ВНИМАНИЕ!
Наша конференция посвящена космической тематике и компьютерным играм.
Политические вопросы и происходящие в мире события в данный момент на нашем сайте не обсуждаются!
|
| » «Рыцари порта Либертан». | страница 2 |
|
|
|
|
Канал творчества: ««Рыцари порта Либертан».» |
|
|
|
Guest
 2076 EGP
           
Рейтинг канала: 9(1093)
Репутация: 376
Сообщения: 27975
Откуда: Моск.
Зарегистрирован: 12.10.2004
   |
|
Господа, вы вроде на ЕГе? И вроде даже пилоты? 
Или я случайно перепутал конференцию с посольством Англии?
Кончайте высокопарный стиль! Новичок - не новичок, но произведение вполне сильное, и главное - хорошо продуманное. Жалко только - большое, и немного "водянистое", захватывает с трудом.
Но что касается конструктивного предложения отдельной темы для критики - если продолжение(я?) будет выкладываться такими же крупными кусками, обсуждать его (в этой же теме) будет довольно затруднительно. 
_________________
Трещит земля как пустой орех
Как щепка трещит броня |
|
|
|
McRousseaux
 851 EGP
 
Рейтинг канала: 9(1098)
Репутация: 210
Сообщения: 6933 Предупреждений: 1
Откуда: ) и все мы
Зарегистрирован: 31.01.2005
|
|
Прочитал процентов 50, очень понравилось, мелкие ошибки искать нет никакого желания, но ты текст все-таки отшлифуй.
И, да, пожалуй в начале слишком много "воды".
_________________
МакРуссо, он же Мак, он же Руссо.
Пират, контрабандист. Отличается пристрастием к рому.
Характер скверный.
Не женат. |
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
  
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
Последовав совету пилотов, открыл отдельную тему для обсуждения. Прошу туда.
К МакРуссо - пытаюсь искать ошибки, очень тяжело. Все пилоты сказавшие об ошибках так меня пристыдили, что проверяю текст вместо того чтобы выложить на форум.
Продолжаю выкладывать. Маленькое предупреждение, в одной из опубликованных ранее глав, по совету жены, была пропущенна интимная сцена - слишком натуралистичная. В предстоящей главе есть сцены преднамеренного насилия, хотел бы как-то замаскировать, но тогда теряется накал страстей. Пусть предупреждение послужит табличкой "Детям до 16...".
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
Глава 8.
… после описанных выше событий прошло пять долгих лет…
…Жак Сергей Солод работал начальником штаба всех флотов герцогства. Взлетел неимоверно. Ходить на кораблях стало некогда. Сутками сидел в громадном кабинете на борту флагманского эсминца охраняющей форт Бор. Весь погруженный в снабжение флотов, кадровые перестановки, учения. Даже на разработку планов обороны и нападения времени не хватало. Жалование его стало огромным. Количество боевых операции в мирное время давало себя знать, диверсионные, орденские, наградные. Да еще должность и звание контр-адмирала. В вопросе жалования он стал легендой. Шутка ли восемьсот пятьдесят тысяч в месяц! Самый высокооплачиваемый офицер человечества. Даже командующему всех флотов Тольски, которым формально был король, начислялось в два раза меньше.
Купил себе баронский корвет – Коршун, две курсовые пушки, три турели, все со спаренной тяжелой плазмой. Силовые поля загляденье! Как у шести «цешек» вместе взятых. Правда скорость мала, ходил Коршун не быстрее грузовика. Как он сам говорил, когда заказывал штучный аппарат: «С возрастом все больше понимаю Торсо. Под старость хочется ходить под мощными щитами».
Не забывал и про либертанцев, своим приказам взял на службу еще два флота рыцарей. Хотел бы взять больше, да бюджет флотов герцогства не позволял. Оформил среди рыцарей сбор средств на покупку рижской «дэшки» для порта Либертан. Это было бы эпохальное событие. Покупка эсминца поставила бы рыцарей, если не вровень, то уж точно в один ряд с государствами. Сам скинулся двадцатью миллионами. Уже собрали восемьдесят. До необходимых ста пятидесяти оставалось года два…
… Майкл Ань Тонг тоже сделал карьеру во флотах. Занимал должность начальника штаба третьего либертанского флота на службе Тольски. Работой был доволен, комфлота был старый рыцарь, много понимавший и поживший, Джонсон. Работалось им вместе просто отлично, как двум пальцам на одной руке. И как говорил Джонсон, что другого человек на свое место, после отставки, кроме Майкла он не видит. А так как комфлота надеялся выйти в отставку в ближайший год, то в скором времени Ань Тонг станет самым молодым командующим флотом рыцарей. Не успевал даже по званиям, до контр-адмирала оставалось две ступеньки. Солод обещал решить этот вопрос, как только тот займет столь высокую должность.
Вместе с семьей он поселился на базе своего флота, астероиде Чигин. Марта родила еще одного мальчика, уже третьего. И пока с «фабрикой по производству детей», как говаривала Марта, они решили остановится.
В жизни их семьи произошло еще одно эпохальное событие. Случайным образом Майкл обнаружил дальних родственников своей жены. До того Марта считала, что она сирота, и все ее родственники погибли в том самом бою, в котором ее подобрал Ань Тонг. Тем не менее обнаружились дальние родственники. Все они работали на одной из дальних фабрик в Оссеи. И Майкл поднакопив деньжат отправил жену и детей к ним в гости. Поездка обещала быть долгой, но того стоила, особенно много от этой поездки, по мнению Ань Тонга, выигрывали дети. Увидят своих настоящих дедушек и бабушек, хоть и двоюродных…
… У Ивана перемен в жизни было меньше. Правда, его подразделение, известное своей удачей и богатой добычей привлекло много рыцарей. И по размерам уже даже превысило полк. Но авторитета среди старейших рыцарей он еще не приобрел. Политик из него был никакой. А для того чтобы выступать в числе первых на совете командиров, одного воинского мастерства недостаточно. Слава его была как удачного и успешного командира, а не как справедливого и мудрого судьи и советчика.
После того, как Ань Тонг, перевез свою семью в Чигин, Изабелла заскучала в форте Бор. И Годлесс перевез ее вместе с дочками, поближе к себе, в Вике, откуда ходу до Либертана было чуть меньше суток. Устроил их там по-королевски, его семья ни в чем не знала отказа. И даже купил Белле маленький цех по пошивке обуви, прямо на территории станции, чтобы не скучно было сидеть в одиночестве.
Дочурок было уже четверо, а Белла опять ходила с пузом. Иван все хотел мальчика, и обещал не успокаиваться…
* * * * *
Искусственный объект Порт Либертан
Зал Совета Командиров
Вольные Пространства
Годлесс зашел в зал совета в числе последних, и скромно уселся у самой стеночки, в задних рядах - по возрасту не положено, молод еще, спереди сидеть. Подрасти, стань авторитетом для многих - тогда и будешь гордо восседать в первых рядах, и голос твой будет слышен далеко.
Совет открыл старейший из присутствующих командиров, Андрон Дулитл.
- Приветствие рыцарям, кх-кх… – жесткий кашель прервал его речь. Старик с тревогой осмотрел ладонь, прикрывавшей рот руки, нет ли крови? Возраст давал себя знать, семьдесят лет – не шутка, и каждый день жизни с годами ценится все более. Дулитл не появлялся в Либертане последние лет десять - сидел у себя на шахте безвылазно, занимаясь семейным бизнесом. Но по такому серьезному поводу, собрал таких же старичков, как и сам, и выбрался в порт. В шутку, приведенное им подразделение уже успели назвать «кряхтящей гвардией».
- Кх… Вам всем сообщили главную новость - в Даралле умер комполка Эдвард Мария Торсо. Прошу почтить его память минутой молчания…
По залу разнесся скрип отодвигаемых стульев. Рыцари отдавали должное одному из самых выдающихся своих лидеров.
- Прошу садится. Итак, с момента его смерти, Дарилль и рыцарей не связывают никакие обязательства. Умер человек, подписавший мирный договор с Маилкой. Итак, вопрос таков… Будем мириться с дарилльцами или воевать… – дав затравку и выполнив положенные функции Дулитл тяжело сел.
По залу пронесся легкий шум. Вопрос вынесенный на обсуждение не стал ни для кого новостью, и про себя каждый из присутствующих давно принял решение и уяснил собственную, но начинать дебаты первым никому не хотелось. Начнешь первым кричать за войну – сразу приклеят ярлык безрассудного дурака, выступишь за мир - объявят трусом. Если же сказанное, вдобавок сочтут смешным, то еще и засмеют. А быть осмеянным в Либертане – нет беды хуже. Потому и выжидали.
Первым поднялся, поражающий ростом и худобой, Александр Храмовников – рыцарь, известный более всего своей жесткостью к дарилльцам. После возглавляемых им походов в живых не оставалось никто. Тем не менее, командир он был отличный, мастер на выдумки и неожиданные ходы, столь высоко ценимые рыцарями.
- Война! Быть войне. – увесисто заявил он. - Разведка доложила мне. Джамиль собирает флаги - двадцать тысяч кораблей собрались на рейде Парчи. Интересно, для чего Смиту такие силы? Куда они собрались? Может быть учения проводить? Ха-ха! Быть войне. Посмотрите на обнаглевшую дарилльскую молодежь! И двух недель не прошло, как умер комфлота, а уже восемнадцать нападений. Последние десять лет, не бывало такого, не более одной разграбленной станции в год…
- С чего же нам думать, что он двинется на Вольные? Собрать флаги, не значит отправить их в поход. Быть может, он собрался защищаться?.. – произнес кто-то, кого Иван не разглядел и по голосу не узнал.
- И я тоже хочу вставить свое слово… - поднялся Дулитл. – Я не молод, а потому чихать хотел, на ваши насмешки!
- Ну-ну… Так мы и поверили. Давай Андрон! Говори!
- Рыцари! Чего мы, ото, понимаем в войне? Ни в одной войне мы не победили… - ответом Дулитлу стал неприязненный говорок, и он поднял руку, словно защищаясь. – Ни в одной. В кратких операциях, в набегах, в единичных битвах – нам нет равных. Но в войне? Пусть мы разобьем все флота Маилской, пусть силой возьмем каждую станцию, но что дальше? Дарилль двинет столичные флота и отобьет обратно. Война, детишки, это вам не просто так. Чего мы понимаем в экономике, в пропаганде, в налогах… Кх. Черт! Продолжительную войну, на два-три года, мы вести не сумеем и не сможем…
Старый комполка уселся на место с чувством выполненного долга. Произнесенные слова были правдивы - Либертан не имел ни экономической, ни политической основы для ведения долгих боевых действий – и потому больно резанули по самолюбию рыцарей. Недовольный гул стал ему ответом.
Но Храмовников не собирался отступать так просто, он явно, что-то задумал.
- Дулитл прав, даже корабельные ракеты, мы закупаем в Оссеи. Своего военного производства, верфей, доков, школ технического персонала у нас нет. Но!.. Во-первых, сейчас рыцари сильны как никогда. Большой поклон и благодарность Черешневым… - по залу разнесся хохот. Служба в войсках герцогства позволила многим поправить свои дела, обновить машины и оборудование – и наконец-то перестать сосать деньги из родных шахт. Действительно, в пору благодарить герцога, чуть ли не в ножки кланяться. – Во-вторых, я предлагаю не войну. Опередим дарилльцев… - рыцарь умолк, интригуя присутствующих.
- Что за паузы! Мы не в театре. Рожай быстрее!!
- Набег! Набег на Парчи! – почти закричал комполка. - Так дадим им в нос, чтобы лет на пять Маилка забыла о Вольных. Ныне в Либертане собралось больше пятнадцать тысяч кораблей и пилотов. С такими силами мы ограбим Парчи! Легко! Сам Джамиль Смит не пилот. Мы убьем его не в бою, на станции. Прервем род кровососов! В набег!
В зале начались шевеления. Такая постановка вопроса многим понравилась, одно дело война, как правильно заметил Дулитл, и кроме всех отмеченных изъянов, дело, к тому же совершенно не прибыльное, и совершенно иное – набег на такую крупную станцию и порт, как Парчи. Место богатое, добычи станет на всех. И с политической точки зрения, в случае удачи, Маилская область станет тихой-тихой года на два, а то три. Настроения менялись, и те, кто ранее прочно стоял за мир, начали склоняться в сторону набега.
- Может, пригласим рыцарей, что сейчас на службе Тольски? – вырывались сомнения.
- Они и так получают жалование. А нам что, кушать не надо? В набег! Смиты уж двести сорок лет пьют нашу кровушку! Попьем и мы их.
Все чаще, по залу разносились утвердительные возгласы.
- В набег. В набег! В набег!
И собственно, именно эти возгласы и крики решили судьбу дела - никому из рыцарей не хотелось получить плохую славу, излишне сомневавшегося и трусоватого. Поддержка собственного имиджа была для комполков первостепенной задачей, в душе каждый мог быть сомневаться, но на людях… На людях надо быть орлом. Смотреть гордо, непримиримо и смело. Не так много людей в истории Либертана, могли впрямую высказывать свои опасения, да еще и уметь остужать горячие головы. Последним таким человеком, могущим пойти против общего мнения совета командиров, не побояться прослыть трусом, был покойный Эдвард Мария Торсо. Он мог гордо выступить против общего мнения, и настоять на своем. Сегодня же такого человека не нашлось… Не кому было остановить горячие головы и не менее жадные руки.
И скоро единое мнение пронеслось по залу.
- В набег! В набег!
Скрипя и покряхтывая, явно не довольный своими обязанностями старейшего комполка, с сиденья поднялся Дулитл и призвал к тишине.
- Мнение командиров ясно. Рыцари сказали свое слово. Сборный флот рыцарей порта Либертан отправляется в набег на центральную станцию Маилской области - Астероид Парчи, пространства Дарилля. Кто против этого, пусть поднимется, и да не будет ему в том упрека.
Несмотря на произнесенные слова, никто не возразил - подняться при таком перевесе голосов в пользу набега, и по такому вопросу, означало вечный позор.
Андрон Дулитл три раза хлопнул в ладоши - решение утверждено.
- Рыцари! Кто поведет нас в бой? Кто будет командовать сборным флотом?
Тишина разлилась по залу. Все напряженно думали. Принять политическое решение важно, но еще важнее избрать командира, по приказу которого пойдешь в бой, умирать. Кому доверишь свою жизнь и жизнь своих пилотов. Редкие голоса, разорвали молчание: «Иванов!», «Мурса!», «Храмовников!», «Линдан!». Среди этих, еще одиноких вскриков, Иван расслышал «Солод!», и заорал изо всех сил.
- Солод!!!
Крик его разлился по залу неожиданно громко, и также неожиданно многие рыцари его подхватили. Спустя две минуты, только две фамилии звучали в зале.
- Солод! Храмовников! Солод! Храмовников!
Андрон поднял руки, привлекая к себе внимание.
- Солода сейчас нет с нами. И он на службе Тольски, нельзя так просто отозвать рыцаря со службы… Его нельзя выбрать комфлота.
После выступления Дулитла, все разногласия отпали, и мнение стало единодушным.
- Храмовников! Храмовников! Веди нас, Саша!
Комполка гордо осмотрел присутствующих и вышел в центр зала, с высоко поднятой головой. Честь, оказанная ему, была велика - не так часто рыцари собирали сборный флот, и человек, возглавивший такой флот, навсегда попадал в историю Вольных Пространств. Он стал одним из них…
…Плох тот пилот, который не мечтает стать комфлота. И молодой пилот, впервые попав в Либертан, сразу понимает, что для достижения этой мечты есть лишь один способ – завоевать уважение рыцарей. И начинает вести себя соответственно: правильно и достойно, контролируя каждый свой шаг и вздох. День за днем, год за годом на протяжении десятков лет, собственными руками он лепит из себя лучшего человека… И однажды на этом пути, тяжелая и неудобная маска пристает к лицу и становится его душой, и даже, с возрастом, покинув Либертан, он остается таким же. Остаются с ним навсегда, взгляды и убеждения и поведение, все в нем вызывает злобные взгляды людей не прошедших такую же школу, и они задуют вопросы: откуда взялась такая непримиримость, неподкупность, кристальная честность и благородство?
Так и Александр Храмовников - долгие годы он шел вверх по этой лестнице авторитета и репутации. Рачительно складывая все в копилку: мелкие победы и крупные поражения, незначительные поступки, и доля, даваемая молодым пилотам в его подразделении, и собственноручные расстрелы дарилльцев, и даже то, как он себя вел, выпив лишнего… Последней каплей, стало проведение им решения о набеге, и теперь рыцари доверяли ему вести их в бой…
Он становился исторической фигурой, и на пути оставался всего лишь один опасный момент.
- Мы сформируем пять флотов, по три тысячи двести машин в каждом. И одно разведывательно-диверсионное подразделение. Командирами флотов хочу назначить… - он внимательно осмотрел зал. - Мурса! Линдан! Иванов! Мань! На разведку… на разведку… Годлесс!
Все перечисленные, вышли и стали в центре лицом к Храмовникову. Каждого по очереди, он спросил, униженно склонив голову.
- Примешь ли ты меня своим командиром?
Это была последняя проверка. Процедура назначения командира любого подразделения рыцарей происходила всегда одинаково. Командир выбирался простым большинством голосов, но непосредственные подчиненные должны были утвердить его единогласно. И, как ротного единогласно утверждали звеньевые, так и командующего объединенным флотом, должны были утвердить, только, что предложенные командиры.
- Да.
Короткое слово, уверенно прозвучало пять раз, и громадный груз свалился с плеч Александра. Он улегся ничком на пол, не скрывая торжествующей улыбки.
Вызванные командиры по очереди легко наступали одной ногой ему на спину, приговаривая при этом.
- Помни, пилот. Откуда пришел и куда взлетел!
С пола поднялся уже не комполка, а командующий объединенным флотом рыцарей - Александр Храмовников. Вместе с ним поднялась и легендарная, жесткая дисциплина рыцарей - вольница закончилась. Все присутствующие с настоящего момента и до окончания боевых действий его подчиненные. Он мог, казнить или послать на верную смерть кого угодно и не давая никому отчета в своих действиях.
И он огласил «первый» приказ, который поколение за поколением командующих Либертана отдавали почти триста лет.
- Кабаки закрыть. Водка под запретом. Всех баб вывезти из порта.
* * * * *
Космос
Вблизи торговой станции Парчи
Маилская область, пространства Дарилля.
К месту нынешней стоянки флот рыцарей дошел без особых происшествий - серьезных стычек по пути не произошло, а все мелкие отряды дарилльцев сносили три сводных полка разведки под командованием Годлесса, следовавших в авангарде и подавляющих всяческое сопротивления мелких отрядов противника. Крупных же отрядов Ивану встретить не пришлось - по непонятным причинам основное сражение Джамиль Смит решил дать вблизи Парчи.
Флот рыцарей застопорил ход на траверзе станции. На пустяковым по космическим меркам расстоянии, всего двух часах хода - доплюнуть можно при желании. Несмотря на отсутствие потерь, и возможных преград рыцари вступать в бой не спешили. Слишком подозрительным выглядело желание дарилльских адмиралов принимать бой в этом месте…
…По многократно защищенному каналу шло совещание высших командиров. Докладывал Годлесс, он только, что вернувшийся с задания. За сутки стоянки, он лично успел сходить в разведку четыре раза. И в очередной раз дарилльцы обнаружили его отряд, но открывать огонь не стали.
- …ничего нового. Противник застопорил ход вне зоны досягаемости наших основных радаров. Приблизительное число кораблей в строю двадцать девять – двадцать девять тысяч пятьсот машин. Точнее установить не удалось, но в том, что не полных пять флотов уверен. Как минимум на каждый дарилльский полк, шестьсот кораблей, одна «эфка». – с легкой руки Солода корабли типа корвет, называли Ф-классом. – Судя по маркировкам все машины из Маилской области, машин с маркировкой центра Дарилля не обнаружил. Эсминцев и авианосцев нет. Расположение основных групп, в плоскости перпендикулярной эклиптике, образуют вершины пятиконечной звезды. Подробное расположение передаю на ваши компьютеры… Звенья были разосланы, с разведкой по всем «градусам», с промежутками в один, два и четыре часа. Доклады получены не все. Других подразделений противника пока не обнаружено.
Иван не сообщил рыцарям ничего нового, то же самое он докладывал и два, и шесть часов назад.
- Хорошо. Годлесс, по окончании совещания - организовать патрулирование. Не хочу никаких неожиданностей… Прошу всех высказать свои соображения. Вступать или не вступать в бой.
- Все к лучшему. - начал Мурса. – Верховный решил бросить Джамиля на растерзание, решил наказать за все. Нам это только на руку. Больше всего, меня радует отсутствие сверхтяжелых кораблей…
- А меня совершенно не радует, что разведка мирного времени, ничего не узнало, об этом Анджее Сано! Новый командующий Области, а мы про него не знаем ничего… Он занял прочную оборону, судя по «звезде», такой строй может таить множество ловушек. Как думаете, он будет в обороне сидеть или сыграет от обороны, на контратаке? – осторожный Иванов, боялся попасть в ловушку.
- Главное знаем! – ответил Мань. – Он не местный. Назначение недавнее. С «джамильскими» выкормышами не спелся…
Спор разгорался, но Храмовников, как и положено командиру, пока не вмешивался в разговор. Сначала должен выслушать все мнения, и только затем вынести окончательный вердикт.
- Иван, ну-ка расскажи свои ощущения. Что почуялось? Какие ощущения от последней разведки… – спросил Линдан.
- Странно. Странно все, вот что показалось. За отрядом никто не погнался. Хотя мы прошли у них под носом, всего в одной единице. Я хотел посмотреть, как они строй сдвинут с места. Стояли себе так спокойно… Почудилось, что драки не хотят. Численностью напугать думают, что ли? Странные ощущения.
- Так и мы драки не хотим. – добавил Мурса. – Пусть только барахло отдадут со станции и с машин движки поснимают. Так мы сразу уходим. Ха-ха… – отсмеявшись, продолжил. – А если серьезно, то и мы сюда не умирать пришли. И не поголовье пилотов в Маилке уменьшать. Мы пришли сюда напугать их так, чтобы еще года три боялись.
- Правильно говоришь. Не забить их надо. Да и не получится - соотношение сил чуть меньше, чем один к двум. Надо хрястнуть хорошенько. – Линдан уже начинал строить планы, - и гордо уйти в Либертан.
- Вступать в бой с другой целью. – Мань был не многословен, как всегда. - Адмиралы должны понять, здесь им ловить нечего. Искать, новое место для боя. Где лучше держать оборону. Мы захватываем Парчи. Они строят оборону в другом месте. Мы уходим.
- Мне все равно не понятно. Что за приказ Смит дал адмиралам. Глухая оборона или контратака? – Иванов продолжал вбивать в головы свою мысль. - Это все решает. Прорвать такую оборону невозможно. Во всяком случае, без огромных потерь. Какой у нас «плюс»? Личное мастерство пилотов. Все. Других «плюсов» не наблюдаю. Но, личное мастерство играет роль только в «карусели». До этого доводить нельзя.
- Что ты предлагаешь?
- Надо пробовать. Если все-таки глухая оборона, надо уходить от Парчи и пройтись огнем по соседним фабрикам и шахтам. Тогда посмотрим. Если Джамиль боится за свою шкуру, то не отпустит ни одного корабля от Парчи. Мы же свободно погуляем по всей Маилской.
- Есть еще хорошие моменты. - возразил Мурса. – Психология, как всегда. Джамиль испугался до колик, стянул все флота к собственному дому. И нового командующего флотами Маилской не приняли офицеры. Эти два положительных момента обязательно надо учитывать, если пойдем в бой… Решай, Саша.
- Да. Командир, твое слово.
Ждали решения командующего, тот вроде бы задумался на минуту. Хотя на самом деле для себя решил все давным-давно.
- Все правильно говорите рыцари. Более всего понравились твое мнение Джордж. – обратился Храмовников к Иванову. – Абсолютно правильная позиция… С точки зрения боевого командира. Зачем класть людей на прорыв обороны? Понятно незачем. Но, мы пришли, сюда преследуя политические цели, и с точки зрения политика, совсем неправильно думаешь. Цель разрушить их родовое гнездо. До основания. Навеки. Вот тогда, дарилльцы действительно перепугаются. И я не удивлюсь, если даже Верховный пришлет послов мира в Либертан. Так что… Разрабатываем план боя!
Планирование затянулось часов на пять. Прикидывали и так, и эдак. Предлагали все новые и новые варианты. Орали друг на друга и ругались. Эмоции накалились до предела – находились бы в одном помещении, может и до драки дошло… Когда же Храмовников утвердил план, Линдан, бывший баронский офицер, прибившийся к рыцарям уже достаточно пожившим человеком, назвал его натурально либертанским: «Сами ведем себя нагло, а противника считаем за дурака». В ответ Мурса заявил в обычной полушутливой манере: «И мы не наглые. И дарилльцы не дураки. Просто противник думает, что из нас стратеги, как из г… пуля. Вот пусть помрут с такой мыслью…». На том и разошлись
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 8, продолжение)
* * * * *
На следующий день сводное подразделение Годлесса зависло в четырех часах хода, от места предполагаемой схватки. Для предстоящей операции отряд был дополнительно усилен еще двумя полками - в общей сложности под командованием Ивана находилось тысяча шестьсот кораблей. Не заметив, и не осознав того Годлесс выбился в самый верх элиты рыцарства, в относительно юном возрасте – двадцати восьми лет. Столь крупные подразделения во флотах Тольски, например, водили офицеры в чине не ниже контр-адмирала.
Сам же Иван не задумывался об этом, и все внимание сосредоточил на картинке голокуба, на который через специально выстроенную цепь «ашек», служивших ретрансляторами, передавалось схематическое изображение битвы…
…началось. Строй рыцарей выдвинулся с заранее занятых позиций набирая ход. Вперед вырвалась довольно крупная группа меток - это Иванов повел свой флот в атаку на одну из вершин пятиконечной звезды. До контакта с противником оставалось не более сорока минут. В томительном ожидании прошли ровно тридцать минут…
Флота рыцарей выходили на заранее намеченные позиции, выстраиваясь в Х-образный строй, и лишь флот Иванова продолжал неумолимое движение. Рыцари застопорили ход в семи с половиной минутах хода до дарилльской звезды. Семь с половиной минуты хода на «первой боевой», скорости, которую могли поддерживать все самые медлительные корабли – «цешки», вне зависимости от износа силовой и двигателей. Так они и задумали, именно это расстояние с точностью до секунды должно было сыграть решающую роль.
«Ивановцы» вошли в контакт, и понеслось. Первый же слитный дарилльский залп выкосил машин пятьсот… В ответ рыцари, не произведя ни одного слитного залпа, рассеялись в беспорядочную тучу. И начали играть в свою любимую игру - «карусель». Драка стояла жесткая, и потери шли на уровне один к одному. Спустя двадцать секунд, точно по графику, флот Иванова начал откатываться, по направлению к своим… Дарилльский флот не удержался и последовал за ними не прерывая бой… Еще спустя минуту, в этой бестолковой стычке начало сказываться превосходство рыцарей в мастерстве. К этому моменту рыцари потеряли около тысячи кораблей, а дарилльцы порядка полутора тысяч. Дарилльцев такой размен вполне устраивал, численное превосходство непосредственно сражающегося подразделения было больше чем в два раза, и ничем иным кроме уничтожения либертанцев стычка закончиться не могла. Флот Иванова все откатывались и откатывался. До своих оставалось не более пяти минут хода…
Тогда-то дарилльские адмиралы и поняли, что их заманивают в ловушку и «звезда» сдвинулась с места всем строем навстречу рыцарям. Как только дарилльцы набрали ход, флот Иванова прекратил бой и начал попросту паническое бегство под защиту своих - на встречу ему уже выдвигался флот Мурсы, успевший выйти из общего строя, и построившийся в «треугольник…
…Через минуту два флота либертанцев встретятся. Отступающие «ивановцы» проследуют к своим местам в общем строе, а идущий навстречу флот Мурсы ударит слитным огнем по беспорядочно преследующим, дорвавшимся до легкой крови, дарилльцам… И никто им не поможет, до строя рыцарей ходу две с половиной минуты, до основных сил дарилльцев четыре минуты. Полторы минуты разницы. Эти полторы минуты разницы станут для, идущего без всякого строя, дарилльского подразделения смертью…
Голокуб в машине Ивана показывал всего-навсего белые и красные точки отметок, но даже эта схематическая картинка могла передать весь страх и ужас происходящего. Страшно. Десятки красных точек резко увеличивали яркость, показывая гибель, с такой частотой, что казалось, зажигается пламя. В течение первых десяти секунд накрыло не более двухсот машин, но остальные дарилльцы растерялись, не ожидая такой встречи и развернули корабли к своим…
После того, как они побежали, идущие следом в строю, рыцари расстреливали их как на учениях. «Ашки» пытались вырваться из огненной сети раскаленной плазмы за счет скорости, но даже им это не удавалось. Что и говорить про остальных… Всего одну единственную минуту флот Мурсы вел огневой контакт, а уничтожил всех. Практически всех. Навстречу им уже двигались основные силы дарилльцев, но Мурса не принял бой и развернулся, возвращаясь на место, в общем строю.
Обе стороны застопорили ход. Потери рыцарей из флота Иванова были ужасны. Вышло три тысячи двести машин вернулось не более тысячи. Потери дарилльцев были колоссальны - из шести тысячного подразделения вернулись не более двухсот машин...
К сожалению, в такую игру не было возможности сыграть больше. Потому, что такой размен, не мог привести ни к какой цели, кроме взаимного уничтожения двух флотов. И резко поумневшие дарилльские адмиралы не допустят повторения подобного - ни один пилот не вылетит за условную черту строя. Да, и расстояние было уже совсем не то, не семь с половиной минут хода, а только лишь три.
Вот тут то и должен был сыграть свою роль отряд Годлесса.
- Набрать ход! – приказал Иван по общей связи.
Цель его подразделения – Парчи. Ровно через четыре часа, они зайдут к станции с неприкрытой стороны, прикрываясь от радаров громадным экранирующим эффектом миллионно тонной металлической станции. И начнут бомбить станцию ракетами и плазмой.
Парчи это не форт, а торговая станция, и не имеет никаких оборонительных объектов. Ни обломков вокруг, затрудняющих пилотирование, ни зависших плазменных пушек, ни минных полей. Парчи - просто крупный административный и торговый центр. Да и к чему оборона? Ведь никто не мог даже предположить, что либертанцы пройдут в самое сердце Маилской области, не сделав ни одного выстрела, ни обломав зубы о базы флота и оборонительные форты.
Ведь в стратегически правильной войне, преследующей захват пространств, ни в коем случае нельзя оставлять в тылу укрепленные объекты. История космоса не знала войн, когда в своем тылу оставлялись вражеские укрепленные сооружения. Рыцари же пришли с набегом, им не нужна была Маилская область. Не нужны заводы и фабрики, верфи и шахты - они пришли наказать дарилльцев. Ну, и чего греха таить, пограбить хорошенько…
Задание Ивана бомбить станцию. Тысяча шестьсот кораблей изобразят вокруг станции клубок ниток. А ровно за полминуты до его нападения, флот Маня пойдет в атаку, изображая то же самое, что сделал Иванов. Дарилльцы приготовятся к правильной битве… Но не успеет она начаться, как на своих радарах они увидят отметки заходящие с тыла. Адмиралы поймут, что это «такое» и часть сил бросят наперерез – рыцарям хотелось верить, что это будет достаточно большая часть сил. Учитывая истерику Джамиля Смита, над головой которого ракеты взрывают станцию, а плазма рвет и гнет металл с неповторимым скрипом.
Тогда-то Мань наплюет на всевозможные потери. Пойдет на прорыв, броситься догонять дарилльцев, ушедших наперерез Годлессу. И этому подразделению противника не позавидуешь. В космосе невозможно вести войну на две стороны в строю. А Годлесс с Манем зажмут их именно с двух сторон… И начнут превращать в ничто. Не нарушая собственных строев, пройдут сквозь друг друга, и пойдут на разворот. Первоначальные потери Ивана будут чудовищны, дай Бог, останется полвина, когда же врагов догонит Мань, игра пойдет в одни ворота…
А вот как, ситуация будет развиваться далее либертанцы не планировали. Невозможно предсказать реакцию адмиралов, после уничтожения двух крупных соединений, и имеющих врага в собственном тылу. Словом, бой покажет, и с Божьей помощью выкрутятся в очередной раз.
…Обычно командуя такими подразделениями, в бой не ходят. Слишком велика и важна картинка в целом, чтобы одновременно держать ее в мозгу и пилотировать корабль. Иван же шел в бой в середине «дельты». Дарилльская «эфка» - Дракон, слушалась его, лучше собственных конечностей, да и само по себе пилотирование любого корвета не отнимало столько внимания, не требовало высокой координации при маневрах. К тому же помогало центральная позиция в строе – его маневр был самым экономным. Он успевал, и пилотировать и отдавать команды, и держать картину боя в мозгу сверяясь с десятками экранов и сотнями показателей штабной аппаратуры. И все это, по его мнению, благодаря идеально подходящему кораблю. Он обожал свой корвет, и заставлял ревновать к корвету Изабеллу…
… Он взял «эфку» с боя. Выслеживал, именно этот, эксклюзивно для контрабандистов изготовленный Дракон, два месяца подряд без перерыва, пересадив весь свой полк на специально арендованные «ашки», и таки достал его. Посбивав щиты, устроил пилоту форменную истерику в эфире, строго следуя стилю Жака Сергея, - заставил дарилльца довести корабль до ближайшего дока. Ребятам за ту операцию роздал шесть миллионов вознаграждения, пришлось влезть в долги, и отдавать их целый год после захвата корабля. Но не жалел ни о чем.
