Библиотека - Остальное - Рыцари порта «Либертан» (Elite Games)

Помощь сайту

Библиотека - Остальное - Рыцари порта «Либертан»

Начало

Глава 3.

Жак с радостью принял известие о неожиданном отпуске, почти два года он не был дома, обязательно надо побывать, разобраться с делами. Как дела на фабриках? Не воруют ли перевозчики? Узнать, как там сестрички, не надумали еще выходить замуж? Для него этот вопрос всегда оставался одним из самых болезненных.
А под завершение отпуска обязательно надо посетить порт Либертан. Поговорить со знакомыми рыцарями и со своим старым комполка. В спокойной обстановке попить водочки и отойти душой от всего происшедшего за последние дни. Другого места, где он мог так расслабиться, не существовало. Только в Либертане дышалось ему легко и спокойно, чувствовал себя уверенно и ощущал железную взаимовыручку рыцарей.
Покончив с бумажными делами и сдав все финансовые и материальные отчеты, купил себе новую форму со знаками различия капитана второго ранга. Улыбался этому обстоятельству — то-то «мелкие» загордятся! По старой привычке он продолжал мысленно называть «мелкими» своих сестер, совсем уж взрослых женщин — ровесницы имеют уже по пять детей. Не забыл и об Эрнесте, купил и ему мичманскую форму, тем более что личных денег у Мазеева не было, а первое мичманское жалование получит только через месяц. Энергетик, узнав о присвоении звания мичмана, ходил, задрав нос к потолку. Форма придавала его полной фигуре неожиданно подтянутый и молодцеватый вид и Эрнест не расставался с ней, чуть ли не спал. Солод провел обязательную беседу с энергетиком о секретности его новой службы и единственном бое, в котором тот успел поучаствовать. Как ни хотелось Эрнесту похвастаться своими ратными подвигами, но нельзя – так нельзя… Зато молодой человек нашел другую, более приятную сторону во всей этой секретности. Научился напускать на свою белобрысую морду таинственный и печальный вид и на все вопросы, как это он в четырнадцать лет в должности энергетика «цешки» получил мичмана, отвечал с проникновенным взором: «Нелегок хлеб, воинов тольских… вечная память…» и стряхивал несуществующую слезу театральным жестом. Отчего все находящиеся вокруг женщины, и совсем молоденькие, и уже бабушки, проявляли желание прижать его к материнской груди. Чем Эрнест и пользовался без оглядки.
Свежеиспеченный капитан второго ранга перед отбытием успел навести марафет в своей новой машине. Благо, пространство в истребителе позволяло. Купил и установил в корабль две маленькие спаленки, не более трех кубометров каждая, ультразвуковой душ, хорошую кухню-автомат и еще кучу разных мелочей. Отчего Персей приобрел более обжитой и домашний вид. Старый перехватчик, Кальмар был теперь ему без надобности, но продавать рука не поднималась. Хотя в такой комплектации «бешка» стоила под миллион.
На все приготовления потратили не больше четырех дней. И, наконец, стартовали в направлении астероида Солод-1, где находились кремневая шахта и солнечная электростанция, принадлежавшая его семье. Большую скорость Солод не набирал, шел потихоньку, не напрягаясь — космос был мирный, и хотелось отдохнуть от всего. Они с Эрнестом даже скафандров не надевали и шли с включенной «тяжестью». Спустя четыре дня метка Солод-1 засветилась в голокубе.

* * * * *

Станция Солод-1 на астероиде Солод-1
Вольные Пространства

- Эй, мичман! Иди сюда! В пилотскую… — закричал Жак в направлении рубки энергетика.
Спустя минуту явился Мазеев, без кителя и в немного мятой рубахе. Сразу видно — валялся в спальне, изучал свою любимую энергетическую заумь. Когда он успел проскочить в спальню со своего места, погруженный в думы Солод даже не заметил.
- Чего, командир? – спросил Эрнест позевывая.
- Позвал показать мой родной астероид. – Пилот указал на экран, говорил не без гордости в голосе. – Смотри! Вот это мой дом. Видишь башенку? Это хозяйское крыло, все свое детство пробегал там. Вот в той надстройке, верхняя часть башни…
- Где фотоэлементы электростанции? – Эрнеста сантименты командира интересовали мало, зато техническая сторона наоборот.
- Они с другой стороны астероида. Там лучшее освещение.
- А чего все такое побитое и попаленное? Недавно нападение было?
Солод рассмеялся. Эти подпалины станция получила почти двадцать лет назад. Когда он только засматривался на дедову «ашку».
- Нет. Это еще при отце, дарилльцы обстреляли. Денег на внешний ремонт станции нет, и вроде бы не предвидится. Может только с новой моей службы… Не обращай внимания. Внутри все вылизано и вычищено.
Жак включил волну диспетчерской родного астероида. Частоту он помнил наизусть, такие вещи и спустя пятьдесят лет помнишь на память и не лезешь искать в компьютер. Разговор вывел на динамики рубки.
- Диспетчеру Солод-1! Прошу разрешение на посадку.
Из динамиков раздался простуженный, хорошо знакомый с детства голос старого диспетчера Рубана. Тот сидел на этом месте, сколько помнил себя сам Жак.
- Приветствие пилоту! Вышлите свои позывные и представьтесь. – В ответ Жак захохотал.
- Жак Сергей Солод! Что ж ты старый хрен, меня по голосу не узнал. Распустили вас сестрички!
Установилось недолгое молчание. Эрнест закрыл себе рот рукой, боясь выдать свое присутствие смехом. Уже понял, что командир затеял какой-то розыгрыш, то ли для него, то ли с его участием.
- Опа… Хозяин! Привет! Прости дурака старого, не узнал. Но это к вам претензии! Давно не бывали дома! Сейчас, сейчас… Так, створки открыты, можете садиться. Сейчас свяжусь с мадам Джульеттой, вот радости будет!
- А где Ленка?
- Госпожа Елена отбыла на Солод-2. Жак Сергей, может послать грузовик за ней?
- Не надо, сам схожу… — плот вопросительно посмотрел на Мазеева, тот замотал головой в отрицательном жесте.
В динамиках раздался молодой женский голос — Джульетта младшая сестренка. Почему-то в памяти она навсегда осталась совсем юной девушкой, молодой, высокой и стройной, с даже излишне худощавой фигурой. Эдакая спортивная девчонка, с длинными каштановыми волосами до середины спины, которые она мелировала мелкими прядками.
- Жак! Ты? Привет! Вот так сюрприз. У нас тоже сюрприз для тебя! Давай садись поскорей…
- Жюля, «мелкая»! Рад тебя слышать, как здоровье? А что за сюрприз?
- Ленка родила. Пацана! Здоровый, как ракета. На отца нашего похож. Всего одиннадцать месяцев младенцу, а она опять брюхатая ходит!
Солод не много напрягся. Вот уже и Елена родила. Он же все никак не может осчастливить какую-нибудь женщину.
- Вот так радость! Вот порадовала. Где ребенок? Кто отец? Чего же Ленка умотала?
- Ребенок здесь на Солоде-1. Лена замаялась тут с ребенком, к мужику своему побежала. Он инженер у нас на Солоде-2. Ты его не знаешь, он только года два как нанялся. Я тут на радаре вижу… Это ты на «цешке»? Твой корабль или служебный?
- Мой Персей, личный… — приобретение корабля не вызывало приятных эмоций. За слишком гадкие дела получил. Солод хитренько посмотрел на Эрнеста. — Кстати у меня тут энергетик… Такой парень боевой. У-у-у. Жюля! Дай прямо сейчас объявление по внутристанционной связи. Пусть девицы все прячутся, ни одной не пропустит! – Сказал, а сам локтем под бок стоящего рядом Мазеева, смотри, мол, какую рекламу делаю. — Пацана то, как назвали?
- Сережа! В честь деда. Давай садись уже.- Солод отключил связь и пошел на посадку, при этом ведя разговор с мичманом.
- Мазеев! Не в службу, а в дружбу, сходи на Солод-2. Забери оттуда Елену и мужика ее. Возьмешь только у диспетчера сигнал «свой-чужой». А?
Эрнест взвыл, чего-то подобного он и ожидал.
- Командир! Но я же не пилот! Я один раз в жизни грузовик пилотировал. Два года назад! Я не помню нечего…
- Ничего, веселее будет. Пойдешь на этом Персее… Да не дрожи ты раньше времени. Это не пилотаж, а так, от ворот до ворот. Ерунда. Зато представь себе, приходишь ты обратно, а здесь тебя толпа баб встречает, всем интересно посмотреть на знаменитого донжуана. А ты красавец! На новеньком истребителе, в четырнадцать лет уже тольский мичман.
- Попробую… — слова командира не убедили энергетика.
- Ты тут не пробуй! Сел за штурвал и порулил. Ну?
- Хорошо, командир…

Не успел пристыковаться и зайти в диспетчерскую, как половина населения станции сбежалась посмотреть. Форма кап-два тольского флота произвела громадный фурор. Начался долгий ритуал приветствий и обнимания… Судя по настроению людей на станции все было в порядке. Рабочие шахты довольны, значит и финансовые дела в порядке.
Джульетта хотела сразу накрывать на стол, кормить, поить, но он попросил её дождаться Лену с любовником. Так что они прошли в хозяйское крыло и повели там серьезный разговор. Хотя Джульетта и была младшей из сестер, но в силу своего деловитого характера, именно она вела все хозяйство. Заключала договора продажи очищенного кремния, договора на поставку кислорода, воды, продуктов и всего необходимого для жизнеобеспечения станции. Выполняя тем самым работу управляющего.
Он расспрашивал её обо всем, в мелких деталях. Въедался в каждую мелочь и в каждый грош бюджета. Расспросы выглядели несколько излшне жесткими, и она немного замкнулась в себе и отрешилась от него. Понимала, конечно, что Жак старший в семье и должен следить за родовым имуществом, но такой прыти, въедливости и проверки своей деятельности от брата не ожидала. Все-таки родная кровь, любимый и единственный брат, в глазах начали закипать горючие слезы.
- Жак, что случилось? Ты мне ни веришь? – она преданно заглядывала ему в глаза. — Я все делала правильно, как учил папа. Может быть тебе деньги нужны? Ты сам видишь, свободных средств мало. Не больше ста тысяч. К чему эти вопросы? Я не утаила ни гроша.
- Не расстраивайся, Жюли. Деньги мне не нужны. Если хочешь, я сам дам тебе тысяч сто. Но только лично вам. Не для шахт и бизнеса, а лично вам на женские шалости. Не задаром же я служу у Черешневых… – Солод задумался, он-то думал всего лишь проверить сестру и послушать жалобы. Получилось наоборот, он первым начнет жаловаться. — Я должен тебе сказать кое-что важное. Сейчас я в отпуске, но по выходу из отпуска, займу должность начальника подотдела диверсионных операций разведки герцогства. Вот так вот.
Глаза у Джульетты начали разгораться, должность была велика. Особенно для мелкого дворянчика, который полжизни провел в Либертане. Все тольсцы считали «рыцарей» бандитами и убийцами. Братишка начал высоко летать в приличном обществе.
- Эх, Жюли… Все не так. Не враги мне страшны, а Черешневы и клика. Форт Бор это такая ужасная канализация, что ты себе и представить не можешь. Они меня разжуют и выплюнут между двумя укусами и даже не заметят, что на зуб что-то попало. Не верь тому, что говорят о благородных тольсцах и в особенности Черешневых. Не расскажу тебе ничего в подробностях, но все очень, очень плохо. И отвалить я не могу никак, меня держат за глотку. Ты меня понимаешь?
- Я понимаю, что тебе тяжело. Но почему ты так набросился на меня?
Солод усмехнулся, как Жюли похожа на него! Обязательно надо выглядеть чистым и непогрешимым в собственных глазах. «Сейчас я тебя удивлю сестренка…»
- В последнее время, я стал много думать о своей смерти. Нашему роду нужны наследники. Крепкие парни, которые пойдут в порт Либертан и будут драться с дарилльцами и крепкие девушки, которые будут рожать хороших чистых Солодов.
- И к чему это ты говоришь? Я знаю это.
- К тому, что бывать дома я не смогу. Оставаться здесь надолго тоже. И я не вернусь сюда с женой, как наш отец, чтобы управлять хозяйством. Все хозяйство остаётся на тебя. Тебе рулить семейным делом и крепко держать его в руках. Тебе отвечать за новых Солодов и покупать им первые «ашки», и нести нашу честь, и выкупать наших пленных.
У Джульетты даже немного приоткрылся рот от удивления, это было неслыханно.
- Ты доверишь мне цифровую подпись Солодов? Мне вести дворянские и родовые дела?
- Да, только тебе. Больше некому. Мои расспросы, всего лишь маленький экзамен для тебя, какой я мог устроить своими скромными силами. – Жак улыбнулся и развел руки в стороны. – Теперь понимаешь?
- Но старшим в роду может быть только мужчина! Если ты цепляешься за тольские обычаи, то только так…
Жак отмахнулся рукой, аргументы его не убедил. Он уже все придумал.
- Я назначу им младенца, Сережу. А тебя заместителем до его совершеннолетия. До того, как уйду в форт Бор, я оформлю все документы.
- Но тогда он должен быть законным ребенком! Рожденным в браке! Ты позволишь простолюдину жениться на дворянке, своей сестре?
Он встал и начал прохаживаться по гостиной, заложив руки за спину. Плевать он хотел на все эти условности, единственного хотел – счастья для своих сестер.
- Расскажи мне о любовнике Лены. – Попросил Жак.
- Что рассказать? Мне он нравиться. Зовут Ганс Моретти, он хороший инженер. Обстоятельный, вдумчивый, и паспорт хороший, где-то семьдесят пять процентов. — Одобрять такой процент генчистоты, могла только Жюли со своими восьмидесятью процентами, так может говорить только много страдавший от этого человек. — Сам много учится по своей специальности, занимается самообразованием. Постоянно заказывает новые диски. Разве что тихий очень…
- Лена хочет выйти за него замуж?
- Да, но она никогда бы не подумала, что ты разрешишь…
- Разрешу и не просто, разрешу, а с большой радостью. – Пилот немного помолчал, размышляя. — А ты Джульетта? Вокруг тебя всегда вились молодые красавцы, и что? Где дети?
- Папа не одобрял, и я предохранялась… — она опустила глаза в смущении. – Жак это ужасно. Найти в наш век всеобщей беременности контрацептивны практически невозможно. Но я доставала, разными окольными путями. И потом, не случилось в моей жизни надежного человека. Никто из моих любовников не оставался со мной надолго…
Она явно недоговаривала, и Жак сразу раскусил этот момент.
- А сейчас Жюля? Есть что-то для души и для тела? Есть ли настоящий мужчина в твоей жизни?
- Да есть. Один парень, мой ровесник… Работает на комбайне в шахте. – Лицо начало наливаться красной краской.
- Ха-ха-ха! — он так смеялся, что аж слезы на глазах выступили. — Ну, ты выдала! Ты и комбайнер! Ха-ха-ха!
- Я знала, знала… Он очень хороший человек! — Почти закричала она, с вызовом и даже каким-то душевным надрывом.
Чуткое ухо пилота сразу уловило эти ноты. Он резко прекратил смеяться, видно его смех задел какие-то очень тонкие струны.
- Все больше не буду. Успокойся. Сегодня я познакомлюсь с Гансом Моретти. Посмотрю, что за человек. Если одобрю, тогда завтра оформим все документы и сыграем свадьбу. И пока молодята, дай Бог, чтобы так и было, будут перебираться сюда на Солод-1, познакомлюсь с твоим комбайнером. Я все понимаю, Жюли, сердцу не прикажешь… Но все-таки, неужто никто не сватался?
- Сватался один, барон Язек Дарнидзе. Сосед наш новый, ты его не знаешь. У него три кремниевые шахты, и он сбивает нам цены на конечную продукцию. Я сцепилась с ним вокруг поставок очищенного кремния на один завод. Тут-то он и прибежал, сватался сначала к Ленке, но она была уже брюхата. А потом и ко мне. Мне показалось, он просто хотел заполучить наши шахты и объединить бизнес. Так, что я дала ему отставку… – она сделала отрицающий жест, видно очень неприятный человек был этот Дарнидзе. — Теперь он к Аньке Вессон сватается.
При звуке когда-то любимого имени что-то затрепетало в душе Солода. Какие-то тайные струны, о существовании которых он давным-давно позабыл. Он помнил её. И её смех, и как рассматривал узкие губы. Энн, Анютка, Анечка. Уже девять лет прошло, а он любит её и помнит серые глаза, черт побери. Хорошо бы звучало Энн Солод! Он решил, что обязательно навестит её во время своего отпуска и там все решит. Но настроение начала неукоснительно падать.
- Ладно, хрен с ним. Посмотрю сначала на комбайнера. Пойдем пока навестим младенца…

Младенец был хорошенький. Чернявый и очень живой, так и зыркал глазами — весь в деда. Кровь Солодов была сильна в ребенке. «Не понимаю… Наше семя сильно, посмотришь на Сережу и это сразу видно. Почему же у меня нет детей?» — вопрос жег подкорку мозга. Но поведение малыша веселило и расслабляло, а когда Жак своими глазами увидел девяносто процентный паспорт, так вообще подобрел и растрогался. Играл с ним два часа, пока Сереженька не утомился и заснул, засунув в рот большой палец вместо соски.
К этому времени появились Ленка с Гансом и гордым от своей значимости Мазевым, только что пилотировавшим «цешку». Все уселись за стол и начали праздновать встречу. Солод подробно расспрашивал Ганса о жизни, о взглядах, о работе. Сестра, понимая, что брат интересуется неспроста, постоянно краснела и нервничала. Пинала любовника под столом ножкой, когда тот тушевался. Общее впечатление Моретти оставил довольно хорошее, именно такой человек и нужен был взбалмошной сестре. Надежный и прочный, как скала, несгибаемый во взглядах, кремень, а не человек. Придя к таким выводам, Солод прямо за столом предложил сыграть свадьбу. Елена покраснела и от радости бросилась к нему на шею. Все были довольны неожиданным предложением, а он особенно рад за счастливую сестру.
На следующий день, сыграли свадьбу. Столы накрыли в первой рабочей столовой, пригласили всех рабочих и обслуживающий персонал. Получилось хорошо. Лене надарили множество приятных мелочей и пожелали стольких детей, сколько она бы не родила и за десять жизней, не то, что за одну. На свадьбе Солод подарил молодоженом свой старый корабль — Кальмар, приказав учить Сереженьку пилотировать с детства. Героем дня стал юный мичман Мазеев, от девушек не было отбоя и к концу первого дня он сбежал в Персей, спасаясь от назойливых.
Весь следующий день семья Солодов посвятила оформлению документов. Жюли гордилась оказанным доверием, связанным с передачей цифровой подписи. Ганс гордился сыном, которого неожиданно для него ввели во дворянство и сделали наследником семейной собственности. Солод был удовлетворен происходящим и даже находился в некой приятной прострации, уже давно ему не было так тепло и хорошо.
В тот же день Жак познакомился и с комбайнером Жюли. Звали того Валей и он покрывался белыми пятнами и прятал руки с черными ногтями за спину во время разговора. Не знал как правильно себя вести с хозяином и с выгодной точки зрения подать себя. Человеком был очень открытым и горел как ясная звездочка. Солод долго смеялся над его неуклюжими ответами и бесхитростными рассуждениями, хлопал по плечу, уговаривал чувствовать себя, как в родном доме. Под конец беседы, больше похожей на непринужденный экзамен, спросил, любит ли тот Жюли? И получил ответ: «Ясно, блин!». Жак расхохотался еще раз, заявил, что хорошие манеры приходят с возрастом, и разрешил жениться.
Солод-1 гудел. Шутка ли — две свадьбы подряд! Что значит, хозяин приехал, сразу все точки поставил, и порядок в семье навел. Отгуляли свадьбу, и на душе у Солода установился покой. Он разобрался с семейными делами, сестры счастливы, мужья у них достойные люди, семейное дело в крепких руках. Теперь можно и в бой, умирать…
Осталась только одна маленькая заноза, и ее предстояло вытащить и решить вопрос в ближайшие дни. Звалась эта заноза Энн Вессон…

* * * * *

Станция Вессон на астероиде Вессон-3
Вольные Пространства.

