Elite Games - Свобода среди звезд!

Библиотека - Конкурсные работы - Autumn years

Autumn years


Более всего на станциях раздражает вонь. Запах давно немытых человеческих тел, резины, сгоревшей смазки, сварки и отходов… Он проникает из щелей, он резко бьет захлопнувшейся дверью, он пропитал твою одежду на вторые сутки… Выводит из себя, нервирует. Вынуждает забыть обо всем, оставляет лишь одно желание — поскорее выбираться отсюда, забраться в знакомую до боли рубку, схватиться за рычаги и полной грудью вдохнуть стерильный воздух космического корабля.
Вдохнуть и пожалеть…
Жалеть об одиночестве, о вечной пустоте, где не с кем перекинуться словечком, пожаловаться на судьбу, напиться, и плакать, и смеяться во все горло. И теперь, ты уже сокрушаешься о станциях… Что же делать? Как найти выход из такой непростой ситуации?
Остается одно — слушать эфир, быть может, где-то проскользнет разочарованный вздох такого же одинокого странника космической пустыни. И тогда говорить. Говорить обо всем, говорить о мелочах, захлебываясь и прерывая друг друга – до тех пор, пока разные курсы не разведут корабли на недосягаемое для связи расстояние.
А может быть, вместо собрата по несчастью, ваш курс пересекут молодые отчаянные сорвиголовы, промышляющие пиратством на торговых маршрутах. И тогда ты уже не услышишь в наушниках «Привет, старина!», тебе не захочется поболтать и сыграть партию другую в шахматы… Издав довольный рык охотника, наушники задребезжат довольным хохотком: «Пора вывалить груз, братишка!»
И когда ты услышишь эти слова, небогатый выбор становится перед тобой: застопорить движки, и торопливо бежать в грузовой отсек, отстегивать крепеж контейнеров, или… Придавить рычаги до упора, выжимая из силовой установки всё возможное и невозможное, просчитывать в уме расстояния и разность скоростей… Надеяться уйти, но…
Редко, очень редко, ты успеваешь дойти до станции или астероида… Чаще – беззвучно расцветает огненный цветок, и раскаленная груда метала, еще несколько мгновений назад твой верный спутник, превращается в холодную остывшую глыбу.
И только радиоволны издевательски разнесут вокруг раздраженный возглас: «Мы торгуем плазмой, дружище!..»


- — -


Не о раздражающей вони станции думал сейчас Владимир Михайлович Муратов. По чести сказать, он не о чем не думал. Дожидаясь оформления документов, он методично надирался грошовым кукурузным виски, в дешевом номере местной гостиницы, отбивая мерзкий привкус глотками талой воды из алюминиевого ведерка.
Когда раздался мелодичный сигнал вызова входной двери, он находился на той приятной стадии алкогольного опьянения, что внутренняя расслабленность полностью завладела телом, при этом еще не окончательно затуманив мозг.
— Э-э-э? — недовольно проскрипел он, распахивая дверь. С высоты двухметрового роста взору открывалась девственная пустота коридора. – Шутники, мать их…
— Вольдемар Мюратофф?
Голос послышался откуда-то снизу, и, опустив глаза, сквозь застлавшую пелену, он различил фигурку совсем миниатюрной женщины, смешно задравшей голову в попытке разглядеть его лицо.
— Вольдемар Мюратофф? – повторила она, и он словил себя на неестественном зуде в ладонях – так и подмывало провести по короткому ежику ее темных полуседых волос.
— Ага.
— Лэс Парсонс. Мы можем поговорить?
— Ага.
Он опрометчиво кивнул головой, вызвав головокружение и, пошатнувшись, был вынужден ухватиться руками за косяк.
— О, Боже!.. Разрешите войти? – не дождавшись ответа, она проскользнула под рукой.
— Ну?
— Я не ожидала, застать вас в таком состоянии… Может быть вы примете душ? Для начала. У меня к вам деловое предложение.
«Пф!» — раздраженно издал он в ответ. Доковыляв до тумбочки, он подхватил бутылку и, мерзко ухмыльнувшись, прилично глотнул.
— Выкладывай.
— Вы…
— Мадам… — прохрипел он, удивляясь непонятной вульгарности в собственном голосе. – По-русски так не говорят. При виде пьяного мужчины, любая женщина обязана переходить на «ты».
— Кхм…
— Да, знаю, знаю. Недостатки гипнотического образования… Как бишь тебя зовут? Лэс? Значит, будешь Лиза. Рассказывай, Лизавета…
— Сложилась неприятная ситуация…
— Господи, как все мне надоело… — прервал ее Владимир. Миновав кровать по широкой дуге, стараясь держаться как можно дальше от посетительницы, он тяжело рухнул в обиженно пискнувшее кресло. — Как все мне надоело. Короче, Лиза. Контрабанда?
Под мутным взглядом она ошеломленно кивнула.
— Ближе к сути. Куда надо попасть? Каков объем груза? И… Сколько?
Наглость тона, заставила ее поднять блеснувшие гневом темные глаза:
— Планета Ариадна. Седьмая Ориона. Стоимость доставки пятьдесят тысяч.
— Нет, — уверенно покачал головой пилот.
— Это достаточно разумная цена. Я справлялась у диспетчера о твоем маршруте… Незначительное отклонение…
— Нет.
— Груз компактный. Места не занимает.
В ответ Владимир постарался удивленно приподнять бровь. Со стороны его потуги смотрелись крайне комичным образом.
— Контейнер спрятан в моем теле.
— Мать его!.. Тем более – нет.
-Меня предупреждали…- из кармана брюк она извлекла компактный голо-плейер, и выжала кнопку пуск.
Голубое сияние соткалось в странно знакомую фигурку человека — внимательные серые глаза Юры Бриннера смотрели куда-то поверх головы Владимира: «Здравствуй, Володя… Старый хрен, еще коптишь? Помоги ей, Вова. Это нужно мне…»
Голографическое изображение продолжало вещать, но Муратов уже не слушал, погрузившись в размышления. С одной стороны Бриннеру он отказать не мог, ни при каких обстоятельствах; а с другой, шансы долететь до седьмой Ориона на старом грузовике были совсем невелики. Пятьдесят на пятьдесят… Давно прошли те времена, когда Владимир ставил на такие шансы. Непростой вопрос.
— Двести, – после продолжительной паузы, наконец, буркнул он.
— Что?
— Двести тысяч… При всем уважении к Юре — я не бог.
По женскому лицу скользнула презрительная улыбка.
— Хорошо. Двести тысяч… – кредитка, возникшая в ее руке, сверкнула серебристой рыбкой.
— Мать! – растерянно воскликнул он: спокойствие, с которым она согласилась, производило незаурядное впечатление. Достать просто так из кармана карточку на двести тысяч способен далеко не каждый контрабандист. Интересная штучка эта Парсонс… К тому же связи с Бриннером. — Мать…
«Как все мне надоело!» — мысленно подвел черту Владимир и в несколько глотков опорожнил бутылку. Последним росчерком, проваливающегося в небытие сознания, сверкнуло: «Уйдет? Не захочет связываться с алкоголиком? А?..»