Стандартная дарилльская «эфка» была самой быстрой машиной в своем классе, догнать такую было невозможно даже на самых быстрых «бешках», тольских Кальмарах, легко загнавших бы приснопамятную Немезиду. Тем более этот нестандартный вариант. Конструкторы засунули в Дракон самую слабую фотонку на курсовой бой, и две турели, верхнюю и нижнюю со спаренной тяжелой плазмой. Настоящая ходячая смерть. Но щиты!.. Силовые поля приводили окружающих в ужас. Щиты такие же, как у «цешек», для такой крупной конструкций это было меньше, чем мизер. Все «эфки» ходили с щитами, как минимум в четыре раза превышающие по силовым полям «цешки». Но таково было задание у конструкторов корабля, контрабандистам требовалось очень быстро убегать от преследующих патрульных, или же перебить, небольшую группу кораблей за наиболее короткое время, пока никто не успел убежать за помощью. Годлесс относился к минимуму щитов философски. Ну и что? Ну, прибьют меня, так же легко, как «истребитель». Для начала пусть догонят, затем посоревнуются со мной в огневой мощи, а затем… Иногда ему казалось, что Дракон живое существо, и отвечает ему взаимностью на любовь.
Потому Иван атаковал вместе со всеми.
- Рассыпаться. Атаковать станцию только ротами. Роты не разбивать. – приказал он ледяным голосом, за полминуты до подхода к станции. Во время боя говорило нарочито отстранено, старательно копируя Солода, своего кумира, во всем касающемся командования. Ни каких эмоций, ни каких послаблений. Видишь, что направляешь пилотов на смерть, но тон не меняешь. Подчеркнуто холодно и отстраненно. Он командир! А не барышня.
И спикировал к поверхности станции, во главе личной роты, уверенно повторившей маневр. Переключил языком волну.
- Ракеты с промежутком в две секунды.
Откинул большим пальцем левой руки крышечку кнопки пуска ракет. Нажал. Пуск. Указательным пальцем правой рукой выжал гашетку курсовой пушки. Считал про себя «Раз. Два. Пуск… Раз. Два. Пуск…»
В один из экран видео-наблюдения видно, как по поверхности станции пошли разрывы. Красота! Буквально тропа из металлических цветков. Рядом следы расплавленного металла. Неожиданно глубокие… С трудом сообразил - стрелок с нижней турели бьет точно в те же места, что и он, специально углубляя разрыв покрытия станции. «Раз. Два. Пуск…». Автоматически отсчитал все пятнадцать ракет. Все, ракет не осталось. Аккуратно закрыл крышечку. Теперь уже пилотировал механически. Внимание сосредоточил на картине боя в целом…
…Командующий дарилльскими флотами, Анджей Сано, чувствовал себя глубокого несчастным человеком. Казалось бы, жизнь удалась. Для мелкого дворянина из Даралла, его карьера была ошеломительной. Прослужил во флотах Дарилля тридцать пять лет, он вырос до звания вице-адмирала и его не собираются отправлять в отставку. Хотя и прослужил на десять лет дольше положенного кадровому офицеру! Без всяких связей и знакомств.
В прочем в жизни ему везло. Везло достаточно часто, чтобы он ощущал это, и не забывал благодарить Бога. Или дьявола, или кто там есть. Нет, он не был религиозным фанатиком, как большинство сограждан, но мог уверенно считать, что божественное вмешательство касается его гораздо чаще, чем окружающих.
Когда он был еще простым офицером и ходил пилотом на кораблях, ему каким-то чудесным образом удавалось не попасть в зону боевых действий. А среди подчиненных не случалось случаев дезертирства, пьянства с мордобоем, или еще каких грязных историй - ни каких тебе связей подчиненных с дочерьми владык, никаких дуэлей, которые в Дарилле были строго запрещены, никакого воровства казенного имущества. Потом, гораздо позже, в бытность командиром полка или флота, такие истории случались, в вверенных ему подразделениях, но нарушители порядка уже не были его непосредственными подчиненными. Ничто не бросило тень на его безупречную репутацию.
Также благополучно дела обстояли и в семье. Благодаря новым финансовым возможностям Сано, четыре любимых дочери вышли замуж за хороших и обстоятельных мужчин и нарожали целую кучу внуков на радость дедушке. Внуки души не чаяли в любимом «деде», а он в свою очередь отвечал им полной взаимностью. Баловал, и никогда не позволял родителям бить детей, а к совершеннолетию внука или внучки, он делал подарок достойный самого Владыки - оплачивал семилетнее обучение на высших технических курсах и дарил молодого раба в услужение. Для мелкого дворянина, каким, несмотря на все заслуги, он продолжал являться, факт и даже сама возможность совершать такие поступки была достижением весьма неординарным по дарилльским меркам.
Последнее назначение вывело его в самый верх командного состава Дарилля. Он с радостью принял неожиданное предложение из генштаба возглавить флота Маилской области. Сейчас у Маилской был прочный мир с Вольными Пространствами, и никакой реальной опасности для жизни и карьеры служба в удаленном гарнизоне не предполагала. Бывало, происходили мелкие стычки с тольсцами или «вольными», но это было даже хорошо - в боях он лично не принимал участия, а служба в зоне боевых действий повышала жалование и увеличивала на треть размер будущей пенсии…
Боже, как он ошибался!.. Для начала, его не приняло общество Парчи - для них он стал залетным гостем и возможным шпионом из столицы. Джамиль Смит хотел видеть на посту командующего своего человека, ему же, в отместку за грехи, из столицы назначили своего человека. Смиту оставалось только окружить Сано непроницаемой стеной отчуждения и презрения, в надежде на добровольную отставку. Всю жизнь вице-адмирал старался быть настоящим профессионалом в своем деле, и держаться подальше от всяческих интриг и политики, справедливо полагая, что только неустанный труд даст ему имя и положение в обществе. Попал же он в такой клубок интриганов, что страшно делалось. Неопытность в подковерных играх не позволяла ему выкручиваться из непростых ситуаций. Какие-то постоянные проволочки с поставками необходимого, какие-то мелкие каверзы, постоянные намеки на пенсионный возраст, скрытое непослушание местных офицеров. Более всего раздражало всеобщее презрение, даже если ему приходилось есть в служебной столовой за общим столом, то соседи находили кучу предлогов оставить его в одиночестве…
Ко всем бедам прибавилась еще одна - умер знаменитый адмирал, «пес» Торсо. Это грозило началом обострения конфликтов с либертанцами.
Нет, он не боялся войны с рыцарями, и считал, что при грамотном подходе одержит победу в любом возможном конфликте. Но, в отличии от большинства столичных и местных офицеров, уважал рыцарей – триста лет они воют с Дариллем и не проигрывают. Сам этот факт невольно вызывал уважение. В столице же продолжали смеяться над Смитами и их возней с этими «полудикими». Какая недальновидность!
Как он и опасался, либертанцы вышли в поход. И с этого момента начались неприятности. Нет не с врагом. С Джамилем Смитом. Разведка донесла тому, что цель рыцарей непосредственно Парчи и его голова - Джамиль впал в истерику, требовал скопить все силы возле Парчи. И не уступать ни в коем случае. Это было глупо, это было преступление. По мнению Сано необходимо встретить врага в выгодном месте и дать генеральное сражение. В хорошем месте. Используя астероиды для защиты, звезды для незаметных атак. Приготовится, выждать и нанести сокрушительный удар… Но Владыка был против. Он отвечал за это пространство и мог приказывать флоту, что и сделал.
Хорошо. Ладно. Мы будем защищаться, и Сано предложил семье Владыки укрыться в одном из фортов с хорошей системой обороны… Тот опять не согласился. Сано обещал держать всем флотом оборону возле любого избранного владыкой форта. Смит не соглашался… Не хотел уходить из Парчи, ни в какую. От своих богатств, фабрик, заводов, рабов… Черт знает что!
Хорошо. Ладно. Анджей Сано сконцентрировал силы, встал на пути рыцарей. Выстроил правильный строй. Раздал все указания. Провел серию штабных тренировок для старших офицеров - проиграл одиннадцать вариантов развития событий. Он мог собой гордиться, как командующий и адмирал он сделал все необходимое. Приготовился держать гибкую оборону, и был уверен, что либертанцы отступят.
Вот только… Эти лоботрясы, местные офицеры. В глубине души он презирал их - они были не боевыми офицерами, а расхлябанными сопляками. Десять лет мира плохо сказались на них. Старые и опытные ушли на пенсию, молодые же хотели только славы и богатства.
Когда бой начался, сказались самые худшие его предчувствия. Этот идиот, этот Йож! - про себя он не сомневался, что звание контр-адмирала Йожу выбил толстосумный папа – этот Йож испортил все. Рыцари завязали бой именно с его флотом, и начали оттягивать за собой, к своему строю. Боже! Йож купился… И погнал за ними свой флот, подгоняя пилотов на общефлотской волне, криками о великом Дарилле. Десять раз. Десять раз Сано отдавал приказ прекратить преследование. Тот ослушался и не выполнил приказ, а после последнего приказа, вообще посмел отключиться командной волны!.. Почти шесть тысяч кораблей, рыцари сожгли в течение одной минуты. Прикрытие, которое выслал Сано, не успело всего на полминуты…
В тот момент, когда рыцари начали жечь флот, Анджей Сано вышел на связь с пилотом штабной машины Йожа - у него еще и штабным кораблем был корвет! Сам командующий держал флаг на старой «цешке», не желая извлекать из боя столь ценные машины - он связался с пилотом, и приказал тому расстрелять Йожа, за не выполнение приказа в бою. И приказал передать картинку расстрела на командной волне.
Ах, сукины дети! Что пошли за разговоры… «Что прикажите командир?.. Так точно!.. Будет исполнено!..».
Удар рыцарей был силен, но при всем при том, даже такая крупная потеря, не могла повлиять на конечный результат.
Четыре часа он потратил, наводя порядок среди флотов – перестраивая и отдавая новые инструкции… Снова он был готов сломать рыцарей с минимальными потерями.
Внезапно на радаре он увидел отметки атаковавшие станцию. Анджей лишь только улыбнулся - замысел рыцарей был кристально ясен для него. Отвлечь какую-то часть сил, от места главной битвы. Нет, он не подастся на провокацию. Слишком просто – может быть такой прием и подействовал бы на неопытных офицеров, но на него? Тем более что никакого серьезного вреда станции либертанцы не нанесут. Что же они тогда будут грабить? Как освобождать из рабства «вольных»? Настроение выравнивалось.
Помощник сообщил ему:
- Вас вызывает владыка, Джамиль Смит.
«Только этого не хватало!» - подумал вице-адмирал, догадываясь о причинах вызова.
- Сано здесь.
- Срочно! Пришлите ко мне флот для защиты станции! – истерично орал в эфир владыка. – Я требую! Выполняйте.
- Владыка, это провокация. Станции не…
- Нет! Молчать! Срочно флот сюда! Поторопитесь, они взорвут нас!
- Станции не будет причинен вред. Либертанцам не…
- Молчать! Я вас отстраняю от командования! Набухико! Набухико! Принимайте командование! Пришлите ко мне флот срочно! Срочно!
Вице-адмирал схватился за голову - это была катастрофа…
…Все идет по плану - станцию разносят хорошо. Дали бы ему пару часиков и от Парчи осталась бы только груда сплавленного металла. Годлесс всматривался в показания радаров. Так… Противник приближается, до огневого контакта пять с половиной минут. Боже! Как их много. Целый дарилльский флот. Шесть тысяч кораблей. Умом Иван понимал, что в этом собственно и состояла его задача - оттянуть на себя, как можно больше сил противника. Основным силам должно быть легче… А все равно страшно.
«Ну-ну. Продолжаем бомбить станцию. Еще есть минуты три. Пусть подходящие дарилльцы торопятся, разрывают строй, вперед вырываются быстроходные «ашки» …
…С расстояния, из космоса, хорошо видно, как они потрудились над Парчи. Ранее астероид сверкал огнями и отраженным светом металла. Теперь же темнота. Все в гари и вспученном разорванном металле. В разрывах и проплешинах. Местами лужи темно-красного остывающего металла. Но, и этот цвет быстро пропадает - вокруг космос и температура близкая к абсолютному нулю. Темное бурое пятно - вот что видно на расстоянии из космоса. На фоне пятна носятся кучки светлых точек, кораблей рыцарей, таких маленьких по сравнению с астероидом… а что они наделали, какие принесли разрушения… Вот люди убили еще один кусочек красоты. Рукотворной красоты. Но, как эта красота освещала и оживляла близлежащий космос…
- Прекратить огонь. – приказал Иван, время пришло. - Синие! Не увлекаться. Построение обратная дельта. Направление флот противника.
«До огневого контакта остается полторы минуты. Строй дарилльцев поломан, но не окончательно. Тем не менее, их все равно слишком много. При таком численном превосходстве нас просто сомнут. Где же Мань?..» - отметки флота Маня появились на радаре. Всего около двух тысяч пятисот меток - флоту Маня дорого стоил прорыв. – «Разница по времени между огневым контактом с противником и пока доберется Мань – одна минута десять секунд. За это время от нас останется, дай Бог сотня. Нужно решение. Внезапное решение…» - мелькало в воспаленном мозгу Ивана.
- Расходимся на два крыла по горизонтали. Проходим сверху и снизу от строя противника. Огонь не открывать. По окончании маневра на разворот. Объединяемся в прямую дельту.
«Да. Единственное решение. Мы не будем вести огонь, и нас будут расстреливать, как на учениях. Зато будем убегать и пропустим основной огонь - потеряем людей триста, и не положим ни одного врага. В прямом бою завалили бы под восемьсот дарилльских кораблей… ценой собственной жизни. Так же, пока они будут разворачиваться, мы уже будем в строю».
- Маневр начать по моей команде… Три, два, один. Поехали! - разошлись крыльями красиво, как будто проводя тренировки на слаженность. Дарилльцы же момент не упустили. Даже в немного нарушенном строю, шесть тысяч кораблей создает перед собой практически непреодолимую стену огня.
Посматривая на показания потерь, Иван намеренно успокаивал себя. Десять… Пятьдесят… Сто тридцать… Немного тряхнуло корвет – получил несколько прямых попаданий. Он даже не отвлекся на эту чушь, энергетик и щитовик отличные парни, выправят все, в течении секунды. Потери растут. Сто девяносто… сто девяносто один… Все, прошли сеть слитного огня.
- Разворот. Объединяемся. Прямая дельта. Открывать огонь только по моей команде.
Ура! Враг не успел построить строй. Половина даже еще не развернулась… «Вот мы вам сейчас в спину зарядим. По первое число!».
- Огонь. - пришел их черед расстреливать дарилльцев.
«Мало, еще слишком мало… Надо замедлить ход, пока враг еще не пришел в себя. Небось, думали, что мы убегаем от вас, и приготовились бить нас. А мы на развороте пошли на вас. Чуть не хватает до тысячи четырехсот, против шести тысяч… Ага, ага - понял. Их командир не может в это поверить, не может поверить, что мы ринулись в атаку столь малыми силами. Слишком нагло. Он не успел сориентироваться».
- Всем! Скорость минус двести. Пошли в правый винт…
…Красивое зрелище, когда более тысячи машин, идущих дельтой, закручиваются в винт. Если при том ввести огонь, то по оси движения кораблей, кажется, что две полосы огня пытаются описать круг. Подобно стрелкам на часах. Такой способ ведения огня не эффективен против хорошо защищенных машин - «цешек», но слабые разведчики сжигаются на раз. И именно такой способ передвижения максимально давит на психику командиру подразделения, попавшему под огонь. Он теряет в основном, всего лишь «ашки», самые слабые корабли, он даже готов был разменять их. И на совещаниях командования уже лицемерно подсчитал предполагаемые потери… Но в момент боя, в общей статистике, они всего лишь цифра. Цифра на экране монитора. И вот, эта цифра из гордой и ровной, с тремя нулями, начинает стремительно уменьшаться… Каждую долю секунды счетчик падает. Командир умом понимает, и кричит сам себе – «Это всего лишь «ашки»! Они не решат исход боя!». Не решат. А наглые инстинкты против, они трясут за плечи, и панически шепчут в ухо - «Ты теряешь людей! Много людей! Выдумывай! Шевелись! Чего замер?». И мошонка начинает предательски поджиматься…
- Скорость плюс двести. Прекратить маневр. – Годлесс бросил взгляд на статистику. Сожгли пятьсот тринадцать машин врага. Отомстили за своих. Все равно слишком мало, почти четырехкратное превосходство дарилльцев. До подхода Маня еще сорок секунд – за такое время от рыцарей не останется и пыли.
- Расходимся на два крыла по вертикали. Отход на двадцать пять секунд. По моей команде разворот. - Иван смотрел на статистику. Потери при маневре пошли чудовищные. Двадцать машин, сто, сто шестьдесят… - Два, один. Разворот.
- Направление, центр вражеских сил. Ведем огонь. Проходим насквозь. Не объединяемся. Каждое крыло действует самостоятельно. Зеленый-Один командует.
Он повел корвет «коброй» в непонятное скопление дарилльцев. Где-то на заднем плане сознание послушно отсчитывало секунды, до огневого контакта флота Маня с противником… Осталась одна секунда…
Огонь, подошедших на подмогу рыцарей, хорошо проредил не успевших приготовиться к встрече и растерявшихся дарилльцев. В первые секунды огневого контакта погибло более тысячи машин, остатки строя были разрушены окончательно. Дарилльцы смешались в неразберихе, и не успели корабли Маня отойти даже на одну секунду от дарилльцев, как в них врезались два крыла Годлесса. Началось избиение.
Судьба дарилльского флота была решена. В течение двух минут от флота осталось не более ста одиноких, убегающих кораблей. Рыцари не стали преследовать беглецов. Не до того. Объединенные силы Маня и Годлесса составляли почти четыре тысячи кораблей. Пора возвращаться к своим и ударить в тыл. Там сейчас завяжется крутое месиво.
… Катастрофа продолжалась. Набухико допустил прорыв либертанского флота. Но, почему? Почему, он не сконцентрировал силы? Сано мучился данным вопросом, расхаживая по своему кораблю. Да, со стороны либертанцев это был неожиданный ход. Послать флот на прорыв. Не в бой. На прорыв. Отдать, просто так, на растерзание семьсот кораблей! Чего-то такого вице-адмирал и ожидал от рыцарей. Более всего смущало и мучило, что сам бы на месте Набухико, тоже не смог предугадать подобного…
Сейчас, сейчас… Мы увидим, как прорвавшиеся рыцари, вместе с бомбящими станцию сотрут в порошок, еще шесть тысяч дарилльских кораблей, флот Нарвина. Целый флот! По милости Смита!
«Я не виноват. Я не виноват» - твердил адмирал сам себе, в слабой попытке утешения.
Помощник позвал его, оторвав от тяжелых дум.
- Господин вице-адмирал! Вас вызывают командиры флотов!
Из динамиков начал литься взволнованный голос Набухико
- Господин вице-адмирал! Примите командование на себя! Спасите флот Нарвина!
- Поздно! Поздно… Флот Нарвина погибнет через полторы - две минуты.
- Примите командование! Ведите нас! Мы вас просим… - слитный хор голосов офицеров стал бальзамом для души оскорбленного адмирала.
- Командную волну мне… Анджей Сано, здесь. Командую здесь я!
Вице-адмирал лихорадочно думал. «Еще не все потеряно. Не все потеряно. Восемнадцать тысяч против четырнадцати. Да. Но у них высший уровень пилотажа… Остается максимальная концентрация обороны. Взаимный перекрывающий огонь».
Мозг работал со скоростью компьютера. Он коротко раздавал приказы, искусно сжимая звезду обороны в непреодолимую стену, готовясь отразить атаку и прорвать строй подходящих с тыла рыцарей. «Не успеем выстроить правильный строй. Не хватит одиннадцати секунд. До огневого контакта остается всего пятьдесят секунд…».
- Что!? – выкрикнул он в голос. - Почему рыцари стопорят ход? Где?!
Спешно осматривал экраны дальнего космоса. Нет. Новых отметок нет. «К чему бы это? Странно…».
- Вызывает командующий либертанским флотом. - раздался голос помощника.
…Штабной корабль командующего соединенным флотом Либертана поражал своей конструкцией. На «цешке» отсутствовали пушки, щиты и все прочее, столь необходимое для ведения боя оборудование. Напрочь. Собственно корабль представлял собой раму с одним слабосильным реактором и тихоходным движком. За то, за счет высвободившегося места был установлен громадный проектор голокуба. На него транслировалась вся картина боя целиком. Размеры куба позволяли при желании различить отдельные метки кораблей с точными координатами, а не как обычно какие-то смутные пятна.
Такой подход к организации штабной машины являлся одним из обычаев рыцарей. Командующие соединенным флотом никогда не принимали непосредственного участия в битве - задача командующего руководить. Рыцари вручали в его руки свои жизни, и не хотели, чтобы он думал о собственной машине. Все его внимание должно быть сосредоточено на картине боя в целом, подобно адмиралам регулярных флотов государств.
И еще одна причина была для такого облегчения командирской машины. Бывало так, что рыцарям случалось отступать, а то и бежать, надрывая движки и силовую кораблей, в таком случае командир оставался на растерзание врагу. Смертником. В беззубой тихоходной машине. Командир держал жизни рыцарей в своих руках, они за это платили той же монетой. История порта Либертан еще не знала случая, чтобы после проигранной битвы, командующий оставался в живых. Многие осуждали такую жестокость и подход к вопросу. Рыцари же на это отвечали так: «Космос велик, и если командир прикажет, мы разбежимся по всем щелям. Если же он повел нас в бой, то отвечает головой». Бывало и так - рыцари хотели вступить в безнадежный бой, с заранее известным результатом и подтверждали такое решение голосованием, тогда и только тогда командир пересаживался в боевой корабль.
Александр Храмовников находился на борту штабной машины. Пока все шло по плану и достаточно удачно. Рыцари значительно ослабили силы противника, два флота уничтожены почти полностью, это двенадцать тысяч кораблей, потери же рыцарей гораздо меньше. Чуть больше трех тысяч. Первоначальный этап сражения выигран с разгромным счетом.
Не сомневаясь, он отдал приказ, и основные силы либертанцев набрали ход. Основная масса кораблей, почти десяти тысячное соединение, через минуту вступит в бой с тремя полными флотами дарилльцев. Еще через минуту в бой вступят остатки подразделений Маня и Годлесса.
Казалось бы, все хорошо, но ему не сиделось на месте, что-то постоянно тревожило. «Четырнадцать против восемнадцати. А было семнадцать против тридцати. Черт побери, неплохой расклад для нас. Учитывая, что Мань с Иваном подходят сзади. Сейчас зададим им жару… Сколько наших выйдет из боя? Шесть тысяч? Пять?.. Нет. Нет, не думай об этом. Дарилльцев надо наказать! Я их ненавижу…».
…Для такой ненависти к дарилльцам, у Храмовникова, были личные причины. Еще двадцать пять лет назад, когда он был всего лишь рядовым рыцарем, дарилльцы разорили семейную шахту. На шахте находились все его родственники, а также молодая жена с новорожденным сыном… Он узнал нападении слишком поздно. И ничего не смог сделать. Он уговорил своего ротного догнать дарилльцев, и рота рыцарей двинулась в поход. Но не догнали… Он назанимал кучу денег, целый миллион. И ходил выкупать своих в Даралл. Нашел в столице нормальных людей из окружения Верховного Владыки, и они согласились быть посредниками. Сходил с ним в Парчи, провел переговоры… И снова было слишком поздно…
Жена убита. Вся семья погибла в плену. Старенький отец сошел с ума. В живых оставался только младенец – его сын, единственная кровинушка. И он выкупил его. За все оставшиеся к тому времени деньги – почти девятьсот тысяч. Но Джамиль Смит лично вмешался в сделку и решил посмеяться над ним…
Ему вернули калеку. Ребенка без кисти правой руки. И передали слова Смита: «Он не сядет за штурвал, чтобы мстить». Саша был раздавлен. Он поклялся мстить. Посредники могли лишь разводить руками. Рассказывали о том, что Джамиль уже давно не подчиняется Верховному. Говорили, что Дарилль не одобряет подобного, ведь если так будет продолжатся, никто не захочет выкупать пленников. Он не хотел их слышать. И ненавидел всем сердцем. Проклятое семя…
Ненависть горела, и сжимала его горло, вызывая спазмы. Если бы он мог, он убил бы каждого дарилльца лично. Он намеревался раздавить дарилльские флота. Ни один пилот не уйдет отсюда живым… «Сколько рыцарей погибнет?..» - мысль стучала в висках, сгустками крови. До огневого контакта оставалось пятьдесят секунд.
Обратился к адъютанту.
- Передать всем подразделениям. Застопорить ход. – помощник удивленно воззрился на него. – Выйдите на общую волну. Я хочу говорить с командующим дарилльцев.
Храмовников метался по маленькой кабине корабля - душил в себе ненависть. «Только ради братьев, ради рыцарей. Всего один раз…»
- Чего ты хочешь либертанец? – возник голос пожилого и уставшего человека.
- Уводи своих. Мы вас отпускаем. – заявил рыцарь, проглотив комок в горле.
- Слишком много наглости. Не смотря на все ваши успехи нас больше. Мы не отойдем.
- Нам не нужны ваши жизни… Мы лучшие пилоты. Ты знаешь это. Мы погибнем сами, но вас сотрем в пыль.
- Мы не отойдем. И не сдадимся.
- Нам не нужны ваши жизни. Нам нужен только Парчи. А мне лично – голова Джамиля.
- Мы не отойдем от Парчи. Там слишком много мирных жителей, и наших родственников.
- Мы передадим всех мирных жителей вам, без ничего - только одежда. Но все, кто встретит нас на станции с оружием в руках, погибнет. Все офицеры флота станут пленниками под выкуп. - разговор заглох сам собой - дариллец обдумывал предложение. Александр слышал в динамиках его дыхание. Тревожное дыхание.
Дарилльские флота не теряя время даром развернули часть кораблей. Приготовившись встречать Маня с Годлессом. Храмовников шел на большой риск. Прекрасно осознавал это, и рисковал.
Наконец дарилльский адмирал решился.
- Что будет со станцией?
- Мы подорвем ее изнутри. Пустим реакторы на разгон.
- Это уже слишком…
- Нет. Без станции, мы не договоримся. Никак.
Снова молчание.
- Назовись либертанец.
- Александр Храмовников.
- Я слышал о тебе… – задумчиво протянул Сано. - Ты ненавидишь все наше племя. Будь на твоем месте, кто другой… Твоего слова будет мало. Ты и еще тысяча кораблей к нам в кольцо. Будете заложниками. Пойдешь?
- Нет. В то время как мои пилоты, с автоматами, будут гонятся по коридорам Парчи, за всякими упертыми? Ты хочешь еще тысячу пилотов с кораблями в заложники? Ты что меня за дурака считаешь? Нет. Положись на мое слово. Повторяю еще раз. Все военнослужащие под выкуп. Мирных жителей на грузовики и к вам. Станция под взрыв. Только на таких условиях мы расходимся миром. Ну! Отвечай!
- Ладно. Мы уходим. Мы станем в двух часах хода от Парчи.
- Нет. В сутках минимум. Только так. Согласен?
- Согласен!..
Спустя две минуты дарилльцы перестроились в походный строй и начали уходить. Корабли рыцарей стояли неподвижно, словно никак не могли поверить в чудо.
Чудо свершилось. Они сделали это! Без большой крови. Практически без потерь. Сняли защиту Парчи. Беззащитный астероид лежал перед ними. Готовый к разграблению. Как женщина, смирившаяся с неизбежным насилием. Поколения рыцарей умирали с мечтой взять Парчи. Поколение за поколением. А именно им судьба уготовила такой подарок. Они сделали это.
Храмовников вздохнул с облегчением, и гордо поднял голову. На душе было спокойно и хорошо. Он поступил правильно - сберег тысячи жизней… Нет, ненависть ни куда не ушла, она здесь. Она рядом. «Только один раз. Только ради братьев»- повторял он сам себе.
Оставалась мелочь, выкурить всех дарилльцев не согласных со сдачей. Это постепенная работа, дня на два. Коридор, за коридором, помещение за помещением…
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 8, продолжение)
* * * * *
Торговая станция Парчи на астероиде Парчи-2
Маилская область, пространства Дарилля.
Иван возглавляя роту рыцарей, чистящих одно из крыльев станции. Изматывающая работа, повторяемая тысячи раз. Час за часом одно и то же.
Подходим к двери. Один из пилотов устанавливает микро-взрывчатку на петли. Трое становятся на колено напротив, целятся из автоматов. Двое по бокам от двери, стоят в полный рост, но целятся вниз, мало ли… Вдруг кто, пригнулся и прячется за косяком. Остальные прикрывают, как могут, в зависимости от расположения коридора.
Иван присаживается рядом с дверью, спиной прижимаясь к стене, отводит руку и стучит в дверь стволом пистолета.
- Откройте! Всем сдавшимся добровольно, обещаем жизнь!
В ответ тишина. Нет, это не значит, что за дверью затаились враги. Скорее всего, владельцы квартиры покинули помещение. Может быть, даже успели сдаться.
Ну что ж. Никто не отвечает. Годлесс разрешающе взмахивает рукой. Рыцарь, установивший взрывчатку, нажимает кнопочку на маленьком пульте. Бам-м! Два негромких взрыва сливаются в один… И еще целую секунду дверь стоит, после чего выпадает вперед. С грохотом и дребезгом приземляется на пол. Тах-тах-тах! Это рыцари дают очередь в помещение по всем направлениям. Кто там прячется? Может он только и ждет момента. Сейчас начнет стрелять в ошеломленных грохотом и звуком взрывов пилотов.
…Бывает, что в комнате прячется, какая-то женщина, впавшая в ступор от всего происходящего. Бывает, зацепят насмерть, предупреждающими очередями. Ну что ж… Война…
Немного осмотрятся. И половина роты, шестнадцать человек, с дикими криками «А-а-а! Убью!», врываются в комнату. Ногами выбивают двери. Дают короткие очереди в любой темный и подозрительный угол…
…Тьфу, черт! Снова, никого.
Напряжение и усталость дают себя знать. Хочется разрядки. Хочется и правда убить кого-то. Дорваться до крови, почувствовать, что недаром делаешь эту работу, что у нее есть цель и смысл.
Да, а квартирка ничего! Совсем ничего. Но, это потом. После того, как все зачистят, рыцари придут сюда со специально назначенными интендантами. Которые запишут все, вплоть до самой мелочи – до расчески и зубных щеток. Затем все аккуратно упакуется и пронумеруется. И они погрузят все барахло на грузовики. После их ухода останутся только голые стены. Даже двери и косяки вынесут, если те из нержавейки… А, что? Жить то надо? Деньги всем нужны.
…Следующая дверь. Занимают места. Иван стучит в дверь.
Вот такая вот работа…
- Откройте! Всем сдавшимся добровольно, обещаем жизнь!
Устали все страшно, зачищают крыло десятый час подряд. В ответ набившая оскомину тишина. Рыцари подрывают дверь и… в ответ прозвучала очередь. Тах-тах-тах!
- А-А-А! – закричал раненый пилот, заваливаясь прямо на Годлесса.
Рыцарей охватило оцепенение. Они устали от напряжения и не смогли быстро прийти в себя. Ждали, что такое возможно, готовились… В ответственный момент впали в столбняк – все-таки пилоты, а не легендарные десантники с Земли.
- Огонь! Стреляйте! Вашу …! – закричал Иван приходя в себя первым.
Пилоты открыли непрерывный огонь, секунд на пятнадцать. От страха и неожиданности, полностью опустошая обоймы, и только стук собственных истеричных выстрелов, наконец привел их в чувство. Годлесс не участвовал в стрельбе, придавленный тяжелым телом и все еще пытался выбраться из-под раненного пилота.
Происходящего в комнате совершенно не разобрать, все заволокло каменной пылью.
- Прекратить! Ждем! Пока пыль осядет… – приказал Иван, наконец, выбравшись и сразу бросился осматривать рыцаря. Дело плохо. Две пули попали в верхнюю часть внутренней стороны бедра. Задеты какие-то важные артерии, и кровь вытекает широким неравным потоком, то медленнее, то сильнее. Он прижал руки к ране, пытаясь хоть как-то остановить вытекающую кровь. Черт, не получается! К нему уже подскочили другие рыцари, подсовывают под крепко прижатые руки бинты. Даже не разворачивая – просто мгновенно пропитывающиеся валики. Все больше и больше бинтов…
Кто-то зашептал Ивану на ухо.
