Библиотека - Остальное - Вавилонская башня (Elite Games)

Помощь сайту

Библиотека - Остальное - Вавилонская башня

Глава 10

— Эй, Роко! Набуровь-ка, дорогуша, нам с мистером Йернсом еще по стаканчику твоего «фирменного»! — пробасил рыжий Хнум, раскуривая неизменную трубку.
— Послушай, дружище — эт-то запрещенные ик... ик-спе-ри-менты над живым человеком, — вяло отшутился наемник. — Еще один заход — и ты потащишь меня домой сам.
За прошедшие дни он в корне изменил свое мнение о «рыжем хмыре» — Хнум Шелли и впрямь оказался отличным парнем.
— От-жешь! И потащу! — хлопнул его по плечу старатель. От дружеского хлопка хнумовой лопатообразной ладони Йернс едва не сверзился под стойку. «Фирменное» пойло хлыщеватого Роко — бармена «Дохлой Крысы» с успехом могло служить для промывки корабельных топливных систем.
Впрочем, сегодня Йернс, и впрямь, был не прочь надраться. Настроение последних дней способствовало...
По всему выходило, что они сели в лужу и все нужно начинать сызнова. Лумис рвал и метал, проклиная себя за неосмотрительность. Такого развития событий они никак не могли предположить.
Две недели минуло с того кошмарного дня. По счастью, и Хнум и Майгурс выбрались живыми из мясорубки на площади. Кстати, шерифа чудом спасли бойцы Лумиса.
Когда толпу накрыло безумие Дингира, оперативники, уже готовые проникнуть внутрь здания, очутились в эпицентре побоища. По счастью, вовремя одетые легкие тактические шлемы, напичканные электроникой, частично блокировали вредоносное излучение артефакта. Ценою огромных усилий ребятам удалось сохранить самоконтроль. Но доступ в храм им был заказан — по мере приближения к группе Посвященных нарастало и загадочное психическое давление.
Поняв, что ловить тут уже нечего, оба бойца предприняли «тактическое отступление». Огромному Рэндлу удалось расчистить путь сквозь обезумевшую людскую массу, а Крос, случайно увидев среди упавших знакомое лицо, залитое кровью, за шиворот выволок беднягу из под ног бесновавшейся толпы. Спасенным оказался Майгурс Зитц.
После обрушения церковного здания волна ярости схлынула, утратив силу. Еще слышны были звуки погромов, еще вздымались кое-где в окрестных кварталах жирные дымные столбы, но Храм — средоточие всех зол, лежал в руинах. Исчезли, погребенные под развалинами, эти исчадия Преисподней — «малиновые» проповедники. Навсегда замолк, испарившись в пламени пожарища, таинственный Дингир.
И это было странно, черт побери! Особенно если учесть, что ситуация от начала до конца оставалась под полным контролем Посвященных. Чего они добивались? Чего хотели сказать своим массовым самоубийством?! Впрочем...
Когда уже на следующий день, кое-как пришедшие в себя подчиненные шерифа, да еще с полсотни добровольцев во главе с рыжим Хнумом, подогнав тяжелую технику, принялись разгребать завалы... Йернс помнил лица этих людей. Они избегали смотреть друг другу в глаза. Работали молча.
Страшная эта была работенка, надо признать. Всего, по предварительным подсчетам, день Мистерии оборвал жизни девяноста колонистов. Беспрецедентный случай. Большая часть погибших обнаружилась под обломками рухнувшей церковной постройки. Там же обнаружились остатки подпольной лаборатории по синтезу слэба. Там многое обнаружилось...
Не обнаружился лишь Дингир, или хотя бы что-то, могущее дать намек относительно природы проклятого артефакта. Не было найдено ни одного «малинового», точно все Посвященные испарились вместе со своей святыней. Возможно, так оно и было, конечно — кто знает, какова была мощность взрыва, до основания разрушившего храм?
Лумис бродил в те дни мрачнее тучи. Пользуясь отныне полным расположением счастливо спасенного шерифа, оперативник «рыл землю», пытаясь найти хоть малейшую зацепку. Слишком уж дикой представлялась мысль, что вся свистопляска вокруг Мистерий — просто способ эффектного суицида обезумевших сектантов. Не верилось просто! Тем более, что в других известных случаях ничего подобного не происходило — все ограничивалось относительно «безобидными» уличными беспорядками.
Ко всему прочему, местная ячейка Культа вновь стала для оперативников terra incognita — Олаф Ларсен погиб, оставшись в храме до конца.
Шериф, правда, по горячим следам упек таки в кутузку с десяток отличившихся сектантов, из местных. Но толку от них было чуть — о планах Культа они знали не больше рядового горожанина. К тому же мозги у многих еще долго оставались слегка набекрень — регулярное посещение церковных «служб», усугубленное воздействием Дингира давало о себе знать.
Вместе с тем, усердие Лумиса было вознаграждено. По крайней мере — отчасти. Благодаря его усилиям уже в первые дни всплыл один любопытный факт: после Мистерии в городе недосчитались около пятидесяти человек. Они не разошлись по домам, их не было среди погибших — люди просто исчезли! Пятьдесят человек — многовато, чтобы просто так «пропасть без вести»! Учитывая изолированность Изольды от внешнего мира (космопорт по-прежнему оставался блокированным, орбитальные сводки аккуратного Като подтверждали нулевой трафик в окрестностях планеты), такой оборот событий выглядел, по меньшей мере, любопытно. Зацепка!
А спустя неделю — началось! В городе, где жизнь только-только вошла в привычное русло, прогремели несколько терактов. Точнее, в самом городе — лишь один. Неизвестные обстреляли представительский кар мэрии. По счастливой случайности сам господин Корелли находился в этот момент в своем особняке. Дальше — больше! Кто-то попытался уничтожить одну из подстанций системы жизнеобеспечения города. Взрыв чудом предотвратили.
Силовики были закономерно поставлены на уши. Удалось схватить нескольких подозрительных личностей. Лумис сам присутствовал на допросе. Никакой конкретной информации от задержанных получить не удалось. Судя по всему, злоумышленники находились под каким-то гипновоздействием, усиленным слэбом. Знакомый почерк!
Выходило, что ужас Большой Мистерии служил всего лишь ширмой?! Получалось, что Культ попросту перебазировался и перешел теперь к партизанской войне?!
Если оперативников кто-то «сдал», и о готовящейся операции по захвату Дингира, Посвященные узнали загодя, то... То их своеобразный «уход со сцены» выглядел вполне логично. Куда логичнее, чем массовое самоубийство на религиозной почве.
Залечь на дно. Дождаться отмены карантина... Но зачем тогда теракты? Глупо так «светиться»! Выходит, «малиновые» настолько уверены в себе? Имея на вооружении всемогущий Дингир, решили действовать с позиции силы? А может — они просто не в состоянии контролировать медленно сходящих с ума адептов? Сплошные вопросы. Главный из которых: «Каковы, вообще, цели Культа?!», до сих пор оставался без ответа.
А время и не думало замедлять свой бег. Себастиан Корелли, даром, что был перепуган, уже давил на Лумиса с шерифом — каждый день карантина стоил его предприятию кучи звонкой монеты. Командир оперативников с огромным трудом выбил еще небольшую отсрочку, но уже было ясно — если не случится чуда, их миссию можно будет считать с треском проваленной. С отменой карантина Дингир (если он, черт побери, действительно, еще существует!) вывезут с планеты без малейших затруднений.

... — Смотри, смотри! — тычок Хнума прервал поток тяжелых мыслей.
— Чего?
— Да вона, вона-жешь! Девка-то ваша, вон! — старатель ухмыльнулся в бородищу, украдкой показывая вдоль стойки.
Йернс не уставал удивляться способности лумисовых оперативников наслаждаться жизнью в любой ситуации. Казалось бы, понять этих людей так просто... Все они «орбиталы», как и он сам. Как и Лумис (отсутствие фамилий — отличительная черта людей, рожденных в космосе). Обычно «орбиталы» прекрасно понимают друг друга, и Йернс был принят командой Лумиса, «на ура». И все же, некоторые моменты ему пока трудно давались...
Вот и теперь, ребята расслаблялись «по полной», словно и не случилось ничего. Они с удовольствием проводили время в «Дохлой Крысе», опустошая закрома старины Роко наравне со старателями.
Рэндл и Кросс, оккупировавшие угловой столик, азартно резались в местную разновидность, зикзак-покера. Плотная толпа болельщиков обступила играющих. Слышались подначки, взрывы хохота. Сыпались дружеские оплеухи.
Лиме же, судя по всему, наскучили азартные игры, и она отправилась к стойке промочить горло. У бедного Роко сразу прибавилось работенки — внезапную жажду испытали еще пяток старателей. Гомоня и подталкивая друг друга, они столпились вокруг безразлично облокотившейся о стойку Лимы.
— Гляди-ка, Красавчик Роб... — забубнил в ухо староста. — Ох... тудыть, его... шалопай, бабник! Парень он «что надо», но ни одной юбки не пропустит. Слаб на энто дело... От-жешь! Имей в виду — ежели что, старый Хнум тут ни при чём! Я наш молодняк так и предупредил: дескать, к девке ихней не суйся!
Йернс с интересом принялся наблюдать. Длиннющая барная стойка изгибалась, словно излучина реки, так что видно было отлично.
Красавчик Роб, и впрямь, видный парень, получив пару напутственных тычков от товарищей, пригладил шевелюру и пошел в атаку. До поры до времени, все шло замечательно: юноша вдохновенно «дул в уши» лениво потягивающей «фирменное», Лиме, та поглядывала на него вполне благосклонно. Так продолжалось какое-то время. Йернсу стало неудобно шпионить, и он принялся демонстративно рассматривать подвешенное к потолку за хвост чучело огромной пещерной крысы — якобы, охотничий трофей владельца заведения.
— Упс! Ты только посмотри! — рыжий Хнум затрясся, силясь не расхохотаться в голос.
И было от чего! Красавчик Роб, неосторожно приблизившийся к девушке сверх дозволенного, сидел теперь рядом с Лимой со странно напряженным лицом. Йернс даже не понял, что произошло, пока не присмотрелся к снайперше. Девчонка по-прежнему меланхолично разглядывала физиономию старины Роко сквозь грязноватые стенки опустевшего стакана. Стакан она держала, понятное дело, в руке. А вот другая рука её в поле зрения отсутствовала. Очевидно, именно она и была причиной странного напряжения на лице парня. Бедолага медленно менял цвет с мелового на свекольный, скрипя зубами, чтобы не заорать на весь бар. Наконец, экзекуция завершилась — испив до дна чашу девичьего негодования, освобожденный Красавчик отполз в безопасное место, сопровождаемый взрывами хохота и тумаками шалопаев-подельников.
— Эх... Всмятку! — сочувственно подытожил Хнум.
— Мда... — протянул Йернс задумчиво. — Этот парень — отчаянный смельчак. Его счастье — все прошло тихо. Заметь его шалости Крос — у нас был бы еще один труп.
— Ты погоди, не серчай, я оболтусам мозги-то вправлю, ишь! — забормотал рыжий старатель, поспешно заказывая еще «по маленькой». — Он, вообще-то, мировой парень, Роб-то наш, говорю же! Да и бригада его...
Внезапно, Хнум с размаху хлопнул себя ладонью по лбу:
— От-жешь! Идиот я старый! Дырявая рыжая башка!! Вспомнил!!!

* * *

— Ты, это... лучше вспоминай-то! — ласково проворчал рыжий верзила, нависнув над изрядно взволнованным бригадиром. К словам бородач присовокупил легкий подзатыльник, просто так — для пущей доходчивости.
— Ай! — взвизгнул Красавчик Роб, дико стрельнув глазами в сторону прыснувшей со смеху Лимы. — Чего деретесь-то, мастер Хнум? Ей-богу, все как на духу выложил!
Йернс взъерошил волосы. Хмель почти улетучился после хорошей дозы стимулятора, но голова еще немного гудела.
Не прошло и двух часов, после внезапного «озарения» старосты Шелли, сошедшего на него за барной стойкой, а «военный совет» был уже в самом разгаре. Когда Йернс впервые услышал от Хнума рассказ о случае на шахте, его будто током ударило. Наемник даже протрезвел немного. Словно что-то щелкнуло внутри, и Йернс увидал сквозь плывший перед глазами туман «фирменного» пойла милейшего Роко вставшие на место части головоломки.
Схватив за шиворот слабо сопротивлявшегося верзилу, он потащил его прочь от вожделенной выпивки. Не более получаса потребовалось, чтобы собрать группу для «экстренного заседания» в кабинете шерифа.
Все сгрудились вокруг Красавчика Роба — бедолага уже в третий раз пересказывал свою историю, пытаясь не упустить ни малейшей детали.
Лумис словно возродился — лицо его, словно застывшее в последние дни, вновь светилось охотничьим азартом. Похоже, им посчастливилось напасть на след Дингира!
Произошло же вот что: не далее как вчера Красавчик Роб, один из лучших бригадиров, поделился с Хнумом своей «незадачей». Уже третий день его молодцы роптали, жалуясь на «чертовщину» в одной из новых выработок.
...- И верно, господин Лумис, — горячо тараторил парень, порываясь вскочить со стула. — Я эту дрянь на себе испытал! Чертовщина, да и только. Так смотришь — вроде ничего особенного, обычный разведывательный штрек, ну, проходить трудно, конечно, кварцитовая жила пошла, буровые насадки «садятся»... Ну, дык, это ж, вестимо, обычное дело. Сто раз уже было, и ничего, вгрызались поманеньку...
— Ты дело говори, давай! — намылился, было, отвесить еще одну «воспитательную» оплеуху, Хнум.
— Дык, я и говорю! А тут, значит, чертовщина! Как спустишься, понимаешь, в туннель этот — здрассьте! Начинается! Звук какой-то странный идет... Башку сдавливает, что твоими клещами, хоть плачь! И вот еще, ребята говорят, если там застрять на время, то и видения разные начинаются...
— Галлюцинации... — уточнил Лумис.
— Ну да! Они самые! — по лицу Роба шли красные пятна. Похоже, воспоминание о пережитом в шахте давалось ему с трудом. — Я ребят своих понимаю. Страшное это дело, господин начальник. Страшное! Парни мои всякое говорят...
— Например?
— Ну... — Красавчик окончательно смутился. — Поговаривают, будто прокляли нас. Будто духи там бродят.
— Чьи же это, интересно, «духи»? — проворковала Лима, явно подначивая парня. Веснушчатая бестия грациозно потянулась, привстав на цыпочки. Пантерой скользнув вдоль комнаты, она примостилась на краешке шерифова стола, нечаянно коснувшиись рассказчика коленом.
— Это... — бедный Роб вздрогнул, будто его укололи, и отпрыгнул вместе со стулом эдак на полметра в сторону. — Известно — чьи! Упырей этих... «малиновых»...
— От, дурачье! — серебристо хохотнула девица.
— Помолчи-ка, крошка! — одернул подчиненную Лумис. — Продолжай, Роб!
— А я говорю — дело нечисто! — насупился старатель. — Посудите сами, господин начальник, мы эту проходку долбим уже три недели. Так вот — до этой чертовой резни на площади там все было в порядке! Тишь да гладь, работай — не хочу!
— От-жешь! — вступился за Красавчика Хнум. — Вы его слушайте, мистер Лумис. Парень дело говорит, да! Я и сам сегодня спустился, туды, значит... Глянуть как да что. Не врет он вам! Сущая чертовщина, прямо как перед храмом этим, треклятым, тогда...
— Кварцит! — веско обронил молчавший до сих пор Крос. Он был занят важным делом — сосредоточенно сооружал из черной тряпицы эдакую бандану на старательский манер.
— Что — «кварцит»? — не понял Лумис.
— Состоит из кварца процентов на восемьдесят, — улыбнулся взрывотехник.
— И?!
— Не тяни давай, златоуст ты наш! — пробасил Рэндл, ловко сорвав с Кроса только что с таким трудом организованный головной убор. Давно не стриженные белокурые волосы рассыпались, придав оперативнику сходство с бродячим артистом.
— Да просто все! Пьезоэффект, — невозмутимо продолжил тот. — Специально для нашего шибко образованного черного друга: электромагнитное поле вызывает в кристаллах кварца акустические колебания. Если есть резонанс — довольно сильные.
— Ууумница... — протянул Рэндл, шутливо потрепав товарища по макушке.
— Так! Я, кажется, понял!!! — воскликнул Лумис. — Хнум, Майгурс! Будьте так любезны, организуйте-ка нам доступ к подробной карте всех местных проходок. Нужно узнать, где проходит эта кварцитовая жила!

* * *

— Помочь? — заботливо спрашивает Лима. Девчонка, конечно, успела раньше всех. Ишь, проворная! Легкий «Мангуст» соблазнительно облегает ладную фигурку. Гибкие бронепластины, срощенные воедино со «второй кожей» — герметичной подкладкой противорадиационной и химической защиты, почти не сковывают движений.
«Мангуст» — отличная штука. Несмотря на легкость, его броня обеспечивает неплохую защиту. Облачившись в этот костюм, вполне можно пережить попадание из стандартного плазменного разрядника армейского образца. Если не словить шаровую молнию в упор, разумеется. Вовсе можно не беспокоиться о «гражданском» оружии, вроде полицейских иглометов и прочих «пукалок». Конечно, Йернс предпочел бы сейчас тяжелый «Скарабей» наивысшей защиты но, чего нет — того нет. «Скарабеи», предназначенные для полномасштабных боевых действий, остались на «кинжале». Впрочем, в тесных переходах заброшенных катакомб тяжелый скафандр едва ли был эффективен. Здесь и дышать-то следовало с осторожностью, чтобы потолок на голову не рухнул. Кстати, о дыхании... Йернс опустил на лицо забрало тактического шлема, оснащенное фильтрующим устройством, и глубоко вдохнул. Все работало отлично.
— «Голову»-то подключи, салага! — хихикнула девушка, ободряюще хлопнув наемника по плечу. Йернс соединил разъемы энергосистемы. Шлем ожил, зашуршало в наушниках, картинка перед глазами подернулась на мгновение муаровым узором — оптическая система подстроилась под скудное освещение.
Отлично. Теперь — проверить вооружение. «Скорпион» — модернизированный разрядник, управление огнем унифицировано с привычным Йернсу армейским образцом. Вот только боезапас раза в полтора больше. И мощность повыше.
Светошумовые гранаты — отличный выбор, вполне «гуманное» оружие. Как раз для «гражданской» спецоперации. Убить — не убьют, но из строя выведут гарантированно. Опять же, нет риска зацепить своих взрывной волной, непредсказуемой в тесных переходах. Облаченный в «Мангуст» боец абсолютно неуязвим для шоковой гранаты. Хоть под ноги роняй...
— Группе — доложить о готовности, — прошелестело в наушниках. Лумис цедил слова совсем без натуги, буднично. С ленцой даже, словно обсуждал с официантом в ресторане, какое вино предпочесть.
Оттараторила в ушах короткая дробь переклички.
— Ну, что ж... Тогда потопали! С богом, ребята! И, мастер Шелли, заклинаю, никаких подвигов. Не забывайте, что на вас всего лишь полицейский бронежилет. Просто доведите нас до места, желательно без приключений, хорошо?
Хнум, сдавленно чертыхаясь, с натугой отворил тяжелую скрипучую дверь. Из заброшенной сто лет назад штольни дохнуло холодом. По сумрачным переходам гулял сквозняк. Староста нацепил на глаза допотопные шахтерские очки, худо-бедно позволявшие видеть в темноте, и нырнул в низкий туннель...

* * *

Спецоперация «Кротовая нора», как в шутку обозвал ее Рэндл, была назначена на утро бессонной ночи, проведенной в импровизированном «штабе» над разнообразными шахтерскими картами — оперативники пытались понять, как же проходит сквозь толщу породы кварцитовая жила. Согласно предположению Кроса, именно благодаря особому свойству этого минерала преобразовывать электромагнитные колебания в акустические, старателям и удалось в буквальном смысле услышать отдаленное эхо тщательно сокрытого от посторонних глаз Дингира.
Дело продвинулось, когда Хнум, в очередной раз картинно огрев себя по лбу, исчез на целый час, а, воротившись, приволок откуда-то ворох древних, столетней давности, кроков, набросанных от руки на потрепанном пластиковом «пергаменте».
Это были карты самых первых проходок, пробитых в неподатливой вулканической породе основателями колонии — дедами и прадедами сегодняшних старателей. Катакомбы лежали заброшенные — запасы кристаллического скордиума в приповерхностных уровнях были давно выработаны, и шахтерам приходилось теперь вгрызаться в породу гораздо глубже, используя более совершенные достижения горнопроходческой техники.
Сразу обращал на себя внимание факт, что значительная часть разветвленной сети старых туннелей со временем оказалась в черте города, сильно разросшегося за прошедшие сто лет. В частности, здание храма, ныне разрушенное, возвышалось некогда аккурат над крупным подземным «перекрестком».
Удалось проследить и путь кварцитовой жилы через верхние уровни. Проходя через толщу породы, жила обрывалась большой подземной полостью — пещерой, вероятно, вулканического происхождения. Давным-давно, во времена геологической молодости планеты, когда гигантский вулкан, приютивший ныне в своем жерле целый старательский город, еще был активен, огромный газовый пузырь вспучился в неведомых глубинах и начал медленно всплывать наверх, сквозь океан расплавленной магмы. Да так и застыл, не достигнув поверхности.
В пещеру эту, достигавшую пары сотен метров в поперечнике вели несколько старых штолен. Лучшего места для тайного убежища и не сыскать!
Времени терять было нельзя! День-другой, и известие о «привидениях» в шахтерском забое просочится к сектантам. А они совсем не дураки — моментально смекнут, что к чему! Вне всякого сомнения, Посвященные обладали достаточно развитой сетью осведомителей в городе. А потому, Лумис решил действовать безотлагательно, благо, все необходимое имелось под рукой.
Предложение шерифа и старосты «снарядить для энтого дела ребят» командир опергруппы отмел, памятуя виденное на площади. «Если нам придется стрелять...», — напрямую сказал он, — «...а нам придется стрелять! — предпочту, чтобы передо мной маячило как можно меньше невинных добровольцев».
Сами же Хнум и шериф ничего и слушать не захотели: «Мы идем и все тут!». Хнума отговорить не удалось — в конце концов, проводник, чувствующий себя под землей как дома, мог оказаться полезен.
Майгурса было решено оставить на исходной позиции для связи. Шериф столь бурно выражал свое несогласие, что Лумису пришлось, скрепя сердце, напомнить кто здесь в эту минуту главный. Он смерил бушевавшего Зитца пронзительным взглядом и выдал жест, понятный немногим: сложив пальцы щепотью, с силой ткнул себя около шеи. Бедный Майгурс понял намек. Обиженно засопев, шериф сник, побагровев сильнее обычного...