- — -


...Чудесный аромат, заполонивший комнату, вызывал в памяти смутные картины детства… Это было столь неожиданно, столь невероятно, что заставило его вынырнуть из ласковых объятий морфея.
Продрав глаза, он с удивлением отметил появление на прикроватной тумбочке курительных палочек, испускавших легких дымок. Неподалеку от благовоний прикорнула и сама Парсонс, безвольно разбросав руки во сне.
— Кхм… — удивительно, но он преисполнился благодарности к этой женщине. Она не потревожила его сон, не требовала поторопиться, да и благовония стоят не так уж и мало, чтобы тратить для удовольствия мимолетного попутчика. Переполненный самыми разнообразными ощущениями, основу которых составляло более всего недоумение, он отправился в душ – приводить себя в порядок, и заодно хорошенько обдумать предстоящую авантюру…
…По выходу из душа пилота ожидал еще один сюрприз: Парсонс успела проснуться и ожидала мужчину, непринужденно раскинувшись в кресле.
— С легким паром. Так, кажется, говорят? – приветствовала она, протягивая бокал желтоватой мутной смеси. – Выпейте. Это лекарство. От похмелья.
— Ага… — недоверчиво приняв посудину, он понюхал содержимое. – Что это?
— Яйцо, соль, перец, водка…
— Водка?! – с отвращением вскинулся он.
— Водка. Во всяком случае, мой отец утверждал, что такой коктейль наилучшее лекарство после бурной ночи. В обнимку с бутылкой.
Владимир, гадливо поморщившись, проглотил ужасную смесь – в мгновение горло вспыхнуло огнем, а из глаз брызнули непрошеные слезы. Для адского коктейля дамочка явно не пожалела перца.
— Воды… — только и прохрипел он.
— Нельзя. Надо перетерпеть… — улыбка пробежала по ее губам, отозвавшись целым пучком веселых морщинок в уголках глаз, и расцветив лицо в совершенно неожиданном свете. Из-под маски пожившей и повидавшей многое женщины, смеялась озорная девчушка, из тех, что только дай повод — будет хохотать всю ночь, причем даже в самые… интересные моменты.
Муратов невольно залюбовавшись переменами на ее лице, ненадолго забыл о пекле во рту, а когда вновь обратил внимание на собственное состояние то, почти физически ощутил, как «лекарство» чудесным образом проносится по жилам, очищая кровь.
— Вы себя лучше чувствуете? Помните вчерашний разговор? – поинтересовалась она, и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила. — Что я должна делать, Вольдемар? Какова моя функция?
— Что делать? Деньги на месте, миссис Парсонс. – Муратов пожал плечами. -Остальное моя забота.
— Мисс. Не миссис. И зовите меня просто – Лэс.
— Хорошо, Лэс. Тогда меня Володя. Вольдемар звучит слишком по-английски.
— Во-ло-дя, – старательно повторила она. – Какой у вас план, Во-ло-дя?
— Пойдем, поедим горяченького. Там и прикинем… — безапелляционно заявил он, указывая на дверь. – Для начала, придется заплатить неустойку подрядчику и разгрузить мою старушку…
— Зачем?
— Сейчас корабль забит под завязку необогащенным ураном. За такой груз нас разорвут еще на подступах к Ориону. На мелкие части… Кстати, Лэс, какой груз ты везешь?
Она ненадолго запнулась, вынуждая его остановиться.
— Есть такая русская поговорка… Меньше знаешь – лучше спишь. Я расскажу по прибытию на Ариадну.
— Как прикажет, уважаемый наниматель… – сухо заключил он.
— Не обижайтесь, Во-ло-дя, — она поспешила вслед за ним по коридору. – Это не моя воля.
И как-то трогательно, по интимному, подхватила его под локоть. Пилот мгновенно растаял:
— Кстати, ты умеешь работать на погрузчике?