- Командир. Командир, отпусти руки. Стас уже мертв. Все кончено, слишком большая кровопотеря…
Иван раздраженно подскочил вверх, испуганно осматривая бледное лицо пилота, старясь навсегда запомнить, запечатлеть его в памяти. Проклятая смерть! Не в космосе, не за штурвалом, а в узких и грязных коридорах Парчи… Самого аж передернуло, не хотел бы такой смерти себе.
- Рыцари! Вперед!
- А-А-А! Убьем! А! Вот черт… Ни хрена себе…
«Что-то не так. Что они там такое увидели? Надо пойти посмотреть…»
- Командир! Можно вас на минутку…
Годлесс вошел в квартиру последним. Его, красу и гордость рыцарей – лучшего пилота Либертана, сознательно берегли, не допуская к нему ни капли опасности и чуть ли не пылинки, с него сдувая. Так давно его оберегали, что он успел даже позабыть, когда же дрался на кулачках последний раз, всегда находилась толпа защитников, и смирился с этим, понимая, что принесет гораздо больше пользы пилотируя корабли…
Громадная прихожая разрушена пулями - все в осколках стен и пластиковой мебели. От помещения ни осталось практически ничего. Ага! Вот оно. Молодой мужчина и женщина возле стены. Оба тела насквозь пробиты рыцарскими пулями. Сгибом локтя мужчина все еще удерживает за горло женщину. На щеке, у женщины, рабское тату - дариллец прикрывался рабыней.
- Действительно, подлец был покойник… - протянул Годлесс. Рука не произвольно дернулась к собственной щеке. У самого два раза была такая же татуировка, и не забыть этого никогда.
- Нет, командир. Там дальше, в спальне…
В богато обставленной спальне, Ивана застала абсолютно нереальная, фантасмагорическая картина. Молоденький, не более четырнадцати лет, дарилльский паренек копировал поступок мужчины в прихожей - прижал к себе тело девочки-рабыни и приставил к ее голове пистолет.
«Боже! Да она совсем маленькая! Не больше одиннадцати, совсем, как моя старшенькая…» - была первая мысль Ивана.
Ломающимся, постоянно срывающимся в басок голосом, юноша твердил.
- Я буду говорить только с вашим командиром. Я буду говорить только с вашим командиром. Я буду говорить…
- Ну! Говори! Я командир.
- Ты врешь! Ты врешь! Ты еще слишком молод! Я убью ее! Я буду говорить только с вашим командиром… - опять завелся малец.
- Слушай ты. Я командир полка. Я командую всеми присутствующими здесь. – раздраженно прервал Иван. «Как же отвлечь подонка? Неужели ждать, пока рука устанет? Он хиляк, а пистолет килограмма полтора… Потянем время». - Так что давай, говори, чего хочешь.
- Мне нужен корабль и пилот. Доставьте меня к дарилльскому флоту. Иначе, я убью рабыню. Убью. Убью. Убью.
- Слушай меня внимательно. – Годлесс, вспомнил о том, что для дарилльцев рабы всего лишь товар и решил это использовать. - Ты представляешь себе, сколько стоит корабль? Даже самый простой и маленький? Разведчик, А-класс? Или грузовик?
- Лучшая «ашка» до ста тысяч стоит… - удивленно ответил парень. - Ты мне зубы не заговаривай! Я убью ее!
- Слушай сюда. А сколько стоит рабыня? Такая мелкая и хилая? Да еще и процент генчистоты совсем не высокий.
- Не знаю…
«Черт! Черт побери!» - заорал про себя Иван, он упустил момент, пока дариллец перехватывал пистолет поудобней, и на пол мгновения убрал палец со спусковой скобы.
- Я знаю. Сам был рабом. Всего лишь до четырех тысяч. Понял? Ты что идиот? Ты думаешь, я буду менять дешевую рабыню на дорогой корабль? Вообще, меня за дурака держишь?
- Ну…
- Давай ты просто ее отпустишь… - удовлетворенно произнес Иван, увидев растерянность юного террориста. «Такими темпами я его просто заговорю. Очень хорошо».
- А вот и неправда! Мне папа говорил! Вы пришли украсть наши вещи! Взять нас к себе в рабство! И освободить своих рабов!
- Дурак. В Вольных Пространствах нет рабства… - Годлесс задумался, - Это твой отец был в прихожей?
- Да! Я слышал выстрелы! Это вы убили его! Я знаю! Зато вы убили и ту грязную «вольную»! Ха-ха! Вам не украсть наши вещи! Вы сами их убиваете!
Годлесс спиной почувствовал, как напряглись рыцари. Все они были мужчинами и отцами, или еще станут отцами. Как же мог дарилльский ребенок говорить такие вещи? Что за гадство такое, этот Дарилль? Даже дети у них нелюди.
- Да! Я хочу не только корабль! – малец оживился. - Я хочу еще лично убить того, кто убил моего отца. И еще денег. Много денег. Кто будет меня кормить теперь? Убирать за мной? Мне нужно будет купить себе рабов. Вы убили моего отца! Он был самым лучшим пилотом! Офицером!..
- Подожди. Не ори. Твой отец был пилот? А почему он не во флоте?
- Мой отец самый лучший пилот. Он был болен. У него был насморк. Он не мог сидеть за штурвалом! У него насморк. Если бы он был в своем полку, он бы всех вас поубивал!
За спиной Годлесса раздались приглушенные смешки пилотов… «Ладно, гаденыш, попробуем по-другому…», и приказал рыцарям.
- Принесите сюда, тело мужчины из прихожей.
Несколько рыцарей приволокли тело, Годлесс указал им стволом пистолета, куда его уложить. Он уже придумал, как выкрутиться из не простой ситуации.
- Парень, посмотри… Фу! Как не аппетитно… Ты же не хочешь выглядеть так же? Будешь тут дурака валять, с тобой будет еще хуже.
- Это уже не мой отец. Это труха! Он уже в раю, и сотни рабынь прислуживают ему! И рабыни эти, из Вольных Пространств! Вам меня не запугать! Корабль мне! Корабль!
- Так ты говоришь это труха? – злобно переспросил Иван, и далее орал на дарилльца. – Ладно. Посмотри на эту труху! Смотри на нее!!!
Он поднял пистолет и начал стрелять прямо в голову трупа, разворачивая ее страшными ранами. Но глаз от паренька не отвел – пристально вглядывался. Третий выстрел. Четвертый. Пятый. Шестой. Лицо гаденыша искажали судороги и ужас, рука с пистолетом дрогнула… Годлесс, в мгновение ока, перевел руку. Седьмая пуля черканула горло паренька. Восьмая вошла в щеку. Девятая под самый край волос…
Тело осело на пол в полной тишине. После грохота выстрелов, тишина казалась мертвой. Раздался металлический стук – пустая обойма, автоматически выброшенная из пистолета, ударилась о пол.
Одновременно с ней девочка начала оседать. Иван бросился к ней, страшная мысль, заставила выступить пот на лице - «Неужели зацепил?!». Упал на колени рядом с девочкой. Осмотрел… Вроде бы все в порядке. Почему же она свалилась? Ведь он ее отпустил, отброшенный пулями.
- Воды! Этот …, так стискивал ей горло, что придушил.
Принесли воды. Годлесс облил лицо девочки - она начала приходить в себя, по лицу пошли красные пятна. Только она приоткрыла рот он сразу же начал вливать в нее воду маленькими глоточками. Наконец она поднялась на ноги. Рыцари вокруг, трещали без умолку.
- Молодцом, командир!.. Так держать!.. Вот это стрельба!.. А, как он, голову заморочил!.. Ну, ты, Ваня, и выдал…
Девочка стояла, немного пошатываясь, обняв двумя руками Годлесса за талию, из глаз исчезал туман непонимания. Она бросила осознанный взгляд на труп мальчишки, и резко оторвавшись от Ивана, подскочила к телу - начала пинать его ботинком…
- На! На! На! – вскрикивала при каждом ударе.
Пилоты с трудом оттащили вырывающуюся девчонку. Она все также продолжала пинать воздух, повиснув в мужских руках. Ивану пришлось взять ее на руки и крепко прижать к себе.
- Ну, успокойся. Успокойся. Он уже мертв… - девчонка немного расслабилась. - Как тебя зовут кроха?
- А тебя? Люси Лу.
- Иван. – усмехнулся он в усы, ему понравилась чрезвычайно любопытная Люси. - Где твои родители госпожа Лу?
- Они погибли, давно уже… - девочка нахмурила носик, в глазах собирались слезы. - Дядя Ваня, дай мне свой пистолет… Я тоже хочу пострелять в Гасима.
- Да, что ж такое… Он уже мертв. Стреляй не стреляй, а он уже труп…
- А я хочу.
Нехорошая догадка зашевелилась у Ивана в голове
- Что он сделал с тобой, кроха? – спросил он охрипшим голосом.
- Он, он… Заставлял… Он рассматривал меня везде…
- Больше ничего?!
- Везде, и там… Заставлял меня раздеваться… - девочка покраснела.
- Только смотрел?! И все?
- Да… А, что еще?
«Слава тебе Господи, до худшего не дошло…»
- Ай, неважно! Вырастешь - узнаешь. – с облегчением ответил Годлесс. Предстояло что-то решать с девчонкой. - Что же мне с тобою делать Люси? Пойдешь работать в Либертане? В столовую?
- Дядя Иван, а ты работаешь в столовой? – хитро улыбнулась девочка. От этой улыбки рыцарь полностью растаял.
- Нет. Я пилот.
- Тогда, не пойду в столовую. Я от тебя никуда не уйду. Буду бегать за тобой. – Люси покрепче прижалась к нему. - Не гони…
«Черт побери! Надо поговорить с Изабеллой по этому поводу. Итак, уже четыре дочери… Нет, чтоб пацан привязался. Ладно, будет еще одна…» - он принял решение для себя – на душе стало легко и хорошо. И с девочкой на руках, вышел из квартиры…
* * * * *
Александр Храмовников беспокойно вертелся в кресле за необъятным столом в кабинете Смита. Чувствовал себя крайне неуютно, кабинет давил своими размерами и роскошью. Поражал тысячами мелочей и произведений искусства, всей рукотворной красотой производимой ныне человечеством… Гравюры, статуэтки, картины, мебель и просто безделушки. И вершина коллекции - залитая стеклом, фотография с видом гор Земли, практически бесценная сегодня вещь, стоимость более пятидесяти миллионов. Обстановку же всего кабинета в целом, невозможно было обсчитать на глазок…
Перед столом, на коленях стоял Джамиль Смит и даже не пытался ничего предпринять. Как поставили его на колени пилоты личной роты Храмовникова перед командиром, так он и стоял. Канючил.
- Все что угодно. Пожалуйста, все что угодно. Только жизнь. Оставьте жизнь. Пожалуйста, прошу вас…
Храмовников прислушался к себе, сквозь эти бесконечные стенания. Как давно он мечтал об этой встрече. Он успел поседеть и стать комфлота, как давно… Двадцать пять лет – половина жизни. И что? Что?! Он не испытывает ни капли ненависти к этому человеку. Только лишь сплошное презрение. Представлял себе эту встречу миллионы раз и что? Где гордый враг, идущий на смерть, презрительно смеясь рыцарям в глаза? Где враг, которого хочется убить? Уничтожить. Сломать… И кто оказался перед ним на коленях? Опустившийся подонок. Даже обмочился. Тьфу!
- Приведите сюда, всех членов его семьи. – сухо приказал он.
«Где же ты, мой дикий зверь? Где моя ненависть?» - нет ненависти, только презрение. Нет, он накрутит себя. Накрутит. Разбудит зверя. Когда он захватывал дарилльские шахты, пощады не знал ни кто. Старики, женщины, дети. Он убивал всех. Потому, что его вел зверь. Дикий зверь, родившийся двадцать пять лет назад, и сидевший внутри, иногда показывал клыки.
Рыцари вводили семью Смита, женщин, детей, мужчин, и выстраивали в ряд возле стены, не сводя стволов автоматов. Комфлота поднялся и подошел к Джамилю. Рывком схватил за волосы, направляя лицо на себя.
- Смотреть на меня! Молчать! - повернулся к людям. - Здесь есть, его мать? – спросил он с надеждой на отсутствие. Душевных сил не хватило бы убить сына на глазах матери.
Пожилая, но все еще красивая дама, с гордой осанкой, ответила.
- Госпожи уже давно нет в живых…
- Ты кто? – спросил он, внимательно разглядывая женщину.
- Я первая жена господина Смита.
- Многих ты родила ему сыновей?
- Четверых, господин. И трех дочерей…
Вот оно - зверь потянулся, просыпаясь, старая ненависть пробуждалась внутри. «Проклятое семя» Дарилля. Как они поступали с нашими детьми? В голове застучали старые слова, которые он повторял из года в год. «Он не сядет за штурвал, чтобы мстить». Не сядет за штурвал… Он резко повернулся к Джамилю.
- Ну что, … Вот ты и попал в ситуацию, в которую сорок лет ставишь «вольных». Что, ты приказывал делать с нашими детьми?
Смит не отвечал, и ненависть не смогла разгореться до конца. И, что то в глубине души спрашивало: «Неужели ты станешь таким же, как он, чудовищем?..». Александр помотал головой, отгоняя подобные мысли.
- Хорошо. Не знаю почему, но я не зол, сейчас. – он обратился к семье владыки. – Кто из вас, хотел бы сохранить ему жизнь?
- Я. Я. Я… - неровный хор голосов был ему ответом.
«Боже мой… вот это да! Они хотят сохранить жизнь этому человеку! Этому убийце, насильнику, террористу. Человеку калечащему младенцев. Действительно «проклятое семя»! Настоящая стая уродов. Стая моральных уродов. Их нельзя сохранять в живых! Никого…».
Он осматривал ряд Смитов – все они хотели сохранить жизнь владыке. Лишь одна молоденькая девушка лет пятнадцати молчала. Указал на нее пальцем.
- Ты! Почему ты молчишь?!
- Потому… Я его ненавижу…
- Кто ты? Откуда ты взялась?
- Я из Риги…
Вмешалась старшая жена Джамиля.
- Господин, эта младшая жена господина Смита. Она преступница… Она убила младенца…
Храмовников опешил, словно получив прямой удар в челюсть. Ну и гадство же здесь творится. Дети убивают младенцев. Ужас.
- За что?! Быстро! За что ты убила младенца!! Как ты посмела! – одной рукой он выхватил и навел на девушку пистолет.
- Он… Он изнасиловал меня… Я забеременела и родила. Ребенка. И задушила его собственной пуповиной! Да! – девушка перестала заикаться и с вызовом смотрела на рыцаря. - Я не хочу ребенка от него! Стреляй!!
Беспорядочный поток мыслей летел в голове Храмовникова: «Е!.. Собственного ребенка! Не может быть. Не может быть. Какая воля… Она права. «устами младенца глаголет истина». Устами младенца. Истина! Нет «проклятому семени». Под корень всех, никакой пощады. Спасибо тебе, спасибо тебе девочка. Ты направила меня на истинный путь. На правильный путь». Горло сжало, дышать становилось все труднее – ненависть понесла красные пятна перед глазами.
- Уведите. Уведите ее. Присоединить к освобожденным рабам… Кх… – закашлялся, спазм все сильнее сжимал горло.
Тем временем девушку вывели, а он продолжал, глядя Джамиля в глаза.
- Ты. Что делал ты с нашими детьми? Ты помнишь Макнота? Он торчал у тебя занозой в жопе! Ты должен помнить. Что ты приказал сделать с его семьей? Ты не мог их просто убить? Ты – …! Помнишь семь комполков пришли к тебе на переговоры! Мирные! Ты их убил, когда они отдали выкуп! Ты не договариваешься с иноверцами! Ты …!! Где были бы эти десять лет мира, если бы верховный не повязал тебя Торсо? Ты генный мусор! Мутант!!! Что ты сделал с моим сыном! Ты помнишь этого младенца? Отвечай!
- Какого младенца… я не могу всех запомнить…
- Ах ты, …!!! Так таких, как мой, было много!!! Мой сын был не единственный!!! Кх-кх…
И начал бить Джамиля, ногами по голове. Бить страшно, на смерть… Через минуту Смит уже не шевелился, а рыцарь все продолжал бить. Не прекращая своего занятия, он поднял руки вверх и даже не закричал, а громко зарычал, страшным голосом.
- Нож! Мне нужен нож!
Ему принесли обыкновенный столовый нож. Он схватил его, и упав на колени, принялся пилить горло - получалось плохо. Приходилось резать изо всех сил.
Понемногу начал остывать. Не к месту проскочила мысль: «А, как же предки? Все – холодным оружием, а мы все огнестрельным, огнестрельным… Тьфу!». Случайно безумный взгляд упал на семью Смита - те стояли бледные, охваченные смертельным ужасом, кого-то рвало.
- Расстрелять всех!!!
В ответ раздалось несколько очередей - куча трупов.
Храмовников встал на ноги, весь забрызганный кровью. На голове слипшиеся от крови волосы, одежда залита кровью, и еще какими-то желтоватыми капельками – ужасное зрелище. В левой руке держал за волосы отрезанную голову. Чувствовал себя прекрасно, успел остыть и успокоиться, сделал тяжелую, но нужную работу. Внутри, что-то менялось и перестраивалось, с почти явно слышимым щелканьем, цель всей жизни была выполнена, и в старом теле рождался новый человек.
- Ну, что рыцари, пойдем, покажем игрушку пленным офицерам? – с довольным видом, помахал головой Смита.
- Зачем?
- А чтобы знали - в Вольные соваться нельзя. Навеки. Навсегда. Чтобы даже дети их помнили… Б..! У этих … еще есть дети! Работы много, господа, нам хватит на долгие годы. Надо же облегчить жизнь нашим внукам?..
Полных два дня продолжалась зачистка помещений Парчи. Погибло семьдесят три рыцаря, и было убито более четырехсот дарилльцев оказавших сопротивление. И еще целую неделю грузили на трофейные грузовики все награбленное имущество…
По окончании, флот либертанцев отошел на безопасное расстояние от астероида. И рыцари дружно развернули все пилотские кабины в направлении Парчи – никому не хотелось упустить исторический момент, хотелось запомнить его на всю оставшуюся жизнь. О таком эпохальном событии еще многие поколения «вольных» будут рассказывать долгими вечерами за стопкой водки. Все наслаждались зрелищем взрыва Парчи - гнезда терроризма, центра работорговли, и штаба всех атак на Вольные Пространства…
На удивление получилось красиво. Сияющая красная вспышка осветила близлежащий космос… И миллионы осколков камней и раскаленного металла разнеслось в разные стороны - рукотворным цветком, украсив бесконечную мертвую пустоту…
В тот же день, рыцари передали представителям дарилльского флота всех захваченных мирных жителей. Те уже успели подсуетиться, откуда-то достали настоящую груду денег и сразу же выкупили половину пленных военнослужащих, около трех тысяч человек. Дарилльский адмирал обещал в течении ближайшего месяца прийти в порт Либертан, с выкупом за оставшихся.
Добыча была громадной, в Либертане такой еще не знали. По приблизительным оценкам, доля простого рыцаря составляла двести тысяч! Цена необорудованной «бешки». Настроение было приподнятое, и казалось, «вольным» никто не сможет противостоять…
… В середине колоны кораблей шло двадцать грузовиков. В них разместилось почти тринадцать тысяч «вольных» освобожденных из рабства…
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
Маленькое предисловие к следующей главе. Я пишу фантастическое произведение, но сам по себе человек современный, и естественно есть вопросы волнующие меня в современном обществе, взгляды на них попадают и в текст. НЕ хотел чтобы мои взгляды проникли в произведение, но...
В нижеследующей главе, я выразил свое видение решения некой современной социальной проблемы. Был бы благодарен пилотам если бы они высказали свое мнение, очень заинтерисован. В этом канале обсуждается творчество, потому буду рад получить ваши письма в личку.
С уважением.
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
Глава 9
Форт Чигин на астероиде Чигин
База 3-го либертанского флота на службе Тольски
Вольные Пространства.
Майкл Ань Тонг пришел в свой кабинет ровно в восемь утра, точно по расписанию. День обещал быть загруженным - предстояла куча чиновничьей волокиты. Всякие накладные, докладные, штатные расписания, планы проведения занятий и учений… В общем, кошмар. Кошмар усугублялся тем, что чувствовал себя совсем не хорошо - он мучился похмельем…
…Вчера утром в базу третьего флота прибыл курьер с сообщением о взятии Парчи. Новость ошеломляла, конечно, рыцари на службе Тольски были прекрасно осведомлены о походе братьев из Либертана, но никто даже не догадывался о целях похода, как и о количестве выступивших сил. Ждали только известий о победах, и спорили о целях. Еще, достаточно многих интересовал вопрос добычи. Велика ли она будет? Не даром ли они пошли на службу Тольски? Для большинства пилотов финансовый вопрос всю жизнь стоял очень остро… И вот такая весть - взят Парчи. Не какая-нибудь захолустная станция, а центр Маилской области. Центр всех операций дарилльцев в Вольных Пространствах. Главное зло. Две недели назад его взяли практически без потерь, потери не более двадцати процентов от состава при двукратном превосходстве противника. К огромному разочарованию некоторых, добыча огромна. Дарилльцев умудрились, положить в четыре раза больше, чем своих. И самое главное - взорвали станцию! Ко всему, еще и пикантный десерт - командующий флотом рыцарей Храмовников лично отрезал голову Джамиля, и пообещал залить стеклом, установить в зале совета командиров, на вечную память. Славная победа.
Новость распространилась в течение десяти минут после прихода курьера, и в форте Чигин началась праздничная суета. Банкет накрыли сразу в трех столовых, весь флот, даже при желании, не смог бы разместится в одной. И пошел гудеж… Множество тостов за рыцарей, за победу, за командиров, за Либертан… К середине вечера счет выпитой водки шел на тонны. Банкет завязался после полудня, а заканчивался глубокой ночью. Расползались по квартирам, опираясь о стены и поддерживая совсем уж беспомощных пилотов. В этот день было полностью нарушено расписание патрулирования, и в космос не вышел ни один корабль. В случае самого маломальского конфликта, форт можно было взять без единого выстрела. Сам Ань Тонг приполз домой в третьем часу ночи и заснул прямо в прихожей на коврике, не раздеваясь – сил доползти до кровати не осталось…
Кое-как собравшись с мыслями, Майкл уселся за рабочий стол. Мучила жажда, голова раскалывалась, всего мутит, руки трясутся. Думать в таком состоянии совершенно невозможно. Пошел напиться воды… Не мог остановиться, пока не выдул литра два – оказалось, что это была очень плохая идея. Замутило так сильно, что спотыкаясь, побежал к унитазу рвать. Фух. Вроде бы немного полегчало. Да, и в голове начало проясняться.
Немного повеселев, решил-таки взяться за работу, уселся за стол и взгляд зацепился за фотографию Марты и детей…
«О, Боже! Хорошо хоть Марты нет. Она бы меня убила за такое!» - очень живо представил себе возможную картину: Марта стоит перед ним, уперев руки в бока, и выговаривает: «Какой пример ты подаешь детям. Генриху, уже десять. Он все понимает!..» - Кошмар, тихий ужас. Хорошо хоть семьи сейчас нет в форте, он отправил жену и детей погостить к родственникам Марты в Оссею. Должны вернуться, со дня на день, интересно, как там они?
Не работалось, хоть ты тресни, постоянно что-то отвлекало внимание, и он не мог сосредоточиться на документах. Раздался вызов по внутренней связи. «Это командир. Странно… Что случилось?..».
- Ань Тонг здесь.
- Майкл, зайди ко мне срочно. – и начальник отключил связь.
Не к добру столь ранние вызовы. Майкл оправил китель, и попытался привести волосы в порядок. Благо, идти недалеко, кабинет командующего флотом соседний…
- Господин контр-адмирал, по ва…
- Садись, не до того. – Джонсон махнул рукой.
Внешний вид, обычно очень спокойного и уравновешенного, адмирала не понравился Ань Тонгу. Весь какой-то взъерошенный, наверняка еще не отошел от вчерашнего.
- У меня есть задание для тебя, Майкл. Эксклюзив, твою …, если по чести, я лично должен бы заняться. Но по тольскому уставу не имею права покидать вверенный флот. Эй, Майк, ты меня слышишь? Ты в порядке? Тоже мне, пилотская элита, пить совсем не умеет. Давай, давай, очухивайся быстрее!
- Слушаюсь. Я в порядке.
- В общем так. Сегодня ночью дарилльские террористы захватили пассажирский транспорт. Сейчас они находятся на борту захваченной пассажирки, в сухом доке станции Лубно. Бери свой полк и решай проблему. Я уже послал вестового поднимать твоих.
Из Майкла мгновенно испарились остатки похмелья.
- …Но, почему мы? Мы ведь флот, а не патруль. Террористы не наша юрисдикция…
- Да знаю, знаю… - Джонсон подошел к бару, налил себе стакан воды, выпил и приговорил тихонечко, - Ой, голова болит… Во-первых! Патруль не может справиться с ситуацией. Патруль запросил помощь флота. Лубно, как раз на границе нашей зоны ответственности. А они не могут справиться, понимаешь. Громадная торговая станция, тридцать тысяч населения, двести человек патруля. Двести идиотов и не могут ничего сделать. И во-вторых…
Он надолго замолчал, задумчиво прохаживаясь по кабинету. Майкл не выдержал первым.
- Во-вторых…
- Да, Ань Тонг. В этом «во-вторых» вся подлость… Этот захват заложников связан с разгромом Парчи. Террористы требуют выдать им командиров рыцарей, участвовавших в операции. Наших товарищей! Братьев!.. – закричал адмирал.- Александра Храмовникова. Микелло Линдана. Пу Маня. Джорджа Иванова. Айзека Мурсу. Ивана Годлесса.
Мир завертелся вокруг Майкла. Оказывается дарилльцами не нужна свобода соотечественников или банальные деньги. Им нужны жизни командиров рыцарей. Флот Либертана сумел наказать дарилльцев и до колик напугал Владык Дарилля. Вот они и решили напугать либертанцев в ответ. Нет, рыцарей такой ерундой не напугаешь… что-то здесь не так… Кстати, получается Ванька командовал крупным подразделением при Парчи. Неужели флотом? Обгоняет, мелкий…
- Не понимаю. Они захватывают тольский лайнер, с тольскими гражданами на борту. Что они могут требовать от Либертана или Вольных Пространств? Поссорить пытаются? – недоуменно спросил Ань Тонг.
- Попал в точку. Молодец! Точно говорю, быть тебе комфлота. – Джонсон одобрительно посмотрел на Майка. - В этом то вся и суть. Они хорошо понимают, что Тольски не имеет реальных рычагов, чтобы раздавать приказания либертанцам. Порт Либертан не подчинялся и не подчиняется Тольски. Но, истерика в высших кругах Тольски будет нарастать с каждым часом, как дарилльцы удерживают заложников. Затем последуют взаимные обвинения тольсцев и рыцарей. Скандалы. И так далее… Цель террористов – вбить крепкий клин в отношения Либертана и Тольски. Мы, рыцари, сейчас к разрыву с Тольски не готовы. Может быть лет через десять…
- Патруль, что-то уже предпринял?
- Пытались штурмовать. Всех штурмующих положили. После чего, пристрелили четверых заложников и выбросили из пассажирки. – Джонсон откашлялся, внимательно посмотрел на Майкла. - Еще одна вещь. Одна … такая.
У Джонсона начали краснеть уши – верный признак нарастающей ярости. Ань Тонг, проработавший начальником штаба более трех лет, успел достаточно хорошо изучить все повадки стареющего командира и знал, что остановить разбушевавшегося адмирала невозможно. Потому сидел тихо, не пытаясь вставить ни слова, только недоумевал про себя, что же явилось причиной гнева. Террористы, конечно, задали неприятную задачку, но… Некая напряженность между тольсцами и рыцарями существовала всегда и все давно научились воспринимать ее с холодной головой.
- Может быть, ты обратил внимание. В приемной у меня сидит офицер патруля. Он привез просьбу о помощи. И!.. Кроме того на словах он передал мне личную просьбу. От командующего патрулем Лубно. Вопрос такой… Могу ли я, как офицер Тольски и контр-адмирал либертанского флота, помочь решить вопрос с выдачей террористам рыцарей. Меня! Меня попросили помочь выдать собственных братьев! – волосы зашевелились на голове Ань Тонга от этих слов.
Джонсон схватился за голову, и застонал.
- Пойми меня правильно, Майк. Я ко многому привык… Когда Торсо уговаривал меня идти на службу к Тольски, он приводил правильные аргументы и говорил правильные слова. Торсо умер и Бог ему судья. Теперь Солод говорит нам тоже самое. И правильно говорит, черт побери! Рыцари стали сильны, как никогда. У нас лучшие машины и оборудование, у нас постоянное жалование. Все это мы получили от Черешневых. Парчи пример правильности таких суждений… Но. Но. Я не хочу! Не хочу!
Адмирал умолк, еще сильнее ухватившись за голову, как будто пытаясь ее раздавить.
- Налей мне водки Майк, немного… - он с благодарностью принял от Ань Тонга рюмку водки, опрокинул в себя одним слитным движением и продолжал. - Я не хочу. Не хочу, чтобы со мной обращались, как с последним г… ! Этот, дранный патрульный, сказал мне, что у них достаточно материалов обвинить запрашиваемых террористами рыцарей в тяжких преступлениях. Что я! Я, как настоящий офицер, должен помочь. Помочь обменять добропорядочных граждан, на этих шестерых либертанских бандитов и убийц! Бандитов и убийц! Подождите, кто же тогда я? Получается я такой же бандит и убийца! Только в цепях! Такой же убийца, только в цепях жалования, которое мне платит Тольски! Подонки!!!
В противовес собственным крикам Джонсон внезапно успокоился, сел за стол и начал рыться в ящиках стола.
- Где же… Вот и он. Стал тут кабинетной тварью, понимаешь, … . Пистолет найти не могу. – с этим словами адмирал достал из ящика стола пистолет. Передернул затвор. – Ну, все, конец тебе патрульный…
И спокойно направился к двери. Майкл рванул наперерез. Обхватил командира двумя руками за туловище, оттягивая. Естественно, он молодой мужчина смог удержать пожилого адмирала.
- Командир не надо. Не надо…
- Пусти! Пусти! Я должен…
В голосе Джонсона было столько обиды на Майкла, что рыцарю стало даже как-то не по себе.
- Нет, командир. Не сейчас.
- Пусти!
- Не надо. Ладно, командир, я сам все сделаю. Я тоже рыцарь и знаю, что такое честь. Я все сделаю. Извините, но только не насмерть… Отдайте пистолет.
С этими словами Майкл мягко вынул из рук адмирала пистолет.
- Командир! Присядьте! Я сейчас, не надолго, все решу по справедливости. Обещаю. – он помог усесться Джонсону и выбежал из кабинета.
Несмотря на столь ранний час, приемная была заполнена офицерами. Кто-то пришел за приказаниями к адмиралу. Кто-то получить нагоняй за поведение на вчерашнем банкете. Здесь же присутствовали и все девять ротных личного полка Ань Тонга. Подъем по тревоге, заставил их всполошиться и искать комполка, их можно было легко узнать по отсутствию формы – согласно указаниям, все были уже переодеты в поддевку скафандров, собрались в поход.
Из кабинета контр-адмирала выбежал Майкл, удерживая правую руку за спиной. И резко остановился, увидев такое количество людей в помещении, он то думал переговорить с патрульным с глазу на глаз. «Придется еще и рыцарям объяснять…» - аккуратненько прикрыл дверь ногой.
- Господа, добрый день. Извините, мало времени. Где здесь патрульный из Лубно? Ага.
Он заметил незнакомое лицо человека, сидевшего на стуле в самом углу и с интересом слушавшего специфические разговоры флотских офицеров. Майкл направился к нему, раздвигая рыцарей. Пилоты, оказавшиеся у него за спиной обратили внимание, что в руке за спиной Ань Тонг держит пистолет и заговорили одновременно.
- Э-э-э…, - Комполка…, - Тут такое дело…, - Майкл…, - Может, поговорим, командир…
- Спокойнее господа. Будьте достойны высокого звания тольского офицера. – заявил им Ань Тонг, но руку с пистолетом из-за спины так и не вынул. Продолжил, обращаясь уже только к патрульному, даже не поприветствовав.
- Это вы патрульный из Лубно?
- Так точно, господин капитан второго ранга.
- Значит, это именно вы, передали устное предложение своего начальства к командующему флотом? Не беспокойтесь. Я знаю его, в силу своей должности. Я начальник штаба третьего флота.
- Да. Но к чему этот вопрос? Я же единственный посыльный здесь? – растерялся патрульный.
- У меня к вам вопрос. Даже два. Как вы относитесь к тому, что названные вами пилоты являются преступниками?
- Положительно. Эти пилоты являются бандитами и убийцами… - до патрульного начало доходить, к чему ведут эти вопросы. И что за люди находятся вокруг него. Решил выкрутиться. - С точки зрения законодательства Тольски… Я лично не могу судить…
- Очень хорошо. Не продолжайте. Как вы относитесь к возможности обмена этих людей на тольских заложников? – Майкл пристально всматривался в глаза патрульного.
- …ну…
- Отвечать! – голос хлестнул по ушам.
