Библиотека - Конкурсные работы - Одноглазые демоны (Elite Games)

Помощь сайту

Библиотека - Конкурсные работы - Одноглазые демоны

Одноглазые демоны

Часть I.

Пролог.

3 дня назад.

Крутая осыпь из мелкой щебенки вперемешку с песком и небесной палью кончилась, и девочке стало намного легче подниматься в гору. Оттолкнувшись ножками от ненадежной мешанины окатанных камешков и грязи, постоянно съезжающей вниз, в расщелину оврага, она весело запрыгнула на крупный ноздреватый валун и сразу же прижалась всем телом к прохладной поверхности камня.
Впереди, сразу за валуном, силясь почувствовать добычу, подрагивал волосками хищный хвост. Дальше за ним начинался крутой спуск, который проходил среди крупных, но ненадежных булыжников. Они удерживались на месте лишь паутиной разросшейся по склону хваталки и редкими вытянутыми вверх хлыстами настороженных и чутких хищных хвостов. Заканчивался спуск заболоченным пляжем, обрамлявшим расплескавшееся в низине между длинными отрогами холмов озеро.
Это было опасное место, но пройти его было необходимо. В камнях, поросших хваталкой, можно было увязнуть не хуже, чем в болоте у берега, и тогда девочка стала бы легкой добычей как для хищного хвоста, так и для любой твари, которая кормится в этих холмах. Девочка как раз заметила, как что-то лениво шевельнулось в тени камня, заствышего в плотной живой сетке, усеянной мелкими и частыми колючками. Присмотревшись, она разглядела пару усатых червей со страшными зубастыми пастями. Их выдавали белёсые панцири, покрывавшие их головные части и стрекательные усы, подергивавшиеся от голода. Этот путь был отрезан для девочки.
Можно было обойти застывший камнепад и спуститься к озеру, но это было еще опаснее. Сестры рассказывали девочке, что болото за годы поглотило множество глупых искательниц, забывших об осторожности и осмелившихся пройти по обманчивой тверди, усыпанной гладкими окатышами твердокамня. Небесная паль мириады сезонов подряд оседает на землю. Смешавшись с влагами озера, она стала липкой и вязкой паточной грязью, очень питательной для тех, кто не ест живого, и смертельно опасной для тех, кто имеет глупость в ней увязнуть. А еще Глубинный Отец может дотянуться из озера почти до камней. Девочка помнила: от объятий Глубинного Отца спасенья нет. Всё, что он хватает своими длинными и гибкими руками, отправляется в его зловонную ненасытную пасть. Так рассказывала мама.
Впрочем, в этом озере давно уже никто не видел Глубинного Отца. Даже с камня девочка могла наблюдать, как оно кишит сифонками и ройщиками, которые никогда не расплодились бы на мелководье, будь Глубинный Отец настоящим повелителем здешних вод. Мама рассказывала девочке, что давным-давно, когда она сама была девочкой и лишь готовилась стать сестрой-искательницей, тогдашняя Мать Дома рассказывала ей, как одноглазые демоны, пришедшие сверху, выловили из этого озера Отца и утащили его в свое летучее гнездо. С тех пор весна дарила радость этому миру уже пять раз, но новый Глубинный отец в озере так и не объявился. Впрочем, разлив, случившийся после недавних дождей, соединил ненадолго озеро мелким рукавом с Великим Морем. Оттуда вполне мог заплыть юный Глубинный Отец, если, конечно, ему удалось бы преодолеть охотничьи угодья полосатых убийц — многоногих панцирных тварей, одаренных природой мощными зазубренными клешнями. Молодые Глубинные отцы еще не могут справиться с этими ненасытными хищниками.
Девочка боялась и вместе с тем стремилась идти именно этим путем. Она подумывала о том, чтобы пойти в обход, по краю холма, по открытой, плоской, нескончаемо долгой и не менее скучной лысине, которая вдобавок уводит её от цели на добрые полдня пути. Так было безопаснее, но будущей Матери не хотелось бесславно топать по давно уже изведанной сестрами дорожке. Ей хотелось исполнить поручение Мамы и доставить Дар одноглазым демонам как можно быстрее. Ей хотелось поскорее стать взрослой, стать Искательницей и, в конце концов, самой стать Мамой.
Теперь же она лежала на животе на шершавой поверхности валуна и собиралась с духом, прежде чем совершить самую безрассудную глупость.

26 дней назад

Сладкую дремотную тишину материнских покоев Дома нарушил торопливый топот множества ног. Полумрак озарился взволнованными переливами света старших сестер-охранниц. Сполохи всех цветов и оттенков говорили о крайнем возбуждении этой делегации. Девочка, игравшаяся до этого момента со своими сестрами обреченной семиножкой возле маминого ложа, даже немного испугалась такого необыкновенного переполоха в маминых покоях.
Мама приподнялась на ложе и властно прекратила это безобразие тихим, но очень отрезвляющим свистом, не сулящим ничего хорошего. Когда сестры-охранницы уняли бурю своих эмоций и в страхе замерли перед ложем, мама строго потребовала у них объяснений:
— Что заставило ранг охранниц перестать бояться моего вечного голода? — напустить страху было просто необходимо, девочка это понимала. Что бы ни случилось во внешнем мире, даже пришествие семейства осушителей с ордой порабощенных рогатиков, покой Матери не должен нарушаться. Этот кавардак мог случиться по двум причинам: матери грозит прямая опасность или же, началось пробуждение новой Матери. Второе было невозможно. В этом цикле пока ни одна из искательниц не засыпала Пробуждающим сном. Да и мама была в отличной форме.
— Прости нас, Мама, и накажи и только по необходимости, — пролепетала старшая охранница, — происходит что-то ужасное. Мы напуганы и просим совета.
— Покой Матери не должен быть нарушен, — ответила Мама. В её взгляде и позе читалась неприкрытая угроза и намерение разорвать охранниц немедля.
— Так и есть, Мама, но там, снаружи… — охранница вновь не совладала с эмоциями и её вуаль полыхнула серией вспышек, — Это новое для нас! Огонь в небе, грохот! Огромный летучий зверь, какого мы еще не видели.
Смиренно припав к полу, старшая охранница подставила матери свою уязвимую спину, позволив главе рода убить себя на месте. Вместо того, чтобы наказать провинившуюся, мама отпрянула на ложе вглубь своего алькова и, задумавшись, молчала. Пауза была долгой и тревожной, но никто не смел даже пошевельнуться, пока Мама принимала решение.
— Показывай, что видела, — сказала наконец она.
Старшая сестра-охранница поднялась с пола и развернула перед маминым ложем свою небольшую, почти детскую вуаль, на которой начала проступать картинка: предрассветные сумерки внешнего мира. Можно было увидеть переливчатую полосу света, окаймленную снизу рваной чернотой далеких гор. Хорошо различался знакомый и родной главный вход в Дом-всех-сестер и угрожающее блистание вуалей сестер-охранниц в его глубине. Внезапно в вышине неба появился совершенно неуместный и неестественный источник света: длинный и быстрый росчерк яркого и жаркого пламени, видимый четко даже сквозь туманную пелену вышних небес, процарапал небосвод от южного края почти до зенита. Росчерк побледнел и погас, но вслед за этим, дальше, севернее, в небе загорелась яркая точка. Она прошла над зубцами далеких северных гор, остановилась на месте и начала расти, сделалась ярче, распалась на гроздь разноцветных огней, окаймлявших огромную черную тушу неведомого существа невероятных размеров. Сверкая пламенным хвостом, с жутким рёвом, огромный летающий монстр пронесся над Домом-всех-сестер и ушел за горизонт, к Великой пустыне, скрывшись за южными холмами.
Воспоминание охранницы исчезло, и все присутствующие тревожно переглядывались, осмысливая удивительные события. Мама беспокойно завозилась на ложе, силясь встать с него, но потом передумала и оставила эту затею. Вместо этого, она жестом показала старшей охраннице, что её жизнь сегодня не будет прервана, и заговорила:
— Меня и вправду стоило побеспокоить. — поза и движения матери выдавали крайнюю тревожность, — Они вернулись. Одноглазые демоны. Прошлая мать была права, это не просто глупые легенды.
Внезапно в её глазах горела жгучая потребность к немедленному действию.
— Передайте искательницам: выяснить, где демоны совьют свои гнезда в этот раз, — начала давать распоряжения Мать всех сестер, — Приведите мне Помнящую. Охраняйте Дом вдвое строже. Пусть работницы выходят немедленно и принесут мне много паточной грязи от Великого Моря, только свежей.
— Но мама, еще не рассвело! — попыталась возразить старшая охранница, надеясь, что опасная прихоть Матери может подождать до рассвета, когда путь к морскому берегу станет безопасным.
— Так защищайте своих сестер-работниц в дороге, — рявкнула мама, распаляясь гневными охристыми переливами, — охранницы вы или семиножки?! Исполнять, живо!
Сестры-охранницы бросились из покоев Матери, как будто мама и вправду решила их убить. Но мама утратила весь запал гнева, как только последняя из охранниц выскочила из покоев. Она сразу же как-то осунулась, и теперь покоилась на своем ложе совершенно без движения, глядя в одну точку. Казалось, она была поглощена тяжелыми мыслями. На самом деле, она просто экономила силы перед очередными родами, которые могли наступить в любой момент.
Повинуясь какому-то необъяснимому мощному чувству, девочка покинула круг малышей, вновь увлекшихся ловлей и поеданием семиножки. Она вскарабкалась на материнское ложе, и прильнула к матери всем телом.
— Мама, тебе плохо? — тихо спросила она. Сочувствие и любовь, которые девочка испытывала к маме, были безграничны, и мама почувствовала это почти явственно.
Мама повернула голову и как-то странно посмотрела на девочку. Она как будто оценивала что-то, прикидывала варианты, считала плюсы и минусы. Так продолжалось всего несколько мгновений, но девочка успела испугаться, и теперь судорожно вспоминала, не нарушила ли она какой-нибудь запрет, не съест ли её мама? Но мамины размышления закончились вовсе не хрустом девочкиного тельца, а ласковыми поглаживаниями.
— Все в порядке, милая, — сказала мама, погладив девочку по голове, — не бойся. Маме уже хорошо, ведь у неё есть такая заботливая дочка.
Девочка обрадовалась и, осмелев, начала забрасывать маму вопросами:
— А что это было? А почему ты не убила старшую сестру-охранницу? А когда рассветет? А можно я попробую паточную грязь? А кто такие Одноглазые демоны?
Мама подхватила девочку и подняла над собой.
— Много будешь знать, — станешь слишком вкусной и мне придется тебя съесть! — весело сказала мама, — но про демонов я расскажу. Эй, остальные! — позвала она сестер девочки, — убейте вы уже, в конце концов, эту беднягу и бегите сюда.
Одна из девочек тотчас же перекусила тонкую шею семиножки, и все дети весело побежали на мамино ложе. Рассевшись по краям, они с нетерпением ждали, что скажет мама, ведь её внимания малыши удостаивались не то, чтобы часто. Мама заговорщицки оглядела своих девочек:
— Я вам расскажу одну страшную легенду про старые времена…

* * *

Давным-давно, четыре с небольшим года назад, когда Домом-всех-сестер только начала управлять бабушка нынешней мамы, с неба пришли демоны. Они спустились из небесного тумана в огромном летающем гнезде и обосновались на краю Великой пустыни. Демоны были ужасны. Их тела были страшными, и ни на что не похожими. Они передвигались на двух ногах. Туловища их венчала голова, на которой был единственный огромный глаз. Самое страшное — Одноглазые демоны жили в адском жаре и сами были горячими, как Преисподняя. Они были горячи настолько, что твердокамень плавился и тёк под их небесным гнездом. Сестры искательницы говорили тогда, что, заглянув через прозрачную скорлупу демонского гнезда, видели, как демоны пьют твердокамень.
Прилетев, одноглазые демоны начали творить странные и жуткие вещи. Их главное гнездо родило несколько движущихся гнезд поменьше. Демоны летали в этих гнездах в небесной дымке и творили страшное. Они прилетали к озерам и поили влагами свои летающие жилища. Они делали дыры в почве, собирали и увозили в свое гнездо паточную грязь. Они зачем-то грели и плавили твердокамень и сделали целое озеро из него. Расплавленный твердокамень они тоже забрали в свое большое гнездо. С тех пор на краю Великой пустыни осталась большая гладкая яма, в которой не выживает ничего.
А потом они принялись за живность. У демонов были огненные стрекала, которыми они могли бить очень далеко. Не было спасения ни одной твари, которая попалась бы им на их ужасные глаза. Даже Глубинный отец не был для Одноглазых демонов достойным противником, а панцири полосатых убийц ломались и плавились под ударами их огненных стрекал, как соты болотных змеек. Добычу демоны тоже волокли в свои ужасные гнезда, но не съедали. Сестры-искательницы находили потом изрезанные, обезображенные тела. Они просто истязали свои жертвы. Видимо, это приносило им огромное удовольствие, как и положено демонам.
Сестры-искательницы пытались говорить с демонами, но демоны не слушали их речей. Сестры показывали демонам вуали с картинами и воспоминаниями, но демоны отвечали на это лишь своими огненными стрекалами. Множество сестер навсегда пропали тогда в страшных гнездах одноглазых демонов.
Когда Дом-всех-сестер понял, что разговоры с демонами бесполезны, тогдашняя мать приняла решение прогнать демонов. Она отправила множество охранниц наказать одноглазых демонов и разрушить их гнезда. Но когда сестры-охранницы добрались до края Великой пустыни, логово демонов оказалось пустым и выжженным. Лишь несколько странных горячих камней и пара малых демонских гнезд напоминали о том, что в том месте обитали одноглазые демоны с небес.
Гнезда и странные камни решено было разрушить. Но как ни старались сестры-работницы сделать это — ничего не выходило. Тогда молодая Мать вышла из Дома-всех-сестер и отправилась договариваться с Глубинными отцами из Великого Моря. Отцы послушали Мать, и тогда работницы перетащили всё демонское наследство к морю, где отцы похоронили его в темных илистых глубинах навсегда. Дом-всех-сестер получил приток новых сил, а Глубинные отцы — новый виток своей вечной войны друг с другом.
С тех пор никто демонов не видел. Дом-всех-сестер начал забывать эту ужасную часть прошлого. Помнить о таком сестрам не было нужды. Тогдашняя Мать рассудила, что одноглазым демонам не понравилось здесь и они навсегда улетели в туманные небеса. Оставлять память о визите демонов сестрам младших рангов не было никакой необходимости. Оказалось, что сестры прошлого ошиблись. Одноглазые демоны вернулись, и никто не знает, что они предпримут на этот раз.