К решению этой проблемы, он подошел издалека. Для начала отправил Эрнеста Мазеева на астероид Вессон-1, с надуманной причиной. Вроде бы за деликатесами для свадьбы, а на самом деле энергетик должен был узнать, когда старый Вессон соберется в какую-нибудь длинную поездку, часов эдак не меньше шести.
Мазеев подошел к вопросу творчески. Охмурил молоденькую диспетчершу и привез с астероида полный график передвижений старика на ближайшую неделю. Внимательно просмотрев расписание, Жак нашел хорошую такую дыру часов на восемь, когда тот собирался отсутствовать. Минус один час, пока все садящиеся на фабрику корабли будут в видимости радаров старика, минус пятнадцать минут на непосредственный подход к станции из-за пределов видимости, пятнадцать минут посадка, высадка, снять скафандр и дойти до помещений хозяйки. Оставался приличный запас времени — шесть часов тридцать минут. Как раз хватит на то, чтобы поговорить с Энн, выяснить отношения, а там — по обстоятельствам. Или смыться, или попытаться затащить в постель и позже в парадном мундире встретить Вессона и сделать уже третье предложение…
Все прошло без сучка и задоринки, и в точное, по разработанному графику, время он уже стучался в дверь квартиры девушки.
- Энн! Это Жак Солод! – прокричал он сквозь закрытую дверь.
- Минутку! – Он услышал знакомый с юношеских лет голос. Про себя он так и представил себе картину, происходящую за дверью. Диспетчер доложил ей о том, что он прибывает на станцию, только тогда, когда он дал запрос на посадку. С того момента прошло не более восемнадцати минут. И у Энн появился миллион необходимых женских дел. Срочно надо убрать в квартире, стереть пыль. Накраситься, переодеться, покрутится перед зеркалом… Вся та вызывающая улыбку мужчин женская суета…
Ему не хотелось увидеть глянцевую картинку. Хотел видеть возможную жену и мать будущих детей такой, какая есть на самом деле, в домашней и обыкновенной обстановке. Если все будет хорошо, то он будет видеть ее такой каждый день! Потому вошел, не дожидаясь приглашения.
- Привет, Анюта.
Он аккуратно прикрыл дверь, не отрывая от нее взгляд.
- Здравствуй, Жак.
Наступила небольшая пауза — они рассматривали друг друга. Девять лет они не виделись, Вессоны хоть и были приглашены на свадьбы сестёр, так и не появились. Солод прекрасно понимал, что она видит. Он погрузнел, осел на пару сантиметров, уже не тот стройный юноша, что раньше. Зато раздался в плечах — возмужал, заматерел. И складки появились на лице, усы погустели, и первая соль появилась в волосах. Но чрезвычайно уверен в себе, как вошел! Распахнув дверь с полным осознанием своего права поступать так. Раньше не позволял себе такого, ни при каких обстоятельствах. Походка, жесты — всё выдаёт истинное взросление. Уже пожил, да…
Она тоже не помолодела… Округлилась где надо, раздалась в бедрах — немного даже слишком. И глаза уже не так свежи, как прежде, и пробиваются упрямые складочки возле губ, и в волосах нет того блеска. Она не успела переодеться, и была в домашнем халате и тапочках. И все равно, для него она была все также обаятельна и желанна. Манила. Ему было просто приятно смотреть на нее. Неожиданно для себя понял – хочет её. Хочет обладать ей. И не только сейчас, все эти годы хотел.
- Что смотришь? – немного сварливым голосом спросила она, слишком раздражена, что не успела предстать в выгодном ракурсе. Наружу выглядывал знаменитый на всю округу характер Вессонов.
- Нравится. Нравится смотреть на тебя. – Голос Жака начал предательски хрипнуть.
- Нравится? – Она улыбнулась, немножко грустно. — Спасибо, ты тоже хорошо выглядишь. Прости что я в домашнем. Присаживайся. Может, хочешь чего-нибудь съесть? Выпить?
- Только, если ты вместе со мной. Будешь?.. Рекомендую. Разговор предстоит не из легких.
- Ладно, подожди. Я сейчас, но только пить буду не больше одной стопки. — И выбежала вон, куда-то из гостиной.
Жак осмотрелся. В личной квартире девушки прибавилось мебели с момента его последнего посещения. Энн изготавливала мебель лично своими руками. Не для продажи, как можно было подумать, судя по качеству. Исключительно для развлечения. Обставила весь родной астероид полимерной мебелью, кое-что перепадало даже соседям.
Она вошла в комнату, неся поднос со снедью. Разлила водку по маленьким аккуратным, по-настоящему женственным рюмкам и положила перед ним блюдце с двумя бутербродами. «Возраст, возраст… Все мы не молодеем. И она уж не порхает – перетекает…»
- Рассказывай как дела. Я вижу ты на службе Тольски. Еще и с немалыми звездами для своих лет…
- Это все ерунда, не для того пришел к тебе. – Он отрезал все ненужные разговоры и устремился прямо к цели. – Это ты расскажи мне. О своей личной жизни.
Она вся замерла, как гражданское судно, попавшее под прицел десятка кораблей.
- Ого… — собиралась с мыслями. — Ты посмелел. Сразу к делу. Уважаю таких… Отвечу, невелика тайна. Нет у меня никакой личной жизни, Жако…
- А как же дети, Энн? – сердце забилось еще быстрее, давно он не слышал этого слова. «Жако!».
- Нет. Нет у меня детей.
- Ты что, девица?
- Нет. – Она улыбнулась ревности, таких одинаковых в некоторых вопросах мужчин. – Как-то не срослось, не получилось, не сложилось…
- Ты нравишься мне Анюта. Сюда я пришел за тобой. Или забрать, или…
Вессон прервала его, как-то неловко получалось.
- Понятно, понятно. Не продолжай. Предупреждаю следующий вопрос. Да, я тебя не забыла, и ты мне нравишься. Таким, как стал сейчас, даже больше. Уверенным в себе, повидавшим многое, повзрослевшим…
- Ты хочешь детей от меня? – Он подошел к последнему рывку в этом непонятно быстром разговоре. Она не отвечала, смотрела на него долгим взглядом и молчала.
- Чего же ты сидишь? Идиот! Это диагноз. Целуй уже…
Он бросился к ней со скоростью ракеты и жадно припал губами.

* * * * *

- Жако, Жако! Проснись, через пять минут прибывает мой отец. — Энн трясла его за плечо.
- Ать, черт! — Солод подскочил на кровати и помчался одеваться, не совсем проснувшись.
Анюта тоже торопилась, в спешке натягивая одежду кое-как, не надевая нижнего белья. Спустя минуту они уже чинно, сложив руки на коленках, сидели в гостиной. Подкалывали друг друга, смешными моментами только что происшедшего. Почему-то она была напряжена, и смех её казался неестественным. Внутри души он поражен и удивлен, не хотел, чтобы остался неприятный осадок. После таких дивных и чудных моментов в постели, все получилось неожиданно полноценно и хорошо. Что же её тревожит? Внезапно понял. Она ждет, ждет его слов. Она отдалась ему вся без остатка, а он до сих пор не сказал ей самого важного. И эта деталь рвет её душу…
Жак поднялся и подошел к ней. Взяв за руку, поднял на ноги. Обнял и крепко поцеловал в губы, так крепко, что на губах наверняка останется синяк.
- Я тебя люблю.
Она прильнула к нему всем телом, между ними не осталось ни одной щелочки.
- И я тебя люблю…
Так они и стояли обнявшись. А души их слились вместе. И никакая сила не могла рассоединить их…
…Раздался шум, и дверь в комнату открылась. Жак повернулся на шум, не выпуская руку Энн из своей. Вошел старый Вессон.
- Привет дочка. Приветствие Жак. Спешил к вам. Мне сообщили, о твоем прибытии и я подумал, что, скорее всего ты у дочери.
- Приветствие.
- Привет, па. — Она намеренно удержала руку Солода в своей, и повернулась так, чтобы отец заметил это интимное рукопожатие.
Лицо Вессона заметно вытянулось, он прекрасно понял намек. К тому же успел рассмотреть кое-какие детали одежды Солода. Спросил внезапно севшим голосом.
- Жак, ты что, капитан второго ранга? На службе Тольски? Какая должность? Быстро ты взлетел… Я думал, что ты все еще в компании этих либертанских бродяг…
- Да. Служу Черешневым. – Жак равнодушно пожал плечами. Решил произвести впечатление на будущего тестя. — Начальник подотдела диверсионных операций в разведке герцогства.
После его слов случилось непредвиденное — Вессон побледнел, схватился рукой горло, начал оседать… и уже с пола еле вымолвил.
- Я только, что от Язека Дарнидзе… Прости дочка, я не знал, что Солод сделал карьеру… Не знал… Я подписал твой брачный контракт с Дарнидзе…
- При чем тут карьера!!! – заорала Анюта.
- А-а-а!!! Будь ты проклят, старый дурак! – Жак вырвал свою руку из рук Энн и схватился за голову.
На мгновение броня его души распалась, показав самое нежное нутро, к которому только прикоснись – и человек умрет. Показалась душа, нежная душа человека… И тут же створки захлопнулись.
Он обернулся к своей любимой. К уже бывшей «своей».
- Прощай, Энн. — и выбежал вон.
По коридору лился ее крик: «Жако!!!»

Он бежал по коридорам астероида, не замечая ничего вокруг. Мысли рвали воспаленный мозг. «Боже!!! За что!!! Боже мой!!! Я никого не предавал! Я не нарушал клятв! Я не стрелял в спину! Я не оставлял детей! Я не насиловал женщин! За что? Почему? Боже? Где ты? Где-е-е ты? Ты нужен своей кровинушке! Где Ты?!! Неужели ты предал меня…».
Не заметил, как вскочил в скафандр и добрался до корабля. По тесным помещениям понес его крик.
- Эрнест! — раздался стук и оханье. Это энергетик стукнулся головой о потолок спаленки — отсыпался.
- Я-а! То есть, здесь!
- За штурвал! Бегом! Идем с «тяжестью» и атмосферой. Курс – порт Либертан!
Бегом прибежал к авто-кухне, достал бутылку водки и выпил ее из горла, как воду. Покачал головой, неудовлетворенный результатом. Выпил еще одну — развезло мгновенно… Шатаясь, пошел в спаленку, и завалился спать…
Через сутки он открыл постаревшие глаза. Броня его души была крепка, как никогда.

* * * * *

Искусственный объект Порт Либертан
Вольные Пространства

Они дошли до порта Либертан за неделю. В порту Жак надеялся встретиться с человеком, которому доверял и чей совет принял бы всем сердцем. То был его старый командир – комполка Эдвард Мария Торсо. Торсо был одним из самых уважаемых либертанских командиров. «Адмирал» — так называли его в Либертане, хотя рыцари не признавали в своей среде звания, подобные земным, и обращались к командирам по должности. Четыре года назад, когда в Либертане созывали все флаги, именно «Адмирал» был избран на должность командующего объединенным флотом. Флот нанес сокрушительное поражение дарилльцам, и те прицепили к Торсо кличку «пес». Сейчас комполка держал свой флаг в порту Либертан.
Во многих военно-флотских вопросах Эдвард Мария опережал всех остальных командиров рыцарей. Так, например, многие командиры держали свои полки всегда в боевой готовности и не отпускали пилотов далеко от себя. Комполка в этом вопросе был большой оригинал для своего времени. При нем всегда находились не более трех десятков пилотов, попасть в число которых, было заветной мечтой многих. Столь малого отряда хватало «адмиралу» для выполнения необходимых задач. В случае ведения полномасштабных боевых действий подразделение доукомплектовывалось из желающих. Рыцари из личной группы назначались на должности звеньевых и ротных в случае преобразования в полк. Или же в ротных и комполков, если возникала нужда расшириться до целого флота, и отряд снова представлял собой грозную боевую единицу.
Именно во флоте Торсо, во время последнего крупного похода, Солод был звеньевым. И именно этот комполка предлагал ему должность ротного. Но помешала вечная бедность, набегов не предвиделось, деньги заканчивались, с семейных шахт ничего не поступало… Пришлось наниматься к Черешневым.
У Жака давно умер отец и, когда появилось желание с кем-то посоветоваться, то единственной возможной кандидатурой стал Эдвард Мария.

Когда корабль вошел в поле астероидов неподалеку от Либертана, Солод включил общую волну, и бодрым голосом заявил.
- Приветствую всех вольных рыцарей!
Вместо ожидаемого ответа, внутрикорабельная связь донесла удивленный голос энергетика.
- Зачем? Ходу еще часа на три...
- Патрульные корабли либертанцев всегда прячутся среди этих астероидов. – Разъяснил Жак. – Отсеивают неосведомленных. По моему мнению, это пережиток старины. Сейчас об этих «штучках» знают все, кому не лень…
Его прервал пришедший извне голос патрульного.
- Привет и тебе пилот! Коли не шутишь. Кто там на новенькой «цешке» прётся?
- Жак Сергей Солод. Четыре года назад ходил звеньевым во флоте Торсо.
- Погодь, щас проверю… — рыцарь явно сверял данные с компьютером. – Так. Скажи-ка пилот свой позывной, когда звеньевым был?
- Зеленый-семь.
- Сходится… Добро пожаловать, рыцарь! Чистого космоса!
- И тебе того же, рыцарь. Не подскажешь, Эдвард Торсо в порту?
- Ага. Водку квасит. Уже пятый месяц пошел, как без дела сидим.
- Спасибо, за все. Конец связи…
Вокруг Либертана, как всегда было оживленно от снующих кораблей. Подходили и отходили грузовики и пассажирки, гонялись «ашки», занимаясь показухой, выделывали фигуры пилотажа. Дрались две «бешки» — дуэль, от драчунов шарахались посторонние, вдруг прижгут ненароком. Под конвоем вели дарилльский лайнер. Корабли, корабли, корабли… Всех классов и любых комплектаций. Тольские, дарилльские, оссейские, рижские, баронские. В мирное время на территории порта Либертана обитало около четырех тысяч пилотов и порядка тысячи пилотов гражданских судов. В военное время количество рыцарей достигало двадцати тысяч. Мазеев, пришедший в кабину, только и успевал, что головой вертеть. Столь большого количества судов он не видел даже в форте Бор.

После стыковки Солод с Мазеевым прошли в самую дальнюю от гостевых доков столовую. В силу своего расположения столовая называлась «Для Местных», в противовес ближайшей к докам — «Добро Пожаловать». Жак направился туда в надежде увидеть знакомые лица, чтобы провели к комполка. Просто так к Торсо попасть было невозможно, его охраняют и не допустят ни одного пилота, тем более в парадной форме флотов Тольски. Террор пышным цветом расцветал в Андромеде и ценного командира рыцари оберегали со всей тщательностью.
Уселись за столик и сделали заказ через компьютер. Спустя мгновение подбежал официант, быстро расставил тарелки с едой и с той же неимоверной скоростью умчался. Солод не ел, все вертел, головой пытаясь кого-то высмотреть, энергетик в свою очередь забыл о еде и с головой погрузился в электронную доску объявлений.
- Шеф, шеф… Смотри! Соревнования энергетиков на третьем уровне в компьютерном зале. Можно я пойду, посмотрю?
- А… Ну да, ну да. Иди если хочешь. — Жаку было не до того. Тревожил предстоящий разговор. Может быть, Эдвард не воспримет историю стычки с оссейцами? Велит прогнать подлеца? Рассеяно добавил. – Сколько стоит участие и на какой приз соревнования?
- Участие — двести, а приз три пятьсот.
- Так, молодой! – пилот поспешил избавиться от Мазеева. — Вот тебе триста. Иди и участвуй, учиться надо. На остальные деньги сними двойной номер надвое суток. И кинь объявление, где снял и что. Я прочитаю и приду ночевать.
Окрыленный свалившимися с неба деньгами, Мазеев умчался в неизвестном направлении. Солод продолжил нервничать в одиночестве. Знакомые все не появлялись, а тревога все росла…
К нему за столик подсел неизвестный полупьяный рыцарь.
- Эй! Кто тут у нас такой расфуфыренный? Настоящий кап-два, надо же. – Неизвестный решил хорошенько посмеяться над незнающим обычаи Либертана офицером. — Шо ты тут забыл тольсец? Не вишь, над входом написано «Для Местных»? Чего забыл, морда «борская»?!
Солод не отвечал, внутри неожиданно возникло желание затеять драку. Перенапряжение требовало выхода. Рыцари за соседними столиками с интересом задвигали стульями. Мужчинам всех времен и народов только и дай поглазеть на хорошую драку. Подсевший либертанец распалялся все больше.
- Слышь, тебе за шо кап-два дали? За перевозку особо ценного …? Ха-ха-ха! Где вы, блин, сидели «борские»? Когда четыре года назад, мы… — рыцарь закашлялся, и потерял нить мысли. Поскреб затылок. – Да, о чем это я?.. Ага! Четыре года назад мы в Маилскую ходили! Вот. А тольсцы, как всегда, по нижним штольням сидели! Ха-ха-ха!
- Тогда я ходил звеньевым у Торсо.- Тихо-тихо отвечал Жак Сергей, желание драки мгновенно пропало при воспоминании о событиях четырехлетней давности.
- Чего-чего? Громче говори!
- Тогда я ходил звеньевым у Торсо.
Слова произвели на рыцаря громадное впечатление. В его поведении произошла разительная перемена. Сначала рыцарь подскочил, опрокинув стул, а затем упал на колени и начал приговаривать.
- Прости дурака пьяного! Братишка… Прости дурака! Ой, не хотел! Ой, не хотел! – далее последовало, что-то еще более неразборчивое. И пьяный начал биться головой об пол. От ударов в голове прояснилось, и рыцарь поднял на Солода гораздо более осмысленный взгляд. В глазах появилась настоящая угроза.
- Не понял! Не понял! Почему это ты в тольской форме? Отвечай быстро! – рыцарь поднялся с колен и оправил одежду. Требовательно смотрел на пилота.
- Денег не было. Пришлось наниматься к Черешневым…
- У звеньевого да бабла не было? Не верю!
- Семье деньги были нужны, а тогда стоял «сухой сезон».
- А что в долг не взял? – подозрения все еще не могли развеяться…
- В долг не брал и брать не буду. — Твердо и гордо ответствовал Жак.
- Да?.. Ну, лады! Разобрались, ё-моё… Меня зовут Арсен Дитрих. Давай пять! – рыцарь протянул руку и уже спокойно уселся на соседний стул. – Кого-то ждешь? Может, команду подыскиваешь для дельца? Только свистни. От желающих отбоя не будет.
- Зовут Жак Сергей Солод. Хочу с Торсо встретится, а знакомых, чтобы провели к нему, встретить все никак не могу…
- И не встретишь! Ребятки его только часа два, как отвалили. Гудели здесь со вчерашнего вечера. У начштаба его полка вчера день рожденья был. Сползутся только к завтрашнему утру… Что же ты скучать будешь? Присоединяйся! Водку будешь?
Солод поразмыслил, что, и правда, до завтра заняться нечем и утвердительно кивнул.
– Официант!!! Водки!..
Все, что происходило в дальнейшем, Жак Сергей припоминал с большим трудом. Его с Арсеном спиртные пары носили по всему порту без остановки. С кем-то они подрались… Потом встретили знакомых Дитриха и продолжали вместе с ними. Потом какие-то бабы, лиц которых он не помнил. Опять водка, опять драка… Наконец-то встретил и своих знакомых – еще больше водки… Сквозь туман слышится перепуганный голос Эрнеста: «Командир, пошли спать! Спать!». Потом два незнакомых рыцаря тащат его, удерживая подмышки. По коридорам и лестницам, коридорам и лестницам… Ему стало совсем плохо, и они понесли совершенно обвисшего Жака за руки и за ноги. Голова болтается из стороны в сторону, от этого движения мутит все больше и больше…
Его положили на кровать, и из ряби перед глазами выплыло лицо Эдварда Торсо, он глупо улыбался этому лицу, и смог только промямлить: «Командир…», провалился в сон.

