|
|
|
 |
Новости | Конференция | Чат | База данных | Творчество | Сообщество | О сайте | English |
|
Помощь сайту |
 |
 |
 |
 |
|
Церемония Тускло-чёрный выветренный камень крошился под ногами. Даниил осторожно спускался по очередному пандусу. Когда-то Путь огораживали перила, но теперь лишь жалкие кучки обломков обозначали границу безопасного пространства. Его шаги, скрип и хруст каменных чешуек – вот и все местные звуки... Смотреть тоже было особо не на что: покачивающийся на вершине посоха фонарь освещал только небольшой пятачок, за пределами которого всё тонуло во тьме. На самой границе света держался Проводник – крупный рой мелких чёрных насекомых. Они беспорядочно – и совершенно бесшумно – мельтешили, но сам рой передвигался всегда очень целеустремлённо, замирая, и то ненадолго, лишь у путеводных обелисков на перекрёстках. Шаг, ещё шаг. Ещё и ещё. Хрустит камень, фонарь покачивается, рой летит. Казалось, это длилось всегда, и будет длиться всегда. Временами Даниил ухватывал куски воспоминаний о каком-то мире, который вроде бы был до этого путешествия, о каких-то людях... О том, что кроме чёрного и серого были и другие цвета... А временами ему казалось, что это не более чем фантазия. Собственная черепушка представлялась чем-то вроде пустой пещеры, где со стен и потолка свешиваются оборванные нити воспоминаний, а в центре неприкаянно болтается имя – «Даниил», всё ещё как-то связывающее его с реальностью. Пандус кончился. Очередная площадка, в центре – высокий выщербленный обелиск. Проводник, как и всегда, подлетел к самой каменюке и принялся что-то там изучать. Даниил тоже притормозил. Не потому, что устал. Более того, такие вещи как «усталость», «голод», «жажда» тоже остались где-то там, среди беспорядочных фрагментов воспоминаний... – Мы прибыли, смертный, – певуче объявил Проводник. К этому голосу никак не удавалось привыкнуть. Словно бы огромный хор очень тихих голосов... Пробирающий до самых печёнок. – Ты тоже не вечен, – автоматически огрызнулся Даниил. Он почему-то терпеть не мог, когда рой обзывал его «смертным», но почему – вспомнить не мог. А Проводник обращался к нему только так и не иначе. – Ты прав – формально, – охотно согласился Проводник. – Но мы – подобные мне – не умирали. Ещё ни разу. В то же время сведений о смерти подобных тебе хранится великое множество. Также и в твоей памяти. – В моей памяти уже ничего не хранится, – вяло возразил Даниил. Он пытался ухватить какую-то мысль. Вроде бы Проводник сказал что-то важное, но вот что? А, вот. – Стоп, ты сказал «пришли»? – Прибыли, я сказал «прибыли», смертный, – пропел рой. – Что до твоей памяти, то она восстановится. Месяц, или два... Если использовать единицы времени, привычные тебе, смертный. – Мы и правда пришли? – неверяще переспросил Даниил. – Правда, правда, – успокаивающе ответил Проводник. – Твоя память... Очень интересная. Благодарю, что выбрал Тёмный Путь, смертный. И я говорю это не по обязанности, поверь. – Жаль, что я не в силах припомнить, что же там было такого, – тихо пробормотал Даниил. – Об этом не беспокойся. Всё вернётся, – рой, казалось, уже начал терять терпение. – Смертный, в соответствии с параграфом шестым Транспортного устава... – А не так казённо нельзя? – Нельзя, – отрезал Проводник. – Обязанности да будут исполнены. Смертный, знаком ли тебе язык пункта назначения? Желаешь ли ты правом воспользоваться? На внедрение в память языкового пакета. А вот это был очень важный вопрос. В голове что-то упорно крутилось... Язык, пакет, внедрение... Даниил снова и снова ворошил спутанные обрывки воспоминаний. А, вот. Таблетка. Он покосился на запястье. Футлярчик был на месте, надёжно пристёгнутый ремешком. – Нет, не желаю, – ответил он как можно твёрже. – Выведи меня наружу. – Отказ принят, – подтвердил рой. – Тебе дорога вдоль золотой линии. Место фонаря в держателе. Погрешность точки выхода в границах приемлемости. Твой путь да будет счастливым. Приходи ещё, смертный. – Увы, но скорее всего и в самом деле приду, – согласился Даниил. Он поискал золотую линию. Она, во многих местах выщербленная, тянулась от обелиска куда-то в темноту. Пол тут был ровный, хотя камень всё так же крошился. Наконец линия привела к ещё одному освещённому пятачку. Прямо в воздухе висел тускло опалесцирующий молочно-белый прямоугольник выхода. Рядом в треснувшем каменном стакане торчало несколько дорожных посохов. Даниил послушно добавил свой фонарь в стакан, чуть поколебался и шагнул. Наружу, куда бы это ни было. Ноге опереться оказалось не на что. Угольно-чёрная темнота вокруг разбавлялась лишь короткими голубовато-синими бесшумными вспышками. Недолгий полёт закончился весьма неприятным столкновением – нечто металлически загрохотало, прогнувшись под весом даниилова тела. Хорошо хоть морду удалось уберечь – благодаря вовремя выставленным рукам. Шершавое железо было всё измазано чем-то склизким – где-то больше, где-то меньше. И запах... Не то чтобы такой уж мерзкий – есть вонь и похуже сладковато-васильковой, но вот интенсивность просто зашкаливала. Пробормотав себе под нос пару нелестных эпитетов в адрес Пути в целом и Проводника в частности, Даниил принялся выбираться. Тщательное ощупывание подтвердило неприятную догадку – приземлился он на чёртов мусорный ящик, благо закрытый крышкой. Впрочем, если бы не ящик, падать бы пришлось на тщательно вымощенную новеньким булыжником улицу, так что его возмущение не то чтобы поутихло, но приняло другую форму. Хорошо хоть он озаботился непромокаемой курткой и хорошими перчатками, так что... Поток его мыслей споткнулся на какой-то странной ассоциации. Что-то по выходу из Пути следовало сделать, но вот что? С экипировкой вроде и так всё в порядке... Нет, не то. Что-то связанное с рукой... А, таблетка! Даниил стянул с правой руки перчатку, привычным, доведённым до автоматизма движением достал из коробочки на левом запястье гладкий белый шарик, сунул в рот. Рука не менее автоматически потянулась к карману – о чудо, там нашлась фляга. С водой. И полная. Только тут он обратил внимание, что карманов на его куртке с десяток, и не пустует ни один. Как и кобура на поясе. В голове всплыло смутное воспоминание – вроде бы он долго колебался между парализатором и бластером, но вот что выбрал? Ответа память не сохранила... И вряд ли их можно было различить на ощупь: корпус-то один и тот же, только расцветка разная. Даниил обнаружил, что темнота вокруг стала уже не столь угольно-чёрной – глаза немного привыкли. Спереди глухая стена, вроде бетонная, справа непроглядная темень, слева слабые отблески оранжевого света. Позади – тоже глухая стена; естественно, никаких признаков временного выхода из Пути. Небо беззвёздное, тёмное, если не считать этих загадочных вспышек. На молнии они не очень-то походили. Фиксатор памяти действует не то чтобы быстро, но и сидеть в подворотне до бесконечности Даниилу не хотелось. Так что он принялся аккуратно пробираться в более светлую сторону. Проход между стенами был узковат, и как-то слишком уж извилист, но после третьего поворота он всё же кончился. Причём капитально так кончился, выведя Даниила на громадную площадь, пустую и тихую. Дальнюю сторону площади занимала пирамидальная громадина с множеством колоннад, шпилей, башенок и прочих архитектурных излишеств, тщательно подсвеченных многочисленными прожекторами. Целая система голубовато-синих лазеров то и дело проецировала огромные надписи на низкие, цепляющиеся за шпили облака. То есть, Даниил полагал, что эти иззубренные линии должны бы складываться в надписи, но замысловатые символы упорно не желали становиться понятными – таблетка ещё не подействовала. Лишь слегка привыкнув к мельтешению огней, Даниил понял, что площадь, хоть и тиха, совсем не так пустынна, как бы ему хотелось. Неподалёку обнаружилась парочка массивных