- — -


…Спустя двенадцать часов грязные и усталые они расслаблено привалились к борту корабля. Из припасенного термоса Лэс угощала мужчину противным дешевым кофе.
— Да… — с чувством произнес Владимир. – Так быстро, свою старушку я еще никогда не грузил…
Парсонс лишь согласно покивала головой, протирая от налипшей грязи шею над высоким горлом пропотевшей насквозь футболки.
— Воло-дя, зачем тебе все это барахло? Поверь, продав его на Ариадне, ты не заработаешь. Нет-нет… — заторопилась она, – Это твои деньги, безусловно… Но ты ничего не заработаешь на перепродаже. Проще было держать деньги на кредитке…
Глотнув кофе, он загадочно ответил:
— Чтобы было, что отдавать… — Пилот чему-то невесело ухмыльнулся. – Ты молодец, Лиза. Никак не ожидал от такой субтильной дамы. Одиннадцать часов за рычагами погрузчика…
Она улыбнулась в ответ одними глазами, не отрывая безразличного взгляда от противоположной стены.
— Чем я только не занималась в жизни… Иногда, просто страшно становится. Столько всего перепробовала, всю жизнь что-нибудь новенькое. Никакого покоя. А время летит… И с каждой минутой все быстрее и быстрее… Дети выросли давно. Внукам скоро в школу… А я все мотаюсь по станциям и планетам…
— Давно мотаешься? – после непродолжительного молчания спросил он.
— Как в семнадцать впервые улетела с Ариадны… С тех пор, на родине больше десяти земных суток не бывала.
По телу разливалась тупая усталость. Надо было заставить себя подняться, идти в гостиницу, мыться и ложиться спать — через десять часов на корабль должны были явиться таможенники и санитарная инспекция: проверить груз и провести обязательную дезинфекцию корабля перед выходом в космос… Но сил подняться не было. Ведь так приятно посидеть немного в тиши опустевшего ангара и спокойно выпить кофе, ощущая спиной прохладу металлической обшивки, а плечом – разгоряченное плечо соседа.
Они молчали. Каждый думал о своем. И никто не торопился заговорить первым.
— Володя. У меня к тебе вопрос… Удовлетворишь женское любопытство?
— Попробую…
— Ты же был боевой пилот? Иначе ты никак не мог познакомиться с Бриннером.
Он тяжело вздохнул и потянулся за сигаретами: «Да».
— Как же так получилось, что ты пересел на грузовик? И подрабатываешь мелкой контрабандой?..
…Огонек зажигалки тускло светил в искусственной атмосфере космической станции, а Муратов все не отвечал, вглядываясь в пламя:
«Эх… Так сразу и не скажешь… Как оно бывает… С чего начать? Представь…
Представь себе. Ты, молодой парнишка, сидишь на своей планете, бредишь космосом, смотришь все эти голо-сериалы, мечтаешь о космосе, о рычагах у себя в руках, о росчерках плазмы, о крутых штурмовиках. И так год за годом. Потихоньку ты взрослеешь, а мечты все не покидают тебя… Въелись в тебя. Прямо как навязчивая идея. Так сказать маниакальный психоз…» — Муратов невесело рассмеялся, — « Да…. И вот, наконец, приходит твой черед — армия зовет. Ты начинаешь шевелиться: проходишь медкомиссию, ждешь распределения, и, когда, казалось бы, всякая надежда умерла, отвечая твоей внутренней молитве, в здании призывного пункта, появляется лётный офицер, в красивой такой форме и погонах. И, среди прочих, предлагает тебе поступать в училище…
Вроде бы вот, оно рядом. Космос, мечты сбываются!
Ты не спишь ночами, долбишь учебники физики и тригонометрии, крутишь колесо на перекладине, и, после ужасающих экзаменов, при виде собственной фамилии в коротком списке поступивших – ты рыдаешь, не стесняясь слез. И где-то в глубине души нечто трогается с места, заливая все округ приятной благодатью. Ты поступил! Мечта становится все ближе и ближе, рукой подать… А во взгляде появляется, невиданная прежде гордость.
Эх-ма!..
Затем тебя мучают шесть лет в училище, натаскивают. Строй, песни, отбой по расписанию, строго высчитанное, сбалансированное питание. Мечта все ближе. Ты уже сидел за штурвалом, атмосферные полеты для тебя пройденный этап, и начинаешь осваивать ближний космос… Молодой, уверенный в себе, романтика брызжет, и когда заходишь в кабак, то летные крылышки на петлицах притягивают взгляды девушек… Все хорошо, осталось чуть-чуть!
Вот тогда ты начинаешь понимать смысл древней поговорки: «Чем крепче нервы, тем ближе цель!».
Эх…
День выпуска, и переполненный надежд, ты ждешь распределения. Прибываешь в свою первую эскадрилью, и, когда ты представляешься командиру, указательный палец дрожит на руке – вот оно! – завтра, нет, уже сегодня, этот палец будет выжимать гашетку, и раскаленная плазма разметет ко всем чертям, всю эту мразь, всех пиратов, контрабандистов, и прочую нежить, что мешает спокойно жить нормальным людям. Ведь это так красиво выглядит в голо-фильмах!
Какой бред! Мать его так…
В действительности, все оказывается гораздо проще. И скучнее. И тупее…
Космос давным-давно поделен на сектора – где ходят сильные эскадры, там не встретишь пиратов; и контрабандисты дают на лапу кому надо, грузовики пропускают без помех; и не одна возомнившая о себе диктатура, не спешит нападать на отлично оснащенный флот. Мечты о славе и доблести разбиваются в прах… День за днем, строго по расписанию ты выводишь свой истребитель на патрулирование. Из точки «А» в пункт «Б». По одному и тому же маршруту. Год за годом.
Представь себе, год за годом! Тебе двадцать четыре, кровь бурлит и кипит, хочется большего, свершений каких-то, дел. Себя использовать на полную катушку. А тут, из пункта «А» в точку «Б»!
В общем…
В общем, ты тупеешь, и презираешь сам себя за это. Выход всегда один и тот же – выпивка. После дежурства, просто вечерами, когда делать нечего, во время увольнительных, и отпусков… Утонуть можно в этом море алкоголя.
И однажды…
И однажды наступает такой день, когда ты, необыкновенно мрачный, за рычагами штурмовика, на очередном дежурстве, необыкновенно пристально вглядываешься в мягкий свет звезд. И… Тебе кажется…
Тебе кажется, что они зовут тебя — Иди к нам! Иди к нам!
Звезды – чертовы вертихвостки!
Тогда твои руки уверенно ложатся на штурвал… И, против голоса рассудка – запихав этот рассудок, с разумом куда подальше! — ты покидаешь свое место в строю, набираешь скорость и летишь навстречу звездам… В наушниках бьются голоса: «Вернись в строй! Что ты делаешь! Лейтенант! Немедленно! Под трибунал пойдешь!», а ты не слышишь, ты идешь навстречу своей мечте – свободе среди звезд!
И последним, ты слышишь пропитый голос командира. Он шепчет тебе из отставшего строя, он шепчет тебе, велев всем заткнуться, он шепчет тебе прямо в душу: «Пусть тебе повезет, сынок…»
Черт!
Черт! Черт! Черт!
Спустя несколько часов приходит отрезвление. Запас топлива не безграничен – необходимо садится. А где? К союзникам? Так на раз выдадут наглого дезертира! На какую-нибудь независимую планету? Так не дотянуть. Остается только пиратская станция. И ты летишь, дотягиваешь из последних сил… Пристыковался – и все. Романтики не будет. Жить где-то надо, есть надо, топливо надо. А всего, что есть продать – родной штурмовик…
Скрепя сердце, ты продаешь его и пересаживаешься на разболтанный истребитель. Кругом зовут: «Пошли с нами! Богатый конвой! Разнесем. Заработаешь. Выкупишь обратно штурмовик!», шепчут в ушко: «Строго между нами. Знакомец рассказал, с первой Лиры уходит богатый торговец. Возьмем на двоих?». С головой погружаешься в эту пучину, и, казалось бы, настоящий «фриланс»…
На поверку оказывается совсем не то. Оказывается, что чаще приходится драться с такими же, как ты, пиратами из-за богатого торговца; гораздо чаще что приходится драпать со всех ног, от регулярных частей флота, чем загонять кого-то; что ценный груз хорошо охраняется, и никому неизвестно, кого распылят на молекулы, а кто будет праздновать хорошую добычу; что праздники совсем не те, что в голо-фильмах, и выглядят банальной пьянкой с мордобоем и блевотиной; а вместо шикарных женщин тебя окружают потасканные шлюхи…
Проходят годы, и ты с ужасом оглядываешься – Боже, ведь ты двадцать лет в этом бизнесе! Господи, из тех знакомцев, с которыми ты начинал, осталось так мало, что можно пересчитать по пальцам одной руки! Начинаешь вспоминать: того спалили по глупости, этого прирезали в драке, этот умер от цирроза, а тот в тюрьме – тоже мне, умник, решил родных навестить… И начинаешь искать выход. Как крыса, загнанная в угол…
Ищешь удачливые примеры – таких очень мало… Вот один, молодец, устроился во флот только объявившей независимость планеты – а если поразмыслить, что ты не видал на флоте? А другой, собрал сбережения, продал свой штурмовик, купил себе красавец-лайнер, и возит толстосумов по галактике: белая рубашечка, галстук, вежливые вопросы: «Капитан, почему в меню нет трюфелей?». Но как представишь себя на его месте… Тошно.
Тогда ты устраиваешь прощальный банкет, отрываешься по полной, переводишь в деньги все имущество, и выправляешь себе новые документы. Простым туристом прилетаешь на родную планету, осматриваешься: родители умерли, и единственное, что можно сделать – положить глупый букетик на их могилы…. А сестры уже повырастали, завели семью, детей, живут своим домом, взрослые, солидные тётки. Так тянет подойти к ним, обняться… И тут же преследует мысль о том, как бдительные соседи набирают номер полиции и сообщают, что находившийся долгие годы в розыске гражданин посетил своих родственников.
Плюешь и уходишь, находишь работу… Но! Звезды…
Звезды – чертовы вертихвостки!..
Стоя за конвейером, перед твоими глазами стоит их вечное насмешливое сияние… Все. Ты опять погиб. Как в юности. Твоя душа не может без космоса…
Но ты уже ученый. Многое повидал, и многое знаешь… Что же делать? Что делать обычному пилоту? Во флот? К пиратам? Простите, дураков нет. Купить себе что-нибудь большое и красивое? Так и не накопил… Остается лишь один выход – грузовик.
Эх-ма…
Пилоты всегда проигрывают…»
Муратов с удивлением обнаружил, что так и не подкурил приготовленную сигарету. Почему-то подрагивающими губами он зажал сигарету, и поднес огонек.
Лэс ничего не говорила, все также задумчиво рассматривала нечто неопределенное на противоположной стене.
— Дай мне, — попросила она, и после первой же затяжки натужно закашлялась. – Лет десять не курила… Эх, пилоты. Как там, по-русски... Бравы ребятушки, да окаянны головушки... Кх-кх… Ничего… — подбадривающим жестом она потрепала его по колену. – Сейчас докурим и пойдем спать, завтра тяжелый день.
В полной тишине, они молча курили, и лишь пылинки продолжали танцевать в редких лучах прожекторов.