* * *

Йернс тяжело привалился спиной к неровной стене туннеля. Почти дошли! Если верить карте, до цели оставалась какая-нибудь сотня метров. Можно немного расслабиться, перевести дыхание перед боем, ожидая, пока вернется Рэндл, отправившийся разведать обстановку.
Сердце колотилось у самого горла. Последний бросок по полузаваленным ответвлениям старинной проходки дался нелегко. Группе пришлось бежать чуть ли не километр, согнувшись в три погибели, то и дело цепляясь амуницией за низкий потолок. Порой, бойцы вынуждены были ползти, продираясь через крысиные лазы, на ходу судорожно расчищая путь. Если бы не Хнум, они бы точно влипли:
Отряд продвигался вглубь катакомб уже около часа, когда шедший первым старатель внезапно застыл, будто в стену уперся. Йернс с разбегу налетел на широкую спину Рэндла и сдавленно ойкнул.
— Заткнитесь там! — зашипел Хнум. Сделав знак обождать, он осторожно прошагал немного вперед и замер, напряженно вслушиваясь во тьму. Наемник перестал дышать. На самом пороге восприятия он уловил странный звук. Какое-то шелестение, словно сотни сухих палочек терлись друг о друга. Звук, похоже, усиливался.
— Карту, быстро! — незаметно вернувшийся старатель был не на шутку встревожен. — Время, понимаешь, уносить ноги! Нужен боковой проход, да поменьше!
— Что случилось? — поинтересовался Лумис.
— От-жешь! Любопытный какой нашелся! — прокряхтел шахтер, лихорадочно перебирая шуршащий «пергамент» схемы. — Можешь сесть да тут погодить, мистер! А кто хочет жить — бегом за мной!
Рыжий черт помчался вперед огромными прыжками. Метров через пятьдесят в боковой стене открылось небольшое отверстие, как раз впору на четвереньках пролезть.
— Живо, живо! — староста буквально затолкал оперативников в отверстие.
Они успели. Оставшийся позади туннель наполнился странным, непривычным уху скрежетом, шелестом и посвистыванием.
— Видал, как прет! — восхищенно ощерился проводник, когда опасность миновала.
— Я не совсем понял, что это было... — пробасил Рэндл.
— Не понял он! От-жешь, народ! Все-то им понять надо... — Хнум сплюнул, и сосредоточенно пошатал зуб — похоже, во время бегства кто-то нечаянно заехал ему в бородищу то ли прикладом то ли сапогом. — Тут, сынок, и понимать-то нечего! Нечисть это! Расплодилось её...
— Это что у них, сезонные миграции?
— А я-то почем знаю? Только скажу одно — нечисть эту упыри наши, значит, и выживают. Мухарайка ихняя, кажись, на холостом ходу без передыху фурычит. Какая нормальная, ну, божья, то есть, тварь это вытерпит? — пожал плечами бородач. — А вы сами не чуете, что ль?
— Постойте... — Лумис щелкнул застежкой и снял шлем. — Ммда... Терпеть можно, но ощущение не из приятных. Вы-то как себя чувствуете, мастер Шелли?
— Жив пока... — проворчал старатель. — Эй, а чегой-то вы расселись, прям как у старины Роко за стойкой? Топаем дальше, у меня нервы, чай, не железные!
И они продвигались дальше. Шаг за шагом. Где-то почти бегом, а кое-где и ползком, молясь, чтобы не зацепить, ненароком, «живой» камень державшегося на честном слове сводчатого потолка, готового в любую секунду похоронить под тоннами породы всю группу разом.
Нет, все-таки без этого рыжего парня им пришлось бы туго! Не раз он находил прямой путь там, где его никто и не надеялся сыскать. И не однажды уводил осторожный Хнум отряд в сторону от, казалось бы, короткой и торной дороги, углубляясь в затхлый лабиринт боковых туннелей, находя безопасный обход.
...Йернс пристально вгляделся в напряженное лицо старателя, тяжело рухнувшего напротив. Хнум, сморщившись, будто от горького, сосредоточенно жевал рыжий ус.
Наемник, помешкав секунду, решительно отстегнул шлем и протянул старателю:
— Одень пока, старина.
Отключенный от источников энергии, шлем не обеспечивал, конечно, хорошей защиты от излучения близкого теперь Дингира, но хоть что-то...
— Вздумал маненько пострадать? — ухмыльнулся тот, проворно напялив спасительную амуницию. — Не боись, парень! Я, значит, минутку только передохну, оно и ладно!
Хнумова физиономия расползлась в блаженной улыбке — видать, полегчало.
Впрочем, Йернсу было не до физиогномических наблюдений — он пытался «переварить» нахлынувшую волну непривычных ощущений.
Это было непросто. Треклятый Дингир доминировал в сложном «букете» затопивших сознание образов. Его грубое и массивное присутствие подавляло, от него веяло опасностью. Будто стоишь в трех шагах от водопада. Или, чудом успев вскарабкаться на безопасный склон, с ужасом созерцаешь под ногами несущуюся по ущелью лавину...
Но было и еще что-то. Странное чувство. Вроде бы, знакомое, теплое, и, одновременно, свежо дохнувшее новизной.
Йернс изо всех сил сосредоточился, постарался мысленно подвинуть в сторонку уродливую аморфную махину Дингира, утихомирить рев водопада хоть на одну секунду. Сконцентрироваться, поймать за хвост ускользающее чувство... Получилось!
Он понял, почему оно показалось таким знакомым — ощущение это напомнило далекий Амит. Его посвящение. Тогда, во время «разговора с духами» он испытал нечто подобное. Но и новизна понятна, ибо это был не Амит. Впервые за время пребывания на Изольде, Йернс почувствовал планету.
Это было минутное наваждение, но оно того стоило. Наемник закрыл глаза...
Он ощутил спящий вулкан, миллионы лет назад потянувшийся ввысь, сквозь намерзшую ледяную коросту. Внутри его сокрыта огромная сила, которой суждено дремать еще тысячи лет. Но он твердо знал — близится срок. Не вечен сон, и пробудившись однажды, вулкан перекроит этот холодный мир заново...
Взор его устремился дальше, где бурлил, омывая могучие склоны вулкана, великий и равнодушный ко всему океан. Стиснутый в узилище изо льда и камня, терпеливо коротал он отмерянную ему вечность, кружа ленивые соленые воды, населенные диковинными тварями. И у океана была своя судьба, но судьба эта осталась неведомой Йернсу, ибо таинственная сила уже влекла его дальше — в сокровенные глубины.
В самое сердце планеты, где, надежно сокрытые от внешнего мира, бесновались демоны огня. Ядро... Нет, разве может человеческий разум выдержать прикосновение к таким силам и уцелеть? И что значит какой-то Дингир по сравнению с этой изначальной, стихийной мощью?!
Звенящей волной накатило Безмолвие...
— Эрни! — кто-то потряс его за плечо. Судя по тихому бухтению из под матовой бездушной маски это была Лима. — Командир, с Эрни что-то не так!
— Ты в порядке, малыш? — Лумис озабоченно склонился над Йернсом.
— Шлемы... Снимите их, — попросил наемник.
— Зачем? — оба оперативника послушно стянули шлемы. — Ну и темень. Ничего не вижу.
— Фу, какая гадость! — тихонько пискнула девушка, поспешно вернув спасительный элемент экипировки на место. — Башка же раскалывается, как вы вообще держитесь?!
— Попробуй вглядеться, может, глаза не привыкли... — настаивал Йернс, стиснув командира за локоть.
— Извини, дружище... — протянул он. — Я по-прежнему ни черта не различаю без нашей электроники. И на голову, действительно, изрядно давит. А ты что видишь?
— Да все, Лумис. Абсолютно все! Не знаю, что со мной творится, но... Вдруг стало светло как днем, — Йернс запнулся. — Это необычно. Не обращай внимания, командир со мной все в порядке. Главное — я, кажется, вижу Дингир. То есть... Чувствую его местоположение. Не знаю, что это на меня нашло...
— Зато я, похоже, догадываюсь, — прошептал оперативник со странным выражением на лице. — Этот дед, как его... на Амите... Он неплохо натаскал тебя. Но я бы на твоем месте не слишком полагался на всякую ерунду. И я хочу, чтобы, когда мы пойдем в бой, тактический шлем надежно прикрывал эту дурную, полную сюрпризов голову! — Лумис шутливо ткнул Йернса в лоб. — А что «засек» Дингир — это здорово! Если ты не ошибся, конечно...
Вернулся Рэндл. Все шло отлично — они на верном пути. Через пятьдесят метров туннель заканчивался, обрываясь на высоте полутора метров от пола огромной пещеры. По словам разведчика, он подобрался к самому краю — видел все как на ладони:
Да, лагерь сектантов там. Устроились с комфортом: мобильная электростанция, свет и прочее. «Малиновые» с Дингиром на глаза не попадались. Если верить карте, у пещеры есть несколько глухих «карманов», возможно, артефакт держат там под охраной (в этом месте рэндлова доклада Йернс усиленно закивал головой, указав предположительную точку на карте). Кстати, «ложка дегтя»: наши «друзья», похоже, готовы к неожиданностям, — Рэндл заметил часовых, вооруженных, не много ни мало, армейскими разрядниками.
План атаки разработали быстро. Опираясь на разведданные Рэндла и «прозрение» Йернса, распределили роли в будущем «спектакле». Тройка Лумис-Рэндл-Крос скрытно, используя естественные укрытия, пробирается как можно ближе к заветному «карману», где хранится Дингир. Лима, героически протащившая по узкому лабиринту верный «пилум», остается на исходной позиции и в случае необходимости прикрывает ударную группу прицельным огнем снайперки. Йернс, вооруженный менее дальнобойным «скорпионом» находится рядом с Лимой, обеспечивая работоспособность огневой точки. Хнум... Хнум свою работу выполнил. Соваться в легком полицейском бронежилете под стволы разрядников глупо. Старатель остается в туннеле, прикрывает тылы — мало ли что?
Главное — внезапность! Все нужно провернуть быстро — нельзя позволить сектантам вновь утащить артефакт через один из многочисленных туннелей, ведущих из пещеры. Нельзя позволить им воспользоваться Дингиром как оружием — память о побоище у церкви была еще слишком свежа.
Впрочем, если кто-то считает, что боевые действия всегда проходят как по писаному, без сучка и задоринки, то место такому «стратегу» в штабе Космофлота Федерации. Ибо в реальной жизни самые безупречно спланированные операции имеют отвратительную привычку выходить из-под контроля при первой же подвернувшейся возможности.
Вот и теперь все пошло кувырком уже в самом начале. Противника недооценили. «Стартовую площадку» разведали и признали безопасной. Вляпался Хнум...
Рыжий старатель, крепко сжимая в руках полицейский игломет, доковылял вместе со всеми почти к самому выходу из туннеля, готовый прикрывать тылы согласно боевому расписанию.
— От-жешь! Хорош котелок, прямо снимать неохота! — крякнул он, намереваясь стянуть с головы йернсов тактический шлем. И сделал еще один шаг...
Раздался сухой треск. Йернс, сохранивший удивительную способность видеть в полумраке туннеля, различил как из-под хнумовых ног «выстрелили» два маленьких легких шарика. В мозгу наемника молнией сверкнуло воспоминание — «дагорский репейник»!!!
Кто-то из приезжих сектантов протащил с собой несколько созревших семенных коробочек треклятого растения! Старая как мир ловушка. Её почти невозможно засечь — никакого железа, никакой электроники! Эта дрянь реагирует на тепло — вот почему попался именно Хнум! В отличие от полицейских бронежилетов, «мангусты» обеспечивали отличную маскировку в инфракрасном спектре.
Все, что успел наемник — закрыв руками лицо, кинуться на старателя, сшибая того с ног. Но этого оказалось мало: значительная часть «заряда», все же достигла цели.
Подскочив, будто живые, почти на высоту человеческого роста, шарики «репейника» лопнули в воздухе, рассеивая вокруг семена — тысячи крохотных полупрозрачных иголок.
Хнум завопил, как резаный, отшвырнув навалившегося Йернса вглубь туннеля. Лицо и руки проводника были покрыты кровоточащими язвочками.
Природа оснастила это дьявольское растение Дагоры безотказным механизмом распространения. Каждое из микроскопических семян «репейника» было снабжено острейшим шипиком, почти невидимой иглой. Целым облаком извергаясь из созревшего «плода», семена с легкостью проникали в кожные складки огромных травоядных стилхорнов, в изобилии разгуливающих по бескрайним засушливым саваннам далекой планеты. Яд, содержавшийся на кончике каждого шипа, вызывал жгучую боль, заставляя обезумевших гигантов бежать многие километры, не разбирая дороги. Через несколько часов отрава переставала действовать, а подсохшее семечко падало на землю далеко от материнского растения.
Но если для толстокожих гигантов Дагоры столкновение с местным «репейником» грозит лишь мелкими неприятностями, то человека, оставленного без медицинской помощи, ждет верная смерть. Как правило, несчастные не страдают слишком долго — если разом «поймать» пару сотен семян (что проще простого), сознание меркнет от болевого шока через десять-пятнадцать секунд. Далее, у грамотного врача есть в запасе два часа — именно столько длится вторая фаза отравления. Если помощь не оказана, наступает паралич дыхательной системы и — «finita la comedia»...
Пятнадцать секунд... Йернсу показалось — больше! Видать, и правду, крепкие парни эти старатели, даже «репейник» им нипочем! За эти короткие секунды, бедный Хнум успел наломать дров — ослепнув от боли, он ринулся бежать, не хуже заправского стилхорна. К несчастью, путь его лежал не вглубь темных переходов, а в совершенно противоположную сторону.
— Держите его!!! — захрипел наемник, но было поздно. Расшвыряв оперативников, старатель на полном ходу вывалился из туннеля. Сверзившись с полутораметрового обрыва, бедолага грянулся оземь и затих.
Первым пришел в себя Йернс.
— Рэндл, подстрахуй! — крикнул он, в три прыжка преодолев расстояние до обрыва. Последние метры наемник проскользил на животе, не хуже центрового «Гладиаторов» на последней секунде матча, определившего судьбу прошлогоднего чемпионского титула по имперскому слайд-скрэду...
«Громила» не сплоховал — щиколотки Йернса точно тисками сжали. Пять секунд возни, и гигант могучим рывком вернул обратно в спасительную тьму туннеля наемника, стиснувшего в объятиях бесчувственную жертву инопланетной флоры. Легко, словно морковку из грядки выдернул!
— Пошевеливайтесь-ка, мальчики! — напряженно выдавила Лима, разглядывая лагерь сектантов через прицел «пилума». — Похоже, нас засекли. Надо что-то решать. Отходим?
— Командир, его нельзя здесь оставлять, — прошипел Йернс, вкатывая бездыханному старателю лошадиную дозу стимулятора. — Этот чертов «репейник»... Я знаю эту дрянь — дорога каждая минута, иначе Хнуму конец!
Лумис перекроил план операции мгновенно. Рэндла отправили «наверх» — только у него был шанс дотащить рыжего верзилу вовремя. Самостоятельно выбраться отсюда — задачка не из легких. К счастью, навигационные системы «мангустов» запомнили все прихотливые изгибы их нелегкого пути. «Громила» должен был успеть.
Ударная группа — Лумис и Крос. Йернс, чей шлем укатился куда-то, свалившись с хнумовой головы при падении, оставлен прикрывать Лиму.
Атакующая двойка ушла красиво, как на учениях. Оперативники разделились, стремясь достичь цели разными маршрутами. Сейчас самое важное — сбить противника с толку, не дать возможности сосредоточиться и оценить, сколь, увы, ограничены силы нападавших.
Впрочем, преимущество внезапности еще не было утрачено — с момента когда старатель угодил в ловушку до начала атаки прошло не больше минуты. Все-таки сектанты не были профессиональными вояками — в лагере царил форменный переполох.
Оперативники хорошо продвинулись, не забывая поддавать жару — шоковые гранаты работали превосходно! И все-таки, они не успели.
До заветного «кармана» оставалась какая-нибудь сотня шагов, когда отчаянная атака захлебнулась — ребят прижали к земле шквальным огнем. Очухавшиеся охранники принялись палить во всю мощь армейских разрядников.
Проворчав из-под шлема что-то невнятное, Лима принялась за работу. Девчонка не теряла времени даром — пока суд да дело, она успела оборудовать себе вполне уютное «гнездышко», навалив из обломков камней подобие бруствера на кромке обрыва.
Шшших....Шшших...
Снайперша лепила короткими очередями по две-три иглы. Этого было вполне достаточно, чтобы у оборонявшихся резко поубавилось гонору — всякий раз шелест «пилума» сопровождался дикими воплями. Лима работала аккуратно, целясь, в основном, по конечностям. В этом был свой смысл — метавшиеся по лагерю «подранки» добавляли хаоса в неприятельские ряды. Воспользовавшись моментом, ударная группа отыграла еще двадцать шагов.
Но вот, что-то переменилось... Йернс заметил, как у входа в «карман» возникли несколько Посвященных
— «Малиновые»! — заорал он Лиме. — Лупи по ним!
Ствол винтовки сместился на несколько градусов. Шшших... Две фигуры, закутанные в балахоны, упали.
Огонь вновь усилился. Оперативники скрючились под защитой лавовых наплывов. Нечего было и думать, чтобы преодолеть последние десятки метров сквозь сплошную завесу смерти.
Что-то ухнуло справа... Полумрак пещеры прорезала гигантская молния. Проклятье! Похоже, чертовы упыри пустили в ход тяжелый стационарный «моргенштерн».
Очевидно, готовясь к возможному штурму, сектанты установили неповоротливую турель импульсной противотанковой пушки в дальнем конце пещеры, напротив главного входа. И где они ее раздобыли только?! Сунься оперативники с пристрелянной «моргенштерном» стороны — от группы и мокрого места не осталось бы! Одна радость — огневая точка Лимы с тех позиций не простреливалась. Но радость невеликая — ребята оказались как на ладони. В любую секунду их могли поджарить.
— Вот суки! — чертыхнулась снайперша, присовокупив еще парочку довольно выпуклых выражений. Девушка приподнялась на колене, оценивая обстановку...
— За мной, салага! — закинув «пилум» за спину, Лима скользнула вниз. Тяжелый «штерн» успел ухнуть еще дважды, прежде чем девчонка, ловко сигавшая через осыпи и провалы под ногами, вышла на удобную позицию. Йернс, что есть силы, поспевал за ней. Естественно, их не преминули от души попотчевать плазмой со стороны лагеря.
Наемник, чудом не убившись на острых камнях, перекатом ушел из-под обстрела. Его разрядник раскалился от длинных очередей, которыми Йернс, почти не целясь, поливал врага.
«Последним приветом» от «моргенштерна» их едва не накрыло. Молния прошла над самой макушкой, выплавив в базальте стены позади приличную нишу. Сшибленная ударной волной каменная крошка пребольно ужалила в лицо.
— Мочи гадов!!! — проорал оглохший Йернс, завершая свой забег наперегонки со смертью. Жадно ловя ртом раскаленный воздух, он рухнул рядом с девушкой.
— Спааакойствие, салага... — промурлыкала Лима, защелкнув новый магазин. «Пилум» прошелестел длинной очередью, и возле махины противотанковой турели повисли три пурпурных облачка — все, что осталось от орудийного расчета зловредного «штерна».
И все же, несмотря на то, что угроза быть в мгновение ока испаренными тяжелой артиллерией сектантов отступила, ударной группе по-прежнему приходилось туго. Бойцам попросту не давали поднять головы. И Лима была бессильна сделать хоть что-то, — нужно было возвращаться на прежнюю позицию, откуда лагерь был виден как на ладони.
Перегруппироваться оперативникам не дали. Все было напрасно — ребята опоздали, и теперь незримые часы судьбы отсчитывали последние мгновения их жизней. Йернс почувствовал как ледяная когтистая лапа стиснула сердце, стало трудно дышать.
Дингир пробудился!
Посвященные улучили момент, и, пока группа прикрытия занималась «моргенштерном», проникли в заветный закоулок, где хранился артефакт. Йернс ощутил их присутствие. Двое. Судя по всему, не столь умелые в обращении с таинственным аппаратом — Дингир набирал мощь медленно, неуверенными рывками. Совсем не похоже на ту волну всепоглощающей ярости, что бушевала на храмовой площади несколько недель назад. Но было ясно: еще немного, и люди потеряют над собой всякий контроль. На защиту шлемов уповать не приходилось — в лучшем случае они лишь ослабят удар. Уже сейчас наемник с ужасом наблюдал, как подкосились ноги бегущей назад к огневой точке Лимы, как судорожно извивается она среди валунов, пытаясь втиснуться в невидимую расщелину, укрыться, зарыться, исчезнуть... Все что угодно, лишь бы ослабить невидимую хватку проклятой машины!
Йернс видел как, отбросив осторожность, рванулась вперед атакующая двойка. Преодолеть последние метры! Вперед, невзирая на плотный заградительный огонь! Успеть, пока не отключилось сознание, пока тело не превратилось в бездушную игрушку, марионетку в руках «малиновых» кукловодов...
Поначалу ребят спасало то, что и сектанты испытывали на себе воздействие Дингира. Плотность огня снизилась, а о точности вообще не было речи — защитники лагеря лупили в белый свет, как в копеечку. Но долго это продолжаться не могло.
Пробежав с десяток шагов споткнулся и упал Крос — шаровая молния, выпущенная из разрядника, по касательной зацепила его плечо, рассыпавшись ослепительным снопом искр. Извернувшись в воздухе рухнул за нагромождение камней Лумис, в последний миг выскользнув из-под обстрела.
Расстояние до «кармана» сокращалось. Будто со стороны Йернс увидел себя, бегущего со всех ног через поле боя на подмогу своим. Бегущего глупо, по прямой, совершенно не скрываясь. У Йернса не было времени отвлекаться на мелочи — он видел, что Лумис не успевает.
Внезапно обострившимся сверхзрением он различил две фигурки Посвященных скрючившиеся над Дингиром. Увидел сквозь каменную толщу как «малиновые» волокут установку с артефактом к выходу из «кармана». Еще пять-шесть секунд, и Дингир вынесут из «тени», и тогда полная мощь его излучения обрушится на сражающихся. И все закончится... А до цели еще ох как далеко!
Последнее, что запомнил Йернс, прежде, чем привычный мир перестал существовать — нескладная фигура защитника базы, в полный рост вставшего на его пути. Молодой совсем. Вчерашний подросток, мальчишка — один из хнумовых оболтусов. Черный зрачок дула, глядящий прямо в лицо, и палец на спусковом крючке...
А потом, внутри что-то щелкнуло, и время остановилось. Привычная реальность взорвалась фейерверком огненных нитей. Исчезло все: пещера, сектанты, фигура Лумиса, застывшая в последнем самоубийственном броске...
Кэмпо!!!
В бушующем океане света, среди неподдающихся описанию хитросплетений, где не существовало каких-либо привычных человеческому сознанию координат: верха, низа, расстояния, а, возможно, и времени... В ошеломляющем великолепии открывшегося на мгновение истинного мира, оглушенный Йернс различил свою цель. Мохнатый пульсирующий клубок раскинул сотни тонких щупалец, прилепился ими к живой ткани реальности, словно раковая опухоль, засевшая среди здоровых клеток организма.
Дингир...
Отчаянным выпадом ухватив несуществующими в этом пространстве руками отвратительную чужеродную амебу за светящуюся ложноножку, Йернс бросился вперед! Дальнейшее не составило труда: мощным рывком Дингир сам притянул к себе наглеца.
Они успели. Йернс и Лумис, едва не столкнувшись в узкой расщелине, ввалились в темноту «кармана», смяв обоих Посвященных.
Лумис, судя по всему, действовал совершенно автоматически — близость Дингира исключала всякую возможность сознательного контроля. Размашистым движением бронированной руки оперативник попросту снес голову одному из «малиновых», и, пробежав по инерции еще несколько шагов, грянулся о каменный выступ.
Второго Посвященного уделал Йернс, действовавший не менее рефлекторно — «энергетический молот», выброшенный нерасчетливо, с явным перерасходом сил, оборвал жизненную нить «малинового» не менее эффективно, чем выстрел армейского разрядника. Дымящийся бесформенный куль, отброшенный к стене — всё, что осталось от несчастного.
А проклятый Дингир по-прежнему работал! Правда, теперь его «ласковое прикосновение» можно было худо-бедно терпеть, не выворачиваясь наизнанку. И все-таки, отключить установку было совершенно необходимо — минута-другая, и силы иссякнут. И тогда...
И вообще, как все это произошло? Каким чудом Йернс преодолел десятки метров, отделявшие его от «кармана»? Как избег верной смерти от рук сектанта, уже давившего на курок? И как, черт побери, он ухитряется сохранять какое-то подобие самоконтроля теперь, находясь на расстоянии протянутой руки от работающего Дингира?! Так много вопросов, и ни одного толкового!
Привычное восприятие реальности мало-помалу возвращалось. Правда, Йернс еще различал перед глазами удивительный узор силовых линий, позволивших чудесным образом дотянуться до артефакта. Нельзя терять времени! Нужно что-то делать!
Чье-то ехидное хихиканье отвлекло Йернса от конструктивных размышлений над планом дальнейших действий. Послышалось? Как бы не так! Звук будто бы шел изнутри, рождаясь прямо в мозгу. Наемник поднял голову. Они с Лумисом были в «кармане» одни. Смех повторился. Чужой смех, неприятный. Лумис...
Лумис сидел, привалившись к стене. Оперативник содрал с себя шлем. Он был белый, как смерть — не кровинки в лице. Остановившийся, устремленный внутрь себя взгляд... Жуткое зрелище! Йернс на секунду пожалел, что по-прежнему отлично видит в темноте. Руки Лумиса судорожно шарили вокруг, искали что-то. Нашли...
Замечательно, черт подери! Оперативник, крепко сжимая рукоять разрядника целился теперь прямо в лицо Йернса. А у того все не шло из головы противное хихиканье. Он и думать ни о чем другом не мог, застыл как истукан, тупо таращась в дуло разрядника. Проклятый смех!
Вдруг, как пелена упала с глаз. Йернс снова увидел лицо друга, пусть искаженное смертельной мукой — но все же такое знакомое, почти родное лицо. Лумис обретал контроль над собой! Вот только... Только теперь он непослушными руками пытался завести ствол себе к подбородку!
Воздух сгустился, стал как вата, мешал двигаться. Йернс орал что-то. Он пробивался вперед сквозь вязкое желе, рвался, выкрикивая ругательства. Он успел. Выстрел ушел в сторону. Лумис слабо улыбнулся и обмяк.
Снова хихиканье... Дингир! Он еще работает. Немедленно отключить! Что за черт?!!! Перед изумленным Йернсом прямо из воздуха соткалась человеческая фигура. Благообразный джентльмен лет пятидесяти — шестидесяти. Аккуратно подстриженные седые волосы. Мягкое интеллигентное лицо. Умный проницательный взгляд. И — полупрозрачное тело. Ерунда какая! Только привидений недоставало!
Привидение закончило веселиться и поспешило развеять сомнения в своей материальности — энергоудар едва не вышиб из наемника дух, отбросив к противоположной стене. Но «едва» — недостаточно. Сдохнуть здесь, в богом забытой пещере, от рук какого-то слащавого сморчка вовсе не входило в йернсовы планы! Они сцепились.
По счастью, еще на Амите старый Дайсэцу терпеливо обучавший своего подопечного азам кэмпо, уделил достаточное внимание техникам адекватной защиты от подобных атак. Силы противников были равны, но... Шансы на победу таяли с каждой секундой — наемник начал уставать, а полупрозрачный джентльмен, похоже, черпал силы из внешнего источника. Его охотно подпитывал Дингир. Проклятие!
Отчаянное усилие взорвалось в голове маленькой гранатой — Йернсу удалось по собственной воле «включить» сверхвосприятие. Он даже не удивился. Все его внимание сосредоточилось на том, чтобы плести вокруг противника хитрую светящуюся сеть.
Ювелирная работа, учитывая необходимость уворачиваться от атак взбешенного «привидения». Но торопиться нельзя! Подтянуть из окружающего океана несколько блестящих нитей... Ткань реальности податлива — похоже, этот мир тоже не желает присутствия Дингира. Забыть, отрешиться! Йернс — всего лишь инструмент незримых сил... Готово! Последний штрих — и ловушка захлопывается. Светящаяся сеть сжимается вокруг бесформенной текучей структуры — именно так выглядит йернсов противник в этом странном сверкающем мире. Секунда... другая. Удалось! Теперь хранитель Дингира борется не столько с Йернсом, сколько с самой реальностью. Ему не устоять против «духов» планеты.
В последний момент, за миллисекунду до того как сокрушительный удар наемника достиг цели, противник отступил. Попросту растворился среди буйствующих потоков энергии. А может, попросту ушел туда, откуда появился, необъяснимым образом слившись с Дингиром вновь.
Разбираться в устройстве артефакта нет сил. Бой с «хранителем» высосал Йернса до последней капли. И все-таки, во время этого противостояния, он ухитрился на мгновение «прикоснуться» к артефакту, уловить в самых грубых чертах принцип его устройства.
Слишком сложно! Детали испаряются из памяти, словно мимолетный сон, но Йернс успел отметить главное: пирамидка и кубический «постамент» не едины. Неуклюжая коробка, на которой покоится изящный Дингир — всего лишь усилитель. Достаточно найти способ его отключ...
Не позволяя сомнениям взять верх, Йернс подхватил с земли упавший разрядник и разнес усилитель вдребезги...

Глава 11

Звезды. Как же давно он не видел их! Как соскучился по суровой красоте открытого космоса, по его сверкающим, манящим в неизведанное просторам!
Йернс осторожно, кончиками пальцев коснулся штурвала верного «Бродяги». Затаив дыхание, боясь спугнуть милый сердцу морок, неосторожным движением разорвать хрупкую ткань сновидения, обвел взглядом знакомую до мелочей рубку истребителя. Вот он — его дом. Крохотная уютная скорлупка в бурных потоках бесконечности, упрямо противостоящая натиску слепых всесокрушающих сил мироздания. Дерзкий вызов человечества, брошенный самой Вселенной...
Йернс откинулся на подголовник пилотского кресла. Нет, это не сон! Шелестит маршевый двигатель, отрабатывая разгон; мурлычет что-то свое, соскучившаяся «золотко» — бортовой компьютер, наделенный человеческими эмоциями, — душа корабля.
За кормой медленно тает, превращаясь в чудесную жемчужину, ледяной шарик планеты. Изольда... Мир-изо-льда. Твои духи довольны, скверна более не пятнает первозданную чистоту их обиталища.
Голова тяжелела, похоже, действие стимулятора заканчивалось, и напряжение последних суток давало о себе знать.
«...уж давно, покинув свою погибшую Атлантиду, плыву я с последним кораблем, уцепившись за свисающий с кормы канат и нет сил подняться выше. Леденит душу темная бездна внизу, а в вышине над головою взирают на мир вечные звезды. Всё вперед и вперед влечет меня корабль, размеренны удары весел под бой барабана...
Куда и зачем? Вот бы решиться да отпустить спасительный канат, и пусть деревянный левиафан плывет себе в неведомую даль. А мне? Мне раствориться в безбрежном океане, как куску сахара в чаше. Познать его мудрость. Самому стать океаном. Остаться здесь навсегда. Вне времени. В вечности. А звезды будут смотреть на меня, и улыбаться как старому другу...»
Йернс вздрогнул и очнулся. Энергично потер покрасневшие глаза, окинул взглядом приборы. Судя по всему, он отключился всего на пару минут. Странный сон. Диковинный, и, как будто, чужой. Вновь тяжелым грузом легли на душу воспоминания...
Тогда, под землей, Йернс принял единственно верное решение, испарив усилитель выстрелом разрядника. Дингир притих, его «голос» стал едва слышен. Операция завершилась. Сектанты, привыкшие за множество дней к непрерывному «фоновому» воздействию артефакта, побросали оружие. Им стало не до сопротивления — у одних началась жестокая «ломка», а другие и вовсе отключились.
Разбираться с поверженными адептами предоставили местным властям — шериф так и рыл копытом землю в предвкушении большой работы.
Что касается оперативников, то главная цель их пребывания на Изольде была достигнута — загадочный артефакт наконец-то попал в руки имперской разведки! А значит — настало время сматывать удочки. Как только удалось стабилизировать состояние раненного Кроса, командир группы отдал приказ к немедленному отбытию. Каждая минута задержки грозила неприятностями — все прекрасно понимали: у Культа еще оставались сторонники среди гражданского населения. Кто знает, на что они готовы пойти ради спасения святыни?
Прощание с Изольдой вышло коротким. Единственное, что успел сделать Йернс, вернувшись с задания, — проведать в больнице старину Хнума. Парень держался молодцом: Рэндл не подкачал, успел вовремя передать старателя на попечение «белых халатов». Теперь опасность миновала, и, несмотря на порядком распухшую физиономию, рыжий чертяка уже вовсю буянил, требуя отпустить его подобру-поздорову. Или чтоб, на худой конец, нормальной жратвы принесли!
Простились они тепло. И, хотя наемник понимал, что едва ли ему суждено когда-нибудь вернуться в подледный город, душу грело приятное чувство. Это замечательно, чёрт побери, обретать друзей!
А потом, после старта с планеты, уже на «кинжале», Йернс поймал командира за рукав и вытребовал трехнедельный отпуск. Разумеется, он вовсе не собирался пускаться в загул по «злачным местам», — у него возникла идея поинтереснее.
Необходимо было проверить одну догадку. Дело в том, что, присмотревшись в первый раз к Дингиру, еще в пещере, Йернс поразился странному несоответствию между двумя его составляющими. Если пирамидка выглядела (а если довериться интуиции, то и являлась) чем-то почти совершенным, находящимся, возможно, за гранью земных технологий, то коробка усилителя, напротив, навевала прямо противоположные мысли — была земная, привычная до скрежета зубовного. Прям хоть клеймо завода-изготовителя на ней разыскивай!
Йернс, понятное дело, не озаботился тогда подобными мелочами, познакомив материю усилителя с плазмой из своего разрядника. А теперь вот в голове у него начала прорисовываться некая картинка. Похоже, появилась ниточка, которую Йернсу не терпелось размотать.
Лумис, выслушав план друга, согласился. В конце концов, как минимум несколько недель уйдут на исследование артефакта. Наемник действительно мог использовать эту передышку с пользой для дела.
Йернс был отпущен на все четыре стороны под обещание сберечь свою задницу и явиться через три недели на общий сбор у Саграды.
Крейсер оперативников исчез, оставив вместо себя пламенеющий шар следового облака. Ребята развели пары в направлении южных секторов — в сердце Империи. Путь им предстоял неблизкий, даже учитывая ходовые качества «кинжала».
Время было. Три недели — вполне достаточный срок, чтобы исполнить задуманное. Встретиться кое с кем. Главное, чтобы этот «кое-кто» не изменил своим обычаям за последние полтора года...
Йернс запросил у «золотка» оптимальные параметры гиперпрыжка и нахмурился — внезапная мысль пришла ему в голову: если все «срастется», и упомянутый «некто» по-прежнему оставался верен себе — загула по «злачным местам» не избежать!