силуэтов. Причём эти силуэты умудрялись приближаться совершенно бесшумно, но весьма целенаправленно. И как-то слишком уж размеренно они вышагивали, создавая впечатление роботов, а не живых существ. Первым побуждением было схватиться за оружие. Если бы он был дома, или хотя бы в родном мире, то так бы и сделал. Но здесь... Вряд ли можно признать хорошей идею немного пострелять посреди чужого города. Да ещё и безо всякой причины, просто с перепугу. Так что Даниил с по возможности невозмутимым видом направился навстречу, стараясь не совершать резких движений. Метра за три его окликнули. Свистом. Сложно модулированным, будившим ассоциации с каким-то ретрофантастическим фильмом. «Слава роботам, убить всех человеков», так вроде... При ближайшем рассмотрении это оказались всё же не роботы. В неверном свете фонарей трудно было различить детали, но больше всего это походило на патруль в составе двух, гм, человек, одетых в бронескафандры. Правда, с поднятыми забралами. И конкретно людьми патрульные не являлись абсолютно точно, хотя и несли явные признаки антропоморфичности. Даниил поклялся бы, что та, которая чуть впереди – представительница женского пола, несмотря на кирпично-красную кожу, абсолютно лысую голову, увенчанную двумя короткими рожками, и равномерно светящиеся оранжевые глаза без белков и зрачков. Скафандр тёмно-красный, в цвет кожи, с массивной золотистой пряжкой на правом плече. Через пряжку пропущена узкая полоска белой ткани, на которой чёрным вышиты три косые черты и свёрнутый спиралью змеиный хвост. У её спутника, тут Даниил тоже был абсолютно уверен насчёт пола, на такой же полоске была всего одна черта. В патруле он был явно на вторых ролях и держался чуть позади. Кстати, ростом они оба уступали Даниилу, хоть и не намного. Свист повторился во второй раз. Не добившись нужной реакции, патрульная не нашла ничего лучше, как встряхнуть Даниила, который лишь беспомощно улыбнулся. Хватка у неё оказалась хоть и стальной в прямом смысле этого слова, но вполне себе аккуратной. К «разговору» подключился патрульный номер два, что-то коротко свистнувший на полтона ниже. Его начальница брюзгливо скривилась, но Даниила отпустила. – А хоть просторечь ты понимаешь? – произнесла она медленно и чётко, чуть ли не по слогам. Для него звуки этой речи, вибрирующе-резкие, звучали совершенно незнакомо, и очень неприятно. Он открыл было уже рот для отрицательного ответа, и тут только понял, что смысл-то вопроса ему абсолютно ясен. Даниил закрыл рот, поразмыслил – подействовала ли таблетка на его речь или ещё нет? – и предпринял попытку номер два. – Да, по... понимаю, – хрипло выдавил он. Таблетка таки подействовала. Хотя ощущения в горле были на редкость мерзкими, будто там кто-то прошёлся наждачкой, и к тому же челюстные мышцы жутко саднило. – Итак, деревенщина, что ты забыл в Дворцовом районе столицы? – Мне надо... во дворец, – честно ответил Даниил. – Ага, ага, – патрульная зло сощурилась. – Наверно, ты думаешь, что к королю запросто пускают каждого замызганного идиота с челобитной? Ты вообще как сюда забрался? Адрес проживания? – Э-э... – Даниил попытался вспомнить адрес – хоть какой-нибудь, но в памяти не всплывало ничего подходящего. – А это так принципиально? – Ишь какие слова мы знаем, – фыркнула краснокожая. – «Принципиально»... Да, принципиально. Одно из оснований для задержания. Думаю, тебе придётся прогуляться с нами, деревенщина. – Я, между прочим, всю жизнь прожил в городе, – огрызнулся Даниил. – И при этом не понимаешь быстроречи? Ага, ага. Ври дальше. Так, что у нас тут... Послышалось тихое гудение, и рукава её скафандра окутались бледно-голубым сиянием. Сделав несколько пассов вокруг Даниила, она уставилась на маленький экранчик на запястье. Затем коротко и весьма недовольно что-то просвистела. – Хлам, хлам, и ещё раз хлам, – резюмировала она. – Сдавай свою детскую игрушку, – небрежный жест в сторону кобуры, – и пошли. Даниил чуть поколебался – патрульные мигом напряглись, – но всё же медленно, без резких движений, выудил своё оружие – это оказался всё-таки бластер, между прочим, – и вручил его начальнице патруля. Она с удовлетворённым видом сунула пушку в карман. – Кстати, идём мы именно что во дворец, – ехидно добавила патрульная. – Тебе повезло с родителями – всех подозрительных человеков по особому приказу короля положено доставлять в спецчасть. Но на твоём месте я бы не особо радовалась – Его Величество ты вряд ли увидишь... Разве что он выйдет на балкон – полюбоваться на твою казнь, – злорадно закончила она. – Ну, король мне без надобности, а насчёт моей казни – я сильно сомневаюсь, что она будет, – невозмутимо ответил Даниил. – Я сюда не затем прибыл. – А, так ты работу ищешь? Так бы сразу и сказал... Ну, может у тебя что и выгорит, – с сомнением протянула патрульная. – Но сомневаюсь. Всю, довольно болтовни, идём. Он решил не разубеждать краснокожую. В конце концов, не выкладывать же всё первому встречному, пусть и с тремя чертами на плече... Путь оказался недолгим. Они дошли до одного из отрогов пирамидальной громады, свернули в боковую улочку и упёрлись в белые блестящие ворота. Створки украшал всё тот же чёрный рисунок свёрнутого спиралью змеиного хвоста. Рядом с воротами, конечно же, нашлась относительно небольшая дверца, у которой дежурили ещё пара солдат. Патрульные обменялись приветствиями – тут это выглядело как как вскинутый в небо кулак – и Даниил таки оказался во дворце. Пусть и под конвоем. Служебная зона королевской резиденции оказалась жутко запутанным лабиринтом коридоров. Старая, но недавно выкрашенная в коричневый цвет каменная кладка, явно новенькие, хоть и редко расставленные светильники. Не менее новенькие двери из полированной нержавейки. В них можно было смотреться как в зеркало, и собственное отражение Даниилу не больно-то понравилось: взлохмаченная «причёска», жутко пыльная и к тому же измазанная синей слизью одежда, усталая рожа с синяками под глазами... Он постарался смотреть строго в затылок начальницы патруля. До нужного кабинета они добирались не так чтобы долго, но Даниил всё же успел заскучать. Но всё когда-нибудь заканчивается: у очередной зеркальной двери процессия затормозила. Начальница патруля вежливо постучала, распахнула стальную створку – вручную, никаких сервоприводов. Даниил проследовал внутрь, она зашла следом. Её напарник остался снаружи. Относительно небольшая комната неуловимо смахивала на каземат Петропавловской крепости. Сводчатые кирпичные потолки, на боковой стене – большое красное полотнище с неизменным хвостом, и ни одного окна... Зато по центру дальней стены имелась ещё одна дверь, из той же полированной нержавейки. Посреди помещения возвышался массивный письменный стол, на краю которого не менее величественно возвышалась стопка толстых потрёпанных томов в тёмно-зелёных переплётах. Прочую часть столешницы занимал обычный канцелярский мусор – какие-то бумаги, письменные принадлежности; чуть в стороне стояла кружка, сплошь покрытая грязно-коричневыми разводами. За столом сидел очередной кирпично-краснокожий коротко подстриженный блондинистый тип, для разнообразия одетый в мундир, а не в броню. Впрочем, пряжка на плече и белая полоса материи присутствовали и тут. Его ранг, каков бы он ни был, обозначался двумя ромбами. Владелец стола даже не поднял глаз на новоприбывших – он что-то очень внимательно рассматривал в электронном планшете, одновременно рассеянно шкрябая напильником рог. Задний левый. Всего рогов у него было четыре, но задние, росшие почти на затылке, по-видимому, подвергались издевательствам уже не первый год – от правого осталось где-то две трети, от левого и вовсе лишь жалкий пенёк. Рядом со столом возвышалось нечто вроде подиума, по которому вышагивал натуральный, не выше метра, гном, обряженный в мундир всё той же