- — -


Первые тридцать дней полета пролетели как один вздох. Впервые за долгие годы ему было не одиноко в леденящей пустоте космоса.
Они говорили. Говорили обо всем. О планах, политике, спорте и кораблях… Находили общие точки и взгляды. И наоборот – различия. Разная среда, воспитание, жизнь… Спорили и ругались. Не в шутку. И как полагается, разругавшись, полностью замыкались в себе, уединяясь в собственном молчании. Но ненадолго…
Она оказалась на удивление приятным собеседником: интересным, мудрым, начитанным. И никогда не сдавалась, не уходила в сторону, не пыталась срезать острые углы. Гордо и упрямо она отстаивала свою точку зрения. Но не костенела в своих взглядах. Всегда готова обдумать чужую точку зрения, и пусть не принять сразу же, но что-то откладывала в копилку своего опыта, принимала какое-то внутреннее решение.
Он довольно скоро научился различать такие моменты – она начинала вертеть в руках очки и растерянно поглаживать короткий ежик седых волос. Однажды, впервые, когда он сообразил, что каким-то странным образом добился победы в споре, и она ухватилась за тонкую оправу очков как за спасательный круг, то не сдержался и позволил себе триумфаторскую улыбочку. Она тут же обозлилась как молоденькая девчонка, нацепила очки и, полыхая яростным взором поверх линз, наговорила ему кучу гадостей. После этого они не разговаривали целых шесть часов...
Внутри себя, он поклялся никогда более не позволять себе подобного, и хотел было уже подойти к ней первым – мириться, переступая свою мужскую гордость, когда она сдалась. Пришла в рубку, и завела разговор на совершенно нейтральную тему, нечем не памятуя старого, но в ее интонациях он отчетливо услышал извинения. Теперь, наученный опытом, он подавил всякий признак ухмылки, и только отвернувшись к приборам, позволил себе улыбнуться во весь рот.
А еще, они вместе возились на маленькой корабельной кухне. Обычно Муратов, не утруждал себя готовкой, довольствуясь разогретыми полуфабрикатами. Изредка, в хорошем настроении, фальшиво насвистывая себе под нос, он мог соорудить что-нибудь эдакое. Сейчас же, с появлением дамы на корабле, приготовить хороший обед стало чуть ли не самоцелью. Обдумывать новое интересное блюдо он начинал, едва просыпаясь, еще только проверяя работу автопилота…
На кухне у них тоже возникали споры, причем, что удивительно, она всегда одерживала верх. Притом самым нахальным образом – не прекращая говорить, ни на секунду не умолкая, втискивалась между ним и плитой, и аккуратными толчками плеч и бедер выталкивал прочь из маленького помещения. Оставалось лишь растерянно морщиться перед захлопнувшейся дверью.
И смеялись. До упаду, до колик в животе. Так хохотать ему не приходилось давно, и столько он, наверное, не смеялся за все последние тридцать лет. Причем смех распространялся, словно цепная реакция – один из них лишь только начинал хихикать, как другой подхватывал все громче и громче, и… Спустя несколько минут, они осторожно отдувались, боясь хоть малейшим жестом вызвать новый взрыв смеха. И если кто-то позволял себя небольшую улыбочку то…
Он просыпался в хорошем настроении — сон перестал быть мучением для него, не приносящим отдохновения ни душе, ни телу. И лежа в постели, перед его мысленным взором, вставали ее темные глаза, сверкающие бликами озорства…


- — -


На тридцать первый день он встретил ее сосредоточенным взглядом глаз.
— Веселье кончилось, Лиза. Хм… — он улыбнулся. – Загадай число от одного до шести. Загадала?.. Какое?
— Пять.
— Хорошо.
Уверенной рукой он потянул штурвал, задавая кораблю новое направление, и не останавливаясь, приступил к программированию автопилота.
— В ближайшие двенадцать часов, мы будем проходить зону патрулирования Бразильской Галактической Республики. Проложить экономически разумный курс мимо этой зоны практически нереально… Но, не переживай, Я основательно подготовился к встрече с ними… Теоретически есть шанс проскочить меж патрулей пограничников – объяснил Муратов. — Я рассчитал шесть возможных путей прохождения территории. Вот, ты и выбрала… Авось проскочим.
Она уселась в кресло второго пилота, и, откинувшись, прикрыла веки.
— Как я должна себя вести?
— Лиза… Лиза… — пилот покатал ее имя у себя на языке, прислушиваясь к ощущениям. – Какой груз ты везешь?
— Я не могу сказать. Ты же знаешь… — с укором шикнула она.
— Мне нужна подсказка. Хоть что-нибудь… Это металлическое? Есть источники питания?
— Нет… — она взяла небольшую паузу, раздумывая. — Органического происхождения. Не при каких обстоятельствах, я не должна встретиться с пограничниками.
— Хорошо. Пошли со мной…
…Следующие три часа, они работали с методичностью муравьев – убирали, наводили порядок в жилом отсеке. Ползали на коленках с маленькими ручными пылесосами, вычищая все следы пребывания второго человека на борту.
Муратов был строг, педантичен и требователен, как никогда. Сантиметр за сантиметром проходился, по всем поверхностям. Пол, стены, потолок, ящики, стулья, столы, во всех самых труднодоступных местах. Ни волосинки, ни кусочка перхоти, никаких следов отпечатков пальцев – все тщательно протиралось слабым раствором аммиака.
— Фух… — выдохнул Владимир, заканчивая, — Вот и все… Пойдем, Лиза.
Легкой рукой он сорвал таможенную пломбировку с герметичного люка, соединяющего жилой и грузовой отсеки грузовика.
— Ах!
— Всё нормально. У меня есть необходимые инструменты. Сейчас мы тебя запрячем, да так, что им в жизни не найти. А потом, я опломбирую входную дверь… Никаких признаков присутствия еще одного человека на борту нет. Так что… — ведя женщину под руку, он провел ее по узкому проходу меж стен плотно закрепленных контейнеров. В руке появился переносной шуруповёрт. – Так-с, вот и он.
Несколькими точными движениями он открутил боковую, неожиданно тяжелую и толстую, крышку контейнера.
— Прошу… – Владимир указал на небольшое пространство внутри. – Это твое жилище, на ближайшие двенадцать часов… Ничего не бойся. Этот контейнер имеет двойные стены, заполненные посередине высококачественным пищевым белком. Любой сканер покажет ровную картинку органических соединений…
— Интересно… — прошептала она, лезть в глубину темного ящика не было никакого желания.
— Старый трюк, – он равнодушно пожал плечами. – Таможенники в любом случае будут выборочно вскрывать груз. Однако, таких ящиков пятьдесят только в нижнем ряду… Шансы невелики.
— Но помолиться не помешает? – улыбнулась Лэс.
— Само собой! – он подтолкнул ее в спину. — Давай.
Когда она устроился внутри, он протянул ей небольшой баллончик с кислородом.
— Главное – не бойся! И не шевелись, когда услышишь голоса, — приказал Муратов, заметив плеснувший в ее глазах страх. – Я проделывал это десятки раз… — тяжелая крышка встала на свое место, отсекая ее от окружающего мира. Послышалось легкое жужжание инструмента.
Владимир протер двумя руками лицо – его явственно подмывало поцеловать Лизу.