* * * * *

Очнулся с ощущением дикой головной боли, затылок разламывал стук крови, во рту стоял омерзительный вкус канализации. Осмотрелся…
В комнате, за компьютером, сидел Эдвард Мария Торсо, низенький полный мужчина с крупной седой головой, и, близоруко щурясь, что-то набирал одним пальцем на клавиатуре.
- Кх-кх-кх, … командир воды. — Жалостливо попросил Жак.
Эдвард резво повернулся на скрипнувшем кресле.
- О, очнулся. Герой туманностей, блин… — и прокричал в направлении входной двери, — Ребятки! Ребятки!
В помещение ворвались два рыцаря, постоянно дежуривших при входе в квартиру комполка.
- Ну-ка быстро сто грамм водки в глотку ему. Затем в контрастный душ на полчаса и ко мне на ковер…
Спустя полчаса значительно посвежевший Солод сидел перед Торсо и рассказывал в подробностях историю своей жизни с момента отбытия из порта Либертана. Не упустив ни одной детали, ни отношений с Энн, ни погубленных оссейцев, ни убийства Донтона и речей Черешнева.
Выслушав пилота, комполка сомкнул руки на груди и стал прохаживаться по комнате, думая о чем-то известном только ему одному. Ходил он так минут пять. За это время Солод, как раз успел выхлебать две полные кружки кипятка.
- Вот что я тебе скажу… – начал Торсо. — Ты ещё слишком молод, чтобы воспринимать всю гадость человеческую должным образом. Грязь скатываться с тебя должна. Ты же её через себя пропускаешь как сито, вот и оседают на тебе остатки. Не давать грязи прилипать к тебе – вот главное, что ты должен усвоить. Беды твои сейчас я по полочкам разложу… — комполка забарабанил кончиками пальцев рук по бокам. – Для начала… испоганил ты прекрасный парадный китель вчера. Насмерть. Нехорошо, нет тебе прощения за это… — посмотрел на Жака и поощряющее улыбнулся.
Не ожидавший такого вступления, Солод, внутри весь сжавшийся в комок, поперхнулся и тоже улыбнулся в ответ. Эдвард сумел немного разрядить обстановку.
- С госпожой Вессон, конечно, нехорошо получилось… На все Воля Божья. Видно Господь готовит для тебя другую женщину.
Как и всякий пилот этого века, Торсо был глубоко верующим человеком – замолчал на несколько мгновений, погрузившись в короткую молитву.
- И еще вот что. Таков уклад дворянской жизни. Есть в нём свои плюсы, и ты пользовался ими неоднократно, как дворянин. Есть и свои минусы, вот под такой «минус» ты и попал по полной. Вижу, не по нраву тебе такие обычаи, но что делать? Не нами началось… Вот с сестрами своими ты правильно поступил. Хвалю. Что добавить? Взялся эти обычаи ломать, так ломай везде! И дай Бог, чтобы до конца твоей жизни получилось, хоть что-нибудь… Но если удастся – поломаешь эти обычаи, то все влюбленные всех веков после тебя будут песни тебе петь и восхвалять. Не как пилота, а как человека давшего им право. – Комполка грустно улыбался. — Какова задачка, а? На то ты и мужчина, чтобы невыполнимые задачи решать.
- Про Миято и оссейцев. Ситуацию тебе Черешнев правильно объяснил. Гад он, что подставил тебя под такое количество оссейцев и пилотов собственных загубил, но о нем позже. Попозже… Оссейцы в ситуации тоже не виноваты. По большому счету, каждый из нас хочет объегорить ближнего своего… Виноватым получается Миято. Он не дурак, да и разведка у него хороша. Значит, знал, что рыцарями хотят прикрыться, и пойдут они на смерть. Выходит, сам хотел общий кусок схарчить. Комполка в «карусель» не полезет, его дело картину боя целиком наблюдать. Понимаешь, к чему веду? – вопросительно посмотрел на Солода. — Миято рассчитывал после боя всю награду для себя одного любимого получить. Ну, может быть еще на тех, кого он подле себя для охраны собственной жопы оставит. Вывод таков: за смерть оссейцев рыцари должны тебе в ножки кланяться. Так что все правильно.
- Что же теперь с комполка Миято будет?
Эдвард равнодушно пожал плечами.
- Забудь про этого человека. Вроде, как и не было его. Я его сотру… Не о нем речь. – Комполка потер виски, собираясь с мыслями. — Об этом подонке Черешневе. Чего они там между собой не поделили, это их внутреннее, гнидское дело. Твоё дело самому не замараться. А с этим компрометирующим диском — дело такое… Носи с собой, на все встречи с Гербертом, диктофончик маленький. Будь внимательным, чтобы не засекли… Потом, когда записей будет на достаточно большое количество часов… И решишь с Черешневыми расставаться или же просто прижать надо будет гада, дашь ему послушать очень маленький отрезочек. Только голос свой чтобы услышал и чуть-чуть о предмете разговора. Пригрозишь, мол, передашь отцу или в парламент тольский. Дальше пусть сам гадает, проговорился он где-нибудь или нет, как ни осторожничал. Учитывай психологию, «молодой»! Он — подлец, а значит, сам подлостей от других ждет, и сомнение его о содержимом записей съест его живьем. Так что, никогда в жизни он тот компрометирующий диск против тебя не использует!
Солод был поражен. Как просто! Угроза в ответ на угрозу! Только ему, «вольному» и рыцарю терять нечего, а одному из наследников герцога терять есть много чего. Всего лишь маленькая угроза, отрывки недомолвок из разных разговоров – и все, Герберт в его руках. Он покачал головой, как просто, но сам бы он никогда до такого не додумался, нужен опыт человеческих интриг…
- Вижу, понял всё. Молодец. Теперь слушай внимательно. Самое важное… Речи, которые тебе Черешнев толкал – правильные. О судьбе «вольных» под крылом Тольски – правильно. Более половины из нас бежали от господ тольских, но не от самой Тольски. Какая ни есть сторона, а все-таки родная. Правильно говорил, что тольсцы вместе с рыцарями устоят против «диких». И насчет того, что если Вольным Пространствам кому под крыло идти, то Тольски – самый лучший выбор. Но… Но… Но…
Жак превратился в слух. Торсо был одним из тех немногих, кто действительно мог влиять на будущее Вольных Пространств. Его слово было весомо не только среди рыцарей, но и среди всех «вольных», он мог убедить других вожаков рыцарей и тем самым решить судьбу абсолютного большинства «вольных».
- …Свобода нам милей! Для того ли мы от господ и хозяев бежали? Для того чтобы опять в цепи идти? Нет. Не затем бежали. – Комполка покачал своей большой головой. – Ишь ты! Черешнев собрался рыцарей переманивать, и не по одному, а ротами и полками! Не для того ли чтобы прикрываться нами? И друг на друга, натравливать? Мы пойдем на службу Тольски. Пойдем, как миленькие! Но только не ротами и полками, а флотами. По десять полков, три тысячи двести машин 4. Независимыми флотами, не входящими в объединенные флотилии. Если же и входящими, то только с такими же либертанцами, как и мы. Финансы подразделений должны быть подотчетны только по общей сумме! Добыча — три четверти нам. На таких условиях пойдем… Еще! Тольсцы договариваются только с одним человеком – комфлота. В назначение офицеров не лезут, звания и довольствие из расчета: комфлота – контр-адмирал, и далее ниже по ступенькам…
Как Солод и ожидал комполка только что решил судьбу целого поколения рыцарей. В одном простом разговоре, обдумав дело не более десяти минут. Торсо продолжал.
- Именно на таких условиях, без всяких изменений, я уговорю всех рыцарских ротных! Видишь как получается, ты пришел ко мне со своей душевной болью, а я вместо того чтобы утешать, посылаю полномочным послом к гниде этой… Можешь так его и назвать, сославшись на меня… Секундочку…
Эдвард Мария подошел к столу, достал из верхнего ящика початую бутылку водки и отхлебнул прямо из горла. Продолжил говорить, не выпуская бутылку из руки.
- Хочу, чтобы ты передал Герберту мои слова дословно. Запоминай! Сейчас мне пятьдесят. Двадцать девять лет назад, на латанной-перелатанной «ашке», я в составе своего первого звена участвовал в битве при Феррино. – он еще раз отхлебнул водки. – У дарилльцев машин было тысяч под девяносто, у нас тысяч семьдесят! Приперлись мы туда как на праздник, блин! Потому что ждали сорок тысяч тольсцев… А они не пришли… Вроде как задержались в пути. Но я-то знаю, что нас просто кинули! Мы пришли защищать Тольские пространства, а они нас кинули. Мать их так и эдак.
Комполка умолк, вспоминая события тридцатилетней давности.
- Когда мы с дарилльцами расходились… Нас было тысяч восемь, а дарилльцев не больше семи. Там было два часа огневого контакта, два часа! Два часа!!! Представь себе! Половина из выживших не дошла до доков! У них перегорели нервы!!! У них тряслись руки! Я стукнулся об ворота, когда заходил на посадку!!! Я поседел, а был черен, как ты! У меня нет детей! Потому что у меня не встает! Что-то сгорело в мозгу!!! Подонки!!!
Эдвард запустил бутылкой в стену. Она разлетелась в мелкие осколки. Мгновенно в дверь заглянул рыцарь и комполка показал тому кулак – лицо исчезло.
- И пусть эта маленькая гнида помнит! Никто. Никто из их сранного генштаба не пережил тот год! — Он начал немного успокаиваться. — Это правда. Не всех офицеров генштаба убили рыцари. Правда. Остальных, остальных наказал Бог! И если нас еще раз кинут! Только раз! То от половины Тольски останется только радиационная пыль. Все «вольные», даже младенцы, сядут на самые ободранные корабли и будут убивать всех! Женщин и детей! Всех. Под корень изведем их поганое племя.
Он опустошенно рухнул в кресло, и Жак смог увидеть правду. Насколько стар и насколько устал этот вроде бы «железный» рыцарь…
- Недавно, года три назад, в Либертане был затянувшийся «сухой сезон»… — Торсо говорил потерянным голосом, много повидавшего и разочаровавшегося человека. — Я сходил к Феррино на истребителе. Сам, один. Безо всякого сопровождения. За три часа хода до места — фонило, как на звезде. Спустя тридцать лет! Радиация все также сильна… После боя остались мегатонны обломков кораблей. Их еще не успело разнести далеко. Но, что полегче, начало выносить из общей свалки… Понимаешь, спасательные капсулы с человеком, весят по космическим меркам одинаково. Что там двадцать килограмм туда-сюда… Конечно все они имели разное начальное ускорение и направление, но теперь тридцать лет прошло, и их тянут звезды и планетоиды. И они уже двигаются с одинаковым ускорением и направлением. Я смотрел на пространство и поначалу ничего не замечал. Вспоминал свою молодость, то се… И где-то, через час, я вдруг замечаю тысячи точек. Буквально искорки на фоне космоса, почти образующие правильную сферу, и они движутся… Движутся потихоньку, потихоньку, но равномерно, с одинаковым ритмом и в одном направлении… Я не понял сначала, что это такое, и только потом, потом… Спасательные капсулы, и в них мертвецы… Тысячи мертвецов… Тысячи мертвецов. Мне стало страшно. И я заплакал… Они летят – этот вечный памятник тольскому предательству. Летят и будут лететь еще тысячи лет, пока их не затянет ближайшая звезда… Тысячи мертвецов…
Торсо замолчал. От этого рассказа волосы дыбом встали на голове у Солода, и холодный ужас пронесся по позвоночнику. Он тоже молчал, не зная, что сказать…

4.Структура флотских подразделений в описываемое время такова: звено – восемь кораблей, рота – четыре звена, полк – десять рот, флот – десять полков. Дарилльские флотилии устроены по другому принципу: звено шесть машин, рота – десять звеньев, и т.д.

Молчание затянулось минут на пять. Жак вспомнил один момент, которым ему не с кем было поделится. Эдвард Мария поделился с ним душевной болью, и он решил ответить тем же.
- Командир… – начал он очень тихо и нерешительно. — Командир, когда я дрался с оссейцами, со мной произошла очень странная вещь… Не знаю даже как сказать… Очень, очень странная.
Торсо подошел к нему и присел на корточки рядом. Всмотрелся, в лицо Солода, загадочно улыбаясь.
- Не может быть, Жак! Я догадываюсь, о чем ты хочешь мне сказать… О таких вещах надо говорить только шепотом и только на ухо. Расскажи мне.
Солод наклонился к комполка и зашептал.
- Командир, быть может, мне почудилось… Во время боя, я ощутил женщину рядом со мной. У нее был чудесный запах. Она сказала мне всего три слова: «Я с тобой…». И положила мне руку на плечо… — он умолк в недоумении оттого, что говорит такие вещи. Наверное, сошел с ума. — Держала меня секунд тридцать, не больше. Пока был самый опасный момент… Я чувствовал ее руку, как будто на мне не было скафандра…
- Жак, — зашептал в ответ Эдвард, — это Чудо Божье. К детям своим, Бог посылает ангелов. Рыцари зовут этого ангела Белла Донна. Она является к нам… В бою при Феррино она говорила со мной. Только потому я и выжил.
- Так вы тоже, Торсо?.. – в голосе Солода сквозило чрезмерное удивление.
- Не только я. Многие. И не только рыцари. Все пилоты, всех стран. К некоторым из них приходят ангелы. Но только к рыцарям приходит ангел-женщина. Белла Донна. – Комполка помолчал. — Это Чудо Божье. Мы боимся его спугнуть — и потому говорим о нем только шепотом.
Торсо выпрямился, пилот поразил его. Видно большая судьба предстоит бывшему звеньевому. Редко кому являлась Донна, но все они стали выдающимися людьми…

- У меня в приемной сидит твой энергетик, позвать?
- Да.
- Эй, ребятки! Запустите энергетика!
Вошел тревожный Мазеев.
- Командир! С Вами все в порядке?
- Да. Комполка помог и телу и душе. — Жак уважительно кивнул в сторону Торсо.
- Пусть тебе «молодой» расскажет про свои подвиги…
Солод удивленно приподнял бровь. Не успел оставить энергетика на одни сутки, а тот уже вляпался в неприятности. В любом случае Мазеев его подчиненный и ему разгребать все, что тот натворил. Недовольно пробурчал, нечто похожее на «Ну…».
- Шеф! Я проиграл соревнования энергетиков. Занял всего лишь пятое место. – Энергетик виновато потупил глаза.
Жак с Эдвардом переглянулись и расхохотались.
- В четырнадцать лет пятое место! Жак, где водятся такие энергетики? Покажи место, мне, пожалуйста, парочку, а лучше десяток таких же.
- Ты супер, парень! Ты был всего в одном бою и уже пятое место. Ладно. Брысь в машину, проверь там все, идем в форт Бор. Спасибо, Торсо, вам за все, вы молодец!
- Я твой командир, Жак. Брысь в машину! Ха-ха-ха…

* * * * *

Через двенадцать дней Солод стучал в дверь кабинета Герберта Черешнева.
- Войдите! Кто там? Там…
- Господин, капитан перво… ого…
Начал было пилот и замер. В кабинете был бардак. Расхристанный и мертвецки пьяный Черешнев хлебал водку из громадного стакана, как воду. Растерянно спросил:
- Что случилось?
- А-а-а… Мой либертанец! С-садись и наливай!
- Так что случилось?
- Прибыл к-курьер д-дальней ходки.
Солод знал об этой традиции, поддерживаемой всеми государствами.
Каждые десять лет в направлении планеты Земля отправлялся корабль. С пилотом в состоянии анабиоза. Идти туда на самом быстром истребителе по нынешним временам было двадцать пять лет. По прибытии на место пилот облетал Землю. Смотрел, оценивал… Выставлял безопасный обратный курс, направляя корабль. Колол в вену всяческую химическую дрянь – засыпал. Засыпал в надежде, что на пути к Андромеде ничего не произойдет.
Весть о приходе курьера и новости, которые он приносил, разлетались по Туманности Андромеды выше скорости света. Человеческая надежда не умирала. Люди хотели верить, что когда-то Земля оживет… Странная мысль. Сначала убить что-либо, а потом надеяться на Бога, что тот оживит.
Потому Жак Сергей решил присесть.
- И?! – задал вопрос мгновенно напрягшимся и помертвевшим голосом.
- Кора разломана. Все в раскаленной лаве. А небо черно…
- Боже…