расцветочки. Охристое изборождённое морщинами лицо было тщательно выбрито; длинные песочно-жёлтые волосы не менее тщательно заплетены в косу, кончик которой болтался где-то на уровне его колен. Никаких рогов, нормальные карие глаза. Кроме двух ромбов у него было ещё и две косые черты, так что Даниил мысленно пометил именно гнома как хозяина кабинета. – Меня зовут Трам Беззаборный, – мрачно сообщил он скрипучим голосом. – Этой ночью я тут за старшего. Дежурный дознаватель, типа того... А вон там, за столом, – Трам не постеснялся потыкать пальцем, – младший тоже-вроде-как-следователь Рем Фодья, мой, гкх-м, коллега, – он немножко подождал. «Коллега» не отреагировал. – Рем, приступай. – Да-да, сейчас, – рассеянно кивнул следователь, так и не оторвавшись от планшета. – Вы там усаживайтесь пока, что ли... Даниил осторожно присел на жёсткий стул. Конвоирша встала рядом с дверью в типичной позе стражника. Повисло молчание. Даниил таращился на корешки книг – по идее, таблетка должна была дать ему не только устную, но и письменную речь, но пока что угловатые символы оставались абракадаброй. Следователь за столом всё так же поскрипывал напильником, да гном топотал по своему подиуму. Как ни странно, первым не выдержал именно он. – Рем, я понимаю, – начал Беззаборный вкрадчиво, – что в наше время редко увидишь столь грамотно составленный сержантом рапорт, да ещё в электронной форме, да и к тому же составляла она его на ходу... Да, редко. Но, чёрт бы всё побрал, там всего три страницы! Долго ещё ты собираешься их мучить? – А? – Рем с трудом оторвался от планшета. – Хм. Не надо так кричать, я просто... Ладно, не важно, – он перевёл взгляд светящихся оранжевых глаз на Даниила и наконец отложил свой нелепый напильник. – Итак, приступим. М-м, подс... То есть подозреваемый. Гм. Вы, конечно, согласны на допрос с применением психотропных веществ? – А я могу не согласиться? – уточнил Даниил. В голове у него и так творился знатный бардак, и усугублять его новой порцией отравы совсем не хотелось. – О да! Психотропные вещества оказывают, э-э... – Рем запнулся. – Да, оказывают воздействие на психику допрашиваемого... – следователь задумчиво побарабанил по столешнице. – И потому, гм, допускается их применение только с прямого согласия... Ну, кроме отдельного списка, но это не ваш случай. Да, только с прямого согласия. Особо запрещается принуждать к такого рода согласию. Гм-м. – Ну тогда, конечно, нет, – Даниил для верности отрицательно помотал головой. – Не согласен. – Оп-с, – следователь явственно растерялся. – Вы не согласны, какая жалость. Ну, тогда... – он выдвинул ящик стола и принялся что-то там искать. – Тогда вот, – Рем наконец выудил тонкую пожелтевшую бумажную брошюрку, раскрыл, сдул пыль. – Значит, гм. Наиболее чувствительными местами являются, э-э, являются основания пятого левого и шестого правого щупалец... Следователь поперхнулся и недоуменно уставился на Даниила, словно бы прикидывая, где у него могут быть пятое и шестое щупальца. – Не та методичка, – проскрипел Трам. – Тебе нужна «3-Б». Это же человек. Мужская особь, смею заметить. – А, точно, – Рем с облегчением сунул брошюрку обратно в ящик, ещё немного там покопался и вытащил другую, потолще, пожелтее и позапылённее. – Так, так, что у нас тут, – он принялся оживлённо перелистывать страницы. – Наиболее уязвимой с точки зрения допроса является, э-э, мочеполовая система, – он отложил книжку и задумчиво потёр подбородок. – Мочеполовая система, значит... Хм, интересно. Следователь как-то нерешительно выдвинул другой ящик – там что-то металлически позвякивало, и надолго уставился на его содержимое. Наконец с ещё большим сомнением выудил нечто блестяще-металлическое явно медицинского назначения – вроде воронки изменяемого диаметра с ручкой и фиксатором – и принялся с весьма странным выражением лица его рассматривать. – Надеюсь, вы знаете, как и куда это втыкать, – вырвалось у Даниила. – А что, гм, есть варианты? – изумился Рем. – Вообще-то, это анальный расширитель, – насмешливо бросил гном – Анальный? – следователь выронил инструмент с на редкость брезгливой гримасой. – Какая гадость... Я д-думал, э-э... – Да-а? – поощряюще протянул гном. – Продолжай, мне интересно. – Н-ну... Если взять на складе банку половой краски, масляной... Гм, коричневой такой... А у сержанта в скафандре, – он поднял глаза на патрульную, натолкнулся на гневный взгляд и тут же снова опустил, – ну или, хм, не обязательно у сержанта, у кого-нибудь из дежурной смены... Так вот, в санитарном резервуаре можно, наверно, взять мочи... Как следует перемешать и, э-э, через подходящий инструмент... Ну, не через этот, конечно, – Рем опасливо колупнул расширитель. – Так вот, влить... Э-э, в горло, вы не подумайте чего плохого, тут извращенцев нет... Ну, собственно, вот. Думаю, уже после первого стакана... Даниила передёрнуло. Совершенно верно, уже после первого стакана... будет большим чудом, если он не откинет копыта. – И в самом деле, занимательно, – задумчиво проронил Трам. – М-м, Рем, ты и в самом деле хочешь всем этим заниматься? Особенно мне интересно, каким образом ты разыщешь кладовщика посреди ночи. – Ну, э-э, не то чтобы хочу... – уныло ответил следователь. – Но должность обязывает... – Для начала, – гном бросил быстрый взгляд на Даниила, – я бы предложил полностью зачитать пункт инструкции о допросе с применением, и так далее. Возможно, подозреваемый захочет переменить свой ответ. Насчёт согласия на вещества. – Ну, э-э, если допрашиваемый отказывается от допроса с применением психотропных веществ, то... Чёрт, не помню, – Рем привстал, снял с вершины стопки толстой том, облегчённо плюхнулся обратно в кресло и нервно зашуршал страницами. – Да, вот. То следователь обязан приложить все усилия к выяснению правды, используя меры физического воздействия. Требования к границам допустимости – смотри главу два-восемь закона «О правах личности». Методику, в зависимости от биологического вида допрашиваемого, смотри в... Ну, нужную методичку я уже отыскал. Так что вот. Э-э, подозреваемый, вы хотите что-нибудь сказать? Даниил ещё раз взглянул на встревоженно ожидающего следователя. Если, допустим, объяснить ему, что такое «мочеполовая система»... Почему-то перед глазами так и вставала картина: Рем, брезгливо морщась и перевирая все пункты своей же методички, выворачивает наизнанку даниилову прямую кишку под ехидные комментарии гнома. А потом печально объявляет что-то вроде «опять ничего не вышло»... Бр-р. Ладно. Если им так хочется ввести ещё одну порцию веществ в его переполненную всякой дрянью кровь – ну и пусть. Результат должен быть любопытный. – Да, я ещё раз всё взвесил, и, – Даниил постарался вложить в слова максимум сарказма, – добровольно и без принуждения заявляю, что согласен на допрос с использованием психотропных веществ. – Вот и прекрасно, гражданин подсу... То есть подследственный, – Рем довольно потёр руки. – Вот и прекрасно. Сержант, порцию «правды-три» ему. Даниил напряжённо уставился на отражение в двери напротив, стараясь ничего не упустить. Патрульная, ехидно ему подмигнув, подошла к нему со спины, выудила из кармана плоскую коробочку и резким движением прижала к правой стороне его шеи. В кожу впилось несколько иголок, пара секунд – и сержант вернулась на свой пост. Даниил ожидал каких-нибудь красочных эффектов, а может эйфории, или на худой конец какого-нибудь головокружения... Но вместо этого он лишь почувствовал прилив благодушия, тепла и уюта. Правда, контуры предметов чуть размылись, но ему было плевать. Даниил расслабленно развалился на стуле, лениво разглядывая вне всяких сомнений доброго и милого чувака за массивным столом. – Сосчитайте от десяти до, гм, нуля. Медленно, – мягко велел следователь. – Десять, – послушно начал Даниил, про себя удивляясь – вроде как серьёзный