* * *

— Я не понимаю, мама, — сказала девочка, когда мама закончила свой рассказ, — зачем им делать все эти ужасные вещи? Почему они к нам пришли?
— Никто не знает, — отвечала мама, — Они совсем не похожи на нас. Демоны — чистое зло. Они пьют камни и заставляют гореть влагу, убивают живое просто из удовольствия. Мы так и не нашли смысла в их поступках. Может быть, они безумны, как хищные хвосты.
— Но все же цель у них есть, — голос словно из ниоткуда возникшей перед ложем Матери сестры-помнящей заставил девочек повернуться.
— Прости меня, Матушка, за то, что задержалась, — обратилась она к маме, — узнав, о чем ты хочешь со мной говорить, я решила разыскать вуали с памятью тех лет, и нашла.
— Что-то важное? — осведомилась мама.
— О да! Та чудная история, которую ты только что рассказала малюткам, не совсем полная, — девочка видела, что сестра-Помнящая очень хочет немедленно выложить что-то очень важное, но сдерживается.
Мать, конечно же, тоже видела нетерпение Помнящей. Она выразительно посмотрела на девочек, сидевших на ложе вокруг матери, и вернула взгляд к Помнящей. Та выразила полное согласие.
— Девочки, — сказала мама, — сейчас вы отправитесь в детские покои. Когда ваше присутствие понадобится, вас позовет сестра-воспитательница. Ведите себя хорошо и продолжайте тренировки с семиножками. Это вкусно и полезно для ваших юных тел.
Девочки дружной гурьбой соскочили с маминого ложа и с шумом понеслись в детскую опочивальню. В проходе раздавались крики:
— Мы заставим семиножек ходить на двух лапах!
— Ага! И выколем им все глаза кроме одного!
— Я буду сильной сестрой-охранницей, а вы искательницами. Демоны-семиножки будут жечь вас, а я спасу!
— Нет! Я буду охранницей, потому что ты уже похожа на сестру-работницу! У тебя вуаль не растет!
Когда детский гомон стих в глубине Дома-всех-сестер, мать приподнялась на своем ложе, размяла затекшие конечности и, приняв новую, удобную для общения позу, сказала:
— Теперь, Помнящая, давай посмотрим, что ты там отыскала.

Десять дней назад.

Сейчас девочка понимала намного больше, чем тогда, в комнате матери. Она понимала даже значительно больше, чем все сестры из её выводка. С тех пор, как одноглазые демоны вернулись, минуло уже целых шесть дней, и для девочки они совсем не прошли впустую.
После памятного переполоха мама выделила девочку среди других сестер. Она проводила с дочерью все свободное время, лично занявшись обучением юной сестры. Мама кормила девочку паточной грязью, что не позволялось другим детям, и девочка понимала, что это отнюдь не баловство. У девочки, как и всех её сестер уже почти наступило время Выбора, но мама сказала, что Выбора — в привычном смысле — у девочки уже нет.
Мама сказала, что девочка по всем параметрам должна стать искательницей, а там, позже, когда девочка покажет себя как выдающийся следопыт и разведчик, можно будет готовить её ко сну, который пробуждает материнство. Мама мечтала о втором Доме-всех-сестер где-нибудь к западу от их владений. Сестры-искательницы даже нашли подходящие уютные пещеры в склонах пологих холмов в трех дневных переходах от дома. Пещеры еще нужно было зачистить от обосновавшегося там семейства осушителей, но это была задача новой Матери и тех сестер-охранниц, которые пойдут за ней.
Девочку тоже захватила эта мамина мечта, и она уже видела себя на новом, её собственном ложе, отдающую приказы и принимающую подношения так же, как это делала мама. Мама лишь проявляла грусть и ласку, когда девочка делилась с ней своими фантазиями, и всякий раз возвращала её к реальности:
— Когда-нибудь, дитя моё, — говорила она, — все так и будет, но ты должна понять, что власть Матери — это совсем не веселье. Так много решений: непростых, иногда страшных. И ты должна думать не о себе, а о своих дочерях… Но тебе пока рано задумываться о таких вещах. Потом, после Выбора, когда ты станешь искательницей, ты сможешь понять и принять всю полноту власти над Домом. А сейчас давай-ка повторим, что нужно делать, если ты оказалась в зыбучих песках и не знаешь верного пути вперед.
— Знаю! Знаю! — говорила девочка, гордясь своей на удивление хорошей памятью, — нужно хорошенько поскрести ногами песок до тех пор, пока вокруг не покажутся спины песчаных утопленников. Где они покажутся — там дороги нет.
Так продолжалось все время с того памятного переполоха. Постоянные уроки матери, тренировки с наставницами из лучших сестер-охранниц, многочисленные встречи с сестрой-Помнящей, частые беседы об Одноглазых демонах. Всё это говорило девочке о том, что её готовят к серьезному делу, и дело это будет напрямую касаться Одноглазых демонов.
Еще девочка понимала, что если она и станет сестрой-искательницей, то весьма необычной. Искательницы, конечно, могут постоять за себя, но совсем не так хорошо, как охранницы. Даже одна охранница может стать серьезной проблемой для Полосатого убийцы с морского мелководья, а более грозных хищников, кроме Осушителей, во владениях Дома-всех-сестер не водилось. Девочку тренировали лучшие охранницы, и она добилась успехов в самообороне. По крайней мере, ни один ребенок до Выбора не мог противостоять хищному хвосту или рогатику, а девочка вполне могла справиться с этими мелкими хищниками в схватке один на один. Конечно, для этого пришлось меняться.
— Мощные челюсти и крепкие, твердые руки — залог успеха в битве, девочка! — приговаривала наставница из сестер-охранниц, подкармливая девочку выдержанной палью, смешанной с соком хваталки, — эта пища поможет нарастить себе крепкую броню везде, где нужно. И тренировки! Чем больше рогатиков ты убьешь и съешь, тем легче тебе будет выжить снаружи.
Кухня сестер-охранниц и битвы с плененными рогатиками отнимали много сил, но еще больше сил уходило на упражнения с наставницей из сестер-искательниц. Девочка не только училась быть внимательной. Она училась помнить мельчайшие детали и передавать их на свою вуаль. Она училась передавать на вуаль даже то, чего не видела: образы, которые она придумала сама. Помимо того, мама настаивала, чтобы девочка вырастила свою вуаль до взрослой формы, а для этого девочке приходилось питаться еще и на кухне сестер-искательниц, употребляя мясо хищных хвостов и плоды пушанки, кустов, которые в изобилии росли везде во владениях Дома-всех-сестер.
Теперь её сестры-сверстницы смотрели на нее с некоторой опаской, но не могли не позволить себе дразниться:
— Ты теперь сестра-кто-угодно!
— Тише вы, вон идет сестра-оборотень! Хи-хи-хи!
— А когда сестры-работницы нарастят тебе копательные лопатки и укрепят спину, можно будет на тебе покататься?
Девочка всегда отвечала на такие издевки с достоинством:
— Будущей матери нужны все умения и возможности, которые я постигаю.
Но, к сожалению, самой себе доказать это было достаточно сложно. Пусть её несмышленые сестры пока и не знали, но девочка была уверена: уклон в искусство сестер-охранниц не сулит ей ничего хорошего. Крылья, положенные любой искательнице — обычные прозрачные крылья, которые должны впоследствии стать шикарными переливчатыми крыльями молодой матери, — давались девочке с большим трудом.
Девочка опасалась, что её становление идет как-то не так, как планировала мама. Все свои опасения она высказала матери как раз тогда, когда страх и сомнения в своей дальнейшей судьбе пересилили уверенность в собственной избранности.
— Мама, что происходит со мной, — спросила девочка однажды, — я знаю всё больше, я сражаюсь почти как старшие сестры-охранницы, но силы искательницы во мне очень слабы! Я боюсь, что не смогу оправдать твоих ожиданий.
— Не переживай, дитя, время всё расставит по местам, — мама была сегодня в настроении, она только что принесла в этот мир новых сестер, которых повитухи сразу же забрали в ясли.
— Крылья растут очень медленно, мама! — девочка дала волю эмоциям, что явно подпортило настроение матери, но лишь немного: ровно настолько, чтобы прервать переживания юной особы коротким тычком в лоб.
— Не нервничай! — повелела она, и настроение её вновь стало безмятежным и веселым, что было заметно по причудливым сполохам на материнской вуали, — говорю тебе, так и должно быть.
— Но вдруг…
— Не вдруг, а точно нет. Ты ведь знаешь, что искательница — самый высокий ранг в доме, исключая, конечно, мой? Поэтому их способности сложнее проявить без Выбора. Поверь мне: когда выбор состоится, ты проснешься с самыми роскошными крыльями из всех крыльев, которыми только одаривала твоих сестер жизнь.
— И с острым оружием. Прямо летающий полосатый убийца, — девочка с содроганием представила себя с жуткими клешнями мелководного хищника.
— О, от такой матери точно никому пощады не будет! — рассмеялась мать, — Будь уверенней в себе. Всё получится.
В покои Матери попросилась старшая сестра-охранница и, получив разрешение войти, склонилась перед материнским ложем.
— Все сделано, матушка. Отряд собран и готов отправляться.
— Хорошо, — ответила мама, — задача вам ясна. Сделайте так, чтобы Осушители точно атаковали Дом-всех-сестер. Убейте кого-нибудь из них и бегите, но не спешите, убедитесь, что рогатики не потеряют вас из виду.
— Слушаюсь, матушка, — отвечала старшая сестра-охранница, — но я все-таки не понимаю, какой толк в том, чтобы привести врагов прямо в наш Дом?
— Ты сомневаешься в моих планах? — начала яриться мать — Хочешь возразить мне? Или сама что-нибудь придумаешь?!
— Нет, матушка, — после пришествия Одноглазых демонов старшая сестра-охранница решила, что может позволять себе больше, но теперь поняла, насколько ошибалась.
— Делай что тебе велят и не спорь с матерью, дура! — крик матери был страшен даже для девочки, которую этот конфликт вроде и не касался, — Если ты еще раз посмеешь даже подумать о том, чтобы спорить со мной, я перекушу твою шею и отправлю тебя в ясли, к твоим очень голодным младшим сестрам. Прочь отсюда!
Старшая охранница пулей вылетела из покоев.
— Запомни, дочь: сомнения в действиях матери опасны для всего Дома. Сомнение ведет к неповиновению, а неповиновение ведет к тому, что каждая сестра начинает делать только то, что ей захочется. Что станет с Домом, если каждый ранг будет заботиться лишь о своих нуждах?
— Наверное, тогда мы быстро умрем от голода, — ответила девочка.
— В лучшем случае, дорогая моя… — сказала мама, — все-таки надо сменить старшую охранницу: эта ведёт себя слишком странно.
— Старшая сестра-охранница хорошая. Не злись на неё, мама, — попыталась защитить одну из своих наставниц девочка, — она великий воин и знает, как победить любого врага. И еще она всегда добрая со своими…
— Дитя, ты должна знать еще одну материнскую истину, — оборвала мама эту попытку, — Доброта и сочувствие не приведут наш Дом ни к чему хорошему. Если я буду доброй и начну прощать всё плохое, что сделают твои сестры, весь уклад дома очень быстро разрушится. Мы окажемся уязвимы перед ударами внешнего мира. Мать должна быть сильной и строгой. Как бы ей ни хотелось пожалеть своих нерадивых дочерей, она должна строго и даже жестоко пресекать любые сомнения, любые неправильные и опасные действия своих дочерей. Это бремя, от которого никуда не денешься.
Девочка внутренне содрогнулась, представляя, что ей, так же, как и маме, придется когда-нибудь убивать собственных детей за провинности. Мама смягчилась:
— Ну, не грусти так, дитя. Сейчас тебе совсем ни к чему обременять свои мысли подобными заботами. Лучше расскажи мне, ты хорошо справляешься со всеми хищниками? Умеешь понимать их поведение, язык?

Четыре дня назад.