* * *

...Вот так-то, парень! — старина Рэмси в запале хватил по столу пудовым кулачищем. — Вот так-то... После того как эти гады сожрали Ролло и Бастера — а это были лучшие мои ребята, между прочим!.. Молодежь, конечно, горячие — совсем как ты лет десять назад... Так вот, с той поры я зарекся вести дела с этой мразью!
«Папаша» Рэмси Шморль, глава подпольного синдиката, уже многие годы контролирующего все более-менее крупные контрабандные каналы в центральных секторах, опрокинул стакан в бездонную глотку и мрачно захрустел закусью.
Йернсу повезло — он застал «Крошку Дороти», мобильную базу «Папаши» там, где и рассчитывал застать. Неуклюжая посудина, бывшая некогда гигантским суперфрейтером-рудовозом, и, вооруженная теперь не хуже имперского линкора, по-прежнему ошивалась в астероидном поясе на задворках анархической системы Тиррон. Местечко, вообще говоря, такое... Одним словом, приличному человеку и соваться-то сюда не пристало.
А Шморлю здесь, видите ли, нравилось! Лет пятнадцать назад, когда старый хрыч (знаменитый в свое время наемник, между прочим!) удалился от дел, его мобильную штаб-квартиру было не так-то просто застать два раза в одном и том же месте.
Теперь времена другие. Старина Рэмси окончательно заматерел, пустил корни. Легализовал часть бизнеса, открыл на «Дороти» нечто вроде увеселительного заведения для истинных джентльменов — слава о космическом борделе милейшего дядюшки Шморля гремела далеко за пределами злосчастной планетарной системы.
Сам же «Папаша» успешно продолжал возделывать старую ниву. За долгие годы ухватистый пройдоха пригрел под крылышком изрядное число ловких, подающих надежды парней из Лиги. Старый контрабандист охотно делился опытом, и работать на его контору было сущим удовольствием.
С Йернсом старика связывала давняя и крепкая дружба. Когда-то давно капитану «Бродяги» довелось оказать Шморлю неоценимую услугу: однажды наемник выручил из большой беды единственного племянничка бездетного гангстера. С тех пор старик питал к Йернсу самые добрые, можно сказать, отеческие чувства.
Так что, проблем с получением необходимой информации не возникло. Под чашечку-другую чаю, опрокинутую за обоюдное здравие в гостеприимном заведении старого друга, Йернс выяснил все, что ему было необходимо. Его догадка подтвердилась — Культ действительно неоднократно прибегал к посредничеству шморлевой «конторы».
Через третьих лиц организовывались поставки предметов, необходимость которых для нужд смиренной братии вызывала, мягко говоря, большие сомнения: сложнейшая электроника, самые современные сверхминиатюрные источники питания и тому подобное.
И самое интересное: чуть более года назад в систему звезды ВанМааненса было доставлено все необходимое для строительства мощной глюоновой электростанции. Учитывая тот факт, что технология постройки глюонового реактора по сей день считалась экспериментальной, стремление святых отцов следовать в ногу со временем выглядело несколько странным. Сделка шла через стороннюю фирму, так что информация попала к Шморлю через третьи руки, но все же...
— Послушай, Эрни, — покрытая капельками пота лысина могучего Шморля тускло поблескивала сквозь клубы табачного дыма. — Ежели ты чего не поделил с этими святошами, ты лучше мне скажи! Может, и присоветую что путное...
— Не то чтобы не поделил... — уклончиво ответил Йернс, рассеянно выглядывая из укромного «кабинета», где можно было поговорить, не опасаясь посторонних глаз и ушей. — Не то чтобы... А только и у меня к ним свой счетец имеется.
— Не хочешь говорить... — усмехнулся старик. — Молодец! И не говори, мало ли что! Но имей в виду, парень: соваться к ним сейчас — гиблое дело. Я и сам не один зуб обломал об этих говноедов. И запомни: если что, старый Шморль в этом деле весь твой! Так и запомни, да!
Йернс кивнул рассеянно. Его внимание привлекло происходящее на сцене, возвышавшейся несколько поодаль, на противоположной стороне зала. Там, под одобрительное улюлюканье стандартного шморлева «контингента» начинала свой волнующий танец девушка, очевидно, одна из... ммм... сотрудниц заведения.
Зрелище зачаровывало. Юная танцовщица была довольно миловидна: медно-рыжие распущенные волосы, яркие зеленые глаза... Да и дело свое она знала — не отнять. Вот только...
— Что, влюбился парень? — одобрительно заурчал Рэмси. — Оно и понятно. Это Софи — наша звезда. Звездочка! Гордость заведения, гвоздь программы и все такое. Могу познакомить... — «Папаша» заговорщицки подмигнул.
Йернс не ответил. Йернс напряженно следил за ритмично извивавшейся на сцене фигуркой и сосредоточенно ловил за хвост мысль...
Голова загудела, кровь шумела в ушах. Рыжая... Зеленые глаза... Где он мог её видеть? И главное...
То, от чего моментально вылетела из памяти тщательно заготовленная «лапша», которую наемник уже был готов, скрепя сердце, навешать на уши старому другу, оправдывая свой интерес к Культу...
Первый импульс, породивший в напряженном мозгу цепную реакцию прозрения — все вдруг встало на свои места, но еще не было осознано, подернутое легкой дымкой забвения... Все необъяснимое, мучившее Йернса в последние дни, после памятного контакта с Дингиром, после странного боя с призрачным Хранителем — странного тем более, что Лумис, столь явно наблюдавший всю сцену так и не смог сообщить ничего путного по этому поводу: дескать, и боя-то никакого не было — Йернс, де, стоял как истукан, а потом взял да и выпалил в чертов усилитель!
Череда диковинных, словно чужих снов, смутные образы на грани узнавания: пирамидка Дингира, полупрозрачное лицо Хранителя — все это казалось чужим и знакомым одновременно, будто воспоминание, пришедшее из прошлой жизни.
Почему? Ну почему, спрашивается, сейчас, при мимолетном, поначалу, взгляде на танцовщицу шевельнулось в глубине души это странное, не слишком-то уместное здесь отцовское чувство?!
Рыжая... Зеленые глаза...
Эми Рио!!!
Наемник рухнул обратно на стул точно громом пораженный.
— Эй, малыш, — не на шутку встревожился Рэмси. — Да что это с тобой? Ты же белый как мертвец!
Йернс, улыбнувшись через силу, опрокинул в себя заботливо придвинутый, налитый до краев стакан. Вкуса не почувствовал совершенно.
Мертвец... Ха! Он и был сейчас мертвецом, в каком-то смысле. Ведь это ожили, подобно морскому чудовищу вынырнув на поверхность из глубин подсознания, упрятанные там доселе воспоминания мертвеца!
Почивший первопроходец возвратился к жизни в теле Йернса, и тот на несколько секунд вновь погрузился в ужас последних дней «Квеста». Проклятый М-сканер! Проклятые Сеятели!!!
Наемник сжал кулаки — его колотил озноб. Вспомнить в подробностях давний забытый кошмар — ощущение не из приятных!
И все же, «прощальный привет» покойного Тернера, сделал свое дело — кусочки паззла-головоломки, защелкнувшись, заняли свои места в общей картине. И картина эта Йернсу совершенно не понравилась!
Внезапно он вспомнил, где прежде видел пирамидку Дингира. Видел не сам, конечно, видел глазами Тернера — именно содержимое треклятых пирамидок, вырвавшись из-под контроля, уничтожило тогда всех ученых вместе с лабораторией, убило ясноглазую рыжую девчонку — Эми Рио! Вот оно — неопровержимое доказательство таргского следа!
Совсем неудивительно, что он не узнал Дингир сразу — Тернер видел пирамидки лишь мельком, и, признаться, они не слишком-то заботили старого капитана. А вот образ похожей на Эми танцовщицы разбудил, поднял на мгновение из темных вод Леты дух почившего героя — ведь Тернер успел полюбить Эми Рио, как свою дочь.
А что до таинственного Хранителя... Йернс зло усмехнулся — он припомнил и его лицо! Только тогда человек этот был намного моложе, и волосы его не были белы как соль.
Добро пожаловать в мир живых, Грэхэм Джито — Хранитель Дингира!

Глава 12

— ...я смиренно повинуюсь, о Судьбоносная, — Крии-ц застыл в ритуальном поклоне, распластав перепончатые крылья по шершавому камню пола. Какое счастье, что разговор с воскресшей Праматерью Кодрир не требовал участия голоса. Голос его непременно бы выдал. Экс-номарх южных территорий, опальный полководец до боли стиснул зубы, надеясь скрыть нахлынувшую ярость. Праматерь, точнее, то странное существо, в которое она превратилась по воле Орма, должна ощущать в нем, жалком осколке былого величия клана, лишь покорность и бесконечное раскаяние...
— О да, все прошло успешно. Священные сосуды доставлены людям, и они готовы принять еще. Я верю, близится час, когда их непокорные прежде миры, осенённые божественным великолепием Орма, встанут под наши знамена. Придут сами, в надежде вкусить плодов твоей мудрости, о Сиятельная Праматерь... — Крии-ц с облегчением прервал поток лести и тяжело поднялся с колен. Ему дали понять, что аудиенция окончена. Им довольны. До поры до времени...
Крии-ц поднял взгляд и оскалился в легкой усмешке, не забывая привычно контролировать поток мыслеобразов. Сверкающий изумрудный кокон силового поля — неизменное обиталище, нерушимая крепость и добровольная тюрьма преображенной волею богов Праматери, отразился в его жестоких янтарных глазах, уже подернутых мутной поволокой старости.
Эти глаза повидали многое — ярость и сжигающую дотла страсть, упоение боем, триумфы и падения, — все, за что Крии-ц так любил этот мир, где, хвала Орму, выпало ему прожить долгую жизнь. Видели они и другое — им довелось заглянуть в лицо самой Вечности, скользнуть мимолетным взглядом по ее ледяным просторам, ужасным и манящим. Двести лет сна, столь мало отличного от смерти...
Крии-ц уже видел себя, забывшего про все в упоении божественной охоты, летящего привольно распластав крылья в одной стае с легендарными героями своего народа, в шумной и радостной свите самого Орма... Судьба распорядилась иначе.
Великие боги сочли необходимым послать ему еще одно испытание — испытание позором. Из сладостных объятий смертного сна, Крии-ца вырвал человек. Землянин. Враг. Впрочем, как показалось тогда бывшему вождю, жалкое создание, почти не обладавшее собственной волей, не имело никаких прав считаться его врагом. Ведь, стоило Крии-цу пробудиться, как человек простерся пред ним ниц, и вознес жаркую молитву, но не своим богам — нет! — ему, правой руке Праматери, чуждому существу, явившемуся некогда из холодных бездн Вселенной с одной лишь целью...
Что ж, видать, такова воля Орма. Злая ирония — без этого холодного склизкого червя и горстки ему подобных, ставших послушными орудиями в лапах Крии-ца, клану Кодрир суждено было бы навсегда упокоиться в пустыне забвения. Ведь это с их помощью удалось вдохнуть частицу жизни в умерший корабль, разбудить Врата и вернуться на заброшенную базу, где долгие годы, надежно укрытое колпаком силового поля, ждало своего часа загадочное существо, бывшее некогда Праматерью.
И только теперь Крии-ц начал понимать, как просчитался тогда. Сколь наивен он был, с мрачным торжеством бродя по мертвым переходам опустевшей цитадели, и разыскивая останки Кирмуна!
Отведавшая каомы Праматерь переродилась! И, хотя изумрудное сияние защитного кокона являло теперь неодолимую преграду для желтых волчьих глаз старого тарга, искушенный внутренний взор его легко проницал завесу.
Напрасно торжествовал Крии-ц, ибо не суждено ему было сыскать останков исконного соперника. Кирмун выжил, непостижимым образом слившись с прежней Праматерью! Поганец обманул богов, обманул самое Время, презрел справедливость! Триумф вернувшегося к жизни Крии-ца обернулся позором — он был вынужден повиноваться законной правительнице, ощущая в ее преобразившемся сознании черты ненавистного братца! Это было невыносимо! Это был позор. Это было испытание Орма...

Глава 13

— Так-так... Пятый пошел! — приглушенный шелест смыкающихся створок внешнего грузового люка нарушил напряженную тишину в рубке управления. «Кобру» слегка качнуло.
— Тест пройден, сигнал стабильный. Крошка включилась в общую сеть, — Йернс перевел обзор на кормовую полусферу. Позади корабля медленно уплывал в черноту космоса небольшой аппарат — автономный разведывательный зонд. — Пятый. Значит, осталось еще одиннадцать... Это ж еще, как минимум, месяц! — наемник досадливо щелкнул пальцами.
— Не переживай, Эрни, — мягко ответила Ардис. — Может, нам повезет, и мы сможем засечь что-нибудь раньше.
— Что-нибудь... — проворчал пилот. — Если это «что-нибудь» здесь есть — иначе мы попусту теряем время. И вдобавок рискуем вляпаться по полной...
Спутник за кормой превратился в еще одну тусклую точку на небосводе.
— Больше искать негде. Ты и сам знаешь — все следы дингиров начинаются здесь, в системе ВанМааненса.
Система ВанМааненса. Бывшая «столица» Церкви Визионеров Первотворения. Пятнадцать планет, из которых три — газовые гиганты с бессчетным числом спутников.
Пытаться отыскать здесь что-либо, без помощи «Арахны» — целой сети разведывательных зондов, каждый из которых должен быть установлен в строго определенной точке пространства, — пустая затея.
Развертывание сверхсовременной системы комплексного сканирования требовало времени, и было довольно рискованной задачей, учитывая, что приходилось орудовать под носом у противника.

Почти месяц прошел с тех пор как потрясенный внезапным прозрением истинной природы Дингира Йернс поспешно распрощался с гостеприимным Шморлем, оставив старика в легком недоумении. Времени на объяснения не было. Нужно было как можно скорее предупредить своих об опасности.
Наемник едва не угробился в астероидном поясе Тиррона, выводя «Бродягу» на позицию гиперпрыжка. Впрочем, плевать он хотел на риск — картина гибнущей лаборатории «Квеста», виденная глазами Тернера, не шла у него из головы.
К счастью, по распоряжению дальновидного Саграды, «Бродяга» был укомплектован новейшей установкой гиперсвязи. Йернсу оставалось лишь найти более-менее обжитую систему, где нашелся бы самый захудалый автоматический ретранслятор — многократно усиленный сигнал, посланный через гипер, преодолеет расстояние до миров Империи почти мгновенно.
Ему повезло — Лумис вышел на связь немедленно. Не успел Йернс поделиться своими опасениями, как майор огорошил его «новостью»: в лаборатории, куда был доставлен Дингир, произошел теракт. Артефакт уничтожен. Саграда «протрубил» срочный сбор в штабе на Фазиз.
И, хотя сам факт взрыва не сулил ничего хорошего — ведь это означало, что Культ уже успел запустить щупальца в самое сердце имперской разведки, у Йернса, по правде говоря, отлегло от сердца. Слишком уж живо представились ему возможные последствия опытов над проклятым Дингиром.
«Военный совет» в прокуренном кабинете Саграды не оставил сомнений в решимости генерала «прищемить хвост этим засранцам».
Стоило признать, что первый раунд противостояния «Культ Дингир — имперская разведка» прошел с перевесом на стороне противника. Пока Лумис с группой добывали артефакт на Изольде, а Ардис рылась в секретных архивах Альянса, Саграда не терял времени. Он попытался воздействовать на ситуацию политическими методами, благо, обширные связи генерала давали такую возможность.
Поскольку сигнал с Келено стал к тому времени «секретом Полишинеля» в известных кругах, Саграде удалось осторожно, не раскрывая карт, надавить на нужные рычаги таким образом, чтобы склонить спецслужбы противоборствующих сверхдержав к подобию сотрудничества по этой щекотливой проблеме. Впрочем, толку вышло не много — полученная информация хоть и была по-своему полезной, носила скорее отрицательный характер.
Стало известно, что Альянс уже предпринял лихорадочное масштабное прочесывание подконтрольных систем в поисках потерянного таргского корабля — с ожидаемым, нулевым результатом.
Что касается Федерации, то выяснилось: немногие светлые головы в правительстве, обеспокоенные деятельностью Культа, добились-таки направления дипломатической комиссии в независимую систему ВанМааненса. Стоило ли удивляться, что «святые отцы» навешали на уши комиссии первосортной лапши, полностью открестившись от действий Культа, а затем вежливо «указали на дверь». Этим официальные телодвижения федералов и ограничились. Надо полагать, кое-кто из высокопоставленных чиновников в руководстве Федерации, основательно нагрел руки на расцветшей благодаря Культу Дингир наркоторговле.
В довершение ко всему, верный человек при дворе намекнул Саграде, что, дескать, дальнейший интерес его ведомства к деятельности сектантов может повредить столь доселе успешному продвижению генерала по служебной лестнице наверх, в сияющие эмпиреи, озаренные личным благосклонным вниманием Его Императорского Величества.
Но Луис Саграда оказался не из того теста слеплен! Отступать, поджавши хвост, было не в его правилах. К тому же генерал прекрасно понимал: волею судеб, именно ему выпала удача ухватиться за единственную ниточку, ведущую к разгадке. Ведь, судя по всему, его «коллеги» из противоборствующих разведок до сих пор рассматривали проблемы сигнала с Келено и Культа Дингир порознь, не отмечая между ними связи, и Саграда предусмотрительно не спешил делиться с кем бы то ни было своими догадками. А то, что эта связь была, он чуял нутром и без откровений Йернса, которому (слава Богу!) не пришлось выкладывать историю о «гробокопательском» рейде на могилу Тернера.
Масла в огонь подлила и Ардис со своим отчетом о «набеге» на архивы спецслужб Альянса. Выяснилось, что большая часть материалов по Грэхэму Джито попросту исчезла из баз данных разведки! Ардис удалось восстановить примерную картину — архив был взломан примерно с год тому назад. Работа была проделана ювелирная — следов взлома практически не осталось. Но в данной ситуации это не имело значения — и без того было ясно, кому выгодно покрыть туманом историю бывшего старпома «Квеста»!
Да еще этот обидный «щелчок по носу» — уничтожение лаборатории с артефактом! Стало очевидным: счет идет уже не на месяцы — на дни. Если эти ловкачи-сектанты не сбавят обороты — таргский экспедиционный корпус прибудет «на все готовенькое». Захватчикам, пожалуй, даже не придется утруждать себя масштабной войной — основательно подточенная агентами Культа военная машина землян окажется ни на что не годной.
А что до «народных масс», так для их усмирения вполне достанет сотни дингиров, расставленных по нужным местам. Благо, все сомнения в могуществе артефактов развеялись, как дым еще во время операции на Изольде.
Как же все просто: правящая верхушка Культа — Посвященные становятся наместниками захватчиков, и правят от их лица, опираясь на силу таинственных пирамидок! Тарги провозглашаются новыми небожителями, диктующими свою волю одурманенному человечеству. Пройдет пара веков, сменится несколько поколений — и всё! Никто и не усомнится в правильности нового порядка вещей. Уж что-что, а забывать собственную историю людям не впервой.
Был срочно разработан план секретной боевой операции в системе звезды ВанМааненса. Саграда четко определил круг задач:
Необходимо в кратчайшие сроки обнаружить место нынешней дислокации потерянного флагмана таргов. Сомнения в том, что Врата функционируют где-то в окрестностях главной цитадели Культа, окончательно развеяла информация, добытая Йернсом через главу синдиката контрабандистов.
Стало очевидным — все пути распространения Дингиров брали начало именно там. Необходимостью поддерживать в рабочем состоянии инфраструктуру Врат объяснялся и повышенный интерес сектантов к современным технологиям получения энергии. Заказанные у независимых производителей усилители для пирамидок доставлялись туда же — в систему ВанМааненса.
Естественно, оставалась вероятность ошибки в расчетах. Одно-два маловероятных и нелепых совпадения могли пошатнуть всю стройную конструкцию, основанную на логических рассуждениях. Действовать напролом было бы глупо, но Саграда никогда не забывал об осторожности. Поэтому вся операция разбивалась на два этапа.
Первый. Собственно, разведка. Это щекотливое поручение досталось, естественно, Ардис. Никто лучше нее не справился бы с задачей. Саграда, впрочем, не удивился, когда Йернс предложил свою помощь. Возражений не возникло.
«Кобру» оснастили системой «Тень» — новейшей экспериментальной разработкой имперских военных ученых. Аппарат, пожиравший всю наличную энергию корабля, обеспечивал практически полную маскировку судна в широком диапазоне частот наблюдения, включая оптический. Эдакая «шапка-невидимка». Одна беда — замаскированный корабль должен был оставаться абсолютно пассивным. Полет в этих условиях был возможен лишь по баллистической траектории. Включение двигателей, активация оружия, — все что угодно! — моментально срывало спасительный покров, оставляя незадачливого разведчика буквально «без штанов» — корабельные щиты использовались «Тенью» в качестве основного энергетического буфера.
Планировалось, что «кобра», пользуясь статусом независимого гражданского судна, проследует в логово сектантов напрямик через системы Федерации. По прибытии на место Йернсу и Ардис полагалось, соблюдая все предосторожности, произвести тотальное сканирование системы при помощи упомянутой «Арахны» — еще одного «ноу-хау» имперских спецслужб.
Работенка предстояла немаленькая, да к тому же опасная. И все-таки, это было необходимо, ведь в случае успеха разведки, операция переходила в следующую, «силовую» фазу.
Для второго этапа операции Саграда «наскреб» не много ни мало, тяжелый ударный крейсер «Хенгист» класса «Авалон», с полным комплектом штурмового оборудования и сотней десантников на борту, не считая группы Лумиса.
«Хенгист» отправлялся к пункту назначения кружным путем, через независимые системы Приграничья, протискиваясь вдоль узкой полосы независимых территорий между Федерацией и Альянсом. Конечной точкой его замысловатого маршрута была ничем не примечательная безлюдная система в трех десятых светового года от звезды ВанМааненса. Там крейсер будет ждать сигнала от разведгруппы. Ждать столько, сколько потребуется. И, в случае успеха, выполнит свою работу. Ударной группе предполагалось пресечь вредоносную деятельность Культа, по возможности, захватив Врата.
Капитан «Хенгиста» также присутствовал на «военном совете». Им оказался никто иной, как полковник Кристофер Штольц. Именно он формально командовал проведением операции. За успех наземных боевых действий отвечал Лумис.

Уже после совещания, майор улучил момент для приватного разговора с другом:
— Послушай, Эрни, — спросил тогда он. — Этот Штольц... Слыхал ты о нем что-нибудь?
— Да я его в первый раз сегодня увидел! — изумился Йернс. — Индюк какой-то, по правде говоря.
— Мой тебе совет — держи с ним ухо востро, — процедил оперативник, понизив голос. — И ты, и девчонка твоя.
— Да что с ним не так?!
— Ну, как тебе сказать... Кристофер Штольц — редкостный карьерист. Звезд с неба не хватает, но давний друг Саграды, правая рука нашего генерала во многих делах. Засранец тот еще...
— И...? Давай, выкладывай все начистоту, раз уж начал!
— Изволь, Эрни. Начистоту так начистоту: вы с Ардис однажды посадили его перед шефом в большую вонючую лужу. Такого не прощают.
— ...???
— Не делай большие глаза, — ухмыльнулся Лумис. — Все просто — Штольцу было поручено ликвидировать... ммм... последствия одного эксперимента. А также подчистить за собой следы, чтоб было шито-крыто. Улавливаешь, о чем я?!
— Мда... — протянул Йернс, помолчав. — Ну и гадюшник тут у вас, ты уж меня прости! Ладно, спасибо, что предупредил. Постараюсь не «пропасть без вести» по милости дражайшего полковника.
— Ну что ж, вам с Ардис пора. Берегите себя! Даст Бог, еще свидимся!
— Выше нос, дружище! Встретимся в аду! — расхохотался Йернс, крепко обняв друга на прощание.
— Еще одна крошка полетела! — отрапортовал Йернс. — Завершаю маневр.
Наемник круто повернул штурвал «кобры», закладывая корабль в вираж. Пронзительный аквамарин Звезды ВанМааненса прочертил замысловатую дугу и замер прямо по курсу, заливая рубку корабля мертвящим синеватым сиянием. Йернс мрачно усмехнулся — ему вдруг вспомнился злой свет Келено, виденный глазами старого Тернера.
— Зонд включился в сеть. Время синхронизации около получаса, — откликнулась Ардис.
Несколько минут они молчали. Стосковавшийся по пилотскому ремеслу Йернс сосредоточенно орудовал за пультом, вручную выводя «кобру» на новый курс. Бестелесная фигура хозяйки корабля замерла рядом. Ардис рассеянно глядела в пространство на обзорном экране, задумчиво скрестив руки на груди. Ее губы чуть заметно шевелились, вторя невысказанным мыслям.
— Как ты думаешь, — наконец прервала молчание девушка. — Что собой представляют эти дингиры?
— Трудный вопрос, — Йернс задумчиво поскреб бороду. — Видишь ли, поначалу я был уверен, что мы имеем дело просто с каким-то хитроумным механизмом, психотронным оружием таргов. Когда я увидел «работу» Дингира на городской площади, ну, ты помнишь, я рассказывал...
— Угу...
— Так вот, тогда моя уверенность только окрепла. Но потом, во время боя в пещерах, я, вдруг, засомневался. Понимаешь, это трудно объяснить... — наемник поморщился, подыскивая слова. — Ну, одним словом, эти штуки — они вроде как живые. Обладают собственной волей, но...
— Но...?
— Они не целостны, понимаешь... — Йернс беспомощно всплеснул руками. — Я не знаю, как объяснить, это нужно почувствовать. Это, ну... как оконце в стене, за которым бушует буря. Подходишь близко — и тебя захлестывает, ты чувствуешь часть чего-то неизмеримо огромного и сильного. Видишь какие-то детали, но не можешь понять, на что смотришь.
— Я тоже много думала об этом, — вздохнула Ардис. — Многое нелогично. Взять, к примеру, эти усилители. Мы знаем, что они — продукт наших, земных технологий. А теперь вопрос: какое же это оружие, если для его эффективной работы нужно заказывать недостающие детали на заводах потенциального противника?
— Абсурд какой-то!
— Точно. А помнишь... — девушка понизила голос. — Помнишь, что случилось с лабораторией «Квеста»? Они же тогда, по-видимому, вскрыли одну из пирамидок. Помнишь?
— Да. Но это, уж прости меня, был вообще какой-то мутный кошмар! Ума не приложу, что там творилось! У меня даже версий толковых нет!
— У меня есть кое-что, Эрни. Судя по всему, эти пирамидки — просто контейнеры. Помнишь, Тернеру успели рассказать про некое поле, стабилизированное внутри артефакта? Стоило разрушить этот защитный «кокон», и содержимое вырвалось наружу.
— Но что это было, черт побери?!
— Я не знаю, Эрни, — мягко улыбнулась хозяйка «кобры». — Похоже, эта штука действовала как самоорганизующаяся материя. Возможно, наделенная каким-то подобием разума, ну или, хотя бы, примитивными инстинктами. И притом агрессивная, способная добывать сырье для собственного воспроизводства прямо из окружающей среды. Ты помнишь, как быстро она «сожрала» лабораторию, и все... — Ардис запнулась, — ...и все, что в ней находилось?
— Мда... Признаюсь честно, у меня камень с души свалился, когда я узнал, что захваченный нами Дингир взлетел на воздух. Протащить такое в населенные миры! Вот дерьмо!
— Не забывай, тот Дингир не был единственным... — покачала головой Ардис. — Но я сейчас подумала о другом. Знаешь, если верить Сеятелям, подобная манера ведения войны вообще не свойственна таргам. Вся эта подковерная возня, агентурная работа и прочее... Не их стиль. Тарги — хищники по своей природе. Фаталисты. Ввязаться в бой, победить или погибнуть — вот их образ мыслей. Тут что-то не так...
— А ведь ты права! Поиграть с противником в прятки, создать «пятую колонну» — это скорее по нашей, по людской части! — усмехнулся Йернс. — Постой-ка! Но что из этого следует? Предположим, ребята из Культа добровольно сотрудничают с Чужими, в надежде отхватить себе тепленькое местечко при новом режиме... Исследуют потихоньку возможности дингиров, пытаются нащупать пределы их влияния на людей. Вживаются, понимаешь, в роль наместников, а? Звучит правдоподобно?
— Пока не знаю, мой храбрый воин, — девчонка рассмеялась в ответ, неожиданно чмокнув смущенного пилота в макушку. — Мы с тобой и так нагородили кучу домыслов. Информации недостаточно. Но одно могу сказать тебе наверняка: само слово «дингир» — определенно человеческое!
— Мда? — саркастически воздел брови наемник. — И что же оно, по-твоему, означает?
— Расскажу тебе одну забавную историю. Неограниченный доступ к архивам, порой, склоняет к праздному любопытству, знаешь ли, — Ардис озорно подмигнула. — Так вот: в незапамятные времена, когда люди, жившие на старушке Земле, и не помышляли о межзвездных полетах, одно могущественное племя выстроило чудесный город. Великолепны были дома его, стены — могучи и неприступны, а храмы — прекрасны. Городу дали имя: Ка-Дингир, что на древнем языке значило — «врата богов».
Прошли столетия, былая мощь строителей поиссякла. Дружелюбные соседи не заставили себя долго ждать. Город был захвачен, но не разрушен, ведь его судьбою было простоять на той земле еще многие и многие века...
Новые хозяева сделали Ка-Дингир столицей, оставив городу прежнее имя — «врата богов», вот только на их языке оно звучало иначе. Да ты и сам наверняка слыхал об этом городе.
— Ну, это вряд ли! — усмехнулся Йернс.
— Слышал-слышал! Это имя навсегда вписано в историю человечества. Вавилон — так запомнили этот город потомки.
— Вавилон...
— Да. Заметь, помимо всего прочего, Вавилон, с его печально известной башней, ещё и символ небесной кары, постигшей возгордившееся человечество, — грустно улыбнулась Ардис.
— Погоди-ка... Выходит, если Вавилон-Ка-Дингир — врата богов, то Дингир...
— Собственно — бог. Ну, или как в нашем случае — воплощение бога.
— Ловко, ничего не скажешь!
— Угумс. Чувствуется почерк почтенного Грэхэма Джито. Точнее, его учителя — помешанного на древней мифологии старика Тернера, — подытожила девушка.
— Зарвавшееся человечество, значит... Небесная кара, значит... — наемник побагровел от злости и сжал кулаки — Ну, мы еще посмотрим: кто — кого!