Глава 4

…после описанных выше событий прошло пять долгих лет…

Капитан второго ранга Жак Сергей Солод все также работал начальником подотдела диверсионных операций разведки герцогства. Подотдел разросся и ныне насчитывал почти пятьдесят пилотов с кораблями, не считая техников, бухгалтеров и разных прилипших к бюджету подразделений чиновников. Жак ходил на подаренном Гербертом Персее и не расставался со своим энергетиком. Не было у него более преданного и верного человека, чем Мазеев.
К большому сожалению Солода, Энн Вессон не забеременела от него, а родила от Язека Дарнидзе, и до сих пор у него не было детей – ни одна из женщин близких ему не забеременела…
…За эти годы многое изменилось в Вольных Пространствах и Герцогстве Черешневых. Восемь либертанских флотов пришли на службу к Тольски — отстроили себе базы на независимых астероидах, обновили машины и теперь представляли собой одну из самых грозных сил во всей обитаемой вселенной. Ранее рыцари были просто лучшими боевыми пилотами человечества, теперь же они пилотировали лучшие корабли, и перед ними не стоял финансовый вопрос. Как прокормить себя и свою семью? Где и за какие деньги ремонтировать свои суда? Принятые на службу Тольски рыцари наконец-то могли полностью посвятить себя любимому делу.
Во флотах герцогов Черешневых тоже происходили изменения – флота усиливались. Пилоты набирались со всех государств, приобретались новые корабли, разрабатывались новые тактические и стратегические схемы ведения боев.
Около форта Бор патрулировали два новых сверхтяжелых корабля. Один из них — тольская «дэшка» Скат, полуторакилометровый эсминец, имел на борту шесть строенных фотонных пушек. Эсминец был страшен противнику даже не своей огневой мощью, а неимоверным количеством ракет на борту. Почти десть тысяч размещенных ракет могли разметать любой флот противника в мгновение ока. Второе приобретение Черешневых – тольская Акула, авианосец, на борту которого могло разместиться до пяти тысяч малых кораблей — настоящая мобильная база флота. На авианосце теперь располагался штаб всех флотов герцогства. Откуда Черешневы достали громадные средства для постройки этих машин так и осталось тайной.
До того человечество насчитывало всего лишь десяток сверхтяжелых кораблей, теперь же их стало двенадцать. Постройка еще двух сверхтяжелых кораблей вывела Тольски в лидирующие позиции в вопросе технического оснащения военных флотов среди государств. Единственная страна, имевшая возможность противостоять возросшей мощи Тольски в случае конфликта – Дарилль, и то только за счет громадной численности своих флотов. Тольсцы начали диктовать свою политику соседним государствам.
Тольским генштабом и королем была разработана новая военнфлотская доктрина: «Флот в существовании». Подразумевалось, что большой и технически современно оснащенный флот, самим фактом своего существования, даже не вступая в конфликты, является сильнейшим «инструментом» внешней политики. Государства выходили на новый виток гонки вооружений…
И никто не задумывался, что усиление тольских флотов было проведено за счет и по поручению Черешневых, без всякого содействия короля или штабов. Черешневы вырывались в самый верх тольского дворянства и теперь были уже не первыми среди равных. По своему влиянию и богатству среди дворянства только король Тольски мог соперничать с ними…

* * * * *

Станция Петушково-1 на астероид Петушково-1
Вольные Пространства

Станция Петушково-1, расположенная в Вольных Пространствах, принадлежала старинной тольской семье Петушковых. Клан Петушковых ранее был широко известен своими выдающимися боевыми подвигами и достижениями во флотах Тольски. Именно военная служба позволила им заработать свое богатство и достояние, но шли годы и некогда многочисленный клан терял своих мужчин в бесконечных военных конфликтах…
Нынешний отец семейства был последним из череды бесстрашных пилотов и последним из старшего поколения Петушковых. На службе с ним произошел уникальный во всех отношениях случай: в бое с дарилльцами он был подбит, катапультировался из собственной «бешки» — и опять подбит, но уже в спасательной капсуле. Обычно подобное обозначает не только конец карьеры пилота, но и жизни вообще – он же сумел чудом спастись. Такие случаи были единичными, и Ярослав на месяц стал предметом всеобщих разговоров в барах и ресторанах Тольски, как единственный свидетель Божьего промысла, или слепой «фортуны». Сам Петушков боевой пыл после того случая растерял, уволился и теперь безвылазно сидел на родном астероиде, управляя всё беднеющей урановой шахтой и давно требующем обновления обогатительным заводом.
С возвращением Ярослава в семье Петушковых наступил покой и благополучие. Пятерых своих сыновей Петушков, помня свой последний бой и использовав старые связи, пристроил в парадный полк наследника Тольски — подальше от всяческих боевых действии, дарилльцев, рыцарей и оссейцев. Трех своих дочерей удачно выдал замуж за обеспеченных соседей. И уже собрался было спокойно доживать свой век, когда мадам Петушкова забеременела и на сороковом году жизни разродилась хорошенькой маленькой девочкой. Назвали девочку Изабеллой.
А еще лет через пять после ее рождения, у мадам Петушковой появился воспитанник — Иван Годлесс, мальчик пяти лет, ровесник Изочки, сын какой-то настолько дальней родственницы, что и рассказать невозможно. Его Петушковы приютили после смерти родителей, погибших во время очередного набега дарилльцев. Хотя и не сильно радовались такому обстоятельству. После присвоения им опекунских прав, все имущество принадлежавшее Годлессам было распродано за долги, и Петушковым на воспитание ребенка осталась какая-то мизерная сумма, порядка четырехсот тысяч — по меркам обыкновенных рабочих колоссальные деньги, по меркам кичливых Петушковых – просто слезы…
И снова, как и многие годы назад, коридоры хозяйского крыла Петушково-1 наполнились детским смехом и беготней, прерывающимися звуками чего-то бьющегося, ломающегося и криками: «Ой, мама, я нечаянно!». Затем следовали звуки шлепков по детской попке… «Тетя Дора, это не она, это я!» — это Ваня защищает Изу. Мужчина растет!..

Сегодня у Ивана был праздник. Позавчера праздновали тринадцатый день рождения Изы, и на праздник прибыли все её братья и сестры. Братья были в красивой гвардейской форме, пришли на новеньких Кальмарах, рассказывали о столичной жизни, о кораблях, о космосе — Ваня слушал рассказы с открытым ртом. В мечтах он уже стал пилотом и ходил по всем Вольным, охотился на дарилльцев, пил и еще более «гвардейцев» хвалился своими подвигами. Рука тянулась расправлять несуществующие усы… Правда, пока вместо усов был только какой-то белый пушок, пучками растущий в разные стороны. Основная его радость состояла в том, что на праздник явился старый дружок — восемнадцатилетний Майкл Ань Тонг, соседский сын и герой всех детских игр, заводила их маленькой компании. Все детство они провели вместе, Изабелла, Майкл и он.
Сейчас, когда все гости разъехались, а старики Петушковы были заняты наведением порядка и подсчетом убытков связанных с празднованием, из посетителей остался только Майк. По мнению Годлесса, веселье только начиналось… Полному счастью несколько мешало пять лет разницы в возрасте с Ань Тонгом. Раньше эта разница была не так заметна, теперь же Майкл стал настоящим молодым мужчиной, а Иван всё оставался таким же подростком. Ань Тонг уже пилотировал старый отцовский разведчик и, если рядом не бывало Беллы, страшным голосом рассказывал, что надо делать с женщиной, оставшись с ней наедине. В ответ Иван мог только хлопать глазами и согласно кивать, заглядывая в рот. Был и еще один повод для зависти — у Майка были настоящие усы, черные и густые…
В данный момент он с Беллой ползал по заброшенным штольням, вооружившись счетчиком Гейгера. Ребята пытались найти какую-нибудь не выработанную лакуну урана и ожидали, когда к ним присоединится Майкл, возящийся со своей «ашкой» во втором доке, он обещал подойти как только закончит. Иногда они перешучивались с ним по рации.
- Белла, как ты думаешь, я буду хорошим пилотом? — С надеждой спросил Ваня, предварительно отключив рацию, не хотел, чтобы Майк слышал его разговоры с Беллой.
После такого вопроса друг не замедлил бы его осмеять. Задать аналогичный вопрос кроме Изы было некому. К тому же её мнение было для него ценно, как ничье иное. В последнее время она стала для него гораздо большим, чем просто подругой детских игр. Это заставляло мучиться и сомневаться. «Чувствует ли она ко мне нечто подобное?».
- Угу… — вопрос завел девочку в тупик. — Конечно. Только на чем ты ходить собрался?
- Как на чем? На рижском Пегасе! А еще лучше на дарилльском Скорпионе!
- Каком Скорпионе? Откуда ты «бешку» возьмешь? – Изабелла развернулась в узком проходе и посветила ему фонариком в лицо.
- Откуда, откуда… В бою возьму! – самонадеянности молодого человека мог позавидовать любой. — Прижгу врага так, чтоб он катапультировался. И сам пересяду!
К несчастью при этих словах он сжал рацию и не заметил, как при этом нажал переключатель. Так что его последние слова стали доступны Ань Тонгу. Из рации раздался издевательский смех.
- Ха-ха-ха! А на чем это ты, «бешку» прижигать собрался?
- На «ашке»!
- Ты? На «ашке»? «Бешку»? Ну-ну… Ты же еще за штурвал не держался ни разу! – И опять Майк рассмеялся.
Ответ требовался незамедлительный и столь же обидный.
- Вроде ты уже кого-то сжег, Анечка! – «Анечка» это было обидное прозвище Майкла, происшедшее из двойной фамилии. На кличку тот всегда страшно обижался.
Изабелла вырвала рацию из рук Вани.
- Мальчики! Не ссорьтесь! – Несмотря на юный возраст, она была не по годам рассудительна. – Майкл! Я вот точно знаю, что Ваня будет классным пилотом, и ему прижечь перехватчик — ноль проблем. Ты понимаешь меня Майк?! Скажи ему…
Майкл понял. Иза хочет, чтобы он не подрывал уверенности Ивана в себе. Но также он твердо знал, что у Годлесса совершенно нет денег — значит не купить себе корабль и не сидеть за штурвалом. И скупые Петушковы никогда не купят ему машину, скорее накупят кораблей начавшим плодится внукам. Так что Годлесс увидит разве что штурвал грузовика, если посадит старый Петушков… А скорее всего Ваня станет одним из множества инженеров на обогатительной фабрике. «И не видать тебе Ванька Изабеллы, как своих ушей…» — Майкл давно заметил его поведение и сделал выводы.
- Да, Иван, для тебя это будет раз – плюнуть!
- Майкл, ты скоро там? – Иза не отпускала рацию.
- Еще полчаса в машине, ну и до вас добраться еще час.
Девочка отключила рацию и положила себе в карман.
- Вот видишь, не только я, но и Майк говорит, что ты будешь хорошим пилотом. Доволен?
- Да… – без особой уверенности ответил Годлесс. — Слушай Иза, вот я буду пилотом на службе Тольски, а может, даже уйду в порт Либертан. Майкл будет управлять семейным делом, он единственный сын. А чем будешь заниматься ты? Ну, когда подрастешь.
- Не знаю. – Она много думала над этим, но пока еще не пришла к единственному мнению. — Может диспетчером доков, или пойду управляющей в столовую для рабочих. Маменька говорит, что своих людей надо хорошо кормить, тогда они работать хорошо будут.
Повисло неловкое молчание. Иван сам не заметил, как в разговоре отделил ее от себя. Так и подмывало предложить уехать с собой. Больше всего он мечтал никогда не расставаться с Изой.
- Понятно… — мысли суетились. «Надо набраться смелости и сказать, что я ее…» — Ну-ка постой. Счетчик заговорил!
- О… И у меня. Так и есть, лакуна! А-а-а… — разочаровано потянула она. – Нет. Слишком маленькая, чтобы сюда отбойник тащить.
- Погоди, погоди… Ты чувствуешь, похоже, где-то рядом отбойник работает!
Иван приложил руку к стене, стена немного вздрагивала.
- Странно как-то работает… Перерывы слишком частые. Да и кто в старых штольнях работать будет? Пойдем, посмотрим? — она развернулись и потащила Ивана за собой…

Неожиданно из рации раздался голос Майкла:
- Ваня! Иза! Ваня! Иза! Вызываю! Вызываю!
Дети переглянулись, услышав панический голос.
- Да. Здесь! Что случилось?
- Нападение! Атакован астероид! Они бомбят станцию. Я ухожу в космос! Застегните костюмы. Переходите на автономное дыхание! Через пару минут они нарушат герметизацию астероида! Сидите в дальних штольнях! Там вас не найдут… Чш-ш-ш-ш… — связь прервалась. Майкл на своей «ашке» вышел в космос, и сигнал потерялся.
Иван с Изой растерянно замерли, известие было слишком шокирующим. Петушково-1 располагалось достаточно далеко от граничных с Маилской областью пространств. Нападение здесь было практически невозможно в относительно мирные времена. Тем более они не понимали, какие действия они должны предпринимать или наоборот не предпринимать.
- Что же делать? – в голосе Беллы звучал неподдельный страх, она закусила губу. – Мама! Папа!.. Побежали быстрее к ним! Побежали… — не дождавшись согласия, девочка рванула по коридору.
- Постой! Майк сказал… Вот, бешенная! — и он припустил вслед за ней.
Они бежали по штольням и штрекам, в неровном свете скачущих фонарей. Тяжелое дыхание слышалось в рабочих костюмах – кислорода, подаваемого в герметизированный костюм, не хватало для таких усилий. Уже кололо в боку, и гудели ноги, а до жилых помещений оставалось километра три.
Когда подбежали к очередному трапу на следующий уровень, явственно услышали сквозь шлемы все нарастающий свист.
- Что это? – Иза обернулась, уже схватившись за поручни.
Годлесс сообразил первым. И своим телом прижал девочку к трапу, двумя руками ухватился, а ногами переплел поручни – не оторвать.
- Держись! – закричал он. — Воздух! Воздух уходит в космос!!!
Она тоже ухватилась за поручни, прижалась к ним, как к материнской груди. Спиной ощущая длинное жилистое тело прижавшее ее. Так надежно прижимающие…
…зародившийся ветер все набирал скорость. Трепал их костюмы. Свистел и скрежетал. Нес какой-то мусор, пыль. Понеслись мелкие обломки шлака.
Иван держался за поручни изо всех своих юношеских сил. Настолько крепко сжал руки, что в них разлилось оцепенение — разогнуть пальцы было гораздо сложнее, чем продолжать сжимать. И думал только о ней… «А-а-а!» — заорал он, осколок породы стукнул под лопатку, слезы брызнули из глаз. «Б…!» — еще один обломок стукнул прямо в коленную чашечку. Нога подогнулась — сейчас он разожмет руки. Сейчас. Сейчас… «Нет, нет, нет. Не отпущу. Нет…».
Настала тишина. Полная тишина давила и причиняла вреда гораздо больше, чем неистовство вырывающегося воздуха. Все! Весь воздух покинул помещения станции и незаметным облаком газа наполнил близлежащий космос. Вместе с ним астероид покинули любые звуки. Звуков нет, только беззвучие приближающейся смерти. Только собственное тяжелое дыхание. Неуверенное дыхание…
Парень с трудом расцепил руки, и Иза, развернувшись невероятно гибким движением, соприкоснулась с ним стеклами шлемов, заорала изо всех сил.
- Все кончилось! Воздуха нет! – слышно еле-еле, лицо перепуганное. Еще чуть-чуть и заплачет. – «Тяжесть» есть! «Тяжесть»!
Иван понял, что она хотела сказать. Если есть «тяжесть», значит до аппаратной управления враги еще не добрались, вторгшимся ещё оказывают сопротивление. Аппаратная находится в хозяйском крыле, следовательно, со старшими Петушковыми все в порядке. По крайней мере, хотя бы сейчас. В данный момент.
Он попытался удержать девочку, но куда там… Вывернулась, подобно земной змее, просочилась сквозь руки как вода. Начала взбираться по трапу. Он за ней. И снова тяжелый бег по коридорам…
Они приближались к цели — на пути начали попадаться настенные фонари. Они и без фонарей не потерялись бы в этих штольнях, бегали и играли тут с младенческих лет и знали ходы лучше, чем свои пять пальцев. Но фонари горят! А значит, до энергостанции тоже ещё не добрались! И они бежали изо всех сил, так быстро, как только могли. Только бы добраться до своих, только бы добраться.
Настенные лампы погасли! — Белла споткнулась и упала на четвереньки. Он присел рядом, нащупал ее руку и рывком поднял на ноги… В этот самый момент отключили «тяжесть» и от рывка они закружились по коридору, не расцепляя рук, в одном слитном движении… Секунд через двадцать вращение прекратилось. И они, действуя крайне осторожно обнялись, прижались к друг другу стеклами шлемов.
Рассматривали лица в слабом свете, излучаемом светонакопителями шлемов.
- Пойдем! Толчками! От стен! Мои! Родители!.. – закричала Иза – нервничает. Перепуганные глаза наливаются закипающими слезами.
В ответ Годлесс растерялся. Останавливать женские слезы ему еще не приходилось. Знал только, что он — мужчина и должен поддержать девочку в трудную минуту, показать твердость характера.
- Нет! Устанем! Не! Дойдем! Без! Маневровых! – категорически заявил он, пытаясь придать лицу максимально страшное выражение. — Включи! Общий! Канал! – и, старательно высунув язык, так чтобы она наверняка заметила, переключил языком клавишу.
В наушниках шлема раздался незнакомый мужской голос. Его звучание пугало до колик.
«…оставаться на местах! Говорят воины Вечного Дарилля! Будет оказана любая медицинская помощь пострадавшим. Вас всех найдут. Ни одного не оставим. Ха-ха-ха! Вам еще работать на фабриках Дарилля. Ха-ха. Никто не пострадает! Всем оставаться на местах. Говорят воины Вечного Дарилля. Никто не пострадает! Будет оказана любая медицинская помощь пострадавшим…» — сообщение повторялось, снова и снова.
Они прослушали его несколько раз, затем Иза, высунув язык, выключила связь.
- Мне! Страшно! Страшно… – горячие слезы полились по щекам. Напряжение последних минут вырвалось на свободу. Годлесс не знал, что делать. Разве, что покрепче обнять девочку…
Ему тоже было очень страшно и тоскливо и тоже хотелось плакать. «Будь мужчиной! Черт побери… Господи спаси и сохрани. Бог мой». Оставалось только молиться.