Девочка была готова к любым трудностям и неожиданностям, но совершенно не представляла, чего от нее хочет мама именно сейчас, когда до рассвета оставалось еще так много времени. Подходило время её Выбора, и она предпочитала сон любым другим формам времяпровождения.
Это постоянное желание спать, не давало девочке сладко выспаться после изнурительных упражнений. Перед сном они тренировались с наставницей из сестер-искательниц. Они до умопомрачения репетировали полет. Девочке даже удалось подняться в воздух с ровного пола в одном из больших залов Дома и провисеть какое-то время, взмахивая подросшими, но пока еще маленькими крыльями.
После они оттачивали мастерство обращения с вуалью. Девочка уже умела управлять ею настолько хорошо, что могла отображать по своему желанию любой, даже самый фантастический образ, который только могла себе вообразить.
В основном, сестра-наставница требовала от нее показывать на вуали одноглазых демонов в самых разных ситуациях. Вот демон идет. Вот он стоит. Вот он тычет своим огненным стрекалом в осушителя. Вот демон стоит рядом с сестрой-искательницей, демон стоит напротив девочки. Демон ест вкусную еду… Много, много разных картинок с Одноглазыми демонами.
Впервые она увидела демона в покоях Памяти. Сестра-Помнящая показала ей старую вуаль, которая принадлежала одной из искательниц, живших в те времена, когда демоны появились в прошлый раз. Демон был страшным. Картина, запечатленная искательницей прошлого, показывала монстра с несуразной круглой головой. Глаз демона занимал чуть ли не треть головы и действительно излучал яркий свет верхней своей частью. Изображение было плохим и распадающимся от времени, но девочке показалось, что глаз демона на самом деле прозрачный и там, в глубине глаза, под источником света есть что-то еще. В остальном демон был, вне всяких сомнений, странным, но всё-таки не потусторонним существом. У него был мощный торс, горб на спине и четыре лапы. Две нижние из них он использовал для ходьбы, а в верхних держал странную штуку, из которой бил тонкий луч яркого света. Это стрекало, — догадалась девочка. В целом, выглядело так, будто кто-то вырастил до гигантских размеров жука-млечника, оторвал ему лишние лапы и заставил ходить вертикально.
Другие изображения демонов демонстрировали примерно то же самое. Некоторые вуали показывали двигающиеся гнезда Одноглазых демонов. Одно из них, угловатое и отталкивающее, как рогатик, двигалось на круглых лапах, которые крутились вокруг себя, не отрываясь от поверхности. Девочка все ждала, когда же лапы вывихнутся или отвалятся, но ничего подобного не происходило, и девочка посчитала это настоящим чудом. Второе гнездо было летающим и больше всего напоминало что-то знакомое, возможно даже живое. Это гнездо было выпуклым с одной стороны, с длинным, тонким хвостом с другой, и большой прозрачной вуалью сверху. Видимо, эта вуаль служила гнезду своеобразным крылом. У гнезда были две причудливо согнутые лапы под брюхом и большой глаз спереди, похожий на глаза демонов.
Теперь же, после всех этих малопонятных для нее упражнений, после стольких дней тренировки, девочка стояла перед ложем матери в окружении старших сестер всех рангов. В покоях было необычайно холодно, почти как во внешнем мире. Сестра-Помнящая тоже была здесь. Все были в каком-то напряжении, включая маму, которая глядела на девочку с грустью и торжественностью. Девочка подумала, что за время её сна что-то случилось. Совсем недавно спланированная мамой атака осушителей на Дом-всех-сестер состоялась, но, как и предрешила мать, была полностью отбита. Сестры-охранницы захватили множество трофеев. В глубине дома доживал свои последние часы пойманный патриарх семейства осушителей, а бессчетное количество рогатиков было обездвижено и отправлено на корм в детские покои. Поэтому девочка рассудила, что дело связано именно с этим нападением:
— Мама, — спросила она, — я правильно поняла? Осушитель сбежал и бродит сейчас по Дому?
Мать рассмеялась в ответ:
— С чего ты так решила, дитя мое? — только сейчас девочка заметила, что мама держит иглу Осушителя, орган, без которого враг Дома не может жить, — в моем Доме всякая дрянь не может разгуливать безнаказанно! — мама снова самодовольно хохотнула.
— Тогда что происходит? Почему собрались все старшие сестры? — девочка надеялась, что повод будет пустяковым, хоть и понимала, что дальше последует что-то важное.
Важного ей сейчас вовсе не хотелось. Ей хотелось продлить свои веселые и безмятежные дни в детских покоях. Ей хотелось игр и веселья со своими сестрами-сверстницами, которых она была лишена с момента начала обучения. Ей хотелось простой и нормальной жизни. Но всё простое и нормальное, очевидно, осталось в прошлом.
— Дитя, — торжественно сказала мама, — пришло время твоего Испытания. Как будущая мать ты должна доказать мне и всем своим сестрам, что достойна основать новый Дом.
Раньше девочка не слышала ни о каком Испытании. Она всегда считала, что обретение материнства — такой же естественный процесс, как и Выбор. Просто однажды сестра-искательница засыпает, а через два дня просыпается матерью. Девочка хотела возразить, сказать, что это ошибка, и вообще неправда. Но она прекрасно знала, что бывает, когда возражаешь матери. Пример старшей сестры-охранницы все еще был ярок в её памяти. Мать позвала старшую охранницу на следующий день после памятной сцены и без лишних разговоров перекусила ей шею.
— Что ты приготовила для меня, мама? — спросила девочка, надеясь, что задание не будет слишком уж сложным.
— О, девочка моя! — ответила мать с торжественным и мечтательным выражением, — За всю историю Сестринства наш род разделялся надвое лишь трижды. Сейчас мои дальние кузины правят своими домами за Великой пустыней, возле Моря туманов и совсем далеко, в землях, которым я не знаю названия. Последнее разделение случилось два раза по восемь и еще два года назад, но память об этом событии еще жива во мне памятью всех матерей, что были до меня.
Мать обвела взглядом присутствующих: все ли понимают торжественность момента? Нет ли ни у кого лишних и крамольных мыслей. Она знала: Помнящая не подведет её и будет строго выполнять все, что мать приказала своей дочери. Кроме них двоих, подробностей о прошлом разделении Дома никто не знал. А то, что было известно им двоим, положено знать только матери и её Помнящей дочери. Впрочем, даже узнай все её глупые дочери правду, это бы ничего не поменяло. Они просто представить себе не смогут, что счастливое разделение на деле окажется междоусобной резней.
— Испытание, которое я для тебя выбрала, — продолжала Мать, — сложное, и от того достойное будущей матери. Тебе выпала честь отнести Одноглазым демонам Дар от меня!
Девочка в ужасе отшатнулась от материнского ложа. Она хотела бежать из покоев Матери и забиться в самый дальний угол дома, чтобы никто и никогда больше не смог её найти. Но крепкие объятия сестер-охранниц не давали ей сдвинуться с места. Сказать, что девочка была в ужасе, — значит не сказать ничего. Одноглазые демоны, которые не умели, или не хотели слушать, а только лишь убивали всё живое, должны принять от неё дар! Это верная смерть. Девочка чем-то провинилась перед мамой, и мама не хочет даже пачкать об неё свои челюсти! Ах, если бы девочка умела плакать! Но на этом страшном известии ужасы не закончились. Мама продолжала свой приговор как ни в чем не бывало, все так же торжественно и властно:
— Ты принесешь демонам мой дар. Объяснишь им, от кого он, кому предназначен, и убедишься, что они поняли и приняли его.
С этими словами старшая сестра-работница, стоявшая всё это время слева от ложа, подошла к девочке и протянула ей что-то. Девочка перевела взгляд ниже и затряслась от страха еще больше. Перед ней был Огненный шар Осушителей. Девочка начала, вырываться из объятий сестер-охранниц. Мама, предвидя такой поворот событий, приблизилась к ней и ласково погладила её по голове.
— Ну что ты, милая, успокойся, — говорила она с самыми нежными интонациями, на какие была способна, — тебе ничто не грозит, — девочка, казалось, не слушала её. Она дрожала и билась, обезумевший взгляд метался по фигурам сестер, как у загнанной добычи.
— Так, — сказала мать, растеряв всю эмоциональность и пафос, — все, оставьте нас одних. И не входите, пока не позову.
Все присутствующие потянулись к выходу из покоев, но мама придержала сестру-Помнящую.
— А ты, дочь моя, останься. Ты нужна мне.
— Надо было раньше ей показать, матушка, — сварливо заметила сестра-Помнящая, понимая, для чего именно мать приказала ей остаться. Мать предпочла не обращать внимания на дерзость.
Когда девочка поняла, что прямо сейчас никто её не отправит на верную смерть, она немного успокоилась. Мать увидела, что девочка снова способна воспринимать происходящее, и примирительно заговорила:
— Дитя мое, не думай, что я просто решила избавиться от тебя под благовидным предлогом. Это не так, — она ласково смотрела на девочку, всем своим видом давая понять, что никакой опасности нет и никогда не было, — Я люблю тебя так же, как и всех своих дочерей. Даже больше, чем прочих. Именно поэтому я возлагаю на тебя такие большие надежды, такую большую ответственность. Я знаю: только ты сможешь справиться с задачей.
— Мама, они убьют меня и разделят моё тело на куски. Не посылай меня к ним, — умоляла девочка мать.
— Глупая, — сказала сестра-Помнящая, –неужели ты думаешь, что мама может поручить тебе дело, которое заранее обречено на провал?
— Но ты сама показывала мне вуали древних Искательниц, — переключилась на сестру-Помнящую девочка, вложив в свои слова всё раздражение, которое накопилось в ней за последние ужасные минуты, — там записано, что Одноглазые демоны делают со своей добычей. Ты считаешь, со мной они поступят иначе? — спорить с мамой было смертельно опасно, запрет на такое поведение уже стал инстинктом для девочки. Но вылить свое негодование на сестру-Помнящую было вполне возможно и даже необходимо. Будущая мама должна показывать свою власть.
Мама остановила девочку запретительным жестом, и внимательно, с интересом, с которым обычно рассматривают еду, долго смотрела на девочку. Она выдерживала угрожающую паузу ровно до тех пор, пока девочка не совладала с собой и не вернулась к покорности.
— То, что ты видела на вуалях — не всё, что мы знаем о демонах, — продолжила сестра-Помнящая, как ни в чем не бывало, — У нас есть еще одна вуаль искательницы. Она не такая, как остальные. Раньше ею пренебрегали, считали, что хозяйка вуали была сумасшедшей и навыдумывала всё, что записала. Но мама, увидев вуаль, сразу поняла, насколько это важная и ценная память!
— И что?! — девочка снова проявила нетерпение и агрессию к сестре-Помнящей, — Очень важная вуаль из прошлого защитит меня от огненных стрекал Одноглазых демонов? — язвительно спросила она.
— Конечно, сама вуаль не может защитить от демонов, — невозмутимо отвечала сестра-Помнящая, — но то, что записано в ней, может уберечь от гнева демонов всех нас!
Она уже давно могла поставить зарвавшуюся девчонку на место, но не делала этого. Помнящая знала, что мама не будет возражать против воспитательной взбучки, но не хотела пользоваться положением старшей. Она чувствовала себя виноватой перед девочкой за то, что не рассказала ей всё раньше.
— И почему же ты, растяпа, мне раньше ничего не сказала про эту секретную вуаль? — не унималась девочка, все больше наливаясь раздражением и злобой.
— Девочка моя, — тон мамы был непреклонным и отрезвляющим — тебе положено знать ровно то, что я решила тебе доверить. Если я посчитала, что тебе рано было знать про эту вуаль, то как ты смеешь оспаривать мое решение?
— Мама, я не оспариваю, — затараторила девочка, оправдываясь. Она очень боялась лишиться головы и старалась говорить быстро и правильными словами, — Если бы ты сказала мне раньше, я бы знала и не боялась. Я ведь так испугалась, что не смогла бы сейчас даже выйти из дома!
— Если бы я сказала тебе раньше, ты бы не отнеслась к своей подготовке так серьезно, — ответила мама. В её позе читалась удовлетворенность попытками девочки вести себя правильно.
— Но как это связано? Я же готовлюсь стать мамой… Ой, Мамочка!...
Девочка искренне не понимала, причем здесь её подготовка. Только сейчас картинка начала складываться. Все эти тренировки, вся подготовка, которую она прошла, вели её не только и не столько к тому, чтобы стать хорошей мамой, сколько к тому, чтобы добраться до гнезда Одноглазых демонов в целости и сохранности. Она училась развивать свою вуаль не для того, чтобы точнее отдавать приказы, а для того, чтобы Одноглазые демоны смогли понять её. Она училась понимать самых странных и отвратительных существ не только для того, чтобы убивать эффективнее, но и чтобы самой понять демонов. Конечно, когда она справится с заданием Матери, она станет невероятной, возможно лучшей Мамой в истории Сестринства. Но сначала она должна отдать долг Маме.
Мать выглядела абсолютно довольной. Она удовлетворенно раскинулась на ложе, наблюдая, как девочка начинает понимать:
— Вот теперь, дитя моё, ты начинаешь мыслить как взрослая, — мама выразительно посмотрела на Помнящую, намекая своей старшей дочери на давний спор, который возник у них, когда Мама только придумала весь план, — Я, право же, ожидала, что ты начнешь понимать и задавать вопросы раньше, но пришлось тебя немного подтолкнуть.
— Так значит, ты решила выполнить за счет меня две задачи? — девочка одновременно обрадовалась своей невероятной значимости для дома и немного расстроилась от того, что мама использует её, хотя бы и на благо всего дома.
— Две? — рассмеялась мама, — Значительно больше, дитя моё! Ты установишь связь между Домом-всех-Сестер и гнездом Одноглазых демонов. Ты отдашь им мой Дар, и мы начнем меняться с Демонами так же, как я меняюсь с Глубинными отцами. Тогда мы станем самыми сильными в мире. Сможем жить, где захотим, и больше не будем бояться самых жутких монстров. Власть над всем миром, девочка. Не больше и не меньше!
Девочка внутренне содрогнулась от свалившейся на её плечи безмерной ответственности, но храбро решила не подвести ожиданий Матери. Но ей было непонятно главное в плане, который придумала мама, и она не постеснялась спросить:
— Мама, а как мы узнаем, что нужно демонам?
— Это и есть секрет вуали. Но разве ты еще не догадалась?
— Сейчас, сейчас мама! Можно я угадаю? — решила удивить девочка Мать, она уже и думать забыла об ужасе, который испытывала еще несколько минут назад. О предстоящем деле она теперь думала как о главном приключении в её жизни, и поэтому включилась в исполнение материнского плана со всем энтузиазмом.
— Именно этого я и жду от своей лучшей дочери, — поддержала мама инициативу девочки.
— Ты уже выбрала Дар для Демонов, — начала рассуждать девочка, — и ты уже знаешь, чего они хотят. Ты выбрала огненный шар, а значит именно его они и хотят. Огненным демонам нужен огонь, мама. Его они и ищут в нашем мире. А что может быть жарче огненного шара Осушителей?
— Моя девочка! — с гордостью заметила Мама.