человек, а такие глупости просит. Но ради этого милашки ему было ничего не жалко. Тем более такой мелочи... – Одиннадцать. Двенадцать. Но, чувак, имей в виду, что так мы до нуля вряд ли доберёмся. Тринадцать. Четырнадцать. Пят... – Довольно, – оборвал его следователь. – Чувак, там же ещё много чисел! Шест... – Я же сказал!.. – вспылил следователь, но тут же взял себя в руки. – Хватит, – продолжил он прежним мягким голосом. – Чисел много, да... Но мы сможем обсудить это и, гм, потом. А пока, э-э, скажите – как вас зовут? – Даниил. – А фамилия? – Фамилия... – он попытался припомнить. – Фамилия... Ну ты и вопросики задаёшь, чувак... – в голове что-то такое крутилось, что никак не ухватить. – А, точно! Майден, – с облегчением сообщил Даниил. – Частный детектив Майден. – Частный, гм, детектив? Как интересно, – Рем вяло покачал головой. – И что вы забыли во дворце? Детектив, м-м, Майден? – Ничего, чувак, – радостно сообщил Даниил. – Я тут впервые и никаких своих вещей забыть не мог. – Очень, э-э, хорошо, ничего не забыли. Но зачем-то вы, гм, сюда прибыли, так ведь? С какой-то... целью? – В точку, чувак, с целью. За княжной. Она наверняка тут в вашем дворце сидит – где ей ещё-то быть? Белая кровь, голубая кость, всё такое... То есть, тьфу, наоборот, голубая кость, белая кровь... То есть опять не так... – Понятно, понятно, дворянское, э-э, сословие, – следователь побарабанил по крышке стола. – А как вы, хм, попали в Дворцовый район? Ни на одном... – он сверился с планшетом, – да, ни на одном из, гм, контрольно-пропускных пунктов вы не зафиксированы. Совсем. – О, это и не удивительно, чувак, – снисходительно бросил Даниил. – Я же велел Проводнику отправить меня ко дворцу, а не в этот твой пункт. Он и отправил. Правда, гад, портал над землёй слишком задрал. Но эта роящаяся сволочь... – Так-так, – поспешил оборвать его Рем, – значит вы, э-э, прибыли сюда, чтобы... Прибыли через портал, хм... Чтобы забрать некую княжну? Правильно? – Всё верно излагаешь, чувак. Прибыл, чтобы забрать. Через портал. – Интере-есно, – с явным сомнением протянул следователь. – А имя у этой вашей «княжны» есть? – Да, дурацкое такое... Ты не поверишь, вечно забываю... – Даниил потёр затылок. – Дроз... Драз... Дазд... Даздраперма, во! И фамилия, а я ведь уверен, что ты не успокоишься, пока... без фамилии-то. Фамилия у неё тоже, того... К имени очень подходит. Птичье что-то... Архиоптериксова, так вроде, прикинь! – Итак, э-э, княжна Даздраперма Архиоптериксова, верно? – Именно, чувак! – подтвердил Даниил. – Только при ней эту тему не педалируй, ейный папаша говорил, что... В общем, кривит её от имечка-то. Оно и понятно... Папаша тот ещё дурак, так дочку-то называть. Да и фамилию мог бы сменить... Хоть не Семижопов, и то хлеб. – Папаша? – закинул удочку Рем. – Самый что ни на есть родной, кто угодно поручится! Похожи, аж жуть! Васька его зовут. Князь Василий. Архиоптериксов, значит... Неплохие деньги платит. – Ага, это у нас, гм, заказчик, верно? – Ну да, он мне – деньги, я ему – дочку. Всё честно. – Так-так. По-моему, э-э, тут вырисовывается... – следователь покосился на начальника. – М-м. Вырисовывается покушение на похищение по, м-м, предварительному сговору. Возможно, даже, э-э, в составе организованной группы. – Организованность трудно будет доказать, – проворчал гном. – Э-э, вероятно, – согласился Рем. – Но и так от пяти до двенадцати. Старший следователь покачал головой. – Нет, тут только покушение, причём на ранней стадии. Понижающий коэффициент... – М-м, верно, – Рем погрустнел. – А что, если его сейчас отпустить? В протокол запишем, что он получил строгое предупреждение... А там посмотрим? А? – Гм-м... Сложный вопрос... – с сомнением протянул гном. – Ты собираешься вот так бросить дело на самотёк? – Зачем же на самотёк, – обиделся Рем. – Вот же у нас есть, гм-м, сержант. Она и присмотрит, и свидетелем, э-э, обвинения будет... – А если у Даниила что-то не заладится, так она и подсобит, верно? – ехидно подхватил Трам. – Вот-вот. Гм, а ведь интересная идея! Так и группу доказать будет гораздо про... – Слушай, Фодья, дурья ты башка, – грубо вклинилась сержант. – Пургу-то хватит нести, а? Или ты реально решил повесить на меня соучастие? Следователь поперхнулся. – Э-э... Прошу прощения, увлёкся. Дверь за его спиной резко распахнулась. Рем обернулся и тут же подскочил как ужаленный. Гном встал по стойке смирно. Даже сержант умудрилась принять ещё более подтянутый вид. Вошёл в кабинет, как ни странно, человек. Хотя правильнее сказать вбежал. Причём чуть ли не вприпрыжку, при этом рассеянно улыбаясь и что-то тихо насвистывая. Ещё не старик, но уже изрядно потрёпанный жизнью, седеющий, и просто до неприличия объёмный. Мундир на нём был чёрный с ярко-голубым кантом, на плече красовалось три восьмиугольника. – Так, так, извиняюсь, – голос у вошедшего оказался неожиданно высокий, и какой-то царапающий. – Я слышал, у вас тут вроде очередной, извиняюсь, чудик. Проскользнул мимо пропускных пунктов, так? – Совершенно верно, ваше превосходительство! – проблеял следователь. – Никакой я не чудик, чувак, – обиженно буркнул Даниил. – Ну и как, извиняюсь, успехи? – сановник словно бы не заметил реплики Даниила и обращался только к следователю. – В лучшем виде, ваше превосходительство! – самодовольно отрапортовал Рем. – Подозреваемый, гм, добровольно согласился на вещества. Применена, э-э, «правда-три». Всё по инструкции, ваше превосходительство. – Подозреваемый, извиняюсь, в чём? – Покушение на, э-э, похищение, – объяснил следователь. – По найму. – Имя цели? – заинтересованно уточнил сановник. – И, простите, он и в самом деле не отметился ни на одном из постов? – Не отметился, ваше превосходительство! Цель – «княжна»... – по тону явно чувствовалось, что Рем ни на миг не верит в существование этой княжны. – Э-э... некая «княжна» Даздраперма Архиоптериксова, ваше превосходительство! – Самая что ни на есть княжна, чувак, – с нажимом сообщил Даниил. – Самая что ни на есть настоящая! Улыбка на лице «превосходительства» остекленела. – Княжна, да-а? – протянул он. – А этот не отметился. Та-ак. Я его, извиняюсь, забираю. По форме. Возражения есть? – Но мы ещё не закончили, гм, допрос, ваше превосходительство, – жалобно проныл Фодья. – Он задержан Стражей, и... – Интересы, извиняюсь, Короны, – отрезал сановник. – И, Рем, прости, но ты забываешься. – Виноват, ваше превосходительство, – потупился следователь. – Именно. Сержант, вы осуществляете, извиняюсь, конвоирование. Так. И, что ли, вколите ему там антидот или что там... – он неопределённо покрутил в воздухе пальцем. – Мне он нужен в нормальном, простите, виде. Сановник развернулся и на этот раз шагом отправился обратно за дверь. Тем временем сержант приложила другой инъектор к левой стороне данииловой шеи, грубо поставила на ноги и направила следом за сановником. Обстановка снова сфокусировалась, благодушия как не бывало. Он злился, голова кружилась, ноги заплетались, и к тому же серо-коричневый, плохо освещённый коридор угнетающе действовал на психику. А его психика прибывала и так не в самом лучшем состоянии. Да ещё и сержант «подбадривала» его лёгкими тычками в спину. От нечего делать Даниил пялился на спину «превосходительства». Сзади на его мундире красовалась надпись из крупных угловатых символов. Даниил некоторое время тупо блуждал взглядом вдоль этих линий, пока внезапно не понял, что из абракадабры они складываются во вполне понятные буквы. Хотя общий смысл всё равно терялся – надпись гласила «Служба Ш». И чуть пониже – «ШЧУ». Он всё ещё безуспешно ломал голову, когда коридор сделал резкий поворот и упёрся в стену с тремя дверьми. На левой красовалось «М», на правой — «Ж», средняя же была «только для чистых». Сановник притормозил и обернулся. Даниил поёжился под пронзительным взглядом