- Но… эти люди преступники, почему бы не обменять…
- То есть одобряете?
- Ну… в общем… да.
- … – спокойно и даже скучно, заявил Ань Тонг. Достал из-за спины руку, и ударил патрульного по лицу, стволом пистолета. От удара тот свалился со стула - из рассеченной скулы полилась кровь.
Рыцари, находящиеся в приемной, замерли, ничего не понимая. Поступком Майкла были поражены, он никогда не был на самом деле жестоким человеком, жестким может быть, строгим, требовательным – да, но жестоким никогда. Пилотам, служившим под его началом, и привыкшим к строгим требованиям, казалось даже, что в некоторых вопрос он слишком мягок и добросердечен. Потому пилоты вопросительно уставились на него, требуя объяснений. Ань Тонг не замедлил ответить на взгляды.
- В Лубно дарилльцы захватили заложников. Хотят менять на рыцарей. Начальник патруля Лубно, попросил Джонсона употребить свое влияние на рыцарей. Для обмена! Храмовников. Мань. Иванов. Мурса. Линдан. Годлесс…
Пилоты мрачнели с каждым словом. Послышались ругательства сквозь крепко стиснутые зубы.
- Комфлота хотел убить этого… Я решил разобраться. – и ласково обратился к патрульному. - Что же вы, мутанты, думаете? Думаете, мы просто так будем умирать за вас? И после того вы будете называть нас бандитами и убийцами? Безнаказанно? И выдавать нас врагам?
Он всматривался в лицо патрульного пытаясь найти хоть какие-нибудь признаки понимания… Не нашел ничего, кроме боли и обиды.
- Ничего-то ты не понял. Скажешь своему командиру, мы прибудем в Лубно, спустя два часа после тебя. - развернулся и направился в кабинет Джонсона. Уже в проеме обернулся. - Рыцари! Засуньте его в машину, пусть отправляется.
Вошедшего в кабинет Ань Тонга, состояние адмирала порадовало - тот пересел за стол с диванчика, и устало подпер голову руками. Глаза смотрели в одному ему известную точку, «Хорошо, хоть уже не бесится…» - печально подумал Майкл.
- Что там?
- Все в порядке, командир. – он достал платок и аккуратно протер ствол пистолета, положил на стол перед Джонсоном.
Адмирал с тяжелым вздохом, засунул пистолет куда-то поглубже в ящик стола.
- Мы не правы, Майкл, я и ты. Мы просто не правы. Начальник патруля ни в чем не виноват. Тольсцы ни в чем не виноваты. Их так воспитывали, пугали рыцарями, портом Либертан… Простые люди бежали от толстосумов в Вольные, вот они и придумали сказочку. Но люди не виноваты на самом деле. Виновато только высшее дворянство и Черешневы. Для них, мы всего лишь политический инструмент борьбы с Дариллем… Может быть еще дешевая рабочая сила на фабриках. А мы… Мы еще смеем занимать пространство и богатые астероиды, не подчиняться тольским судам, и еще претендовать на какую-то независимость в политике и экономике. Вот и растет направленная против нас пропаганда с каждым годом, все больше и больше. Я даже не удивлюсь, если через десяток лет, они не будут нас считать за бандитов, а будут жалеть, приговаривая: «Ах, какие талантливые люди. Ах, как не справедлив мир, что поставил их в такие условия. Ах, да их же надо, просто воспитывать и учить правильному образу жизни»… Вот так вот.
- Командир, я все понимаю. Умом понимаю… – Майкл обреченно пожал плечами. - Просто зло берет иногда. Душит злоба… - внезапно он встрепенулся. - Лет пять назад, Марк Комплот сказал мне хорошие слова, о том, что ненависть не должна править миром и, что ненависть понемногу покидает людей. Он говорил это, как раз о Тольски и об этом коме взаимной неприязни. Я много думал об этих словах, хорошо звучат, а практически…
- Комплот! Старый, умный х… - Джонсон задумчиво подбирал слова. - Рано или поздно, так или иначе, нам придется столкнуться с Черешневыми и дворянством герцогства в открытом конфликте. Иначе нас тупо сожрут. Но ведь в бой со стороны тольсцев пойдут обычные пилоты… Будет много смертей, и дети этих пилотов, не простят нам убийство отцов. И что же? Не будет края и конца этой вражде… Да, ненависть не должна править миром, а то смертям не прекратится. Как выйти из тупика?.. Не знаю.
Повисла мрачная тишина. Действительно, ситуация не имела решения. Сложный выбор - или Вольные пространства перестанут существовать, или бесконечная война. Проблема, занимавшая умы всех далеко глядящих «вольных», Ань Тонг снова тяжело вздохнул.
- Командир, мне пора… Какие будут указания? Какие у меня полномочия?
- Да, какие я могу дать указания? Посмотришь все на месте. Полномочия даю тебе любые. Как у Бога… Ты представитель флота, потому всех чинуш посылай куда подальше. Захочешь - можешь взорвать все это Лубно к чертям!.. Реши вопрос. Желательно напугать дарилльцев, чтобы боялись повторять, на нашей территории. С Богом, Майкл…
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 9, продолжение)
* * * * *
Торговая станция Лубно на астероиде Лубно-1
Вольные Пространства.
До Лубно полк Ань Тонга дошел быстро за каких-то четыре часа. По дороге всем составом, обсуждали вопрос штурма лайнера. Дело для рыцарей было новое, неизведанное - все-таки простые пилоты, а не патрульные, им бы кого сжечь так всегда пожалуйста, а столь сложная ситуация вызывала сомнения… Как и любые пилоты рыцари чувствовали себя гораздо увереннее, за штурвалом в космосе, чем с автоматом наперевес в коридоре. «Патрульные облажались, самое время вступать флоту, кому, как ни нам?» - подвел итог сомнениям один из звеньевых.
Когда Майкл подключил всеобщую видеоконференцию, объяснил ситуацию и предложил высказывать мнения, в эфире началась какофония голосов. Триста двадцать пилотов, еще до постановки командиром задачи, успели узнать о целях операции, и теперь спешили поделиться своими соображениями… Ань Тонгу пришлось приказать разбиться пилотам на звенья и совещаться внутри звена и выносить в эфир только единое мнение.
Спустя три часа все предложения были собраны в кучку. Все идеи можно было свести к четырем основным вариантам.
Первая вариант гласил - раз лайнер стоит в сухом доке, то есть большая вероятность того, что вентиляция салона идет за счет забортного воздуха. Следовательно, пустить газ, дождаться пока все заснут и ворваться в судно. Идея была хороша, если бы не несколько «но». Первое «но» - сам факт того, что судно вентилируется забортным воздухом, а не в автономном режиме. Второе «но», это как себя поведут террористы, когда начнут видеть засыпающих товарищей. Вполне возможно начнут расстреливать заложников, кто их знает этих религиозных фанатиков? И еще одно «но», не было никакой уверенности, что усыпляющий газ вообще подействует на некоторых из террористов, в мире с многовариантным генетическим кодом, вполне можно нарваться на человека с повышенной сопротивляемостью к таким газам. Так что окончательно идею не утвердили.
Вторая идея - штурм. Но, не просто штурм, который уже успели провести патрульные - подлететь в скафандрах и начать взламывать двери, а провести умные переговоры с террористами. В ходе переговоров, искусными речами, подманить их к иллюминаторам и расстрелять террористов через окна. Благо пассажирки единственный тип судов, имевших иллюминаторы. Во всех остальных классах кораблей и судов прозрачным проемом являлась только пилотская кабина. Правда на этот вариант нашлись свои возражения, не было известно стоит ли лайнер с включенным силовым полем или нет. Если стоит со щитами, то отразить практически нулевую, по меркам судов, энергию выстрела для них плевое дело. К тому же рыцари никогда не тренировались вести огонь из ручного оружия в условия отсутствия «тяжести», во всех же доках «тяжести» не было, как стрелять, когда после каждого выстрела тебя разворачивает и отталкивает, сбивая прицел? И сухой док в стандартном режиме эксплуатации не исключение. Воздух – есть, «тяжести» - нет. Потом оставались большие сомнения в том, что террористы с легким сердцем дружно подойдут к иллюминаторам.
Третий вариант был самый кровожадный. Предполагал, некоторые физические повреждения заложников, возможно даже со смертельным исходом. Подогнать к лайнеру несколько грузовиков и начать таранить грузовиками лайнер. Все рыцари, участвовали в десятках космических боев, во время которых столкновение двух кораблей, особенно, если за штурвалами неопытные пилоты, не редкое дело - казалось бы на таких скоростях столкновение двух точек в пространстве практически невозможно, практика же показывала, что в «каруселях» относительная скорость кораблей друг к другу, иногда не превышает пяти метров в секунду - потому представляли, какой хаос будет твориться внутри судна, под ударами нескольких грузовиков. Создать такой хаос, а после проведения нескольких столкновений, добавочно включить «тяжесть» в доке, тем самым уронив многотонную пассажирку на дно дока. И пока террористы будут приходить в себя, отдельно приготовившаяся группа подходит, взламывает двери судна и врывается внутрь. Этот вариант больше всего нравился Майклу. Правда, опять было много возражений, местоположение лайнера в доке, возможно ли подогнать грузовики, высота до дна дока. И вообще, может какой-то террорист не пострадает? Но, в глубине души Ань Тонг склонялся именно к этой мысли, какая-то нутряная правильность была в этом плане.
И четвертый, наиболее распространенный вариант, был по сути разнообразием шпионских игр и вариаций на тему историко-фантастических романов, о смелых и находчивых земных разведчиках, которые единолично уничтожали ударные соединения противника. Например, предложения были такие - тихенько прорезав обшивку, проникнуть на борт, а там уж… Или проникнуть на судно под видом обслуги скажем доставившего еду, а там уж… Или подговорить каких-то женщин, под видом проституток, пронести на судно усыпляющий газ, а там уж… Ну и так далее, вариантов было, чуть ли не полста. Все дело было в этом проклятом «А там уж…», никто из рыцарей ни обладал такой квалификацией, чтобы самостоятельно выполнить такую диверсионную работу. А привлекать посторонних, тем более женщин было чревато увеличением числа заложников. Ань Тонг прекрасно помнил Даралл и себя в роли шпиона, и знал, что реальная работа агента-шпиона очень далека от романов, и все предложенные варианты ничем хорошим не кончаться.
После всех этих переговоров, Майкл решил сначала осмотреться хорошенько и разогнать всех чинуш и советчиков по квартирам, и только потом, что-то решать…
* * * * *
Сели на торговую станцию Лубно чрезвычайно аккуратно и тихо, не потревожив ни одного судна, и не встретив ни одного человека, по общей трансляции даже не прошло обычное сообщение о посадке судов. Все эти мелочи Ань Тонг сообразил, только идя по коридорам станции. Даже остановился на мгновение – внутри начало зарождаться уважение к патрульным. «Ой, не зря они жалование получают, толковые ребята. Секретность умеют держать…» - подумал он, правда не представлял себе, как ему может пригодиться тайна прибытия флота.
В сопровождении двух рыцарей, как и положено либертанскому комполка при всех официальных переговорах, вошел в диспетчерскую дока. И оторопел… Он то, как специалист в штабной работе флота, представлял себе небольшое помещение, в котором сидят от силы два – три высших офицера патруля. Внимательно всматриваются в экраны мониторов, ведут умную тихую беседу, разрабатывая дальнейшие планы, и вслушиваются в слова начальника патруля, ведущего переговоры с террористами. А бедняга начальник, уже весь взмок, снял с себя китель и остался в одной пропитанной потом рубахе, судорожно попивает из стакана с водой, но, тем не менее, ровным голосом продолжает переговоры.
Действительность оказалось совершенно иной. В крохотной диспетчерской теснилось минимум двадцать человек. Все орали, перекрикивая друг друга, что-то доказывали, махали руками. Все свободные поверхности были заставлены остатками еды, и на одном из пультов, даже стояла початая бутылка водки.
- Приветствие! Меня зовут Майкл Ань Тонг…
Ошеломленно произнес он. Никто даже не обратил на него внимания, мало ли кто там вошел.
- Внимание!!! – закричал он. Все прекратили разговоры, и осуждающе уставились на него. – Я Майкл Ань Тонг, третий флот герцогства.
Из кресла диспетчера, поднялся очень толстый, пожилой человек лет шестидесяти, в форменной рубашке патрульного.
- Ань Тонг! По какому праву вы избили моего патрульного?
По возрасту и рубашке, Майкл уже догадался, что перед ним начальник патруля Лубно. Тот самый начальник, сделавший, через посыльного, гадкое предложение Джонсону. Ну-ну.
- Представьтесь, пожалуйста. – нарочито сухо попросил Майкл.
- Саймон Дюжев, начальник патруля, торговой станции Лубно. Так почему…
- Ваше звание господин Дюжев?
Это была жестокая подколка, со стороны Майкла – он решил поиздеваться над человеком вдвое старше себя, в отместку за перенервничавшего контр-адмирала. Во флотах любой пилот начинали свою карьеру с офицерского звания младшего лейтенанта, и то ходил с такими погонами не более полугода, как бы докладывая всем – «я новичок, пожалейте меня». В патруле же карьера начиналась со звания рядового, и потому, в лучшем случае, этот старый, толстый, уважаемый дядька, один из хозяев станции, имевший в подчинении двести патрульных, скорее всего лейтенант. Что, несомненно, очень больно ранит его самолюбие.
- Лейтенант. Какое отношение…
- Молчать! – с угрозой произнес Майкл. - Старший лейтенант Пирсон! Объясните.
Выступил один из пилотов пришедших вместе с Ань Тонгом.
- Господин лейтенант. Обращение к господину капитану второго ранга Ань Тонгу, звучит так: «Господин капитан второго ранга, разрешите обратиться!» или же, при специальном разрешении, в неформальной обстановке: «Командир!», если он является вашим непосредственным начальником. Если нет: «Господин Ань Тонг!». Такие формы обращения, между лицами находящимися на службе в вооруженных силах, записаны в уставах государства Тольски. - на этом месте, Пирсон позволил себе гаденькую усмешку. Мол, это вы тольсцы придумали такое, вот и получайте той же монетой. А нас, рыцарей, это не касается. – Это, во-первых. Во-вторых, обращаться к старшему по званию можно «исключительно» в случае специального разрешения.
И снова усмехнувшись, сделал шаг назад.
- Понятно, летеха? – Ань Тонг не упустил случая, еще разок пнуть самолюбие Дюжева. – Всем гражданским лицам покинуть помещение! Операция под надзором флота! На станции Лубно объявлено военное положение! Всем оказавшим помощь моя личная благодарность. Спасибо.
К его удивлению никто не покинул помещения, хотя и замерли, преданно поедая его глазами.
- Господа. Вы что-то хотите от меня? Я отвечу на ваши вопросы позже… – осмотрел присутствующих. Молчат, не двигаются. - Не понял… Вы, что все патрульные? Хорошо. Вот вы! Да, вы, представьтесь!
- Я начальник торговой станции…
- Я же сказал – военное положение. Вон!
- Но я представитель герцога…
- Расстрелять! – Майкл обернулся к пилотам. - За невыполнения приказа в военное время.
Мгновенно произошла метаморфоза. Все бросились из кабинета, чуть было, не затоптав пилотов по пути. В кабинете осталось всего лишь три человека, уже знакомый начальник патруля, и еще двое в форменных рубашках патруля.
- Пирсон, передайте мое распоряжение Красным, Оранжевым, Желтым. Организовать патруль, всех гражданских загнать по квартирам пусть никто не шляется по коридорам.
- Дюжев! Отключить все телефонные и компьютерные сети станции. Выполнять. И возвращайтесь– толстый Саймон выбежал, судя по покрасневшему лицу роль простого курьера пришлась ему не по душе.
- Так… Так… Вы!
- Сержант Ву, господин капитан второго ранга! – «Молодец, учиться просто на глазах» - подумал Ань Тонг.
- Сержант, мне нужна общая трансляция. Хочу сделать объявление.
Спустя пять секунд Ву уже передавал ему микрофон.
«Внимание! Говорит офицер флота Тольски! На станции объявлено военное положение! С данного момента закрываются все учреждения! Всем разойтись по своим квартирам! Оставаться в помещениях до особого распоряжения!» - и отдал микрофон Ву. – Сержант, кто из состава патруля, ранее принимал участие в антитеррористических операциях?
- Никто, господин капитан второго ранга.
- Плохо. Ладно, отправляйтесь по квартирам спать. Оба.
- Но… мы же переживаем… мы хотим знать… там же тольские граждане…
- Обращение не по форме. - заметил Майкл и отмахнулся рукой. - Но это ерунда. Скажите мне Ву, оттого, что вы переживаете, не спите и просиживаете здесь штаны, террористы освободят заложников что ли? Или может еще что-то измениться? Я вам скажу - ничего не измениться. Так, что спокойно идите спать. Вы свой долг выполнили, и можете отдыхать. Займитесь с женой любовью, что ли? Брысь. Нет, отставить! Секундочку сержант, не в службу, а в дружбу, заберите, все это отсюда. – он указал рукой на остатки еды в беспорядке разбросанной по помещению. - Спасибо.
Ань Тонг остался в диспетчерской наедине с Сэмом Родригессом, одним из своих ротных. Родригесс был низенький полный человечек, неожиданно молчаливый и тихий, как для своей комплекции. Ехидные языки либертанцев говорили по его поводу: «Не ляпнул глупость – сразу умный стал». Рассевшись по стульям диспетчеров, они начали рассматривать на экранах положение лайнера в доке. Положение было аховое. Про два из заранее разработанных вариантов можно было забыть сразу. Судно висело всего в метре от пола дока, в каком-то непонятном закутке. Вести огонь сквозь иллюминаторы было невозможно, как и таранить лайнер грузовиками. Дожидаясь прихода Дюжева, обменивались мнениями о сложившейся ситуации, получалось плохо. Ситуация практически неразрешимая - только грубый штурм. Или все-таки газ? Или шпионы?
Вошел Дюжев.
- Все исполнено, господин капитан второго ранга.
- Разрешаю опускать звание при обращении, господин Дюжев. - Майку было как-то неудобно долго издеваться над пожилым человеком. - Докладывайте, как был произведен захват, и какие меры были предприняты патрулем.
- Вчера, в 10-03, на станцию прибыл пассажирский лайнер. Гражданами Дарилля на законных основаниях были приобретены десять пассажирских и один грузовой билет для дальнейшего следования. Позднее было установлено - в грузовом контейнере находилось ручное оружие, также на полностью законных основаниях, приобретенное на фабриках Тольски. Все необходимые документы для перевозки оружия были оформлены в надлежащем порядке. В 10-12 террористы взошли на борт судна, расселись по местам. В 10-16 один из них проследовал в грузовой отсек, под предлогом проверки крепления контейнера. Дальнейшего мы не знаем. В 10-17 отключилась телеметрия судна, были закрыты входные люки, и лайнер проследовал к месту нынешнего пребывания. В 10-24 террористы вышли на связь с диспетчером порта…
- Погодите, Дюжев. Скажите мне, куда дальше должен был следовать лайнер?
- Следующий пункт остановки форт Чигин.
«Не понимаю, почему они решили проводить захват в такой близости от базы флота? Неужели они рассчитывали, что именно от рыцарского флота, будут присланы силы реагирования? Наверняка. Офицеры либертанского флота хоть и на службе Тольски, но никогда не выдадут рыцарей. Значит, все сделано именно для разрыва Вольных и Тольски. Хотели еще больше усугубить обстановку. Как они рассчитывают выползти отсюда?» - думал он, не отрывая взгляда от показаний мониторов диспетчерской.
- Стоп, стоп… Дюжев! Что это за грузовик выходит из дока?
- Не знаю… Закончил свои дела на станции… Вот и отходит человек. Тем более вы закрыли всю торговлю. Что ему здесь делать?
Внезапная догадка осенила Ань Тонга. «Конечно, террористы намериваются просидеть здесь очень долго. Месяц, может два. Для того, чтобы разжечь конфликт. Значит, где-то на соседних станциях и фабриках расположилось их руководство, которому докладывают о состоянии дел. А возможно и получают обратные приказы…» - эти мысли слишком явственно отразились на его лице, патрульный все понял, и запинаясь пролепетал.
- Не может быть… Но, как?..
- Родригесс! Распорядись. Рыцарям посадить грузовик. Зеленые, пусть выходят в космос, и в принудительном порядке, сажают всех, кто подходит к станции. Терехову объединить силы с местными патрульными, и допросить всех пилотов севших на станцию, за последние двое суток. Искать дарилльских агентов. И возвращайся. По пути пришли из рыцарей ко мне кого-то.
Родригесс вылетел за дверь, мгновенно поняв намерения командира. Распорядится правильно, еще и от себя много чего добавит.
- Дюжев, что же вы не сообразили? Я же не патрульный, чтобы о таких вещах думать. О, черт! Я думал, что мы находимся в единственной диспетчерской. Оказывается, есть еще, как минимум одна. Кто открыл ворота лейтенант?
- Диспетчер… Еще одна… Я приказывал…
В помещение вошел рыцарь, Майкл не помнил его фамилии, только очень чудное имя.
- Иштван! Бегом к Терехову, пусть берет себе всех Фиолетовых для порученной работы. Еще. Сейчас арестовать всех людей находящихся во второй диспетчерской. Как минимум один из них работает на террористов захвативших лайнер. Пусть расколет его. Где-то неподалеку сидит руководство террористов и наблюдает за происходящим. Хочу знать, кто и где. – и проводил глазами коренастую фигуру рыцаря.
- Ладно. Продолжайте Саймон. Послушаю.
В течении получаса Дюжев выдал всю имевшуюся у него информацию о террористах и рассказал подробности штурма. По ходу рассказа, Ань Тонг понял, что и вариант с газом отпадает - патрульные пошли на штурм в доке, заполненном усыпляющим газом, но на действия террористов газ не оказал никакого действия. Тем не менее, штурм был спланирован грамотно, дополнить и улучшить план неудачного штурма, Майкл бы не взялся, он был пилот, а не патрульный, чтобы разрабатывать операции внутри станций, и ему показалось, что план был идеален. Просто террористы были готовы к такому развитию событий. Намечался громадный тупик.
- Скажите мне откровенно Дюжев. Вы лично спланировали план штурма?
- Да.
- Честно, это хорошо… - Майкл прошелся по диспетчерской. - Жалко своих парней? Которых при штурме пристрелили?
- Жалко. Очень жалко.
- Кто-нибудь сможет придумать лучший план штурма? Кто угодно? Может надо пригласить каких-то специалистов из столицы? Каких-то патрульных специализирующихся на таких операциях? Ответьте также откровенно, сейчас не время для уязвленного самолюбия.
- Ну, что ж. Я отвечу честно. Не думаю, что кто-либо разработает лучший план штурма. Патрульные на всех станциях Тольски получают одни и те же диски с информацией обо всех штурмовых операциях. Не только антитеррористических, но и в действиях против уголовников, разных банд, притонов и подобного. Ежемесячно мы получаем эти диски, и проводим, как минимум два занятия в месяц, обязательной переподготовки. Я лично спланировал штурм. Потом, отдал его на рассмотрение всем патрульным. Мой план никто не смог дополнить. Но… - Дюжев умолк.
- Что «но»?
- Но, я не исключаю, что есть где-то светлая голова, работающая получше. Дам двадцати процентную вероятность, что среди всех патрульных Тольски такой человек найдется. Опять же, его надо найти и доставить сюда…
- Значит, все плохо… – Майкл ухватился за последний из ранее разработанных вариантов. - Вы предлагали им еду, питье, девочек?
- Да. Они от всего отказались. – и этот план рухнул.
- Совсем плохо. Ну что ж будем говорить с ними…
Целый час он выхаживал по диспетчерской - настраивался на предстоящий разговор. Обещал себе быть вежливым и твердым, не поддаваться на провокации, учитывать психологические моменты. Ведь не только ему будет тяжелее с каждым днем, террористам тоже тяжело сидеть в этой банке… Итак день за днем, неделя, месяц, второй. И они сдадутся. Может быть, убьют кого-то из заложников. Он не поддастся, ни уступит, ни грамма, будет кормить пустыми обещаниями. И у террористов рано или поздно не выдержат нервы, они сдадутся. А если они фанатики? Если им плевать на собственные жизни? Все равно надо вести переговоры, нет другого выхода.
Приведя бушевавшие эмоции в порядок, он вышел на связь с террористами.
- Приветствую дарилльцев.
- Опа! – раздался радостный голос в ответ. - Кто там новенький? Большой начальник? Требования ты знаешь, мы не отступим. Или ты привез либертанцев? Ха-ха… Хочешь, давай поговорим, я только выспался хорошенько. Как зовут?
- Майкл Ань Тонг. Третий флот герцогства.
- Флот прислали, молодцы. Где-то я уже слышал эту фамилию… Ань Тонг… Подожди немного.
Дариллец отсоединился, оставив Майкла в недоумении и растерянности. Судя по голосу, абсолютно нормальный человек, не фанатик - обыкновенный пилот на задании. И потом, его фамилия была известна только в определенных кругах, связанных с прошлой диверсионной деятельностью, под началом Солода. В остальном же он, всего лишь один из комполков либертанцев, мало ли их? Он даже сам не знал точное число, то сбиваются роты в полк, то разбегаются… Приблизительно человек двести. Подозрительно информированный террорист. К тому же с железными нервами и выдержкой - настоящий враг.
- Эй! Ань Тонг. Ты еще здесь?
- Здесь.
- Оказывается ты известный рыцарь. Я тут поспрашивал у ребят, да и сам кое-что вспомнил. У меня есть для тебя вопросик. Как будешь выдавать нам своего дружка? Годлесса? Совесть, небось, замучает? А?
- Никого выдавать не буду. – «и, правда, очень информированный террорист».
- Я не удивлен и понимаю тебя. Прошу пойми и меня. Я должен заполучить их. В плен, как угодно. Я даже не буду убивать этих либертанцев. Я просто доставлю их в Даралл. Там же будет, как распорядится Бог.
- Хорошо. Сиди себе на пассажирке, жди, пока я их соберусь выдавать. Долго ждать придется.
- Неужели ты не хочешь поменять шестерых на пятьдесят пять? Чуть больше, чем девять человек за одного. Давай соглашайся! - дариллец расхохотался. – Ох, все. Шутки кончились. Все будет совершенно не смешно и не по-детски. На самом деле я просто ждал кого-нибудь из рыцарей, чтобы объявить конечные условия. Ну вот, один из вашего проклятого племени здесь… Мне нужны. Живыми или мертвыми. Храмовников, Мурса, Годлесс, Линдан, Иванов, Мань. Оптом или в розницу. Как угодно, по вашему выбору. Они могут даже застрелиться или быть убитыми тольскими диверсантами. Я принимаю и трупы. Но, пока они не окажутся на судне, каждые шесть часов я буду убивать по одному заложнику. За каждую попытку штурма по пять. За каждого убитого моего по десять. Все просто и понятно. Тебе все ясно?
- Да.
- Для подтверждения серьезности своих намерений, я прошу тебя посмотреть на экран, где транслируется вид входного люка…
Майкл резко перевел взгляд на монитор. На экране люк открылся, и в проходе показались две фигуры. Мужчина, с обмотанной тканью головой и в противогазе, вел женщину. Они придвинулись к самому выходу, но все еще находились в зоне действия «тяжести». Мужчина поднял руку с пистолетом. Пистолет дернулся… Женщину выбросило выстрелом из зоны «тяжести»… Она поплыла в невесомости, ведомая только приданным ускорением. Вокруг головы рассыпались красные бусинки крови. И все.
- Понравилось, либертанец? У меня осталось точно пятьдесят четыре заложника. Посчитай. Восемнадцать дней у тебя есть. До связи.
Майкл с силой отбросил наушники. От удара об пол те разбились.
- Хорошо. Через шесть часов, у нас тоже будет чем его пугать. – заявил он, сжимая волю в кулак. - Дюжев, вы не хотите спать? Нет? Отлично. Приглашаю вас пообедать. Родригесс, как вы? Ну, что ж пошли обедать. Правда надо попросить кого-то забрать тело… Теперь все зависит от Терехова.
* * * * *
…Они обедали втроем в громадной пустой столовой. Все молчали, настроение подавленное последними событиями. Поглощали еду, не замечая вкуса.
Родригесс, без слов понимавший командира, беспокойно спросил.
- Командир. Терехов успеет за шесть часов? Еще по соседним станциям.
- От нас уже ничего не зависит, Сэм. Мы можем только надеяться, что успеет…- Майкл пожал плечами. – Не трать зря нервы, и так состояние поганое… Должен, сказать вам, господа, что террорист, который вел с нами переговоры, совершенно неординарный человек. Не заметили?
В разговор робко вступил Дюжев, все еще путавшийся, во всех этих формальных правилах обращения, к старшим офицерам.
- Господин Ань Тонг… - умолк соображая правильно ли выразился, Майкл кивнул ему одобряюще. - Я заметил неправильности в его поведении, с самого первого разговора. Где истеричный голос? Где воззвания к Богу? Где прославление Владыки? Хвала вечному Дариллю? Мне показалось, что этот террорист не совсем психически нормален…
- Скажите, лейтенант… – заинтересовался Ань Тонг. - Я не специалист, потому много не знаю. Предполагается какое-то однообразие психологии террористов? Что там, пишут в учебниках?
Саймон помолчал, обдумывая ответ, даже вилка остановилась на середине пути.
- Нет, психология разная. Зависит от выполняемого задания. Но, в рамках одинаковых заданий, действительно похоже. Террористы, пошли на захват заложников с выдвижением политических требований… - Дюжев с удивлением обнаружил занесенную вилку и аккуратным движением отложил ее. - С таких терактов вероятность возвращения живыми практически равна нулю. И их руководители, и сами террористы понимают это. Следовательно, нужна достаточно сильная мотивировка для человека. И конечно система ценностей, соответствующее воспитание, работа хорошего специалиста психолога над личностью.
Рыцари удивленно воззрились на патрульного, рассказ патрульного открывал глаза в неизведанные дали. Родригесс робко спросил.
- Какого психолога? Над ними еще и врачи работают?
- Нет, конечно. Не в буквальном смысле, хотя может быть и в буквальном. Психологом может быть кто угодно. Например, лидер организации. Священник. Может быть даже группа людей, какой-либо коллектив, допустим семья. Но вмешательство в психику должно обязательно.
- Понимаю, что вы хотите сказать Дюжев… - задумчиво пожевал Майк. – Некоторые моменты знакомы. Чтобы человек пошел на заранее уготованную смерть, ему надо внушить, что или смерти не будет, или награда после смерти будет огромна, что-то такое… Моральные ценности, внушения, должны пересилить инстинкт самосохранения. Я правильно понял?
- В принципе правильно. Не совсем глубоко, но правильно. Так вот это вмешательство в психику должно выражаться и в речи. Должны проскакивать отрывки фраз, характерных выражений… Ну и подобное. – Патрульный пожал плечами.
- И какой вывод вы делаете из, нестандартной для такого случая, речи главного террориста?
- Он не боится смерти. И не боится ее, не вследствие вмешательства в психику. Значит или рассчитывает уйти отсюда живым, или психически ненормален с рождения. Может не с рождения… Во всяком случае, до момента подготовки теракта он уже был ненормален.
- Значит, я был прав… - с каждым словом патрульного Ань Тонг мрачнел все больше. Кусок не лез в горло. - Будем действовать, как я задумал.
Поднявшись из-за стола, Ань Тонг начал расхаживать по проходу между столиками.
- Лейтенант, вы кое-что прояснили в моей голове. Уверенности у меня не было, теперь же она появилась, и в качестве благодарности, я хотел бы попытаться прояснить и в вашей голове кое-что. Хотите?
- Да, господин капитан второго ранга…
- Называйте меня Майкл. Когда я заставил вас обращаться ко мне по званию, это была месть. Вам лично, заслуженная месть. Тем не менее, вы, как специалист в своем деле, вызвали во мне уважение. Поэтому пока забудем…
Рыцарь задумчиво разгладил усы, погрузившись куда-то глубоко в себя. Пытался подобрать правильные слова, которые убедят закостеневшего в своем мнении человека. Резко развернулся и глядя прямо в лицо патрульного, заявил.
- Во-первых. Вы должны благодарить меня за то, что я только «избил», как вы выразились, вашего посыльного… – Дюжев окаменел. Никак не ожидал, что речь пойдет об этом вопросе, думал, что пилот не вернется к нему. - Будь на моем месте, контр-адмирал Джонсон, он бы его убил. И он уже намеревался это сделать, а я его остановил. Физически задержал… Подозреваю, что на самом деле, его остановила мысль, о том, что патрульный всего-навсего простой посыльный, а не человек пославший его. И кто же послал курьера?
В словах рыцаря прозвучало столько ярости, что в глазах Саймона появился ужас, и он немного отстранился на стуле, собираясь вставать. Остановил его лишь холодный и спокойный взгляд Родригесса.
- Ведь это вы, Дюжев! Если бы вы явились в форт Чигин лично, вас бы ничто не спасло от смерти. Считайте, что вам повезло… По-поводу патрульного… Я обещал комфлота разобраться с ним. Разобрался и наказал. Оказалось, ваш курьер придерживается таких же гадских взглядов, как и вы. И смеет говорить оскорбления нам в лицо. Улавливаете мысль?