Два дня назад

Девочка проснулась от кошмара. Ей опять приснился Глубинный отец, тянущий её в губительные пучины озера. Глубинный отец разевал свой огромный рот, усеянный множеством зубов. Рука обвивала девочку и подтаскивала её к пасти все ближе и ближе.
Узнай о произошедшем Мама, точно откусила бы голову. Выбор, который сделала она вчера, чуть не поставил под удар всю её миссию. Она все-таки решила перелететь озеро на крыльях. Девочка удачно взлетела, даже удивившись, что может нести не только себя, но и достаточно увесистый огненный шар. Одурманенная успехом, она понеслась прямо к озеру. Где-то посреди водной глади девочка почувствовала, что силы покидают её. Ей пришлось снижаться.
Уже почти у самого берега, в полном безмолвии, из воды взметнулось длинное и тонкое щупальце, покрытое присосками и зазубринами. Оно метило точно в девочкины ноги. Если бы не тренировки, она бы не смогла увернуться, и конечности, а вслед за ними и вся девочка, стали бы отличным обедом для молодого глубинного отца. Обрадованная своей верткости, она не заметила второго щупальца, вылетевшего из волн озера. Тугая петля обхватила её ноги и резко рванула девочку вниз. Инстинктивно она схватила руку Глубинного отца челюстями и сжала их что есть сил. Озеро под ней взорвалось фонтаном негодования, боли и лютой злобы. Девочка напрягла невесть откуда взявшиеся силы и быстро долетела до высоких камней прибрежного склона.
Только уже на безопасной тверди она заметила, что откушенный конец щупальца все еще обвивает её ногу. Сначала она инстинктивно хотела отбросить от себя этот ужас, но потом, глядя, как беснуется прямо перед ней Глубинный отец, она дождалась, пока он сконцентрируется на ней, и с наслаждением съела трофейное щупальце прямо у него на глазах. Глубинный отец рассвирепел еще больше и даже попытался выбраться на пляж, хватаясь своими гибкими руками за прибрежные камни. Но девочка не боялась. Она спокойно закончила свою трапезу, а потом схватила камень побольше и швырнула его прямо в Глубинного отца с высоты своей позиции. Булыжник угодил Глубинному отцу в один из трех огромных глаз, расположенных по бокам его тела прямо за щупальцами и ртом. Это заставило монстра ретироваться с пляжа обратно в озеро, а девочка чуть не пала жертвой неосведомленности. Оказывается, Глубинный отец был опасен не только своими щупальцами. Он набрал полный рот влаг из озера и плюнул в сторону девочки. Поток влаг окатил её полностью и чуть не унес с собой обратно в озеро. Девочка побежала вверх по склону и остановилась только на самой верхушке холма. Глубинный отец уже не мог достать её. Он бесновался в своих владениях, изничтожая в бессильной злобе несчастных сифонок. Оказывается, он разводил их специально, в качестве приманки для более крупной добычи.

Девочка решила спать в гроте на самой верхушке скалы, которая уступом выдавалась в бескрайнее море Великой пустыни. Отсюда открывался вид на монотонную песчаную равнину. Кое-где рябь барханов нарушали проплешины подозрительно ровных участков. Это были озера зыбучих песков, опасные не только своей обманчивой твердостью, но и песчаными утопленниками, которые могли затащить девочку под землю так же, как Глубинный отец утаскивает свою добычу под воду. Полоса зыбучих плешей заканчивалась у горизонта, и дальше снова шли барханы и скалистые выходы. За ними, на юге, вечное марево, скрывающее далекие места, горело неестественным, голубовато-белым светом. Над горизонтом в одном месте постоянно роились десятки огней, отчетливо видимые даже сквозь вечную туманную дымку. В том направлении был один из глубоких заливов Великого моря. Там же разместили свои летающие гнезда Демоны.
Чтобы добраться до места назначения, девочке потребуется всё утро. Бежать через пустыню ночью она опасалась. Сестры-искательницы рассказывали, что в дюнах по ночам очень опасно. Утопленники лезут из своих песчаных омутов. Просыпаются родичи полосатых убийц — панцирники. Огромные многоножки рыщут в поисках поживы. В общем, углубляться в Великую пустыню ночью было глупо. Поэтому девочка решила обживать пещерку, которую она обнаружила так вовремя. Здесь она поспит в полной безопасности, привалив вход камнями, а как только небо станет светлым, преодолеет этот последний отрезок важнейшего для Дома пути.

Часть II

День 420 (622)