- — -


Когда на бортовой компьютер пришло сообщение бразильских пограничников с требованием о досмотре, он был сосредоточен и готов ко всему. Недрогнувшей рукой он спокойно поставил чашку горячего чая на панель, и уверенно выжал кнопку связи.
За свою жизнь он тысячи раз подвергался досмотру самыми разнообразными вооруженными силами, и знал наперечет все слабые и сильные стороны вояк всевозможных государств. Например, про бразильцев можно было с уверенностью сказать, что ребята они дотошные и знающие толк в своем деле, хорошие психологи — по малейшему слову или жесту вычислявшие нарушителя. Но были у них и определенные слабости. При относительно высокой заработной плате, кормежка на кораблях пограничников, по несколько месяцев находившихся в пространстве, была организована из рук вон плохо. Про алкоголь же говорить вообще не приходилось…
В космосе, как известно, развлечении и так мало, так почему же не сыграть на маленьких человеческих слабостях?
Он хорошо подготовился к визиту бразильцев. Холодильник, был заполнен самыми разнообразными деликатесами, причем расчетливо расставленными в неком специальном беспорядке, дабы у посетителя и на мгновение не возникло сомнения — брать или не брать: все равно, хозяин не заметит пропажи нескольких банок маринованных пикулей. А всяческие бутылки, банки, и прочие емкости с алкогольными напитками просто заполонили все жилые помещения грузовика. Даже в туалетной комнате прямо рядом с ватерклозетом расположилась целая баррикада упаковок консервированного пива.
Потому, когда они пристыковались, и он, предъявив документы командиру, принялся водить инспекцию по помещениям корабля, то был уверен в успехе и мог лишь удовлетворенно улыбаться, замечая алчные взгляды пограничников, и то, как они поочередно оставляли группу, задерживаясь то там, то здесь на несколько мгновений. Спустя полчаса карманы форменных кителей уже явственно оттопыривались захваченной добычей, а командир патруля все более мрачнел и раздражался, столь безнаказанным грабежом, в котором он никак не мог принять участия.
Единственный тревожный момент возник в самом конце: после досмотра грузового отсека, когда таможенник и санитарный врач заново опечатали помещение. Внимательно вглядываясь в его лицо, командир группы обратился к нему с неуместным вопросом:
— Наши вооруженные силы разыскивают одну интересную личность. Некую Лэс Парсонс, лицо без гражданства, постоянное место проживания Седьмая Ориона, Ариадна, – и протянул портативный компьютер с довольной хорошим изображением Лизы где-то десятилетней давности. – Вы ведь туда направляетесь?.. Правительство назначило награду в десять тысяч за сведения о ее местопребывании…
Вопрос заставил Владимира несколько растеряться, подобный разговор сейчас не имел ни какого смысла – досмотр уже закончен, все бумаги подписаны, основная группа покинула корабль… Такие вопросы следует задавать перед проверкой, угрожая бюрократической канителью и конфискацией груза. Непонятно. Требовалось срочно найти выход из неприятной ситуации.
— Никогда не видел, — ровным голосом потянул он, рассматривая изображение. В голову пришла спасительная мысль – сбежать.
– Извините меня, командир. Я отлучусь в туалет… Прижало.
Забежав в комнату, он неплотно закрыл дверь, подсматривая за поведением служивых сквозь образовавшуюся щель. Голова вместо того чтобы быстро и энергично перебирать варианты дальнейшего поведения была занята лишь одним – изображением Лизы.
В раздражении он потряс головой, пытаясь прогнать непрошеные образы, и вновь поглядел сквозь щель: в его отсутствие таможенники, потерял всякий страх – бутылки коньяка пошли по рукам, передаваясь по цепочке. Владимир расслабленно хмыкнул – все решилось само собой. Даже если мельчайшие изменения на его лице, при виде изображения и были отмечены бдительным командиром, то сейчас они определено вылетели из его головы занятой необузданным воровством.
Еще раз хмыкнув, он спустил воду из бачка.


- — -


Резкий свет после темноты контейнера заставлял женщину жмурить глаза
— Вылезай, Лиза, – он подал ей руку. – Все в порядке.
Парсонс несколько раз присела, разминая затекшие ноги, и тотчас, без перерыва, сильно ударила кулаком в грудь.
— Гад! – разгневанно завопила она. – Меня чуть инфаркт не хватил.
— Эй! Не надо… — Владимир перехватил ее руки, пытаясь совладать с непроизвольной усмешкой.
Когда он показывал таможенникам грузовой отсек, подробно рассказывая о местоположении того или иного груза, то им овладел какой-то дьявольский порыв… Он решил подшутить над Лизой – проходя мимо контейнера с женщиной, он крепко стукнул по нему ногой, и громко заявил: «Высококачественная соя!». При одной только мысли, что переживет женщина в этот момент, внутри у него все хохотало.
Среднего ума хохмочка, конечно, но в тот момент противиться внутреннему порыву было выше его сил.
— Прекрати… Пожалуйста… Уж и пошутить нельзя.
— У-у-у!
Лэс попыталась вырваться, и вновь нанести удар, но он был начеку – слитным плавным движением захватил ее руки и завел за спину, прижимая к себе.
— Прости, Лиза… — прохрипел он внезапно севшим голосом. Ощущение ее маленького тельца в объятьях, кружило голову, прокатываясь по спине волнами мурашек.
Трепещущей птичкой она замерла у него в руках, почувствовав важность происходящего.
— Лиза… — он прокашлялся. – Пойдем в рубку. Начинается самое интересное.
— Интересное?
— Хм. Или решающее… Самый опасный момент… — Муратов с трудом заставил себя разомкнуть объятия. – Бразильцы довольно часто продают информацию о транзитных судах пиратам. Если решат, что груз стоящий… Корабль забит всяким дешевым барахлом, но…
— Ага.
— Будем надеяться, на лучшее…
…Звенящая тишина наполняла рубку грузовика. Он ждал и надеялся. Внутри у него родился страх…
Некогда ему казалось, что более в жизни он не испытает страха. Казалось, что сотни космических боев, безраздельное одиночество, безнадежность вытравили, выжгли из него всяческую способность бояться, что собственная жизнь абсолютно безразлична, и не имеет никакой цены… И что же?
Выходило, что все эти годы он лгал себе. Не успела в его жизни появиться эта женщина, как все началось сначала.
Он всегда старался не заниматься самообманом. И потому, когда он спросил у себя, боится ли за жизнь Лизы, то вынужден был признать – боится. Как это раздражало! Он ненавидел себе за это, и в то же время, он был готов принять такой ответ…
Ради чего? Любовь. Когда ты уже влюблялся в жизни, и переставал любить, только тогда ты можешь понять, как хочется опять… Влюбиться и любить, страдать и плакать, смеяться и шутить, и засыпать, и расставаться, и ругаться. Наполнить смыслом жизнь, и… Не о чем не пожалеть.
В бандитском казино произошел сбой, и шарик упал на его ячейку. Алмаз выпал ему в прореху из кармана Бога… Умереть сейчас? И не испытать всего этого?.. Да никогда!
…Он злился на себя пораженный этой мыслью. И потому прозевал появление отметки на радаре.
— Володя, Володя… — в сознание с трудом проникали ее слова.
— Да? Ага… — вздернувшись, он бросил взгляд на приборы. – Пожаловал. Братец-кролик.
— Что будешь делать?
— Поговорим… Для начала. Все-таки он один. На такой расклад я не смел и надеяться… — Муратов бросил короткий взгляд на женщину – она сильно нервничала, хотя и старалась не подавать вида. – Поговорим. Если хочешь послушать, надень шлем.
«Грузовой транспорт приветствует пилота вольного братства».
«Ха-ха!» — после некоторой заминки прозвучало в наушниках, — «Видно опытный! Ха-ха!.. Ладно, посмеялись…»
«Владимир Муратов, рад слышать голос в бескрайней пустоте…»
«Эли «Чернявый» Уоллах… Что-ж. Пора вываливать груз, братишка!»
«Не вопрос, Эли. Я помню правила... Есть разговор» — он прикрыл глаза, внимательно вслушиваясь в мельчайшие интонации пирата.
«Э-э… Движки застопори. Потом поговорим…»
«Хорошо. Начинаю торможение… Послушай меня, Эли…» — Муратов облизнул губы и продолжил, точно дозируя каждое слово, — «Я не хочу неприятностей. На своем штурмовике ты не возьмешь на буксир весь мой груз».
«Не переживай за меня, братишка! Я как-нибудь разберусь».
«Как хочешь. Приготовься, выбрасываю…»
Движением пальца Муратов отключил связь.
— Фух… Вот и славно. Вполне вменяемый персонаж попался.
Лэс удивленно приподняла бровь.
— При определенной сноровке, по интонациям пилота узнаешь намерения… — объяснил Владимир. – Что-то мне подсказывает, заполучив добычу, парень оставит нас в покое.
— Ты и правда сбросишь весь груз? – недоверчиво поинтересовалась она. – Ты потратил все деньги на этот товар, и теперь собираешься так просто отдать его?
— Конечно… — холодно ответил он, и потянулся к переключателям, открывающим грузовые ворота. – Для того собственно и закупил… Не ожидал, что грабить нас будет всего лишь один штурмовик… Рассчитывал удовлетворить аппетит группы побольше.
— А как же твой заработок?
— Я не мог отказать Бриннеру… — просто сказал Муратов и безразлично стал выжимать переключатели грузового отсека.
«Весь груз сброшен. Можешь просветить сканерами».
«Вижу… Приятно иметь дело с умным человеком. Набирай скорость! Надеюсь, ещё встретимся…»
«Нет уж, спасибо. Не хочется продолжать знакомство».
«Ха-ха! Как скажешь…»