Майкл, требовательно смотрел на Дюжева. Отвечать тому совершенно не хотелось. Адмирал флота изъявил желание убить его, его патрульный отделался малой кровью. Что тут ответишь? Надо совсем соглашаться. Но врать, глядя в глаза рыцарю Саймон не решился.
- Не совсем…
- В устном послании вы назвали рыцарей «бандитами и убийцами». Пусть так, допустим все либертанцы бандиты и убийцы. Так, где же потерялось ваше самоуважение? Почему вы обратились к рыцарскому комфлота за помощью? К бандиту и убийце? И сейчас сидите за одним столом с бандитами и убийцами? Отвечайте.
- Но… Вы же искупаете свою вину службой во флотах Тольски… Тольски простила вас. И я, как тольский офицер, полностью согласен с этим.
- Отлично. Ха-ха! – Майкл немного истерично рассмеялся. - Вы знаете, лейтенант, только что вы мне прочитали лекцию о психологическом внушении. Вам не кажется, что вы сами подверглись ему? Как вы говорите под воздействием коллектива.
- Нет, не кажется…
- Хорошо, хорошо. Объясните мне, почему либертанцы и все «вольные» - воры, бандиты и убийцы.
Поняв, что разговор не грозит ему лично ничем особенно страшным, Дюжев успокоился, немного пришел в себя, и стал рассуждать уверенно и осмысленно
- Бандиты и убийцы только либертанцы. Остальные «вольные», в своем большинстве, просто мелкие воры и мошенники, по законам Оссеи и Тольски.
- Почему?
- «Вольные» - население Вольных Пространств, в основном, рабочие и предприниматели, бежавшие из этих двух стран. В нарушение рабочих контрактов и договоров, зачастую прихватив с собой имущество работодателей и партнеров. Количество беглецов таково, что юриспруденция Тольски не может их преследовать законными методами. Они сумели избежать наказания, но остались преступниками. Потому, тольсцы и называют их ворами и бандитами.
- Продолжайте, продолжайте! О рыцарях поподробнее, пожалуйста.
- Что о либертанцах? Пилоты порта Либертан, не стесняются убивать граждан Дарилля и грабить дарилльские фабрики. Да, я признаю, они не грабят не Оссею, ни Тольски. Но спокойно берут контракты на убийства граждан этих стран и уничтожения кораблей и судов. Такие люди во всех странах называются бандитами и убийцами. Вот…
Патрульный смутился, слишком смело он тут начал выражаться в присутствии рыцарей. Как бы самого не прибили, прямо не выходя из столовой.
- Понятно, ничего нового. – лишь отмахнулся от его аргументов Майкл. - Это я слышал тысячи раз за долгие годы. Вы не правы в сути вопроса. В причине, а не в следствии. Задумайтесь, от хорошей ли жизни люди убежали с фабрик? В Вольные Пространства? Может, надо было создавать лучшие условия труда и платить больше? А?
- Тогда были тяжелые времена…
- Да? Сейчас, что ли не бегут в Вольные? Сотнями, вот только недавно, три месяца назад, в Вике прибыл грузовик из центральных областей Тольски с тысячей беженцев, там были и малые дети, и беременные женщины. Видно от хорошей жизни прибежали, украв при этом грузовик и угрожая жизни пилота. Подумайте… Рыцари. О заказных убийствах я вообще не говорю. Это же ваши тольские и оссейские дворяне, предлагают эти контракты и платят деньги. Это ваше правосудие назначает цены за смерть государственных преступников. Так чья тут вина? Были бы не рыцари, то эту работу выполняли местные пилоты. Вот и все.
- Нет. Не правильно. Сам факт выполнение таких контрактов, делает заключение их возможным. Доступным и желанным. Есть убийцы, всегда найдется и заказчики!
- Нет. Это вы не правы. Разберитесь сначала внутри себя. Не надо сваливать с больной головы на здоровую, не путайте причину и следствие. И потом, не забывайте о деньгах. Все рыцари по вашим меркам достаточно бедные люди, а жить надо. Кстати! Раз уж разговор пошел про деньги. Вот теперь, работают люди на фабриках в Вольных за еще меньшие деньги, чем у вас, но обратно почему-то не стремятся к вам. Впрочем, я немного отвлекся. В любом случае я считаю, что «вольные» ничего не должны Тольски. Миллионы раз они отдали долги. Родригесс! Ну-ка, скажи нам, сколько рыцарей погибло в крупных битвах с дарилльцами за последние сто лет.
Рыцарь вздрогнул от неожиданной просьбы. Он сидел себе тихонько, погруженный в свои мысли. Недоумевал, к чему это командир решил просвещать патрульного. Для себя он уже давно решил, что никакие разговоры с тольсцами не убедят их. Придет время, и рыцари просто выгонят их из Вольных Пространств. Вот и все. А вести разговоры… Ерунда какая-то. Видно командир основательно выбит из колеи, этим захватом заложников.
- Только в крупных боях с дарилльцами, за последние сто лет погибло порядка ста десяти тысяч рыцарей. Не считая набегов. И собственных наступательных операций. Общая цифра порядка ста тридцати тысяч.
- А скажи нам Сэм, сколько в тех самых битвах погибло тольсцев? И сразу для сравнения в местных и гражданских конфликтах.
- Порядка семнадцати тысяч пилотов, в боях с дарилльцами. И порядка пятидесяти тысяч в гражданских войнах, за последнюю цифру не уверен, статистику по Тольски, смотрел лет пять назад.
- Пятьдесят три тысячи. - поправил Майкл. – Вдумайтесь в эти цифры Дюжев… Во внутренних конфликтах тольсцев погибло в три раза больше, чем в борьбе с внешним врагом. А рыцари положили в шесть раз больше пилотов, защищая Тольски, чем вы...
Ань Тонг увидел непонимание в глазах патрульного.
- В оборонительных боях, при защите Тольски. Опять не понимаете?.. Тьфу, ты черт. Неужели вы думаете, дарилльцы ходили в крупные походы с целью захватить Вольные?
- Конечно. Они ни разу не дошли до границ Тольски. Какая может быть еще цель?
- Да, потому и не дошли! Объясняю. Между Маилской областью и последней шахтой «вольных» сегодня минимум три дня пути. За последние двести лет дарилльцы не построили в этом условно граничном пространстве ни единой шахты! Потому, что пространство им не нужно. В Дарилле хватает и пространств и богатых астероидов, Дариллю гораздо проще развиваться в другую ненаселенную людьми сторону. Какие еще причины, вы приведете, для дарилльских походов?
- Пограбить.
- Где? В Вольных? Да там, самые бедные фабрики и шахты! Что там грабить, для такой уймы народу? Это только для дарилльского молодняка. Купить себе пару новых машин. Грабежи не прекращались никогда, а в походы они собираются редко. Другие причины?
- Ну, не знаю… - Дюжев растеряно почесал нос.
- Я вам скажу. Им не нужны разрозненные шахты и станции «вольных», те им не покорятся никогда. Не нужны им голые астероиды. Дарилльцам необходимо другое - в войне с Тольски, получить готовое пространство с развитой инфраструктурой. С большим количеством добывающих и перерабатывающих предприятий. С готовым управлением, рабочими и торговыми связями. И самое главное с дворянством! Дворянством, проигравшим войну. Дворянством, которое добровольно подпишет капитуляцию и дружно, без всякого сопротивления, пойдет под руку Дарилля. И будет работать, и платить налоги в казну, и примет веру… Ведь владыки даже не заберут у вас титулы и фабрики. Возьмут небольшую контрибуцию, чтобы подкормить пилотов, и все… Но эта благость ненадолго, не надейтесь. Разве, что быстро подсуетитесь и пережените своих детей с ними. А то, останетесь на века людьми второго сорта. Впрочем, мне нет дела до дворянства, хотя я и сам был родом из небедной семьи. Что будет с рабочими? С простыми людьми? Вы бывали когда-нибудь на дарилльских фабриках?
- Нет, не бывал.
- И хвалите за это Бога. Это ужас… Вот мы и умираем за вас. Потому что, когда наши предки и мы, бежали с тольских и оссейских шахт, то оставляли там друзей и родственников. И мы хотим их защитить их, от этих сранных дарилльцев. Понял?
Дюжев молчал, не отвечая.
- Мы гибнем десятками тысяч, сохраняя вашу страну и людей. А вы нас называете бандитами и убийцами! Вы Дюжев, военнослужащий, но не дворянин. Когда в Лубно придут дарилльцы, вы точно пойдете в рабство. У вас ничего нет, чтобы откупиться! Вы им не нужны в качестве патрульного. Вас точно заберут с собой! И вы будете работать где-то в Дарилле, на какой-то шахте. А так как вы ничего не умеете, то будете толкать вагонетку на поворотах! И вы называете нас бандитами и убийцами! Нас! Которые спасают вас от этой участи! И подводите нас! И бросаете в битвах! Оставляете на растерзание! И еще требуете выдать вам наших командиров! Этого не будет! Следующий раз, когда они пойдут в большое наступление! Мы пропустим их! Чтобы они разорили вас! Сожгли! Убили! Пальцем не пошевелим! Так же как и вы! Будьте вы прокляты, предатели! Пре…
У Майка не хватало слов, он захлебывался собственным дыханием, разевая рот. К нему подскочил Сэм Родригесс со стаканом воды. Уговаривал выпить.
- Командир, попейте немножко… Это пустые разговоры, он все равно ничего не поймет…
Ань Тонг выпил воды и немного успокоился, уселся за стол напротив патрульного. Он сжимал руки, в кулаки, пытаясь унять охватившую дрожь, и говорил тихо-тихо.
- Мы убиваем дарилльцев и грабим шахты, чтобы отодвинуть новую войну. Самая простая экономика… Но, такого, чтобы вы нас кидали в битвах, как раньше не будет. Мы просто убьем всех тольских дворян и офицеров в герцогстве, вместе с детьми в животах матерей. И тогда нас никто не предаст. И не пошлет самих в битву. И не будет потихоньку расширять герцогство, за счет Вольных… Думайте Дюжев. Спрашивайте. Я надеюсь вас убедить, сам не знаю, почему. Я давно бросил это занятие…
Он умолк погруженный в свои мысли. Родригесс стоял над ним в напряжении, вдруг, что понадобиться. Отрицательно покачивал головой - не верил, что тольсца можно убедить, зря только командир нервы тратит.
Дюжев же немного очумел от такого напора, но вопрос все-таки задал.
- Когда это флот Тольски бросал рыцарей в войнах с дарилльцами?
Услышав вопрос, Ань Тонг только улыбнулся и махнул рукой в сторону Сэма. Бессловесный приказ отвечать.
- В битве при Новом Сартэ… - обреченно начал он рассказ. «Это надолго»…
…Четвертый час Родригесс пересказывал подоплеку и течение крупных битв рыцарей и дарилльцев, когда его прервал стук в дверь. В проем просунулась седая голова Влада Терехова. «Быстро работает, молодец!» - мысленно похвалил Ань Тонг.
- Командир! Можно?
- Давай входи. Рассказывай. Есть не хочешь? – Майкл указал рукой на соседний стул.
Влад с видимым удовольствием уселся на стул, как-то вроде бы потянулся уставшим позвоночником, а потом наоборот сжался, опираясь о спинку - годы давали себя знать, а за сегодня, он немало набегался, на своих двоих.
- Кушать не буду, может позже… Раскрутили всех. Начали с одного из диспетчеров, он их всех потихонечку и сдал. В самом Лубно было пять наблюдателей, еще семеро на соседних шахтах. За ними я уже послал. Обратной связи между захватившими лайнер и наблюдателями нет. Арестованные получили единственный приказ, кроме наблюдения. Если начнут сдаваться террористы с лайнера, подорвать судно, любыми методами. Взрывчатку конфисковали. Все арестованные в хорошем состоянии. Кроме диспетчера. Мы его того, хорошенько… Но на ногах стоит, если понадобиться.
- Ах, паразиты. Значит разговорить на сдачу, не получится. – вставил Дюжев.
- Ну почему, не получится? Этих мы повязали. Не думаю, что на лайнере знают о решении подорвать их.
Майкл прослушал все это с мрачной улыбкой. Он собирался вводить в действие свой личный план.
- На счет диспетчера не беспокойся Влад. Думаю, ему будет все равно. Как доставят новеньких, всем вколи чего-нибудь, чтобы не трепыхались. И рты залепи. Потом отведи к стеночке в диспетчерской…
- Что вы задумали Ань Тонг? – в голосе Дюжева, появилось подозрение.
- Ну, раз они такие не боящиеся смерти. То покажем им ее лицо. Вблизи – Майкл равнодушно пожал плечами. – Буду расстреливать пленных, пока они не сдадутся…
- Вы с ума сошли! – прокричал Дюжев, подскакивая. Рыцари же с сомнением уставились на Майкла, среди них он слыл человеком не злобным, никак не ожидали от командира такого решения.
- Не может быть! Пленных! Беззащитных! Вы ставите себя на один уровень с ними! Станете таким же террористом.
Майкл обозлился на последние слова патрульного.
- Чем же, по-вашему, я могу их пугать? Чем еще? Больше у меня ничего нет!..
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 9, продолжение)
* * * * *
...За две минуты до назначенных шести часов, диспетчерская вновь заполнилась людьми. Пленниками, стоявшими возле стены, с залепленными скотчем ртами и связанными руками, рыцарями, держащими их под прицелом, патрульными, на всякий случай.
Майкл был мрачен до крайности, пленных ему еще не приходилось убивать. Ничего достойного, он в этом не находил. Презирал себя, но решимости хватало пойти до конца. Террористы поставили его в безвыходное положение, и он не знал другого способа повлиять на них. К нему обратился Родригесс.
- Командир, если дойдет до размена, давайте я?
- Нет, Сэм. – отрицательно замотал головой Ань Тонг, не хотел перекладывать свое унижение на чужие плечи. Вот потому то, он и стал комполка рыцарей – всегда делал грязную работу собственными руками, не пятная совесть подчиненных. Наука, преподанная Солодом, крепко сидела в голове. Иногда Майкл говорил с ним мысленно, спрашивая совета, вот и сейчас, «Тяжело, сынок. Но, надо…» - скрипучий голос стучал в ушах. - Я не могу просить вас об этом, Сэм, а тем более приказать. Я все сделаю сам.
Саймон Дюжев пристроился в самом уголке, сжавшись в комочек, и явственно ощущая все прожитые годы. Он понимал логику либертанца, слова его дошли до головы, а сердцем не мог принять. Отказывался верить, не хотел ставить себя на одну доску с террористами. И еще одному ужасался - силе воли либертанцев, убежденности и внутренней правоте. Понимал, что после этой террористической атаки, многое измениться в его отношении к рыцарям и миру вообще. Потому и забился в дальний угол – его морозило, несмотря на повышенную температуру в комнате.
- Ань Тонг… Может не надо?.. – сделал последнюю попытку Дюжев.
Майкл не успел ответить, громкая связь донесла голос дарилльца.
- Эй, Ань Тонг. Ты здесь?
- Здесь.
- Извини. Я понимаю, что поставил тебя раком. За шесть часов ты никак не мог доставить сюда либертанцев. Даже, если бы, они уже сидели по кораблям… - террорист вздохнул. - Слово, есть слово. Так что включай картинку.
- Погоди, у меня тоже есть картинка для тебя. Лови. – Майкл послал видеосигнал, с камеры наблюдения в диспетчерской. – Ну как, картинка. Узнаешь людей возле стены? Отвечай!
В ответ террорист расхохотался, смеялся долго и с чувством. У рыцаря даже внутри похолодело, а тех ли они словили? Может, этих людей специально выставили напоказ? Смех террориста, пошатнул его внутреннюю уверенность в силах.
- Майк! Ты меня поразил! За всего лишь шесть часов взял всех связных и наблюдателей. Браво! Браво! Без всякой издевки. Ты заставляешь себя уважать. Когда ты догадался про наблюдателей? Двенадцать человек, должен сказать, что для полного комплекта не хватает еще двоих. Что скажешь?
- Скоро достану и остальных.
- Так что, Ань Тонг ты собираешься пугать меня смертью этих? Не запугаешь. Не верю. Кишка тонка! Никого ты не убьешь. Если бы на твоем месте был Храмовников, я бы поверил, но ты? Нет, никогда.
- Хорошо, смотри не потеряй видеосигнал.
«Вот и настал решающий момент, для тебя Майкл. Все когда-нибудь проходят сквозь такой момент в жизни. Вот и настал. Вот и настал. Будь на моем месте Жак Сергей, он бы сомневался? Нет, не сомневался ни секунды. А Ванька? Наверняка, да. Старое поколение сделано из металла покрепче, чем мы. Ну что ж, пора становиться настоящим убийцей, и теперь любой тольсец сможет бросить тебе это в глаза…».
Ань Тонг протянул руку к стоявшему рядом рыцарю. Тот понял его без слов и передал автомат. Майк догнал патрон, поднял автомат, и спросил.
- Выбирай, кого ты хочешь первым, дариллец.
- Да как хочешь… Ну давай самого правого. Наум! Привет! – радостно ответил террорист.
Тах-тах! Две пули вошли точно в грудь. Наум сполз по стене, не издав ни звука, пули разорвали сердце и он умер мгновенно. В небольшом помещении диспетчерской резко запахло пороховой гарью. Тонкий-тонкий дымок вился со ствола автомата.
Несчастный Дюжев упал на корточки, закрыв лицо ладонями. Он не плакал – он просто не хотел видеть весь этот ужас.
- Ну что ж, я вижу ты силен. – в голосе террориста появилась задумчивость. - Вот что я тебе скажу Ань Тонг. Чтобы ты не сделал, кого бы ты ни убил. Меня не напугать. Я не остановлюсь. Смотри картинку.
- Смотри сам. Урод!!
…Сердце Майка умерло вместе с душой. Время остановилось для него, звук, как будто отключили. Плотный кокон пустоты и тишины окутал его. Он снова поднял ствол автомата. Ему показалось, что все происходит очень медленно. Очень, очень медленно. Тах! Автомат рвется из рук, в ответ человек дергается, но все еще стоит на месте… Тах! Еще раз дергается, и потихоньку начинает оседать. Тах! Еще один человек дергается, но стоит на месте… Тах! Дергается и начинает оседать… Дзинь! Раздался звон, ударившейся об пол гильзы
Он убил их всех. С последним из пленных дарилльцев, он случайно встретился глазами. То были глаза юного паренька, быть может, года на три старше Генриха, собственного сына. Он не смог сдержаться и пареньку в грудь, он выпустил остаток обоймы. И выронил автомат…
В углу рыдал Дюжев, не стесняя слез. Майк сказал абсолютно ровным голосом:
- Ну, … ! Ты доволен?
Дариллец не отвечал. Молчал и Майк, приводя нервы в порядок. Первым тишину нарушил террорист.
- Да, Ань Тонг, ты сильный враг. Я уважаю таких людей, как ты. Любой другой на моем месте испугался. Ты молодец и все правильно придумал, именно так надо поступать с такими нелюдями, как мы. Мы грозим вам смертью близких, что же вы можете противопоставить нам? Был бы не я, а кто-нибудь другой, заложников уже бы выпускали… Рядом со мной стоит один парнишка из моей команды, так вот, он обмочился… Майкл ты все придумал правильно. К несчастью ты не знал кое-чего, а потому не мог учесть. Я сожалею…
- Чего не знал?! Чего не учел?! – вскричал полный гнева и разочарования Ань Тонг.
- Я калека. Больной. Я не чувствую боли. Мутация ген отработала на мне сполна, и болевые центры в мозгу не работают. Я просто не чувствую боли. Родители намучились со мной в детстве. Ножи, огонь, холод, колющиеся предметы, глубокие бассейны… Не испытывал боли никогда. Я могу разрезать себе руку до кости, и мне не станет больно. И потому я просто не научился бояться. Умом понимаю, что должен бояться, а чувств нет…
- Твою …
- Именно потому меня и направили на это задание. Громадные деньги достанутся моим родным в случае моей гибели… Поверь мне, даже если я погибну, для меня это будет новое чувство и новое приключение. И только…
- Твою … - повторил рыцарь.
- Ты прав Ань Тонг, именно так. Тебе не повезло, крупно не повезло. Даже дважды… - дариллец выдержал мрачную паузу. – Мне очень жаль, и я не понимаю, почему Бог допустил это… Очень странно и поразительно. Еще вчера, я говорил, что у меня есть сюрприз для тебя…
- Какой сюрприз? - зарычал рыцарь.
- Мне очень жаль, получается, я играю против тебя краплеными картами…
- Какой сюрприз?!
- Ты не просмотрел списки пассажиров лайнера. В списках некие: Марта Ань Тонг. Генрих. Ричард. Эдуард. Ань Тонг.
Майкл упал на колени.
- Боже…
* * * * *
…Майклу не спалось. После разговора с Мартой и детьми, он уговорил террориста дать ему двенадцать часов для отдыха, простого физического отдыха, он перенервничал и хотел поспать. Дариллец был непреклонен, и Ань Тонгу пришлось договориться на плохих условиях – спустя двенадцать часов террористы убивают двоих. Хотел использовать время для полноценного сна. Проспать хотя бы часов восемь, а потом со свежей головой начинать думать.
Не спалось. Воспаленный мозг не давал ему заснуть, ворочался на постели устраиваясь поудобнее и никак, не помогало даже сильнейшее снотворное. Гормональная буря никак не хотела утихать.
Вспоминал мельчайшие подробности разговора… Марта была доброжелательна и добра, как никогда, в глазах у нее он увидел лишь мельчайшую тень сожаления. Словно она прощалась навсегда, и не хотела огорчать мужа… Но, почему? Дети здоровы, муж рядом вместе с целым полком рыцарей. Он обещал ей, что вытащит ее и детей. Она все кивала и улыбалась. Не верила, почему то не верила, знала что-то, что не позволяло верить… С детьми тоже все в порядке. Растут нормальными. Довольны посещением родственников в Оссеи. Террористы их не мучили и не издевались, предоставляли все необходимое… Наверное, нарушена психика, решил Майкл, несмотря на вежливое обращение и все удобства, не верил в нормальное психическое состояние заложников. Как хотя бы действует то, что через каждые шесть часов приходят люди в масках и забирают одного из них… Ужасно. Присниться может только в страшном сне. В разговоре он намекнул Марте на детские приключения Ивана с Беллой, когда те еще подростками смогли захватить грузовик. Однако она лишь покачала головой… Зная Марту можно было уверенно сказать - вариант нападения изнутри исключался. Что же делать? Как их достать?
Больше всего смущала одна фраза произнесенная женой: «Я уже совсем взрослая тетка, Майк, и многое начинаю понимать и переосмысливать. Вспомни, как Иза Годлесс рассказывала нам о разговоре Жака Сергея со своими родителями. Когда он отбил ее от навязанного жениха. Это очень важно для тебя. Поверь мне, вспомни в деталях тот разговор». Он пытался вспоминать. Но мысли путались, и разбегались, не давая сосредоточиться. Ведь больше десяти лет прошло с тех пор.
…Он вспомнил, как это было… Он вместе с Иваном только что вернулись из Даралла. А буквально, через пару дней к Ань Тонгам в гости пришли молодожены – Годлессы. Марта должна была родить в течение ближайших суток, и он сидел, как на иголках. Иван не замечал ничего вокруг, весь погруженный в собственное счастье… Марта гордо выставив живот, не торопясь накрывала на стол, а Белла бегала вокруг суетясь… Все интересовалась беременностью, как оно и что. Слыша эти разговоры, Иван краснел, как мальчик. Что-то говорил ему, а он не слышал, весь в думах о родах, и переживаниях по поводу жены… Они сели за стол, налили себе с Ванькой водки, пытались налить и Белле. Марте было нельзя, а Белла категорически отказывалась: «Надеюсь, что мне уже тоже… нельзя…» и жутко засмущалась откровенности в столь интимном вопросе. Жена только одобрительно смеялась… У Ань Тонга защемило сердце: «Боже, какая она была молодая и юная…». …И вот уже после того, как они выпили, Белла рассказывала…
Черт! Черт! Он не мог вспомнить подробности. Помнил только, что Солод подошел тогда к конвою с Беллой, на своем старом Персее. Конвой был большой то ли восемь, то ли семь «цешек». И запугал пилотов, в своем любимом стиле, до состояния стопора. Потом провел воспитательную беседу с мамашей Изабеллы и заставил жениха доставить девушку в форт Бор. Но, самих слов и выражений он не помнил, хоть ты тресни. И что, же такое особо важное имела в виду Марта? Что тогда сказал Жак Сергей? Наверное, имела в виду, как тот мастерски запугал братьев Беллы. Солод всегда был на такие дела мастер… Смотаться, что ли к нему в форт Бор? Спросить совета? …«Я уже совсем взрослая тетка, Майк, и многое начинаю понимать…», крутилось в голове. К чему ты сказала это Марта? «…и многое начинаю понимать», от злости на себя Майкл стукнул себя кулаками по голове со всей силы. Вспоминай! Вспоминай!
Он погружался в глубины памяти и вот в голове звучали обрывки речи Беллы. «…И вот тогда он сказал, Джакомо ты труп! И не я тебя убью…», «…а мама ему говорит…», «…Иван однажды уйдет в поход и не вернется…», «…я буду говорить за сына…». Стоп! Стоп! Не может быть! Он подскочил на ноги и судорожно заметался по комнате. Нет! Марта не могла иметь в виду именно это…
- Нет, нет. Марта, нет. - прошептал он в темноту комнаты.
Он вспомнил этот кусок разговора так ясно, что казалось Белла, вышла из темноты, встала рядом и говорит, пересказывая слова Солода.
- …а если он погибнет, что буду делать я? Рыдать? Убиваться? Нет. Нет. Я буду им гордится. Мой сын погиб спасая искры жизни… Мой сын погиб спасая искры жизни…
Да. Теперь он понял. Он все понял, но как ты могла Марта, сказать мне такое, со своей хитрой вечной улыбочкой. «…и многое начинаю понимать…». Она имела в виду именно это. Но Марта ты же мать! Как ты можешь… Собственных детей, рожденных в муках. Любимых больше жизни…
- Проклятый Солод! – заорал он изо всех сил, голосом разрывая темноту и ужас. - Как ты воспитал нас! Всех нас. Ты сделал из железа сталь. Проклятый Солод! О, Боже, что за времена… Проклятая война!
В комнату ворвались рыцари, охранявшие его и привлеченные криками.
- Вон!!!
Он упал на кровать, закрыв ладонями лицо. Вспоминал. Вспоминал Марту. Генриха. Ричарда. Эдуарда. Какой же еще маленький Эдуард! Так он пролежал полчаса и плакал, плакал…
* * * * *
…Когда он поднялся, то это был уже не он. Какой-то другой человек, незнакомый никому поднялся с постели. Лишь тело прежнее… И даже лицо изменилось как-то, погрубело, заострилось. Преображение закончилось, и он закричал.
- Дежурный!
В помещение вбежал один из рыцарей охраны, за его спиной толпились пилоты – беспокоились за командира.
- Здесь, командир!
- Найдите мне парадную форму. Бегом.
Пилот умчался, а Майкл отправился в ванную. Мылся с особым тщанием, словно желал стереть с себя слой кожи и также тщательно побрился, уложил волосы. Абсолютно голый вошел в комнату.
- Дежурный! – снова вбежал тот же пилот, но теперь на лице, кроме беспокойства, явственно читался страх. – Ну?!
- Две минуты, господин капитан второго ранга. Пришиваем погоны. Готовой не нашлось. – и выбежал не захотев остаться наедине с бешеным начальством.
Одевался Майкл тоже с особым тщанием, разглаживал все складочки, и несколько раз отдернул китель, расправляя. Погляделся в зеркало. Еще достаточно молодой, крепкий, черноволосый мужчина, как говориться «в самом соку», точно парадная открытка - «Служите во флотах Тольски!». Впечатление портят абсолютно чужие глаза. Бросил последний взгляд и вышел из комнаты.
Перед дверью, полностью запрудив коридор, скопились рыцари его полка, не меньше ста человек. Весть о взбесившимся комполка, потребовавшем посреди ночи парадную форму разнеслась по подразделению мгновенно. Такое поведение было очень странно, до следующих переговоров с террористами еще шесть часов. Они понимали напряжение командира, все-таки дети в заложниках, и многие пилоты лично знали Марту и детей, не многие рыцари держали в форте Чигин семьи, а тем более детей… Но посреди условной ночи потребовать парадную форму?.. Что-то здесь не так. Офицеры беспокойно переминались с ноги на ногу. Напряжение звенящей струной натянулось в воздухе.
- Доклад! – потребовал Ань Тонг.
Вперед выступил Терехов.
- Во время вашего отсутствия происшествий не было. Личный состав на месте. Отдыхает 2-я, 4-я, 6-я, 8-я, 10-я рота. Докладывал капитан третьего ранга Терехов.
- Поднять всех. 1-ой, 2-ой, 3-ей роте войти на кораблях в сухой док с захваченным пассажирским транспортом. По моей команде открыть огонь по транспорту. Слитным огнем уничтожить в течении одной секунды. Выполнять.
- Но командир… - начал было Влад, и замолк.
По рядам рыцарей понесся шепоток: «Сошел с ума бедняга… Ни хрена себе… Там же его дети… Вяжем командира, братцы, пусть отлежится… Точно…».
- Кто осмелится, не выполнить мой приказ?! – зарычал Ань Тонг. И сумасшедшими глазами обвел ближайших к нему пилотов. Вещественная волна гнева окатила присутствующих, заставляя пригибаться. Никто не смог выдержать его взгляд – все опускали глаза, подчиняясь его воле.
- Выполнять! – приказал он, и двинулся по коридору. Рыцари расступались, давая командиру дорогу, образовав живой коридор…
В диспетчерскую набилось полно рыцарей, присутствовал и неизменный Дюжев. Все затаили дыхание, стояла гробовая тишина, казалось, что люди боятся даже вздохнуть громко… Все замерли, десятками взглядов пожирая командира.
Майкл Ань Тонг сказал в микрофон.
- Дариллец.
- Я здесь, Ань Тонг. Я вижу вокруг себя корабли. Что это значит?
- Корабли по моей команде откроют огонь. И сожгут вас. Последний шанс - выпускай заложников.
Дариллец замолчал, и обдумывал сказанное целую минуту, но из эфира не уходил, в динамиках слышалось его ровное дыхание.
- Я понял твою мысль. Очень хорошее решение… Майкл, я успел полюбить тебя всем сердцем. Никогда в мою жизнь не входили такие люди, как ты. Я согласился бы отступить, но надо доиграть до конца. Ты абсолютно прав, после такого не осмелится никто. Ты спасешь десятки жизней… Что ж, будем умирать… Не хочешь увидеть своих, напоследок?
- Нет.
- Эх! Плохо, что я познакомился с тобой в таких обстоятельствах. Хотел бы я посидеть с тобой за бутылкой водки, поговорить о жизни. Проклятые времена… Я готов, считай от пяти. Прощай…
- Пять. – перед глазами Майкла поплыли образы жены и детей. – Четыре. – поплыло лицо Эдуарда. – Три. - лицо Ричарда. – Два. - лицо Генриха. – Один. - лицо Марты…
- Огонь!
Лайнер взорвался в течении полу-секунды. Слитный выстрел девяносто шести машин сжег его мгновенно. И он горел! Вокруг был воздух, потому он горел и чадил...
- Общестанционную трансляцию мне!
Один из пилотов переключил какой-то рычажок. По станции полился железный голос Майкла.
- Я знаю, вы слышите меня, дарилльские …! Я только что взорвал транспорт с заложниками! Вместе с вами! Бойтесь меня! Я не пожалел своих детей! Не пожалею ничьих! Вам здесь делать нечего! Вам больше нечем, нам грозить! Я вас убиваю! Убиваю!
И выронил микрофон. Перед глазами падал белый занавес… Откуда-то издалека донесся голос Родригесса.
- Что застыли идиоты! Бегом его к врачу! Сейчас сгорит.
Он потерял сознание.
… в главном Марта и Майкл были правы. Пока Ань Тонг был жив, ни один дарилльский террорист, не захватил ни одного заложника в Тольски и Вольных Пространствах. Они боялись. Боялись, что именно его направят на место теракта, и он просто напросто убьет всех. Без всякой пощады. Террористов и заложников, виновных и невинных, взрослых и младенцев. Он стал настоящим пугалом для террористов и их хозяев, он разрушил основу терроризма – беспомощность и страх.
Дарилльцы, дали ему прозвище - «детоубийца», и с каждым годом цена, назначенная за его голову, росла. И только дарилльские пилоты охотились за ним. Ни один наемник, не из одного другого человеческого государства не взялся выполнить контракт. Когда ему случалось пройтись коридорам гражданской станции, то все оборачивались и многие молчаливо подходили пожать руку, а матери подносили к нему младенцев и просили благословить…
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
Глава 10
Форт Чигин на астероиде Чигин
База 3-го либертанского флота на службе Тольски
Вольные Пространства.