* * *

«...Вот, в общем-то, и вся моя история. Не знаю, зачем я взялся записать это, ведь шансов, что меня найдут, практически нет. Наверное, просто захотелось облегчить совесть перед... перед вечным сном. Ресурсов гиберкапсулы хватит на месяц, а потом... Я прекрасно понимаю, что меня ждет. Так пусть останется хотя бы запись. Может быть, мне повезет и шаттл выловят. Лет эдак через тысячу... ха-ха...
Никогда Абель Сантуш не был хорошим пилотом. Впрочем, кто мог знать, что чертов движок доживает последние дни?!
Грэхэм... Наверное, ты и теперь смог бы услышать мой зов, если б захотел. Но ты перестал слышать своего старого друга с тех самых пор, как мы собственными руками раскопали на пустынной Вергилии зло. Разбудили чудовище. Злого бога, который, вдруг, стал для нас всем. Для тебя, для »братьев", почитавших тебя как духовного отца. И для меня, почти...
А потому я не стану взывать к тебе, Грэхэм Джито. Мой старый друг умер, растворился в неведомом, протек, как песок сквозь пальцы. Принес себя в жертву новым богам. А я не хочу! Не желаю следовать за тобой в этот ад! Я освободился от наваждения. Я свободен и счастлив — мне суждено умереть человеком!"
Запись давно закончилась, а худое измученное лицо Абеля Сантуша — Посвященного Первого Круга, правой руки Пророка, и, похоже, единственного из «братии», кто ухитрился сохранить свою человеческую сущность, находясь в сердце Культа Дингир, — все еще стояло перед глазами.
— Вергилия, значит... — задумчиво хмыкнула Ардис.
— Но в системе ВанМааненса нет такой планеты!
— Держу пари, Эрни — название планете дал все тот же Джито. Бедняга Сантуш упомянул, кажется, что-то про «разверзшиеся пред ними адские врата»? — карие глаза внимательно буравили Йернса.
Тот пожал плечами:
— Похоже на то... Парню пришлось туго. Зная, как действует Дингир, я вообще удивляюсь, что этот «малиновый» сохранил рассудок!
— Вергилия... — с загадочной улыбкой вздохнула девушка. — Что ж, надо признать, добрейший мистер Джито не утратил здорового чувства юмора!

Экипажу «кобры» повезло: «Арахна» ожила уже на седьмом по счету зонде. Немного смущало, что перехваченный сигнал шел с периферии системы. Судя по пеленгу, объект находился высоко над плоскостью эклиптики, со значительной скоростью уходя все дальше и дальше в местное облако Оорта — царство комет и астероидов.
Сигнал был четкий, совершенно очевидно — искусственного происхождения. Обычный «тревожный маяк», транслирующий в пространство сигнал бедствия.
Любой честный капитан, услышав подобный сигнал где-нибудь на просторах цивилизованной системы, бросит все неотложные дела и, развернув корабль, немедленно поспешит на помощь.
Впрочем, модели поведения «честных капитанов» частенько разнились в зависимости от результатов подсчета простого соотношения. В числитель оного соотношения было принято помещать собственную храбрость (при отсутствии оной вполне годилась глупость), умноженную на жадность — на спасении «утопающих» всегда есть шанс неплохо заработать. Что до знаменателя, то он обычно складывался из совокупной стоимости перевозимого «честным капитаном» груза, его корабля, и уж совсем эфемерной субстанции — субъективной ценности собственной шкуры в глазах владельца. Ах да! Не забыть помножить всю эту бухгалтерию на коэффициент безопасности окрестных территорий, и — вуаля! — имеем математически обоснованное решение.
Правда, нашим героям было вовсе не с руки забивать себе головы подобной ерундой. Учитывая статус системы ВанМааненса, принятый сигнал бедствия почти наверняка имел какое-то отношение к событиям, в ней происходящим. А потому, «разведчики» не пожалели трех суток и пары тонн топлива, чтобы на всех парах примчаться к его источнику.
Видать, такая уж полоса пошла в йернсовой жизни — шататься по чужим гробницам! Все, что они обнаружили в аварийном шаттле, по инерции улетавшем все дальше и дальше в студеные межзвездные просторы, — это выработавшая свой ресурс гиберкапсула с мертвым телом внутри. Да еще дневник — последнее слово мертвеца. Послание с того света, краткая история жизни, крик потерянной души. Исповедь, если угодно.
Пути Абеля Сантуша — смиренного адепта Церкви Визионеров Первотворения и бывшего старпома «Квеста» пересеклись около десяти лет тому назад. Грэхэм Джито уже тогда был одержим духовным поиском, и, стоит ли удивляться, что, сдружившись с молодым проповедником, он охотно принял его предложение присоединиться к Церкви?
Они много странствовали по мирам человечества. Абель, следуя обетам, проповедовал в храмах Визионеров, нес свет Учения людям. А Джито — тот нигде не находил покоя. Он будто бы слышал зов. Некий внутренний голос влек его от одного мира к другому. Что это было? Грэхэм, похоже, и сам того не ведал.
Однажды «братья» отправились в обязательное для всех адептов паломничество к святыням церкви. В систему ВанМааненса, разумеется. И Джито преобразился! Он упросил друга остаться на какое-то время пожить в центральной общине. Мало-помалу его беспокойство нарастало. Грэхэма стали мучить видения, а в той среде, где он находился, это, конечно же, не могло остаться без внимания. Постепенно, его фигура стала центром своего рода магического притяжения — вокруг него образовалось нечто вроде тайного сообщества. Так началась новая история Джито — история Пророка, приведшая к хорошо нам известным, весьма печальным для Церкви, последствиям.
Абель Сантуш не отрекся от товарища. С затаенным ужасом наблюдал он за необъяснимыми переменами в характере друга, бессильный противостоять им.
Страдания его истерзанной души выплеснулись на страницы предсмертного послания кричащими от боли строчками, где Абель описал их первый полет на Вергилию — одну из отдаленных планет системы.
Грэхэм вновь слышал внутренний голос, но теперь все сомнения в реальности таинственного зова рассеялись, ибо они нашли его источник! Обнаружили вросшее в землю в ущелье меж двух скальных круч, почти занесенное пыльными бурями... нечто. Бедный Абель описывает это как храм, святилище. Усыпальницу давно забытых богов. Но у Йернса и Ардис не возникло и тени сомнения в том, что именно обнаружила на Вергилии горстка адептов, ведомых новоявленным Пророком!
Последующие годы стали для несчастного Сантуша непрерывным кошмаром. Каким-то чудом он ухитрился, внешне покорный могучей воле диковинного существа, вырванного ими из небытия, сохранить остатки собственной личности, остаться человеком. Впрочем, это лишь усиливало страдания.
А потом, когда заработал реактор отстроенной силами сектантов электростанции и разверзлись врата в иной мир, ставший для религиозного Абеля олицетворением Ада, когда они с Джито впервые ступили на чужую землю, и, направляемые волей новых богов принесли оттуда первый дингир, бедняга впервые со всей неотвратимостью осознал — назад дороги не будет. Как осознал он и то, что остался в полном одиночестве, окруженный порождениями злой тьмы. Все, кого он любил прежде: и Грэхэм, и братья по былой вере — исчезли. Умерли, не обретя могил, а надгробьями им стали пустые ходячие статуи — всего лишь куклы из плоти и крови, покорные чужой воле.
И тогда Сантуш принял решение — бежать! Бежать, во что бы то ни стало! Вероятно, несчастный планировал, угнав шаттл, добраться до центральной колонии системы, к тому времени уже безраздельно принадлежавшей Культу, а там, сев на попутный транспорт вырваться из проклятой обители. Затеряться в мирах Ядра, начать новую жизнь, забыв кошмар пережитого. Наивно... Едва ли Абель имел шансы уйти незамеченным. Да и был ли случаен отказ двигателя на шаттле — утлом суденышке, ставшим последним пристанищем своему единственному пассажиру?
Ни Йернс, ни Ардис не знали ответа на этот вопрос. Зато сам факт обнаружения шаттла оказался большой удачей. Зная траекторию движения кораблика, не составило большого труда вычислить примерные координаты старта.
Разворачивать «Арахну» на полную мощность более не требовалось — район поисков Вергилии удалось сузить до субсистемы одного из трех массивных газовых гигантов сопровождавших свою сиятельную хозяйку-звезду в её бесконечном странствии по просторам Вселенной.
Перед тем как отдать последние почести несчастному беглецу, Йернс провел полное м-сканирование останков. Упускать такой случай было нельзя: дневник-дневником, а живые воспоминания человека, неоднократно посещавшего вражеское логово, могли сослужить хорошую службу. Предчувствия не обманули наемника — память Сантуша содержала весьма подробную информацию о состоянии дел в стане противника.
В основном, правда, познания Абеля касались наземной базы таргов, где они с Джито были частыми гостями. Йернс, не удовлетворившись картинками, полученными через компьютерный интерфейс, настоял на прямом подключении к памяти умершего. Ардис, скрепя сердце, согласилась. И, хотя на этот раз они действовали осторожнее — напарница ни на секунду не упускала контроля над ситуацией, отсекая лишние, подчас чересчур эмоциональные образы и воспоминания, — «погружение» вновь далось Йернсу нелегко. «Как будто берешь на душу чужие грехи...» — мрачно отшутился он. Но дело того стоило — теперь они твердо знали, что в случае успешного захвата Врат операция не ограничится двумя, четко оговоренными в штабе, фазами.
Да-да! Саграда вовсе не отказался от мысли нанести удар в самое сердце противника, воспользовавшись захваченными Вратами, но... Слишком велика была неопределенность. Неизвестно, сможет ли целый крейсер просочиться в «игольное ушко» поврежденных Врат. Неизвестно, удастся ли землянам сделать хоть что-то против целого флота таргов, расквартированного в системе Келено.
Одно лишь было ясно наверняка — для «Хенгиста» это будет рейс в один конец. На мифический корабль Сеятелей, якобы до сих пор скрытно барражировавший космическое пространство на дальних подступах к таргскому форпосту, надежды было мало.
Генерал не решился отдать прямой приказ. От только внимательно посмотрел в глаза присутствовавшим, и повторил еще раз: «Далее — действуйте по ситуации, ребята. Лезть к таргам в логово на одном крейсере — самоубийство. Но мы с вами прекрасно понимаем: уничтожение Культа и захват Врат не избавит человечество от угрозы. Только внезапный удар в самое уязвимое место сможет остановить вторжение. Я не стану отдавать приказа. Для такого дела нужны добровольцы. Придет время — сами решите, как поступить... Но запомните — судьбу этого мира вершат не политические силы, не стратеги в штабах и не дураки в погонах, вроде меня. Нет! Все зависит от простых парней, оказавшихся в решающий момент на острие атаки. И это справедливо, черт побери!..»

* * *

Опасный участок пути был пройден с ювелирной точностью. Позади остались слабо отблескивавшие в свете далекой звезды астероидные поля, растянутые притяжением газового гиганта в подобие множества рваных колец на дальних подступах к обширной субсистеме его спутников. Словно пограничные кордоны, стерегущие рубежи суверенной державы, оберегали они покой десяти заповедных миров, этих космических вассалов присягнувших когда-то на верность могучему сюзерену.
...Седые башни полуразрушенных крепостных стен громоздятся над мертвым городом, ушедшим в песок. Напряженно вглядываются из-под руки в туманный горизонт давно утратившие плоть и кровь дозорные. Перекликаются, сменяя друг друга, призрачные караулы. Незримое войско готовится к битве, которой так и не суждено начаться. Впрочем, другая битва идет уже давно. Город осажден — он противостоит самому Времени. И завершится эта осада, лишь когда последний камень древних руин поглотят неумолимые пески Вечности...
Йернс усмехнулся нахлынувшим мыслям. Все-таки старый Тернер, нашедший в его лице своеобразное посмертие, был немножко поэтом.
«Кобра», искусно рассчитав траекторию сближения, успешно замедлилась в гравитационном поле Иерихона — массивной девятой планеты системы ВанМааненса. Тусклый, испещренный воронками вихрей шар занимал сейчас добрую половину обзорного экрана.
Тихо шелестел, периодически включаясь всего на несколько минут, маршевый двигатель корабля. Ардис корректировала орбиту так, чтобы всего спустя несколько часов плавная дуга эллиптической траектории судна привела их к желанной цели — пятому спутнику газового гиганта.
Йернс, полностью положившись на навигаторские способности подруги, вовсе не завидовал Ардис. Работенка ей предстояла адская — требовалось рассчитать исходный маневр таким образом, чтобы, попав в поле притяжения Вергилии, летящая по инерции «кобра» не проскочила его, выйдя на устойчивую замкнутую орбиту вокруг маленькой планетки.
Любые попытки скорректировать курс в непосредственной близости от цели были чреваты обнаружением корабля и провалом всей операции — даже кратковременное включение двигателя на целые минуты срывало спасительный покров невидимости, генерируемый «Тенью».
Риск был велик, но оправдан — перенастроенные на узкий сектор пространства немногочисленные зонды «Арахны» зафиксировали регулярные всплески энергетической активности в субсистеме Иерихона. Вергилия была обнаружена, и теперь разведчики намеревались рассмотреть противника поближе.

* * *

Необозримые поля плотных охристых облаков неслись навстречу кораблю. Скорость была так велика, что глаз не успевал различать деталей. Словно тысячи лохматых канатов вытягивались откуда-то из-за горизонта и стремительно исчезали под брюхом «кобры».
— Быстро идем, аж в глазах рябит, — раздраженно помотал головой Йернс.
— Не хнычь, дорогуша, — съязвила Ардис. — Скорость оптимальная, просто атмосферка у этой Вергилии уж больно пухлая для такой крохи. Но так уж и быть, я попробую слегка оттормозиться, когда будем на «теневой» стороне. А пока смотри — если наши догадки верны, представление должно начаться через сорок секунд. По моим расчетам мы пройдем в сотне километров левее.
— Да на что глядеть-то? — не унимался наемник, скучая в пилотском кресле — все управление кораблем было сейчас сосредоточено в руках капитанши.
— Да на небо же! — передразнила его Ардис. — Тридцать градусов по штирборту. Даю «отбивку». Пятнадцать... четырнадцать...
Расчеты подтвердились. Не прошло и десяти секунд, как горизонт справа по курсу озарился мощной вспышкой. Кипящую поверхность облачного океана прорезал тонкий голубой луч, на глазах превратившийся в исполинскую воронку, должно быть, с полсотни километров высотой. Всего пару мгновений красовался над бурлящей пеленой облаков исполинский цветок — «представление» завершилось внезапно, и лишь тонкий писк сигнала дальнего обнаружения свидетельствовал, что зрелище не привиделось разведчикам.
Врата отработали успешно — сканеры фиксировали в околопланетном пространстве неизвестный корабль, которого там только что не было. Судя по сигнатуре, суденышко было совсем небольшим — челнок или легкий истребитель. Заложив в вышине крутую петлю, прошедший вратами «гость» нырнул в рыхлую облачную кашу — очевидно, пошел на посадку.
— Ровнехонько! Да по ним можно часы сверять... — Йернс почесал макушку. — Это странно.
— Ничего странного, Эрни, — Ардис улыбнулась, внимательно глядя в глаза другу. — Все объяснимо.
— Ты хочешь сказать...
— Ну да! Конечно же — все дело в том, что их накопители энергии заряжаются как раз за семьдесят девять часов тринадцать минут и десять секунд! Именно с такой периодичностью и открываются Врата!
— Довольно плотный трафик!
— Возможно, им просто необходимо сбрасывать энергию. Эти новые глюоновые реакторы, конечно, хороши но...
— Понимаю, понимаю! Не активируешь Врата — взлетишь на воздух.
— Вероятно. Едва ли у братии было время на постройку дополнительных систем защиты, — вертикальные морщинки между нахмуренными бровями делали девчонку старше, но отнюдь не портили ее. Йернс невольно улыбнулся своим мыслям...
— А ведь это играет нам на руку! — продолжила она.
— Да?
— Ага! — Ардис в восторге хлопнула в ладоши. — Я только что прикинула: если мы не ошибемся с отправкой донесения, «Хенгист» как раз успеет провернуть свою работенку, прежде чем сектанты смогут вновь активировать Врата! Таким образом, там на Келено ничего не узнают о случившемся! Какое-то время.
Наемник пожал плечами. На словах все выходило гладко, но... А впрочем, иного выхода у них все равно не было.
Прежде чем дать сигнал к наступлению, разведчики провели еще несколько дней на низкой орбите Вергилии, наблюдая за Вратами. Догадка Ардис, похоже, была верна — за все время с момента обнаружения «Арахной», периодичность открытия «туннеля» не нарушалась ни на секунду.
Легко пронзив ткань пространственно-временного континуума, в направлении соседней звезды ушел сжатый пакет кодированной информации, и ответ не заставил себя долго ждать — уже через три часа на периферии системы ВанМааненса, всего в паре астрономических единиц от «кобры», в черноте космоса вспух и запульсировал, заиграл всеми оттенками синего огромный шар гипероблака. «Хенгист» откликнулся на зов.

Глава 14

— Так, командир, дело на мази! «Рино Браво» докладывают — они уже внутри, начинают зачистку... вот дерьмо!!! — довольное мурлыканье Лимы сорвалось на визг, когда на пути штабного «центуриона» прямо из песка неожиданно выросла кургузая башенка автоматического защитного комплекса «Редут».
Снайперша, управлявшаяся с могучей машиной не хуже, чем с верным «пилумом», судорожно рванула рычаги, уводя танк с линии огня. Но было поздно — треклятая башня уже выплюнула в направлении врага целую вереницу реактивных снарядов.
Конечно, уничтожить специально предназначенный для штурмовых операций «центурион» одной единственной ракетной башне было не под силу, но экипаж испытал массу «приятных» ощущений когда вражеские снаряды достигли цели. Многотонная махина, отброшенная серией взрывов, едва не сверзилась в узкое ущелье прямо на головы группе «Рино Альфа», работавшей на подступах к вражеской цитадели.
С жутким скрежетом кроша гусеницами окружающую действительность, танк выправился на самом краю пропасти.
— Погодите, командир, сейчас я разнесу эту дрянь к чертям собачьим! — Лима потянулась к сектору управления огнем. Однако ей не довелось исполнить угрозу — за секунду до того как спаренная пушка «центуриона» рявкнула, извергнув два жирных шматка раскаленной плазмы, зловредная башня исчезла в ослепительной вспышке.
— Прррастите, сир... — раздалось по общему каналу. — Наша вина, недосмотрели!
На противоположной стороне ущелья среди нагромождения острых скал показалась неуклюжая массивная фигура одного из десантников. Впрочем, неуклюжесть в данном случае — не более, чем обман зрения. «Скарабеи» обеспечивали бойцам потрясающую мобильность за счет интегрированного в конструкцию ракетного ранца, оснащенного системой стабилизации. Что же касается вооружения, то универсальная внешняя подвеска позволяла варьировать огневую мощь в зависимости от специфики проводимой операции. Только что, например, оперативники имели возможность убедиться в эффективности наплечного гранатомета «Шелест» против укрепленной наземной цели противника.
— Спасибо, ребята! Поосторожней там — проклятый «редут» еще дышит, как я погляжу, — звонко отчеканила в микрофон Лима. — ...Вот мясники! Счастье еще, дорогуша Штольц перебздел насчет тактических ядерных боеприпасов, а то бы они тут разгулялись! — презрительно ухмыльнулась девушка, не забыв приглушить интерком.
— Да уж... Это тебе не со снайперкой по крышам скакать! Эй, посмотри-ка! — Лумис невольно подался вперед, насколько позволяли страховочные ремни. — Вот черт! Лима, срочно связь с «воздушкой»!!!

* * *

— «Рино Альфа» вызывает «Крылатых». Срочно! Перехват в квадрате А-три! Воздушная цель. Они уходят!!! «Рино Альфа» — «Крылатым», как поняли?
— «Серафим-Раз». Ответ отрицательный — связан боем...
— «Серафим-Два». Ответ отрицательный...

— Елки-палки! Ардис, ты погляди только, что творится! — Йернс, отшвырнув недоеденный бутерброд, опрометью бросился в рубку.
Впрочем, поспешность его была напрасной — «кобра», сбросив маскировочный покров, уже неслась на форсаже в сторону означенного квадрата.
— Какая же я дура!!! — голос девушки дрожал от волнения. — Я должна была предвидеть возможность экстренной активации Врат! Не успеем! Погляди — все летит к чертям!
— Погоди, милая... — Йернс, привычными движениями застегивал страховочную «упряжь» ложемента, не сводя глаз с открывшейся прямо по курсу картины: далеко впереди мутный кисель облаков привычно прорезал голубой сияющий шпиль — Врата выходили на рабочий режим. — Давай захват цели! Мы должны успеть!!!
Они успели. «Кобра», окутанная огненным плащом работавшего на полную мощность атмосферного щита, вырвалась из желтого марева позади беглецов. Ардис, наплевав на технику безопасности, проложила путь напрямую сквозь верхние ярусы облачного царства Вергилии.
Утлой скорлупке шаттла хватило единственной атаки — боевой лазер «кобры» рассек лишенное какой-либо защиты суденышко надвое. Несколько мгновений, и бешено крутящиеся, разлетающиеся обломки охватило пламя. Красочными фейерверками рассыпались они над неспокойным облачным морем — с шаттлом было покончено. Они успели, вот только...
— О Господи!..
— Мощность на ноль! Врубай «Тень»!!! — бесновался в пилотском кресле Йернс, бессильный что-либо сделать: разогнавшаяся на форсаже «кобра» летела теперь ровнехонько в разверзшиеся перед ней Врата. Отвернуть или затормозить не было никакой возможности, и Йернс, смирившись с неизбежным, молился, чтобы спасительная «шапка-невидимка» укрыла их прежде, чем они провалятся в «змеиную яму» за сотни световых лет от обжитых человечеством миров.

* * *

— Като, сколько нам идти до «Хенгиста»?
— Эдак с полчаса, босс!
— «Хорошая новость», — беззлобно подначил пилота Лумис. Их «рино» — скоростной десантный бот, предназначенный для молниеносных прорывов вглубь укрепленных территорий противника, только что покинул околопланетное пространство Вергилии.
Невозмутимый Като меланхолично разглядывал трехмерную схему субсистемы Иерихона. Завораживающий узор гравитационных эквипотенциалей проецировался прямо на затемненную поверхность главного обзорного экрана ходовой рубки. Задумчиво почесывая выбритый затылок, пилот корректировал предложенную навикомпом оптимальную траекторию встречи с крейсером. Сейчас было не до экономии горючего — Лумис «гнал лошадей», торопясь переговорить с командованием лично.
— Лима, организуй, покамест, связь с инженерной группой.
— Готово, командир!
На мониторе возникло озабоченное лицо Кроса. Его соломенная шевелюра являла собою прекрасный образец первозданного хаоса, что было вполне объяснимо — они с Рэндлом только что поработали наравне со спецназовцами в составе «Рино Браво», а ношение «скарабеев» обычно не способствует сохранению внешнего лоска.
— Крррасавчик! — тихонько прыснула в кулак снайперша.
— Шеф, дела неважные... — в свойственной ему манере обронил флегматичный Крос. — Судя по всему, у нас не больше шести часов.
— Не понял. Почему?
— Похоже, чтобы обеспечить внеплановое открытие Врат, засранцы отключили защитные контуры реактора. Чертова установка генерирует сейчас прорву энергии, но ее уже не остановить. Через шесть часов, — ну, может, чуть больше, — накроется система охлаждения и все здесь взлетит на воздух.
— Ох, плохая это новость, босс... — сокрушенно ввернул Като.
— Да уж! А что с Вратами? Технарям удалось разобраться?
— Так точно, шеф. Ничего сложного — интерфейс вполне «человеческий».
— И...? Да не тяни же! — начал закипать Лумис.
— Активация возможна. Шеф, мы тут прикинули... Если перетащить с «Хенгиста» один из накопителей, то, вероятно, сработает... Вероятно, удастся увеличить пропускную способность канала.
— Крейсер пролезет?!
— Попробуем! — улыбнулся Крос. — Но предупреждаю сразу: даже если «Хенгист» протиснется во Врата, за точность выхода не поручусь. Скорее всего, он выпадет где-то в радиусе нескольких астроединиц от пункта назначения. Вот так.
— Принято, Крос. Готовьте все — накопитель будет у вас через пару часов.

* * *

Тускло поблескивая в свете далекой Келено рублеными гранями, массивная «тарелка» орбитальной станции таргов медленно уплывала вдаль, за рыжий горизонт Финея.
— Ну мы и влипли, Эрни! — зябко поежилась Ардис, испуганно глядя на экран тактического сканера, пестрящий отметками неприятельских целей. Орбитальные Врата сейчас здорово напоминали осиное гнездо, в которое ткнули палкой — десятки истребителей так и вились вокруг гигантского корабля, прочесывали близлежащие окрестности во всех направлениях, встревоженные внештатной активацией светового конуса.
Экипажу «кобры» улыбнулась удача. За миг до того как пространство и время завязались в тугой узел, а привычный «гипер» вывернулся наизнанку, делая возможным мгновенный прыжок на сотни светолет, неторопливая «Тень» всосала-таки последние крохи наличной энергии, в последний момент накрыв корабль спасительной «шапкой-невидимкой».
Еще правильнее сказать — им повезло дважды: выпав из «приемного» створа врат на орбите Финея, «кобра» продолжила двигаться по инерции. И, хвала небесам, траектория этого движения уводила наших невольных лазутчиков прочь от орбитальной группировки противника. Таким образом, мгновенное распыление на атомы, кажется, откладывалось.
— Они знают, что мы здесь, но не представляют где нас искать, — заявил вдруг Йернс напряженным голосом. Его лицо, покрытое капельками пота, напоминало застывшую маску. Бесстрастное, сосредоточенное.
— Что с тобой, Эрни? — жалобно спросила Ардис. — Не смотри так, ты... ты пугаешь меня!
— Они там... Внизу... на планете.
— Кто «они»?!
— Дингиры. Я чувствую их. И еще что-то. Оно... оно знает, что мы здесь, но не видит нас. Пока не видит.
— Эрни, Эрни, очнись! — девушка сорвалась на крик. Она бросилась к Йернсу, пытаясь растормошить его, как будто забыв, что сдвинуть с места хотя бы пылинку — невыполнимая задача для голографической проекции.
— Я здесь, родная, — наемник провел рукой по лицу, стряхивая наваждение. — Прости, что напугал тебя.
— Что... что с тобой было? — сдавленно прошептала девушка. По лицу ее шли красноватые пятна. Похоже, ей стоило больших усилий сдержать слезы.
— Не скажу точно... — Йернс нахмурился. — Это сложно объяснить. Похоже на озарение. Я почувствовал... Короче говоря, теперь я, кажется, знаю, как нам быть.

* * *

... — Да вы свихнулись, майор!!! — мясистая физиономия Штольца наливалась краской. Лумис возблагодарил Бога за удачное стечение обстоятельств — не застань он полковника в его роскошных командирских апартаментах на «Хенгисте», разговор с глазу на глаз был бы невозможен.
— Простите, сир. Но я настаиваю.
— Да кто ты такой, вообще?! — с трудом сохраняя над собой контроль, Штольц непослушными пальцами извлек из кармана сигару. Раскурил, демонстративно пустив дым в лицо вытянувшегося перед ним «во фрунт» покрытого рыжей пылью Лумиса в полной боевой экипировке. — Щенок! Как смеешь ты обсуждать мои приказы?!
— Сир, мы оба знаем истинные причины нашего пребывания здесь. Знаем, зачем нас сюда послали. Я... Я прошу вас, дайте сигнал к началу третьей фазы операции, — оперативник говорил мягко, но губы его кривились, а смуглая кожа побелела как полотно.
— Скажу тебе откровенно, Лумис, — издевательски продолжил Штольц. — Я ни черта не знаю, и знать не хочу! Мне была поставлена задача: пресечь действия Культа. Захватить или уничтожить Врата. И я эту задачу выполнил с блеском. Ты понял?! С блеском!!!
— Но генерал же...
— Твой генерал романтик. А я отвечаю за крейсер. За гору дорогостоящего оборудования. За жизни полутора сотен вверенных мне людей, наконец! А потому мой ответ — нет! И пошел-ка ты к разэдакой матери, майор! Что, думаешь, я не заметил — этот твой дружок сгинул в чертовой дыре вместе со своей шлюшкой, а ты — эвона! — тут как тут! Готов и нас в пекло затащить! Скажу тебе откровенно, сопляк — плевал я на них! Сдохнут — туда им и дорога!
— Понимаю, сир. Так точно, сир. Вы совершенно правы. Крейсер, оборудование и все такое... — сипло выдавил Лумис. — Да, главное, конечно — люди. Их жизнь бесценна. Сир, я преклоняюсь перед вашим благородством, и от всей души желаю, чтобы их жизни хоть чего-нибудь стоили бы эдак через полгода, когда по нашей милости начнется новая война.
— Разговор окончен. Вы свободны, майор...
— Что ж... Простите, сир...
— Что-о-о?! Что это значит?! — глаза Штольца округлились, а краска покинула лицо. Как загипнотизированный уставился он на поднятое на уровень его груди дуло «скорпиона». — Это что же получается... Это бунт?!
— Пожалуй.
— И что же ты намерен делать, олух безмозглый?!
— Я намерен сделать вас героем, полковник. Вот интерком. Мне нужен сигнал о начале третьей фазы. Потом я верну вам бразды правления.
— А ты не боишься, мальчик, что я прихлопну тебя как муху, стоит тебе опустить пушку? — зло улыбаясь, прищурился Штольц. Он швырнул недокуренную сигару прямо на роскошный ковер и раздавил ее каблуком.
— Не боюсь, полковник. Вы сейчас сами отдадите приказ и не решитесь его отменить. Мы вместе отправимся в этот ад. И сделаем все возможное и невозможное, чтобы ни один черт оттуда не вылез. Я вам буду очень нужен там. А кроме того, полковник, я ведь прекрасно разбираюсь в людях — вы вовсе не трус, — Лумис усмехнулся. — Вы просто сволочь каких мало, только и всего.
— Только и всего... — эхом отозвался Штольц, включая интерком...