- — -


— Не нравится мне это...
— Что-то случилось? – поинтересовалось Лэс, не открывая глаз. Она расслабленно развалилась в кресле, внутренне отдыхая от напряжения встречи с пиратом.
— Кажется мне, этот парень, почему-то преследует нас…
— Какой парень?
— Пират этот. Эли Уоллах… — он старательно сверял данные компьютера и картинку радара. — На таком расстоянии, трудно понять... Но… Да! – невольно вырвалось у Владимира. – В смысле хреново. Он движется к нам, догоняет. Примерно спустя одиннадцать минут будет в зоне действия радиосвязи. Так-с…
Из панели управления навстречу пилоту выдвинулась небольшая клавиатура, и он принялся с сумасшедшей скоростью что-то набирать.
— Что ты делаешь? – в голосе женщины впервые явственно послышался страх.
— Перепрограммирую автопилот… — не прерываясь ответил он. – Бой грузовика со штурмовиком невозможен в принципе… Но мы попытаемся… На руку нам играет только одно маленькое обстоятельства, о котором обычно никто не помнит… Взорвать грузовик, непростая задача… Стреляя в пятиметровый истребитель, ты практически всегда, попадаешь в энергетическую установку… Попасть в ту же установку на борту трехсотметрового грузовика значительно сложнее…
— Ты что, собираешься с ним воевать?!
— Да! – весело вскрикнул он, поворачиваясь, глаза блестели молодыми искрами.
— С чего ты взял? Что он вообще…
— Сердце чует! Лиза, бегом. Одевай скафандр! И мне притащи.
— Чем ты будешь стрелять?
— Импульсником!
— Он не метеорит!
— Прорвемся. Бегом за скафандрами!
Спустя несколько минут Владимир откинулся от клавиатуры.
— Все будет хорошо, Лиза… – уверенно проговорил он. Хотя внутри ему стало тошно от сквозящей лживости этих слов: в крайнем случае, пират решит любые затруднения простым запуском ракет. – Герметизируй шлем. Сейчас я откачаю воздух из корабля… У нас просто нечему взрываться и гореть! Грузовой отсек пуст… Помоги застегнуть… Ага, спасибо. У него на вооружении высокоскоростные ускорители. Ну, понаделает в нас дырок, как в консервной банке… Что дальше?
— Сумасшедший… — с неожиданным теплом отозвалась Лэс. – А двигатель? Силовая? Управление?
— Чушь! – решительно отмел он. – Шансы невелики, если мы будем правильно двигаться. Этим займется автопилот. Твое дело схватиться за рычаг скорости, будешь сбрасывать или набирать по моей команде. Больше ничего не трогай… Все я побежал к импульсной установке… Ну…
Подмывало обнять ее на прощание, но он сдержал порыв и устремился к выходу.
— Удачи, Володя.
Слова Лэс заставили его споткнуться на месте и развернуться – она провожала его взором увлажненных глаз.
— Кхм… Спасибо… Не забудь перевести на меня сигнал, когда он выйдет на связь… Кхм… Тебе. Тоже. Удачи! – и выбежал из рубки.




- — -


Он не успел залезть в башенку управления импульсным лазером, как его заставил дрогнуть предупредительный щелчок связи.
«Эй, братишка!» — голос Уоллаха раздался в шлемофоне: – «Говоришь, тебя кличут Владимир Муратов?»
«Приветствую пилота вольного братства».
«Владимир Муратов?»
«Да».
«Плохо. Я слышал о тебе…»
«Что-то ты путаешь, Эли», — Владимир торопливо пристегивался ремнями к креслу — «Может быть однофамилец?»
«Нет. Пока догонял, я припомнил кое-что. Мне говорили, что Вольдемар Мюратофф, сейчас ходит на китайском грузовике, семисотой серии. Тут сложно ошибиться».
«Послушай, Эли… Я уже не тот. Я уже не занимаюсь этими делами. Я мирный пилот. Мне многого не надо. Я не кому не капну об этом грузе. Не пожалуюсь. Не потребую возврата. Да мне просто этого не надо. Мне капает маленькая рента с нескольких банков. А на грузовик я сел просто ради собственного удовольствия… Об этом маленьком инциденте никто не знает…» — он сжал кулаки, призывая на помощь всех богов. – «Никто».
«Прости, брат, так надежнее будет».
«С чего ты взял? Я давно отошел от дел. Ну, посуди сам. Стану я рисковать? Хочешь дам слово?»
«Как же!» — с неожиданной злобой выкрикнул Уоллах. – «Ты это расскажи тому парню, за которым вы Бриннером гонялись три года назад! По всей галактике!»
«Боже! Это совсем не то. Он убил моего старого ведомого!»
«Ты же отошел отдел» — иронично заметил пират, — «Извини, так оно надежней будет».
«Сейчас речь не идет о жизнях. Только о грузе! Оставь его себе. Я же отдал его без всякого сопротивления!»
«Деньги – это всегда повод».
Неожиданно в разговор вклинилась Парсонс.
«Эй, Эли Уоллах! Здесь на грузовике есть пассажиры!»
«Ну и что?» — послышалось после небольшой паузы, — «Что это меняет? Молитесь, скоро встретитесь с богами».
«Мой двоюродный брат, Юрий Бриннер ждет меня на Ариадне. Не позже чем через сто земных часов. Много ли времени ему понадобиться, чтобы узнать, кто промышлял по этому курсу?»
Установилось недолгое молчание.
«Судьба… Значит, у меня есть двести часов. Продать груз и отправиться на другой конец галактики… Успею!»
— Отключи связь, Лиза, — приказал Муратов – Безнадежно.
Послышался щелчок.
— Забудь обо всем, Лиза… Выполняй мои команды. И все будет хорошо.