Годлесс зашел в форт Чигин, по пути домой в Вике. Хотел поговорить со старым другом, похвастаться успехами и рассказать о взятии Парчи. Настроение было праздничное и хотелось поделиться радостью с каждым. В форте одного из командующих при Парчи, встретили на удивление холодно. Непонятно почему, настроение у всех было ниже всяких пределов. Вместо банкета по поводу прибытия героя-рыцаря, его быстренько, чуть ли не под конвоем, проводили к контр-адмиралу Джонсону, где тот и рассказал ему всю историю с захватом заложников. Иван был поражен и шокирован этой историей. Причина столь продолжительного траурного настроения рыцарей, скоро выяснилась – Майкл отстранился от людей, целыми днями лежал в постели, ничего ни ел, и выпивал не более кружки воды в день. Расшевелить его не могли ни просто товарищи, ни даже специально приглашенные психотерапевты…
…Майкл выглядел плохо, черты лица заострились, и вообще казался каким-то слишком костлявым – очень сильно похудел. Смертельно бледный нос задран к потолку, и лежит с закрытыми глазами, словно труп. Иван тихо подошел к нему.
- Майк. Приветствие. Это я, Ваня… Майк, ты меня слышишь?
Немножко потряс друга за плечо. В ответ никакой реакции. «Спит он, что ли?». И тихонечко приговаривая, направился к двери.
- Ты спи, спи. Я потом зайду…
Неожиданно раздался, абсолютно равнодушный и глухой голос.
- Ну.
Годлесс резко развернулся, «голос изменился… м-да», даже не внешний вид, а перемена голоса, потрясли его больше всего. Он растерялся.
- Привет… Майк… Привет, Майк! Я тут зашел навестить тебя, поговорить о том, о сем…
- Что ты хочешь? – раздельно выговаривая каждое слово, спросил Ань Тонг.
- Да просто поговорить, ничего серьезного…
- До свиданья.
Иван подскочил на месте. Ситуация пошла в совершенно не ожидаемую сторону. Он-то думал, что Майкл будет молчать, а он ему рассказывать и рассказывать… Тут же на лицо полное понимание, и сознательный отказ от общения. «Попробуем, чем-нибудь заинтересовать…».
- Майк, ты знаешь. Я сейчас хожу на Драконе, дарилльском корвете. Ты еще не бывал на нем. Хочешь посмотреть?
- Что. Ты. Хочешь.
- Да поговорить с тобой!
- До свидания.
Годлесс полностью опешил. Как же к нему подъехать? Попробуем напрямик.
- Я хотел принести тебе соболезнования. Я всегда был очень дружен с Мартой, и я очень любил твоих детей. Ты знаешь это. Мне тоже больно. Вот… И я переживаю за твое душевное состояние. Хочу что-то сделать, для тебя. Вот, что я хотел сказать…
Установилось молчание. «Слава Богу, хоть какая-то реакция. Задумался»
- Что. Ты. Хочешь.
- А мать твою!!!
- Моя. Мать. Давно. Погибла.
- Майкл, я хочу, чтобы ты вернулся к жизни. – Годлесс постарался вложить в эти слова всю свою страсть. - Да, ты потерял близких людей. Но, жизнь продолжается. Так вот я хочу, чтобы ты жил.
Опять молчание. «Если он сейчас скажет свое «До свиданья», то я его прибью».
- Зачем?
- Ха! Очень хорошо. Реакция есть. По тысячи причин. Ну вот, например. Будешь пугать своим существованием дарилльцев.
- До свиданья. – после этих слов Иван вылетел из комнаты.
Иван метался по коридору перед квартирой Ань Тонгов. «Что же делать? Как разбудить его? Как вывести из кризиса? Наверное, надо принудительно везти к Солоду. Тот читает в сердцах гораздо лучше. Точно, сходим к Солоду в форт Бор. Слава Богу, что он давно перевез семью в Вике, если бы Майкл увидел его девочек то… Невозможно представить, чтобы было. А у Жака детей нет, вот и поселим у него на квартире, пока не отойдет. Ать черт! Не получится. Жак Сергей живет и работает на эсминце. Что он будет каждый день в форт Бор ходить? Нет, не будет. Что значит, не будет! Да Жак ради Майкла годовой отпуск возьмет…»
За рукав его подергала Люси везде сопровождавшая его, отцепиться от нее не было никакой возможности.
- Иван. Иван!
- Что такое Люси? В туалет хочешь? – спросил он, еще не переключив внимание на девочку.
- Что случилось Иван? Расскажи мне, пожалуйста. Никогда не видела тебя таким… Я уже взрослая и все понимаю, расскажи.
- Да этого так просто не объяснишь в коридоре…
- А ты вот сядь на пол. И расскажи спокойно. Уважай права ребенка.
Иван усмехнулся. Эту фразу, насчет прав ребенка, она подцепила у стрелка с корвета Годлесса. Тот был человек, необычайно трепетно относящийся к детям. Никаких повышенных тонов, только внушение, в разговорах с детьми глаза должны быть на одном уровне, никаких физических наказаний и тому подобного. Каждый раз, как они садились всем экипажем обедать, и Иван начинал сердиться на «госпожу Лу», то сразу же получал от стрелка кучу нотаций. За почти два месяца, которые Люси пробыла на корабле, она набралась этих поучений по самые уши. И теперь в разговорах с Иваном, хитрая девчонка прикидывалась малым ребенком, и постоянно вставляла понравившиеся словечки.
Он решил рассказать ей все, самому надо было выговориться, а лучшего слушателя не было. Присел на корточки рядом с девочкой, чтобы видеть ее глаза, и добился обратного эффекта, теперь она смотрела на него сверху вниз.
- Хорошо, «госпожа Лу». Я расскажу. – он умолк, не зная, как подступиться к вопросу. - За этой дверью живет мой самый старый и самый близкий друг. С ним и с моей женой я дружил с самого детства. Вот уже двадцать три года… С самого детства. Такой хороший верный друг у меня. Поэтому он мне очень дорог. Понимаешь?
- Понимаю. Настоящий друг.
- Так вот. У него было три сына. А у меня четыре дочери, и наши жены родили первый раз в один и тот же год, и мы дружили семьями. Когда жили на одной станции. - Иван немного сбился запутавшись. – Некоторое время мы жили вместе на одной станции, в соседних квартирах… Да, еще, у нас обоих погибли родители, зато на той же станции жил человек, который был нам за отца…
- Так у тебя есть названный отец! Ты никогда не рассказывал. – девочка с укором посмотрела на него.
- Ну… Он никогда нам с Майком и Эрнестом, в глаза этого не говорил, но в разговоре с другими людьми называл нас сыновьями…
Иван смутился, Люси обладала удивительным умением задавать неловкие вопросы и добиваться ответов. Особенно было неловко, когда его энергетик случайно сказал слово «миньет». После того пять взрослых мужчин пытались замять этот вопрос перед двенадцатилетней девочкой, прикрываясь вечной занятостью. И как подозревал Иван, хотя и не знал наверняка, что она успокоилась, лишь потому, что стрелок прочитал ей лекцию по половому воспитанию. Зато в дальнейшем все так старательно следили за своей речью, не допуская ругательств и разных словечек, что за месяц в пути это вошло в привычку.
- И кто твой названный отец? А кто такие Майк и Эрнест?
- Майк это мой друг, находящийся за этой дверью, о котором я тебе рассказываю. Эрнест тоже мой друг, но служит в другом месте. Вот… Человек называющий нас троих сыновьями - Жак Сергей Солод.
- Ух ты! – Люси, аж запрыгала от радости. – Сам Солод. «Слезы Маилской». Вот это класс! Мой жених не прогадает!
- Ничего не понял… - удивленно протянул Иван. - Ну да, в Маилской области так называют Солода. Ну и что? Причем тут жених?
- Как причем? Ничего ты не понимаешь! Ты мне за отца. Я знаю, хоть ты мне и не говорил… - еще один укоризненный взгляд. - Ты богатый человек, у тебя личный корвет. Солод вообще твой отец, значит мне за деда. А он очень известный и очень богатый человек, я слышала в Парчи о нем. Значит, мой жених получит за меня громадное приданое. Очень большое приданое.
Иван расхохотался. Чего только девочка не наслушалась в Дарилле.
- Боже! Про приданое это ты от хозяев услышала?
- Ну да. Они говорили, что чем больше приданое, тем главнее жена.
- Здесь все совсем не так. Потом объясню. Следующий раз. – Годлесс махнул рукой. - Так вот слушай. Он очень любил свою жену и сыновей. Жена у него была настоящий герой. Она ходила щитовиком на самом-самом первом из корветов, когда их еще не делали, а только задумывали. Я очень уважал и любил ее и моя жена тоже.
- Женщина на корабле? Не пассажир?
- Нет. Не пассажир, настоящий щитовик, как дядя Питер. Вот… Однажды, дарилльские террористы захватили лайнер. На лайнере среди заложников оказались жена и дети Майкла. Так случилось, что он руководил спасательной операцией. И они попробовал все. Они штурмовали лайнер, они пытались хитростью попасть на него, Майкл пугал их. На виду у террористов расстреливал их сообщников. Ничего не помогало. Они не отпускали заложников.
Иван привалился спиной к стене. Какое забытое ощущение… В глазах закипали слезы, он думал, что не расплачется никогда, и давным-давно забыл, как такое бывает. Даже нашел в этом ощущение нечто приятное и облегчающее.
- Ну, Иван, дальше!
- Тогда он приказал сжечь лайнер… - слезы набегали все быстрее. – Они сожгли судно, вместе с его детьми…
- Зачем?! – девочка отшатнулась в ужасе.
- Он решил, что раз не сможет спасти своих детей, то спасет остальных. Таких как ты кроха… Теперь дарилльцы никогда не захватят заложников в этих пространствах. Они побоятся, что придет злой Майкл и просто сожжет их вместе с заложниками. Сделает так же, как он поступил со своими детьми. Ты поняла Люси? Ты поняла, что он придумал?
- … я поняла. Он убил своих детей, лишь бы это не повторилось… - девочка беззвучно заплакала. Это стало последней каплей для Годлесса и из его глаз полились слезы.
Так они и плакали, обнявшись, и сидя на полу, прижавшись, друг к другу, и черпая в этом утешение. Столь разные люди, мужчина и маленькая девочка. Слезы помогали - душе становилось легче...
- …Иван, я хочу его увидеть.
- Зачем это тебе, кроха?
- Он там плачет по своей семье. Надо идти его утешать.
- Я ходил, у меня не получилось. Он не плачет Люси, он просто ничего не хочет. – Иван погладил девочку по голове. - Ты молодец, госпожа Лу.
- Ничего-то ты не понимаешь Иван. Он плачет по своей семье. И его должна утешать женщина. Так все говорят, мужчину может утешить только женщина. - услышав такое заявление Иван хмыкнул. - Слушай, слушай! Не надо сомнений, я знаю, чего ты хмыкаешь и это к делу не относиться. Мужчину должна утешать женщина, не обязательно в постели… У него не стало жены и детей. Значит, ему надо новых. Заменить. Я выйду за него замуж и нарожаю детей. Он очень хороший человек. И возьмет меня, даже без приданого.
Иван разжал объятия, и привалился к стене, закрыв глаза. Она еще маленькая строптивая девчонка и немного заблудилась. Тем не менее, ухватила самую суть вопроса. Необходимо заменить ему погибших, нужен кто-то, о ком он будет заботиться. Для того, чтобы было, что отвечать на вопрос: «Зачем?». «Как часто дети подсказывают нам правильное решение! При помощи детей с нами разговаривает Бог. Нам надо только чаще прислушиваться к ним. Они чисты и искренни и задают неловкие вопросы… Но, не умеют еще врать с честными глазами, и говорят от всего сердца. И ссоры и вражда у детей такие, какими и должны быть. Яркие и скоротечные, до слез и разбитых носов, и в тоже время всепрощающими. Нам надо учиться, и учиться у детей. Не заставлять их взрослеть слишком быстро, потому что с детством мы теряем, что-то настоящее, что-то чистое, невинное… Как мало я слушаю, вернее не слушаю, а слышу и понимаю, своих дочерей…» - рассеянные мысли Годлесса прервала Люси.
- Иван, ну что, ты идешь меня сватать? – он открыл глаза.
- Хорошо кроха. Но, мы сделаем все не так, как ты сказала. Я тебе приведу к нему, а ты стой молча. Я хочу отдать тебя к нему на воспитание. Пойдешь? В приемные дочери?
- Вообще-то я хотела, чтобы ты меня сватал… Пойду, конечно, он правильный и хороший человек.
«Е-мое. Какое слово она сумела подобрать. «Правильный». Богом клянусь, я буду слышать своих детей, и внимать каждому их слову, ловить на лету…».
- Отлично! Пошли.
* * * * *
Они зашли в комнату к Майку. Иван специально поставил Люси Лу в такую точку, чтобы Ань Тонг мог постоянно видеть ее. Внимательно осмотрел комнату - сейчас она раздражала его, вся комната была заполнена вещами умерших. Носильные вещи Марты и детей, какие-то рисунки и подделки… «Майку здесь не место, слишком многое напоминает о прошлом. Фух. Последняя попытка… Замолчи идиот! Для Майка у тебя не бывает последних попыток. Скотина!» - мысленно наорал сам на себя. Собрался с мыслями и ринулся в бой с головой, обещая себе не останавливаться.
- Майкл, это опять Иван Годлесс. Не надо меня спрашивать, чего я хочу. Сам скажу. Видишь эту девочку? Я подобрал ее в Парчи. Там она была рабыней. Своих родителей она не помнит, а я убил ее бывших хозяев, причем у нее на глазах. Там с ней обращались совсем нехорошо, но это другой разговор. И она прицепилась ко мне, так что не оторвать. Я обещал ей, найти хорошего и достойного воспитателя. Когда пообещал, сразу же подумал о тебе. У тебя есть… то есть были… - «хватит вести себя как девица! Говори, говори, не останавливайся…». - У тебя три сына, и я хотел бы, чтобы у тебя появилась названная дочь. Она хорошая девочка, правда, слишком много воображает, как для своих лет. А так, отличная девица! Возьмешь?
Ань Тонг молчал, но, это было уже не то бессмысленное молчание. Иван увидел, что тот смотрит на девочку, и тем не менее молчит. «Давай тереби его, тереби, пока он ничего толком не соображает. А то снова уйдет в себя и все. Дергай его!».
- Чего ты молчишь, как тупой! – рыцарь повысил голос. - Ты вообще понимаешь, о чем я толкую?
- Да.
- Ну, так что, берешь девку к себе? И вообще что я тебя уговариваю! Как ты себя ведешь! Как ты смеешь! Даже меня взяли в семью. Хотя и ненавидели. И все равно кормили и поили. И…
- Нет. Не возьму…
- Да, ты …! Куда я ее дену? Мне что выкинуть ее, как детскую игрушку? Это человек. В нем душа от Бога. Ты…
- Себе возьми.
- Куда? Ты что! Меня Белла убьет, у нас четыре дочери, ты, что не знаешь? Куда еще одну девку? Вот если бы пацан, то другое дело. Даже, если Белла согласится, подумай о ребенке, кем она будет для моих девиц. Приемышем? Падчерицей? Да, они ее со свету сживут, как подрастут. Ты же прекрасно знаешь, все эти женские коллективы. Они ей вздохнуть свободно не дадут! Издеваться будут целыми сутками. Ты, что хочешь, чтобы она осталась тут в Чигине? Да, рыцари ей с голоду подохнуть не дадут. И оденут. Но, что будет, когда она вырастет? Пойдет по рукам? Да! Чтобы ее пользовал каждый встречный?! Чтобы к шестнадцати у нее уже была пара детей! Вот какой ты! Я был о тебе…
Годлесса несло, он не мог остановиться, подбирая все новые и новые слова, фразы, предложения, складывая в какую-то бесконечную цепь - даже не обдумывая. Слова сами лились с его языка, до тех пор, пока Ань Тонг не сел на кровати, поднял руку и попросил.
- Не ори. Помолчи, хоть немного. Понос у него. Словесный. – Майкл начал внимательно рассматривать девочку. – Как тебя зовут, мелкая?
- Люси Лу! А тебя, крупный? Что-то ты больной. Тебе надо лечиться! – строго посмотрела на Ивана. - Ты, почему не сказал мне, что он совсем больной?
На лице Майка появился какой-то проблеск улыбки. Увидев это, сердце у Ивана подпрыгнуло и застряло где-то в горле. Ответить девочке он ничего не смог, только виновато развел руками.
- Меня зовут Майкл Ань Тонг.
- Очень хорошо звучит Люси Ань Тонг. Мне нравиться. Ну что, берешь меня к себе?
- А чтоб тебя, Иван. Беру!
Не успел Майк произнести эти слова, как Люси запрыгнула к нему на колени и обняла за шею, крепко прижавшись всем телом. Начала выдвигать требования, внимательно вглядываясь ему в глаза.
- Только учти. Я у тебя буду не дочерью, а невестой! Ты не переживай, я буду хорошей женой! Вот только немного подрасту. Ждать уже недолго годика три – четыре, можно и раньше, но Иван говорил, что у вас выходят замуж не раньше пятнадцати. Смотри сам, как я буду хорошая жена. Я умею читать, набирать тексты на компьютере, убирать в доме, гладить вещи, правда вот готовить я не умею, это тебе придется делать самому. Потом, я еще умею стрелять из пистолета, меня Иван учил, только боевых патронов не давал. Еще умею управлять турелью на корвете, это меня дядя Жора научил, он стрелок в экипаже Ивана. Как не посмотри, кругом от меня сплошная польза! Да, что ты смотришь на меня так подозрительно? Ты не подумай, за меня Иван даст хорошее приданое. Очень большое. Точно говорю, не прогадаешь. А называть тебя, я буду, дорогой, милый, любимый! Так как мы пока будем всего лишь жених и невеста, то спать в одной кровати мы не можем и мне нужна отдельная комната. В комнату надо поставить кровать, шкаф для вещей, столик для компьютера… М-м-м!
Впавший в ступор с начала речи, Майкл пришел в себя и закрыл ей ладонью рот.
- Воспитанницы, в моем доме говорят только с разрешения старших. Поняла? Будешь молчать? – девочка старательно закивала головой.
Не успел Майкл опустить руку, как Люси продолжила.
- Во-первых, уважайте права ребенка. Во-вторых, физическое насилие над более слабым, унижает ваше человеческое достоинство. М-м-м!
Ань Тонг опять закрыл ей ладонью рот, и крепко прижал к себе, осуждающе посмотрел на Годлесса.
- Очень смешно, Иван. Очень. Ты не мог ничего лучше выдумать, чем подговорить ребенка на свадьбу?
- Я могу поклясться тебе, всем, чем ты захочешь, я не подговаривал ее. Я действительно подобрал ее в Парчи. Я разговаривал с ней о тебе. Я… как сказать… - Годлесс замялся. - Я рассказал ей о твоих обстоятельствах. Ничего не скрывая. А умных словечек, она набралась от моего стрелка. Да, признаю, еще до того, как она вошла сюда, она втемяшила себе в голову, что выйдет за тебя. На самом деле это не главное, для тебя…
Иван умолк, боясь спугнуть робкие проблески надежды.
- Продолжай.
- Главное для тебя вот что. Когда, я ей рассказал, всю эту историю с заложниками… - Майкл дернулся, но Иван решил не останавливаться. - Она плакала о тебе, плакала вместе со мной. И потом… Назвала тебя правильным и хорошим человеком. Вот так вот Майк…
Иван замолчал, рассматривал Ань Тонга. Тот то же молчал, думал о чем то своем. И даже Люси молчала, хотя Майкл давно убрал руку. Пять минут тишины извели, и чуть было не убили Годлесса. Он уже потерял всякую надежду, и клял себя последними словами за торопливость и излишнюю откровенность. Первым молчание нарушил Ань Тонг.
- Люси. Ты хорошая девочка, я это вижу. Я постараюсь воспитать тебя, как смогу. Все, что ты захочешь у тебя будет, мало только будет моего внимания. Я много времени занят на службе. Ищи себе занятие по душе и учись. О свадьбе забудь, я старше тебя на двадцать один год. Кроме того… Правда состоит в том, что я не собираюсь жениться.
- Дорогой! – стоящий напротив Иван засмеялся, слишком уж смешно и нелепо прозвучало это слово из уст двенадцатилетнего ребенка. За этот смех, она обожгла его взглядом, намереваясь, чуть ли не убить. - Двадцать один год это не срок. Ты еще успеешь заделать мне кучу детей. И потом, ты говоришь, что не собираешься жениться. Ну, так и я тоже не готова. Еще.
Она разглядела, что по его лицу прошла короткая судорога при упоминании о детях.
- Вот они где! – и крепко стукнула его кулаком в грудь. - Никуда они не делись! Они в тебе! – и еще раз добавила, да так сильно, что Ань Тонг поморщился.
Майкл удивленно разглядывал ее, даже террорист не смог удивить его так, как смогли эти две женщины. Сначала Марта, потом еще и эта соплячка.
- Да, Люси, ты что-то необыкновенное… Я даже могу угадать твою будущую профессию. Психотерапевт.
- Нет. Я буду стрелком. На твоем корвете.
- Ну, для начала, мне нужен корвет. И недаром говорят, что женщина на корабле к неприятностям.
- Корвет ерунда, или купишь, или с боя возьмешь. Твоя первая жена ходила на корабле щитовиком, так что, я буду стрелком. – и строго продолжила, увидев, что Майкл опять меняется в лице. - Я не поняла! Ты, что думаешь, твоя старшая жена, была бы против, такой второй жены? Чего молчишь? Она бы возражала?
- Не думаю… Думаю, ты бы ей понравилась…
- Вот и отлично. Все решили. Теперь, ты должен показать свою невесту названному отцу! – непререкаемым тоном заявила, соскакивая с колен.
- Какому отцу?
- «Слезам Маилской». Солоду! Чего замер? Давай одевайся.
- Чтобы вас черти взяли. И тебя Ваня. И тебя Люси. Пойду одеваться…
Контр-адмирал Джонсон нервно расхаживал перед столом в собственном кабинете, не отрывая глаз от экрана монитора. На монитор передавалось изображение квартиры Ань Тонга – камеру установили неделю назад, по просьбе адмирала, в момент, когда Майкла принудительно отправили в больницу для обследования. И целую неделю Джонсон провел, неотрывно следя за состоянием больного. Он переживал, нервничал, и не мог сосредоточиться на работе, оставив рыцарей на произвол – два высших офицера не принимали никакого участия в жизнедеятельности флота.
Ему было плохо, он оценил важность жертвы принесенной Ань Тонгом, понял его мотивы, принял сердцем и потому не мог спокойно спать и есть, наблюдая состояние пилота. Готов был отдать все, что угодно лишь бы тот пришел в себя… Еще и подлый, привыкший к анализу разум, подсказывал, что если Майкл умрет, то и жертва его станет напрасна, дарилльцам некого будет бояться. Адмирал сильно сомневался, что найдется еще один такой же сильный духом человек.
Визит Годлесса обрадовал старика и пробудил ростки надежды на благополучный исход дела. Он совсем позабыл, что у Майкла есть настоящие, крепкие друзья с самого детства, и было необходимо их пригласить к нему. Так что, даже если Иван не поможет, то можно пригласить и Солода, уж тот-то точно, придумает выход из ситуации.
Все же, несмотря на успокаивающие размышления, он нервничал и не находил себе места, разглядывая происходящее в квартире. Все решала девчонка, которую притащил с собой Годлесс, именно она сумела приковать к себе внимание Майкла, пробудить в нем интерес, и заставила шевелиться. Нашла кучу, казалось бы, бестолковых и ненужных слов целительно подействовавших на Майкла.
- …пойду одеваться… - донес динамик голос Ань Тонга, и он встал, направившись к шкафу-купе.
От радости адмирал, так стукнул, кулаком по столу, что мелкие предметы по-подскакивали, издав жалобные звуки.
- Слава тебе Господи! – вскрикнул Джонсон, возводя глаза вверх. – Я знал, что ты не оставишь в беде, лучшего из своих детей. Спасибо тебе. Спасибо…
В дверь просунулась голова вестового, и беспокойно спросила.
- Что там, командир?
- Ань Тонг поднялся! – обрадовал рыцаря Джонсон, и сразу же загромыхал. – Что за безобразие! Почему подслушиваешь, сопляк?! Вон отсюда! Распустились совсем!
- Адмирал, я на пять минут отлучусь, только сообщу всем…
- Брысь!
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 10, продолжение)
* * * * *
Форт Бор на астероиде Бор
Резиденция герцога Черешнева
Пространства Тольски.
Сегодня в форте Бор праздновалось торжественное событие - младший брат герцога, Давид, женился на красавице баронессе Александре Кареевой, из известной и богатой оссейской фамилии, единственной и горячо любимой дочери старого барона…
…Брак по расчетам герцога Черешнева должен был стать сугубо политическим явлением. Пространства, принадлежавшие барону Карееву, вплотную примыкали к герцогству, и заключая подобный брак, Герберт гарантировал герцогству, довольно большую степень безопасности со стороны Оссеи. Цель достойная и первостепенной важности, хотя Черешнев с большей охотой переженил бы всех своих братьев и сестер, а также детей на дарилльских Владыках, вот тогда он действительно смог бы гарантировать прочный мир в герцогстве. Но дарилльцы бы только посмеялись над этим предложением, да и тольсцы бы не простили и не замедлили подсыпать яду, герцогу-ренегату. Приходилось постоянно наращивать флота на случай конфликта с дарилльцами и связывать оссейцев кровными узами, обеспечивая прочный тыл. Вершиной всех этих семейных связей, должен был стать брак Давида с Кареевой. Баронство было не только непосредственным соседом герцогства, но и достаточно богатым пространством, к тому же флота баронства насчитывали пятнадцать тысяч кораблей. С такими соседями, разговариваешь всегда очень тихо и вежливо, даже имея под собственным командованием четырехкратно больший флот. Герберт, в свое время, лично пять раз посещал барона Кареева, добиваясь руки Александры для своего брата, применял все свое влияние… и каждый раз барон находил тысячу и одну причину для вежливого отказа. Барон вцепился в свою любимую дочурку руками и ногами, и думал, не о выгоде для себя и своих пространств, а только лишь о счастье Александры.
Потому, в последнее свое посещение Герберт, наконец-то понявший тайные желания встревоженного отца, сделал тому интересное предложение. Суть предложения состояла в том, что Давид, хорошо воспитанный молодой человек, двадцати пяти лет от роду, прибудет на станцию к барону в гости и задержится там, на неопределенный срок. Баронесса присмотрится к нему, не испытывая давления ни со стороны отца, ни со стороны герцога, и если… Если, она лично не будет против и Давид не будет вызывать в ней отвращения, тогда стороны продолжат более продуктивный диалог. Барон не мог отказать такой вежливой просьбе, и согласился.
Герберт же прочитал брату длиннющую лекцию о завоевании неприступных девиц и ответственности перед собственной семьей, отправил его к Кареевым, практически похоронив надежды на брак. Решительность брата в вопросе женитьбы не выдерживала никакой критики. Давид отбывал с тяжелым сердцем, в форте Бор у него имелось четыре обожаемые любовницы, и одна даже успела родить ему маленького сына – настроение было похоронное. Но противится воле брата он не посмел, всякие выскочки, не удовлетворявшие желания Герберта, не задерживались на этом свете дольше пары дней.
По прибытии в Кареево случилось нежданное. Он влюбился, как глупый юнец… Давид Черешнев задержался в гостях не на месяц, и даже не на два, он пробыл в гостях у Кареевых без малого три года. И почти все это время, он провел в обществе прекрасной Александры, не расставаясь с ней ни на минуту и делая незначительные перерывы разве что на сон…
Во время первой встречи, она не понравилась Давиду. Он был известный ловелас, прожигатель жизни, ценитель женщин, человек к существованию, которого относятся с улыбкой, да и только. Как-то в совсем еще юном возрасте, он уговорил своего отца дряхлого Эмиля Черешнева, поручить лучшему пилоту, на службе герцога, Жаку Солоду, подучить его пилотировать корабли. И на первый вопрос учителя зачем ему это надо, не нашел ничего лучшего, чем ответить «Дуэли… Перед девочками покрасоваться…». Вслед за чем, Солод, каким-то очень хитрым маневром увильнул от преподавания и мало того, желающих добровольно стать его учителями не находилось… Что поделать? От природы, он был такой человек, не мог относиться ни к чему серьезно, и не мог себя заставить вести планомерную изнуряющую работу. Единственные стороны жизни, где он себя находил – женщины и спорт.
Известного ценителя внешний вид Александры привел в ужас – костлявый, высокий и нескладный подросток. Плоская грудь, узкие бедра, лицо все в россыпях веснушек, а рыжие волосы сбились в комки. Хотя он знал таких четырнадцатилетних, что ое-е-ей… Только из боязни перед братом, он начал проводить с ней время. А спустя неделю не мог уже расстаться, влюбился, как мальчишка - девушка сумела зацепить какие-то струны души, о существовании, которых он и не подозревал.
За три года знакомства, баронесса умудрилась вырасти в высокую статную красавицу, с огненной гривой волос. И всем сердцем полюбить Черешнева - тот отвечал ей полной взаимностью. Они не расставались ни на секунду, могли часами говорить о разных мелочах, обсуждать новости политики и технологий, смеяться друг над другом. Год назад они стали любовниками, и не скрывали от окружающих этот факт. Давид наконец-то смог не расставался с любимой даже во сне.
Старый барон, видя их искреннюю любовь, мог только радоваться за дочку. За то время, что Давид провел рядом с дочерью, он успел привязаться к молодому, хоть и немного бестолковому, человеку. И на правах хозяина старался уделять ему побольше времени, а весь последний год таскал влюбленных за собой, в надежде подучить Давида тонкостям торговли и политики. Тому предстояло, еще очень многому научится.
Барон хотел навеки привязать Черешнева к себе, но этому помешало одно обстоятельство - баронесса была на втором месяце беременности. Откладывать женитьбу больше не было возможности, а по обычаям и Оссеи, и Тольски, свадьба должна происходить на территории жениха. Скрепя сердце он отпустил молодых в форт Бор. На душе старого Кареева было совсем неспокойно, какие-то нехорошие предчувствия грызли его…
Свадьба обещала быть роскошной, были приглашены все приближенные дворяне и высшие офицеры герцогства. Герберт хотел показать всем, и прежде всего агентам Кареева, а значит всей Оссеи, власть и богатство своего герцогства. Еду для праздничного стола доставили из самых удаленных фабрик государства. Из этих экзотических белков и углеводов, специально приглашенные из столицы повара стремились приготовить максимально разнообразные блюда. В свою очередь, бармены мешали с водкой абсолютно любые ингредиенты, включая даже азотную кислоту, создавая напитки, должные поразить своим вкусом приглашенных. Зал для торжественного банкета и часовня были украшены тканями и материалами всех производимых человечеством видов. Офицеры флота и патрульные, специально разодетые в парадную форму, несли караул на всех основных перекрестках форта, и выстроили сплошную цепь по всему пути молодоженов к банкетному залу. И даже встречать конвой судов с женихом и невестой, Герберт отправил лично начальника своего штаба, Солода, с эскортом из пяти тысяч кораблей.
Целью герцога было показать всем желающим, кто является в Тольски главнейшей и величайшей фигурой. Кто ведущий политик и командующий самой сильной группировкой флотов Тольски, кто гораздо более влиятельный человек, чем сам король. Ответ должен был стать очевидным – Герберт Черешнев. Свадьба стала его звездным часом, возможностью показать себя во всей красе - Черешневы покорили новые пространства, построили множество шахт и заводов, владеют единственным в Тольски производством корветов, привели под свою руку множество «вольных», и даже независимые либертанцы служат во флотах герцогства. А ведь не прошло еще шестидесяти лет, с момента, как король поручил Черешневым осваивать Вольные Пространства. И вот. То, что задумывалось королем, как позорная ссылка, переросло в триумф! Он Герберт Черешнев, всего десять лет правит герцогством, а уже самый богатый и влиятельный дворянин во всей Тольски, и даже король ему не указ. Времена когда Черешневы боялись ослушаться королей, благополучно закончились еще при Эмиле, ему же никто не смеет приказывать. Ведь это он, именно он, а не кто-либо другой, может двинуть свои флота на столицу - свергать и утверждать королей на престоле, именно он может и диктует внешнюю политику Тольски. Он добился этого своим умом и хитростью. Он, Герберт, возвел Черешневых на этот незримый трон. Ему и правда есть, чем гордится…
Сейчас же Герберт, с поистине королевским величием на лице, встречал прибывающих. Позади герцога стояли офицеры свиты, образовав правильный прямоугольник. Офицеров было так много, что вентиляция приемной, «сухого» дока, не справлялась, и в помещении было немного душно.
Двери открылись, и Давид с Александрой под руку вошли в приемную. Герберт впервые увидел повзрослевшую баронессу и… Пропал. Утонул в громадных зеленых глазах. В ее прекрасной молодой и сильной фигуре, в роскошной гриве волос, в тончайшей талии и высокой груди. В ее юном и красивом лице, в полных губах и задорно вздернутом носике, и в белейших до голубизны зубах, показавшихся при улыбке. Как она улыбалась… Всем лицом. Глаза сверкали от радости, счастья и гордости. Именно о такой женщине он мечтал, проводя бесчисленные ночи в постелях тольских красавиц.