* * *

... — Всё. Это самая низкая стабильная орбита. Дальше нельзя — нас начнет тормозить атмосфера, да и щиты заработают — прощай тогда маскировка!
Внизу пылал раскаленный медный щит Финея — материнская звезда жарила что есть мочи, залипнув в зените.
— Пройдем над базой через двадцать минут... — все тем же тихим ровным голосом сообщила Ардис.
— Спасибо, милая. Как раз успею настроиться, — с напускной бодростью ответил Йернс. Получилось не слишком. Слова застревали в горле, точно каменные. Мысль о предстоящей авантюре, по правде говоря, начисто парализовывала волю. Поэтому наемник гнал ее изо всех сил, стараясь думать о чем-нибудь другом. О чем-нибудь приятном, например... Ага! Легко сказать, «думай о чем-то приятном», когда уже через двадцать минут тебя ожидает...
— Эрни, ты уверен, что поступаешь правильно? — всхлипнула девчонка, а может, это просто послышалось.
— У нас нет выхода. Я уверен: еще пара часов, и эта дрянь сможет нас засечь. Она чувствует меня, а я — её. И с каждой минутой наша связь крепнет, — пилот хрипло выдохнул воздух из легких. — Тебе опасно оставаться со мной, Ардис. Я должен уйти. Но я врежу ей первым. Я смогу!
— Послушай Эрни, это же безумие! — внезапно Ардис сорвалась на крик. — Я не отпущу тебя! Пусть даже ты сможешь совершить чудо — перенестись неведомым мне способом в звериное логово прямо с орбиты. Ты сможешь, я верю! Но это же верная смерть! Ну что ты сделаешь там один, в своем жалком «мангусте» с единственным стандартным взрывпакетом?! Эрни, это самоубийство! Ну потерпи немного. Еще несколько часов, и наши откроют Врата, начнется третья фаза, и тогда...
— А что если не будет никакой третьей фазы? Если наши провалили операцию, и Врата уничтожены? Что если мы с тобой — единственные, кому суждено было пройти сквозь «игольное ушко», и подкрепления не будет? — удивительно, но с каждым высказанным словом Йернса окатывало волной странного ледяного спокойствия, почти отрешенности. Оказывается это так просто — достаточно лишь посмотреть правде в глаза и принять свою судьбу.
— Мы с тобой бессильны против орбитальной базы и флота, рассеянного по системе, — продолжил он. — Но я знаю... чувствую — сердце врага там, внизу. И я уверен, что у меня получится. Я пойду туда и сделаю, что должен.
— А как же я? — шмыгнула носом Ардис.
— А ты тихонько полетишь прочь от планеты, подальше от таргов. Ты улучишь безопасный момент и выйдешь в эфир, всего на пару секунд. Ты позовешь Сеятелей. Ты не забыла?! Их корабль должен быть где-то здесь, неподалеку! Они помогут вернуться в миры Ядра, если захочешь. А, может... может тебе удастся убедить их выступить на нашей стороне в грядущей войне, кто знает?!
— Ты не понял, Эрни... Как же я буду... без тебя? — Ардис опустила голову. Длинные волосы закрыли ей лицо, но Йернс почувствовал,прибегать к искусству кэмпо в открытом космосе по голосу догадался, что первые невидимые слезы, эти предвестники большого дождя, заполнили бездонные озера любимых карих глаз. Он осторожно обнял за плечи расстроенную девушку, и — странное дело! — вновь ощутил под руками живое человеческое тепло, совсем как тогда, во время их встречи в космопорту Кюри после долгой разлуки.
— Ну что ты! — неловко выдавил он. — Со мной все будет хорошо. Я вернусь, вот увидишь! А вместе нам сейчас никак нельзя. Я же говорю, еще час-другой и...
— Да, да... — девушке, похоже, удалось взять себя в руки. — Ты прав, конечно. Прости меня, истеричку, — она даже улыбнулась через силу. — Не слишком-то боевой настрой у меня, правда? Как я тебе нравлюсь — чуть не разревелась в такой момент?!
— Ты — супер! Ты просто чудо! — восхищение Йернса было неподдельным.
— Так давай же готовиться, времени у нас осталось мало!
Облачиться в «мангуст», привычными движениями проверить оружие и экипировку — минутное дело. Шлем придется оставить — напичканный электроникой, он будет мешать точной настройке на путеводный «сигнал».
Гораздо сложнее оказалось расслабиться в удобном пилотском кресле-ложементе, очистить разум от чехарды тревожных мыслей.
С десятой попытки «включилось» сверхвосприятие айнов, теснота крохотной корабельной рубки исчезла, мир вокруг взорвался бушующим многоцветием.
Двойная система Келено оказалась отнюдь не тихой заводью. Щедро источаемые парой молодых сестер-звезд потоки энергий лились во всех направлениях, перекручивались и сплетались, обволакивали островки относительного спокойствия — планеты, казавшиеся хрупкими оплотами упорядоченного в океане первозданного хаоса. Никогда еще Йернсу не доводилось прибегать к искусству кэмпо в открытом космосе!
Потребовалось немало усилий, чтобы настроить зрение, сделать картинку узнаваемой, выделить первостепенные детали. Помогло то самое чувство, не покидавшее Йернса с момента его появления здесь, на орбите Финея. Ощущение, впервые испытанное им еще в пещерах Изольды, навсегда впечатанное в телесную память, где наше бессознательное хранит целостные образы, которые подчас невозможно описать словами.
Дингиры. Они стали его путеводной нитью сквозь сверкающий лабиринт чуждой человеку реальности. А за дингирами Йернс чувствовал еще нечто — аморфное, большое и опасное. Наделенное собственной волей, оно тянулось к нему, жаждало привлечь к себе, познать, впитать, поглотить. Оно обладало силой, способной совершить невозможное, но столь необходимое сейчас... Йернс раскрылся на долю секунды, сознательно отдался этой силе, как искусный пловец доверяется бурной волне словно бы «оседлав» её, и...
Задуманное свершилось. Воздух с глухим хлопком заполнил дополнительный объем, внезапно образовавшийся в тесной кабине «кобры» — человеческое тело, распростертое в ложементе, исчезло.
Ардис бессильно осела на пол, закрыла лицо руками и разревелась в голос...

Глава 15

... — Это Рино-Браво! Просочились успешно! Только что отстрелялись — «магмы» ушли. Контроль — двадцать секунд, приготовьтесь... — голос пилота потонул в грохоте помех.
— Прижмись к земле, Като!!!
— Уже, босс! — массивная туша ударного «рино» с неожиданной легкостью провалилась на пару сотен метров, нырнув под защиту ближайшей горной гряды.
Вовремя! Далеко впереди за щербатой гребенкой остроконечных вершин вспыхнуло и растеклось нестерпимое сияние — ракеты с первого десантного бота достигли цели.
— Вот черт! Не зацепило бы ребят... — закусил губу Лумис.
— Хорошая новость, — процедил Като, кивком указав на экран тактического сканера. — Похоже, они уцелели.
И точно:
— Ядрена мать!!! Отлично сработано! — взорвался торжествующим воплем канал связи. — Это Рино-Браво! Докладываю: «магмы» легли точнехонько. Плацдарм готов — начинаем десантирование! Добро пожаловать на Финей, командир!
Всего два десятка километров отделяло командный бот от дымящейся щели в горном пейзаже — узкой долины, проточенной среди хаотического нагромождения скал, пересохшей еще в незапамятные времена рекой.
Один из склонов этого распадка представлял собою фантастическое зрелище: солидный участок поверхностной породы попросту исчез, испаренный взрывом тактической ядерной боеголовки. Исчез, явив взгляду необычную начинку здешней горы — десятки округлых, уходящих вглубь туннелей. Целая система пещер и червоточин — будто садовой лопатой ковырнули большой муравейник.
На этот раз удача была на стороне землян.
Когда, еще на Вергилии, полковник, скрепя сердце, отдал приказ о начале третьей фазы операции, и на планету в спешном порядке были доставлены дополнительные энергетические модули, выяснилось, что мощности для переброски крейсера хватает с запасом. И Штольц принял мудрое решение, выбрав из доброго десятка заранее заготовленных штабными аналитиками тактических схем наиболее сложную с точки зрения координации действий, но позволявшую нанести удар сразу с нескольких направлений — проникновение двумя группами.
«Хенгист», несущий в ангарах по два полных звена штурмовиков-торпедоносцев и легких истребителей поддержки, уходил первым. Выпав из гипера (согласно прогнозам инженерной братии) в радиусе пары астрономических единиц от Финея, он должен был отвлечь на себя основные силы таргов с планетарной орбиты. Теоретически, крейсер имел шансы, разбросав в пространстве вокруг себя множество ложных целей, создать видимость масштабного вторжения.
Но главной задачей «Хенгиста» было обеспечить шестерке тяжелых «серафимов», оборудованных «Тенью», возможность для точного разгона в направлении орбитальной базы противника. Достигнув расчетной скорости, торпедоносцы продолжат полет по инерции, пребывая в режиме маскировки до самого последнего момента — торпедной атаки.
К сожалению, протонные торпеды «Вортекс» — основное вооружение штурмовиков, требовали значительного времени для надежного захвата цели, и обладали внушительной минимальной дистанцией пуска, что делало их малоэффективными в ближнем бою. Именно поэтому не имело смысла перебрасывать «серафимы» отдельной группой, с выходом в непосредственной близости от неприятельской орбитальной станции. Впрочем, разрушительный эффект «вортексов» оправдывал мелкие недостатки этого оружия. Если хотя бы половина штурмовиков отстреляется успешно, тарги могут смело забыть о своей перевалочной базе на орбите Финея.
Бесполезная на «Хенгисте», десантура уходила второй группой, вслед за крейсером. Два скоростных «рино» с полным боекомплектом и без малого сотней отъявленных имперских головорезов с группой Лумиса во главе перебрасывались прямо в фокус Врат, повторяя давешний маневр «кобры». Их цель лежала далеко внизу, затерянная среди красных гор Финея — наземная цитадель!
Десанту с «Хенгиста» улыбнулась удача. Их кораблям удалось почти невозможное — преодолеть внешний периметр ПВО таргов и нанести первый, упреждающий удар. Конечно, не будь оба «рино» оборудованы все той же «Тенью», надежно укрывшей атакующих до самого входа в атмосферу, ничего бы не вышло.
Но одной удачи было недостаточно. От пилотов потребовалось еще и филигранное маневрирование, работа на грани фола, когда им пришлось «ломать» безопасную траекторию снижения, уводя тяжелые корабли, объятые пламенем сгоравшей в плотной атмосфере обшивки (щиты не справлялись), от запоздалого ракетного роя.
Впрочем, первый успех еще предстояло закрепить! Облаченные в «скарабеи» спецназовцы «Рино-Браво» еще сыпались из неспешно плывущей над ущельем опаленной громадины десантного бота, точно горох из дырявого мешка, а навстречу им, прямо из оплавленной раны на теле горы, уже рвались первые защитники инопланетной крепости...

* * *

— Да жми же, Като! Ребятам сейчас ох как жарко приходится!
— Плохая но... — массивный «рино» содрогнулся от удара. Тревожно завыли сирены, оповещая о недостатке энергии в защитных контурах. — Босс, у нас гости!!!
И без того шедший на бреющем полете десантный бот с впечатляющей ловкостью ввинтился в узкий глубокий каньон, почти невидимый с высоты на фоне изломанного пейзажа. Большая часть ракетного залпа ушла «в молоко» — один из могучих скальных лбов на кромке ущелья перестал существовать, исчезнув в яркой вспышке. И тотчас же из мутной пелены каменного крошева позади удирающего «рино» вынырнула тройка преследователей.
Легкие, похожие на остроконечные кристаллы истребители таргов вцепились в огрызавшуюся огнем неповоротливую тушу десантного корабля. Узкий извилистый каньон не позволял повторить прицельный ракетный залп, однако было ясно — этот бой «рино» не вытянет. Изумрудные лучи лазеров ближнего боя кромсали защиту земного корабля в лоскуты, с каждой секундой подбираясь к жизненно важным системам.
Похоже, тарги вошли во вкус. С упоением истинных хищников смаковали они каждое мгновение схватки, чувствуя слабость жертвы.
— «Вулканы» к бою!!! Множественная цель на «шести часах»! — проскрежетал Като. — Автоматика сдохла, даю ручное! Эй, Ролк! Проснись, парень!!!
— Все в порядке, сир! Я работаю!!! — истошным криком отозвался кормовой стрелок. — Сейчас я им всыплю!!!
Сплошной поток смертоносного металла, выпущенный скорострельной турелью «рино», встретил атакующих. Предназначенная, в основном, для обороны от ракет малокалиберная артиллерия «рино» едва ли была способна сказать веское слово в полноценном бою — не для того строились эти корабли. Однако узость ущелья неожиданно сыграла на руку землянам. Встретив неожиданный отпор, пилот ведущего истребителя таргов совершил роковую ошибку — дал преждевременный ракетный залп с недопустимо близкой дистанции. Первые же ракеты, срезанные трассами «вулкана», вспухли багровыми шарами. Многократно усиленная близкими склонами ущелья ударная волна буквально впечатала преследователей в каменные стены каньона.
Тяжелому «рино» повезло больше. Корабль уцелел. Правда, град осколков начисто снес остатки силовой защиты с кормовой полусферы, порядком изрешетив при этом все мало-мальски уязвимые элементы конструкции. Захлебнулся коротким воплем в своей кабине бедняга Ролк — навсегда замолкла скорострельная турель. Запестрели красным экраны в ходовой рубке, свидетельствуя о многочисленных неполадках. Несколько жизненно важных систем автоматически переключились на дублирующие контуры.
Ударная волна выбила неуклюжую махину десантного транспортника из вскипевшего пламенем каньона, точно пробку из бутылки, едва не размазав об окрестные скалы.
— Давай же Като, родненький! Не ссы, самурай ты наш бесценный!! Ломи вперед, а то нас здесь разом уконтрапупят, точно говорю!!! — интерком взорвался хрипловатым голосом Лимы, коротавшей томительные минуты в приятном обществе десантуры. Да и остальные оперативники Лумиса, облаченные во внушительные «скарабеи», были там же — на нижней палубе. Стоя плечом к плечу с солдатами «Рино-Альфа» они ждали сигнала к началу наземной операции.
— Плохо дело, босс! — процедил Като, оторвавшись от тактического сканера. — Скоро этих гадов будет больше, а у меня почти нечем их встретить.
— Значит, не успеваем? — нахмурился Лумис.
— Никак, командир!
— Тогда гони напрямую! Если совсем припечёт — начнем десантирование «с лету», все лучше, чем в консервной банке подыхать! — зло ощерился оперативник.
Их прижали над широкой долиной, совсем близко от цели. Пятерка кристаллов — перехватчиков. Рино держался молодцом, вертясь и маневрируя, будто заправский истребитель. Като выжимал из машины двести процентов ее возможностей. Расстояние до точки выброса неумолимо сокращалось, но долго так продолжаться не могло — слишком уж неравными были силы.
Лумис уже приготовился отдать приказ об экстренном десантировании, как вдруг...
— Посмотрите только босс! Это же наши!!!
— Как это?! «Серафимы» не могли успеть... Да и «Хенгист» с истребителями неблизко...
— Босс, да это же «кобра»!!! Мастер Йернс жив! Хорошая новость! — завопил обычно столь невозмутимый Като.
И впрямь, расстановка сил несколько изменилась! Словно соткавшись из воздуха, «кобра» нанесла первый удар совершенно неожиданно для таргов, увлеченных избиением десантного бота.
Ювелирно рассчитанный маневр сближения. Ракетный залп! Уклонение на пределе возможностей гравикомпенсаторов и повторная атака «на добивание».
Количество атакующих уменьшилось — два «кристаллических» корабля противника прекратили существование, настигнутые ракетами «кобры». Остальные как-то сразу охладели к транспортнику, переключившись на новую цель.
— Держись, Эрни!!! — заорал Лумис в «общий канал».
— Босс! Рино-Браво на связи. Только что сообщили... Капитан Штихт передает — они потеряли бот, но ликвидировали последнюю стартовую площадку этих упырей-говноедов. Так что подлет обещают спокойный.
— А в остальном?
— Пока держатся, но помощь не повредит. Кстати, приближаемся к точке выброса. Готовность — три минуты.
— Спасибо, Като! — Лумис отстегнул ремни и поднялся. — Спасибо дружище, даст Бог, еще свидимся! Береги посудину, авось пригодится!
— Поосторожней там, босс! Готовность: две сорок пять...
Несмотря на громоздкость конструкции, облачиться в «скарабей» гораздо проще, чем, к примеру, в стандартный ремскафандр. Особенно, если все подогнано по фигуре заранее. Просто, цепляясь на выступы экзоскелета, залезаешь в мягкое уютное нутро многотонного монстра, и активируешь стартовую последовательность. Мягкие захваты фиксируют конечности — теперь каждое движение будет передаваться на мощные сервоприводы «скарабея». Как будто обретаешь второе тело — становишься эдаким мифическим великаном, способным сокрушать горы. Но не спеши!
Вот, тонко засвистела система герметизации — вокруг хрупкого человеческого тела сомкнулись мощные бронепластины. Замерцали перед глазами стереоскопические экраны, четко отрисовывая картинку снаружи.
Далее — проверка оружия. Все в порядке. Сегодня идем «в стандарте»: массивные «шелесты» на плечах для борьбы с тяжелой техникой. Пара скорострельных плазменных «онагров» жестко смонтирована на «предплечьях» — живая сила противника не останется без внимания. Ракетный ранец — полный заряд. Хватит на полторы сотни прыжков, не считая процедуры десантирования.
Последний штрих... Лумис слегка пошевелил пальцами в сенсорной перчатке: немедленно ожила связь, перед глазами замерцала сетка тактической системы — привилегия «командирского» скафандра. Все готово.
— Десять! Девять!... — бесшумно раскрылись створки десантного люка. Панорама истерзанного взрывами ущелья, где вовсю кипел бой, развернулась далеко внизу.
— Като, дружище, постарайся уронить «центурионы» на высоту тридцать пять-точка-шестьдесят, пусть жарят оттуда! Рино-Альфа, готовность ноль! Вперед ребятушки, нас уже заждались!!!

* * *

Туман перед глазами рассеялся. Йернс осторожно вдохнул, стараясь не привлечь ненароком чьего-нибудь внимания. Воздух здесь был немного странный — незнакомый букет пряных ароматов защекотал ноздри. Чужой воздух. Чужое место. Финей.
Высокий сводчатый потолок, покрытый вычурной орнаментальной росписью, терялся во тьме. Больше Йернс не видел ничего — он лежал навзничь, будто из-под него только что выдернули привычное пилотское кресло.
Перед внутренним взором медленно таяло последнее воспоминание, или, если угодно, видение: маленькую человеческую фигурку сметает бурный поток, могучая река увлекает ее к безбрежному океану...
Что ж, наемник, поздравь себя! Тебе удалось невозможное — оседлав на мгновение неподвластные человеку силы, ты перенесся с орбиты прямо в сердце вражеской цитадели. Проник в святая святых, избегнув встречи с многочисленными стражами. Полдела сделано. Интересно, достанет ли у тебя храбрости завершить начатое?
Йернс осторожно ощупал себя. Снаряжение на месте, стандартный взрывпакет «мангуста» готов встряхнуть вражье логово, заставить захватчиков слегка подкорректировать амбициозные планы.
Время! Драгоценные минуты утекали, как песок сквозь пальцы — в любой момент в обширном зале могли появиться законные хозяева базы. И все-таки Йернс медлил, рассматривая уходящие в темноту ряды дингиров. Сколько их здесь! Уничтожить этот дьявольский склад одним махом — и десятки миров, куда не доползет Культ, обретут призрачную надежду пережить грядущее вторжение!
Совокупное излучение дингиров пульсировало, накатывало на жалкий островок человеческого разума могучим океанским прибоем. В нем не было сейчас агрессии, не было какого-либо понятного человеку призыва или эмоции — только слепая мощь, которой еще предстояло придать форму, направить в дело. Пирамидки словно дремали в ожидании чужой воли, которой по силам будет распорядиться их могуществом.
Внезапно, тело горы содрогнулось, мощный низкочастотный гул пробрал до костей. Что-то случилось во внешнем мире...
Наемник прислушался к ощущениям. На границе сознания еще трепетало, готовое в любой миг развернуться, сверхзрение кэмпо.
Истаяли, став полупрозрачными, стены странного зала. Впечатляющая картина открылась Йернсу: огромная, неведомо как выплавленная в твердой скальной породе исполинская сфера полнилась жизнью.
Это походило на фантастический подземный город, где «дингирохранилище» — лишь одна из сотни похожих построек, лепившихся точно ласточкины гнезда по стенам и потолку гигантской пещеры. Правда, застывший у выхода из йернсова укрытия «почетный караул» (целый отряд диковинных крылатых существ, облаченных в некие подобия богато украшенных парадных доспехов) недвусмысленно указывал на особый статус этого здания.
Тарги! Они были везде: целыми стаями носились по обширным просторам своего глубинного «пузыря»; ловко сновали в хитросплетениях ажурных конструкций, переброшенных между выходами из туннелей на манер воздушных мостов; суетились, будто пренебрегая силой тяжести, на стенах и потолке пещеры среди извилистых улочек инопланетного мегаполиса.
В их лихорадочной активности чувствовалась тревога. Что-то случилось — внутреннее пространство базы напоминало сейчас разворошенный пчелиный улей.
Йернс попытался расширить пределы восприятия — фокус удался неожиданно легко. Теперь он парил над суровым горным пейзажем, с высоты птичьего полета наблюдая за происходящим внизу.
Он видел изжеванный ядерным взрывом склон. Видел, как смертельно рискуют бойцы передовой ударной группы землян, совершая выброску в неостывшее еще пекло. Видел черное, шелестящее сотнями крыльев облако над долиной — это первая волна многочисленных защитников крепости готовилась нанести ответный удар.
Йернс успел еще заметить, как началась контратака: огромная туча извергла из недр потоки смертоносного огня, а потом опустилась на долину. Тарги не считались с потерями. На каждого десантника приходились десятки, если не сотни крылатых тварей. И пусть большинство рядовых защитников крепости — всего лишь полуразумное пушечное мясо, подвластное высшей воле, хладнокровно швыряющей в горнило битвы новые легионы, — ясно одно: долго земляне не выстоят.
Пушечное мясо, подвластное высшей воле... Высшей воле... Йернса точно подбросило — вот оно! Именно это ощущение чуждого присутствия послужило ему путеводной нитью сюда, в сердце вражеской базы. Оно было странно знакомым — то самое мимолетное ощущение бури, бушевавшей за крохотным оконцем, пробитым в несокрушимой стене, — именно такие слова пришли Йернсу на ум, когда он однажды пытался описать Ардис собственные впечатления от ментального контакта с дингиром Изольды...
Йернс тряхнул головой. Порой бывает, что, пробудившись, никак не можешь восстановить в памяти яркий сон, который, казалось бы, все еще стоит перед глазами... Образы распадаются бессмысленной шелухой, тускнеют, осыпаются, будто осенние листья. И вдруг происходит чудо! Внезапная вспышка осознания — все становится на свои места, складывается из обрывков безвозвратно утраченная картина.
Нечто подобное испытал в эту минуту и Йернс. Внезапно он понял, что вовсе не дингиры были его истинной целью здесь. Нет! Но то, что привело его сюда, находится близко — осталось сделать всего лишь еще один шаг.
Наемник внимательно огляделся. Так и есть — в дальнем конце зала, там, где заканчивались длинные ряды дингиров, обнаружилась еще одна дверь, ведущая (он знал это!) к последней загадке цитадели таргов...

* * *

Крии-ц, запрокинув голову, издал глубокий гортанный звук, многократно раскатившийся под сводами пещеры.
Церемония завершилась. Крии-ц мог гордиться собой — никогда еще он не пел Песнь Смерти столь проникновенно. Краткий лязг доспехов — сотня Судьбоносных, лучших воинов Праматери, элита таргского войска, распростерлась перед верховным жрецом Орма в ритуальном поклоне.
Крии-ц оглядел их. Всего сотня, два шу — капля в море. Но именно они решат исход сегодняшней битвы. Решат ценою собственных жизней — Зуб Орма, почетное оружие Судьбоносных, оружие, от которого не существовало защиты в известной таргам части Вселенной, требовал достойную плату за использование — жизнь собственного владельца.
Крии-ц приблизился к командиру отряда, и, упав на колено, стиснул в когтистых лапах закованную в уродливый шлем волчью голову воина. Вгляделся в глаза. Верховный жрец Орма удовлетворился увиденным: его Песнь сделала свое дело — Крии-ц узрел там лишь одно — неистовое пламя, сулившее лютую гибель врагам клана Кодрир.
Властным жестом он отослал Судьбоносных на поле битвы — исполнять долг. Как хотел он быть сейчас там, во главе крылатых воинов броситься в огонь, отдать постылую жизнь во славу великого Орма!
Нельзя. Увы — Верховный Жрец был обречен сделаться пешкой в чужой игре, где эти странные бескрылые существа обрели вдруг такое значение в глазах Праматери. Крии-ц, вне себя от ярости, впился когтями в крошащийся камень...
Праматерь! Как изменилась она после необъяснимого возрождения! Что стало с прекраснейшим из сотворенных Ормом живых существ? Крии-ц понял давно: каким-то образом этот слизняк Кирмун ухитрился присоединить свой поганый разум к Светлейшей, избегнув всеобщей гибели. И, самое главное — с каждым новым днем его сущность крепла.
Контактируя с Праматерью, Крии-ц все реже испытывал то самое, знакомое с раннего детства чувство, когда кажется, будто весь мир готов раскрыться навстречу тебе, стоит лишь распахнуть крылья, а в ушах звенит трубный глас — это сам Орм зовет за собой...
Ушло! Навсегда кануло в ледяную пустыню безвременья прекрасное чувство единения с Великой, единения с родовой памятью Клана, с духами давно ушедших героев. И что осталось взамен? Гадкая и отвратительно холодная расчетливость, не признающая законов чести. Готовность презреть тысячелетние традиции ради сиюминутной выгоды...
А еще Верховный все чаще замечал в «голосе» Праматери столь хорошо знакомые ему: скрытую насмешку над проигравшим, да глумливое торжество победителя — все то, чем ненавистен был Крии-цу его сводный братец.
Теперь вот и еще, кое-что новенькое: Праматерь срочно призывала его зачем-то в свои «покои». И в зове ее (Крии-ц презрительно щелкнул зубами) отчетливо слышался неподдельный, и, едва ли достойный главы клана Кодрир страх.