* * * * *

Спустя два часа, наполненных страхом и девичьими слезами, их нашли двое дарилльцев, в скафандрах и с оружием. Прицепили тросами к себе и потащили на маневровых за собой на привязи, подобно неживому грузу. Ещё долго они таскались по коридорам, задевая все возможные углы, ступеньки и препятствия — дарилльцы искали ещё пленных, не нашли и в конце концов притянули их к грузовому доку.
Внутри дока стоял незнакомый грузовик. Вокруг прилепилось множество малых судов, и настоящими гроздьями висели пленные, связанные небольшими группками.
Пленных затягивали в открытый трюм грузовика. До тех пор пока в грузовом отсеке судна не собрались все жители Петушково-1, более чем пятьсот человек. Все толкались друг с другом, образуя какую-то невиданную кашу из людских тел и конечностей. Пытались в невесомости добраться до знакомых и родственников, только увеличивая общую суматоху. Дети тоже пытались найти Петушковых, но ничего не получалось. В течение трех часов они продолжали свои попытки — и всё также неудачно…
…Створки трюма открылись, и дарилльцы начали грузить и крепить контейнеры со всем что награбили: кислород, лед, продукты, мебель, энергоячейки. Грузили даже необогащённую руду, хотя она занимала катастрофически много места. Людям пришлось потесниться — горы контейнеров вырастали под самый потолок помещения, и пленные собрались там же, вытесненные грузами. Погрузка была закончена за какой-то час, чувствовалось, что дарилльцы — люди опытные в таких делах.
По общему каналу прозвучал уже хорошо знакомый всем голос: «Рабы! Всем держатся за леера и крепеж контейнеров! Сейчас на судне будет включена «тяжесть»!».
И без всякого перерыва, не дав даже толком ухватится, была включена «тяжесть». Бедные люди из тех, кто не успел схватиться хоть за что-нибудь, попадали с высоты десятиметрового потолка. Дай Бог, чтобы обошлось простыми ушибами, а не переломами. Некоторым повезло, и они падали на груды контейнеров, с небольшой высоты.
«Рабы! Запускаю воздух! Можете открыть шлемы…».
Пленные начали открывать шлемы, и помещение наполнилось разноголосыми восклицаниями и руганью. Иза с Иваном начали пробиваться через толпу, выкрикивая «Петушковы! Петушковы!». Вокруг стоял такой же крик, все кого-то звали, кто-то стонал, рыдал в голос, ругался. Гомон стоял сумасшедший, разобрать какой-то отдельный голос было невозможно…
…Они так и не успели найти родителей Изабеллы, когда в трюм со стороны пилотской вошло человек двадцать дарилльцев. Предводителем у них был пожилой мужчина, с усами, отросшими до середины груди, как раз по дарилльской моде, он поднял руку и заорал.
- Рабы! Тихо! Всем молчать!
Его крик никто не услышал в общем шуме и ему пришлось произвести несколько выстрелов в воздух, для того чтобы привлечь внимание — установилась тишина, прерываемая только стонами неудачно упавших при падении.
Дариллец удовлетворенно покивал головой.
– Теперь вы — рабы Вечного Дарилля. Всем понятно? Должен задать вопрос. Кто недоволен своей участью?
Какое-то робкое рычание раздалось в ответ на эти слова. Толпа немного надвинулась на дарилльцев. Быть рабом в Дарилле – такую участь не пожелаешь даже злейшему врагу. Рабство в Дарилле совсем не то же, что рабство или плен в Тольски или в Оссеи. Только с очень высоким уровнем генчистоты можно было рассчитывать на сносное рабство в Маилской области. Для остальных был только тяжелый труд на шахтах. Например, ездить на вагонетках и в случае схода с рельс ставить ее обратно на рельсы – всего лишь поднять вчетвером двухтонный груз на высоту не более пяти сантиметров и сместить на ширину колеса, но после месяца такой работы человек превращался в руину.
Тем не менее, жить хотелось всем, и потому возражений на предложение не последовало. Главный дариллец кивнул одному из своих людей – тот подошел к молодой женщине, стоявшей в первых рядах… …и прикладом автомата разбил ей лицо в кровь, переломав нос и лицевые кости!
Толпа бросилась на дарилльцев, как многорукое, многоногое и неукротимое чудовище.
Чудовище встретила автоматная очередь. Еще одна, еще… Пятьдесят трупов и раненных на полу — и нет больше чудовища, только стремящиеся забиться по всем углам, скулящие щенки.
Настоящие чудовища – дарилльцы смотрели на эту картину удовлетворенно. Перебрасываясь мелкими шуточками.
- Вот теперь я вижу, что вы поняли, кто хозяин, а кто раб. Ха-ха-ха! – главарь со вкусом расхохотался. Ничто не могло нарушить его прекрасного настроения. Он достал пистолет и начал прохаживаться среди раненых, добивая. Первую пулю в голову получила та самая женщина с разбитым лицом. Раненых было много, так что ему пришлось дважды менять обойму пистолета. Каждый выстрел вызывал у него очередной приступ смеха, настоящего смеха хорошего и радостного, так смеется человек, абсолютно беззаботный человек, но никак не человек убивающий себе подобных.
Закончив грязную работу, он опять обратился к пленным.
- Я поднимаю руку… — дариллец поднял руку с пистолетом. – Быстро! Все встали справа от нее!
Шорох ног, судорожные перемещения, и через минуту все рабы скопились справа от его руки.
- Психологическое кодирование в действии! Ха-ха-ха! Так-с, теперь по одному подходим ко мне, полностью сняв шлем с головы. Ты! – он указал стволом на ближайшего к нему мужчину. — Подошел быстро!
Рядом с главарем встали еще двое. Один с генпробником, другой с какой-то непонятной штуковиной.
- Подставь шею! — к шее человека прикасается генпробник, и раздается тихий голос: «…Семьдесят два».
- Подставь щеку! – прикладывают непонятную технику. Вскрик: «Ой!», и на щеке появляется новая татуировка — крупные цифры «семь» и «два», и еще какая-то закорючка. – Встать слева от моей руки! Как видите ничего страшного. Всего лишь уточняем ваш статус в нашем обществе… Всем всё понятно? Продолжаем, процедуру!
Через полчаса всё было закончено, люди потирали нещадно зудевшую кожу. Дариллец находился в прекрасном расположении духа и разглагольствовал.
- Объясняю. Для непонятливых. Вы моё ценное личное имущество. В зависимости от уровня генчистоты будет возрастать ваша цена на рынке. У особо чистых и особо дорогих задача будет состоять не только в работе на хозяина, но и в произведении новых рабов для него. Прекрасная жизнь, скажу я вам! Некоторым из вас повезет, и вы будете целыми днями не вылезать из койки! Ха-ха-ха! Заодно я прикинул вашу общую стоимость… — он обратился к своим людям. – Как думаете?
- Где-то миллиона на полтора… — потянул один из дарилльцев.
- Я того же мнения… Что-то я разболтался. Рабы! Видите пустой контейнер?! Складываем в него трупы, бегом! Бегом я сказал! Что не нравится? Не таите на меня зла. Ха-ха-ха! – он вытер выступившие от смеха слезы. — Это была вынужденная мера! У меня нет специальных людей для вашей охраны. Только пилоты. Потому я показал вам, что будет с вами, если вы что-то задумаете! Что? Кто-то плачет? Мне тоже жалко, б…! Положили народу на кучу денег! Извините. Ха-ха… Мы отправляемся. Вода в том контейнере. Еды не будет, нам ходу всего дней на пять. Потерпите! Всего хорошего! Ха-ха…
И первым вышел из помещения.

* * * * *

Майкл как раз заканчивал прикручивать обшивку компьютерного блока «ашки». Оставалось всего лишь три винта, когда один винтик выпал из руки и закатился куда-то под пилотское сиденье. Пришлось лезть под сиденье и искать на ощупь, хорошо хоть его рука пролазила в эту щель. Нашарил винтик и только схватил его рукой, как услышал очень странный прерывистый гул. Услышав странный звук, он резко поднял голову, при этом пребольно ударившись макушкой о днище сиденья. «Ой!». Рука потянулась потереть макушку. Что это за звуки?..
…Он даже не знал, как ему повезло. Повезло в том, что он работал в «сухом» доке. Вокруг корабля был воздух, и в этом было его счастье и спасенье. Майкл еще ни разу не бывал на станции под обстрелом и не представлял, что именно такой звук издает металлическая обшивка надстроек станции при обстреле ракетами. И именно так гудит и трещит железо под высокотемпературной плазмой…
Да что же это такое? Ань Тонг посмотрел сквозь прозрачное стекло кабины и увидел, что все техники куда-то летят, неуклюже отталкиваясь в невесомости от пола, что-то кричат и машут ему руками. При виде этой паники молниеносная догадка пронзила его. «Господи! Это нападение!..». Он мгновенно упал на пилотское сиденье, начал проверять системы корабля. Силовая, движки, пушки, щиты – все в полном порядке. «Отлично, пилот» — похвалил сам себя, за машиной он следил всегда. Получить другой корабль в ближайшие десять лет не представлялось возможным – не позволял скромный семейный бюджет. Приходилось пользоваться еще дедовой «ашкой» и следить за ней с повышенным вниманием — корабль был в три раза старше самого пилота.
Майкл в спешке потянул рычаг скорости, но остановился. «Буду драться! Наконец-то! Ура!». Сейчас он покажет всем, чего он стоит, как боевой пилот. Страха перед первым боем в своей короткой жизни он не испытывал. «Не торопись!», — приказал он сам себе. – «Для начала, надо надеть скафандр…». Бросился бегом к входу в разведчик, там скафандр. В спешке надел скафандр, путаясь в сложных застежках. И опять на пилотское. Вытеснить воздух, отключить «тяжесть», пристегнутся. Все в порядке… Он послал сигнал на взлет. Ему никто не отвечал. Еще разок послал запрос — тот же результат. Внезапно понял, что диспетчеров может и не быть на месте, все скопились возле двух стареньких лазерных пушек, пытаются прижечь хоть кого-то.
Что же ему делать? Как он выйдет из дока? Кто откроет ему ворота? Он был заперт в тесном пространстве помещения. «Думай Майк, думай!.. Точно! Мы их расстреляем из пушек! Устроим жару!.. А как же техники, которые были в доке?». Он медленно развернул машину, осматривая док сквозь лобовое — все покинули помещение. Внутренние двери плотно закрыты, герметизация станции не зависит от дока…
Увидел, что стены мелко подрагивают — бомбят сильно, скоро разобьют и станции конец. Можно будет брать голыми руками. Боевой пыл Майкла начал испаряться, если ведут такой сильный огонь, значит, атакует не менее двадцати машин — и что он сделает врагу на своем Осьминоге? Да ничего. Поджарят его на раз. Даже не заметят. «Только уходить! Только бежать! Побежим со всех ног… Какой позор! Никакого позора. Простой расчет! Главное уйти, а там будем звать на помощь. Только так… Но, что будет с ребятами? С Изой и Ванькой? Вызовем их по волне. А пока встанем напротив ворот и начнем их расстреливать…».
- Ваня! Иза! Ваня! Иза! Вызываю! Вызываю! — тем временем занял позицию напротив ворот и выжал гашетку. «Ух, ты!». Три импульсные пушечки делали свое дело. «Красиво, черт побери!» — ему еще никогда не приходилось наблюдать собственными глазами импульсный разряд в атмосфере.
По волне пришел голос Изабеллы.
- Да. Здесь. Что случилось?
- Нападение! Атакован астероид! Они бомбят станцию! Я ухожу в космос! Застегните костюмы!
Ворота рухнули раскаленными потёками железа. Ань Тонг выжал рычаг до упора, скорость начала расти…
- Переходите на автономное дыхание! Через две минуты они нарушат герметизацию астероида! Сидите в дальних штольнях, не найдут! — Связь прервалась, он был уже в космосе, и маломощная рация ребят перестала ловить его сигнал.
Осьминог выдал максимальную для своей силовой скорость – пятьсот сорок. Внимательно смотрел на все показатели – ни один из кораблей противника не увеличил скорость! За ним никто не гонится. Ура! Не посчитали нужным гнаться за одинокой «ашкой» и так, безо всякого преследования, удиравшей со всех ног. На радаре было шестьдесят две метки. «Ого! Все по серьезному, не с наскока. Все просчитано заранее… Дарилльцы намеренно пошли в набег, это не случайная добыча…». Пилот посмотрел на экран распознавания целей — компьютер выдает телеметрию «незнакомых» кораблей: десять истребителей, двадцать перехватчиков, остальные разведчики и еще два грузовика.
«Слава Богу… Правильно сделал, что смылся». С каждой секундой отрыва от столь грозного врага, понемногу возвращалось спокойствие. В голове прояснялось, он начал успокаиваться. И начал задумываться, где же просить помощи? Перебирал все знакомые с детства маршруты близлежащего космоса, родная околица все-таки! Сейчас ему казалось, что родной космос стал чужим, холодным и пустым как никогда. Никаких распространенных торговых маршрутов и часто используемых путей не было… Совсем уж было загрустил. Оставалось только идти к ближайшей подбазе патруля. В нынешних обстоятельствах это была очень дальняя дорога — больше суток туда и столько же обратно. За это время дарилльцы уйдут на громадное расстояние и затеряются в бескрайних просторах.
Он взял курс на базу, но совершенно неожиданно ему вспомнилось одно хорошенькое местечко… Не так чтобы сильно далеко от Петушково-1 — не более четырех часов хода. Место интересное. Если смотреть на плоскость эклиптики сверху, получалось, что два маршрута пересекаются, но по высоте в точке пересечения был как раз час крейсерского хода. Майкл решил, что именно туда он и направится. Прибудет на место и начнет курсировать по кратчайшему расстоянию между двумя маршрутами в надежде на появление тольского или либертанского патруля. А если встретит какой-то грузовик, попросит донести весть о нападении до подбазы патруля…

Так он и поступил. И вот уже более трех часов мотался, так никого и не встретив. Сомнения разъедали душу подобно кислоте… Правильно ли он поступил? Может быть, надо было сразу идти к патрульным? Безрезультатное ожидание затягивалось. Нервы сдавали. Думы одолевали. Зубы скрежетали.
Особенно жалко было Ивана. Хороший он парень — честный, надежный, а пропадёт ни за грош. Майкл хорошо понимал юношу, в его возрасте он был таким же. Так же мечтал о космосе и бредил им: этими безмерными пространствами, мимо которых проносишься в холодной и равнодушной пустоте, подобно клочку жизни в царстве мертвых… И машешь рукой проходящей комете! «Пилот» — это не профессия, это призвание, с которым рождаешься и умираешь, и с этим ничего не сделаешь. Все пилоты мечтают об одном и том же, мыслят одинаково и даже говорят похоже. Искра Божья, позволяющая им пилотировать космические корабли на высочайших скоростях роднила, объединяла всех человеческих пилотов и одновременно отталкивала их от остального человечества. Это призвание выделяло их в отдельную касту.
Не нужна была громадная проницательность, чтобы понять — Иван Годлесс пилот от рождения и если не станет пилотом, то сопьется и помрёт на должности инженера. То же самое заявил бы любой боевой пилот, абсолютно любой. Потому что, бросив один единственный взгляд на Годлесса, он почувствовал кусочек своей сути. Кусочек той самой «одинаковости».
«Он умрет! И Иза умрет! Не умрут, так пропадут в дарилльской шахте! А я, Майкл Ань Тонг, сбежал! Сбежал как последний трус… Трус! Не лучше ли было бы погибнуть в битве, но с чистой совестью? Умереть человеком? Мать…».
Расстроенный донельзя, почти в истеричном состоянии, он довел корабль до намеченной точки и собирался разворачиваться, когда на радаре увидел новые метки. Одна, две, десять… Тридцать две метки. Распознавание выдает — все «цешки», один рижский Персей остальные тольские Барракуды, маркировка… Маркировка… Маркировка — Тольски! Машины тольских вооруженных сил, приписаны к пятой базе флота, судя по всему – интенданты.
«Ура! Спасен! Спасен!» — и он заорал по общей волне.
- Помощи! По-мо-щи! Станция атакована дарилльцами! По-мо-щи!!!
- Кто там пищит? – Волна принесла скрипучий голос. Жак Сергей Солод.

* * * * *

Жак Сергей возвращался с очередного задания — только что вместе со своими людьми расстрелял дарилльский конвой, сопровождающий транспорты.
Дарилльские верфи изготовляли прекрасные во всех отношениях боевые корабли, но суда у них получались из рук вон плохо. Потому богатые промышленники старались заказывать грузовики и «пассажирки» в Оссеи. Так как прямых границ между двумя этими странами не существовало, то караван судов под конвоем из четырех десятков «бешек» и «ашек» вынужден был проходить по территориям Вольных Пространств. Тольски не была заинтересована в том, чтобы эти суда дошли до Дарилля.
В спокойные нынешние времена война велась экономическими методами – диверсии при перевозке грузов и товаров, подрыв заводов и фабрик, уничтожение ведущих менеджеров и технических специалистов. Такое задание было для Солода всего лишь одним из череды подобных мелких диверсий. Планы нападения на такие конвои давным-давно разработаны, пилоты проинструктированы и неоднократно проходили тренаж. Так что для пилотов диверсионного подотдела задача была из разряда несложных. Операция прошла без сучка и задоринки — потерь среди личного состава и техники не было…
…Солод возвращался в форт Бор в приподнятом настроении. Жизнь его потихоньку налаживалась — он приобрел достаточно широкую известность во флотах Тольски как хороший пилот, командир и тактик. Процент потерь в его усиленной роте был минимален, атаки жестоки, беспощадны и успешны. Служить под его началом считалось большой честью, и очередь желающих выстроилась просто громадная. Отношения с Черешневым тоже выравнивались, вернее даже не выравнивались, а как бы это правильно сказать… Жак перестал ощущать себя дискомфортно в его обществе. Во многом благодаря уверенности, который придавал диск с разговорами Герберта, на диске накопилось уже достаточно много записей. Пускать в ход диск он ещё не собирался, считал, что ещё не пришел нужный момент, несмотря на все получаемые преступные приказы. Рассуждал про себя, очень просто: «Приказ подлеца — уничтожить подлеца. Что с того? Дышать нормальным людям будет легче». Разборки с Гербертом он решил оставить под конец своей карьеры или на самый крайний случай.
Своим главным достижением считал одно обстоятельство – ненавистные дарилльцы присвоили ему прозвище «Слёзы Маилской», и священники Маилской области не забывали в каждой молитве проклясть его имя. В глубине души такая оценка его деятельности как боевого командира и начинающего политика (да-да, вместе с приходом боевой славы к нему начали прислушиваться влиятельные рыцари и дворяне герцогства) — глубоко льстила самолюбию. Правда, как и все люди своего времени, он был глубоко верующим человеком, и проклятия дарилльских священников оскорбляли его до глубины души. Тем более были причины верить, что проклятия сбываются — личная жизнь так и не приходила в норму, до сих пор у него не было детей. Приходилось утешать себя тем, что тридцать шесть лет — самый расцвет мужской жизни, и многое еще впереди. И славные битвы, и любящие женщины, и приносящие радость дети…
…Плавное течение мыслей, нарушил сигнал, пришедший по общей волне.
- Помощи! По-мо-щи! Станция атакована дарилльцами! По-мо-щи!!! – Молодой истеричный голос разрывал наушники.
- Кто там пищит? – спросил он недовольно. Голос вырвал его из состояния медиативной расслабленности.
- Станция атакована дарилльцами! Десять «цешек», двадцать «бешек», сорок «ашек», два грузовика…
- Представьтесь для начала, молодой человек. – Сухо потребовал Солод. «Какая глупая ловушка. Никакого воображения, у этих дарилльцев…»
- Майкл Ань Тонг, приписан к астероиду Ань Тонг-1. Прошу вас, поспешите…
Жак задумался, представиться ли ему в ответ. Решил, что всё же стоит. Если это ловушка, то враг и так знает на кого охота.
- Здесь капитан второго ранга Жак Сергей Солод, флот герцогства Черешневых.
- Ура! Я слышал о вас! – Имя одного из самых известных пилотов герцогства и Вольных радостным звоном забилось в голове Майкла. — Вы их побьете, господин Солод! Спасите людей, пожалуйста.
- Помолчи. Выполняй мои приказы. Первое, посылай свою телеметрию в эфир. Второе, убрать энергию из накопителей пушек. Оставайся на волне и ожидай.
Жак не боялся этой старой «ашки», его кораблям все эти несчастные пушечки не могли сбить щиты даже процентов на десять, но надо поставить юношу на место сразу. Не хватало, чтобы ему под руку всякие «гражданские» лезли. Он переключился на «свою» волну.
- Алонсо. Проверь по компу информацию.
Джон Алонсо был, по мнению Солода, самым сообразительным и толковым из офицеров его подразделения, хотя и не лучшим из пилотов. Зато умел никогда не попадать в ситуацию, из которой не вывернется и ас из асов – хорошим тактическим мышлением не допускал подобного. И хотя в штатном расписании подразделения не было должности заместителя командира, но именно Алонсо выполнял эти функции. Именно на его машине в ущерб комфортности был установлен информационный компьютер с наиболее полными базами данных по астероидам, судам, кораблям и пилотам герцогства и Вольных Пространств.
- Красный-два – командиру. Действительно такой человек приписан к этому астероиду. Зарегистрированный пилот, корабль состоит на учете в местном патруле. Маркировка совпадает…
- Ну, это не тайна. В принципе… — протянул Жак. Злобная паранойя никак не хотела отпускать.
Что делать? Издержки профессии разведчика и диверсанта. Сам на такие дешевые фокусы ловил слишком доверчивых. Солод в последнее время даже начал замечать за собой некоторые перепады настроения. Как будто несколько человек боролись в нем – хитрый и жестокий ублюдок, беспощадный командир и открытый искренний пилот.
Он проворчал «своим».
- Командир – всем. Стопорим ход. Командир – «зеленым», взять на прицел… — И без остановки, перешел на общую волну. – Эй, Майкл! Давай выкладывай. Поподробнее…