ярко-голубых глаз. – Я смотрю, вы, извиняюсь, немного прочухались. – Вроде бы... ваше превосходительство. – О, не надо этих, простите, церемоний. Вы же человек. К тому же, извиняюсь, я очень надеюсь, что вы надолго у нас не задержитесь. Так. Меня зовут Мартин Сервельс, я, как вы уже, наверно, поняли, возглавляю участок службы «Ш». Если, извиняюсь, конкретно, то в крыле принцессы. Сейчас вы пройдёте, простите, санобработку, и мы займёмся делом. – Э-э... санобработку? – тупо переспросил Даниил. – Да, да. Вы, извиняюсь, на себя в зеркало давно смотрелись? А во дворце у нас чисто. Так. Так что вперёд, – он указал на левую дверь. – Там рядом со входом есть, извиняюсь, контейнер. Сложите туда всё ценное. И, простите, не тормозить. Сержант, извольте тоже, извиняюсь, освежиться, – он ткнул в правую дверь. – А затем доставите его в аппаратную. Мне некогда тут, простите, торчать, – он быстрым шагом направился в среднюю дверь. Даниил под настороженным взглядом сержанта послушно проследовал в «М»-дверь. Изнутри она не открывалась. Зато в маленькой прихожей и вправду оказался контейнер, тоже не слишком большой. Даниил с трудом упихал туда содержимое своих карманов. Содержимое, кстати, оказалось довольно интересное – помимо вполне ожидаемого сухпайка и запасных батарей для бластера там нашёлся весьма примечательный набор медикаментов, и документы, помеченные «я» и «княжна», и набор «жучков» для прослушки, и ещё всякие полезные мелочи... Он с трудом удержался от вдумчивого копания в этой куче добра. За тамбуром начиналось нечто вроде конвейера – линия полностью автоматизированной санобработки. Даже, на взгляд Даниила, излишне автоматизированной. Не успел он и глазом моргнуть, как ему зафиксировали конечности. Потом облили какой-то дрянью, прекрасно растворяющей одежду, но не повреждающей кожу. Затем автоматизированная – и весьма болезненная – депиляция. Затем три – чёртовых три! – цикла отмывания. На третий раз он чуть не захлебнулся мыльной водой... Потом автоматическая укладка причёски! Автоматическе обрызгивание какой-то ароматической дрянью с на редкость пошлым запахом. И, наконец, автоматическое вручение контейнера с ценными вещами – и с острыми углами – и автоматическая выдача халата и шлёпанец. Хорошо хоть надеть их позволялось самостоятельно. Одёжка та ещё... Нет, халат вполне добротный – долгополый, очень пушистый и с поясом. Но вот расцветочка... Будь у него выбор, он бы не за что не нацепил салатовое в розовую клетку, но не голым же по дворцу шляться. На выходе его встретила всё та же сержант, но теперь в начисто отмытой броне. Мрачно ему кивнула и молча указала рукой, куда идти. – Э-э, сержант, – Даниил поймал себя на блеянии в духе следователя и немедленно сменил тон на более твёрдый. – Сержант, что такое «служба Ш»? – Связисты, – буркнула конвоирша. – Я смотрю, они играют важную роль в жизни дворца, – аккуратно предположил Даниил. – Деньги, – всё так же мрачно ответила сержант. Даниил мысленно пожал плечами. Для уточняющих вопросов не осталось времени – аппаратная оказалась совсем рядом. Вход в неё, кстати, охраняли два краснокожих стражника в чёрных с жёлтой отделкой бронескафандрах. Но никаких проблем это не создало – Сервельс явно успел их предупредить. Аппаратная представляла собой довольно обширное помещение, отделанное бежевым пластиком и полированным металлом. Первым делом в глаза бросалось два десятка разнокалиберных экранов. Все они демонстрировали с разных точек одну и ту же сцену. Рассмотрев подробности, Даниил так и замер с отвисшей челюстью. Мебель на обширной съёмочной площадке – стены не попадали ни в один из кадров – была представлена только довольно крупной бесформенной кучей какого-то бледно-зелёного губчатого материала. Но внимание, конечно же, привлекало не это, а живые, гм, «актёры». «Главным героем», безусловно, следовало считать фиолетовую ламию, не обременённую одеждой. Человеческая половина её тела отличалась завидными формами. Светло-фиолетовая мягко поблёскивающая кожа, тёмно-фиолетовые длинные волосы, длинные красные когти на вполне человеческих руках, украшенных широкими браслетами из чернёного серебра. А вот глаза на человеческие совсем не тянули: узкие щели зрачков, ярко-жёлтая радужка и чёрная склера. Нижняя, змеиная часть тела цветом приближалась к волосам, но при этом была какой-то нездорово-тусклой. А вот длина хвоста поражала – метров десять, не меньше. Но собственно ламия вряд ли бы произвела такое впечатление на Даниила, если бы не её окружение. Конкретно, троица красно-кирпичных рогатых представительниц местного населения, одно сине-зелёное склизкое антропоморфное нечто явно женского пола с щупальцами вместо волос, и одна представительница рода человеческого, в которой Даниил не без содрогания узнал свою княжну. Нечего и говорить, что дамы развлекались по полной, даже, по его мнению, в особо извращённой форме. С привлечением соответствующего инвентаря. Зачастую устрашающей длины и диаметра... Хорошо хоть звук в аппаратную не транслировался. Даниил на миг пожалел, что тут нет папаши-заказчика – посмотрел бы он, что совершенно добровольно творит его «бедная девочка» – а затем заставил себя переместить внимание с экранов на обитателей аппаратной. Кроме достопамятного «его превосходительства» Сервельса, тут обретался высокий худой старик с лысым пятнистым черепом. Мундир на нём был такой же, чёрный с голубым кантом, но восьмиугольников на плече красовалось аж четыре. Руки у него явственно дрожали, но именно он стоял за пультом и, судя по всему, руководил процессом. – Итак, молодой человек, – прогундосил старик, не отрывая взгляда от экранов. – Вы, стало быть, Даниил Майден. – Да, это я. – Ну, не то чтобы приятно познакомиться, но всё же ещё одно более-менее нормальное лицо... Само по себе не так уж и плохо, – пробормотал себе под нос старик. – Моя фамилия Оренди, я тут ШЗ. Насколько я понял лопотание Мартина, вы пришли за этой милашкой-княгиней? – Княжной, – автоматически поправил Даниил, про себя гадая, что такое «ШЗ». – Да, я за ней. Она сбежала из дома, родители беспокоятся. – Но, только между нами, – Оренди понизил голос, – она вроде уже совершеннолетняя и всё такое, а? – По нашим законам – нет, – возразил Даниил. – Ей только девятнадцать. – А по нашим – да, – отмахнулся старик. – И мы здесь, а не у вас. Так что... – Она попросила тут убежища? Или? – Я сейчас немного не об этом, – режиссёр явственно поморщился. – Я старался вам намекнуть, что вы можете только просить, но никак не требовать... Ладно уж. Можете ли вы чем-то подкрепить свои слова? – Ну, у меня есть её паспорт и доверенность от князя, её отца... – Извиняюсь, можно взглянуть? – напористо вклинился Сервельс. – Да, конечно, – Даниил покопался в контейнере и протянул нужные документы. – Кстати, интересно, почему ваши следователи ими даже не поинтересовались... – Ещё бы! – Сервельс хохотнул. – Такая наглость им не по чину... Совать нос в личные, извините, документы, ха! Мне-то ещё и не такое с рук сойдёт... – он наконец подуспокоился. – Так-так, посмотрим. Дездемона, извиняюсь, Старокурицына, княжна. Так. А кто, простите, следакам вешал лапшу на уши про Даздраперму? И, извините, зачем? – Ч-чёрт, а ведь точно, Дездемона! Молилась ли ты на ночь... Забыл я, – покаялся Даниил. – Тупо забыл. Тёмным шёл, таблетка действует не так быстро. А тут ещё эта ваша «правда-два»... – Три, – рассеянно поправил Сервельс, рассматривая доверенность. – Они вам, извиняюсь, третью правду вкатили. А толку-то от неё в, простите, итоге, толку... Короче, ясно. Так. Доверенность в порядке. – Значит, она и правда княжна? – уточнил Оренди. – Ну, извиняюсь, назвалась-то княгиней, – «его превосходительство» пожал плечами. – А по документам – княжна. – Почти не соврала. Я полагал, что она в лучшем случае горничная какой-нибудь