* * *

...Мыслей не было. Последние их обрывки унес бешеный изумрудный поток, хлеставший сквозь разверстые дыры зрачков внутрь головы, грозя всемирным зеленым потопом. Еще несколько секунд — и все закончится. Будет покой. Вечный.
Со звериным рыком Йернс рванулся прочь. Получилось! Отлепив руки от упругой пленки треклятого пузыря, он едва не сверзился вниз головой с узкой площадки, лишь чудом удержавшись на краю. Какого черта он, спрашивается, полез сюда?!
Наемник огляделся: обширный круглый зал, похожий на амфитеатр. Из самого центра «арены» взметнулась на высоту пары десятков метров замысловатая конструкция. Нечто напоминающее гигантское растение или глубоководную актинию. Лучащийся от буйства внутренней энергии колоннообразный «стебель» увенчивался чудовищным «цветком»: трехметровый изумрудный купол-сердцевину опоясывала узкая кольцевая площадка сросшихся воедино «лепестков».
Бред какой-то! Как он попал сюда? Ага — понятно: многочисленные воздушные мосты, будто лучи морской звезды, протянулись от «лепестков» к выходам с «трибун» амфитеатра.
В голове прояснилось. Из туманной дымки выплыли скомканные воспоминания о последних минутах: ряды дингиров, дверь, наклонный коридор... Кажется, уже там Йернс потерял контроль. Он был всего лишь бесчувственной куклой, марионеткой, когда входил в «святая святых».
Сила, приведшая человека в загадочный глубинный зал, подчинила его без остатка, заставила пройти одним из ажурных мостов, протянув руки, прикоснуться к сиянию купола, открыться навстречу урагану, раствориться, стать его частью, навсегда забыть о собственных помыслах!
Впрочем...
Что-то пошло не так, и жалкая крупинка человеческого сознания не поспешила стать частью сверкающего изумрудным великолепием океана.
Удивительно! Жалкое бескрылое существо, как можешь ты отвергать столь бесценный дар — тебе предлагают причаститься величия тех, кто стоит неизмеримо выше тебя, раз и навсегда сбросить оковы собственного Я, забыть о грузе ответственности, муках выбора, и прочей человеческой ерунде... По-хорошему предлагают! Не хочешь?! Напрасно! Ведь, если враг (Ха-ха! Какой там враг — букашка!) не сдается — его уничтожают!
Кувалдой треснуло по макушке воспоминание о поединке, надежно припрятанное заботливой человеческой психикой в дальние тайники подсознания. Йернс скривился — ну какой, к чертям, поединок?! Поединок — это когда силы противников хотя бы сравнимы. А тут...
Так борется с бурными волнами потерпевший кораблекрушение: вдоволь наглотавшись соленой водички, «света белого не взвидя», яростно месит он пенную морскую плоть... А силы-то не бесконечны! Хватается за жалкие обломки — зачем? Продлить агонию? Твой путь — на дно, вслед за кораблем — там тихо и спокойно. Но нет! Пока теплится хоть искорка сознания — живет надежда. И жив человек! И толкает его на бессмысленную борьбу могучая сила — сама жизнь.
Йернсу повезло: способность критично воспринимать происходящее, способность мыслить вернулись к нему, когда до роковой черты оставался всего один маленький шажок. Еще немного, и он, наверное, навсегда сделался бы слюнявой марионеткой на побегушках «высшего разума». Сорвав все жилы, человек сумел-таки отодрать ладони от предательского «изумруда». Это казалось невероятным, как если бы вздумавший плотно пообедать паук в приступе милосердия отпустил из сетей основательно запутавшуюся, беспомощную добычу. Не бывает так! И все же...
Наемник наморщил лоб, через силу вспоминая подробности столкновения с чуждой волей — там что-то было. Ему кто-то помог? Ннет... Скорее... Вот! Полностью мобилизовавшись в критический момент, Йернс ощутил в противнике некую слабину. Раздробленность. Как будто внезапный удар с фланга заставил чужака отвлечься на миг — и добыча ускользнула. Неужели, все-таки, союзник?! Едва ли. Просто нежданная улыбка Фортуны: клокочущие глубины оказались ареной давнего противоборства двух, одинаково недоступных человеческому пониманию, сил, а сама йернсова жизнь послужила лишь мелкой разменной фигурой.
Да, Йернс не победил в этой схватке — невозможно вычерпать океан ведерком. Но он выжил. И, похоже, стал сильнее — крепким фрегатом противостоял теперь человек бурному морю. Неведомая дрянь раз за разом терпела неудачу в упрямых попытках вновь подчинить себе его крохотную волю, снова заставить прикоснуться к упругой поверхности купола. Ну уж нет, дудки! Второй раз он на эти коврижки не купится! Как там: «...сбросить оковы и поддаться...»? Или — «отдаться»?!
— Хрен тебе в белы рученьки! — Йернс скрутил кукиш и злобно сплюнул в сторону «зеленого». Купол безмолвствовал, не оскорбившись выкрутасами «жалкого бескрылого существа». Купол ждал. И время играло сейчас на его стороне.
И впрямь, нужно спешить! Действовать! Подняться наверх и разнести к чертовой матери хранилище дингиров? У Йернса возникла идея получше! Вот она, достойная цель — прямо перед глазами! Посверкивает тут зелененьким, сволочь! По сравнению с ней, все дингиры вместе взятые — пустяки, бездушные инструменты в умелых руках. Может, даже и не оружие никакое.
Важно не ошибиться, удар должен быть точечным (взрывпакет-то всего один!), но сокрушительным. Изумрудная полусфера — важный нервный узел на теле врага, бить нужно туда! Но удастся ли разрушить силовое поле? Риск слишком велик. Да и вновь приближаться к загадочной конструкции Йернсу не очень-то хотелось. Он еще раз внимательно осмотрел помещение.
Колонна! Мерцающий «стебель» выглядел достаточно материальным, чтобы имело смысл испытать на нем мощь доработанного умницей Кросом взрывпакета! Без сомнения, «стебель» — что-то вроде питающей пуповины для этой дряни. Эвона как лучится!
Решено, вперед!
Едва не переломав отчего-то ставшие вдруг непослушными ноги на уступах «трибун», Йернс опрометью скатился в самый низ зала — на «арену», к основанию колонны. «Стебелек» этот, такой изящный издали, при ближайшем рассмотрении оказался толстенным цилиндром в пару обхватов, не меньше. Наемник чертыхнулся в голос — экая громадина!
Так... Осторожно приладить взрывчатку. Универсальная «липучка» охотно приклеилась к теплой гладкой поверхности. Последнее... Проклятье, отчего так трясутся руки?! Сорвать предохранитель, перекинуть единственный архаичный тумблер активатора... Готово! Нет, никакие красные циферки, столь обожаемые режиссерами третьесортных боевиков, не замелькали, сменяя друг друга в обратном отсчете.
Эх, жаль — взрывпакет Йернсу достался простенький, с жесткой пятиминутной предустановкой таймера. Куда как надежней было бы обнулить проклятый счетчик, и, зажмурившись... Все одно — деваться-то некуда! А время... Время почему-то всегда работает против нас!
В висках стучало. Что теперь? Подняться наверх? Пожалуй. Подальше от соблазна отключить-таки взрыватель, сторговать себе еще минутку жизни! Да и неохота как-то подыхать в этой яме. Сейчас, только собраться с силами — ноги отчего-то совсем ватные... Йернс прикрыл глаза и обессилено уткнулся лбом в теплый прозрачный камень колонны.
Сердце в очередной раз глухо ухнуло и замерло на долгое мгновение. За спиной раздался шорох — размякший Йернс едва не пропустил начало атаки!
Его словно подбросило — хорошо знакомое чувство ледяной иглой пронзило позвоночник. Шевельнулся в душе некто, переживший посвящение в горах Амита. Привычный мир вспыхнул и заискрился, опутался многоцветьем силовых линий — в критический момент само собой включилось, пришло на помощь спасительное искусство айнов.
Поникшая фигура, только что искавшая опору в тверди инопланетного камня, размылась, неуловимым броском уходя с линии атаки. Длинная очередь, целый веер сочно-зеленых лучей просвистел мимо. Часть угодила в колонну, не причинив последней видимого вреда, часть попросту «ушла в молоко».
Человек на противоположном краю «арены» удивленно хмыкнул, отбрасывая в сторону ставшее бесполезным оружие диковинной конструкции.
Человек!
Человек?! Да можно ли считать человеком существо, бросившее к ногам завоевателей ключи от родных миров? Предателя, узревшего для своей расы лучшую долю — участь дорожной пыли под ногами новых богов-триумфаторов?! Нелюдь, посмевшую...
Ах, как патетично! Может, другой на месте Йернса и швырнул бы в лицо врагу (знакомое, приятное даже, лицо с мягкими чертами) острые камни праведных обвинений...
Может, и впрямь, стоило отвлечь разговором внимание предателя от заминированной колонны (ну да, разрядничек-то верный — лежит «посеян» еще где-то в верхнем коридоре!), потратить последние минуты собственной жизни на идиотский высокопарный диалог в духе упомянутых образчиков масскульта: «...они сошлись над бездной: герой и его противник — олицетворение вселенского зла...»
Возможно.
А только слишком свежа еще была в душе рана, нанесенная изумрудным нечто — хозяином этого странного места. Да слишком уж пронзительно глядели откуда-то из потусторонних глубин отчаянные глаза бедняги Абеля Сантуша: «Не суди! Не у каждого был шанс спастись!»
Ты ни в чем не виноват, Грэхэм Джито! Ты умер молодым много лет назад — здесь, в этом самом зале. Не выдержав напора стихии, растворился в бушующем океане, где долгие годы ведут незримую борьбу силы, чуждые всему человеческому. И нет твоей вины в том, что натворила бренная стареющая оболочка, ставшая игрушкой в руках чужаков.
Бедняга Грэхэм! Какое надругательство над законами природы! Но это мы сейчас исправим, благо на этот раз ты вполне материален, чтобы раз и навсегда испустить дух, Хранитель дингиров!
Сцепились! Сколько прошло времени, до отказа наполненного бурлящей силой, атаками и уклонами, контрударами и ложными выпадами? Йернс сказал бы — целая вечность, проклятый таймер неисправен! Но это было не так.
Просто, время остановилось, желая насладиться великолепием схватки: кэмпо айнов против изумрудной силы, пропущенной через то, что было некогда человеческим существом. Но и вечность когда-нибудь заканчивается: мало-помалу Йернсу удалось обрубить все нити, связывавшие Хранителя с расцветшим глубоко под землей лотосом Чужих.
Мир поблек. Сверхзрение понемногу уступало место привычной картинке. Йернс обнаружил себя на «арене», стоящего над поверженным противником. Грэхэм Джито еще дышал, но жизнь уже покидала изломанное тело.
Мимолетный взгляд на часы — поразительно, но с начала схватки прошло чуть больше двух минут!
Всепоглощающая жажда жизни затопила сознание. Порыв свежего ветра с горных вершин Амита, ласковые волны океана Калифорнии Нью, алмазная россыпь Млечного Пути на черном бархате... Верный «Бродяга», терпеливо ждущий хозяина где-то за сотни световых лет, в далеких мирах Ядра... Глаза... Глубокие, карие, проницающие самые глубины души, сквозь любые покровы наносного... Любимые глаза смотрели на Йернса, пронзая невидимой иглой, связуя в ожерелье весь калейдоскоп внезапно нахлынувших образов. Жить! Прорваться наверх, сквозь любые преграды! Вперед, пока есть время!
Что ж, преграды не заставили себя ждать. Воочию живых таргов Йернс видел впервые: безмолвные изваяния, застывшие на верхней «трибуне» амфитеатра, аккурат подле входа в знакомый туннель, ведущий наверх, обрели жизнь. Трое. Откуда они там взялись? Пустой вопрос!
Почему не вмешались, глядя, как гибнет взлелеянный ими драгоценный Хранитель дингиров?! Спокойно стояли, наблюдая за схваткой двух хомо сапиенс внизу, на арене!
Ни дать ни взять: благородные римские граждане развлекаются в Колизее! Вкусив досыта хлеба насущного, утоляют жажду прекрасного — наблюдают за кровавыми гладиаторскими побоищами! Растут, так сказать, духовно. Может, даже ставки делают...
А ведь они вовсе не отвратительны непривычному человеческому глазу, эти тарги! Чувствуется в них какая-то... первобытная звериная сила, что ли?
Крепкие, коренастые фигуры, закованные в легкую, богато украшенную броню. Сразу видно — зрители не из простых! Особенно тот, что покрупнее — в центре. Этот, правда, вообще без доспехов. Размалеван с ног до головы, с большим искусством, между прочим... Властная осанка. Гордо поставленная, массивная, совершенно волчья голова, покрытая коротким седым мехом. Взгляд глубоко посаженных желтых глаз, жестоких глаз хищника — дорогого стоило Йернсу выдержать его, не смутившись! Предводитель.
Там, в глубине двух озер расплавленного золота шевельнулось что-то... Повинуясь безмолвному приказу, напряглись мускулистые «руки» воинов, с хлопком развернулись кожистые крылья — двое пошли в атаку!
Отчаянным усилием ухватив за хвост уснувшее было кэмпо, Йернс сумел еще попотчевать одного из нападавших великолепным «молотом». Ультразвуковой визг, от которого заложило уши, заметался под сводами зала — объятый пламенем шерстяной ком в оплавленных остатках брони, просвистев мимо цели, грянулся о многострадальную колонну.
Второй оказался удачливей — точно горная лавина сшибла человека с ног, намертво впечатав в холодный камень «арены». В глазах померкло. Йернс почувствовал, как проваливается в какую-то трубу, темный колодец, а окружающая действительность вдруг съежилась до размеров чудовищной, макабрической маски таргского воина — увеличенный в несколько раз волчий череп тусклого красноватого металла, одетый на манер шлема, скалился ему в лицо.
Время вновь замерло. Шевельнулись железные скулы, ожила сложная конструкция маски. Разверзлась клыкастая механическая пасть из глубин которой, как порождение кошмара, кольнули ненавистью живые угольки нечеловеческих глаз. Первая крохотная молния мелькнула меж стальных клыков, а через малую долю секунды мир исчез в ослепительной вспышке!
Кажется, Йернс даже не успел потерять сознания, когда неведомая сила выдернула его из-под навалившейся сверху туши, переместив на метр в сторону!
Тошнотворный запах паленой шерсти щипал ноздри, заставлял слезиться глаза — всего в двух шагах конвульсивно подергивалось тело таргского воина. Этот больше не боец — на месте закованной в устрашающий шлем волчьей головы пузырилась, застывая, небольшая лужица расплавленного металла. Редко, очень редко удавалось жертве, предназначенной Зубу Орма, лицезреть агонию Судьбоносного!
Йернс едва смог встать на негнущиеся ноги. Спасительный безумный рывок — нежданный подарок его кэмпо — выпил последние силы. Но не помирать же на коленях!
Человек поднял голову. Массивная фигура крылатого предводителя высилась перед ним, как башня. И вновь Йернс не отвел взгляда, едва не утонув в озерах обжигающего пламени. Плевать! Все кончено, сопротивляться он более не способен! Проклятые пять минут!
Глаза отвел тарг...
Неслышно скользнув мимо оторопевшего Йернса, вождь приблизился к мерцающей колонне, по пути небрежным движением оборвав мучительную агонию распростертого в пыли Хранителя. Склонив седую голову, внимательно оглядел чужеродный нарост взрывпакета на гладком камне. Протянул когтистую лапу и..., помедлив секунду, отвел назад!
Вновь обернулся к застывшему Йернсу, забывшему, похоже, о необходимости дышать. Может быть, наемнику просто почудилось — старый тарг улыбался, слегка обнажив желтые клыки.
Осторожное прикосновение. Легкое, как ветерок от крыла пролетевшей птицы — ментальный контакт. Человек ощутил Чужого. Величие и гордость. Усталость и умиротворенность. Готовность встретить судьбу. И всплыли невысказанные вслух слова: «Уходи, Избегший Судьбоносного. Воля Орма — да свершится!»

* * *

... — Рино-Браво — Альфе! Сир, у нас проблемы! Только что отбили атаку «медноголовых» на позиции «центурионов», но нас слишком мало! Чертовы камикадзе сожрали пятерых моих парней и не подавились, чтоб их! А теперь, похоже, собираются пустить в ход «пауков» — ну, танки эти, гребаные! Сир, вы слышите меня?! Смотрите сами, даю картинку!
— Спокойно, капитан! — Лумис вжался бронированной спиной «скарабея» в твердь скалы. Чертыхаясь, попытался сосредоточиться на замерцавшем перед глазами экране тактического монитора.
Высота «тридцать пять-точка-шестьдесят» являла собой жуткое зрелище: выжженная земля и оплавленные скалы, усеянные вражьими останками в радиусе полукилометра вокруг. Редкие фигуры закованных в «скарабеи» десантников разбросаны по огневым точкам на соседних вершинах.
Камера сфокусировалась на участке склона неподалеку — там, под прикрытием утесов, выступающих точно контрфорсы в крепостной стене, разворачивались в атакующий строй несколько непривычного вида многоногих аппаратов. В отличие от равнинных «центурионов» на гусеничном ходу, горные танки таргов прекрасно чувствовали себя на сложном (мягко говоря!) рельефе, медленно, но верно карабкаясь по отвесным кручам. Впрочем, «центурионы» пока держались. Удачно десантированные на одну из относительно ровных вершин, они играли роль стационарной батареи, не позволяя врагу развернуть контрнаступление «по всему фронту».
— Штихт, парень! Держись во что бы то ни стало! Ударная группа почти закрепилась — но мои парни там висят на волоске! Сбереги «центурионы», родной — без них нам кранты!!!
— Сир, нас всего пятнадцать осталось... — на удивление спокойно ответил капитан Штихт. — Будем стоять, раз надо. Еще на пару атак нас, может, и хватит, а там...
— Осторожно, командир!!! — резкий удар отбросил Лумиса на несколько шагов, вдоль нависавшего над головой отвесного склона. Пытаясь развернуться на узком скальном карнизе в сторону предполагаемой опасности, оперативник сделал ошибку, ступив слишком близко к краю. Под железными лапами «скарабея» предательски захрустело — изъеденный временем и непогодой гранит не выдержал. Отчаянно матерясь в бога и в душу, Лумис, вместе с целой лавиной острых камней, обрушился в пропасть.
Падая спиной вперед, майор успел еще краем глаза ухватить навсегда врезавшуюся в память картину: Крос, в последний момент спихнувший зазевавшегося командира с гиблого места, принимает удар на себя.
Монолитной громадой высится на крохотном уступчике его «скарабей», будто врос в камень — кажется, никакая сила не сможет сдвинуть его и на сантиметр. Потоки огня извергаются с воздетых рук — скорострельные «онагры» добавляют свою толику жара в плавящиеся от зноя небеса.
И небеса не выдерживают — рождают в ответ косые струи пламенного ливня. Волны смерти перехлестываются в воздухе. Бесформенная, отвратительно шелестящая сотнями крыльев туча, в которую пришлись очереди «скарабея», орошает землю дьявольским дождем обугленной плоти, а на том самом месте, где еще пару секунд назад стоял, углубившись в тактические расчеты, сам Лумис, плавится гранит. Но Крос держится — защитные системы «скарабея» рассчитаны и не на такое.
А чертовы бестии упрямы! Начав атаку, они прут до последнего! Не меньше десятка упырей пробиваются к цели. Облепляют скафандр, сковывают движения, мешают стрелять. «Скарабей» им не взять — на что они рассчитывают?! Внезапно их замысел становится ясен — из-за ближайшего утеса появляется пятерка «медноголовых».
Лумису удается сладить с системой стабилизации скафандра. Наплевав на инструкции, призывающие экономить драгоценное топливо, он прыгает прямо «с воздуха», взвиваясь над долиной.
Оперативник еще успевает меткими выстрелами срезать трех шлемоносцев-смертников. Потом становится слишком поздно — уцелевшие «медноголовые» врезаются в копошащийся ком, схоронивший под собой «скарабей». Короткая вспышка. Эфир разрывает сдавленный хрип смертельно раненного, а через секунду на склоне, где только что сражался десантник, вспухает ослепительный шар — прощальный «сюрприз» взрывотехника Кроса...

* * *

Йернс почти успел. Он был уже на самом верху, когда тяжелый кузнечный молот ударил в спину, принудив познакомиться с твердым камнем последних «ступеней» амфитеатра гораздо ближе, чем хотелось бы. Короткая волна огня, спрессованного пополам с раскаленной пылью, подхватила, швырнула вперед к вожделенному выходу.
Йернс заорал. И не услышал собственного крика. Стадом ленивых бахуров в тумане потащились долгие секунды борьбы за жизнь: наемник висел посреди пыльного марева, впившись пальцами в какой-то карниз, не чувствуя под ногами опоры, а внизу грохотало и рушилось.
Наконец, удача улыбнулась ему: последнее сверхусилие, выжатое из непослушного, словно чужого тела, и, неуклюже перевалившись через шершавый уступ, Йернс распластался на горячем камне. Распластался — это мягко сказано! — медузой растекся, киселем прокисшим!
Полежал немного, с хрипом втягивая обжигающий легкие, насыщенный пылью воздух, то и дело заходясь в надрывном кашле. Замирая от страха, ощупал себя. Опасения не подтвердились: «мангуст» отработал на все сто, защитил хрупкое человеческое тело в огненной круговерти. Похоже, отделался ушибами, вот только бороду подпалило малость, да контузило слегка — голова раскалывалась от набатного звона. Но ведь могло быть и хуже, не так ли?! Повезло...
Эй, человече! Некогда разлеживаться, представление только началось!
И впрямь, едва осела поднятая взрывом пыль, как загрохотало снова. Йернс, осторожно перекатившись на живот, подполз к краю своего убежища, образованного остатками верхней «трибуны» под самым потолком зала, и посмотрел вниз, в сторону «арены».
Мда... Недаром детонатор взрывпакета был снабжен аж пятиминутным замедлителем — убраться подальше от адской машинки эдакой мощности представлялось весьма мудрой предосторожностью.
«Арены» более не существовало, как впрочем, и остальной части амфитеатра. «Колизей» Чужих превратился в подобие гигантской кастрюли, на дне которой, сокрытое завесой пыли, рдело, баламутилось и лениво погромыхивало. А в центре, все еще поддерживая конструкцию воздушных мостов, по-прежнему высилась треклятая колонна!
Неужели все напрасно?! Йернс тихо завыл, готовый заплакать с досады! Да как такое возможно, неуничтожимая она, что ли?!
Наемник пригляделся — сияние колонны изменило характер. Оно потускнело, по поверхности «стебля» то и дело пробегали тревожные красноватые всполохи. Да и сама поверхность перестала быть прежней — ее покрыла сетка трещин, а внизу, примерно там, где крепился взрывпакет, образовалась изрядная каверна.
Снова тряхнуло. Йернс, вовсе не горевший желанием сверзиться в чертов котел, отвлекся, подыскивая, за что бы ухватиться понадежней. А когда поднял взгляд — что-то изменилось. Он даже не сразу понял, что именно — просто в зале, отчего-то стало чуточку темнее. Колонна погасла!
Горячее марево прорезал тонкий мелодичный звук, так и не достигший, впрочем, сознания оглушенного Йернса. Но временное отсутствие слуха, вовсе не мешало наемнику смотреть. Во все глаза глядел он, как по безупречной некогда поверхности инопланетного сооружения змеится, с каждой секундой ширясь, черная трещина. Как с гораздо менее мелодичным скрежетом кренится и оседает поддерживающая «изумруд» конструкция — увядает лотос чужих! С грохотом обрываются, рушатся в пропасть ажурные воздушные мосты.
Сам же купол, замерший вместе с кольцевой площадкой сросшихся «лепестков» на груде обломков в считанных метрах от пылевой завесы, прерывисто мерцал, расходуя остатки энергии. Насыщенный изумрудный цвет его сменился аквамариновым, продолжая светлеть с каждой секундой, пока, наконец, истончившаяся, ставшая почти прозрачной пленка силового поля не исчезла вовсе.
Человек застыл, замер на краю своего жалкого убежища, забыв про опасность, не в силах отвести взгляд — бывают, знаете ли, зрелища такого сорта, что, вроде, и смотреть-то противно, а оторваться нет никакой возможности. Так и на Йернса навалилось какое-то мутное оцепенение — бездумно созерцал он былого противника, едва не сожравшего его с потрохами всего каких-нибудь десять минут назад.
Несколько мгновений ОНО еще хранило прежнюю форму, правильной полусферой возвышаясь на покореженном основании. Всего несколько мгновений сопротивлялись «лепестки» поверженного лотоса, впервые за сотни лет испытавшие соприкосновение с содержимым купола...
В звенящей пустоте, что царила сейчас у Йернса в голове, мелькнула шальная мысль: «Уж ни тюрьмой ли для этой дряни служило защитное поле?!» И словно в ответ докатилось до ошарашенного человеческого сознания эхо знакомой битвы. Ураган, бушевавший внутри изумруда, вырвался на свободу! Бесчисленные армии, ведущие столетнюю битву, протрубили атаку, радуясь неожиданному расширению поля боя! К счастью, наемник их более не интересовал...
С неблагозвучным чавканьем малоаппетитная белесая масса утратила форму, растекшись по поверхности обломков.
Жестокий спазм клещами вцепился в желудок, тошнота подкатила к горлу. Бедняга Йернс едва удержался на краю — его вывернуло прямо в пропасть «котла», где вовсю «варилось», пожирая окружающую материю, бесформенное «нечто».
— Вот тебе приправа, сука! — процедил наемник, яростно отплевываясь. Подумать только: он едва не продал душу этому... этой... Да что же это за плесень такая?!
Но, эмоции — эмоциями, а разобраться, что к чему и впрямь не помешало бы! Так... Закрыть глаза, сосредоточиться, отбросить все лишнее. Дышим ровно...
Кэмпо ожило вполне охотно — попытки, эдак, с пятой. Йернс мог гордиться собой — с каждым разом ему все легче давался переход в режим сверхвосприятия. Видать, не соврал старый Дайсэцу — после посвящения в горах Амита человек менялся раз и навсегда, и обратного пути уже не было.
Впрочем, сейчас Йернсу было не до гордости — борясь с вновь подкатившей тошнотой, он пытался «прощупать» жизнерадостно бурлящую внизу, изрядно прибавившую в объёме массу. Он видел, как истончаются и одна за другой рвутся мириады незримых нитей — целые жгуты ментальных контактов связывавших воедино тысячи таргов: от капитанов кораблей и телепатов-военачальников до полуразумных бойцов и совсем уж примитивных рабочих особей.
Будто зачарованный глядел человек, как с каждой секундой разбухавшая, дорвавшаяся до дармовой материи субстанция — носитель несокрушимой «высшей воли» — становится проще. Рассыпаются в прах наработанные годами тонкие внутренние связи. Хрупкое равновесие рушится. Выпущенные на волю противоборствующие силы пожирают друг друга — трубный глас, только что бросавший в атаку несметные легионы, слабеет, неудержимый подъем сменяет агония.
Теперь ОНО уже не управляет кланом — оставшиеся связи позволяют транслировать лишь самые примитивные эмоции: ярость, бессилие, страх.
Страх! Ужас гибнущего, охваченного пожаром безумия сверхсущества накатывает океанским цунами, сметает последние бастионы логики, заставляя вибрировать каждый нейрон съежившегося под черепной коробкой мозга...
Йернс пришел в себя уже наверху. Здесь по-прежнему тихо, ровные ряды дингиров успокоительно поблескивают в мягком свете. Дожили! Недаром говорят: «все познается в сравнении», — дингиры ему, видите ли, успокоительно поблескивают! Ну ничего, гады — погодите! Скоро здесь все изменится! Сильно изменится — да!
Проклятие, надо быть осторожнее! Прощупал, называется! Чуть в штанах не потяжелело... Мда... Кэмпо, конечно, великая сила, но палочка-то всегда о двух концах. Не сумей Йернс секунду назад разорвать марево сверхзрения, не отлепись он от этого генерирующего ужас нечто, этажом ниже... Бррр!
Но что же это за мерзость?! Что-то смутно знакомое... Всплывшее воспоминание заколыхалось перед внутренним взором, обретая форму, когда Йернс оборвал себя. Стоп! Большое спасибо, но на сегодня лимит шокирующих зрелищ исчерпан! Обойдемся словами — охочая до халявной материи дрянь «в подвале» подозрительно напоминала одну странную штуку, виденную покойным Тернером. Ту самую «амебу», вылезшую из неосторожно вскрытого дингира, и в пять минут слопавшую лабораторию «Квеста» вместе со всем персоналом! Хорошенькое дело! Выходит, что...
Додумать Йернс не успел — пол внезапно ушел из-под ног. Гору ощутимо тряхнуло. Что за черт?! Неужели...?
Как нельзя кстати шевельнулась чужая память: бледный как полотно Старков сосредоточенно рассказывает Тернеру о происшествии на базе. Излагает предположение о мощном источнике энергии, который, если верить сканерам, располагался как раз по соседству с «изумрудным залом».
Источник энергии, питавший силовое поле сотни лет... Реактор!!!
Йернс вскочил, кляня себя на чем свет стоит. Расфилософствовался, аналитик хренов! Куда по-твоему провалилась «арена» вместе со всем остальным?! И куда вскоре доберется проголодавшаяся за столетия, с каждой секундой растущая тварь? Вот он — момент, когда самое время, раскланявшись под аплодисменты восторженной публики, покинуть сцену. Да побыстрее, уж не ждешь ли ты, в самом деле, оваций, наемник?! Двигай!!!
И Йернс «двинул». Откуда только взялись силы? Открылось второе (третье, четвертое...) дыхание? Вперед, через нагромождения головоломных построек! Наверх, к жизни! Ноги не слушались, сердце стучало в горле, а легкие обжигал разреженный воздух чужого мира. Сквозь туман застлавший сознание, Йернс чувствовал позади размеренное дыхание налитой смертью грозовой тучи. Не он один!
В подземном мегаполисе воцарился хаос. Обезумевшие полчища таргов метались по огромной пещере, сталкивались друг с другом, колотились о стены, усеивая землю бездыханными телами. Кошмар двухсотлетней давности повторялся во всей красе!
Никому не было дела до крохотной человеческой фигурки, прокладывавшей себе путь сквозь круговерть инопланетного безумия. Йернс бежал, карабкался, снова бежал, не уставая благодарить судьбу, не позволившую однажды Ардис отговорить его от прямого подключения к разуму покойного Сантуша. Теперь наемник усилием воли «вызвал духа» — заставил себя смотреть на мир глазами бедного Абеля, десятки раз бывавшего в этих местах. Это было спасением, ибо прямых дорог для «бескрылых» в городе таргов не существовало.
Он обернулся лишь однажды, уже находясь «на пороге» одного из ведущих на поверхность служебных туннелей. Зрелище потрясло его: далеко внизу, там, откуда начал он свой путь, бурлило покамест небольшое, но прямо на глазах растущее озерцо таинственной материи. Город таргов доживал последние часы. Джинн вырвался из заточения, а ведь всем известно, что любимое занятие этих древних существ — возводить и разрушать города. В основном, конечно же, разрушать!
Вновь накатил ужас, бросая измученное тело наверх, к свободе, к жизни! Да куда угодно, лишь бы подальше от этого кошмара!
Не будь йернсов «мангуст» предусмотрительно оборудован радиомаркером «свой-чужой», бедолагу наверняка подстрелили бы в горячке боя, когда он, вылетев из бокового туннеля, с разгону грянулся о закопченную броню десантного «скарабея».
Что и говорить, тот парень был весьма удивлен, наткнувшись в самом пекле на неизвестного в побитом осколками, порядком обгоревшем легком бронекостюме для «гражданских» спецопераций! Да еще без шлема! Странный тип — бородища паленая клочьями торчит, и вообще рожа подозрительная. Глаза так и вовсе бешеные!
А ну, поди-ка сюда, голубчик!..