Ань Тонг рассказал всё — сначала сбиваясь и не совсем понимая, что от него хотят узнать, кроме численности противника и координат астероида. Но Солод постепенно выдавил из него все. И звук попадания выстрелов и ракет по обшивке надстроек станции, и расположение оборонительных пушек. Порядок и расположение кораблей противника, во время его взлета, и как быстро враг подавил пушки, и какая численность людей на астероиде, и запас материалов и товаров на фабрике, и сколько кораблей и судов было пристыковано к Петушково-1…
По окончании утомительного для обоих допроса, он вызвал одного из своих пилотов и приказал сопровождать пацана домой — сдать из рук в руки родным и близким, после чего следовать в форт Бор. После разговора подозрительность почти оставила его, но все-таки приказал своему пилоту расстрелять Ань Тонга, если у того в накопителях пушек появиться хоть джоуль энергии. Молодой человек немного сопротивлялся возвращению на родную станцию и рвался поучаствовать в предстоящем бою. Солоду пришлось применить знаменитый начальственный рык.
Когда Майкл под конвоем отбыл, Жак включил видеоконференцию для всех пилотов и энергетиков и попросил высказывать мнения. «Диверсантов» словно прорвало — только и ждали возможности поговорить.
- Противник — г…, ни слитного огня, ни строя…
- Ага… Да… Точно… Вопрос! Они будут возвращаться к себе или будут атаковать соседей?
- У них два грузовика, а все барахло с этой станции, да еще плюс люди — это только один полностью загрузить…
- Если ударить строем по истребителям и перехватчикам, «ашки» разбегутся. Что вы хотите? Бандиты, не флот…
- Догнать, даже если по прямой, не вопрос. Грузовики их тормозят сильно…
- Трофейные машины с собой не возьмут. Пилотов в запасе нет…
- А добыча?.. Эти Петушковы хрен отдадут свое добро добровольно… Что задаром, что ли пойдем?..
- Мы не патруль… Нам за это денег не платят! Может просто сообщить… Разве что, для очистки совести…
- А не засада? Кажется мне дело не совсем чисто. И вообще надо искать несколько хороших мест для атаки, в зависимости от того, куда они ломанутся…
- Есть одно местечко хорошее, только если они в направлении Парчи двинутся.
- Ага! Если к ближайшим соседям пойдут, тоже место есть неплохое…
- Так что, будем жечь? Вопрос надо решить принципиально для начала.
- Будем… Да… В общем…
- Командир. Будем бить! – Прозвучало общее мнение. Офицеры высказались и теперь ожидали приказов.
Жак всё слушал внимательно, но не вмешивался, не сделал ни одного добавления. Он не мог приказать пилотам атаковать дарилльцев, и они были прекрасно осведомлены об этом
Они шли с работы. И как ни легко всё прошло, но это была тяжелая настоящая мужская работа. Офицеры знали свой приказ — идти отдыхать, и ничто не могло помещать им вернуться на базу. Только одно могло заставить их – общее добровольное решение. Потому общее решение его порадовало и вызвало волну гордости в груди за своих людей. Все офицеры его подразделения были тольсцами и никогда не ходили в походы с рыцарями. Жак был среди них белым пятном, кличка «либертанец» прицепилась к нему в форте Бор давно и прочно, и он никак не старался смыть ее. То, что они приняли решение как раз в духе порта Либертан, а не по букве устава строевых частей Тольски, было целиком и полностью его заслугой. Это он воспитал и вырастил их. «Черт побери! Мои люди!..».
Он послал четыре «цешки» в разведку по разным направлениям для выяснения путей отхода врага. А сам с остатками отряда двинулся к наиболее вероятному, по его мнению, месту перехвата. «Дарилльцы направятся в Маилскую…» — подсказывало ему сердце. До места перехвата выходило идти часов восемь, и он решил воспользоваться перерывом, чтобы хорошенько отоспаться. За пилота Персея оставил Мазеева, приказав будить, когда прибудет разведка.

Когда его разбудили, он успел хорошенько выспаться. С разведки успели прийти уже все, Эрнест не разбудил его вовремя. Солод немного попенял энергетику, но в глубине душе был благодарен – успел хорошо отдохнуть.
Разведка подтвердила ожидания – дарилльцы шли в направлении Парчи. Двигались устаревшим строем «сфера» — что было полным дилетантством в условиях современных войн. При таком построении не существовало ни одного направления, в котором могли вести огонь две машины, кроме курсового. И даже огонь прямо по курсу могли вести только машины передней полусферы. Что еще раз подтвердило догадки, о непрофессионализме напавших. Будь среди них хотя бы один флотский офицер, он не допустил бы подобной профанации.
К сожалению, были и плохие новости. Совершено неожиданно и вопреки приказу вернулся Макс, посланный вместе с парнишкой, принесшим известия. Вернулся вместе с Ань Тонгом.
Эфир принес голос молодого человека.
- Господин капитан второго ранга…
- Молчать! Тебя не спрашивали. — Жак довольно резко перебил. Он начинал догадываться, о чем пойдет речь. – Макс. Докладывай.
- У меня… — попытался было вставить Майкл.
- Молчать! Ты что тупой, совсем?! Ну, Макс.
- Командир. Согласно указаниям, двигался к астероиду Ань Тонг-1. По прибытии обнаружил полностью уничтоженную станцию. Предполагаю взрыв водородных бассейнов. Фабрика занималась выделением водорода из разнообразных газов. Судя по дальности разлета обломков, время разрушения не более суток. Большая вероятность, что два нападения в течение суток совершила одна и та же группа дарилльцев. — Далее Макс сбился с правильного тона. — Хотел следовать в форт Бор, но пацан ринулся в направлении Петушково-1… Не бросать же «молодого», вот… Потом засекли ваши отметки. Вот мы и здесь.
- Макс, благодарю. Одобряю. В строй.
Солод выдержал паузу. Становилось понятно, почему дарилльцы привели два грузовика – рассчитывали ограбить две станции. «Предполагали вполне определенный объем товаров. Неладно что-то на этих станциях. Кто-то сдал их дарилльцам. Группировка дарилльцев, не пиратов, забирается на расстояние девяти дней ходу в Вольные Пространства. Были бы флотские, поверил бы, а так… Ни за что. Без разведки эти уроды побоялись бы, так далеко не зашли. Что они там искали? Интересно. Кстати… Надо что-то делать с пацаном. Вот, что? Поговорим…».
- Мои соболезнования, Майкл. Что бы я сейчас не сказал, тебя это не утешит. – Жак помолчал, собирая мысли в кучу. — Потому спрошу. Собираешься красиво умереть?
- Да… — убитым голосом отвечал Майк. — Все погибло. Мама, папа, сестры. Для чего мне жить? Пойду, прибью хоть одного дарилльца. Легче будет…
Солод искал хоть какие-то аргументы для молодого человека. В голову не приходило ничего особенно умного.
- Ну и дурак. Себя не жалко – ладно, дело твое. Вот тебе вопросик. Дедов своих не жаль, которые веками шли через пустоту и страдали, и горели, и умирали? Для того чтобы ты жил. Именно ты. А? Они умирали только потому, что знали. Потомки будут жить. Жить. В этом смысл человеческой жизни… И цепь из своих жизней протянули они через века. Трудом своим сковали эту цепь. И не тебе её здесь рвать… Оставь потомков, для начала. А уж потом…
- У меня нет детей.
К радости Солода в голосе молодого человека появилось нечто новое.
- У меня тоже нет. Вот я и не собираюсь умирать. Ни сегодня, ни вообще. Вот так вот… —
Помолчали, думая каждый о своём. Жак не знал, что еще добавить к вышесказанному.
- Ну что, не убедил?
В ответ тишина, а затем слова, говорящие, что небольшой сдвиг в нужном направлении произошел.
- Возьмите меня с собой, пожалуйста…
- Ты был в бою?
- Нет, ни разу. Но я смогу. Пожалуйста. Пожалуйста!
- Ты хороший пилот? Что ты умеешь? Что с фигурами пилотажа?
- Я — хороший пилот. – В голосе Ань Тонга прорезалась твердая уверенность. – Первые двадцать фигур выполняю по нормативам Либертана. Дальше, правда, похуже… На уровне Баронств.
Тон и суть ответа понравились командиру. Резко проснулась жалость к себе. Хотел бы он, чтобы собственный сын заявил ему то же самое, так же независимо и уверенно.
- Черт с тобой. Пойдешь ко мне ведомым. Давай в строй. – Жак решил взять свежеиспеченного сироту под крыло. — Учись дисциплине. Теперь ты во флоте. Позывной тебе будет, будет… «Щенок», — сказал, как припечатал.
Он улыбнулся собственным мыслям — с таким позывным парню будет очень трудно. Станет предметом постоянных насмешек. Майклу придется очень сильно постараться, чтобы такое прозвище звучало не издевательски, а снисходительно и уверенно. «Ничего. Посмотрим как выплывет, может и не сломается» — подумал он и разрешил вести переговоры в эфире.
- Сочувствую, парень… Прими соболезнования… Не рви душу… Все там будем… Держись, «малой»…
После всех сожалеющих слов пилоты пришли к выводу, что вопрос закрыт. И разговор пошел в совершенно нежданном направлении.
-А с другой стороны… Да, с другой… Точно!.. Ведомым у Солода, в восемнадцать лет! …Ты вытащил козырного туза, парень… Повезло! Поздравляем!

К месту перехвата дошли почти за два часа. Заходили на противника из-за скопления астероидов. План был таков: идти строем прямая дельта, ворваться внутрь «сферы», по входу разбиться на два крыла, разойтись в стороны до границ «сферы» и потом перейти к общей свалке, в которой техническое превосходство «цешек» будет подавляющим.
Бой прошел строго по плану. Дарилльские истребители вынесли сразу, в первые секунды огневого контакта при входе в «сферу» слитным огнем. При расхождении зацепили еще восемь «бешек»…
Увидев такие громадные потери, вражеские разведчики брызнули врассыпную, набирая максимальную скорость. Хотя умный и взвешенный подход к ведению боя столь быстрыми машинами как дарилльские Ягуары мог доставить кучу неприятностей диверсантам. Жак приказал не преследовать убегающих — те уходили на недоступных его кораблям скоростях. Зато спокойно и без суматохи добили растерянных пилотов оставшихся на месте и не бросившихся убегать. Потерь среди своих не было.
Застопорили ход. Пилоты расслабились, повеселели. В эфире пошли шуточки — и правда было чему радоваться: всего лишь сорок пять секунд огневого контакта, а разметали вдвое превосходящего по количеству кораблей противника. О том, что по качеству машин враг значительно уступал им, как-то не вспоминалось.
Вся стычка прошла по принципу: «Избиение обнаглевших младенцев»…
…Два грузовика с награбленным добром и пленными, полностью заглушив ход, оставались на том же месте, где их застал бой. В том, как быстро и резко они остановились, была какая-то обреченность. Пилоты судов покорно ожидали своей участи.
Несмотря на прекращение огня, Солод оставался сосредоточен.
- Красный-два. Опросить пилотов в спасательных капсулах на предмет выкупа. – Запросил он.
Последовала не продолжительная пауза, пока Алонсо вел краткие переговоры.
- Красный-два – командиру. Живые пилоты только в четырех спасательных капсулах. Никто не предлагает выкуп.
Жак ухмыльнулся, подтвердились его предположения. Напавшие — просто хамоватые зверьки и, как большинство дарилльцев, религиозные фанатики. Никто не захотел даже предложить выкуп за свою жизнь. Топлива в движках капсул хватит всего лишь на двое суток. За это время со скоростью спасательных капсул они не успеют выбраться из этого забытого Богом угла на какое-либо приличное расстояние, так что надежды на проходящее мимо дарилльское судно нет. «Насколько им промывают мозги…» — думал он, уставившись на радар.- «Ненависть полностью поглотила их. Даже не попытались обмануть нас. Сейчас начнут кричать славу своему богу…». Внимание привлекла одна «ашка», по каким-то причинам она уходила не так быстро, как остальные, скорее всего форсаж не в порядке. Он улыбнулся.
- «Щенок!». Видишь на радаре, один Ягуар отстал? Взять его! Остальным – вольно.
Сверху над пилотской кабиной, стремительно набирая ход, пронеслась тень корабля Майкла.
На «своей» волне пилоты начали обсуждать предстоящую дуэль. «Да, хорошо, все прошло. Что там «молодой», кстати?.. Догоняет. До огневого пять секунд. Сто на Щенка. Кто примет?.. Нашел дураков! Ну, парень в петлю! Давай, давай…» — мгновение тишины. – «Есть! Молодец!.. Ого! Шесть секунд в одном классе кораблей… Из парня будет толк. В точку! Тебя за пояс заткнет на раз… Пусть подрастет малец. Командир! Оставь его себе…».
В разговор вмешался полный гордости голос Ань Тонга.
- Это про меня что ли?
- «Щенок». Тебе команды вольно не было. – Вмешался Жак. Ему тоже понравилось пилотирование ведомого, но позволять расслабляться «салаге» он не собирался.
- Ага, правильно, чтобы нос не задирал. Ха-ха… — добавил кто-то измененным голосом, чтобы командир не узнал. В ответ Солод улыбнулся в седеющие усы. «Мои люди! Приятно, черт побери. Да, надо разобраться с этими грузовиками…»
Солод переключился на общую волну — там тишина. Молчат, никто не молит о пощаде — не хорошо, не к добру…
- Говорит командир отряда тольского флота. Пилоты грузовиков отвечайте!
- Кто ты? Чего ты хочешь? Гад…
Голос пилота не понравился тренированному уху. Приходилось гораздо больше говорить и слушать, не видя собеседников в лицо, все в эфире — большую часть жизни проводил в кораблях. Потому мгновенно ухватил нотки нездоровой решимости идти до конца. Немного растерялся, какая тут может быть уверенность? Когда тебя держат на прицеле.
- Говорит Жак Сергей Солод. На каком судне люди и барахло? – потребовал он.
- Я узнал тебя, проклятый… «Слезы Маилской». Все матери Дарилля тебя прокляли! И проклянут еще сто тысяч раз, да не будет у тебя детей!
Солод вздрогнул всем телом и стиснул зубы. Нанесенный в пустоту удар попал в самую точку, в самое больное место. Ненависть и злость поднялись из груди и забились в висках ударами крови. Он взвыл, сквозь зубы.
- Я не предавал! Я не нарушал клятв! Я не бил в спину! Я не пугал смертью! Я не убивал пленных! За что ты проклинаешь меня?!!
Если бы он мог убивать звуком своего голоса, то от дарилльца осталась бы лишь кучка ошметков.
- Слишком многие дети Дарилля погибли от твоей руки. Сейчас нет прямой войны. По Маилской области плач стоит круглую ночь.
- О, гады! Скольких вы убили сегодня! Невинных. Они не сидели за штурвалом, они спали в колыбелях!
- Наш Бог прощает нам убийство иноверцев.
- А я нет! На каком судне люди?
- На моем. Прими видеосигнал и ты увидишь.
На экране появилась картинка трюма, наполненного людьми и контейнерами. Злость немного отступила. Жак Сергей всё равно никак не мог понять, что же вселяет такую уверенность в пилота грузовика? Тот был абсолютно спокоен и полон решимости. Но это не был полностью оголтелый фанатик – Владыки Дарилля примечали тех и использовали для проведения в жизнь терактов, которыми запугивали все остальное человечество. Что же кроме веры могло внушить пилоту решимость? Он решил подстраховаться, а заодно как следует напугать дарилльца. Приказал своим людям.
- Всем. Сделайте мне «ромашку» вокруг его кабины. Желтым. На прицел его движки.
Подождал немножко, чтобы пилот проникся открывшимся из кабины видом.
- Эй, кто там второй? Слышишь меня? Беги отсюда, я сегодня добрый. — Жак подождал, пока второй грузовик выйдет из зоны действия коротковолновых радиостанций. – Ты! Который проклинал меня. Оглянись в своей кабине. Посмотри, ты видишь, корабли вокруг? Ты видишь стволы? Они рядом, и жерла смотрят прямо на тебя. Страшно? Я не хочу, чтобы и твоя мать проклинала меня. Давай договариваться. Доведи судно с пленными до дока, и я тебя отпущу. Даже дам «ашку» и код, чтобы ты смог спокойно дойти до Маилской…
Дариллец расхохотался.
- Подожди, Солод. Лови картинку. – На монитор пришло изображение пилотской кабины транспорта. — Видишь меня? Привет! Видишь, это не липа. Я машу тебе ручкой. Обрати внимание, мой палец лежит на кнопке. Одно прикосновение, и в трюм пойдет газ — все рабы умрут.
Жак замер.
- Я не буду договариваться с иноверцем! — это был шах и мат.