- — -


Он положил руки на рычаги управления турелью. Предохранительные колпачки гашеток откинулись, издав легкий щелчок. Немного поведя руками, он взял еще далекий штурмовик в прицел. «Ну, Боженька, выручай» — подумал Владимир, — «Который уже раз…».
Небольшая звездочка вражеского корабля стремительно увеличивалась в размерах. От нее отделились рой мелких зеленых искорок. И тут же грузовик повело немного в сторону – автопилот старательно уводил жизненно важные центры корабля из-под обстрела.
Грузовик затрясся – первые попадания дырявили обшивку. Еще, затем еще…
— Володя! Давай!
— Терпение!
Штурмовик на высокой скорости обошел грузовик, и, описывая широкую дугу, заходил по второй круг.
— Чего ты ждешь?! – почти прокричала Лэс.
— На таких скоростях мне его не достать, – в контраст ей спокойно, даже отстраненно отвечал Муратов. – Ждем.
Корабль вновь изменил свое положение в пространстве — компьютер автопилота обсчитывал траектории выстрелов.
На этот раз штурмовик заходил значительно медленнее, и Владимир внутренне напрягся.
— Внимание! На счет один… Добавляй скорость на максимум.
Корпус грузовика затрясло в предсмертной агонии…
— Три… Два... Два… Один!
Грузовик подпрыгнул на месте, и словно получив гигантский пинок под зад, устремился вперед. На несколько мгновений, пока Уоллах не сообразил что происходит, скорости кораблей сравнялись, и для Владимира штурмовик пирата стал практически неподвижной целью.
— Ну, мать! – выжимая гашетки, крикнул он переполненный эмоциями. В голове застучали цифры невидимого таймера – и-и-и пятнадцать, и-и-и четырнадцать: импульсному лазеру понадобится целых пятнадцать секунд непрерывного огня, чтобы разрядились аккумуляторы поддерживающее силовое поле штурмовика, и только после, после этих пятнадцати секунд лазер начнет повреждать непосредственно корабль пирата.
– И-и-и двенадцать… — шептали его губы, когда он крутанулся сферой вслед за убегающим от огня противником, — Стоп!! Убирай тягу, Лиза!
Уоллах быстро набирал скорость, но теперь, с точки зрения застопорившего ход грузовика, он удалялся строго по прямой и Владимир, снова взял его в прицел.
— И-и-и девять, и-и-и восемь, и-и-и шесть… Ну! Ну… Всё! Всё?!..
Штурмовик вышел за пределы досягаемости лазера, и Муратов осознал, что действительно настал конец. Еще одной атаки штурмовика, корабль не выдержит, а Эли Уоллах больше не подставится так по-глупому. На несколько мгновений он поддался человеческой слабости – почувствовал, как бешено стучит изношенное сердце, как страх заставляет неметь пальцы… И все-таки собрался – вспомнил о женщине в кабине своего корабля и женщине в середине своего сердца.
– Лиза! Рычаги на максимум!
Грузовик вздернулся измученной тушей.
— Ой-ё…
На черном фоне космоса были прекрасно различимы инверсионные следы тройки приближающихся ракет.
— Ой-ё!!!
Первый взрыв разнесся где-то в районе грузового отсека. Удар, сминающий переборки, пронесся по всему кораблю, и подкинул кресло вместе с Владимиром к сферическому стеклу кабины. Пристежные ремни удержали тело, но обратным движением он так двинулся затылком о высокую спинку, что в глазах потемнело, и он потерял ориентацию в пространстве…
— …Володя?! Володя?! Что с тобой! Володя?!
— Что-о? – проскрипел он, выходя из забытья.
— Володя!
— Лиза… Сейчас, сейчас…
Красная пелена перед глазами не рассеивалась, каким-то странным образом то утончаясь, то вновь уплотняясь, пока он не сообразил, что прикрыв один глаз, видит гораздо четче, чем двумя…
Скоординировав, наконец, зрение, он ровно в перекрестье прицела разглядел силуэт штурмовика.
— Чего там у нас? Шесть? Продолжаем…
Видимо он провел в забытье целую кучу времени — пират успел расслабиться, и не ожидал подвоха, а потому импульсный луч, прилетевший с внешне мертвого транспорта, стал для него полной неожиданностью. Он растерялся и целых две секунды осмысливал ситуацию.
— Ха-ха-ха! – с легкой сумасшедшинкой захохотал Муратов. – Что же ты будешь делать, малыш? Сначала скорость. Руль на разворот… И два, и один… Ну. Ну! Чёрт!
Штурмовик отказывался взрываться. Этому могло быть только одно объяснение — на корабле Уоллаха было установлено нестандартное оборудование защитного поля.
— Чёрт, чёрт, чёрт…
И в этот момент, совершено внезапно, штурмовик расцвел огромным огненным цветком.
В изнеможении Муратов откинулся на спинку кресла. Вглядываясь в быстро остывающий металл несколько секунд бывший грозным штурмовиком, он устало произнес:
— Я торгую плазмой. Дружище…


- — -


Отметка Ариадны последний раз вспыхнула на радаре и прекратила свое существование. Грузовик Муратова отошел от планеты на расстояние превышающее возможности радиосвязи.
Владимир на протяжении последних часов наблюдавший неторопливое мигание отметки наконец-то отвел взгляд от радара и, против воли, посмотрел на опустевшее кресло второго пилота.
Ее не было.
И как-то сразу, внезапно, как лавина с гор на него упало осознание своего одиночества. Теперь никто не придет к нему в рубку, не заговорит и не рассмешит… Не будет этой женщины в его жизни.
До последнего мгновения, до того как исчезла отметка Ариадны он надеялся на какое-то чудо, на нечто невероятное… Или даже не надеялся, нет, просто не осмысливал, всю цену ее общества. Присутствия на корабле, звука ее дыхания рядом с собой. Ему казалось, что да, вот был момент, когда на каком-то отрезке его жизни появилась женщина. С которой было хорошо, общество которой доставляло ему удовольствие. Та, которую он возжелал.
Ну, что-ж, думал он, был такой эпизод и прошел. Кто я и кто она? В порту Ариадны ее встречала целая толпа народу: дети, внуки, какие-то родственники и деловые партнеры. Все смотрели на нее с какой-то непередаваемой гордостью, были счастливы ее возвращением… На него не смотрел никто. Не обращал внимания, для них он был лишь маленьким винтиком, короткой функцией доставившим ее на планету. Тогда-то он понял, что всем желании он не сможет занять достойное место в ее жизни. Она была оплетена сотнями связей, переживаний, воспоминаний с этими людьми. Эти связи держали ее и составляли ее жизнь. Кто он такой, чтобы отрывать ее от всего этого? Что же он может предложить ей? Холодную рубку грузовика, перелеты меж сотен космических станций? Ту невыносимую для него самого ситуацию, когда некуда возвращаться, нет собственного угла, и нигде тебя не ждут.
Нет — это было невозможно. И потому он не раздумывал. Как только ремонт грузовика был закончен, он сразу же устремился в рубку и запросил разрешение на взлет. Ни секунды больше он не хотел оставаться на этой планете, ни секунды.
И взгляд вновь приковывало к себе опустевшее кресло второго пилота.
— Черт побери… — простонал он. Перед глазами встала недавняя картина: в последние мгновения перед стартом она пришла попрощаться, и нечто такое было у нее на лице, какая-то такая затаенная тоска, что внутри у него все переворачивалось. – Вернуться?