баронессы... Отсканируй документ, к ролику приложим. Юридической силы тут у него ноль, а у копии тем более, но покупателям такие штришки нравятся. – Э, погодите, к какому ролику? – Даниил машинально попытался отобрать паспорт княжны, но тут же получил болезненный тычок от сержанта. – А разве не видно? – режиссёр указал на экраны. – Уже почти конец. Потом смонтируем, возможно, озвучку поправим, скомпонуем... У принцессы больше пяти миллионов постоянных подписчиков. Плюс два-три миллиона копий расходятся в розницу. Иногда и четыре даже. – Но не в этот, извините, раз, – заметил Сервельс. – Картинка неплоха, но, простите, ничего необычного. Хотя документик, – он помахал паспортом, – добавит тыщ, извиняюсь, двести. – Что также не будет лишним, или ты не согласен? – вставил Оренди. – Согласен, согласен, – Сервельс наконец сунул паспорт в сканер. – Принцесса? – озадаченно спросил Даниил. – Извиняюсь, мне казалось, её трудно не заметить, – сановник указал на один из вспомогательных экранов, демонстрировавших крупным планом весьма довольное личико ламии. – Её королевское высочество Риелта. С имечком, простите, тоже не повезло, как и вашей. – Так это принцесса?! – изумлённо переспросил Даниил. – И вы снимаете? А потом продаёте? Вот это?! Но она же ваша принцесса! – Титул, между прочим, весьма способствует продажам, – доверительно сообщил режиссёр. – Её Величество Королева, например, только на верноподданнических чувствах и выезжает. Смотреть там особо не на что уже... А тут! – Что у вас тут, я вижу, – всё ещё ошарашенно пробормотал Даниил. – Такое ощущение, что вы видите что-то не то, – возразил старик. – Или не так. Принцесса молода. Красива. Она способна проводить церемонию четырежды в год! Было бы грехом не воспользоваться такой возможностью. – Прямо таки, извиняюсь, сразу и грехом? – ехидно уточнил Сервельс. Оренди на миг запнулся. – Ты меня, Мартин, не сбивай... Отец Реистий меня поддержит, и дежурный программист... Вполне достаточно. Так что да, грехом! Кстати, а кто у нас нынче в ЦУПе дежурит? – Кройн. – Точно поддержит! – режиссёр самодовольно потёр руки. – Так что займись делом, не сбивай. Церемонию, значит, четырежды в год. А королева – только один, и тот со скрипом. – Да что за церемония-то? – почти простонал Даниил. – И причём тут программист? – Все наши программисты имеют сан в Атеистической, простите, церкви, – пояснил Сервельс. – Верующих в богов программистов не держим, извините... А для признания греховности чего-либо достаточно подтверждения хотя бы от двух церквей. Из шестнадцати, простите, официальных. Включая атеистов, конечно... Что же касается, извините, церемонии, – он махнул в сторону экранов, – то это неотъемлемая часть культурного, извиняюсь, наследия. Традиционная церемония смены, простите, кожи. Кстати, официально, простите, разрешена всеми церквями. Включая опять-таки атеистов. – Ну, атеистами – в первую очередь, – режиссёр не пытался скрыть ухмылки. – Не важно. Так. Легальная, извиняюсь, продукция. А цивильный лист, между прочим, у принцесс более чем скромен! Хочешь шиковать – умей, простите, крутиться. – Да, эта умеет. Я вижу, – мрачно буркнул Даниил. – И даже знает, зачем нужен анальный расширитель, – на экране принцесса как раз плавно вгоняла княжне в расширенный этим приборчиком анус ребристую гибкую фиговину длиной не меньше полуметра. – В отличие от этого вашего Фодьи. – О, старина Рем, – Оренди расхохотался. – Уверяю, он знает о расширителях всё, и получше некоторых. Просто не любит пачкать руки. Беззаборный иногда разрешает ему подежурить дознавателем – он хоть и развлекается по полной, но работу свою делает. – Ты просмотри его сегодняшнюю, извиняюсь, запись. Он так вдохновлённо блеял... – Сервельс неопределённо покрутил рукой в воздухе. – Даже при мне из роли, простите, не вышел. – Да-да, его любимый фокус. Как думаешь, тысяч триста он наберёт? – Может быть, – осторожно ответил Сервельс. – Вообще-то, извиняюсь, публике уже начинает поднадоедать. Ему бы репертуар, простите, поразнообразить. – Стоп, стоп, подождите, – Даниил потёр переносицу, в надежде, что это поможет мыслительному процессу. – Вы хотите сказать, этот ваш младший следователь... – Вообще-то он королевский оберобвинитель. Но – да? – Тем более. Так что, он тупо кривлялся... – Ну не так уж и тупо, – режиссёр погрозил пальцем. – Не впадайте в критиканство. Художника обидеть может каждый ... По смыслу же вашего вопроса – да, ему тоже хочется прибавки к жалованию. Что тут удивительного? – Ничего... – упавшим голос пробормотал Даниил. – После вот этого, – он кивнул в сторону экранов, – уже ничего удивительного... – Между прочим, они как раз, извините, добрались до ключевого момента. Так. И вполне успешно – Сервельс обращался скорее к себе, чем к окружающим. Партнёрши ламии принялись скрести её хвост, причём довольно грубо – инструментами им служили щётки с вроде бы металлическим ворсом. Старая тусклая кожа слезала крупными лоскутами. На очищенных местах проступала новая, гораздо более яркая и, судя по всему, гораздо более чувствительная. Ламия извивалась, жмурилась и царапала когтями губчатое ложе. Наконец хвост был очищен целиком, до самого кончика. Принцесса, явно наслаждаясь, свернулась в клубок и притянула к себе «медузу-горгону» с щупальцами. Как-то по-особому взглянула ей в глаза, так что партнёрша обмякла всем телом, словно парализованная. Затем ламия прошлась слегка раздвоенным язычком по сине-зелёной шее, и пустила в ход игольчато-тонкие клыки. Небольшой надрез, пара глотков, ещё одно движение языком – и на шее осталась лишь нитевидный рубец. Ламия аккуратно уложила обессиленную «горгону» рядом с собой и потянулась к княжне, которая и не думала отстраняться... – Это уже вообще переходит всякие границы! – взорвался Даниил. Он сжал кулаки от бессильной ярости. Чтобы его подопечную, да какая-то фиолетовая кровососущая змеюка, а он ничего не может поделать... – Ну, ну, что же вы так, молодой человек, успокойтесь... – продребезжал режиссёр. – Она и отпила-то всего глоточек, это безопасно и притом необходимо, а иначе новая кожа быстро потускнеет... – Н-но... – Никаких, извиняюсь, никаких «но», – Сервельс чуть не подпрыгивал от усердия. – Обязательная, простите, часть ритуала. По документам проходит как, извините, донорство, вот справка, – он выхватил только что отпечатанную принтером бумажку. – Так, где у нас эта, простите, дурацкая печать... Вечно куда-то теряется... А, вот, – он быстро проштамповал справку. – Получите. Донору полагается однодневный, извиняюсь, больничный, плюс дополнительно день отгула, а за десять таких, простите, справок... Даниил молча выхватил бумажку и сунул в контейнер. Сама по себе эта филькина грамота ему и даром была не нужна, но очень уж хотелось оборвать сервельсово словоизвержение. – А за десять справок, – укоризненно продолжил «его превосходительство», – вы получите, извиняюсь, значок. «Почётному королевскому донору». – Всего-то какой-то паршивый значок, – не удержался от колкости Даниил. – А я думал, медаль дадут... – Медаль, извиняюсь, за пятьдесят, – невозмутимо ответил Сервельс. – «За заслуги перед отечеством» чевёртой, простите, степени. Тем временем уже вся пятёрка принцессиных жертв лежала аккуратном рядком. Ламия послала зрителям воздушный поцелуй. Видимо, на этом церемония заканчивалась, потому что тут же отключилась половина освещения съёмочной площадки, а принцесса обессилено опустилась на губчатую кучу, расслабленно прикрыв глаза. – Так, так, прекрасно, – объявил Сервельс. – Вас желает, извиняюсь, видеть принцесса. Ваша княжна – её гостья, и без её разрешения мы, простите, никак не можем её забрать. – Кто кого «её»? – тупо уточнил Даниил. Его мысли сейчас были далеко. Например, что из виденного следовало бы пересказать заказчику, а о чём умолчать? – Так, – Сервельс