— Мисс Черноу, присаживайтесь, — капитан жестом указал на кресло, расположенное напротив его рабочего стола. Ольга аккуратно присела в кресло и выжидательно уставилась на капитана. Шеффилд, вопреки обычной отстраненности, характерной для его стиля командования, проявлял сейчас к Ольге прямо-таки невероятную внимательность. Обычно он избегал впрямую смотреть на подчиненных. Это создавало впечатление, будто капитан вечно что-то скрывает, или жутко стесняется. Но сейчас он заинтересованно высматривал что-то в её лице и молчал, наверное, с минуту, пока Ольга не выдержала этой игры в гляделки.
— Мистер Шеффилд, капитан, — сказала она, — если вы вызвали меня просто, чтобы полюбоваться, я могу сделать селфи специально для вас. Меня вообще-то работа ждет.
Капитан как-то скептически хмыкнул и наконец заговорил:
— Работа значит ждет… Мисс Черноу, я вызвал вас для серьезного разговора, а не ради шуток и флирта.
— Вся внимание, мой капитан, — ответила Ольга, не ожидая ничего серьезного от предстоящей беседы. Капитан с самого начала экспедиции оказывал ей недвусмысленные знаки внимания. Ольга раз за разом показывала, что совершенно не заинтересована в таком формате отношений. Капитан же не падал духом и продолжал время от времени свои попытки, действуя, видимо, из принципа, что любая осажденная крепость рано или поздно выкидывает белый флаг. Вот и сейчас Ольга ожидала продолжения, но тон капитана свидетельствовал, что разговор все же пойдет о чем-то другом.
— Прежде всего, я бы хотел заверить вас, мисс Черноу, что лично рассматривал каждую кандидатуру при формировании экипажа. При выборе людей, идущих в долговременную экспедицию, я не руководствовался никакими другими принципами, кроме совместимости и профессионализма. Вы попали в экспедицию «Ковчег» вовсе не из-за громкого имени вашего гениального предка и совсем не по причине какой-то там национальной толерантности. Черт подери, меня не волнуют все эти условности. Я утвердил вас в экипаж лишь потому, что вы лучший специалист в своей области.
— Отрадно слышать, мистер Шеффилд, — ответила Ольга слегка иронично, — но как мне кажется, именно так и должен поступать любой капитан во Внешнем пространстве. Хотя, за лучшего специалиста спасибо, польстили. Но к чему вся эта банальщина?
— Вы и вправду не понимаете? — капитан явно не излучал сейчас ни дружелюбия, ни симпатии, — Я говорю это для того, чтобы вы осознали: вы мне нужны здесь не как Ольга Черноу, дочь русского адмирала, золотой ребёнок, который может делать всё что вздумается, а как профессионал, который хорошо справляется со своей работой.
— Я, по-моему, только работой и занимаюсь, — слегка обиделась Ольга.
— Прекратите! Прекратите уже заниматься этой никому не нужной ерундой. У вас есть прямые обязанности штатного биохимика и планетолога экспедиции, и вы должны сосредоточиться именно на них. Вместо исследования углеводородного моря и способов его переработки вы носитесь по всему Титану за какими-то призраками.
Ольга поняла, о чем дальше пойдет речь. Она очень не хотела этого разговора, но понимала: от него не отвертеться. Когда корпоративные интересы вступают в конфликт с распоряжениями ОН, приходится стоять чуть ли не насмерть.
— Вы прекрасно знаете, капитан Шеффилд, что помимо штатного биохимика и врача экспедиции я также являюсь представителем UNIFEB — фонда экзобиологии при Объединенных Нациях, — Ольга перешла на официальный тон, — Та работа, которую я выполняю здесь и сейчас, связана как раз с этой моей ипостасью.
— Так почему бы вам не отправиться на Энцелад, к Рамону Пересу и его подводникам. Что вам здесь ловить с вашей «миссией»? Нормальная работа вам, как я вижу, не интересна.
— У идальго Переса полностью сформированный экипаж. И вообще, разве это не очевидно? Попробуйте выглянуть в иллюминатор, капитан! Разве все мы все не видим, каждый день, развитую биоту буквально в десяти метрах от шлюза? Вы считаете, что местная биосфера не нуждается хотя бы в описании? Сейчас я лишь проверяю и обобщаю данные, собранные экспедицией Мальстрема.
— Если вы забыли, Ольга, — ответил капитан так, как будто объяснял очевидное маленькому ребенку, — экспедиция Мальстрема погибла по дороге домой, и было это больше века назад. Я не знаю, какие данные вы проверяете и систематизируете…
— Не прикидывайтесь дураком, Уильям, — контратаковала Ольга, — вы прекрасно знаете, что часть данных, в том числе дневник доктора Урбана, Мальстрем успел передать на Землю до того, как на «Каталине» произошел взрыв главного реактора. Именно эти данные я и проверяю.
— Это всё легенды, и к нашему делу отношения они не имеют. Мальстрем не передал ни одного изображения, — отрезал капитан, — Вот и я не вижу на Титане никакой, как вы это называете, биоты, и не занимаюсь чушью. Наша задача — подготовить купол для колонистов и запустить перерабатывающий комплекс для углеводородов. Последнее — ваша личная обязанность. Вы ведь помните, что до прибытия первого лайнера с Европы осталось меньше трехсот дней? Где прикажете расселять пять тысяч человек? Что они будут есть без работоспособного комплекса, чем будут дышать? У нас цейтнот, а вы бегаете по барханам за насекомыми-переростками!
— Значит, вы все-таки признаете, что видели!.. — восторжествовала Ольга.
— Да не важно, что я видел или не видел! — гневно оборвал её Шеффилд, — От вашей работы зависит жизнь людей, а вы манкируете своими прямыми обязанностями, — он смотрел Ольге прямо в глаза, и взгляд его был весьма недобрым.
Ольга задохнулась в желании продолжить свою линию этого разговора, но рациональное зерно все-таки победило. Она медленно выдохнула и спокойно ответила:
— Если вы не в курсе, капитан, все данные по комплексу я еще неделю назад передала Акире и его своре дронов. Нареканий к моей работе у вас нет и быть не может. То, что Ямаши затягивает с началом работ по главному направлению — не моя проблема. Спрашивайте за это с Акиры лично.
— Да? — удивился капитан, — Почему он мне ничего не сказал?
— Мне откуда знать, — ответила Ольга, — и, кстати, поройтесь у себя во входящих. Копии отчета я переслала одновременно и вам и Ямаши.
Капитан отвел взгляд и забарабанил пальцами по столу.
— Ладно, — сказал он, — с этим понятно, но у вас что, совсем нет других дел? Где данные по минералогии? Почему вы до сих пор не выполнили плановое погружение на шельфе моря Кракена? Кто будет заниматься вашей работой? Или вы надеетесь, что всё это сделают за вас колонисты?
Ольгино выражение лица отражало всю степень неприязни как к капитану Шеффилду, так и ко всей трепке, которую он сейчас затеял. Капитан прекрасно знал, почему работы по планетологии остановились намертво до прилета лайнера.
— Отчет по минералогии не будет написан, пока госпдин Торве Ротсалайнен не соизволит починить буровую установку, — ответила она язвительно, — Я не могу писать в отчете догадки и фантазии. Погружение в море Кракена невозможно, потому что там, простите, кракен, и при том далеко не один. Придумайте вместе с Ямаши, как уберечь батискаф от того, что вы так упорно стараетесь не видеть, и в тот же день я утоплюсь в этой вонючей жиже, вам на радость, — она презрительно посмотрела на капитана, — Что-то еще?
— Да. Ваша бессмысленная трата времени будет отражена в отчете. Вы получите взыскание.
— Угрожаете? Я так испугалась! — рассмеялась Ольга, — будь вы капитаном Космофлота, или UNSA (United Nations Space Agency прим. автора), эта мера меня бы еще как-то встревожила. Но кто вы такой? Частник, рабочий мул OPMC (Outer Planets Mining Company — прим. Автора). Дома, на Европе, ваша жалоба обернется для меня похвалой от UNIFEB. Единственное, что может заставить меня прекратить мои исследования — арест и заключение в карцер. Но сделать вы этого не можете. Меня не за что сажать.
— Это мы еще посмотрим, — зло ответил капитан, — Свободны!
Уже возле шлюза капитанской каюты Ольга обернулась. Капитан Шефилд мрачно смотрел на стену, украшенную репродукцией триптиха Иеронима Босха «Страшный суд». Ольге никогда не нравилась эта картина, впрочем, как и весь набор вкусов и пристрастий капитана. Ей не нравился человек, который ушел из исследовательского флота, пусть и бывшего вражеского государства, в частную компанию ради длинного барыша. Вместе с тем, было в Шеффилде нечто такое, что заставляло её разъяснить перед ним свою позицию.
— Не для протокола. Вот скажите, Уильям, — почему? Неужели вам застит глаза ваш гонорар за успешную миссию? Почему вы не признаете, что здесь есть жизнь? Вам не жаль разрушить местную экологию?
— Честно, Ольга, не для протокола, — ответил Шеффилд, — могу сказать. Да. Гонорар имеет значение. Но есть еще кое-что. Ваша контора. В пику вам и вам подобным я не буду замечать ничего, пока здесь не высадятся люди.
— Но почему?
— Вам, землянам, не понять. Вы помните, с чего началась война Марса и Земли? — Ольга отрицательно покачала головой, и Шеффилд криво ухмыльнулся, — Адмиралу Черноу должно быть стыдно за вас. Не помните, за что сражался ваш дед, на чем поднялся ваш отец. Может, вернетесь в кресло?
Ольга ждала этого приглашения и охотно устроилась напротив капитана.
— Терраформирование шло полным ходом. Тогда уже можно было носить только маску, ну и термокомбинезон, конечно, потому что температуры, особенно зимой, были еще антарктические, по вашим меркам. Но все ж легче, чем скафандр. В общем, холода людей не пугали. Началась экспансия. Люди уходили из Марсополиса семьями, группами, кланами и основывали небольшие поселения. Кто в Сырте, кто в долине Маринер. Мой отец решил основать форт на краю Элизия. Он рассчитывал, что со временем форт станет прибрежным. Но потом ваши яйцеголовые коллеги вскрыли пещеры в Лабиринте Ночи и нашли там колонию микробов.
Ольга кивнула, она вспомнила об этом:
— Десять видов автохтонных организмов, аналогичных земным археям и экстремофилам. Первая обнаруженная внеземная жизнь. Самое важное событие в ксенобиологии.
— Да, несомненно, — продолжил Шеффилд, — только ваши дружки-ботаны рангом повыше посчитали, что раз на Марсе теперь официально есть жизнь, ей нужно сохранить естественную среду обитания.
— Ну а как же иначе? Мы, человечество планеты Земля и всех колонизированных миров, выступаем за широкое биоразнообразие на всех телах Солнечной системы, способных поддерживать жизнь, и должны придерживаться этого принципа… — начала она цитировать вводную устава UNIFEB, но капитан прервал её:
— Вот за это я вас, эконутых, и не люблю! Разве вы не понимаете, что это был только формальный повод. Вашими руками!.. Ай, да что говорить! Вам дороже жизнь какой-то вонючей слизи, чем жизни пяти миллионов человек. Хотите сохранить эту местную живность? Создайте для неё заповедник с подходящими условиями! Но нет, вы ветировали в ООН продолжение терраформирования. Поэтому Марс и восстал. Мой старик погиб на этой войне, и мой старший брат погиб. Этого я вам, экократам, не прощу.
— Но Уильям, здесь ведь мы имеем дело вовсе не с бактериями, — Ольга понимала, что будет сложно, но не могла не попытаться убедить капитана, — Здесь развитая жизнь. Вы видели местных скорпионов, размером с мастиффа? А растения, или даже не знаю, как назвать это царство? Переходная форма между мицелием и животным миром. От такой уникальной жизни нельзя отмахнуться. И всё это биоразнообразие напрямую зависит от моря Кракена и его шельфа! А значит, вмешавшись в эту среду, начав эксплуатировать местный источник жизни, мы сломаем хрупкую экологию Титана. А если дневник Дитриха Урбана верен до конца, то нам повезет встретить здесь зачатки разумной жизни!
— Вот видите, Ольга, насколько мы с вами разные, — тихо сказал капитан, гоняя пальцем по столу скомканную бумажку, — вы сейчас думаете о том, как прекрасна эта местная жизнь во всех её проявлениях, и о том, как её сохранить во что бы то ни стало. Я думаю о тех пяти тысячах, которые скоро подойдут на «Олимпии» к зоне троянцев Сатурна. Их жизни и благополучие для меня неизмеримо важнее, чем ваши метановые тараканы и каракатицы. С момента посадки «Ковчега» человечество пришло на Титан навсегда. Обратной дороги нет и не нужно. Это наша судьба: освоить всю Солнечную систему, сделать её домом для каждого человека. И если вы против этого, то вы, не побоюсь этого выражения, враг Рода человеческого.
— Уильям, да что вы такое… — Ольга не знала, что сказать в этой ситуации. Она была согласна, что благо человечества превыше всего. Но она также свято верила в постулат о том, что как единственный разумный вид в системе — человек — должен оберегать каждый мир с его хрупкой природой именно потому, что только он, человек, может губить или миловать этот дар Вселенной. — Вы всё как-то извращенно толкуете.
— Я всё толкую предельно точно, — капитан был непреклонен, — вы либо действуете в интересах человечества, либо действуете против них. В интересах человечества колонизировать Титан и пользоваться его ресурсами свободно и без оглядки на условности вроде тех, которые так важны для вашей братии.
— То есть, вы стоите на позициях антропоцентрического шовинизма, — постулировала Ольга прокурорским тоном.
Шеффилд изучающе посмотрел на Ольгу, так как смотрит энтомолог на неизвестное науке насекомое, потом закатил глаза и покрутил головой, шумно вздохнув.
— Пользоваться чем-то в своих целях может только разумный вид, — как ребенку начал объяснять он. В Солнечной системе разумным видом является только человек разумный. Других разумных существ мы не встретили и вряд ли встретим. Мы и неразумных-то пока сложнее амёб не встречали.
Ольга тут же возбужденно парировала:
— Вот вы и прокололись! Еще раз говорю: выгляните в иллюминатор. Вы увидите много нового!
Шеффилд действительно повернулся к боковой панели и включил внешний обзор. По краю выровненной робогрейдером площадки как раз деловито пробиралась, семеня многочисленными ножками, длинная и достаточно крупная членистоногая тварь.
— Вот хотя бы эта многоножка разве не опровергает все ваши слова?
Капитан некоторое время понаблюдал за многоножкой и ответил:
— Ни коим образом. Я знаю, что официальная наука отвергает сам факт существования жизни при таких температурах. ОРМС исходит из современных научных представлений. Я, как ответственный представитель компании на Титане, придерживаюсь тех же взглядов и ответственно заявляю: я ничего такого не вижу. И, как я уже говорил, для меня вот это вот, — он указал на экран, — относится к разряду легенд и сказок, пока не будет доказано обратное.
Пришла очередь Ольги закатывать глаза и взывать к голосу разума.
— Капитан, у вас логика страдает, — с самодовольством и торжеством сказала она, — как вам известно, я, Ольга Чернова, — дипломированный специалист в области экзобиологии. То есть, я представляю здесь, на Титане, научный взгляд и научный подход человеческой расы. И я как голос науки ответственно заявляю: на Титане есть жизнь.
Капитан Шеффилд не был хорошим спорщиком. Он по большей части привык не доказывать что-то, а давать распоряжения и следить за их выполнением. Однако этот спор задевал его личные интересы и чувства, и поэтому он старался как мог.
— Чтобы называть себя голосом науки, Ольга, вы должны приводить веские доказательства. Этим вы похвастаться не можете.
Ольга снова рассмеялась:
— Вы не ученый, Вильям, поэтому мы не можем спорить на одном уровне. Вы просто не знаете всех тонкостей научного метода. Есть такая вещь: эмпирическое доказательство. Это значит, что против наблюдаемой и ощущаемой многоножки, ползущей по краю песчаной кучи, пасуют любые теории и кабинетные выкладки. Эта самая многоножка, которую вы отказываетесь замечать, плевать хотела на то, что профессура Объединенных Наций отказывает ей в существовании по той причине, что она не укладывается в теорию. Она просто есть и уже одним только этим фактом показывает ученым, что они еще многого не знают о Вселенной.
Шеффилд был почти загнан в угол, но не сдавался. Он должен был выиграть этот спор не только потому, что компания платила Шеффилду за успешное решение любых спорных проблем, связанных с «прецедентом жизни». Сама честь капитана, подогретая личной неприязнью к экологам, могла пострадать. Его авторитет и власть в пределах корабля и миссии должны были быть абсолютными. К сожалению, это было далеко от истины. В своем абсолютизме он был связан по рукам и ногам нормами правил компании и космического права. Поэтому единственной лазейкой для него был выигрыш в споре.
— Ну, предположим, Ольга, — ответил капитан, слегка уступая, — предположим, что эти существа действительно живые. Я даже готов это признать, раз вы так говорите, хоть и без стороннего подтверждения.
— Дневник Урбана — лучшее подтверждение.
— Это не важно. Важно вот что: пускай мы здесь видим развитую жизнь царства насекомых. Но мы не видим здесь разумных существ. По результатам Первой межпланетной войны мы имеем полное право вести здесь любую деятельность, какую пожелаем, при условии сохранения условий для существования автохтонной жизни. Так?
— Почти, — согласилась Ольга.
— Наши подготовительные работы могут оказать негативное влияние на местную жизнь в ближайшей перспективе?
— Вряд ли, — ответила Ольга.
— Прилет колонистов навредит местной биосфере?
— Это неизвестно.
— Значит, мы продолжим, как и планировалось, — заключил капитан.
— Но что будет, если я все-таки предоставлю вам доказательства существования разума на Титане? — Ольга понимала, что переубедить капитана не удастся, поэтому решила использовать аргумент, в который сама еще до конца не верила, — Урбан недвусмысленно намекал на попытку контакта.
— Урбан предавал свой дневник, особенно заключительную часть, в предсмертном состоянии. У него была крайняя стадия лучевой болезни. Согласитесь, она читается бредово, — конечно же, капитан знал все подводные камни, связанные с колонизацией Титана. Дневник профессора Урбана он выучил едва ли не лучше самой Ольги, потому что обязан был четко аргументировать свои спорные действия в случае возникновения «прецедента жизни», — вообще, мне откровенно жаль членов экспедиции Мальстрема. Быть первыми на Титане, собрать столько данных и пустить всё псу под хвост из-за сгоревшего блока трансиверов. Хорошо, что они додумались соорудить хотя бы примитивный телетайп и направленную КВ антенну.
— Им повезло, что на Земле догадались слушать в устаревшем диапазоне и не ошиблись в природе сигнала, — согласилась Ольга, — это ведь было как раз самое начало войны…
— И тем не менее, Уильям, если я все-таки найду доказательства?
— Вот тогда и поговорим, — ответил капитан, — но, боюсь, у вас не будет на это времени.
Капитан включил коммуникатор и проорал в микрофон:
— Торве, мать твою, пьянь ты ленивая! А ну живо тащи свою задницу ко мне! — Шеффилд посмотрел на Ольгу и смущенно пояснил, — простите мне эту грубость, но с этим финским алкоголиком иначе не договоришься.