Он пропал. Он захотел ее сразу. Все политические расчеты и планы рухнули ненужной пылью, оставив одни голые инстинкты. Мгновенно принял решение, что она будет его, чего бы это ни стоило, и не когда-то… А сегодня, сегодня же ночью. Вроде бы у нее намечается первая брачная ночь с братишкой… Ерунда. Давид, ему не конкурент, такую мелочь, как братик, он кушал в перерывах между двумя стопками водки. Боже, как она хороша! Воистину божественна…
- Приветствие, брат! – сказал Давид, лицо его глупила пылающая улыбка влюбленного.
- Что?.. – слабо переспросил герцог, он все еще не мог отвести глаз от Александры. - Ах, да… Приветствие и тебе. Познакомь меня с прекрасной дамой…
- С удовольствием. Герцог позвольте представить вам Александру Карееву, дочь барона Кареева. Мою невесту… И любимую женщину. – это небольшое дополнение, не было учтено протоколом и Герберту захотелось убить брата прямо здесь и сейчас, за эти слова. – Баронесса. Герберт, герцог Черешнев.
- Зовите меня просто - Герберт! Разрешите поцеловать вашу ручку…
Александра протянула ему руку, немного удивленная таким приемом. Черешнев же приложившись к руке, почуял ее будоражащий аромат. Настоящий аромат юной кожи. «Как давно у меня не было столь юной женщины…» - по коже побежали мурашки, внезапно Герберт ощутил всю тяжесть своих, почти шестидесяти своих лет.
- Зовите меня Сашей, Ваше Высочество. - и отдернула руку, слишком долгим вышел поцелуй. Она бросила на Давида удивленный взгляд, но тот ничего не замечал вокруг, весь сияя от любви.
- Баронесса позвольте, я буду сопровождать вас по форту Бор… к месту церемонии…
Голос Герберта исказился, он жалел о свадьбе и будущей церемонии. «Она достойна только меня. Только меня. Интересно, она уже стала женщиной или нет? Такой запах… Неужели Давидка, сподобился? Нет, не может быть, чтобы такая женщина, допустила этого оболтуса к своему телу добровольно» - он даже не догадывался, что она на втором месяце беременности.
- Нет, нет. Герберт. Я пойду под руку, только с моим женихом. Правда, милый?
- Конечно, дорогая. - и Давиды подхватив ее под руку, повел вперед.
Герцог вместе с офицерами, двинулся за ними. «Какая досада! Что за разговоры «милый, дорогая», моих агентов в Кареево надо просто поубивать. Почему не доложили!» - Герберт немного сбивался с шага, рассматривая фигуру, идущей впереди Саши. «Прекрасна! Великолепна… …что-то не в порядке. Да, что же это меня беспокоит!» - Черешнев раздраженно осмотрелся вокруг. Странно… Все в порядке, все сосредоточены на деталях парадной церемонии, не так уж они часты в форте Бор, чтобы знать их в мельчайших подробностях. Скорее дворянам и офицерам герцогства, гораздо более знакома траурная церемония. «Все-таки кто-то обжигает меня взглядом. Кто-то увидел изменения моего лица, и как я рассматривал невесту, слишком долгий поцелуй в руку и поспешил сделать выводы. Наверняка, кто-то из свиты баронессы - тайный влюбленный, без ума от Саши, и потому смотрит на всех с затаенной ревностью. Тем более во время свадьбы обожаемой особы» - Герберт успокоил себя этой мыслью и уже более спокойно двинулся по коридору…
…Церемония венчания была бесподобна. В специально приготовленной и украшенной часовне, прожектора искусно подсвечивали необходимые места таким образом, что молодожены постоянно находились в круге света. А священника освещали только тогда, когда он произносил ключевые слова или совершал ритуальный обход венчающейся пары. Все остальные в зале находились в некоем полумраке, и соблюдали абсолютную тишину, прерываемую только женскими взвизгами, во время залпов холостыми, салютующих окончание очередной части церемонии.
Герберта не мог погрузиться полностью в приятные грезы о предстоящей ночи, его продолжал беспокоить враждебный взгляд, это раздражало. Он, как господин и владелец форта, да еще и старший брат жениха находился в переднем ряду и никак не мог нарушить церемонию, обернутся и высмотреть наглеца. Решил оставить вопрос на потом, а пока занял свои мысли предстоящим разговором с Александрой. Он устроит этот разговор во время банкета, и она покорится ему сразу же. Он не сомневался. Какое это будет чудо, сорвать первую ночь этой девушки. О! тут есть неприятный момент - не хочется разрушать такую ночь и отправлять ее после утех, в постель непутевого братца. Брат? Опоим, чтобы не путался под ногами. Может убить? Нет, плохой тон, прямо на свадьбе… К тому же никакой выгоды он с этой смерти не получит. Позже, позже. Может быть Давид поумнел в Кареево? Если поумнел, тогда добровольно уступит ему Сашу, и во вторую ночь, сам за ручку приведет в его покои. Тем самым сохранит себе жизнь. Какая женщина!.. Такая недостойна рук кого-то другого, она должна принадлежать только ему, только лучшему…
- …в мужья Давида Черешнева, третьего наследника герцогства Черешневых?
- Да.
- Да благословит вас Господь наш… - уже близится конец церемонии, и герцог, на правах хозяина, должен был пригласить всех присутствующих на банкет.
Раздался троекратный салют, знаменуя тем самым заключение брака перед Богом и перед людьми. Герберт вышел на возвышение рядом с молодоженами и повернулся к публике. Яркий свет слепил газа, куда-то в сторону он тихо произнес.
- Погасите прожектор и включите общий свет… - когда так и произошло, он заговорил громким голосом. – Видите ли, господа, от яркого света у меня заслезились глаза. Прошу простить, две секунды. Старость не радость…
Из зала послышались смешки, а герцог воспользовался образовавшейся паузой, чтобы высмотреть недоброжелателя. Протирая глаза, внимательно просмотрел ряд оссейских офицеров, прибывших в конвое невесты. Они были легко различимы по незнакомой парадной форме. Странно. Вроде бы никто из них. Лица, лица, лица, где же ты, враг? Стоп. Прозевал. Вот этот взгляд, в первом ряду. В первом ряду?...
«Ах, ты мой, либертанец! Да, Солод, ты уже слишком давно рядом со мной. И ты слишком умен, чтобы сразу разгадать мои планы» - Черешнев сцепился взглядом с Жаком Сергеем. Взгляд Солода ясно говорил ему, что он не допустит преступления. Герберт удивленно поднял брови, не отпуская взгляда: «Что тебе до моих дел либертанец?». В ответ начштаба перевел взгляд на Карееву и снова возвратился к Герберту: «Не тронь, девчонку. Никаких игр». Черешнев слегка покачал головой и причмокнул губами: «Ее никто не тронет, она станет моей любовницей», и вопросительно посмотрел на Жака. Тот только слегка кивнул, но требовательный взгляд не отвел: «Хорошо, пусть будет так. Но я буду наблюдать…».
Герберт позволил себе улыбнуться. «Да, Солод, совсем потерялся. Сказывается отсутствие детей - бросается спасать любую соплячку. Ну, Жак, недолго тебе осталось жить на свете. Ты уже почти выработанная порода, и становишься слишком опасным для меня…».
- Господа! На правах хозяина приглашаю всех присутствующих в банкетный зал! Будем праздновать! Прошу! К столу, к столу…
* * * * *
…За столом Жак Сергей сидел рядом с оссейским офицером, одним из свиты баронессы. То был уже довольно поживший человек, лет сорока пяти, и что удивительно, в звании старшего лейтенанта. К такому возрасту, пилот обычно или уже выходил в отставку, или же успевал достичь большего карьерного взлета. Звали оссейца Стивен Гайнанович, и беседовать с ним Солоду было довольно интересно в силу схожести возрастов и взглядов на некоторые вопросы. Стивен в свою очередь, не скрывал интереса к знаменитому начштаба герцогства. Расспросам и байкам оссейца не было конца.
- Почему ты так напряжен, Жак? Что тебя беспокоит? – с того времени, как они перешли на «ты» прошло больше двух часов, а банкет только перевалил за середину. - Развейся!
- Да так, беспокоит кое-что…
- Скажи мне, я вот заметил, что ты постоянно отслеживаешь взглядом баронессу. – заявил внимательный лейтенант. - Я, конечно, знаю, что в своей жизни ты сжег немало оссейцев. Но, есть ли у тебя причины желать зла Кареевым?
Гайнанович вцепился мертвой хваткой и решил раскрутить на честные ответы контр-адмирала.
- Какая поразительная осведомленность, как для старшего лейтенанта… - протянул Жак.
Он уже довольно давно понял, что его собеседник далеко не так прост, как кажется. Это выражалось в повышенном уважении, высказываемом тому оссейскими офицерами, в мелких знаках внимания, в том, как они прислушивались к его словам… Гайнанович, человеком был явно не простым. Жак даже подозревал, что под этим именем скрывается какой-то высокопоставленный офицер Оссеи, но, тренированная память не подсказывала ему никого с такими внешними данными - ориентировки с описаниями, щелкали в мозгах, никак не складываясь с увиденным.
- Я, как ты давно предполагал, далеко не простой старший лейтенант, и знаю довольно много. Так что… - Стивен развел руками.
- И кем же ты работаешь Стив? Для того, чтобы знать о моей диверсантской деятельности, надо как минимум сидеть в штабах флотов. – Жак подумал, что разведки простых флотов вряд ли были поставлены в известность. Он ворчливо добавил. - Даже группы флотов… Ответь мне откровенно, Стив. У меня закралось подозрение, что такого человека, как ты, Оссея специально направила, провести переговоры со мной.
В ответ Гайнанович рассмеялся довольно громко, басок разнесся на весь зал. Находящиеся вокруг еще не дошли до такой степени опьянения, чтобы не обращать внимание на подобное, и человек тридцать тольсцев, с неодобрением уставились на него, выражая свое неудовольствие - напился уже. Оссейцы же напротив принципиально не замечали поведения Гайнановича, даже намеренно отворачивались. В ответ на удивленные и осуждающие взгляды, Стив поклонился и помахал окружающим ручкой. И наклонился поближе к Жаку.
- Это у тебя профессиональное заболевание. Мания преследования так сказать. Вот попробуй угадать кто я. Берешься? Для тебя задачка раз плюнуть, ты же знаменитый разведчик и начальник штаба, ха-ха.
- Принимаю вызов. Так-с… - Солод старательно пережевывал пищу. - Фамилия твоя неизвестная, значит не командир флота и не начальник штаба. Тех, я всех поименно знаю. Да и прикидывал по описаниям, вроде не подходишь…
- Продолжай, продолжай. Пока правильно… - Стивен явно наслаждался всем происходящим.
- Всех работающих в разведке офицеров Кареева я знаю, в силу профессии. Соседи как-никак, вероятного противника надо знать в лицо. Логически рассуждая, остается или агент, или разведчик из центра Оссеи. Ну как, угадал?
- Нет, не угадал. Даю подсказку. Я действительно служу у Кареевых, и чтобы ты не гадал, действительно всего лишь старший лейтенант. Ты думай, думай… - Стивен улыбнулся глядя на заинтригованного Солода.
Солод задумался. Итак, исходные данные: ни разведчик, ни агент, но для своего возраста в маленьких чинах. Должность и звание обычно идут нога об ногу, конечно, возможно некоторое отставание… Откуда такая информированность о его диверсантском прошлом? Значит человек, скорее всего, завязан на политику сейчас в высоких кабинетах, читал его досье. Сам же давно ушел из флота и просто носит парадную форму на пенсии. Жак спросил осторожно.
- Еще одну подсказку, пожалуйста. Ты на действительной службе?
- Понятно. Думаешь уже на пенсии, да? Разочарую, я действительный офицер.
Совсем плохо. Подумал Жак. Старею что ли? Никак не доходит. На службе, но в малых чинах? Он знал только одну касту офицеров, непосредственно не участвующую в боевых походах, а, следовательно, не возглавляющие флотских подразделений и не осыпанные наградами, званиями и должностями. То были инструктора и учителя по боевому пилотированию. И все же откуда такая осведомленность?
- Старший инструктор по пилотированию? – бросил Солод наугад.
- Попал! Правда, только в половину. Я учил пилотировать всех этих гавриков, что пришли со мной из Оссеи. Даже тех, кто несколько старше меня. В том числе и сыновей Кареева…
- Ага. Даешь еще одну подсказку… Хорошо. Получается доверенное лицо барона, скорее всего порученец для политических игр.
- Бери выше, Жак. Выше.
- Баронский разъездной судья?
- Еще выше! – оссеец снова начал было хохотать, но во время прикрыл рот ладонью.
- Куда же еще выше? Выше только это ваше Собрание, аналог тольского Парламента…
- Ладно, не мучайся. Я депутат Собрания от баронства Кареевых. Сам барон уже слишком стар для всей этой… - он помахал в воздухе рукой, подбирая нужное слово. - Говорильни. Если ты не знаешь, то доложу – в этом с… Собрании только разговоры и трепотня. У барона терпения не хватает, высиживать там. Вот он и поспособствовал любимому учителю своих деток и личному другу пробиться туда. Вроде бы оказал уважение, а мне Собрание вот где сидит. – Гайнанович указал себе на горло.
Солод оторопел, начавшийся было забираться в голову хмель, мгновенно развелся. Ситуация становилось чрезвычайно серьезной. Для чего он понадобился оссейскому Собранию? Для каких таких игрищ? Лично ему, Стивен нравился, но люди с таким положением в обществе, ничего не делают просто так. Всегда в их действиях есть второе, а то и третье дно. Солод же всю жизнь проживший среди интриг Черешневых, к интригам высшего общества относился с повышенной осторожностью.
- И что, хочет от меня, уважаемый член Собрания? – крайне вежливо спросил Жак Сергей, внимательно разглядывая Гайнановича, чтобы уловить малейшее движение лжи на лице.
- Ни х... Ни х… я не хочу от тебя, Жак. Кареев просто напросто попросил меня приглядеть за единственной дочуркой пару недель. Пока, мы будем тут находится. Вот и все.
Солод с недоверием посмотрел на оссейца. Давно уже приучился не доверять людям, даже лучшим из них - искренние и честные люди встречались на его пути очень редко.
- А чего ж, тогда ко мне подсел?
- Ты себя слишком мало ценишь. – оссеец рассмеялся, затем скорчил рожицу и продолжил другим тоном. – Разрешите доложить-с. Жак Сергей Солод, пятидесяти одного года. Тольский контр-адмирал. Самый высокооплачиваемый офицер человечества. Один из ведущих вожаков рыцарей порта Либертан. В первой сотне пилотов человечества. Рекордсмен по времени проведенных огневых контактов – более семи часов. Эксклюзивный корвет в личной собственности, стоимостью более двадцати миллионов. В семейной собственности двенадцать заводов и фабрик. Называемый дарилльцами – «Слезы Маилской». Да ты легенда среди оссейских офицеров. Воплощение мечты, в действии. Так сказать путеводная звезда!
- Да ну… - скромно отмахнулся рукой.
- Правду тебе говорю. Кстати, даже если посмотреть на твое громадное жалование, я могу себе представить покупку десятка фабрик, но корвет? Откуда?
- Тьфу, прицепился… Все наоборот, корабль я за деньги купил, а заводики это мне подарили. Дарилльцы. Откупались, понимаешь… Коррупционер я, и все такое. – Жак ухмыльнулся.
- Когда наши узнали, что за столом ты будешь, как раз разделять тольсцев и оссейцев, то чуть до драки не дошло. За место рядом с тобой. От желающих отбоя не было, все хотели поучиться чему. – Стивен ехидно заулыбался. – Пришлось задавить авторитетом. Ха-ха-ха!
Солоду стало приятно, к грубой лести он не привык. Да и гордится ему, было чем. Всего достиг своими руками и головой.
- Уговорил, Стив. Скажи своим гаврикам, что расценки за мастер-класс у меня тоже не маленькие. Приглашаю всех ко мне в гости. Правда корабли придется продать, а то денег на меня не хватит.
И заулыбался вовсю. Когда же у сидевшего следующим за Стивеном оссейца вытянулось лицо, он уже смеялся в голос. А когда же тот умудрился спросить с обиженным видом: «А можно конкретизировать сумму, господин контр-адмирал?», то остановить Солода было уже невозможно. Черт побери, какие эти оссейцы доверчивые! Пришлось вмешаться Гайнановичу.
- Да шутит он. Решил над вами поиздеваться.
- Ладно, пилоты. Завтра и так никто, на работу не выйдет. - заявил отсмеявшись Солод. - Так что приходите ко мне на квартиру с утра. Опохмелятся, будем. Там и поболтаем о жизни. Правда, не убрано, я у себя в квартире практически не бываю. Переживете…
И опять расхохотался, заметив, как оссейцы передают эту новость из уха в ухо по цепочке. Стив тоже улыбался, удивляясь наивности молодежи. Говорить же начал абсолютно серьезным тоном.
- Жак, ты так и не сказал. Почему ты постоянно посматриваешь на Александру? Если есть какая-то вражда между тобой и Кареевыми, то моих полномочий хватит все уладить. Ты часто представляешь интересы Либертана, это связано с рыцарями? Я могу заплатить любые долги, решить любой вопрос, если понадобиться…
- Почему тебя так беспокоит этот? – Солод тоже мгновенно посерьезнел, но не удержался и вновь бросил взгляд на баронессу.
- Ради этой девочки, барон сделает все что угодно. И я тоже. Она выросла у меня на глазах. Неужели ты думаешь, я оставлю ее здесь, когда чем-то недоволен такой влиятельный человек, как ты? – оссеец говорил, упрямо заглядывая в глаза Жаку, хотел высмотреть причину. – Барон выдаст тебе любого человека, включая себя. Заплатит любые деньги, объявит войну, отделится от Оссеи… Все, что угодно за ее жизнь. Скажи в чем проблема, и мы все решим. Что за проблема? Смерть? Политика? Деньги? Родственники? Что? – последние слова он уже шептал на ухо.
Солод отстранился и принялся размышлять. Что он мог сказать в ответ? Высказать свои подозрения? Рассказать про безмолвный обмен взглядами с герцогом? Сказать, что его начальник подлец и подонок, и никогда не отступает? Сегодня ночью Александра будет в постели Герберта, он уверен. Можно ли доверять этому оссейцу? По сути, лично Жаку было глубоко плевать, как сложиться личная жизнь баронессы. Жалко конечно, но до смерти не дойдет, он был уверен. «Эх… Жалко девку».
- Зачем? Ради чего? Как ты сможешь защитить эту девчонку? Ее жизни ничего не грозит.
- Ты уверен? Ее жизнь будут использовать в политических махинациях? Я знаю, Черешневы большие мастера в интригах.
- Нет, никто ее использовать не будет. Может быть, будет несчастлива, а может, нет…
- Вопрос в ее личном счастье? Я правильно понял? – в ответ Солод кивнул. - Это плохо. Барон отпустил ее только потому, что ей хорошо с Давидом. Я могу, что-нибудь сделать? – оссеец продолжал шептать.
Солод решил пойти ва-банк и тоже прошептал тому на ухо.
- Хочешь помочь - вывези ее из форта Бор. Сейчас же. В течение часа, максимум двух.
- Так плохо?.. – Стивен замолчал. Под скатертью было видно, как он сжал руки, костяшки побелели. – Господин контр-адмирал, у меня к вам просьба, проводите меня в туалет! – громким, преувеличенно пьяным голосом заявил он, после чего начал подниматься, опрокинув при этом стул. - Ну же Жак! Мне надо отлить! Ой, дамы! Прошу прощения, виноват понимаете…
С этими словами Гайнанович ухватил Солода за рукав кителя, и потащил за собой, обхватив за предплечье.
Так они и вышли за зала, изображая полупьяную парочку на пути к отправлению естественных нужд. Многие оборачивались посмотреть на Жака, увидеть пьяным грозного начштаба было практически невозможно. Он себе такого не позволял никогда. Завтра сплетня о пьяном контр-адмирале расползется по всем подразделениям флота – этакая пикантная ситуация.
В помещение уборной они зашли уже не придуриваясь. Для начала Гайнанович проверил все кабинки, мало ли кто? И даже выглянул в коридор проверить, никого ли нет на подходе. Указал даже на потолок, подразумевая прослушку и видеонаблюдение, в ответ Солод только отрицательно покачал головой. И только проделав все эти манипуляции, Стивен категорически потребовал.
- Рассказывай, будь добр.
- Ты не обратил внимание, как Герберт смотрел на Александру?
- Ты хочешь сказать, что он будет ее домогаться? Так это, ерунда. Тут каждый первый, на свадьбе, хотел бы запрыгнуть к ней в постель. Тем более к таким взглядам на нее, я привык еще Кареево.
- Ты не знаешь этого человека. А я с ним работаю вот уже двадцать один год…
- Ну что ж, это будет настойчивый кавалер, и она его отошьет, такое бывало. Тем более с ней постоянно Давид, неужели он обидит брата?
- Повторяю. Ты не знаешь этого, человека. Брат для него ничто. Скажи мне, где его старшие братья? Где отец? Я говорю тебе, с полной уверенностью, сегодня ночью он овладеет ею. Это может быть даже не в постели. В коридоре. На кухне. Да хоть под праздничным столом! Где угодно, как угодно… Но, так будет, я абсолютно уверен.
- Как же так? – недоверчиво спросил Стив. - С ней же неразлучно находиться Давид? Как он уберет его?
- Какая разница. – ответил Жак Сергей, раздосадованный недоверием. - Вариантов масса. Споит до такого состояния, что тот заснет. Запугает насмерть, так что тот сам приведет баронессу. Да, просто убьет… Говорю тебе со всей ответственностью, девчонка больше никогда не покинет форт Бор, и сегодня ночью она будет принадлежать Герберту. Вот и все. В принципе не так уж страшно, жалко, конечно, но…
- Какие еще «но»! Я не допущу этого! В конце концов, она беременна его племянником. Не будет такого!
- Как беременна?!
- Вот так. Уже второй месяц пошел. – Стивен схватился руками за голову, опускаясь на корточки. Глухо продолжал - Если барон узнает - будет война. Война… Погоди, Жак. Погоди. Скажи мне только одно. Это будет насилие или он будет уговаривать ее?
Жак задумался, хороший вопрос. Конечно, у Герберта не будет времени на классические вздохи и уговоры. Правда и брать ее силой ему не интересно. Ему нужна любовница, а не рабыня, любовница на долгий период времени, прекрасная женщина, украшающая его последние годы. Ведь герцог, совсем не молод, осталось еще лет десять, пятнадцать.
- Скорее всего, он напугает ее. Так напугает, что она сама ляжет к нему в постель. Да. Разговор между ними состоится обязательно. Допускаю, что даже в присутствии Давида. – Солод равнодушно пожал плечами.
- Отлично! Отлично! Идем обратно. Как только эти двое начнут удаляться, я тут же проследую за ними, и помешаю разговору.
- А завтра? Что ты будешь делать завтра?
- Завтра я уговорю ее отправится в путешествие. Подальше от форта Бор и все ей объясню. Ну же идем!..
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 10, продолжение)
* * * * *
Герберт нашел чудесный предлог для того, чтобы остаться с красавицей наедине. В Тольски на свадьбах все еще существовал старый обычай «похищения невесты» - невесту отводили в какое-то соседнее помещение, а во время ее отсутствия потешались над нерадивым женихом, упустившим свою благоверную. При таких традициях, даже придумывать особо ничего не надо. Всего лишь попросить распорядителей провести невесту в необходимую квартиру, с хорошей звукоизоляцией на случай истерик, и с ванной, чтобы вымыть слезы ежели такие будут. Все это он организовал, даже не покидая праздничного стола.
Перед самой дверью в квартиру, он оставил четырех человек из своей личной охраны, редкостных негодяев, согласных на все, преданность, которых не вызывала сомнений. Он располагал таким количеством компромата на этих подозрительных личностей, что хватило бы на несколько смертных приговоров. Родственники и жена не раз выражали Герберту свое неудовольствие охраной, напоминая, что такими методами настоящей преданности не добьешься, он же в ответ лишь равнодушно пожимал плечами – за долгие годы в сознание выработался некий стереотип мышления, заставляющий действовать кратчайшими и вернейшими путями. Привязывать к себе этих подонков или каких-либо других иными способами он не собирался…
Герберт оправил китель и твердым шагом, человека контролирующего ситуацию, зашел в комнату с «похищенной». Александра находилась в помещении не одна, ее повсюду сопровождал почетный эскорт из оссейских офицеров. Так что герцогу пришлось вежливо попросить пилотов покинуть помещение, под предлогом тайных переговоров с баронессой. Переговоров касающихся исключительно его лично и Кареевых. Пилоты дружно и без всяких возражений вышли, и были по своему правы - действительно существует масса политических вопросов, не знание которых, лишь способствует крепкому сну простых офицеров – а Герберт улыбнулся, в очередной раз, поражаясь легкости управления людьми.
- Госпожа Кареева. Александра. Саша! Звездочка моя! – обратился Черешнев к девушке, оставшись с ней наедине. - Я так рад, что мы с вами остались вдвоем и можем спокойно поговорить…
Герцог подошел к ней на расстояние вытянутой руки.
- Что вы хотите, Герберт? – от этого человека у нее мурашки бежали по коже.
- С того самого момента, когда я впервые вас увидел, я понял, что влюблен в вас. Влюблен и хочу обладать вами, как женщиной. Я понял, что вы будете моей, навсегда…
Непонимание отразилось в глазах баронессы: «Что?! Не может быть! Боже, еще один воздыхатель, на мою голову!».
- Я хочу, чтобы вы стали моей любовницей. Сегодня же, прямо сейчас… – девушка молчала, и Черешнев неправильно истолковал заминку. Подумал, что та не понимает о чем речь. Мало ли в каких условиях ее воспитывали. - Вы понимаете, о чем я толкую? Я говорю о сексе. О том, что должно произойти сегодня между вами и Давидом. Я хочу стать первым для вас, обязательно сегодня же ночью… Ах, эта будет чудесная ночь, я научу вас таким вещам, что вы будете кричать от …
Она попыталась дать ему пощечину, но Герберт перехватил руку в последний момент и не выпускал. Специально сжал покрепче, в желании охладить «молодую», синяки останутся надолго, напоминая ей лишний раз об опрометчивом поступке. В действительности силу он применять не хотел, по его мнению, то был самый грубый способ, склонения женщины к близости, не дающий необходимого результата, для начала необходимо попробовать уговорить добром. И только, если разговоры не помогают, тогда пара хороших пощечин не помешает.
- Ага, вижу, понимаете… Ну, что ж хорошо. Продолжим… Я влюбился в вас, как мальчишка…
Она молча попыталась вырваться – рванула руку изо всех сил. Он достаточно легко удерживал ее, приятно удивившись остаткам физической формы в начавшем дряхлеть теле.
- Хватит сопротивляться! Не вырвешься! – приказал он. – Хватит, я сказал!
Александру его слова не остановили, и она завертелась всем телом, пытаясь или вырваться, или хотя бы лягнуть его ногой… Все безнадежно, он перегнул ее в талии и скрутил в какой-то непонятный комок, когда ее собственные руки, сжимали грудь, не давая даже спокойно вздохнуть. В голове баронессы побежали страшные мысли об изнасиловании.
- На помощь!!! – закричала она. – На…
Герберт отвесил ей две полновесные пощечины, от которых непрошенные слезы брызнули из глаз.
- На помощь…
Не унималась Саша, в ответ он намотал ее волосы на кулак, разрушив многочасовой труд парикмахеров, и сильно дернул вниз. Она залилась слезами стоя на коленях, выкрикивая, какие-то нечленораздельные слова. И Герберт залепил еще две не особенно болезненные, но особенно унизительные пощечины, заставляя умолкнуть.
- Как видишь я еще мужчина в теле. Ха-ха! Достаточно крепок и силен. Несмотря на возраст. Со мной тебе будет не хуже, чем с Давидом. Обещаю… - он рассмеялся в голос, все еще не отпуская ее волосы, несмотря на то, что она прекратила всякие попытки сопротивления. - Хватит реветь! Замолчи!.. Так вот, ты меня прервала, я не договорил. Влюбился, как мальчишка, потерял покой. И я хочу. Хочу, чтобы сегодня ночью, ты пришла ко мне в постель. Сама, добровольно. Чтобы ты также радовалась нашей близости, как и я. Потому что хочу тебя, и люблю тебя. Вот и все, а ты тут выдираешься… Понимаешь меня? Чего молчишь? Ты понимаешь меня?
- Никогда! – проскулила она, сквозь непрерывные всхлипывания.
- Зачем же так, малышка? Так вести себя, нехорошо… Поверь, я буду иметь тебя, когда захочу и как захочу. Вижу, не веришь, а зря… Хочешь? Прямо здесь и сейчас. Прямо на этом столе! Раком!
И он потащил ее к столу. Он бы не стал этого делать здесь и сейчас, не хотел начинать отношения с такой ноты. «После такого, у дурочки на всю жизнь останется неприятный осадок… Напугать глупышку, надо обязательно». Но она поверила, поверила, что это произойдет именно так.
- Нет! Нет! Не надо! – истерично закричала Саша.
- Нет, звездочка моя, я буду у тебя первым!
- Я беременна. Беременна от Давида. – поток слез превратился во взвизгивания.
Герберт удивленно посмотрел ей в лицо, пытаясь уловить обман.
- От гаденыш! Залез на мою территорию… Ничего, малышка, забудь. Детей ты будешь рожать только от меня. Да, сколько можно реветь?! Хватит ныть, дура. Молчать, я сказал! – он швырнул ее на пол.
Александра не слышала его слов, да и в любом случае не могла прекратить слезы. Боже! Как быстро самый большой праздник в ее жизни превратился в ад. Как она была радостна, горда, и влюблена в Давида… В одно мгновение все пропало. Отец советовал держаться подальше от Герберта, и она так и собиралась делать. «Он сам пришел. Сам. В день моей свадьбы. Страшный человек. Где ты, отец? Ты всегда помогал мне…» - все смешалось в голове девушки.
- Папа, папа…
- Молчать! Дура! Я прошу, замолчи… Давай помолчим, вместе… Все, дорогая, твои слезы мне надоели…
Пригнувшись, он два раза жестко ударил ее кулаком по лицу. Голова девушки послушно дернулась от ударов, и из носа хлынула кровь.
- Ну. Будем молчать? – ровным голосом спросил он.
В ответ баронесса только часто закивала, в глазах стоял ужас.
- Вот молодец. Умная девочка. Посмотри… - он показал рукой в сторону. - Видишь дверь? Умница. За ней ванная. Быстро туда! Умойся и приведи себя в порядок. Такая роскошная женщина всегда должна иметь приличный вид. Обязательно. Почему замерла? Бегом. И побыстрее там. Затем продолжим разговор, как нормальные цивилизованные люди…
Спустя три минуты она вышла из ванной. Действительно сумела привести себя в относительный порядок, за столь короткий срок. Но, в глазах начал исчезать страх - она перестала бояться его, решила обмануть, согласная на что угодно, только бы выйти отсюда. А там и Давид, и оссейские офицеры, кто-нибудь да поможет. Все эти эмоции Черешнев мгновенно прочитал на ее лице, и улыбнулся ее наивности.
- Присаживайся. Поговорим спокойно. Я вижу, ты хочешь обмануть меня? Думаешь, тебя спасет кто, если выйдешь из комнаты?
Баронесса отрицательно покачала головой, ответить не могла - внутри все затряслось от ненависти и страха. Разгадав нехитрый план, Черешнев заставил, бояться себя еще больше
- Брось эти попытки, глупышка. Это бесполезно, меня не обманешь.
В этот момент в комнату вошел Давид, радостный и улыбающийся, видно не слишком его мучили за потерю невесты, отвесили не так много шуточек.
- Что за день?.. – недовольно пробормотал себе под нос герцог.
- Вот вы где! А то все смеются с меня, и говорят самому искать…
Радостно начал Давид, но увидев искаженное лицо Александры и страх в глазах, бросился к ней.
- Что случилось милая?..
- О… Он… Он… - спазмы сжимали горло, и она не могла говорить, только дрожащим пальцем указывала на Герберта.
- Что происходит?! Герберт! Отвечай, немедленно!!
- Не ори. Все нормально. – тон Черешнева был абсолютно ровен и спокоен. - Я просто уговаривал твою жену стать моей любовницей.
- Что?! – Давид шокировано попятился, бедняга не мог осознать сказанного.
- Ты остался таким же тупым, как и раньше… - герцог тяжело вздохнул и укоризненно посмотрел на брата.
Младший Черешнев наконец-то понял произнесенные братом слова и бросился на герцога с кулаками. В ответ Герберт легонько повел стволом, словно из ниоткуда возникшего пистолета. Раздался сухой щелчок малокалиберного выстрела. Тук! И Давид завалился с простреленной ногой.
- …! А-а-а!
В помещение быстро вбежал обеспокоенный телохранитель, и также быстро выскочил, повинуясь всего лишь короткому жесту Черешнева.
- Папаша был неправ, когда женился в последний раз. – осуждающе заметил герцог, со спокойным любопытством рассматривая, корчащегося на полу брата. – Твоя мать рожала только идиотов.