беззвучно пошевелил губами. – Извиняюсь. Первые две были принцессами, а третья – княгиня. То есть, простите, княжна. Даниил помотал головой, отгоняя мысли о размножающейся делением ламии. – Впрочем, не важно, – продолжил Сервельс. – Вам нужно, извиняюсь, идти, так что... – Что, прямо вот так, в халате? – Да, да, извиняюсь, срочно. Мы никак не можем сейчас, простите, беспокоить придворного портного. И пока он на вас сошьёт что-то приличное... – Сервельс безнадёжно махнул рукой. – Её Высочество успеет, извините, замуж выйти. Так что прямо так. – А... – И это, чем бы оно ни было, тоже, извиняюсь, не важно. Контейнер оставите тут, мы его, простите, не украдём. Сержант... Сюда, сержант! Так. Очень удачно я привлёк именно вас для, извините, конвоя. Проводите... Гм, – Сервельс нахмурился. – Даниил он, – буркнула сержант. – Майден. – Да, проводите нашего Даниила на, простите, аудиенцию. – Будет сделано, – сержант кивнула и опустила забрало. – Прекрасно. Так, извиняюсь, эти вот фильтры – в нос, – Сервельс достал из кармана и всучил Даниилу два волокнистых цилиндра. – Через рот не вдыхайте, афродиазики там ещё не выветрились. Да, и не пересекайте границу красного круга, ни в коем случае... – Какого ещё красного круга? – Даниил недоумевающе уставился на ближайший экран, где не было ничего похожего. – Его ещё не включили, извиняюсь. Но скоро включат. Да, так вот, не пересекайте. Ваш, простите, пол не позволяет приближаться к невинной девушке... Я имею в виду Её Высочество. – Это она-то – невинная?! – Даниил вытаращил глаза. – Ну да, она же, извиняюсь, принцесса. Приходится бедняжке блюсти, и так далее. – Э-э... М-мм... – ему пришлось себе напомнить, что в чужой монастырь со своим уставом не лезут. – Ну ладно. Ещё какие-нибудь указания? – Ещё, извиняюсь, этикет, но вы вроде в курсе... Да и Её Высочество не так уж придирчива в этом вопросе. Сержант, можете, извиняюсь, уводить нашего гостя. Дорога оказалась короткая – Даниил едва успел запихать фильтры в нос. Узкий коридор, пара массивных дверей, и вот он в том помещении с экранов. Теперь вокруг губчатого ложа проецировался красный круг, на границе которого между ламией и Даниилом выстроились четыре телохранительницы в чёрных с жёлтой отделкой бронескафандрах – все с опущенными забралами. Сержант встала позади него – надо понимать, на случай попытки побега. Её Высочество соизволила открыть глаза и перейти из положения лёжа в то, что у ламий считалось положением «стоя» – то есть более-менее вертикально расположенное человеческое тело опирается на свёрнутый в клубок змеиный хвост. – О, какая аппетитная ш-шея, – прошелестела принцесса. – Да и с-сами вы вроде нич-чего. Хм-м, и х-халатик миленький... – Как будет угодно Вашему Высочеству, – Даниил несколько скованно поклонился. – Ш-ш, да. Как будет, ш-ш, угодно. Говорят, вы приш-шли за этой милой девоч-чкой? – ламия ленивым жестом указала на полусонную княжну. – Совершенно верно, Ваше Высочество. – Да, да, вы оч-чень вовремя. Мы неплохо, ш-ш, повес-селилис-сь, и кровь её с-сладка, м-м, да-а... – принцесса мечтательно прикрыла глаза. – Но хорош-шего понемнож-шку. – Полностью согласен, Ваше Высочество. – Ох, какие мы, ш-ш, церемонные, – вздохнула принцесса. – Вы там, у с-себя дома, с-случайно не с-старш-ший помощ-шник младш-шего, ш-ш, подавальщ-щика королевс-ского ноч-чного горш-шка? – Мне жаль расстраивать Ваше Высочество, – Даниил с трудом сдержал улыбку, – но нет, эту должность занимать мне как-то не довелось. – А х-хотите, я вас-с нас-знач-чу? – словно бы с неподдельным энтузиазмом предложила ламия. – Моему подавальщ-щику как раз нуш-жен помощ-шник... – Рад, что вы так высоко меня цените, Ваше Высочество, – Даниил отвесил ещё один поклон. – Но я всё же вынужден отклонить даже столь заманчивое предложение. – Вы так мило пыш-житесь, – промурлыкала принцесса. – Ладно, я с-спас-су вас-с от завидной, ш-ш, карьеры во дворце. Получ-чите ваш-шу девоч-чку, – она расплела клубок, аккуратно обвила княжну хвостом и передала одной из охранниц. – Вас-с дос-ставят к с-стартовой камере. В с-следующ-щий рас-з приходите вмес-сте, зачем тратить, ш-ш, с-силы на идиотс-ские погони и препирательс-ство с-со С-страш-жей? В следующий раз? Вот уж фигушки. Да и погонь никаких не было... Но Даниил счёл, что тут будет уместнее вежливая ложь. – Как будет... – Да, ш-ш, да, – оборвала его ламия. – Не пряч-чься за ритуальными фрас-зами. С-сюда вернёш-шься и ты, и эта милаш-шка. Я уверена, – тут глаза ламии вспыхнули, словно бы прожигая Даниила насквозь. – Да, ш-ш, вот так. А теперь уведите их. «Уведите? Да я и сам могу идти», хотел было сказать Даниил, но внезапно обнаружил, что нет, не может. И говорить не может тоже. А может только стоять безвольным столбом с полуоткрытым ртом, дышать и хлопать глазами. С ужасом он обнаружил, что заваливается на бок, но его вовремя подхватила сержант-конвоирша. Принцесса махнула рукой, и охранницы вынесли княжну и Даниила из помещения. И никаких трудностей с перемещением довольно весомых тушек – видимо, местные бронескафандры снабжают весьма приличными сервоприводами... Притащили их в довольно странное место. Прямоугольный зал был поделен на три примерно равные части. Справа возвышался низкий, сантиметров двадцать, помост, в центре которого торчал рычаг. Вокруг рычага слонялся достославный Рем Фодья, снова мучающий напильником свой рог, на этот раз правый. Левая половина зала была абсолютно пустая, но она резко выделялась отделкой: справа – тяжёлые коричневые драпировки с вышитым чёрным хвостами, а слева – сплошной молочно-белый слабо светящийся пластик. Новоприбывшие выстроились по центру зала, лицом к «сцене». Спустя пару секунд в помещение вбежал явно запыхавшийся Сервельс с данииловым контейнером. Рем перестал метаться, сунул напильник в карман, а из другого вытащил планшет и стилус. – Итак, э-э, приступим, – объявил он, уставившись в планшет. – Княжна, гм, Дездемона Старокурицина и частный, э-э, детектив Даниил Майден... Присутствуют? Сержант просвистела что-то явно утвердительное над ухом Даниила. – Прекрасно, э-э, прекрасно. Граждане княжна и, гм, детектив, подтверждаете ли вы, добровольно и, э-э, без принуждения... подтверждаете ли вы, что согласны покинуть данный мир? – Рем требовательно уставился на аудиторию. Повисло молчание. – Вы, извиняюсь, их головами-то кивните, – громким шёпотом посоветовал Сервельс. Стражницы послушались. На счастье Даниила, действовали они достаточно аккуратно, ничего в итоге не повредив. – Ага, – Рем удовлетворённо кивнул, сделал пару пометок в планшете и повелительно махнул рукой. Даниила с княжной тут же переместили в «белопластиковую» часть зала, уложив на пол по возможности ровно. – М-м... Их личные вещи, будьте добры... Сервельс с готовностью поставил контейнер рядом с Даниилом. – Э-э, возможно, меня не все, гм, слышали, – Рем чуть повысил голос, – но все личные вещи... Сержант, это и вас касается. Она нехотя выложила бластер на крышку контейнера. – Прекрасно. Что тут ещё, гм... – Чистая смена одежды. По, простите, традиции, – Сервельс положил рядом с контейнером два свёртка, обёрнутые грубой коричневой бумагой. – Теперь всё? – Рем, как обычно растеряно, оглядел присутствующих. – Ну, э-э, накладную они подписать не в состоянии, о чём будет составлен протокол, свидетелей тут хватает... Отправляем? «Его превосходительство» кивнул. Солдаты встали по стойке смирно, вскинув руки в приветствии. Рем потянул рычаг. Заиграл торжественный марш, из потолка медленно опустилась переборка, отделяя «светлую» часть зала. Когда она достигла пола, послышалось тихое шипение стравливаемого воздуха, и спустя пару секунд комната стала поворачиваться вдоль продольной оси, порождая неприятные ассоциации с контейнером мусоропровода. Даниил, княжна, контейнер и прочий хлам заскользили к