День назад

Переход по пустыне утомил девочку настолько, что она видела лишь то, что находилось прямо перед ней. Вокруг не было ни лужицы, ни ручейка, из которого можно было бы попить. Лишь сухой и колючий песок самых разнообразных оттенков, от почти черного до ярко-белого, змеился причудливыми узорами по бесконечной равнине, усеянной небольшими рыхлыми барханчиками, взбираться на которые было очень трудно. Тонкие ножки девочки, созданные для более твердой почвы, постоянно увязали в сыпучем песке.
Усталость и постоянное напряжение сделали свое дело. С трудом вскарабкавшись на очередной холм из песка, девочка не успела вовремя отползти назад. Шевелением наверху живо заинтересовался панцирник, прятавшийся в низине между двумя барханами. Он утробно застрекотал и с невиданным проворством устремился к потенциальной жертве.
Девочка поняла, что убежать уже не сможет. Воспользоваться крыльями тоже не было никаких сил. Единственное, что оставалось — отдать свою жизнь подороже. Когда над краем бархана показались мощные клешни врага, девочка подняла свою вуаль и вложила в её сияние всё, что могла. Ей не нужно было изображать на вуали картинку. Ей нужен был просто яркий свет, и она смогла выдать его очень много, больше, чем любая сестра-охранница. Вспышка получилась короткая, но яркая. Одного мгновения хватило, чтобы привести панцирника в полное замешательство. Он практически перестал видеть, и теперь слепо крутился на вершине бархана, щелкая своими страшными клешнями и размахивая длинным хвостом, увенчанным мощным кривым жалом.
Девочка прыгнула в сторону и что было сил помчалась прочь от монстра, но попытка к бегству окончилась провалом. Панцирник бросился на звук и очень быстро нагнал беглянку. Мощные клешни рассекали воздух совсем рядом с девочкой. Одна из них схватила девочку за ногу и начала махать из стороны в сторону с огромной силой. Девочка извернулась и схватила панцирника челюстями пониже клешни. Пробить броню не удалось, но промять её все же получилось. Хватка ослабла, и девочка смогла высвободить ногу.
Она подкатилась под панцирника и собиралась уже вонзиться в мягкое и слабо защищенное основание хвоста, когда монстра буквально сшибло со всех его десяти ног что-то ужасно горячее. Внутри панцирника что-то грохнуло и его броню вместе с кусками тела разметало по округе. Девочка стала судорожно оглядываться по сторонам и вдруг увидела, что в нескольких шагах от нее стоит одноглазый демон.
Страх, который она испытала при схватке с панцирником, не шел ни в какое сравнение со страхом перед демоном. Она даже не могла оценить ситуацию. Только много позже, может мгновение спустя (а может быть целую вечность, как показалось девочке), когда оцепенение начало сходить, она поняла, что же произошло на самом деле. Одноглазый демон спас её от панцирника.
Одноглазый демон загудел и пошел на нее, переставляя нижние конечности. Девочка сначала хотела встать и убежать, но передумала. Не для того она прошла весь этот путь, чтобы теперь убегать, как последняя трусиха. Ей нужно было передать Дар, который Мама приготовила для демонов.
Пока демон приближался, девочка успела хорошо его рассмотреть. Ростом он был в два раза выше девочки. Но если бы девочка встала на задние ноги и вытянула тело вертикально, её глаза оказались бы примерно вровень с глазом демона. Демон очень отличался от тех, что девочка видела на вуалях сестер-охранниц из прошлого. Глаз его был не круглым, а скорее напоминал по форме голову сестры-работницы. Неповоротливые демоны с вуалей были горбатыми и толстыми, как жуки. Тела их были ярко-белыми. Этот демон был, конечно, толще, чем девочка, но все же в его движениях была какая-то грация и свобода. Горб на спине был значительно меньше, сразу его рассмотреть не удалось.
Демон остановился в двух шагах от девочки и вновь загудел странными переливами. Девочка не могла оторвать взгляд от его огромного глаза, в котором отражалась сама девочка и весь окружающий мир. Внезапно с глазом что-то произошло, в нем проступил какой-то рисунок. Приглядевшись, девочка поняла, что видит перед собой лицо демона. Глаз оказался головой, при чем, достаточно смешной на взгляд девочки. Два малюсеньких глаза, и три дырки под ними.
Демон опять загудел, и девочка поняла, что гудение он производит самой большой, нижней дыркой на своем лице. Девочка задумалась, что это может значить, и в голову ей не пришло ничего, кроме мысли о том, что, возможно, демоны так общаются. Так поступают иногда и сестры-охранницы, координируя свои действия по защите Дома, когда нет прямой видимости. Девочка встала на ноги, отряхнула крылья и подняла свою вуаль. Сконцентрировавшись, она представила себе одноглазого демона из прошлого и показала его на вуали. Она ловко оттолкнулась от земли, аккуратно приземлилась и застыла в приветственной позе

День 425 (627)

Ольга рассматривала богомола (так она решила называть это существо), силясь понять, правильно ли она поступила, вмешавшись в битву двух монстров, или нет. Несомненно, богомол уступал скорпиону и массой, и боевитостью, и наверняка достался бы хищнику на ужин. Вряд ли стоило вмешиваться в естественный порядок вещей, характерный для этой планеты. Но было сразу несколько факторов, побудивших Ольгу достать из кобуры пистолет.
Во-первых, она терпеть не могла скорпионов. С тех пор, как подлый гад залез в её тапочек на дедушкиной даче в Симеизе, и пришлось срочно вести маленькую Оленьку к страшному доктору, который сделал ей больнючий укол, Ольга пропиталась горячей ненавистью к этому виду членистоногих. Хотя тварь, готовая пожрать богомола, и не была скорпионом, но уж очень на него походила. Во-вторых, Ольга обожала богомолов. Один жил у неё в банке целое лето. Она кормила его кузнечиками и играла с ним на веранде, выходящей прямо на каменистый пляж. Обреченный на страшную смерть псевдобогомол очень походил на того её крымского друга. В-третьих, спасенный богомол очень походил на существо, описанное Урбаном. Доктор тоже упоминал существо, вступившее с ним в контакт, как нечто, напоминающее богомола.
Выстрел разнес скорпиона на куски. Ольга даже испугалась такого поворота событий.
— Надо было переключиться с эксплозии на экспансию, — вслух отругала она себя. Переводя разрядник в нейтральный режим.
Богомол лежал на спине, повернув голову к Ольге, и шевелил лапами. Спрятав многозарядник в кобуру, Ольга поспешила к спасенному существу. Она остановилась на безопасном расстоянии, разглядывая богомола. Насекомое размером с пуму выглядело изящно. Две пары задних ног были пропорционально больше, чем у земных богомолов. Скорее, это были ноги кузнечика. Передние конечности были развиты значительно лучше, чем у любого земного богомола. Они были одновременно и грозным оружием, способным вскрыть толстый панцирь потенциальной жертвы, и отличными манипуляторами для удерживания предметов. Голова существа была совершенно богомольей: треугольная, с крупными, любопытными глазами и парой усиков на лбу. Окрас членистоногого, как и всё на Титане, был коричневато-оранжевый.
— Эй, ты там живой? — окликнула Ольга богомола.
Богомол перестал двигать лапами, завертев вместо этого головой, потом извернулся, подпрыгнул и, расправив крылья, медленно приземлился на ноги. Он поднял предкрылья, развернувшиеся за спиной подобием веера. Ольга с удивлением смотрела на это представление. Ей подумалось, что богомол таким образом хочет заморочить её и напасть, и поэтому снова потянулась к кобуре. Однако внезапно прозрачные предкрылья начали светиться, и на их поверхности проступила фигура. Это был слегка карикатурный, но вполне узнаваемый портрет человека, облаченного в экспедиционный скафандр устаревшей еще век назад конструкции. Человек на рисунке сжимал в руках тяжелую штурмовую винтовку. На плече у него красовался красный треугольник.
— Господи, да это же Конрад Мальстрем! — ахнула Ольга. От неожиданности она не сразу сообразила, что стоящее перед ней существо сделало на самом деле.
Богомол смог связать внешний вид Ольги и древнего астронавта, хоть это была нетривиальная задача даже для непосвящённого в космические реалии землянина, ведь внешний вид современных анатомических скафандров разительно отличался от старых. Примерно так же отличаются современный водолазный костюм и костюм водолаза XIX столетия. Тем не менее, существо смогло сопоставить два непохожих образа, понять, что они принадлежат к одному виду, и дало Ольге понять, что оно знает, кто перед ним.
Понимание происходящего навалилось на Ольгу внезапно, и она не думая ударила по кнопке общей связи, расположенной на грудной пластине скафандра.
— Меня кто-нибудь слышит? У меня тут полноценный и несомненный контакт! — почти закричала она в эфир.
Еще не закончив делиться своей радостью со всеми, кто мог её услышать, она уже поняла, что совершила глупость. Во-первых, кроме картинки на предкрылках инопланетного насекомого, у нее не было никаких доказательств. Во-вторых, если таковые появятся, Шеффилд вместе с его верным псом Ямаши, совмещающим должность оператора армии строительных дронов и шефа безопасности миссии, разобьются в лепешку, лишь бы не дать Ольге предоставить доказательства контакта с разумными существами.
— Повторите, что вы сказали, Ольга? — раздался в наушниках вкрадчивый голос японца.
— Контакт! У меня контакт отгорел на буровом дроне, несомненно! — вывернулась Ольга.
— К вам снова прислать Торве?
— Нет-нет, не стоит беспокоиться, Акира-сан. Такую поломку я устраню сама.
Ольга снова обратила взгляд к богомолу и увидела, что тот терпеливо ждет, продолжая показывать на своих предкрыльях капитана погибшей экспедиции.
— Ладно, — сказала Ольга богомолу, — Давай познакомимся.
Она сняла с пояса планшет, активировала его и сказала:
— Зеркальце, покажи мне богомола.
Над поверхностью планшета появился умывающийся богомол. Его инопланетная копия возбужденно засучила передними лапами, показывая невиданную для земных насекомых подвижность суставов. Ольга с интересом смотрела на этот танец. Она поняла, что таким образом псевдобогомолы Титана общаются, но понять этимологию знаков было невозможно. Богомол перестал жестикулировать, замер на мгновение, а потом издал звук:

— ОХТАК!

* * *

Сразу после разговора с Ольгой Акиро Ямаши переключился на закрытый канал личной связи с капитаном:
— Мистер Шеффилд, вы можете уделить мне минуту?
— Да, Акиро, — отозвался капитан через несколько минут, — Что там у тебя?
— Вы слышали вызов мисс Черноу?
— Нет, а что у неё стряслось?
Акиро не зря был назначен шефом безопасности миссии. У него было чутьё на проблемные ситуации. И сейчас оно просто вопило: миссия под угрозой срыва. Конечно же, он ни на грамм не поверил Ольге и поспешил доложиться капитану, так как не хотел принимать решений, прыгая через голову непосредственного начальника. Не то, чтобы компания не одобрила бы любой его шаг, но такой поступок был немыслим для него с точки зрения чести.
— Наша прекрасная тян сообщила по общей связи, что у неё КОНТАКТ, но потом отыграла назад, заявив, что это просто проблемы с оборудованием.
Шеффилд молчал очень долго.
— Черт её дери, эту русскую! Черт задери всех этих идиотов из UNIFEB! — наконец обреченно выдохнул капитан, — Значит так, Акира, она сейчас на точке бурения?
— По данным локации — да.
— Надо узнать, что там происходит, но так, чтобы Ольга ничего не заподозрила. Дальше будем решать по ситуации. Пока же запрещаю любые контакты с мисс Черноу. Главное, чтобы никто из нас ни прямо, ни косвенно не подтверждал осуществления контакта. Если она начнет голосить об этом по внешнему каналу — а она начнет, не сомневаюсь, — перекрой ей доступ к межпланетной связи. В компании, и уж тем более в Объединенных Нациях никто не должен знать.
— Когда прилетит лайнер, всё так или иначе вскроется, Уильям, — с сомнением сказал Акира, — И как вы собираетесь удерживать её от контакта с UNIFEB целых две сотни дней?
— Когда колонисты заселятся, UNIFEB уже ничего не сможет сделать, — ответил капитан, — а Ольгу я действительно могу закрыть в карцер, например, под предлогом карантина.
— Я бы поступил иначе, капитан, — сказал Акира, выключив предварительно запись разговора, — Единственный способ обезопасить миссию «Ковчега» — спрятать все концы в воду.
— То есть? — отказался понимать Шеффилд прямой намек.
— Если не будет ни Ольги, ни контактёра, миссии ничего не грозит. Я могу обставить все как несчастный случай. Буровые дроны, бывает, взрываются, личные поды — падают или внезапно разгерметизируются.
Шеффилд не поверил своим ушам:
— Да ты в своём уме, Ямаши?! — впрочем, подумав, он понял, что выход, предложенный шефом безопасности, может стать единственным спасением миссии, несмотря на все риски.
Если Ольга Чернова погибнет на Титане, ему до конца жизни придется объясняться не только с UNIFEB, но и со всем русским лобби во всех обитаемых мирах Солнечной системы. Если выяснится, что она была убита, его вместе с Акирой выкинут в открытый космос по приговору межпланетного суда. Если Ольга Чернова останется жить и найдет способ связаться с коренными мирами до начала колонизации, убытки OPMC будут колоссальными, а его, Шеффилда, и всю его семью компания обречет на нищенство. О жизнях пяти тысяч колонистов, которые будут обречены на мучительную смерть, потому что способа вернуться на перевалочную базу на Европе у них попросту не будет, Шеффилд даже думать не хотел. И еще контакт. Неизвестно, с кем или с чем Ольга нашла общий язык. Возможно, это абориген с голым задом, но возможно ведь и другое. Что, если этот контактёр — представитель высокоразвитой технологичной расы, если он, не дай Великий Космос, прибыл из другой звездной системы? Если убить его, можно втянуть человечество в последний для него конфликт.
— Этот вариант мы оставим на самый крайний случай, Акира — ответил капитан. — У нас еще будет время подумать и принять взвешенное решение. Пока делай то, что я сказал. Найди способ отследить, что там у неё происходит.
— Я пошлю дрон высотной съемки, — как ни в чем не бывало предложил Ямаши.
Шеффилд иногда сомневался в адекватности японца, и поэтому где-то внутренне побаивался этого потомка самураев. Тем не менее, они были хорошо сработанной командой.
— Вот и отлично, действуй.