* * * * *

…После того как дарилльцы покинул трюм, среди пленных начался хаос — море криков, слез, проклятий, ругани, топаний ногами.
Изабелла и Иван, почесывая свежие татуировки на щеках, сумели найти и пробиться к Петушковым. Прямо сквозь захлебывающуюся в криках и рыданиях толпу. Дети еще не до конца поняли и осознали, какая трагедия произошла с ними. Они были еще слишком юны, молоды и чисты – казалось, вся жизнь впереди, что есть будущее, что это — не конец жизненного пути… Были единственными оптимистами посреди моря горя и безнадежности.
Дора Петушкова лежала на полу, вздрагивая, рыдала беззвучно, а Ярослав Петушков стоял на коленях рядом с ней и поглаживал по спине. Пытаясь как-то успокоить, говорил ненужные и неправдивые слова. Иза бросилась к нему на шею.
- Папа, папа, ты жив! Мама!
- Ой, доченька… Я думал, ты осталась на шахте. Боже мой, еще одна беда… — что-то потухало в его глазах, он продолжал обмершими губами. — Подожди доченька, сейчас я разберусь с мамой… — он упал рядом с женой и точно так же разрыдался.
Иван потянул Беллу за руку, уводя её подальше от родителей. Шептал на ухо.
- Иза. Иза пойдем. Пойдем. Я должен тебе сказать…
И потащил её в какой-то закоулок посреди контейнеров, подальше от людей. Он не хотел, чтобы их разговор услышал кто-нибудь. У него родилась абсолютно дикая идея. Глаза горели лихорадочным блеском.
- Иза. Когда мы болтались под потолком, я видел решетку вентиляции, через которую нагнетается воздух. Прямо под ней стоят контейнеры.
- И что? – Отвечала Иза с надеждой, начиная понимать. Глаза загорелись тем же самым огнем.
- У меня в кармане рабочего костюма универсальная отвертка, я хотел передать её Майку сегодня. Отвинтим крепеж и залезем! – Годлесс победно посмотрел на девочку. — Когда-то я смотрел схему стандартного грузовика. Воздухопровод один через все судно! И никаких препятствий посередине. Ну?
- Залезем туда, и что?
- Пролезем до пилотской кабины и убьем пилота!
- А дальше? Кругом дарилльские корабли?
- Потом выведем реактор на разгон. Замкнем потребители. И взорвем все судно! Не пойдем в рабство!
Белла с уважением посмотрела на него. Настоящий храбрец. Действительно, будет достойная смерть. Завелась с пол-оборота.
- Ты всё правильно придумал Ваня. Я тобой горжусь. И правильно сделал, что отвел меня, эти взрослые никогда бы не разрешили нам. Только как мы будем убивать пилота?
- Неважно. Там придумаем.
Они обошли груду контейнеров вокруг, стараясь, чтобы никто не заметил их перемещения. И начали забираться на контейнеры. В нужном месте под решеткой располагалось всего четыре контейнера в высоту. Дети забрались на них, помогая друг другу, довольно легко, неожиданно легко. Даже начали поздравлять себе с маленькой победой. Решили передохнуть и восстановить силы…
Далее начались трудности. С крышки контейнера до потолка со встроенной решеткой было почти три метра. Пришлось строить пирамиду — Иза залезла на плечи Ивану и принялась откручивать болты. Получалось очень тяжело, Иван, стоя на ребристой поверхности контейнера, шатался, как пьяный и девочка не могла попасть отверткой в прорезь болта, приходилось упираться в потолок одной рукой. Такое положение утомляло её страшно, и после каждого открученного болта она спускалась – делала небольшую передышку. С горем пополам, открутили уже шесть болтов, оставалось всего два, когда произошло несчастье.
Мальчик поскользнулся — пирамида грохнулась на контейнер. При падении он очень неудачно подвернул застрявшую в ребрах контейнера ногу, да еще Иза грохнулась ему на грудь всем своим весом. Боль пронзила с невиданной ранее силой. Иван двумя руками закрыл себе рот, прерывая собственный крик. Глаза расширились — стопа болела страшно, не было сил даже согнуться, пощупать собственную ногу… Девочка, застыла, не зная, что и предпринять. Постаралась, как можно осторожнее снять с него ботинок. Хотела посмотреть. Непонимающе уставилась на голую ногу. «Ну и что? Стопа, как стопа… Разве что опухла немного…» — подумала она, и пальчиком прикоснулась к подъему. Иван взвыл от дикой боли.
- Спокойно, Ванюша. Вроде бы все в порядке… – неуверенно пробормотала она. – Никаких синяков и кровоподтеков, наверняка простой ушиб, надо бы приложить холодное… В любом случае надо полежать, отдохнуть.
Годлесс отлёживался не менее двух часов, прежде чем попытался встать на ногу. Только попробовал опереться — ногу пробило словно током, так и не смог встать.
Используя отвертку, понаделали дырок в ее комбинезоне и разорвали плотную ткань на мелкие лоскутки. Кое-как надели ботинок и позапихивали лоскутки между ногой и обувью. Теперь нога стояла в ботинке железно и не имела возможности двигаться. Он попытался встать… Получилось не намного лучше – стало только хуже. Боль раздирала на мелкие части. По лицу катился липкий пот. Еще два часа отдыхал, ноющая боль доканывала, но он как-то притерпелся.
Решили попробовать подняться на одной ноге. Иван встал на колени, она забралась ему на плечи, руками держась за волосы – и он попытался встать на одной ноге. Трудно! Очень трудно, так трудно, что заскрипела мышца в бедре — но можно. Он поднялся и стоял только на одной ноге, едва прикасаясь кантиком ботинка больной стопы. Боль пульсировала по всему телу, волнами ходила от ноги к голове, вызывая дрожь и стуком крови отдаваясь в затылке. В глазах темнело… Почему-то плечам стало легче — это Иза сумела забраться внутрь воздуховода. От этого облегчения стало только хуже. Он опять упал и потерял сознание.
- Ваня, Ваня… Ва-ня… — девичий голос раздается издалека, из какой-то красной темноты.
Бах! Мальчик открыл глаза от резкого удара в лоб. Увидел над головой в отверстии воздуховода испуганное лицо Изы и протянутая вниз рука.
- Ваня! Ты очнулся. – Громко зашептала девочка с трехметровой высоты. – Это я отвертку тебе в лоб… Аккуратненько, рукояткой уронила...
«Ну, спасибо!» — он не мог даже ответить вслух. Скрипя зубами, поднялся. Потянулся к ней рукой… Изабелла уперлась в противоположную сторону проема одной рукой, другую протянула вниз, пытаясь коснуться его руки хоть кончиками пальцев. Не хватает как минимум полметра.
- Черт. Е… Твою… — зарычала она. Иван даже не представлял себе, что девочка умеет материться.
Он бессильно опустился на контейнер. Боль все никак не хотела утихать. В голове крутилась обидная мысль. «Такая боль, и ради чего? Чтобы умереть красиво? Не стоит… Но там Иза!»
- Сними с себя костюм. Сними костюм!
Долго и упорно снимал с себя комбинезон, стараясь не зацепить больную ногу – вслушиваясь в подаваемые команды.
- Бросай! Бросай мне. – Умудрилась подхватить подброшенную одежду и скрылась в проеме.
Через минуту появилась. Привязала к рукам рукава костюма, а ему сбросила нижнюю часть.
- Ваня! Привяжи штанины к рукам. И держись двумя руками. — Он так и сделал.
Изабелла села на край проема, вывернувшись всем телом. Уперлась ногами в противоположный край и потянула… «Е-е! Как тяжело! Вроде такой худенький?! Ну! Рывок!..» — оттолкнуться ногами, откинуться спиной, перехватить одной рукой, второй рукой. «Еще разок! Б…». Оттолкнуться ногами, откинуться спиной, перехватить одной рукой, второй рукой. Совсем чуть-чуть показались его руки в водолазке. Она потянула изо всех сил — запястья протянуло об острый край проема. Кожу содрало в кровь, в кровавые лохмотья. «Молчит…» — с удивлением подумала она. – «Мужчина! Мой мужчина!». Девочка перехватила его за руки и потянула на себя между ног. Белобрысая голова упала к ней на живот…
Во время этого рывка он зацепился больной ногой за край проема. Боль взрывом разорвала мозг – снова потерял сознание…

…Они ползли по воздуховоду четыре часа с короткими перерывами на отдых. Много раз неудачно. Один раз свернули не туда и попали к другой вентиляционной решетке в трюме. Другой раз — к компрессорной… С четвертой попытки нашли пилотскую кабину.
Отдыхали, набираясь сил перед последним рывком. Приготовились — она уперлась руками в верхнюю стенку воздуховода, готовая выбивать ногами решетку, он с другой стороны от решетки замер со счетчиком Гейгера в руке. Никаким другим оружием они не располагали, отвертка так и осталась лежать на крышке контейнера. Иван уже собирался кивнуть, когда они услышали односторонний разговор дарилльца с Солодом…
Переглянулись в тусклом красноватом свете, попадающем в вентиляцию из пилотской кабины. В глазах обоих загорелась безумная надежда. Не дожидаясь сигнала Белла, ударила двумя ногами — решетка держала. Снизу раздался возглас.
- Что-о?!
Еще удар. Еще. Решетка выпала. Годлесс рванулся вслед за ней. Упал на живот, отбив себе дыхание. Поднял голову, и ничего не понимающими глазами увидел перед собой ногу в пилотском ботинке с магнитами.
Левой рукой крепко обхватил и дернул за нее — человек упал. Рывок вперед… и счетчиком по ненавистной морде! По морде, по морде… еще, еще, еще! Он бил и бил его, пока кто-то не перехватил его руку.
- Он уже мертв, Ваня… — перед глазами спрыгнувшей девочки стояло ужасное зрелище. Лицо дарилльца было поломано и совершенно не походило на человеческое. Глаз вытек, нос провалился внутрь, нижняя челюсть неестественно свернута набок. Кругом все в мелких грязных брызгах.
Иза подхватила юношу подмышки и потащила его на пилотское сиденье
- Рули. Пилот!

* * * * *

- Одень на меня шлем…- еле слышно попросил он. Никаких душевных и физических сил не осталось. Пошевелить даже пальцем нет никакого желания.
Она одела шлем. Сидел ужасно, как минимум на два размера больше необходимого. Придерживала руками, чтобы не падал на глаза. В наушниках звучал голос Солода.
- …считаю до пяти. Раз… Два… Три…
- Здесь Иван Годлесс. – он выплюнул из себя, такую простую фразу.
В ответ повисла мертвая тишина, которую разорвал голос Майка.
-Ванька? Ты? – и затем какофония звуков. Какие-то возгласы, крики, советы и громогласный рык командира.
- Молчать! Тишину мне! Годлесс! Убей пилота! Бей его! Вперед! Убей! Зубами!! Вперед!! Ну!!!
- Он мертв… Мертв. Мне совсем плохо. Больно…
По волне покатилось всеобщее «Ах!».
- Молодец! Герой! Ты супер, парень! – Жак не скрывал своего удивления и восхищения. — Спасибо тебе Господи. Ты есть, я знаю! Ты один? Что с тобой? Ты ранен? Отвечай сынок…
- Я с Изой. Изабеллой Петушковой. Сломана или вывихнута ступня, больно…
- Открой внутренние двери, придут люди, помогут. Открой внутренние двери. — Начал было приказывать Солод, его прервал тревожный голос Майкла.
- Он никогда не пилотировал, он не знает где какие кнопки. Расскажите ему.
- Твою… — предложение Ань Тонга выбило командира из колеи.
Он не помнил расположение панелей управления на грузовике, не то, что отдельных кнопок. Никогда не пилотировал, только пролистывал давно учебник, для общего развития. Измененным голосом спросил.
– Ребята? Кто-нибудь помнит, как кнопки на грузовике расположены? Ну, хоть что-то?.. – никто не ответил ему. Они были элитой и с юности управляли кораблями, но не как не судами…
Приходилось принимать очень тяжелое решение.
- Иван. Дай мне девку. Дай мне девку.
Парень качнулся снимать шлем. Его подхватила Иза, слушавшая весь разговор, приложив ухо к шлему. Фыркнула про себя: «Девку нашел, тоже мне, старый х…».
- Здесь. Изабелла Петушкова.
- Звездочка моя! Ты не ранена, нет? Отлично. – С облегчением вздохнул Жак Сергей. — Слушай внимательно. Осмотрись в кабине. Где-то на задней стенке кабины должна быть ниша… В ней должны виднеться три черные рукоятки. На них еще надписи большими красными буквами: «Антисон», «Антистресс», «Антиспазм». Ищи Изабелла! Есть?
– Есть!
– Сначала выслушай, потом будешь делать. Сейчас снимаешь шлем, достаешь «Антиспазм», это шприц-пистолет. Находишь у Ивана на шее или на руке вену, какую хочешь. Абсолютно любую. Прикладываешь и нажимаешь спусковой крючок. Затем одеваешь на него шлем. Поняла?
– Поняла.
– Умница. Ты моя радость. Выполняй!
Иза выполнила все, как велели, несмотря на удивление и даже некоторый страх Ивана, когда она прикладывала шприц к сгибу руки. Боль и правда, если и не ушла, но как-то отдалилась, и он почувствовал себя гораздо лучше. Взгляд прояснился. Не давая отдохнуть, из наушников зазвучал командный голос.
- Ну что герой? Мозги прочистило? Как самочувствие?..
- Да, гораздо лучше.
- У меня для тебя шокирующая новость. Если бы ты не был ранен, я бы придумал что-нибудь получше. Но так как боюсь, что ты шмякнешься о пол часов через десять без медицинской помощи, то… — Солод подержал незначительную паузу. – Будем учиться пилотировать. В прямом эфире, так сказать. Сказать по чести, я бы взялся учить девушку, но в истории еще не было случая, чтобы женщина управляла судном…
Про себя Жак ещё раз все обдумал – по-другому не получалось. Он бы с большим удовольствием и надежностью учил Петушкову, но совершенно, не знал получиться ли. И хотя он не сомневался, что женщина сможет выполнить эту работу, но также помнил и проверенную многими веками поговорку про женщин на корабле…
- Подожди немного, ничего не трогай там, Ваня. Офицеры! Мне нужен самый безопасный курс на Петушково-1!
Мгновенно раздался голос Алонсо, тот заранее понял, к чему ведет командир, и давно все просчитал.
- Командир. По-прямой ничего нет. Минимум четыре маневра по обходу объектов. Хода на восемь часов, маневры через час, час пятнадцать, четыре и семь часов…
- Час от часу не легче. Ну-ка, все брысь с волны! Алонсо, ты — командир. Задача – охрана грузовика, все разговоры только на «своей» волне. Не мешайте мне…
- Есть.
- Ваня слушай меня. Посмотри сквозь лобовое стекло. Видишь ровно над тобой и чуть спереди, такая хреновина железная, странного черно-коричневого цвета? Немного пошевелилась? Это мой корабль, рижский Персей.
- Да, вижу.
- Смотри, я чуть удаляюсь от тебя, набрал ход. Теперь остановился перед тобой ровно по курсу, расстояние сто метров. Видишь меня? Молодец! Сейчас будем учиться пилотировать. Внимательно смотри. Видишь крен? А м…! В смысле я покачался вокруг оси по курсу корабля? Ты должен сделать также. Бери штурвал! Взял? Поворачивай его налево… Стоп, стоп, выравнивай, давай, выравнивай! Начнем сначала. Помни об инерции, сынок. Инерция очень важна, ты пилотируешь многотонную машину. У тебя постоянно получается вращение, выравнивая штурвал, ты подключаешь компенсирующие движки. Чуть повернул и выровнял. Подвернул и выровнял. Давай еще разок… Вот, вот молодец. Теперь влево… молодец, молодец. Теперь видишь дифферент? Я немного покачался вокруг вертикальной к эклиптике корабля оси? Повторяем. Штурвал чуть на себя, помни об инерции, от себя… Ваня. Смотри на меня, не отрываясь, смотри. Ты будешь делать точно то же, что и я. Ты будешь, словно привязан ко мне ниточкой. Начали, с Богом. Не дергайся! Стоп. Стоп. Выровняй штурвал…
Солод прекратил поучения и задумчиво произнес себе под нос: «Е-мое, что я делаю?», сначала надо прочитать теоретически курс, потом специальные тренажеры — и только потом за штурвал. Пот градом катился по лицу – учитель нервничал и боялся гораздо больше ученика. Он резко включил в своей машине «тяжесть» и подал атмосферу. Сорвал с себя тяжелый герметичный шлем, и отер лицо. «Начнем сначала…»
- Не нервничай. Я никуда не убегаю. Это всего лишь засветились мои боковые движки. Ты спокоен?
- Да спокоен. – Годлесс ловил в душе пробивающееся сквозь боль прекрасное чувство. Он пилотировал!
- Подумаем немного вместе. Представь себе, что ты смотришь на мячик… Так вот, ты находишься в самой сердцевине мячика. Ты — иголка в сердцевине мячика. А я — всего лишь точка на поверхности мячика, и я двигаюсь по поверхности. Ты же только поворачиваешься — стоишь на месте и поворачиваешься, а я за это время пробегаю половину поверхности мячика. Начнем еще раз. Повторяй за мной, приклейся к моей корме… Вот, вот, вот… Молодец! Выровнял штурвал. Слава Богу. Под твоей правой рукой внизу рычаги. Берешь правой рукой оба. Взял? Хорошо. Теперь слушай. Слушай собственную руку! Когда ты будешь двигать рычаги, рукой ты почувствуешь легкие щелчки. Понял? Два щелчка вперед. У тебя на лобовом есть прозрачный экран, сейчас должны были появиться цифры. Какие?
- Десять.
- Это твоя скорость, сынок. Делай пять щелчков вперед. Есть, я все вижу. Отлично, еще пять… Теперь рычаги от себя до упора. Какая скорость?
- Сто десять.
- Ну, все. Пошли потихоньку. С Богом. М-да… таких фокусов, я еще не выделывал в своей жизни. Вот так рождаются боевые пилоты!

Спустя один час двадцать минут Иван под руководством Солода закончил первую серию маневров по обходу группы обломков. С лица Жака пот можно было собирать ложкой, а «пилот» гордился собой страшно, радость и гордость рвались из него, порождая болезненную улыбку.
Годлесс нечеловечески устал от боли. Боль перестала ощущаться как нечто взрывное и рвущее на мелкие куски, она всего лишь нервировала и заставляла его дергаться, чувствовать себя беспомощным. Какое-то оцепенение и безразличие к жизни постепенно охватывало его. Мир сократился до мизера: штурвал, рычаги и командный голос в наушниках…
Из приступа оцепенения его вывел голос Изабеллы.
- Ой… — она схватилась двумя руками за низ живота.
- Что такое? – мелькнула шальная мысль, что и девчонка повредила в себе что-то во время продвижения по вентиляции.
Белла полезла рукой к себе под штаны — между ног. Достала и с удивлением рассматривала… На руке была кровь.
- Ты знаешь, что это такое?.. Я знаю… — панические нотки слышались в голосе.
- И я знаю… — происшедшие прочистило голову, и беспорядочные мысли завертелись в голове парня. — Теперь ты девушка. Ты можешь любить и иметь детей.
- Я знаю!
- Изабелла. Иза… — «Сейчас или никогда! Неужели ты струсил?.. Ну, решайся!», несмотря на собственные уговоры произнести нужные слова не было никаких сил. Начал в нерешительности. – Белла… Когда я стану старше. Лет на пять… Ты выйдешь за меня замуж?
Она не отвечала, молчала в ответ. Иван успел мысленно убить себя собственноручно несколько раз за это время и в отчаянии выкрикнул.
- Я тебя люблю! – девушка, теперь уже девушка промолчала, но подошла к нему, ухватила за уши и… поцеловала в нос.
- Да!
Наушники шлема разорвал многоголосый крик пилотов Солода — они слышали весь разговор.
- Браво! Ё-моё! С Богом! Браво! Молодец, парень! Держись крепко! Ура…
Жак Сергей слышал весь разговор в трансляции, и одно это короткое слово, сказанное девушкой, перевернуло весь его мир. Короткое «да» и звук поцелуя… Слово, сказанное в захваченном корабле, над еще свежим и неостывшим трупом врага, посреди звезд, с рабскими тату на щеках, с её первой кровью на его лице. И тридцать три боевых пилота, и тридцать два энергетика вокруг услышали его. На глазах Жака выступили слезы. Слезы по своей потерянной любви и по тому, что никто не сказал ему такое же «да», и радости за этих ребят. И слезы той надежды, которая всегда появляется у окружающих во время таких моментов.
Солод поклялся себе самой страшной клятвой, собственной душой, что умрет, но это «да» никто и никогда не сможет разорвать. «С…! Где же ты была? Где же ты была моя смелость?! Когда у тебя был такой же момент…»
… А еще спустя семь часов Годлессу стало совсем плохо. Ногу он уже не ощущал, жар охватил все тело. По телу струился горячий, липкий пот. Он уже несколько раз терял связь с окружающим миром, проваливаясь в небытие.
Судно уже подходило к Петушково-1, оставалось сделать только разворот вокруг станции и зайти в док, сквозь разрушенные Майклом ворота. Грузовик болтало и тянуло к станции – ненавистный всем пилотам закон притяжения тел действовал.
В голове бился голос командира.
«Держи штурвал, держи штурвал… Лево, лево. Выравнивай. От себя, от себя. Выравнивай… Ты что там, заснул? Не спать! Не смей бросать штурвал! Держись парень! Будь мужчиной. Рядом твоя женщина. Держаться!.. Гаси скорость. Рычаги. Рычаги на себя. Право, еще право…» — он опять начал уплывать в неведомую даль. – «Петушкова! Петушкова! Пару пощечин ему!.. …Держи штурвал, держи штурвал. На себя, на себя… Еще на себя. Скорость, гаси скорость! Гаси скорость! Все… Фух! Слава Богу…».