- — -


Небольшая комната освещалась лишь тусклым светом широкого монитора. За компьютерным столом, устало подперев голову руками, расположился грузный пожилой человек. В попытке принять внутреннее решение, он не отрывает взгляда покрасневших глаз от экрана.
Там, на мониторе, замерла знакомая до боли картинка — рубка космического грузовика, а поверх вольготно расположила широкая надпись – «Пауза».
— Да-с, — бормочет человек себе под нос, хрустя суставами, он поднимается с широкого кресла.
Медленно и неторопливо он приближается к окну и, упершись разгоряченным лбом в прохладное стекло, пытается что-то разглядеть. Безнадежно… Сквозь ноябрьский ночной туман не рассмотреть света звезд, а ведь именно за блеском звезд он подошел к окну. И даже дворовой фонарь не пробивает пелену – только светлое пятно выделяется на общем сером фоне.
Он вглядывается…. И перед взором встают совсем иные картины. Вот, он звонит, спрашивает, ищет. Ее е-мейл. Окольными путями, чтобы не дай бог не узнала. Вот, он в приличном ресторане пьет с хорошим парнем, программистом. Узнает где и как она проводит время в интернете. Как чудно, ей под пятьдесят – она играет онлайновые игры…
Да — не забыть! – каким-то образом надо познакомить программиста с дочкой, может быть срастется.
Еще он вспоминает… Школу. Тонкую девичью фигурку — вверх по лестнице, и колокольчик сарафана. И тень сиреневых кустов, и первый робкий поцелуй, и материнский крик с балкона — «Лиза!.. Где ты? Домой!».
И осознание своей вины заставляет уши вспыхнуть стыдом тридцатилетней давности.
— Я столько ждал… — бубнит себе он в нос. — Пока не умер этот хмырь… И я опять сбежал… Опять… — внезапно он взвивается. – Аська! Да. Самый лучший вариант… Потихонечку.
Когда-то большой и сильный человек торопливо возвращается к монитору, и тянет к себе клавиатуру. Как хорошо – она в сети. Не спит, удачно! И по лицу бежит улыбка…
Он весело стучит по клавишам и вдруг руки замирают на полпути.
— Что за детство? – спрашивает он у себя. – Какого черта?
Из ящика стола он извлекает потрепанную записную книжку, торопливо переворачивает странички:
— Тэк, тэк, – и тянет руку к телефону. – Нет. Нет. Столько лет прошло… Ни разу не разговаривали… — по телу пробегают мурашки. Пальцы сами набирают нужный номер. — Неудобно. Ночь…
Гудок. Еще один. Еще….
— Алло?
И сердце пропускает такт.
— Доброй ночи. Елизавету Андреевну можно?
— Вовка! Я уж заждалась.
— А…
— Дурачок. Не мог раньше позвонить?
Ev. Ponomarchuk
К началу раздела | Наверх страницы Сообщить об ошибке
Библиотека - Конкурсные работы - Autumn years
Все документы раздела: Пилот боронского Дельфина | Десять стазур | После боя... | Секретный, номерной - 2 | Фалкону | Встреча | За час до… | Последний день жизни торговца или начало | Это короткая история, о том как я наткнулся на ксенонский сектор | Лето ПревеД | Восточное побережье | Разбудил меня писк коммуникатора | Звёздная радуга | Мемуары контрабандиста | Большои круиз | А вот еще случай был | Последний человек, или повесть о вреде долгого отдыха | Тот, который дожил до лета | Два разных Новых Года | Под фиолетовой луной | Здравствуй, елка, Новый Год! | С новым годом, Дедушка! | Тепло рук человеческих | Работа №2 | Груз особой важности | Работа №3 | Незаконченное письмо | Новогодние Червяки | Исполнение мечты | Новый Год для Феникса | Show must go on! | Спор о похмелье | Тяжелое похмелье | Нарушитель | Momentum Deimos | Марафонская неделя | Похмелье в невесомости | Похмельный террор | Охотник на драконов | Меч синоби | Veni, vidi, vici | Куда ты пропал? | Команда | Свобода | Сказка о цвете глаз | Опустошение | Феникс | Autumn years | Все не так | Курьерская Галактическая | Пыль | Падающие звёзды | Шесть лет | Небесный Тихоход | Закат последнего | Звезда героя | Новая земля | Последняя речь господина посла | Храбрец | Пастух из Хацапетовки | Рыбалка на Мерлине | Сон | Свобода | Планар | Выход | Ижевск-авиа 3301 | Десант | Безумству храбрых поем мы песню! | Дорога без возврата | Марк | Гаврила | Угловой | Русалка | Контакт | Месть Малинче | Сон | Ещё не время | Путь тайника | Таинственное вокруг нас | Последнее желание | Режим ограниченной функциональности | Горлогрыз | Неконтакт | Чужое пекло | Пираты Ист-Айленд | Чужая жара | Адский понедельник | Чужая жизнь | Курорт | Охота за призраками | Последний отпуск | Жара в муравейнике | Венец природы | Жара | Музыкант | Полночный танец | Герой не нашего времени | Полёвка | Герой не нашего времени | По следу демона | Там на неведомых дорожках… | Двух зайцев | «Veni, Vidi, Vici…» | МАЗАФАКЕРЫ АТАКУЮТ | Я, Он и Она | Культ мёртвого Солнца | Эвакуация | Три секунды | В круге | Я Костюм | Отголоски прошлого | Финал Первой межзвёздной | Короткая история о том, как появляются Новые Земли | Поэзия с конкурса "Новая Земля" | Спокойной ночи, родная | Князь Тьмы | Странная мысль | Миссия 42 | Первая звезда | Церемония | Тета три дробь один | Полет драконов | Месть | Наша планета | Инцидент на Эсперансе | Создатели Мира | Экзамен для пилота | Про Гошу-молодца или Однажды в космосе… | Млечный вечер | Дети доведут кого угодно | Контрабандисты: Однажды, в космосе… | Кризис | Контракт и ангел | Кормовая Башня No.8 | Легенда | Три имени в списке | Оставит лишь грусть | Облачный дом | Шаманские будни | Одноглазые демоны | Панацея | Маски Ниенорге | Рождение легенды | Бессмертные Императоры | Беглецы | Скрижаль последних дней | Сфера человечества | Ворота города, которого нет… | Регенерация | Епитимья | Монопольное право | Герой или предатель? | Деревенька | ЗАВР | 3305 год | Джекпот | Артемида | Троянский доступ | График работы | Площадка №3 |


Дизайн Elite Games V5 beta.18
EGM Elite Games Manager v5.17 02.05.2010