Сегодня

Демон был добрым и неопасным. Оказалось, что все демоны похожи друг на друга, но вместе с тем разные. Но все они были очень умными. Девочка очень быстро смогла наладить общение с демоном при помощи вуалей. У демона тоже была вуаль, но совсем не такая, как у сестер. Она показывала картинки прямо в воздухе. Картинки были такие красочные и точные, что девочка поначалу стыдилась своей вуали, но потом привыкла и перестала беспокоиться по этому поводу.
Так же, как и Дом-всех-сестер, демоны общались между собой, но делали это не с помощью рук, а звуками. Догадка девочки оказалась верной. Первое, что сделали девочка и демон, — начали совмещать слова. Девочка показывала на камень и говорила: «Камень». Демон указывал на камень и говорил «Камень», но уже своими звуками.
У каждого демона было то, что они называли «Имя». Каждый Демон был самостоятельным и никак не зависел от Матери-всех-демонов. Им нужно было как-то различать друг друга, и они придумали имена. Демона, с которым она общалась, звали Ольга.
У них не было всеобщей матери. Любой демон, как поняла девочка, может стать матерью, когда пожелает. Эта способность испугала девочку, она представила себе: если Мать-всех-сестер порождает весь дом, а это очень и очень много сестер, живущих вместе, то насколько же много демонов, если каждый из них может дать жизнь новому поколению демонов?
Когда запас общих слов стал достаточно большим, демон Ольга попыталась объяснить, откуда она пришла, и девочка с трудом поняла её. То, что рассказывал демон, было какой-то страшной сказкой. Оказалось, что Дом-всех-сестер находится на очень большом камне, который вместе с другими камнями поменьше крутится вокруг перечеркнутого шара. Этот шар, в свою очередь, крутится вокруг огромного, горячего и яркого шара, наполненного адским огнем, который способен растопить твердокамень и даже обратить его в пар. Этот адский шар дарит свет всем камням, которые кружат вокруг него, в том числе и тому, на котором стоит Дом-всех-сестер. Изначально демоны жили на красивом камне невиданного цвета, который крутится к адскому шару намного ближе, чем Дом-всех сестер. Там жарко настолько, что твердокамень становится жидким и наполняет демонские моря. Но со временем места на демонском камне, который назывался «Земля», стало мало, и они расселились по многим камням, которые крутятся вокруг адского шара. И вот теперь они пришли сюда.
Демон Ольга сказал, что теперь, когда все демоны узнают о Доме-всех-сестер, они не станут строить здесь свои Великие дома. Они поставят здесь один единственный дом для обмена и общей выгоды. Демон даже предположил, что, скорее всего, демонам придется теперь покинуть все камни, которые кружат вокруг перечеркнутого шара, потому что все они принадлежат Дому-всех-сестер и только Мать может решать, позволить демонам жить здесь, или нет.
На то, чтобы достигнуть такого понимания, у девочки и демона по имени Ольга ушел целый день. Девочке приходилось непросто, ведь в пустыне не было влаги, чтобы утолить жажду. Но выход нашелся. Демонская штуковина, которая грызет твердокамень для того, чтобы узнать, что там внизу, питалась влагой, и демон Ольга давал девочке попить, как только её начинала мучить жажда. С едой было проще. Демон выяснил у девочки, что она любит есть, и набил ей своим огненным стрекалом целую гору сытных многоножек. Девочке даже не пришлось охотиться.
Демон несколько раз закрывался в своем летающем гнезде. Он объяснил, что ему необходимо часто спать, для того чтобы хорошо думать и быстро бегать. Девочка оставалась наедине с собой, и размышляла над тем, как много демоны и сестры могут дать друг другу. Мама была права, отсылая её на эту опасную миссию. Если демоны поделятся своими знаниями с Домом-всех-сестер, если научат делать разные полезные штуки, у сестер больше не будет опасных врагов и они смогут расселиться не только по всем известным местам, но и действительно (почему и нет?) занять камни вокруг перечеркнутого шара.
Вместе с Демоном и его гнездом они несколько раз перелетали с места на место. В первый раз девочка летела на гнезде, обхватив всеми конечностями его ногу, но потом демон Ольга придумал оставлять открытой небольшую нишу, через которую он попадал в горячие внутренности гнезда, и путешествия по небу стали более приятными и быстрыми.
Когда ночь перевалила за середину, девочка тоже захотела спать. Она попросила демона вырыть себе безопасную пещерку. Демон Ольга показала, на что способно её огненное стрекало. Несколькими яркими вспышками он сделал глубокую нору в песчаной дюне, причем песок не осыпался сразу, а застыл поблескивающими стенками. Девочка дождалась, пока получившаяся нора остынет, и улеглась спать.
Проснувшись, она поняла, что это был её последний сон в качестве девочки. Следующий сон станет Пробуждающим, а это значит, что ей нужно найти безопасное место и съесть как можно больше, прежде чем сон изменит её навсегда. Пришло время выполнить поручение матери. Она выбралась из норы и направилась к Ольге, возившейся со штуковиной, грызущей твердокамень. Демон выглядел расстроенным и недовольным.
— Что случилось, Ольга? — спросила девочка у демона своими словами.
— Другие демоны, — ответил демон Ольга.
— Они тебя обидели?
— Да. Они хотеть сделать плохо ты и я, — демон раздраженно ударил рукой штуковину, с которой возился.
— Почему? — не поняла девочка.
— Есть разные демоны, Сверчок. Я и такие, как я, хотеть давать вам ваш дом. Другие, хищные и жадные, хотеть забрать ваш дом себе. Они не верят, что мы говорить. Они не хотят верят, что ты уметь говорить. Они не хотят видеть, что ты есть!
— Что же нам делать? — испугалась девочка
— Мне нужна вещь, чтобы доказать — сказал демон Ольга, –чтобы они не могли не видеть.
Девочка очень обрадовалась. Теперь демон обязательно поймет и примет Дар Матери. Теперь Дар принесет еще большую пользу всем.
— Это очень хорошо, что жадным демонам нужно доказательство, Ольга, — торжественно сказала девочка, — потому что у меня есть именно то, что нужно!
С этими словами она залезла руками в свой набрюшный мешок и извлекла переливающийся сполохами Огненный шар Осушителей.
— Красиво, — демон явно был поражен, — Что это?
Девочка хотела было сказать то, что велела ей Мать, но теперь, после всего, что она узнала о демонах, слова мамы были бы немного неуместными, и поэтому она решила сказать все как есть:
— Когда я отправилась на встречу с тобой, демон Ольга, Мать дала мне Дар, который должен был понравиться вам, демонам. Дом-всех-сестер думал, что вы ищете здесь источник жаркого адского пламени и силы, и поэтому она предлагает вам самый сильный источник силы, который Дом-всех-сестер знает. Мама думала, что этот дар послужит залогом мира между нами, а вы дадите нам взамен огненные стрекала, чтобы бить Осушителей и полосатых убийц. Но теперь пусть Огненный шар послужит тебе, демон Ольга, вещью, которая убедит жадных демонов и удовлетворит их жадность.

* * *

Ольга долго и недоуменно смотрела на Сверчка. Имя пришлось как нельзя кстати этой представительнице улья. За две недели общения Ольга выяснила о псевдобогомолах почти всё. Структура организации их улья напоминала пчелиный рой. Сверчок, по её рассказам, принадлежала к страте разведчиков. По всем параметрам это были весьма сообразительные особи, но не настолько же! До этого монолога Ольга оценивала развитие интеллекта Сверчка где-то на уровне земного ребенка лет семи. Но сейчас Сверчок выдала совсем не детскую хитрость. Либо Ольга сильно недооценивала возможности этого вида, либо это была гениальная случайность.
— А ты знаешь, Сверчок, ведь может сработать! Действительно, сыграем на их жадности, — обрадовалась Ольга, попутно переводя что могла на язык жестов для Сверчка, — Шеффилд и Ямаши — жадные до денег упыри. Если им обрисовать перспективу монополии на инопланетный источник энергии, они клюнут и вернут мне допуск к связи!
— Ты всё хорошо сделать, человек Ольга, — прожестикулировала Сверчок.

5 минут назад

— Шеффилд, впустите меня, — На экране Ольга и её членистоногий спутник выглядели комично. Нелепость ситуации дополнялась еще и тем, что существо, которое Чернова притащила с собой в шлюзовой камере пода, постоянно поддакивало Ольге, размахивая передними лапами:
— Меня!.. Меня!
Капитан Уильям Шеффилд не поддавался смехотворности момента и старался соблюдать серьезность, зато не обремененный положением Торве хохотал в голос:
— Ольга завела себе ученого таракана! А! Я ору!
Акира повернулся к финну и посмотрел на него уничтожающим взглядом:
— Встал, заткнулся и вышел вон отсюда. Быстро, — спокойно и от того особенно страшно произнес он.
Торве послушно ретировался с мостика «Ковчега».
— Ольга, вы же знаете, что я не могу вас впустить, — говорил капитан, глядя на согласно кивающего Акиру, — С вами неизвестное и наверняка опасное существо. Помимо того, контактируя с ним, вы могли заразиться. Вам придется пока пожить в своем поде, до истечения карантинного срока.
— Прекратите цирк, капитан, — ответила Ольга, — У меня есть предложение, которое всех нас гарантированно устроит.
Ямаши и Шеффилд переглянулись.
— Интересно, что ж за предложение? — спросил капитан, источая иронию.
— А вот поглядите, — ответила Ольга с не меньшим ехидством и вытащила руку из-за спины. На её ладони покоился переливающийся сполохами всех цветов радуги шар.
Капитан и шеф безопасности припали к экрану, разглядывая неизвестный предмет.
— Что это, Ольга?
— Вообще, это местный источник энергии, но в контексте нашего предложения это совершенно не имеет никакого значения, — многозначительно ответила она.
— Поясните, что вы хотите этим сказать? — спросил Акира Ямаши, в общем уловив уже основную идею и перспективность будущего соглашения.
— Тысячи таких вот энергошаров местные готовы продавать нам за бесценок, — ответила Ольга, — Так вот, представьте себе, сколько можно выручить за артефакты только что открытой цивилизации на межпланетном рынке. По моим прикидкам, каждый из нас сможет открыть собственную компанию, не хуже вашей любимой OPMC.
Капитан отключил микрофон и многозначительно посмотрел на Акиру. Тот сузил глаза, потом согласно кивнул и отвернулся к терминалу. Работы предстояло много. Нужно будет подчистить и фальсифицировать бортжурнал так, чтобы ни один юрист компании не смог доказать общего сговора команды. Сомнение вызывал лишь ненадежный Ротсалайнен, но Акира знал верный способ заставить его молчать.
— Всё очевидно, капитан, — сказал Ямаши, — отказываться от денежного мешка, упавшего на голову, просто глупо.
— Согласен. Бусы и зеркала, Акира. Для нас это теперь главный тренд, — весело ответил Шеффилд.
Ямаши хохотнул:
— Ваши предки, помнится, продавали индейцам огненную воду. Местным, возможно, подойдет антифриз.
— Вот только одно не дает мне покоя, — капитан Шеффилд опять включил внешнюю связь:
— Ольга, ваше предложение нас устраивает, но что мы будем делать с «Олимпией»?
Девушка ждала этого вопроса:
— А ничего, Уильям. Пусть летят. Аборигены сдадут нам этот участок в аренду за символическую плату. Так или иначе, купол доделать нам придется. Только теперь мы будем строить не колонию с добывающим производством, а Посольство и торговое представительство человеческой расы. Пусть лайнер прилетает. Пусть люди высаживаются. У них будет всё необходимое. Те, кто захочет остаться, станут подсобным персоналом посольства. Остальных заберет спецчартер Космофлота. Думаю, даже ваша драгоценная компания не останется в накладе. Объединенные нации наверняка выплатят им хорошую компенсацию за потери.
— Логичное предположение, — отозвался капитан, — но хвосты мы подчистим, так или иначе. Ладно, входите Ольга, только зверушку свою оставьте снаружи. Неизвестно, какую заразу она может занести внутрь.
— Конечно, Сверчок останется здесь! — возмущенно ответила Ольга, — наша температура и атмосфера убьет её мгновенно.
Дверь главного шлюза с шипением открылась, и Ольга повернулась к Сверчку.
— Я не дам вас в обиду, сказала она. Подожди меня здесь, мне нужно связаться с Землей и сообщить все про ваш вид.
— Не могу ждать. Нужно уходить, — отвечала Сверчок, — нужно много есть и долго спать, скоро я стать искать-богомол, а потом мама.
— Так ты еще куколка? — удивилась Ольга — Ты еще только станешь имаго… Надо будет потолковать с твоей мамой о материнской заботе на досуге… Когда же мы увидимся снова? — спросила она.
— Два дня или три, — ответила Сверчок, — как найду подходящее место для сна.
— Полтора месяца… Я буду ждать, Сверчок. До встречи.
Ольга пошла к шлюзу, а девочка как можно быстрее побежала в сторону дома. Её ждал Пробуждающий сон и отличная судьба основательницы нового дома.