Глава 16

... — Ш-шш! Ш-шшш! — это волны ласкают черный песок. Накатываются и отступают. Раз за разом, год за годом, тысячи, миллионы лет. И солнце — теплое, желтое. Доброе.
— Ш-шш, ш-шшш, — шепчет океан. — Спи, человече. Все пройдет. Вода камень точит.
Океан. Он может быть разным, но сегодня — особый день. Сегодня исполняются желания. Но желаний нет — вот потеха! А есть лишь ласковое солнце и размеренный шелест волн. Изумрудная даль... Нет! К черту изумрудные бездны! Лазурная даль притягивает взор, за спиной вырастают крылья, и вот, ты уже летишь туда, к туманному горизонту, где небо опрокидывается в самое себя, становясь океаном.
Лишь ветер, единственный твой попутчик, тихонько поет свою излюбленную заунывную песню. Ветер-гуляка крепчает, всем телом чувствуешь ты его упругую, вибрирующую мощь. Набирает силу и песня — отрадная песня свободы!
Странно... Какие знакомые ощущения! Да это же...
Замирает и, словно песчаный замок под палящим солнцем, медленно осыпается хрупкая постройка грезы. Остается лишь звук ветра. И вибрация. Да нет! Какой там ветер! Это же маршевый двигатель жарит на полную мощь, унося тебя прочь от пережитого кошмара!
Не торопись открывать глаза — хрустальная греза разбилась, но тело еще во власти блаженной истомы. Будто висишь в небытии и безвременье между сном и явью. Это неплохое место — здесь отлично думается. А подумать есть о чем: в последний момент, когда хрупкая реальность воздушного сна уже дрожала, готовая рассыпаться на тысячу осколков, произошло нечто... интересное.
На короткий миг лазурный океан далеко внизу вздыбился тысячью огромных, похожих друг на друга валов, да так и застыл, а дивный морской воздух сделался сухим и колючим. Туманная дымка развеялась без следа — безбрежную даль рассекла надвое резкая, контрастная линия горизонта. Ты все еще летел, но летел над мертвой пустыней, где океанские валы обернулись однообразными бурыми дюнами. И только ветер по-прежнему был с тобой — верный друг все так же пел о свободе, потешался, срывая шапки с песчаных гор, закручивая их в «пыльные дьяволы». И вольная песнь его простиралась, согретая оранжевыми лучами незнакомого светила, над печальным — нет! — скорбным миром, звуча горькой насмешкой (а может, робкой надеждой?!), как утренняя песенка жаворонка над полем вчерашней битвы.
Видение было мимолетным, но ощущение полной реальности странного места пронзило тебя, заставив содрогнуться. А впрочем, всего несколько секунд — и полегчает! Уверенность уступит место привычным сомнениям. Наваждение рассеялось — лишь на короткую минуту воздвиглось средь бурных волн древнее морское чудовище, что поднимается к поверхности раз в тысячелетие, повело горящим взором, походя припечатав тебя к месту — не время еще глядеть в его глаза, не время! — и ушло на глубину. Сомкнулись за широкой спиной мутные воды забвения... Хоть до дыр очи протри — где тот дракон? Какой дракон, человече? Господь с тобой — почудилось просто!..

— Виток завершен, босс. Орбита стабильна, до точки траекторной бифуркации — двадцать минут, — пробубнил знакомый голос.
— Сигналы четкие?
— Так точно, босс. Оба.
— Нда... Пора что-то решать. Лима, как вы там?
— Сносно, командир. Бедняга отрубился начисто, но стимулятор живо поставит его на ноги.
— Отлично. Тогда — буди! Рэндл, капитана Штихта на мостик, живо!

...Прошло. Сон окончательно рассеялся, проиграв битву. Реальность вступила в свои права, вонзившись в шейную артерию иглой автоматического инъектора. Реальность, в которой не прошло и шести часов с момента, когда для тебя все закончилось.
Как это было? Ты помнишь смутно. Так — набор разрозненных картинок: зеленоватые туннели чужой базы, заполненные удушливым клубящимся дымом; закопченный наплечник «скарабея» — наверное, ты не можешь идти самостоятельно, и тебя волокут куда-то; Лумис... Хе-хе, в другое время ты бы катался по полу от смеха, видя, какое у него было лицо, когда тебя осторожно «сгрузили» пред светлы очи!
Нет, ты не помнишь, что за слова ты нашел, чтобы убедить командира отозвать из обреченной цитадели ослепленных местью десантников, но вы успели...
Истерзанная долина уплывает вдаль от ревущего на форсаже бота. Екает сердце, ты глядишь и не можешь оторваться — воздух над горным пейзажем начинает дрожать, размываются четкие линии изломанных скал, гора-цитадель плавно оседает, проваливается внутрь себя, на глазах превращаясь в собственную противоположность — котловину, кратер!
И там, где четверть часа назад кипел бой, кипит и вздувается расплавленная порода, выбрасывая достойные иной звезды протуберанцы. Налетевшая ударная волна сотрясает корабль, но ты продолжаешь смотреть, как зачарованный: мертвая долина оживает на короткие минуты — теперь там бежит новая река. На нее больно глядеть только поначалу — раскаленная лава быстро остывает на воздухе, тускнеет, все больше напоминая кровь. Да так оно и есть, наверное — здешняя земля не привыкла к обильной влаге, вот и тошнит ее теперь... кровушкой. Она ведь одинаково красная — у людей и у не-людей, вот в чем загвоздка-то! Смешалась, и поди теперь разбери — где чья? Из сотни закаленных бойцов имперского спецназа в живых остались пятнадцать. В бесплодных скалах Финея обрел вечный покой тихоня-романтик Крос...
Последнее, что ты помнишь — бессвязное проклятие, сорвавшееся с языка. Проклятие, повисшее в воздухе. Кто виноват? Тарги? Саграда? Кто? Кто?!
Ответа не было. И только океанский прибой размеренно ласкал черный песок, согретый добрым солнцем...

Глава 17

Потрепанный «рино» шел полным ходом уже третьи сутки. Нестерпимо яркая лепешка Келено расползалась по экрану фронтального обзора, успокоительно сменяли друг друга цифры рядом с рамкой целеуказателя. Дистанция неуклонно сокращалась.
— Слишком медленно, мастер Йернс, — сокрушенно вздохнул Като, оторвавшись от расчетов. — Мы её непременно нагоним, вот только... звезда чертовски активна.
— Да уж... «плохая новость», — вяло улыбнулся Йернс. — Я не хочу об этом думать сейчас, дружище. Не хочу и не могу.
— Знаю. — Капитан «рино», оглядев приборы, тяжело поднялся со своего места.
— Я... Я попробую связаться еще раз?
— Конечно. Не буду вам мешать, мастер Йернс.
Йернс откинулся в кресле второго пилота, по-прежнему пристально глядя на панорамный экран. Странное чувство бередило душу — эдакое дежа-вю: вот он за штурвалом верного «Бродяги», один на один с безбрежной пустотой, сражается за ускользающий приз.
Кажется, это было так давно, а вот поди ж ты! Жизнь — забавная штука, имеет привычку свиваться в кольцо, прямо как та змея, вздумавшая закусить собственным хвостом. И тогда говорят: «Да, история повторяется!» — с уважением произносят, чуть ли не с придыханием благоговейным... И пусть в твоих глазах эти блистательные повторы выглядят лишь заезженной глупой шуткой, несмешной и жестокой — кого, спрашивается, интересует твое мнение? Верно — никого.
А раз так, будь любезен утереть сопли, и в очередной раз выйти на невидимый ринг, где награда победителю — встреча с собственной судьбой. Всего лишь. Много это или мало — кто знает?
И в сотый, наверное, раз склоняешься ты к микрофону, и летят в эфир скупые слова:
— Рино-Альфа вызывает «кобру». Рино-Альфа — «кобре». Ардис, ты слышишь меня? Это Йернс — ответь же!
Она откликнулась всего лишь раз. В первый же день погони Йернсу удалось достучаться до покореженной «кобры» сквозь разделявшую их бездну, пронизанную холодным светом Келено.
Тогда, после минут томительного ожидания, сквозь треск помех внезапно пробились ее позывные. Ответная передача Ардис была совсем короткой, но, когда далекий голос умолк, и радиоканал заполнился белым шумом эфира, Йернс с удивлением обнаружил, что остался в рубке один. Даже суровый Като предпочел тихонько ускользнуть, доверив корабль автопилоту — с первых же слов передачи стало ясно, для чьих ушей она предназначалась. Ардис прощалась, и ей было что сказать внезапно «воскресшему» Йернсу. А если кто и подслушает — плевать!

Когда счастливо вырвавшийся из пекла планетарной битвы «рино» наматывал первые витки вокруг Финея, собирая по всем возможным каналам тактическую информацию, необходимую для принятия дальнейших решений, Лумис вспомнил о «кобре», чудесным образом возникшей в разгар боя, чтобы спасти их жизни. Неужели девчонка погибла, оттянув на себя превосходящие силы противника? От сканеров «рино», правда, толку ждать не приходилось — десантный бот, это ведь не разведывательный корабль, верно? И тут, как по заказу, в эфире проклюнулся «Хенгист».
Крейсер только что выкарабкался, едва живой, из капитальной переделки, организованной гостеприимными таргами. По непонятной (для «Хенгиста», разумеется) причине, в стройных рядах врага, вдруг, приключилась форменная паника. Тарги прервали серию атак, и, бросив истекавшую кровью добычу на произвол судьбы, ринулись врассыпную, будто птенцы куропатки, которых уже накрыла ястребиная тень.
Если верить сводкам с крейсера, подобные разброд и шатание в рядах противника наблюдались по всей системе. А причин не верить службе дальнего сканирования «Хенгиста», естественно, не было. Кстати, именно эти ребята и помогли обнаружить пропавшую на просторах системы «кобру».
Судя по серии снимков, полученных благодаря мощным телескопам крейсера, состояние беглянки было, мягко говоря, неважным. Выиграв безнадежную схватку с «кристаллами» таргов, Ардис получила, что называется, «на орехи и на финики», фактически пожертвовав собой.
На растерзанный корабль было больно смотреть. Словно гигантские челюсти прошлись вдоль всего правого борта — изжеванные и обгоревшие листы бронеобшивки топорщились по краям зияющей раны, бесстыдно выставляя напоказ изъеденное пожаром нутро.
Будь «кобра» обычным истребителем, для ее пилота все давно бы закончилось — системы жизнеобеспечения наверняка превратились в груду металлолома. Но Ардис, судя по всему, держалась — ледяной мрак космической бездны, готовый навсегда заключить гибнущий корабль в ласковые объятия, покамест рассеивали многометровые струи раскаленной плазмы, рвавшиеся из чудом уцелевших маршевых дюз.
Двигатель работал, выдавая форсажную мощность! Вот только узнать бы еще, что позабыла Ардис в окрестностях горячей Келено, куда, судя по отчетам наблюдателей с «Хенгиста», неслась теперь на всех парах!
Это потом, во время единственного успешного сеанса связи стало ясно: резервный контур управления силовой установкой «приказал долго жить» как раз на выходе из отчаянного маневра, когда Ардис уводила терявшую управление «кобру» подальше от опасного соседства с планетой. Двигатель попросту не пожелал отключаться, и девушке осталось лишь день за днем наблюдать, как впереди прямо по курсу неуклонно растет раскаленный шар звезды.
Нелепая случайность, конечно, дурацкое стечение обстоятельств — надо же было управлению сдохнуть, именно в момент, когда корабль был сориентирован в направлении Келено! Но... Ардис была даже рада: уж лучше быть захваченной могучим притяжением звезды, сгореть, обратившись в солнечный ветер, чем медленно умирать посреди равнодушной холодной пустоты, торопя время, призывая мгновение, когда иссякнет, наконец, энергия и крохотная искорка разума угаснет навеки.

Все это выяснилось потом. А тогда, на орбите Финея, Лумис оказался перед трудным выбором: возвращаться на «Хенгист» или рисковать, отправляясь в безнадежный, как поначалу казалось, спасательный рейд за подбитой «коброй».
С одной стороны, долг командира настойчиво твердил: безопасность личного состава прежде всего! Но с другой — наземная операция завершилась, и главное... Главное в разъяснениях не нуждалось. Да и какое, в сущности, имел значение риск, если при любом раскладе, они обречены? Ведь без помощи Врат «Хенгисту» ни за что не вернуться обратно! И все же...
Йернс отлично помнил осунувшееся лицо друга, когда на «экстренном военном совете» в тесной рубке «рино» тот, через силу выталкивая из себя слова, предложил присутствующим высказать свое мнение относительно плана дальнейших действий. И помнил, как заблестели, зажглись прежним огнем его глаза, когда «присутствующие» единогласно поддержали спасательную операцию:
— Что за хрень, командир?! Ты хоть понимаешь, каково это — терять близких?! — Сидевшая мрачнее тучи Лима выразительно кивнула в сторону Йернса. Ее точно прорвало:
— Какой, к чертям, вообще может быть выбор? Мы своих не бросаем! — туча разразилась молниями. Порывисто вскочив, снайперша покинула рубку, не желая более обсуждать очевидные вещи, и только бесшумно сомкнувшая бронированные створки автоматическая дверь пресекла поток отборного мата, донесшийся из коридора, — Лима, по обыкновению, плевать хотела на субординацию.

...Йернс отключил микрофон и закашлялся, пытаясь восстановить севший голос. Битый час он взывал к Ардис, вслушивался в назойливый треск белого шума — все напрасно! Неужели они опоздают? Или, может, уже опоздали?!
Нет, это невозможно, это было бы слишком несправедливо, потерять ее вот так! Наверняка треклятый передатчик забарахлил, или девчонка попросту экономит энергию — она не может не знать, что они идут за ней! Или — может? Радары-то наверняка сдохли!
Йернс рассеянно уставился в обзорный экран. Мысленно он был далеко впереди, на умирающем корабле. Нет! Он был самим кораблем! Каково это — победив в безнадежной схватке, переломив естественный ход событий, вновь оказаться беспомощной игрушкой в руках судьбы?
Вырваться из пекла, истекая кровью от — пусть даже смертельных! — ран, и напоследок (что за насмешка!) — ослепнуть и оглохнуть, беспомощно падать сквозь бесконечное щемящее безмолвие навстречу неизбежному, даже не подозревая, что помощь близка?! Надеждой живет человек. Отнимите надежду — и что останется? А ведь Ардис не просто разумный корабль...
Надежда. Надежда впервые мелькнула, когда на исходе пятнадцатого часа погони навсегда умолк маршевый двигатель «кобры», и беспристрастные зеленые цифры рядом с рамкой целеуказателя, замерев всего лишь на секунду, заплясали вновь, сменяя друг друга в обратном отсчете.

* * *

— Мастер Йернс, мы выровнялись. Дистанция — семьдесят пять метров. Ближе не могу, простите — слишком опасно!
— Спасибо, Като! Ты гений, никто не справился бы лучше! — прокричал возбужденный Йернс в тангенту интеркома, не отрывая взгляда от крохотного иллюминатора технического шлюза. Там, за толстым бронестеклом, в какой-то сотне метров от неуклюжей туши десантного «рино» зависла, нестерпимо бликуя в лучах Келено, искалеченная «кобра».
Им удалось почти невозможное — не только догнать беглянку, но и суметь с филигранной точностью уравнять скорости, так что теперь корабли вместе падали в адскую бездну звезды, будто связанные невидимой нитью.
Семьдесят пять метров. Рукой подать! Правда, страховочный фал в стандартной комплектации ремскафандра был рассчитан, если Йернсу не изменяла память, от силы на пятидесятиметровое удаление от корабля. Значит, страховкой придется пренебречь. Это ерунда, в общем-то, по сравнению с самой необходимостью лезть в открытый космос, имея в соседях немаленькую звездочку спектрального класса «B»! Тут и в «скарабее», неровен час, сваришься, а уж в обычном скафандре... Но делать нечего — на полноценную абордажную операцию со вскрытием обшивки времени попросту не оставалось. Да и не берут истребители на абордаж — не развернуться «скарабею» в узких коридорчиках «кобры»! Остается одно...
— Эрни, остановись! — за спиной Йернса неслышно выросла гибкая фигура Лумиса. — Даже не думай туда соваться — это самоубийство!
— Пусть так... — пожал плечами наемник, продолжая извлекать ремскафандр из стенной ниши.
— Послушай же меня, черт возьми! Ну не было у нас шанса! Ты же сам видишь, мы опоздали.
— ...
— Йернс, я прошу... Я приказываю тебе... А, черт!!! — Лумис выхватил из гнезда тангенту шлюзового интеркома. — Като, как слышишь? Немедленно...
Договорить он не успел. Наемник с силой отпихнул друга, удачно оборвав по пути провод несчастной тангенты. Извернулся ужом, выскальзывая из захвата, ударил... Что греха таить, ударил не по правилам. «Ниже бластера», можно сказать, врезал! А после, не теряя времени, вытолкал согнутого в три погибели Лумиса из шлюзовой камеры, не забыв аварийно заблокировать дверь.

Двадцать метров, тридцать... Мерно тикают, включаясь на доли секунды, двигатели ракетного ранца — работает автоматическая курсовая система, нацеленная на сверкающую груду искореженного металла впереди.
Тридцать пять метров. Все идет хорошо. Главное, лишний раз не оглядываться — позади с каждой секундой уменьшается продолговатая громадина десантного бота, будто плавится, погруженная в слепящее даже сквозь выставленные на максимум светофильтры море бело-голубого огня.
Сорок метров. Пока везет — почти половина дистанции пройдена в спасительной тени «рино». Но то, что осталось от красивого некогда корабля маячит впереди обжигающим глаза бесформенным пятном — там тени нет.
Сорок семь метров. Слабеет и медленно плывет в пустоте, закручиваясь в причудливую спираль, вовремя отстегнутый страховочный трос. Йернс осторожно смещает рамку целеуказателя ближе к развороченному борту «кобры», корректируя траекторию.
Шестьдесят метров. Вытянутые вперед руки вспыхивают ослепительной белизной. Со спины накатывает жар, становится трудно дышать. Спокойно, спокойно — это эмоции, скафандр не мог так быстро нагреться!
Семьдесят. Готовимся к «посадке». Едва ощутимо вибрируют маневровые двигатели, замедляя полет.
Последние метры. «Кобра» теперь занимает почти все поле зрения, но — странное дело! — сквозь корабль по-прежнему видны звезды. Целые россыпи! Йернс с силой зажмуривается на секунду — так и есть, звезды не думают исчезать! Проклятие, так скоро?! Это жесткое гамма-излучение, пронизывая насквозь человека в легком скафандре, раздражает сетчатку глаз. Плохо дело, нужно спешить!
На месте. Два гулких удара слились в один, в наушниках тонко пропиликал сигнал — включились магнитные ботинки. Отлично. Осталось сделать всего несколько шагов по раскаленной броне. Воон туда, под призрачную защиту выдранной с корнем, держащейся на честном слове параболической антенны.
Здесь разлом в броне достаточно широк, чтобы попытаться проникнуть внутрь корабля. Несколько перекрученных металлических лохмотьев гнилыми зубами скалятся по краям дыры. Пожалуй, придется резать — не ровен час, застрянешь тут! Плевое дело — пять минут работы плазменным резаком. Ломать — не делать, как говорится!
Сжаться, скрючиться насколько позволяет скафандр, втиснуться в крохотный, почти осязаемый клочок тени, что дает болтающаяся на кишках проводов антенна... Бесполезно! Отсюда не дотянуться, только провозишься дольше. Да и какая может быть защита от тонюсенькой железки?
Бледным бутоном расцветает огонек плазменной горелки. Ого! Надо же, как привыкли к яркому свету глаза — сконцентрированный пучок перегретой плазмы кажется почти прозрачным на фоне сияющей в лучах Келено обшивки. Ладно, пустые это мысли! За работу!
Пять минут, значит — да?! Еще бы суметь продержаться эти пять минут на чертовой сковородке! Руки дрожат и не слушаются. Да и глаза ты свои, пожалуй, перехвалил, наемник! Плывет картинка, все веселей искрятся перед носом треклятые звезды, только что хороводы не водят! Что ты ручонками-то перед шлемом машешь, болезный? Не отмашешься от звездочек этих! Ну, чего скуксился? Тошнота к горлу подкатила? Как, уже?! Доигрался, герой! Интересно, сколько ты уже «схватил»? Можно смело ставить иллирийский алмаз чистой воды против тонны сушеного бахурьего навоза — уж никак не меньше тысячи! А как словишь тыщщу «рад» * — будешь сам тому не рад! Ха-ха... Работай, не отвлекайся, покойничек...
Ух ты! Совсем ум за разум заходит — сам с собой заговорил! И руки, что-то не слушаются — вон, чуть горелку не упустил. Соберись, осталось немного!
Сквозь расширившийся разлом виден кусочек технического коридора, уходящий в благодатную тьму. Тьма наползает, готовясь выплеснуться наружу... Куда тебе! Хотя, стоп — и впрямь стемнело! Неужели слепну?!
Паника пронзила насквозь, само собой включилось кэмпо, разбавив фейерверком сверхзрения отвратный коктейль из тошноты и головной боли. Йернс резко обернулся, едва не сорвавшись в пространство...
— Да не шугайся ты так! — Лумис в громоздком «скарабее» ловко закреплялся на броне, стараясь загородить друга от солнечных лучей массивной тушей скафандра.
— Лумис?! Ты чего приперся-то, жить надоело?
— Спокойствие, эта скорлупа рассчитана и не на такое. Не мог же я, в самом деле, оставить все лавры тебе одному!
— Слышь, Лу, ты это... — смущенно начал Йернс.
— Забудь, малыш. Делай, что должен, и давай поскорее уберемся отсюда!

Коридор. Мрачный технический коридор плавно изгибается, с наклоном уходит вниз. В глубину. Стены смыкаются, приходится протискиваться между ними, в кровь обдирая ладони о шершавый камень. Впереди...
Ты должен доползти, человек! Вон и выход виден — там светло, там ждут друзья. Посвящение айнов далось нелегко, но ты выдюжил, не сломался. Все ближе и ближе, уже слышен голос старого Дайсэцу. Учитель говорит о чем-то, слов не разобрать. Коридор стал почти вертикален. Стены, даром, что едва не сомкнулись, совсем не тормозят падения! Крик ужаса и, почему-то, восторга рвется из груди...
Свет! Почему так светло вокруг? Ах да, это же Келено! Ишь, как сверкает, подлая... С самого начала знал — нельзя тебе доверять! Недаром ведь умные люди тебя так прозвали: на первый взгляд — прекрасная печальная богиня, а копни глубже — мрачная гарпия, похитительница душ человеческих!.. И зачем я здесь, спрашивается? Чего хотел?
Ах, как легко и приятно, будто летишь как птица. Лукавый Дайсэцу смеется — это наверняка его рук дело! Всегда подозревал, что старикан многое умеет! И впрямь, знакомое чувство полета! И океан внизу. Целый океан воды! Это хорошо, пить отчего-то чертовски хочется. Пожалуй, спикирую сейчас воон на ту дождевую тучку, отгрызу кусочек, напьюсь... Лечууу!!!
Но, как это уже бывало однажды, океан-обманщик, подернувшись на секунду жарким маревом, обратился в пустыню, а сочащееся дождем облако обернулось пыльной бурей.
Сухой шелест кожистых крыльев донесся издалека. Ба! Да это тарги! Целая стая их застигнута ураганом. Мечутся в панике, бьются, осенними листьями осыпаются в мертвые пески. Так вам и надо, сволочи! Впрочем, пески не такие уж и мертвые — вон как чавкают сотнями бесформенных ртов, с аппетитом закусывая подвернувшейся манной небесной! Аж смотреть тошно...
...Скорчившись от жестокого спазма, Йернс приходит в себя. Ничего себе, приснилось! Хотя, будем смотреть правде в глаза — не всякий случай потери сознания стоит приравнивать к здоровому сну. И, между прочим, пора бы прекратить бессмысленно размахивать «крыльями», зависнув в невесомости посреди технического коридора. Все одно, далеко не улетишь, да и глупо оно как-то...
Так... Сориентировались, продвигаемся дальше, стараясь впредь не ступать мимо специальной металлизированной полосы по центру коридора. Это — правильный коридор, он приведет к цели. Только, почему-то сегодня он кажется слишком длинным, будто ползешь вдоль целого линкора.
Узкий луч фонаря выхватывает из темноты хаотическое нагромождение чернильных теней, рваных краев и острых углов. Проход впереди завален обломками, из раскуроченных стен торчат обрывки каких-то магистралей, а по пучкам выдранных проводов нет-нет, да и проскочит веселая искорка.
Приехали! Ракетой сюда влепили, что ли?!
Но не назад же, в самом деле, топать! Время не резиновое — бедный Лумис там, наверное, уже поджарился в «скарабее» своем! Корочкой покрылся... радиоактивной. Тьфу!
Значит — снова резать! Прорубаться вперед, сантиметр за сантиметром. Наплевав на технику безопасности, вручную отгибать зазубренные лоскуты неостывшего еще металла, расширяя проход. Едкий пот, который невозможно утереть, заливает глаза. Да еще звезды эти пляшут, вперемешку с кругами красными — то ли от усталости, то ли от излучения — хрен разберет!
Все! Кажется, прорвался. Вот она — крохотная комнатушка, рядом рубкой управления, под завязку напичканная электроникой. Главный навигационный компьютер — мозг корабля. Мемокристаллы, содержащие личность Ардис, находятся здесь же.
Ардис, Ардис!.. Смешная ты девчонка, я помню, как ты смотрела на меня еще там, на Шедаре! Рассказываешь, значит, как на духу все выкладываешь: вот это, мол, и есть те самые кристаллы, где вся жизнь моя сосредоточена. Говоришь, а сама эдак исподтишка на меня — зырк! — глазищами-то своими! Проверяла, выходит... Ну да, Йернс, старый ты дурень, а чего тебя не проверить-то, когда ты сам через полгалактики за ней перся — и зачем, спрашивается? Да убить хотел, чего уж там! За деньги кокнуть! Не знал, говоришь? Это верно — не знал, не ведал... Эх!
А вот сам-то ты, друг Эрни, смог бы так?! Взять, и душу нараспашку: вот, мол, я весь — убей, коли хочешь! Смог бы, а? Не слышу ответа! То-то...
Потерпи немножко, девочка моя! Я скоро! Тут главное — не спешить, не напортачить! Сейчас осторожно отключим вот здесь... и здесь... и больше не будет больно. И страшно тоже не будет. Просто, поспи немного...
Но надо ж как оно обернулось! Ведь не устрой ты мне тогда эту «экскурсию», что бы я теперь делал? Где б искал кристаллы-то эти?! Выходит — судьба?
Поспи пока, родная. Вот, у меня и тряпица есть, да не простая — просвинцованная! Заверну сейчас тебя, укутаю — и в подсумок! И ни одна сволочная гарпия до тебя не дотянется. Все будет хорошо, слышишь?! Уж я-то знаю!
Полдела сделано, остались сущие пустяки — выбраться из чрева окончательно умершего корабля. Обратный путь — он намного легче, ведь основные завалы расчищены. Вот только идти все равно трудно: ноги цепляются за корни, а ветки хлещут по лицу...
Какие, к чертям, корни?! Не раскисать! Вперед! В смысле, — назад...
Шаг... Другой... Неслышный в вакууме лязг магнитных ботинок грохотом отдается в мозгу.
Вот и знакомый завал поперек коридора, а вон и проход, кажется... В глазах двоится, а скрученный узлом желудок застрял в горле, мешает дышать. Луч фонаря бледнеет, и ты ни черта не можешь различить сквозь заплеванное кровавой мокротой забрало.
Еще шаг... Упал бы, да невесомость, будь она неладна. Вперед, сквозь завалы! Ты сдохнешь, Йернс, сдохнешь! Но не здесь, ради Бога, и не сейчас — иначе все было напрасно!
Веселые звездочки перед глазами завертелись в зажигательной кадрили, и свет померк окончательно.
Кэмпо... Да кэмпо же! Проснись хоть в последний раз, ну что тебе стоит?!
Ну, раз вы так просите...
Йернса аж подбросило — с такой силой развернулись в пространстве крылья сверхзрения. Исчезли, испарились тонкие стенки корабля — последняя физическая опора, за которую еще цеплялся агонизировавший разум. Извне нахлынуло... Да, это была она — сама Келено: безутешная плеяда, а по совместительству — темная похитительница душ.
В этой области пространства звезда, безусловно, солировала, уверенно вплетая ведущую партию в вечную симфонию Вселенной. Дивная музыка лилась непрерывным освежающим потоком, без остатка смывая тяжесть и боль последних минут, унося...
Унося все! Внезапно Йернс понял, что умирает. Что еще немного, и он, счастливый, отправится в далекий путь по этой прекрасной реке забвения. Скоро, уже скоро! Но пока что-то держит... Ах да, конечно! Это такой знакомый серебристый смех, где-то на краю сознания: «...знаешь, что чувствует корабль, когда летит над бескрайним океаном огня, кусая за хвост шальной протуберанец? Он слышит голос! Звезды говорят, Йернс!..»
И впрямь, здесь не только вечная музыка! Есть и голоса. Их много, наверное — десятки! Шепчутся тихонько о чем-то — слов не разобрать, а может, это просто язык незнакомый? Язык звезд — самый древний, изначальный?! А что если...
Внезапно, уже набрав воздуха в несуществующие легкие, Йернс почувствовал — голоса примолкли. Его слушают?! И тогда надрывно, выдыхая слова вместе с остатками самой жизни:
— Отпусти нас, Келено!!!
Симфония оборвалась. Коридор вновь сомкнул стены, укрыв бренное человеческое тело от буйства огненной стихии. Вернулось все, кроме тьмы и боли. Раскоряченная фигура, приклеенная магнитами ботинок к полу, слабо зашевелилась.
Шаг. Еще.
Вот он, выход, уже рукой подать. Знакомое ощущение — наемник словно раздвоился, как это уже случалось с ним однажды, во время амитского посвящения. Необычное состояние! Но удивляться нет сил. Да и времени тоже нет. Йернс чувствует, как истекают отпущенные секунды, что длится нежданный дар звезды. Он готов в спину толкать отупевшее двуногое существо, да что толку-то? — полупрозрачные руки с легкостью проходят сквозь неуклюжую фигуру в скафандре, не встречая сопротивления. Зато, кажется, можно командовать — этот ходячий полутруп еще, похоже, способен воспринимать мысленные приказы. И то дело! Левее, левее ступай, чего в стенку-то уперся, болван?!
Вот и выход. Поперек яркого пятна что-то маячит. Ага! Да это Лумис, услыхав наше (наше?!) приближение, ухитрился-таки просунуть сквозь прореху в обшивке бронированный манипулятор скафандра. Вот и чудесно. Давай-ка, Эрни, последний рывочек, зомби ты мой радиоактивный! Хватайся, вот... Молодец, сдюжил герой!
Вот и славненько. Надоел ты мне сегодня... Ну, бывай, что ли! Или НЕ бывай...
Наплевать.
Мне теперь везде хорошо. Слышь, Келено? Ты здесь еще? Спасибо тебе, за подарочек! Выручила! Может, сочтемся еще, ха-ха... А, ты все поешь. Красиво поешь, кстати. Слушал бы да слушал... Эй, гарпия! У меня к тебе предложение есть: возьми меня, а их — отпусти с миром, а? Чего молчишь-то, иль обиделась? Хорошее предложение! Буду здесь при тебе... жить. Выучу язык звезд, все не так скучно будет, а? Молчишь... Ну и черт с тобой. У меня еще дела есть. Полечу-ка я...
Ну и пусть не океан, пусть мертвая пустыня, раз кому-то от этого легче! Главное — ветер, мой верный друг, по-прежнему рядом! Ишь, как насвистывает! Летим со мной, к горизонту, на закат!
Все быстрее и быстрее невообразимый полет. Бурые дюны далеко внизу слились в лохматые полосы. Воздух сгустился, будто нарочно стараясь задержать. Пустая затея! С таким же успехом кусок масла мог бы возомнить себя надежной преградой на пути раскаленной добела иглы. Вперед, скорее, вдогонку за солнцем!
Все напрасно! Рыжий апельсин незнакомого светила — единственная отрадная деталь в безжизненном пейзаже — проваливается за далекую кромку, а сзади неумолимо накатывает, заранее предвкушая поживу, беспросветная тьма...