дальней стене, всё быстрее... Однако удара не последовало. Воздух превратился в какое-то белёсое марево, вроде густого тумана, твёрдый пол внезапно исчез. Короткий полёт; Даниил внезапно обнаружил, что снова может шевелиться; спустя пару секунд под ним сконденсировалось нечто вроде очень мягкой подушки, затормозившей падение. Воздух практически сразу стал снова прозрачным, и тут в Даниила врезался чёртов контейнер, острые углы которого никуда не делись... К счастью хоть бластер приземлился чуть в стороне. Даниил попытался привстать, и тут в голове словно бы что-то щёлкнуло. Он помнил это мерзкое ощущение – такое с ним случалось и раньше: сработал триггер ментальной программы, и таблетка наконец возвращала его подлинные воспоминания, а не ту белиберду, что он нёс на допросе... Да, ощущение он помнил, но менее мерзким оно от этого не стало. Словно бы тяжёлый приступ морской болезни, только хуже. Зато теперь он помнил и свою настоящую фамилию, и свою должность, и как зовут княжну... то есть, правильнее, великую княжну. Термин «цесаревна» тоже правильный... Даниил наконец нашёл в себе силы осмотреться. Пол тут был достаточно мягкий, да и в целом комната навевала ощущения палаты в психушке. Особенно благодаря специфическому больнично-дезинфикционному запаху. Ни окон, ни дверей, уходящие в бесконечность вверх мягкие стены. Вместо потолка – нечто вроде светящегося тумана на высоте где-то метров десяти. У дальней стены – полукольцо низких круглых хромированных столбиков. На крайних – традиционные кнопки: белая и чёрная, остальные пусты. И тишина... Тишина, впрочем, продлилась недолго – очухалась Диана. Её Императорское Высочество, как тут же мысленно поправил себя Даниил. Едва продрав глаза, она с визгом повисла у него на шее. – Данька! Я так и знала, что за мной отправят именно тебя! Он даже не попытался обнять её в ответ. Чувствовал себя Даниил ужасно. Одной раскалывающейся головы более чем хватило бы, но и к тому же он был жутко зол. И что он только скажет царю... – Ваше Высочество!.. От его тона княжну передёрнуло. – Полковник Розен! Твоя должность начальника императорской гвардии не даёт тебе право пялиться на меня с такой вот постной рожей! – А ваше поведение не позволяет мне сделать вид, будто ничего не случилось! – Ах, так! Как предлагаешь переспать, то он куксится, как будто лимон проглотил, а как я нашла кого-то по сговорчивее, так сразу «ваше поведение»! И эта твоя морда недоделанной статуи! – Да, ваше поведение! И вы вообще представляете, что бывает за «переспать» с принцессой? Ваш отец мне башку оторвёт! – Что-что? – она принялась выкручивать ему ухо. – Опять, значит, «ваш»? – Ладно, ладно, твой отец, – покорно поправился Даниил. – Так-то лучше. И к тому же не такой уж он и зверь. Максимум расстреляет. – Спасибо, успокоила. – Ну-ну, Данька... – цесаревна наконец отстранилась и уселась чуть в стороне. – Ладно, если ты жизнь свою без этого не мыслишь, то давай, читай свою всегдашнюю лекцию на тему что я «должна» и что «не должна»... Я всё равно заткну уши, и всё будет в ажуре. Только вот выдай мне порцию финилпротриола, я ткну белую кнопку, и можешь заводить шарманку. – Что? – аж поперхнулся Даниил. – Триол вреден. Достаточно и того, что ты наглоталась этой пакости на пути сюда. – Слушай, а кто виноват, что для меня не подготовлен фиксатор памяти? – возмущённо осведомилась Диана. – Я просила? Просила. Ты дал отлуп? Дал. Так что теперь не кочевряжься. Я не желаю три месяца валяться под капельницей, преодолевая чёртову психологическую зависимость от ангельской наркоты. Одного раза мне более чем хватило. – Это не так страшно... – попытался возразить Даниил. – ПОЛКОВНИК РОЗЕН, ПОРЦИЮ ФИНИЛПРОТРИОЛА. НЕМЕДЛЕННО. Чёртова царская наследственность! Этот голос вгрызался напрямую в мозг, минуя уши. Разум поспешно капитулировал, и Даниил как-то отстранённо наблюдал, как его руки совершенно самостоятельно извлекают из контейнера флягу с водой и капсулу в индивидуальной упаковке, а затем вручают всё это Диане. – Вот так. Спасибо. – Нечестно использовать на мне Голос Императора, – мрачно сообщил Даниил заменяющему потолок туману. – А на три месяца укладывать меня на койку – честно? – сварливо откликнулась великая княжна. – Но триол и в самом деле вреден! – Для низших сословий, не прошедших должной обработки иммунной системы! – отбрила она. – Да, и сам-то закинься, – добавила цесаревна почти обычным голосом. Диана занесла палец над кнопкой, ожидая его действий. – Как же меня всё это достало, – пробормотал Даниил. – Эти твои вечные выкрутасы... Какое искушение отрубиться месяца на три. – Он поколебался. Искушение велико, да... В конце концов, ангельская наркота, в отличие от триола, не наносит никакого физического ущерба, только психологическое привыкание. Весьма мощное психологическое привыкание... И царь будет жуть как недоволен. – Ладно, – Даниил вздохнул, поморщился, и всё же принял капсулу. Цесаревна тут же нажала кнопку. Белые стены и пол стали меняться. Сначала в них появился небольшой проблеск голубизны, затем всё более насыщенный, и наконец они стали ярко-голубыми, а затем растаяли. Диана и Даниил оказались буквально на небесах – лазурь, яркое, греющее, но не обжигающее солнце, белые кучевые облака в отдалении... И классическая невесомость. Хорошо хоть без набегающего воздуха. Светлый Путь лёгкий: падай себе и падай, а в конце мягко подхватят и выдадут куда нужно. Плюс местный проводник – сияющее скопище золотистых пылинок – старается скрасить путешествие изрядной порцией веселящей наркоты. Сказано же – райское блаженство, значит, надо соответствовать... Но на этот раз ему не повезло. Финилпротриол, при всех его побочных эффектах, позволяет сохранять ясную голову в практически любых обстоятельствах. – Ну, мне уже затыкать уши, или как? – ехидно поинтересовалась Диана. – Или как, – вяло отмахнулся Даниил. – Смысл мне попусту воздух сотрясать... Лучше приоденься – нам, вроде как, что-то там выдали, – он толкнул в её направлении один из бумажных коричневых пакетов. – Ну-с, посмотрим... В пакете оказалась короткая, только попу прикрыть, туника из тонкого серебристого материала, так и норовившего облепить кожу. – Хм, а даже и неплохо. А тебе они что выдали? Во втором пакете оказалась ровно такая же туника. – Не желаешь ли примерить? – в глазах цесаревны плясали чертята. – Пожалуй, нет, – натянуто ответил Даниил. – Это было бы... Неуместно. – Между прочим, в этом наряде ты бы очень неплохо отвлекал от меня внимание, – невинно заметила Диана. – Вот представь, выходим мы из портала, ты впереди... Я уверена, меня даже не заметят. – Это приказ? – обречённо осведомился он. – Нет, – она показала ему язык. – Ты и в этом халатике будешь неплохо смотреться. М-м, Данька... – она внезапно сменила тон на просительный. – Да? – Папа... Он очень рассердился? – Его Императорское Величество очень обеспокоился, – подчёркнуто официально сообщил Даниил. – В его случае это практически одно и то же, – Диана печально покачала головой. – О-хо-хо... Как же я завидую Риелте... – Хочешь себе такой же хвост? – ехидно предположил Даниил. – Вообще-то было бы неплохо, – прыснула цесаревна. – Но я о другом. Она ведь тоже принцесса. Но ей не приходиться сбегать, чтобы поразвлечься... Плюс официальное одобрение всех государственных религий! Ты только представь... – Даже и пытаться не буду, – мрачно буркнул он. – Данька, чего ты такой надутый сегодня? Всё же хорошо закончилось. – А того. С такими «хорошими концами» я скоро копыта отброшу. Или Его Величество их мне отбросит, принудительно... – Глупости, Данька, – уверенно возвестила Диана. – Все твои волнения – не более чем глу-по-сти! – Может, и так, – Даниилу как-то совсем не хотелось спорить. |
||||
 |
 |
 |
|
|
Дизайн Elite Games V5 beta.18 EGM Elite Games Manager v5.17 02.05.2010 |
|