* * * * *

На следующие сутки Иван очнулся. К тому времени пилоты Солода успели выйти в космос в скафандрах, нашли в разрушенной станции сварочный аппарат и восстановили герметичность астероида. Запустили воздух — станция начала оживать.
Он открыл глаза и первое, что увидел — тревожные невыспавшиеся глаза Изы. Где-то на заднем плане нависал Ань Тонг.
- Он открыл глаза…- пришел откуда-то издалека голос Беллы.
«Белла, моя Белла…» — подумал он.
- Ура! – заорал Майкл и схватил рацию. — Командир! Он очнулся!
- Ой, бедненький! Как ты Ванька? – девушка прижала его руку к своей груди.
- Все нормально, только голова кружится… Почему-то. – C каждой секундой он чувствовал себя гораздо лучше.
- Это от лекарств. У тебя был перелом какой-то там сильно сложный. Оказывается в ступне десятки мелких косточек, вот одна и поломалось. – Иза торопилась высказать все, что знала. – Небольшой перелом, просто трещинка, но от движения, разошлось, сместилось и какие-то мягкие ткани порваны. Целое горе! Врач объяснял, но я мало что поняла…
Из глаз девушки брызнули слезы. Горячие капли упали ему на лицо, обжигая кожу.
- Ванька! Ты будешь немножко прихрамывать всю оставшуюся жизнь!.. Тебе еще и лежать месяца два безвылазно.
- Ай, это ерунда. Иза… — жив и порядок, на самом деле только одно не давало ему покоя. — Ты помнишь? Ты не откажешься?
- Конечно, нет, глупый! – прошептала она с улыбкой сквозь слезы.
Иван с облегчением откинулся на подушки. Оказывается, ему ничего не привиделось во сне, все произошло наяву. Целая гора свалилась с плеч… Он обратил внимание на Ань Тонга.
- Майк! Рад тебя видеть. Чего ты здесь? Это ты привел помощь? Мне показалось, что я слышал тебя в трансляции…
Тот немного помолчал, собираясь с мыслями – лицо отвердело, кожа плотно облепила высокие скулы. Проскрипел в ответ срывающимся на фальцет голосом.
- Семейный астероид полностью разрушен. Все погибли. Отец, мать, сестры… Мне повезло. Я поступил на службу во флота Тольски…
- Не может быть!
- Это сделали те же самые дарилльцы, которые захватили вас в плен.
- Дела… — Иван хотел как-то утешить друга, но не мог подобрать слова. Все слова застряли в груди.
В комнату ворвались люди в форме офицеров Тольски, заполнили пространство полностью, нависли над больным — говорили, шумели, поздравляли. Раздвинулись только, давая проход невысокому плотному человеку со знаками различия капитана второго ранга, при его появлении все разговоры смолкали, словно по повелению волшебной палочки. Он вошел, и шлейф уважения и внутренней силы задвинул людей по углам, прижал к стенам, не давая вольно вздохнуть.
- Где наш герой? Дай руку! – Голос, преследовавший Ивана даже во сне, заставил сжаться внутреннюю пружину и приготовиться выполнять приказы. — Я, Жак Сергей Солод. Ну, парень, быть тебе комфлота! Хочешь отволоку тебя к знакомцам в Либертан? Будешь рыцарем порта Либертан. – Жак так тряс руку больного, что у Ивана клацали зубы. — Только конечно, отпросим тебя у приемных родителей. Вот, орел! Учитесь…
- У меня нет машины. – От такого предложения все затрепетало внутри паренька, мечты сбывались.
- Ну, понятно! Кто ж такому мальцу, как ты, «ашку» даст. Ерунда, купишь!
- Так денег, тоже нет…
- Не понял? А родительские? Я узнавал, у твоих родителей была собственная станция… — Потянул было нахмурившийся Жак.
К командиру подскочил Майк и принялся что-то горячо шептать на ухо, размахивая руками. С каждым его, словом Солод мрачнел все больше.
- Так-с. Все понятно. Все как всегда, с этими б… дворянскими разборками. «Щенок»! А приведи-ка мне сюда, господина Петушкова быстренько. Мы пока поговорим о том, о сем. – Ань Тонг вылетел из комнаты.
Оставшиеся пилоты заговорили о каких-то неважных мелочах. Жак все смеялся и хлопал Ивана по плечу, пилоты что-то обсуждали, от незнакомых лиц, голосов и разговоров голова шла кругом…

- О, Ярослав, это вы! Я вас ожидал, у меня к вам дело, господин Петушков. Маленькое такое дельце. Выйдемте в коридор. – Солод выпрямился, оправил китель и повелительно указал на дверь, противиться ему не было никакой возможности. Они вышли, прикрыв за собой дверь. Среди пилотов родилось какое-то невзрачное: «Ну-ну».
В коридоре Жак поставил хозяина станции к стене, будто нависая над более высоким человеком.
- Вы знаете, господин Петушков, парень этот, Иван Годлесс — прирожденный пилот. Я вот подумал, а не отпустите ли вы его в порт Либертан? У меня там полно друзей, возьмут к себе. Очень приличное место, несмотря на все слухи. Так, что?
- Да с удовольствием, господин Солод… — Ярослав потерялся под таким напором со стороны офицера.
- Отлично! Я знал, что вы правильный человек. А дворянская честь не помешает отпустить вам приемного сына к этим грубым либертанцам.
Голос Жак был полон иронии и презрения.
- Мне кажется, что вы взяли неправильный тон, господин Солод. Я слышу в вашем голосе издевку…
- Да? Вам показалось. Какую машину вы подарите своему приемному сыну, по такому случаю? Как специалист, могу рекомендовать тольскую «бешку».
- О чем Вы говорите? Какой корабль? Какой перехватчик? У меня нет таких денег. В конце концов…
- Как нет денег? Ну хорошо, у вас нет. Но ведь у парня должны быть свои деньги, оставшиеся от родителей? У них ведь была своя шахта, не так ли? Ведь именно Петушковым была поручена продажа Годлесс-1, разоренного дарилльцами?
На лице Ярослава отразилось облегчение, Солод мгновенно понял, что Петушковы приготовились к подобным вопросам. На случай если повзрослевший Иван станет задавать их – законным порядком добиться чего-либо не было никакой возможности.
- Ах, эти деньги… От этих денег ничего не осталось. Ведь он прожил у меня восемь лет, а это что-то стоит. Могу представить все документы и расчеты, во что обошлось мне его содержание. С удовольствием, если вы потребуете. – Ярослав заговорил с долей угрозы в голосе. – Хотя не совсем представляю ваш статус, господин капитан второго ранга. Вы ведь флотский офицер, а никак не представитель патруля или суда. В любом случае вывод единственный. У мальчишки нет никаких денег. И на сегодня он существует только по моей милости.
- Теперь слушай меня, Петушков.- Жаку надоел этот фарс, он решил развязать этот клубок навсегда. – Я знал, к чему приведет этот разговор. И к собственному несчастью слишком хорошо знаю тольских дворян. Лично я жалею о том, что тоже принадлежу к этому племени. Сейчас ты выпишешь парню вексель на предъявителя. Так, чтобы хватило на новый разведчик и на жизнь…
- Но у меня нет таких денег! — перебил его Ярослав.
- Ты!!! – Солод мгновенно закипел. — Не смей меня прерывать! Ты, что думаешь, если я форме Тольски, я тебя и пальцем не трону?
- …
- Я звеньевой и командир рыцарей порта Либертан, в какой бы форме я не был. Мы сейчас в Вольных Пространствах. Рыцари защищают «вольных», и я могу судить и казнить по собственному желанию! Напоминаю тебе тольсец. Это ты пришел в Вольные, а не мы к тебе. Потому следуй обычаям этих мест. Грузовик и все барахло на нем, в том числе рабы, являются добычей Ивана Годлесса. Он взял судно в бою и довел его до дружественного дока. Он может требовать выкуп за твою шкуру. Так что…
- Но он был не один! Он был с Изабеллой! – Петушков предпринял последнюю попытку отвертеться.
- А с этим — в Ригу! У них там равноправие полов. Что в Тольски, что в Вольных, женщина не имеет имущественных прав. Ты понял меня?
- Да, да. Сейчас выпишу вексель на пятьдесят тысяч…
- Что?! – раненым зверем заревел Солод. Достал и взвел пистолет, наводя на Ярослава. – Последний раз. Пятьдесят на «ашку», пятьдесят на навороты для корабля и сто на жизнь. Всего двести! Бегом к компьютеру! И без диска не возвращаться!
Петушков, спотыкаясь, побежал по коридору.
- Стоять! Я вспомнил ещё одну вещь. – Солод не убирал наведенный пистолет. – Когда он тащил твою задницу на станцию, он сделал предложение Изабелле Петушковой. К счастью она не такое г… , как ты, она ответила согласием. Всё бы хорошо. Но я прекрасно знаю вашу породу. Так вот, если ты попробуешь им помешать… Я. Вас. Всех. Убью. Всех Петушковых. Мужчин, женщин, младенцев. Всех. А если вы будете прятаться и не будете выходить в космос, я буду бомбить ваши астероиды до тех пор, пока ваши рабочие сами не принесут мне ваши головы на тарелках. Понял? — И столько силы и уверенности было в его словах, что Ярослав мог только закивать.
- Не дрожи. Улыбайся! Ты ведь хочешь сделать горячо любимому приемному сыну подарок? Отлично. Сделай его с улыбкой. Мальчику ещё рано разочаровываться в людях…

К концу следующего дня Солод загрузил к себе на Персей Ивана. Отправил своих людей в форт Бор, а сам вместе со своим новым ведомым взял курс на порт Либертан.
Там всё ещё продолжал держать свой флаг Торсо. Хотя комполк и собирал флота для Тольски, сам он на службу к ним так и не пошел. Держался особняком и, после принятия на службу Тольски других известных вожаков рыцарей, чуть ли не единолично командовал оставшимися вольными рыцарями.
Жак уговорил стареющего комполка взять к себе Ивана адъютантом и вестовым, в ответ на что Торсо смеялся, как сумасшедший. «Двадцать лет уже я никого не учил пилотировать. Нашел к кому притащить парня, олух…», но впечатлённый рассказами, взял паренька к себе и обещал заботиться.
Возвращаясь в форт Бор, Солод находился в приподнятом настроении. Душу грели слова стареющего комполка.
«Ты жалуешься Богу, что он не дал тебе детей. И ни одна женщина не родила от тебя. Ты не прав. Посмотри, твой энергетик, твой ведомый и Иван. Любой отец гордился бы, имея таких сыновей. Чего же боле? Стань для них настоящим отцом!»
Он обещал себе стараться…

Продолжение

Ev.Ponomarchuk
К началу раздела \| Наверх страницы	Сообщить об ошибке
Библиотека - Остальное - Рыцари порта «Либертан»
Все документы раздела: В начале было слово… \| Мысли \| Просто так \| Немного мрачное повествование \| Преисподняя \| Конфа \| Кровь, смерть и травка... \| Последний контакт \| Маленькие рассказики \| Сага о пьяном студенте \| Записки старого Майора \| О вреде пьянства \| Роковая небрежность \| Эксперимент \| Мусорщики \| История! \| Нету заголовка \| Небывальщина \| Суд \| Страх \| Ностальгия... \| Зарисовочки \| Странный случай, бывший в космосе \| Долг... \| Горящие Земли \| Dragonfly \| Странное письмо \| Такие дела \| Сказка про енота \| И они ушли... \| Поверь - умри \| Техника безопасности \| Цветы \| Человек шёл по городу \| К звездам... \| Грёзы оптом и в розницу \| Великий инквизитор \| Пиво \| О09ь \| Время пилотов \| Дверь \| Сказ про то, как три богатыря на Змея ходили \| Пиплы \| Доминирующий вид \| Принцип невероятности \| Отпрыски судного дня \| Главная добавка \| Муравьи \| Маленький центр мира \| Рассказ без названия \| Солдат \| Слабое отражение \| Паразит \| Под светом Юпитера - Оглавление \| Трофейщик - Оглавление \| Авантюра \| Скверный характер \| Ласточка \| Миссия «Либерти» \| Отражения миров \| Рыцари порта «Либертан» \| Кристалл Зараля \| Зарисовка \| Кино \| Сказка ложь, да в ней намёк \| 111.1 FM \| Восемь жизней \| ПБН \| Разочарование \| Вирус \| Глубина небес \| Договор \| Легенда о Рае \| Анастасия \| Вариации на тему дождя \| Ио \| Беглец \| Версия финала \| Наступило будущее... \| Учитель \| Цена свободы \| Синяя птица \| Прощание \| Инцидент №... \| Про шамана \| Драконы ушли из этих мест (Инквизитор) \| Трамвай \| СОЛНИЧКА \| Выбор \| Три кусочка неба \| Спор \| Крайний вылет \| Гвардии Майор \| Короткая Рождественская История \| Ключ от неба \| День красных сердечек \| Дело с антиквариатом \| Тысяча мелочей \| Маски \| Корпорация \| Тени прошлого \| Хроники контрабандиста \| Цикл рассказов Immor Mortis: 1.ПГ-9-12 \| Цикл рассказов Immor Mortis: 2.Приносящий счастье \| Цикл рассказов Immor Mortis: 3.Спасённая жизнь \| Цикл рассказов Immor Mortis: 4.Cтарые долги \| Ночь в Кёльне \| Дни "Летающей тарелки" \| Кош - миллиардер поневоле \| Вавилонская башня \| Ночная буксировка или приключения перегонщиков \| Женитьба и Субару \| Иппатьевский метод \| Мы счастливы! \|

» Ad Astra
» Battlecruiser
» Elite
» Elite 2: Frontier
» Elite 3: First Encounters
» Elite: Dangerous
» Freelancer
» Star Citizen
» Evochron Mercenary
» Independence War 2
» Oolite
» Orbiter
» Parkan
» Precursors
» Privateer
» Privateer 2
» Space Force
» Starwind
» X-Beyond the Frontier
» X-Tension
» X2:The Threat
» X3:Reunion
» X3:Terran Conflict
» X3: Albion Prelude
» X Rebirth
» X4: Foundations
» Завтра война
» Хроники Тарр
» Космические миры

» Earth& Beyond Online
» EVE Online
» Jumpgate Online

» Race Into Space
» Stars!
» Звездные Волки
» Звездные Волки 2:

Гражданская война

» Космические Рейнджеры

» Статьи

» Библиотека
» Звездный Арт
» Музыка Звезд
» Рабочий стол
» Уроки для программистов
» Обсерватория

« К началу раздела
»В начале было слово…
»Мысли
»Просто так
»Немного мрачное повествование
»Преисподняя
»Конфа
»Кровь, смерть и травка...
»Последний контакт
»Маленькие рассказики
»Сага о пьяном студенте
»Записки старого Майора
»О вреде пьянства
»Роковая небрежность
»Эксперимент
»Мусорщики
»История!
»Нету заголовка
»Небывальщина
»Суд
»Страх
»Ностальгия...
»Зарисовочки
»Странный случай, бывший в космосе
»Долг...
»Горящие Земли
»Dragonfly
»Странное письмо
»Такие дела
»Сказка про енота
»И они ушли...
»Поверь - умри
»Техника безопасности
»Цветы
»Человек шёл по городу
»К звездам...
»Грёзы оптом и в розницу
»Великий инквизитор
»Пиво
»О09ь
»Время пилотов
»Дверь
»Сказ про то, как три богатыря на Змея ходили
»Пиплы
»Доминирующий вид
»Принцип невероятности
»Отпрыски судного дня
»Главная добавка
»Муравьи
»Маленький центр мира
»Рассказ без названия
»Солдат
»Слабое отражение
»Паразит
»Под светом Юпитера - Оглавление
»Трофейщик - Оглавление
»Авантюра
»Скверный характер
»Ласточка
»Миссия «Либерти»
»Отражения миров
»Рыцари порта «Либертан»
»Кристалл Зараля
»Зарисовка
»Кино
»Сказка ложь, да в ней намёк
»111.1 FM
»Восемь жизней
»ПБН
»Разочарование
»Вирус
»Глубина небес
»Договор
»Легенда о Рае
»Анастасия
»Вариации на тему дождя
»Ио
»Беглец
»Версия финала
»Наступило будущее...
»Учитель
»Цена свободы
»Синяя птица
»Прощание
»Инцидент №...
»Про шамана
»Драконы ушли из этих мест (Инквизитор)
»Трамвай
»СОЛНИЧКА
»Выбор
»Три кусочка неба
»Спор
»Крайний вылет
»Гвардии Майор
»Короткая Рождественская История
»Ключ от неба
»День красных сердечек
»Дело с антиквариатом
»Тысяча мелочей
»Маски
»Корпорация
»Тени прошлого
»Хроники контрабандиста
»Цикл рассказов Immor Mortis: 1.ПГ-9-12
»Цикл рассказов Immor Mortis: 2.Приносящий счастье
»Цикл рассказов Immor Mortis: 3.Спасённая жизнь
»Цикл рассказов Immor Mortis: 4.Cтарые долги
»Ночь в Кёльне
»Дни "Летающей тарелки"
»Кош - миллиардер поневоле
»Вавилонская башня
»Ночная буксировка или приключения перегонщиков
»Женитьба и Субару
»Иппатьевский метод
»Мы счастливы!

Документ обновлен: 29.06.2007 19:04:35
Ev.Ponomarchuk

Дизайн Elite Games V5 beta.18
EGM Elite Games Manager v5.17 02.05.2010