Глава 18

— Эй, братва! Чего толчетесь-то как бахуры в стойле? И хорош галдеть, здесь вам не бар! — раскинув в стороны могучие руки, Рэндл в считанные секунды выдавил особо любопытных десантников в коридор — проветриться. Легко так выпер — пожалуй, даже тяжелый гусеничный скрепер с каменоломен Вольфа не справился бы с задачей лучше. — Ишь, столпились тут, обормоты заразные!
Скорчив напоследок жуткую гримасу (получилось куда как убедительно, учитывая изрядно подпаленную при штурме физиономию чернокожего верзилы, щедро вымазанную теперь мертвенно-серым регенерирующим гелем!), Рэндл с грацией матерого стилхорна двинул на цыпочках обратно, в дальний угол медблока. Там зеленый от усталости Лумис сосредоточенно внимал говорившей вполголоса Лиме.
Комплекс экстренных медпроцедур только что завершился. Девушка, нахмурив брови, растолковывала оперативнику невеселые результаты, поминутно кивая в сторону прозрачной капсулы, где, погруженный в стабилизирующий раствор, плавал Йернс.
— ...все, что могла сделать, командир. Мне удалось запустить сердце. У парня сильное сердце... — Лима порывисто втянула воздух. — Но... Это лучевая болезнь, командир. Я даже не знаю, сколько он «схватил». Судя по... внешним повреждениям, куда больше тысячи.
— Шансы?
Холодные серые глаза снайперши, вдруг, наполнились предательской влагой. Всего секунда, и... девчонка отвела взгляд, неопределенно передернув плечами.
— Совсем?! — через силу вытолкнул из себя Лумис.
Несколько долгих мгновений Лима молчала, сосредоточенно изучая мыски собственных ботинок, а потом, вдруг, заговорила, по-прежнему уставившись в пол, неожиданно отрывисто и твердо чеканя слова каким-то чужим, лишенным эмоций голосом:
— На «Хенгисте» — возможно. Здесь — шансов нет. Это лучевая болезнь, Лумис. Острая форма. Ожоги — ерунда... Главное — внутри. Сейчас состояние стабилизировалось — да! Но это — вопрос нескольких часов. Потом — коллапс. Нам не успеть, командир. Никак не успеть! Боюсь, Йернс убил себя... — внезапно Лима подняла на Лумиса совершенно сухие глаза, пробуравив оперативника насквозь пронзительным взглядом. — Но знаешь что, командир?! Я все равно верю — парень выкарабкается! Ему нужно чудо, чтобы спастись. Значит — будет чудо, ты понял командир?! Будет!!!

...Кап...кап... — это само Время пьет воду из сосуда жизни. Каплю за каплей. Секунды сливаются в минуты. Минуты... Минуты громоздятся одна на другую, тянутся вязким желе, застывают зимними сосульками. Подожди, о Время! Не торопи коней, дай им вдоволь напиться, пусть и жалок тот водопой!
Биип... биип... Размеренно попискивает кардиограф. Пока — размеренно. Сердце еще бьется, но сосуд жизни — обожженное беспамятное тело в киселе стабилизирующего раствора — пустеет с каждым мгновением, и Лумис, изваянием застывшей возле прозрачной капсулы... Лумис, скрестивший на груди руки, с силой сцепивший их, словно загоняя вглубь нерожденный крик отчаяния, не знает — торопить ли ему неумолимое Время, в надежде на чудо, или заклинать остановиться, подождать еще немного, отсрочить неизбежное хотя бы на миг...
Мягкий рассеянный свет льется с потолка. Позади, прямо на полу, привалившись спиной к стене, громоздится Рэндл. Он молчит, мерно покачивая головой в такт невеселым мыслям. Рядом, уютно поджав ноги и склонив голову на могучее плечо гиганта, тихонько посапывает вдоволь наревевшаяся Лима — усталость и напряжение последних дней взяли свое.
Лумис чувствует их присутствие, и он благодарен им. В момент, когда рвутся последние осязаемые нити, связующие настоящее с прошлым: детство, проведенное в орбитальном мегаполисе, их с Йернсом дружба, совместная учеба в Академии, грандиозные планы..., — в этот трудный момент они не оставили его. Они — рядом, готовые пожертвовать жизнью ради командира, как это сделал Крос. Они — его группа. Нет, пожалуй, много большее — его семья.
Йернс, послушай, ты не можешь сейчас уйти, вот так... Ведь ты сделал то, ради чего шел на этот безумный риск — мемокристаллы уцелели! И пусть Лима трижды права: только чудо спасет тебя — так что с того?! Ведь чудеса — это как раз по твоей части, дружище! Разве не чудо ты совершил там, на Финее?! Так повтори, ну что тебе стоит?!
Биип... биип... Пищит кардиограф, бездушный прибор, что чертит сейчас твою линию жизни. Биип... Как настойчиво! И почему так громко?!
Секундочку! Да это не кардиограф, это же вызов по общекорабельному!
— Да! — вернувшись из далекого забытья, Лумис врубает коммуникатор.
— Шеф, это Като! Ну куда же вы запропастились?!
— Да что случилось-то?!
— Это надо видеть, босс! Тут нечто... интересное. Похоже, есть новости!

... Бессчетные тысячи далеких звезд, вольготно разместившись на трибунах Млечного Пути, со снисходительным интересом наблюдают, как...
«Далекие звезды» — забавное словосочетание, правда? Можно подумать, нам, мечтателям, привыкшим праздно глазеть в бездонную черноту неба, жарко или холодно оттого, что вот эта, к примеру, светящаяся точка находится всего в паре световых лет от нас, а вот эта — аж в целой сотне! Можно подумать, и впрямь, бывают звезды далекие, а бывают — близкие! А впрочем — бывают! Да еще какие! И, порою, от их близости, действительно, становится жарковато!
Итак, многочисленные обитатели Млечного Пути со снисходительным интересом наблюдают, как сражается за жизнь тяжелый десантный «рино», имевший наглость приблизиться к сиятельной Келено.
Право, на это стоит взглянуть!
Кривая сабля вогнутого горизонта, вывернутого наизнанку гравитацией звезды, рассекла мир надвое. Две части: бесконечно холодная и столь же бесконечно горячая — две бездны, две противоположности! Губительный свет и спасительная тьма — Вселенная полна сюрпризов, не так ли?!
Несчастный кораблик все глубже проваливается в бездонный колодец, засасывает бедолагу ненасытная огненная глотка! Держится на пределе, похоже... Да как он не сгорел еще, упрямец?!
Все восемь маршевых дюз корабля извергают ослепительные потоки, слившиеся в единый, изрядно взлохмаченный магнитным полем звезды хвост. Неужели — вырвется?! Смотрите-ка! Медленно, но верно отыгрывает дерзкий кораблик спасительные тысячи, десятки тысяч километров. Мало-помалу распрямляется горизонт!
Впрочем, на фоне бескрайней огненной равнины, вихрящейся барашками юных протуберанцев, рукотворная плазменная феерия едва ли выглядит ослепительной. Бледно выглядит, чего уж там! Но где сыскать зрителя способного бросить хоть мимолетный взгляд на это неравное противоборство — и не ослепнуть в единый миг? Вот, разве что, звезды? Из тех, которые — «далекие»...
Кусочек Млечного Пути прямо по курсу корабля странно бурлит, подернутый каким-то необычным маревом.
— Босс, ну наконец-то! — возбужденно восклицает Като, сам не свой от волнения. — Глядите: либо наши сканеры раз и навсегда свихнулись, либо... Вот! Четкий сигнал — всего в пятидесяти километрах, объект движется параллельным курсом!!!
Марево впереди сгущается, обретает объем. Словно застывший клок пены, сорванный ветром с гребня волны, словно сброшенное второпях, скомканное жемчужное ожерелье, или виноградная гроздь, или...
— яБосс, будь я проклят — это же... Это же чужой корабль! И, клянусь своей лысиной — это не тарги!!!
А Лумис... Лумис застыл в дверях ходовой рубки «рино», не в силах оторвать взор от панорамного экрана — не исчезло бы видение, не развеялся б чудный морок! Лумис молчит, боясь спугнуть робкую надежду!
Надеждой жив человек. Отнимите надежду — и что останется?..

Глава 19

... — Эй! — теплая ладонь коснулась лба. — Просыпайся же, соня!
Йернс замер, перестав дышать. Этот голос... Он готов слушать его вечно!
— Ну, хватит притворяться, милый! Вижу же, что услышал! — мягко рассмеялась Ардис. — Давай, открывай глаза!
— Фигушки! — попытался отшутиться наемник, нарочито крепко зажмуриваясь. — Ты — мой сон. Прекрасный сон. Я открою глаза, а ты исчезнешь!
— Не веришь, значит... — рядом что-то зашелестело, а через секунду Йернс ощутил на лице легкое дыхание... — А так?!
В клочья разодранная живительными лучами внезапно вспыхнувшего в самом зените светила отступает холодная тьма! Вновь сильны крылья, и ветер — старый друг ветер снова с тобой! И океан внизу забыл, каково это — быть пустыней. Весело грохочут его валы, славя жизнь! Слышишь, тьма?! Голодная, ненасытная тварь — слышишь?! Не твой сегодня день!
Ты приходишь в себя уже на ногах. Стоишь, слегка пошатываясь, точно хмельной, крепко стиснув в объятиях — ЕЁ! Этого не может быть, наверное, все это — лишь морок, галлюцинация, но тебе наплевать! Ты уже умер, ты умирал столько раз, так почему бы не умереть еще разок — утонуть, с разбегу бросившись в эти бездонные карие озера, что смотрят на тебя как в старые времена: умно и чуть насмешливо, проникая в сокровенные глубины души, куда ты и сам, порой, не рискуешь заглянуть?!
— Ой! Раздавишь, увалень! — восторженно пищит Ардис, не прекращая счастливо хохотать. — И бородища колется!

— Что ж, иногда сны не прекращаются, даже если открыть глаза. Правда, человек? — тихо вздыхает кто-то.
Мягкий свет заливает округлую комнату, немного слепит с непривычки. Странная комната. Мебели почти нет, если не считать полупрозрачного ложа, еще хранящего форму человеческого тела, но, похоже, намеренного с минуты на минуту истаять за ненадобностью, да такого же кресла в дальнем углу, где...
— Вот, Эрни... — мягко выскользнув из объятий наемника, девушка делает жест в сторону сидящего. — Познакомься — это Зенд.
— Рад встрече, человек! Много слышал о тебе... — старик внимательно оглядел Йернса с ног до головы, задумчиво потеребив косицу седых волос, крысиным хвостом свисавшую с затылка. — Как самочувствие? Впрочем, если мои старые глаза не врут — неплохо, да? Зенд и коллеги могут гордиться проделанной работой, не так ли?
— А...ыммм... Спасибо!
— О да, Зенд! Ну конечно же могут гордиться! — захлопала в ладоши Ардис. — Спасибо, спасибо тебе!
— Ну что ты, девочка моя, это все пустяки!
— А... Кхм... Простите... А где я, ну, то есть... мы... то есть... — мысли разбегались в йернсовой голове, теснились и прыгали друг через дружку, точно суетливые дагорские мормоты в период сезонной миграции.
— Если пользоваться привычными вам единицами измерения — примерно в пяти парсеках от системы, которую вы зовете Келено, — улыбнулся старикан. — Продираемся через... как это по-вашему... а! — через гиперпространство. Главный Искатель гиллов сейчас в фазе ускорения. По расчетам коллег, мы прибудем в миры людей примерно через два стандартных земных месяца.
— Кого искатель, простите? — отчаянные попытки уследить за метаниями неугомонных пушистых мормотов оставались, покамест, безуспешными.
— Искатель гиллов, чудище! — прыснула со смеху Ардис, ощутимо ткнув сконфуженного Йернса локотком в бок. — Проснись уже, бахур ты мой лохматый! Искатель — корабль. Гиллы — это Сеятели, вот!

...Послушно истаяли, став прозрачными, стены диковинной «умной» комнаты, и у Йернса перехватило дыхание: впервые наемник, полжизни проведший в гиперпространстве, увидел этот самый «гипер» изнутри! Да-да, корабли Сеятелей-гиллов были способны не просто легко преодолевать невероятные межзвездные бездны — они летели сквозь вывернутое наизнанку пространство. Не прыгали, сжимая время и реальность в темное ничто, а именно летели! Почему-то это, пустяковое, в общем-то, обстоятельство, наполняло сейчас душу сладким щемящим восторгом. Как там? — «Вновь сильны крылья, и старый друг ветер снова с тобой...», — вот-вот, оно самое!
Сквозь легкую туманную дымку, подрагивающую, словно марево над жарким костром, проглядывают мириады звезд. Какое многоцветие — из нашего, привычного пространства этого не увидишь! В щепки разбит ветхий ларец, навсегда разбежались-рассыпались самоцветные каменья, вовек не собрать! Да и стоит ли?! Красиво! Небесная синева, океанская лазурь и бирюза — прямо по курсу, а за кормой — огонь и горячая кровь, рубин и сердолик развеяны.
Ясное дело: эффект Доплера видимый невооруженным, так сказать, глазом! На такой скорости (а сколько световых, интересно, выдает сейчас этот Главный Искатель?) длина электромагнитных волн оптического спектра, воспринимаемых наблюдателем, неизбежно... Да ну его к черту! Красиво ведь, правда?!
Интересно, а что, если... С первой попытки приходит ощущение кэмпо. Сверхвосприятие. Вот оно — все как на ладони: огромный и, почему-то, почти совсем безжизненный, если не считать гостей-землян, корабль Сеятелей (почему интересно? — впрочем, с этим разберемся потом!); а вон, надежно принайтованный невидимым силовым «буксиром», болтается за кормой изувеченный «Хенгист» — выжил, чертяка!
Дальше, дальше! Сквозь призрачную пленку защитного пузыря, в пучину гиперпространства! Получилось! Но ощущения непередаваемы — они оглушают, грозят похоронить под грудой впечатлений. Наверняка можно сказать только одно: звезды — они действительно говорят! Общаются, невзирая на разделяющие их бездны, бессовестно нарушая незыблемые законы физики, открытые для себя человечеством.
Именно так — открытые для себя, для собственных нужд. Открыли, навесили ярлыки, провели четкие границы между возможным и невозможным. Объяснили мир. Правильно — так ведь живется куда спокойнее...
Ладно, до человечества еще целых два месяца лететь, авось и поумнеет, как думаете? Есть шанс? Чего смеетесь-то, а вдруг?!

Тихий вздох отвлек Йернса от мыслей. Это Ардис. Оказывается, она давно рядом, — накрепко вцепившись в локоть наемника, завороженно глядит на звезды. Наконец-то, они остались одни.
Позади рассказ Зенда об их чудесном спасении, впереди — встреча с друзьями. Йернсу еще предстоит узнать о блистательном завершении операции при Келено: от орбитальной базы остались лишь воспоминания — «серафимы» отстрелялись как на учениях, да и подоспевший через пару дней «Хенгист» добавил жару...
О многом еще предстоит узнать, много вопросов задать, многое переосмыслить. Но это — после, потом! Сейчас иное время. Время быть вдвоем. Просто — быть: стоять и смотреть на звезды. Крепко обнявшись, разумеется! Слова тут не нужны. А впрочем...
— Два месяца, Ардис... Всего два месяца! Но что потом?
— Ты о чем, Эрни?
— Если я правильно понял Зенда, то ты... — Йернс замялся, подбирая слова.
— Ах, это... Ну да! Я, действительно, могу пользоваться этим телом только здесь, на Главном Искателе. Гиллы мастера по части создания таких вот... «големов», — девушка грустно усмехнулась. — А ведь у них неплохо получается, правда?
Внезапно Ардис выскользнула из рук наемника, и, отскочив на середину комнаты, кокетливо потянулась.
— Эммм... ну да! — Внезапно Йернс к своему ужасу ощутил, что краснеет. С ума сойти! Прям как мальчишка на первом свидании!
— Скажу больше, — продолжила Ардис. — Даже меддиагност не обнаружил бы «подделку». Я — настоящая, вот только.... Только «голем», увы, нестабилен. Не может он долго жить в отрыве от аппаратуры Сеятелей. Иными словами, «во плоти» я могу существовать лишь на Искателе.
— Значит... Останешься здесь?
— Да что ты? — округлила глаза девушка. — Что я буду делать тут... одна? Выпрошу у добрейшего Саграды какую-нибудь посудину и — как раньше...
— Постой! — Йернса точно прорвало. — Не надо ничего выпрашивать! К черту Саграду! Послушай, «Бродяга» мой, конечно, не бог весть... Но... В общем... Я буду рад, если ты... поселишься у меня, вот! Что скажешь?!
— Предлагаете даме руку и сердце, мужчина?! — в карих омутах заплясали такие знакомые Йернсу лукавые искорки.
— Да! Какого черта?! Тысячу раз да!!! — выпалил он.
— Тогда решено, мой рыцарь! — счастливо расхохоталась Ардис, одним прыжком очутившись у Йернса на руках. — Только, чур, одно условие!
— Что же?
— «Золотко». Она останется с нами! Негоже ее обижать!
— Если б я был султан...
— Чего-чего?
— Так, песенка одна. Потом научу. А с «золотком» я договорюсь!

Два месяца. Много это или мало? Кажется, только теперь наемник окончательно понял ребят из группы Лумиса — их удивительную способность жить сегодняшним днем, жить на полную катушку, не гадая о «завтра» и не оглядываясь во «вчера».
Вся Галактика с ее мириадами звезд опрокинулась, утонула в бездне любимых глаз. Бездне, глубже которой и не сыщешь, хоть всю Вселенную обойди! А звезды, похоже, и не заметили ничего — все также беседуют себе неторопливо! Что звезды! — они живут долго, целую вечность, и у них, конечно, свои разговоры.
Что ж, у Йернса и Ардис тоже есть своя вечность — два месяца! Что будет дальше — кто ведает? А пока... Пока настало время — быть. Просто быть вдвоем.

* Рад (от англ. Radiation Absorbed Dose) — единица измерения дозы поглощенного ионизирующего излучения. ^

Книга третья

Medved Zloy
К началу раздела \| Наверх страницы	Сообщить об ошибке
Библиотека - Остальное - Вавилонская башня
Все документы раздела: В начале было слово… \| Мысли \| Просто так \| Немного мрачное повествование \| Преисподняя \| Конфа \| Кровь, смерть и травка... \| Последний контакт \| Маленькие рассказики \| Сага о пьяном студенте \| Записки старого Майора \| О вреде пьянства \| Роковая небрежность \| Эксперимент \| Мусорщики \| История! \| Нету заголовка \| Небывальщина \| Суд \| Страх \| Ностальгия... \| Зарисовочки \| Странный случай, бывший в космосе \| Долг... \| Горящие Земли \| Dragonfly \| Странное письмо \| Такие дела \| Сказка про енота \| И они ушли... \| Поверь - умри \| Техника безопасности \| Цветы \| Человек шёл по городу \| К звездам... \| Грёзы оптом и в розницу \| Великий инквизитор \| Пиво \| О09ь \| Время пилотов \| Дверь \| Сказ про то, как три богатыря на Змея ходили \| Пиплы \| Доминирующий вид \| Принцип невероятности \| Отпрыски судного дня \| Главная добавка \| Муравьи \| Маленький центр мира \| Рассказ без названия \| Солдат \| Слабое отражение \| Паразит \| Под светом Юпитера - Оглавление \| Трофейщик - Оглавление \| Авантюра \| Скверный характер \| Ласточка \| Миссия «Либерти» \| Отражения миров \| Рыцари порта «Либертан» \| Кристалл Зараля \| Зарисовка \| Кино \| Сказка ложь, да в ней намёк \| 111.1 FM \| Восемь жизней \| ПБН \| Разочарование \| Вирус \| Глубина небес \| Договор \| Легенда о Рае \| Анастасия \| Вариации на тему дождя \| Ио \| Беглец \| Версия финала \| Наступило будущее... \| Учитель \| Цена свободы \| Синяя птица \| Прощание \| Инцидент №... \| Про шамана \| Драконы ушли из этих мест (Инквизитор) \| Трамвай \| СОЛНИЧКА \| Выбор \| Три кусочка неба \| Спор \| Крайний вылет \| Гвардии Майор \| Короткая Рождественская История \| Ключ от неба \| День красных сердечек \| Дело с антиквариатом \| Тысяча мелочей \| Маски \| Корпорация \| Тени прошлого \| Хроники контрабандиста \| Цикл рассказов Immor Mortis: 1.ПГ-9-12 \| Цикл рассказов Immor Mortis: 2.Приносящий счастье \| Цикл рассказов Immor Mortis: 3.Спасённая жизнь \| Цикл рассказов Immor Mortis: 4.Cтарые долги \| Ночь в Кёльне \| Дни "Летающей тарелки" \| Кош - миллиардер поневоле \| Вавилонская башня \| Ночная буксировка или приключения перегонщиков \| Женитьба и Субару \| Иппатьевский метод \| Мы счастливы! \|

» Ad Astra
» Battlecruiser
» Elite
» Elite 2: Frontier
» Elite 3: First Encounters
» Elite: Dangerous
» Freelancer
» Star Citizen
» Evochron Mercenary
» Independence War 2
» Oolite
» Orbiter
» Parkan
» Precursors
» Privateer
» Privateer 2
» Space Force
» Starwind
» X-Beyond the Frontier
» X-Tension
» X2:The Threat
» X3:Reunion
» X3:Terran Conflict
» X3: Albion Prelude
» X Rebirth
» X4: Foundations
» Завтра война
» Хроники Тарр
» Космические миры

» Earth& Beyond Online
» EVE Online
» Jumpgate Online

» Race Into Space
» Stars!
» Звездные Волки
» Звездные Волки 2:

Гражданская война

» Космические Рейнджеры

» Статьи

» Библиотека
» Звездный Арт
» Музыка Звезд
» Рабочий стол
» Уроки для программистов
» Обсерватория

Легкий Росский Охотник (Просмотров: 5263)

« К началу раздела
»В начале было слово…
»Мысли
»Просто так
»Немного мрачное повествование
»Преисподняя
»Конфа
»Кровь, смерть и травка...
»Последний контакт
»Маленькие рассказики
»Сага о пьяном студенте
»Записки старого Майора
»О вреде пьянства
»Роковая небрежность
»Эксперимент
»Мусорщики
»История!
»Нету заголовка
»Небывальщина
»Суд
»Страх
»Ностальгия...
»Зарисовочки
»Странный случай, бывший в космосе
»Долг...
»Горящие Земли
»Dragonfly
»Странное письмо
»Такие дела
»Сказка про енота
»И они ушли...
»Поверь - умри
»Техника безопасности
»Цветы
»Человек шёл по городу
»К звездам...
»Грёзы оптом и в розницу
»Великий инквизитор
»Пиво
»О09ь
»Время пилотов
»Дверь
»Сказ про то, как три богатыря на Змея ходили
»Пиплы
»Доминирующий вид
»Принцип невероятности
»Отпрыски судного дня
»Главная добавка
»Муравьи
»Маленький центр мира
»Рассказ без названия
»Солдат
»Слабое отражение
»Паразит
»Под светом Юпитера - Оглавление
»Трофейщик - Оглавление
»Авантюра
»Скверный характер
»Ласточка
»Миссия «Либерти»
»Отражения миров
»Рыцари порта «Либертан»
»Кристалл Зараля
»Зарисовка
»Кино
»Сказка ложь, да в ней намёк
»111.1 FM
»Восемь жизней
»ПБН
»Разочарование
»Вирус
»Глубина небес
»Договор
»Легенда о Рае
»Анастасия
»Вариации на тему дождя
»Ио
»Беглец
»Версия финала
»Наступило будущее...
»Учитель
»Цена свободы
»Синяя птица
»Прощание
»Инцидент №...
»Про шамана
»Драконы ушли из этих мест (Инквизитор)
»Трамвай
»СОЛНИЧКА
»Выбор
»Три кусочка неба
»Спор
»Крайний вылет
»Гвардии Майор
»Короткая Рождественская История
»Ключ от неба
»День красных сердечек
»Дело с антиквариатом
»Тысяча мелочей
»Маски
»Корпорация
»Тени прошлого
»Хроники контрабандиста
»Цикл рассказов Immor Mortis: 1.ПГ-9-12
»Цикл рассказов Immor Mortis: 2.Приносящий счастье
»Цикл рассказов Immor Mortis: 3.Спасённая жизнь
»Цикл рассказов Immor Mortis: 4.Cтарые долги
»Ночь в Кёльне
»Дни "Летающей тарелки"
»Кош - миллиардер поневоле
»Вавилонская башня
»Ночная буксировка или приключения перегонщиков
»Женитьба и Субару
»Иппатьевский метод
»Мы счастливы!

Документ обновлен: 23.06.2012 11:50:41
Medved Zloy

Дизайн Elite Games V5 beta.18
EGM Elite Games Manager v5.17 02.05.2010