Сейчас

Акира стоит, небрежно облокотившись о переборку главного коридора «Ковчега». Прямо перед ним шестилучевая изогнутая звездочка диафрагмы кессона, похожая на объектив старинного фотоаппарата. Справа вход в складское помещение. Слева — отсек управления дронами. В тридцати метрах позади, возле реакторного отсека, расположен подъемник, который дает доступ в кают-компанию. Акира предварительно заблокировал его, чтобы никто не помешал ему выполнить задуманное. Резервную лестницу он так же перекрыл.
Он ждет, пока декомпрессионная камера выпустит Ольгу Чернову. Ямаши решил переговорить с Ольгой конфиденциально. За истекшие три года совместной работы он так и не смог построить с планетологом миссии каких-либо хотя бы минимально дружеских отношений. Сейчас, когда предстоит делить, как говорят русские, шкуру неубитого медведя, ему будет сложно выторговать себе что-то особенное. Самое время исправлять эту ситуацию. Когда нужно, шеф безопасности миссии может быть чертовски обаятелен и дружелюбен.
Диафрагма шлюза расползается в перебоке, исторгая из себя Ольгу, буквально лучащуюся от счастья. Чернова летит по коридору, стягивая с себя на ходу одной рукой термозащитный комбинезон. Расхаживать в отсеках «Ковчега» в нём глупо. На корабле поддерживается постоянная температура +25°С.
— Ольга, — Ямаши заговаривает с ней, выходя из-за распределительного шкафа, –
Нам нужно поговорить.
— Ой, Акира! Напугали! — задыхается Ольга смеясь, подносит ладонь к груди. Верхняя часть комбинезона болтается у нее на поясе, почти касаясь рукавами палубного настила.
— Простите. Я всего лишь хотел сказать вам, что вы как всегда прекрасны и… — примирительно говорит шеф безопасности миссии.
— И не мылась уже две недели, — обрывает его Ольга, — Между прочим, по вашей с Шеффилдом вине.
— Простите нас за эти неудобства, но вы должны понимать… — Акира осознает: вернуть доверие русской, с которой они обошлись так грубо, будет непросто.
— Акира-сан, — говорит Ольга, — мне сейчас не до разговоров. Мне срочно нужно в лабораторию. Этот артефакт, — только сейчас Ямаши замечает, что именно держит Ольга в левой руке, — очень необычная вещь. Возможно, он еще ценнее, чем я думала. Он должен быть очень холодным, но потрогайте, температура совсем не ощущается.
Глаза Акиры становятся неправдоподобно большими для представителя его нации. Он медленно пятится от Ольги, глядя то на неё, то на полыхающий шар.
— Как вы могли додуматься притащить на корабль эту штуку? — медленно, почти по буквам говорит он, — Вы что, совсем е…

* * *

Плотная волна раскаленного воздуха с невероятной силой бьет девочку в спину, поднимает её над песчаными барханами, крутит и ломает её тело. Сквозь боль и шок она успевает рассмотреть, как на месте демонского летающего гнезда растет огромный пылающий гриб. Песок смягчает падение, и она скатывается к подножью бархана. Сильнейшая буря срывает с места песчаную гору, и та хоронит под собой искалеченное тело девочки.

* * *

— Это Рамон Перес, «Ковчег», как слышите меня? «Ковчег», я зафиксировал у вас мощный выброс энергии. Что случилось? «Ковчег»? «Астурия» вызывает «Ковчег»…

* * *

Дремотную тишину материнского покоя нарушает отголосок далекого взрыва. Гул и трясение стен не унимаются достаточно долго. Девочки, игравшие до этого с семиножкой, жмутся в страхе к материнскому ложу. Сестры-охранницы врываются в покои, возбужденно жестикулируя и сверкая поднятыми вуалями.
— Спокойно, спокойно, дочери мои, — Слова матери действительно успокаивают возбужденных сестер, — То, что вы сейчас слышали — очень добрый знак. Одноглазых демонов больше нет. Мы их победили. Можете устроить праздник для всего Дома. Такое событие нужно отметить. А теперь убирайтесь из покоев своей матери. И приведите мне Помнящую.
— Я здесь, матушка, — отзывается сестра-помнящая.
Когда все старшие сестры покидают покои матери, в них остаются только девочки, сестра-Помнящая и Мать.
— Все произошло так, как ты и планировала, матушка, — говорит сестра-Помнящая, — не перестаю поражаться точности твоего предвидения.
— Это не предвидение, а расчет, — отвечает мать, — Запомните дочки, — обращается она к девочкам, притихшим возле её ложа. Даже слабость можно обернуть силой. Ваша сестра была слаба духом, но зато очень убедительна в своей наивности. Она никогда не была бы достойной Матерью, но она стала героем для всех нас. Только она могла уничтожить одноглазых демонов, и она справилась. Гордитесь ею! Её подвиг станет легендой нашего Дома.

Sigurd
К началу раздела \| Наверх страницы	Сообщить об ошибке
Библиотека - Конкурсные работы - Одноглазые демоны
Все документы раздела: Пилот боронского Дельфина \| Десять стазур \| После боя... \| Секретный, номерной - 2 \| Фалкону \| Встреча \| За час до… \| Последний день жизни торговца или начало \| Это короткая история, о том как я наткнулся на ксенонский сектор \| Лето ПревеД \| Восточное побережье \| Разбудил меня писк коммуникатора \| Звёздная радуга \| Мемуары контрабандиста \| Большои круиз \| А вот еще случай был \| Последний человек, или повесть о вреде долгого отдыха \| Тот, который дожил до лета \| Два разных Новых Года \| Под фиолетовой луной \| Здравствуй, елка, Новый Год! \| С новым годом, Дедушка! \| Тепло рук человеческих \| Работа №2 \| Груз особой важности \| Работа №3 \| Незаконченное письмо \| Новогодние Червяки \| Исполнение мечты \| Новый Год для Феникса \| Show must go on! \| Спор о похмелье \| Тяжелое похмелье \| Нарушитель \| Momentum Deimos \| Марафонская неделя \| Похмелье в невесомости \| Похмельный террор \| Охотник на драконов \| Меч синоби \| Veni, vidi, vici \| Куда ты пропал? \| Команда \| Свобода \| Сказка о цвете глаз \| Опустошение \| Феникс \| Autumn years \| Все не так \| Курьерская Галактическая \| Пыль \| Падающие звёзды \| Шесть лет \| Небесный Тихоход \| Закат последнего \| Звезда героя \| Новая земля \| Последняя речь господина посла \| Храбрец \| Пастух из Хацапетовки \| Рыбалка на Мерлине \| Сон \| Свобода \| Планар \| Выход \| Ижевск-авиа 3301 \| Десант \| Безумству храбрых поем мы песню! \| Дорога без возврата \| Марк \| Гаврила \| Угловой \| Русалка \| Контакт \| Месть Малинче \| Сон \| Ещё не время \| Путь тайника \| Таинственное вокруг нас \| Последнее желание \| Режим ограниченной функциональности \| Горлогрыз \| Неконтакт \| Чужое пекло \| Пираты Ист-Айленд \| Чужая жара \| Адский понедельник \| Чужая жизнь \| Курорт \| Охота за призраками \| Последний отпуск \| Жара в муравейнике \| Венец природы \| Жара \| Музыкант \| Полночный танец \| Герой не нашего времени \| Полёвка \| Герой не нашего времени \| По следу демона \| Там на неведомых дорожках… \| Двух зайцев \| «Veni, Vidi, Vici…» \| МАЗАФАКЕРЫ АТАКУЮТ \| Я, Он и Она \| Культ мёртвого Солнца \| Эвакуация \| Три секунды \| В круге \| Я Костюм \| Отголоски прошлого \| Финал Первой межзвёздной \| Короткая история о том, как появляются Новые Земли \| Поэзия с конкурса "Новая Земля" \| Спокойной ночи, родная \| Князь Тьмы \| Странная мысль \| Миссия 42 \| Первая звезда \| Церемония \| Тета три дробь один \| Полет драконов \| Месть \| Наша планета \| Инцидент на Эсперансе \| Создатели Мира \| Экзамен для пилота \| Про Гошу-молодца или Однажды в космосе… \| Млечный вечер \| Дети доведут кого угодно \| Контрабандисты: Однажды, в космосе… \| Кризис \| Контракт и ангел \| Кормовая Башня No.8 \| Легенда \| Три имени в списке \| Оставит лишь грусть \| Облачный дом \| Шаманские будни \| Одноглазые демоны \| Панацея \| Маски Ниенорге \| Рождение легенды \| Бессмертные Императоры \| Беглецы \| Скрижаль последних дней \| Сфера человечества \| Ворота города, которого нет… \| Регенерация \| Епитимья \| Монопольное право \| Герой или предатель? \| Деревенька \| ЗАВР \| 3305 год \| Джекпот \| Артемида \| Троянский доступ \| График работы \| Площадка №3 \|

» Ad Astra
» Battlecruiser
» Elite
» Elite 2: Frontier
» Elite 3: First Encounters
» Elite: Dangerous
» Freelancer
» Star Citizen
» Evochron Mercenary
» Independence War 2
» Oolite
» Orbiter
» Parkan
» Precursors
» Privateer
» Privateer 2
» Space Force
» Starwind
» X-Beyond the Frontier
» X-Tension
» X2:The Threat
» X3:Reunion
» X3:Terran Conflict
» X3: Albion Prelude
» X Rebirth
» X4: Foundations
» Завтра война
» Хроники Тарр
» Космические миры

» Earth& Beyond Online
» EVE Online
» Jumpgate Online

» Race Into Space
» Stars!
» Звездные Волки
» Звездные Волки 2:

Гражданская война

» Космические Рейнджеры

» Статьи

» Библиотека
» Звездный Арт
» Музыка Звезд
» Рабочий стол
» Уроки для программистов
» Обсерватория

« К началу раздела
»Пилот боронского Дельфина
»Десять стазур
»После боя...
»Секретный, номерной - 2
»Фалкону
»Встреча
»За час до…
»Последний день жизни торговца или начало
»Это короткая история, о том как я наткнулся на ксенонский сектор
»Лето ПревеД
»Восточное побережье
»Разбудил меня писк коммуникатора
»Звёздная радуга
»Мемуары контрабандиста
»Большои круиз
»А вот еще случай был
»Последний человек, или повесть о вреде долгого отдыха
»Тот, который дожил до лета
»Два разных Новых Года
»Под фиолетовой луной
»Здравствуй, елка, Новый Год!
»С новым годом, Дедушка!
»Тепло рук человеческих
»Работа №2
»Груз особой важности
»Работа №3
»Незаконченное письмо
»Новогодние Червяки
»Исполнение мечты
»Новый Год для Феникса
»Show must go on!
»Спор о похмелье
»Тяжелое похмелье
»Нарушитель
»Momentum Deimos
»Марафонская неделя
»Похмелье в невесомости
»Похмельный террор
»Охотник на драконов
»Меч синоби
»Veni, vidi, vici
»Куда ты пропал?
»Команда
»Свобода
»Сказка о цвете глаз
»Опустошение
»Феникс
»Autumn years
»Все не так
»Курьерская Галактическая
»Пыль
»Падающие звёзды
»Шесть лет
»Небесный Тихоход
»Закат последнего
»Звезда героя
»Новая земля
»Последняя речь господина посла
»Храбрец
»Пастух из Хацапетовки
»Рыбалка на Мерлине
»Сон
»Свобода
»Планар
»Выход
»Ижевск-авиа 3301
»Десант
»Безумству храбрых поем мы песню!
»Дорога без возврата
»Марк
»Гаврила
»Угловой
»Русалка
»Контакт
»Месть Малинче
»Сон
»Ещё не время
»Путь тайника
»Таинственное вокруг нас
»Последнее желание
»Режим ограниченной функциональности
»Горлогрыз
»Неконтакт
»Чужое пекло
»Пираты Ист-Айленд
»Чужая жара
»Адский понедельник
»Чужая жизнь
»Курорт
»Охота за призраками
»Последний отпуск
»Жара в муравейнике
»Венец природы
»Жара
»Музыкант
»Полночный танец
»Герой не нашего времени
»Полёвка
»Герой не нашего времени
»По следу демона
»Там на неведомых дорожках…
»Двух зайцев
»«Veni, Vidi, Vici…»
»МАЗАФАКЕРЫ АТАКУЮТ
»Я, Он и Она
»Культ мёртвого Солнца
»Эвакуация
»Три секунды
»В круге
»Я Костюм
»Отголоски прошлого
»Финал Первой межзвёздной
»Короткая история о том, как появляются Новые Земли
»Поэзия с конкурса "Новая Земля"
»Спокойной ночи, родная
»Князь Тьмы
»Странная мысль
»Миссия 42
»Первая звезда
»Церемония
»Тета три дробь один
»Полет драконов
»Месть
»Наша планета
»Инцидент на Эсперансе
»Создатели Мира
»Экзамен для пилота
»Про Гошу-молодца или Однажды в космосе…
»Млечный вечер
»Дети доведут кого угодно
»Контрабандисты: Однажды, в космосе…
»Кризис
»Контракт и ангел
»Кормовая Башня No.8
»Легенда
»Три имени в списке
»Оставит лишь грусть
»Облачный дом
»Шаманские будни
»Одноглазые демоны
»Панацея
»Маски Ниенорге
»Рождение легенды
»Бессмертные Императоры
»Беглецы
»Скрижаль последних дней
»Сфера человечества
»Ворота города, которого нет…
»Регенерация
»Епитимья
»Монопольное право
»Герой или предатель?
»Деревенька
»ЗАВР
»3305 год
»Джекпот
»Артемида
»Троянский доступ
»График работы
»Площадка №3

Документ обновлен: 15.03.2017 08:04:28
Sigurd

Дизайн Elite Games V5 beta.18
EGM Elite Games Manager v5.17 02.05.2010