- А-а-а! Твоя - подонков! А-а-а…
- Не трогай мою святую мать, своими грязными ручками!
- Подлая …!
Тук! Тук! Тук! – Герберт навел пистолет и несколько раз выстрелил в голову Давида. Пули разорвали голову, оставив лишь кровавую кашу.
- Определенно, дышать стало легче. Правда, Саша? Тупые засоряют пространство и отнимают наш воздух. Скажи любимая, ну кто заставлял его лезть в мои дела?
Баронесса не слышала вопроса. Она вообще ничего не слышала - события развивались слишком быстро для нее, она не успевала осознавать происходящие. Просто впала в ступор. Один лишь дикий, животный ужас был внутри. Из-под занавеса ужаса пробивались короткие мысли. Только, что пришел близкий и любимый человек. Любимый человек, ребенка которого, она носила под сердцем. Этот, этот… Убил его. Оставаясь абсолютно спокойным. Спокойно говорил, спокойно рассуждал. Взял и убил его. Смыл ее жизни. Ее любимого человечка, ее радость и опору. Она ничего не слышала. Ничего не видела. И у нее ничего не болело. Что-то сломалось в ней, сместилось и не хотело становиться на места. Она была всего лишь комочком живого страха. Страха и смертельного ужаса перед этим человеком…
- Эй, Саша, ты меня слышишь? – Герберт неожиданно оказался рядом и пощелкал пальцами перед ее лицом. - Дело плохо. Ох, уж мне эти оссейские барышни. Какие нервные…
Черешнев сходил за кувшином с водой и опрокинул ей на лицо - Александра начала приходить в себя.
- Эй, крошка! Ты понимаешь, что я говорю? Что, не можешь говорить? Так, покивай. Подай какой-нибудь знак…
Девушка быстро закивала… Как начала мотать головой, так и продолжала – не могла себя заставить остановиться.
- Не тряси головой. – голос Герберта по-прежнему был деловит и спокоен. – Ну… Вот, молодец. Я тебя хочу поздравить, теперь ты молодая вдова. А это значит, что продолжения свадьбы не будет, и мы с тобой не расстанемся. Никогда. Конечно, надо поправить расшалившиеся нервишки… Сейчас примешь горячую ванну и немного водки – расслабиться и прийти в себя. Может немного поспать… И когда ты проснешься, жизнь переменится, станет настоящей сказкой. В этой чудесной и прекрасной сказке ты будешь не какой-то оссейской баронессой, а настоящей королевой. Властительницей судеб… Очереди будут выстраиваться перед твоей квартирой, все будут хотеть, чтобы ты замолвила за них словечко передо мной, и готовы будут целовать тебе ноги. Но тебе будет не до того, твоя жизнь будет одно большое удовольствие, днем – драгоценности, игры, спорт, приятные беседы, а ночью – непередаваемые плотские наслаждения… Форт Бор чудесное место для моих друзей и любовниц, и ты еще повеселеешь дорогая, поверь мне. Станешь настоящей «веселой вдовой». Согласна?
- Кх…кх… д… да. – из скованного страхом горло с трудом пробивались слова.
- Моя умница. Значит ванная, водка, и сон на два-три часа. Да?
- Д-д-д… да.
- А после столь необходимого для тебя сна, я присоединюсь к тебе в постели… О, детка, что я буду с тобой делать! Ты себе не представляешь… Ты станешь не человеком… Настоящим мифическим животным с Земли. И желание и мысли, и смысл жизни для тебя будет только в одном… И чаще всего из твоих губ, будет слышаться - еще, еще, еще… - Черешнев так размечтался, что даже глаза прикрыл, от развевающихся перспектив. – Это будет прекрасно, Саша. Ты поймешь всю прелесть такой жизни. Сейчас ты можешь мне не верить. Но, так будет, и ты обязательно поймешь…
Сладкие грезы прервал стук в дверь - герцог вздрогнул, и забормотал проклятия.
- …! …! Просто день открытых дверей. Все им неймется, …, никак не успокоятся… Да!!!
В дверь просунулась морда одного из личных охранников Черешнева.
- Господин, к вам рвется один из оссейских офицеров… - робко доложил он.
- Рвется? Раз рвется – заводите. Да, одного не запустите, идиоты! Под охраной, и только начнет рыпаться - сразу на пол и доводите до кондиции…
Гайнанович вошел в комнату и обомлел от увиденной картины… На полу валяется труп Давида, с разбитой выстрелами головой. Баронесса вся трясется мелкой дрожью, а на скуле явственно начинает проступать синяк. А лицо даже не заплаканное… Что же здесь происходит?
Он-то ожидал увидеть встающего с колен, после признания в любви, Черешнева, втайне благодарного ему, за предоставленный выход из очень неловкой ситуации. И Александру с презрением фыркающею над постаревшим ловеласом. Да, за этим последует, куча ненужных извинений, принесенных герцогу… В самом плохом случае он представлял себе Герберта в роли сурового учителя, стращающего перепуганную ученицу. Напускает страху, рассказывает, что же он будет делать в темных пыточных подвалах с оссейцами, прибывшими вместе с ней, грозит войной с Кареевыми и подобное. Он-то боялся и переживал, что как раз на этом месте глупая девчонка и сломается…
Но такого… Такая ситуация просто не вкладывалась в голову Стивену. Жестокость и жесткость, убийства и побои. Баронесса, запуганная до мелкой дрожи, труп собственного брата… Он просто не мог себе представить, что потомственный дворянин и правитель громадных пространств, будет вести себя подобно «диким». Да и то, он не слышал подобных рассказов о поведении «диких».
- Баронесса, что с вами?! – Стивен попытался подойти к Александре, но крепкие руки охранников удержали его.
- Д-д-д-д-д… - попыталась произнести девушка.
- Какое у вас дело ко мне? Вы, что не видите у нас семейные трудности?! Оставьте нас! – приказным тоном объявил Герберт.
«Как он спокоен! И холоден! Как владеет собой. Просто поразительно! Ну-с… попробуем убить эту гниду» - Гайнанович выхватил из рукава настоящий, земной кинжал и попытался ударить охранника в бок. Охранник отпрянул от удара и нож всего лишь прорезал форму, так и не сумев коснуться тела. Зато второй охранник не дремал, и в следующую секунду Стив получил сильнейший удар прикладом автомата в середину спины. Удар выбил из него дыхание, он свалился на пол, и не успев подставить руки, тяжело ударился головой о твердое покрытие. В голове зазвенело… Гайнанович не успел прийти в себя и сделать хотя бы один серьезный вдох, как подскочили, опытные в таких делах охранники и он получил несколько ударов по ребрам, тяжелыми ботинками. Вот теперь он уже не мог сопротивляться, даже при особом желании. Два здоровенных лба избивали его со всей силы громадных мускулистых тел – буквально превращая его в труп, выбивая из него жизнь с каждым ударом. Он попытался свернуться в клубок, но ребятки знали все подобные увертки и не позволили ему это сделать - он потерял сознание...
- Эй, парни, не увлекайтесь! Он уже хорош! Наберите водички и плесните на него, пусть очухается. – Герберт явно наслаждался происходящим. - Вот видите, моя прелесть, как просто и эффективно, мы решаем проблемы в форте Бор. А вы тут сопротивляться вздумали. В конечном счете, противится мне, это плохой тон. Да, просто невежливо, еще никто не сумел пережить подобное. Такие дела, звездочка моя… Я думаю, мы еще используем этого оссейца, с пользой. Сейчас покажу, Александра. Учитесь, пока я жив. – Черешнев обратился к охранникам. - Приведите мне его в чувство, быстро! Да, и подайте мне его ножик.
Стивен довольно быстро пришел в себя, после непонятно укола, сделанного ему один из охранников. Но на ноги подняться так и не смог – телохранителям пришлось удерживать его подмышки. Так он и повис у них в руках зло сверкая одним глазом. Второй глаз был закрыт громадным кровоподтеком на брови. Из сломанного носа немного сочилась бурая слизь
- Ну что очухался? Покивай головой, если говорить не можешь.
В ответ Гайнанович только уронил на грудь с таким трудом поднятую голову.
- Посмотрите, милая. Знаете, кого вы перед собой видите? Вы видите обезумевшего от ревности оссейца… Кстати, Саша, как его зовут?
- С-с-сти-в-вен Гайнанович.
- Рассказываю, как все произошло. Обезумевший от ревности и любви к вам, господин Гайнанович, ворвался в комнату. Где мы, вместе с вами, и моим дорогим братом беседовали о политической обстановке, о судьбах герцогства и баронства, воспользовавшись, редким перерывом в свадебной церемонии. Ворвался и… И убил вашего мужа и моего драгоценного брата Давида. Какой подлец! Какой негодяй! – Герберт покачал головой и задорно рассмеялся. - Как вам? Нравится?..
- Нет. – ясно ответила девушка.
- Как хотите любимая. Можно еще лучше. Например… Господин Гайнанович – террорист-смертник. Подосланный неизвестными правителями Оссеи, для уничтожения высшего дворянства Тольски. Один из множества других. Его целью являлось непосредственное уничтожения меня, но ваш героический муж спас меня ценой собственной жизни… Так-с, проникнуть в Тольски группе смертников позволили союзники. Ренегаты из тольского парламента. Имена, этих самых ренегатов и ублюдков, господин Гайнанович любезно сообщит нам во время допроса. После чего, будет казнен. А предатели и ренегаты предстанут перед судом Тольски…
Черешнев внимательно посмотрел на девушку, застывшую в прострации от этих извращенных планов. Он решил немного успокоить девушку.
- Дорогая, какой вы выбираете вариант? По мне так лучше второй. У меня в парламенте есть несколько недоброжелателей, которых давно пора успокоить... Из любви к вам, - уважительный кивок в сторону баронессы, - согласен на любой из вариантов. Даже на предложенный вами, только учтите, господин Гайнанович, не должен покинуть форт Бор. Маленький подарок к нашей первой ночи. Ваш выбор, любимая?
Александра молчала. Не потому, что не могла сделать выбор. Внутри девушки происходила какая-то перестройка. Какие-то нейроны головного мозга сходились и расходились, образуя новые и разрушая старые связи. Страх и ужас перед этим человеком настолько проникли в глубину души, что сумели перевалить некую невидимую черту. А перевалив через этот предел, страх превратился в безразличие к собственной жизни. И теперь, когда она не боялась за собственную жизнь, она начала черпать из этого чудесного чувства смелость. Смелость из безразличия! Она решила - никогда она не ляжет в постель к этому человеку. Никогда. Он, подонок, из ее трагедии, из потери ее мужа и отца ребенка, смеет извлекать политические выгоды. Смеет обвинять невинного человека! Дядю Стива! Который ее на руках носил, нянчил, как собственного ребенка. Баронессе вспомнились слова Гайнановича, сказанные в день отбытия в форт Бор: «Сашка! Народные приметы верны. Ты пописала на меня, будучи совсем младенцем. А я таки, буду гулять у тебя на свадьбе! Ха-ха!..». Все служат целям Герберта - живые и мертвые, друзья и враги, все всего лишь инструменты в опытных руках герцога. Он поставил себе цель добиться ее, и он это сделает… Вот, только, она этого не допустит. Никогда.
Полностью прочувствовав и осознав произошедшие в себе перемены, Александра заявила, глухим, но ровным голосом.
- Нет.
- Что нет, крошка? Ты хочешь, чтобы я пощадил этого оссейца? Одно твое слово, хорошее покладистое поведение ночью, и завтра же утром может начинать работу в качестве упаковщика на одной из фабрик. Одно слова, и все будет, как тебе угодно, звездочка моя…
- Нет.
- Не понимаю… Ты хочешь, чтобы я просто убил его? Сию минуту…
- Нет.
После этого троекратного «нет», Черешнев растерялся. Проскочила шальная мысль, а не сошла ли девушка с ума? Не пережал ли? Кто их знает этих изнеженных оссеек… Жалко, черт побери, жалко. Бессмысленную куклу, к себе в постель, он не хотел, ни в коем случае. На всякий случай, решил подойти к баронессе с повышенной нежностью, проверить свои догадки.
- Александра, будьте так добры, объясните мне, пожалуйста, ваши слова… - преувеличенно ласковым голосом спросил он.
- Я не лягу к тебе в постель. Можешь убить кого угодно. При первой возможности я убью себя.
- Ах, ты …! – вскричал Черешнев, он мгновенно понял все произошедшее в душе девушки изменения. – Все таки пережал… Что, не боишься смерти? И насилия?
- Нет. Не боюсь.
- Секунду, Саша… Две минуты на размышление… - герцог задумался над вопросом. Чем же еще ее напугать?
Девушка молчала, никак не выражая своего настроения - для себя она все решила, и теперь ничего не боялась. Какое восхитительное чувство, ничего не боятся! Тишину нарушил хрип Стивена.
- Не бойся… Спасут… Солод…
От этих слов Черешнев буквально взвился на ноги и недоверчиво уставился на оссейца. Вот так неожиданность! Неужели собственный начальник штаба решил пойти против него, из-за какой-то девки? Это плохо. К окончательному разрыву с Солодом, он был еще не готов, хотя решающий момент надвигался с каждым днем.
- Ты! Тебя послал Солод? Отвечай! Быстро!
- Нет. Ему плевать… Лишь бы Сашка жила… - уже более нормальным голосом отвечал Гайнанович.
- Ха, ерунда. Понятненько, Жак в своем репертуаре…- Герберт расслабленно откинулся на спинку кресла. – Охрана. Быстро приведите сюда Жака Сергея Солода. Под конвоем!
Один из охранников выбежал, передать распоряжение. А герцог раздумывал, над сложившийся ситуацией. Спустя минуты три он торжествующе заявил.
- Милая, во-первых, тебя никто не спасет, ручаюсь. Как, нам успел правильно напомнить господин Гайнанович, действительно есть люди, которые могли бы со мной торговаться. Так вот я обдумал все это и решил, что ваша покорность для меня на много важнее всего остального, и я не отдам тебя ни за какие деньги или политические уступки. Тебя никто не выручит, любимая. А по поводу безразличия к собственной жизни… Я придумал кое-что специальное для тебя. Значит, за свою жизнь не боишься? И остальные тебе безразличны. Так?
- Не боюсь.
- Тогда подумай вот о чем… Сколько тяжелых, полновесных ударов вниз живота, переживет младенец? Твой малыш? Могу даже поспорить, что выкидыш наступит в течение десяти минут… - Герберт с торжеством посмотрел на девушку. Теперь то, он сломит ее сопротивление раз и навсегда.
Александра помолчала, прислушиваясь к себе, к тому, что почувствовала, услышав страшные слова. Внутри оставалась вся та же холодная решимость.
- Плевать.
Бешеная ярость обуяла Черешнева. «Как давно никто и никогда не отказывал мне! Никто не смел! И тут! Какая-то дура! Господи, ну, почему ты вложил такие тупые мозги в столь прекрасное тело?!» - он перепрыгнул через стол, разделявший его и девушку, одним слитным движением. Куда только возраст подевался! Схватив ее за волосы, он дернул ее, вверх заставив вытянуться на носочках, а другой рукой начал бить по животу.
- Проверим, …? Проверим! На!
Из-за неприкрытой охранником двери донеслись звуки выстрелов. Сквозь проем двери засвистели пули, достав остававшегося в комнате охранника – тот рухнул на пол, выпустив Стивена из рук. Черешнев бросился к оставленному на столе пистолету, отпустив Сашу, и она свалилась на пол мертвой, не шевелящейся куклой.
В комнату вошел Солод, удерживая в руке еще дымящийся пистолет.
- Стоять! – Черешнев замер на полпути к столу - Герберт! Ты о…! Придумал то же, послать охрану за мной. Я бы и сам пришел. Теперь тебе надо подбирать, как минимум четверых. Чего тут у вас?
Перепуганный при первых словах Жака, Черешнев расслабился и уверенно расселся в кресле. Солод говорил. Если бы он хотел стрелять, то стрелял, если он говорит, значит, никого убивать не собирается. «Собственно, чего я испугался? Жаку всегда было плевать на дворянские разборки. По его мнению, чем меньше дворян, тем легче дышится либертанцам. Ха-ха! Девка жива и он спокойно уйдет, с чистой совестью…».
- Да так, Жак… Маленькая семейная сцена. Ничего особенного. - Герберт расслабленно откинулся на спинку. - Мелочи жизни.
- Понятно, все вижу. - Солод внимательно осмотрел помещение. - Девка цела?
- Подай голос, милая!
- Да. – пропищала Александра.
- Хорошо. Герберт, ты не переусердствуй с ней. Понял?! – требовательные ноты в голосе Жака Сергея, достигли угрожающих величин.
- Ты в своем уме? Забываешься! С кем ты так разговариваешь в подобном тоне! Убью! – произнося эти угрозы, Герберт даже не напрягался. Пикировки и взаимные оскорбления с Жаком давно стали обыденностью. - Это, во-первых. Во-вторых, на х… она мне покалеченная или мертвая? Сам не мог додуматься?
- Да, вот что-то почудилось… Что завелся ты, не на шутку. - Солод озадаченно пожал плечами. – Забудь… Давида решил на Гайнановича повесить?
- Ага.
- Ну, так повесь на другого! Свой урок он уже получил, посмотри, встать не может…
Оба одновременно посмотрели на побитого Стивена. Действительно офицер представлял собой жалкое зрелище. Герцог решил проверить Гайнановича.
- Повезло тебе. Солод заступается. Понял свое место оссеец? Чего молчишь? Отвечай, давай!
Гайнанович молчал по одной причине. Он уже давно понял, насколько он ошибался и недооценивал Черешнева. Не поверил до конца Жаку. Сейчас же Солод стал единственной надеждой на спасение баронессы. Надо быстро найти слова, которые взбесят Жака, заставят его нарушить перемирие. То, что между этими двумя личностями вооруженное до зубов многолетнее перемирие, он понял только сейчас. Вот только причину, по которой рыцарь пошел на такие уступки он не мог понять. Слова! Где же вы… Внезапно в голове вспыхнула одна короткая строчка из досье контр адмирала – «…пятьдесят один год. Детей нет. Сестры – Елена Солод…». Детей нет, а значит, даже чужие дети для него святы!..
- Он… Он бил ее по животу… Чтобы выкидыш… - прохрипел Стив.
Солод непонимающе уставился на оссейца. Что он бормочет?
- Э-э, Жак. Тут такое… - начал герцог.
- Специально по животу. Бил. Чтобы произошел выкидыш…
- Конец тебе, Герберт!!!
Солод начал стрелять по герцогу, тот бросился под стол крича.
- Нет! Нет!..
Сильные руки обхватили Жака сзади и вырвали пистолет.
- Нет! Жак Сергей! Не сейчас!
Он обернулся. Его удерживали, двое этих оболтусов, Майкл Ань Тонг и Иван Годлесс.
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
* * * * *
…Майкл провел всю дорогу к форту Бор в качестве пассажира корвета Годлесса, оставив управление собственным истребителем на энергетика. В дорогу Ань Тонга вызвалась было сопровождать вся личная рота, но уступив настоятельным просьбам Ивана, уступили и остались в форте Чигин. Нарушив тем самым все неписанные обычаи порта Либертан – рыцари не допускали, обыкновенно, присутствия нескольких командиров столь высокого ранга, как Годлесс и Ань Тонг на одном корабле, а тем более безо всякого сопровождения. Ивану собственно полностью разделял и понимал эти обычаи, но не хотел, чтобы кто-либо отвлекал Ань Тонга или напоминал о службе, слишком легко выстраивалась логическая цепочка к террористическому акту.
Иван даже на борту старался не упускать Ань Тонга из вида, беспокоясь, как бы он снова не провалился в себя и не замкнулся. Провел воспитательную беседу с собственным экипажем и попросил избегать расспросов и опасных тем в разговорах с Ань Тонгом. Для людей это было невыносимо тяжело, ведь какие есть темы для разговора у настоящих мужчин? Дети, женщины, война, политика. И все эти вопросы находились под запретом, оставалось вести разговоры о всевозможных технических новинках и спорте. Майкл же и правда начал понемногу приходить в себя попав в незнакомый коллектив и отрешившись от болезненных моментов.
Главную роль в его психическом выздоровлении играла Люси. Настоящие чудеса творила с пилотом. Не отходила от него ни на секунду, словно привязанная веревкой. Постоянно заставляла проявлять к себе внимание и заботу, причем делала она это так по-женски тонко, что ни у кого подозрения не возникло в ее капризности. Все время, проведенное на корабле, кроме сна, он то читал ей лекции по работе турелей и энергетических установок, то объяснял принципы пилотирования, то лично готовил что-то более вкусное, часами перепрограммируя кухню-автомат. И даже, когда девчонка мылась в душе, Майкл смиренно стоял в коридоре с полотенцем. Однажды она прямо из душа залепила ему крепкую пощечину, заявив, что они только лишь жених и невеста, и нечего тут подглядывать. Ань Тонг же совершенно не интересующийся видом ее тела, лишь озадаченно потер щеку и улыбнулся, не захотел и не смог наговорить гадостей или послать прочь вздорную девчонку, даже мысли такой не возникло. Она и спать его укладывала - обязательно усаживалась рядом прямо на полу, рассказывая дарилльские сказки, слышанные в Парчи, прекратить это безобразие Ань Тонг не мог и засыпал под ее убаюкивающий голос. Иногда во время этих посиделок Люси пилила его насчет покупки собственного корвета, заставляла его рассказывать обо всех моделях «шестерок», модификациях и оборудовании, устанавливаемом на эти корабли. Даже составила финансовый план в бюджетной программе, пользоваться которой научил ее Ань Тонг, с учетом продажи старой «цешки» и квартиры, и с начислениями сложных банковских процентов. Получалось, что покупка корвета дело очень долгое - с учетом его жалования и при отсутствии всяческих расходов, необходимая сумма скопилась бы лет через тридцать. Но, она не унывала, и строила планы грандиозных финансовых операций. Майкл мог лишь смеяться наивности девушки доверявшей всему написанному в учебниках по экономике и пособиях, с названиями типа: «Как стать миллионером…», каким-то чудом диск с подобной ерундой оказался на борту «эфки». Так он и засыпал или под сказки для маленьких или под рассуждения о строительстве финансовых пирамид. Тем не менее «госпожа Ань Тонг», как он потребовала себя называть, добилась поразительных результатов – больше ему не снились ни Марта, ни дети, а снились только какие-то приятные глупости и вставал он, чувствуя себя отдохнувшим и бодрым.
Иван не мог нарадоваться глядя на терапевтическое влияние Люси, к форту Бор они подошли, когда Майкл начал напоминать Годлессу самого себя, появилась искорка настоящего живого человека, интересующегося всем происходящим вокруг и имеющего свои собственные твердые убеждения.
О том, что Солод находится не на борту штабного эсминца, а вызван в форт Бор для празднования свадьбы младшего из Черешневых, они узнали, только находясь на орбите астероида. Поначалу Ань Тонг хотел отложить встречу на более поздний срок, но Иван настоял на срочном визите к Солоду. Как он правильно считал, для Майка, у Жака Сергея всегда найдется и место и время…
Пристыковались к станции в самый неудачный момент - праздничный банкет был в полном разгаре. Наверняка Солода следовало искать за праздничным столом.
По столь торжественному случаю, Иван вырядился во все свои побрякушки и драгоценности, от чего стал похож на торговую станцию в космосе – блистал отблесками сотен отражений. При его виде Люси, одетая в стандартную одежду техника, пришла в полный восторг, и сразу вытребовала себе одну серьгу и кольцо. Тут же одела и заявила.
- Ну вот, Майк, когда будем покупать корвет, будет легче. Сколько стоят эти штуки Иван?
- Ну… - Иван растерял все слова, от подобной наглости, он то рассчитывал, что она вернет драгоценности. - Тысяч двадцать…
- Всего-то? Тьфу! Я думала хотя бы миллион… - девочка расстроилась. - Все равно будет легче Майк. Поверь мне, я знаю.
Твердо заявила она, и крепко сжала руку Майкла, но улыбка на ее лице была слишком искусственной. Долго печалится она не могла в силу возраста и характера, и спустя минуту уже теребила Ивана.
- Ваня, а сколько стоит этот браслет? А зачем он тебе? Он тебе не идет. Ведь это совершенно женская вещь, на мне будет смотреться гораздо лучше…
Под такие разговоры «госпожи Ань Тонг», они и пошли искать Солода, продираясь сквозь многочисленных патрульных и дежуривших пилотов. Они не пробились бы в банкетный зал, если бы неповторимый апломб Годлесса. Когда их останавливал очередной патруль, он заявлял, нагло расталкивая офицеров.
- Срочное донесение, к начальнику штаба всех флотов герцогства. Вот он, - показывал пальцем на Майка, - начальник штаба третьего флота.
- А кто эта девочка? И вы?
- Эта девочка с потерпевшей от дарилльцев станции. Это тайна. Ш-ш-ш! Совершенно секретно, разглашение карается смертью.
- Да, кто вы такой?!
- Я комфлота рыцарей порта Либертан. Командующий совместной карательной операцией! – для тольсцев, наслушавшихся сказок о рыцарях, доказательством его слов служило огромное количество побрякушек на нем, и они пропускали их, чуть ли не отдавая честь.
Попав в банкетный зал, Иван растерялся, найти, среди такой массы людей, одного единственного человека было практически невозможно, к тому же продвижение по залу сковывала Люси. Она пришла в восторг от окружающей роскоши, и застывала с открытым ртом, каждый раз заметив какую-нибудь диковинку.
Их выручил повстречавшийся Ань Тонгу знакомый тольский офицер. От него то они и узнали, что Черешневы с невестой, и позже присоединившимся Солодом, обсуждают высокие политические вопросы, запершись в отдельном помещении. После долгих и утомительных расспросов, о местоположении загадочной комнаты, они углубились в бесконечные коридоры форта Бор…
… По расчетам Годлесса, они должны были быть уже довольно близко от Жака Сергея, когда услышал два отдаленных выстрела. Он удивленно переглянулся с Майклом, тот проговорил.
- Ни х… себе…
- Ай, ерунда! Мало ли кто отношения выясняет, пользуясь всеобщим подпитьем… - преувеличенно весело ответил Иван, но интуитивно почувствовал, что стрельба связана с обсуждавшимися на высочайшем уровне «политическим вопросами».
- Побежали. – предложил Ань Тонг, и не дожидаясь согласия, ухватил Люси за руку и понесся по коридорам.
Через метров пятьсот эхо донесло звук еще одного выстрела, раздавшегося теперь гораздо ближе. Они припустили еще быстрее, и за ближайшим поворотом обнаружили два тела, валявшихся на полу в неестественных позах. Особенно поражало, что на обоих была форма внутреннего патруля форта – ситуация неправильная, с большой вероятностью можно было предположить смерть оссейцев, в случае если Черешнев решил воспользоваться свадьбой, как благовидным предлогом, но никак не тольсцев, а тем более охранников. Не успели они хорошенько все обдумать, как раздался еще один выстрел – совсем рядом. Одновременно с выстрелом оба рухнули на пол, и при этом Майкл еще успел дернуть за ногу Люси. Та свалилась на пол, пребольно ударившись коленкой и локтем, хотела было взвизгнуть, но Иван молниеносно зажал ей рот рукой. Спросил шепотом.
- Как думаешь, кто?
- Не понимаю, по идее именно тольсцы должны пользоваться случаем… - прерывистым, не восстановившимся после бега, голосом ответил Ань Тонг. Внезапная догадка пронзила его. - Может у Солода терпение кончилось? Он начал всех отстреливать?..
- Может… В любом случае, ты прав, он в этом замешан - или он, или в его людей… Надо бежать.
- Погоди. Не торопись, нужна подмога. Люси?
- Да, милый?
Как всегда, после такого обращения Майкл поморщился, а Иван ехидно заулыбался.
- Найдешь дорогу обратно в банкетный зал?
- Конечно. Не далеко ведь, не больше километра…
- Вот умница. Беги сейчас туда. Как будешь внутри, кричи: «Рыцари. Тревога ноль»… - «тревога ноль» - был принятый в Либертане сигнал, означавший нападение на порт. И хотя этот сигнал не применялся ни разу со времен основания порта, все рыцари знали таблицу тревожных сигналов наизусть. - Найдешь рыцарей, и приведешь их сюда. Все бегом, бегом!
Девчонка улетела по коридору подобно фата-моргане, и только частый перестук каблучков ботинок, раздававшийся в воздухе, стал ответом Ань Тонгу.
- Это правильно, что кроху, отправил. - Годлесс одобрительно стукнул друга кулаком в плечо. - Но откуда помощь? Где ты тут рыцарей найдешь?
- Там столько тольских офицеров, что хоть десяток рыцарей, да найдется… Так, Иван, слушай команду. Никаких «бегом». Потихоньку, перекрывая секторы обстрела. Я ведущий.
- Кто бы говорил. Я то, уже Парчи чистил…
- Разговорчики! За мной.
Пробирались к цели, прячась за каждым углом, и обязательно выглядывая изо всех поворотов… Результатом всех предосторожностей стало только обнаружение еще двух тел в форме патрульных… Да, два взятых у трупов трофейных пистолета - дело назревало серьезное.
Тихонько подкрались к приоткрытой двери комнаты, из-за которой слышался знакомый голос Солода, и замерли, вслушиваясь в разговор Жака Сергея и Черешнева. Иван зашептал на ухо другу.
- Можно расслабиться… Подождем, пусть завалит Герберта, без свидетелей. Давно пора.
- Ни в коем случае нельзя допустить смерти герцога. Завтра же арестуют и казнят всех одиноких либертанцев в герцогстве! - яростно зашептал в ответ Майкл.
- Да, фиг ли, давно пора начинать тольсцев мочить.
- Дурак… Ты представь себе количество одиноких кораблей в герцогстве. У нас же с ними мир и любовь…
Иван не переставал внимательно прислушиваться к разговору за дверью.
- Пленник нарочно… - начал было он, и закричал. - Вламываемся!..
…Люси Лу вбежала в зал, где все еще продолжался банкет в честь молодоженов, и закричала изо всех сил.
- Рыцари! Тревога ноль! Рыцари! Тревога ноль! - в общем шуме и гаме, ее голос был подобен писку и никто его не расслышал.
Надо было привлечь к себе внимание, и она запрыгнула на стол, и побежала, разбрасывая многочисленные тарелки и блюда. В след ей слышались ругательства и вскрики возмущения. Тем не менее, она добилась своего, голоса стали утихать, внимание сосредоточилось на ней, а к столу уже бежали охранники…
- Рыцари! Тревога ноль! Рыцари! Тревога ноль! – верещала она, продолжая бежать, и даже страх перед замеченными патрульными не мог выбить из головы единственной мысли: «Только бы, не поскользнутся! Не поскользнутся!».
Ее перехватил, какой-то большой мужчина с громадными черными усами и четырьмя звездочками капитан-лейтенанта на погонах. Как схватил ее за талию, так и удерживал в воздухе на вытянутых руках.
- Кто?! Дарилльцы?!
- Опасность! Майкл, послал привести помощь…
- Стоп! Кто в опасности? Фамилии. – мужчина встряхнул ее так, что заболталась голова на тонкой шее.
- Дядя Иван, Майкл и…
- Фамилии! Только фамилии!
- Ань Тонг. Годлесс. «Слезы Маилской». – она умоляюще смотрела на офицера. - Ну, Солод, как там его!
В глазах мужчины отразилось понимание. И он заорал на весь зал… Рев его покрыл все разговоры, и отразился от стен. Настоящий мужской рев. На секунду Люси даже оглохла.
- Рыцари! Ко мне! Тревога ноль! – человек двадцать бросились к нему, и он более тихим голосом обратился к девочке, - Веди!..
* * * * *
…Майкл с Иваном плотно удерживали, разбушевавшегося Солода, Годлесс орал тому на ухо.
- Нет! Жак Сергей! Не сейчас!
Спустя несколько мгновений, Жак Сергей перестал вырываться из сильных молодых рук. И недовольно обратился к пилотам.
- Ну? Откуда вы здесь взялись?
- Совсем по другому вопросу… Потом поговорим. - быстро ответил Годлесс, боясь вмешательства Ань Тонга. - Жак Сергей! Майк сказал, что Черешнева нельзя убивать. Что вы собираетесь предпринять? Если трезво, посмотреть…
В это время, из под стола вылез перепуганный донельзя Черешнев, с удовольствием рассмотрел живописную картину, и мгновенно успокоился, приводя нервы в порядок. По его мнению, все складывалось хорошо - убивать его никто не собирается, а значит, есть возможность договориться. Он узнал Ань Тонга в лицо, этого офицера он видел на квартальных докладах о состоянии дел третьего флота. Решил обратится, к знакомому офицеру, начав с лести.
- Спасибо, офицер. Вы спасли мою жизнь в трудной ситуации, господин Солод начал вести себя немного неадекватно. Весьма благодарен… С удовольствием удовлетворю любую вашу просьбу, абсолютно любую.
Вместо удивленного таким неожиданным обращением Майкла, ответил Годлесс.
- Ты… В общем, помолчи… Твоего мнения не спрашивали, так что сиди тихенько! – после этих слов герцог послушно замолчал, пожав плечами, и Иван обратился к Солоду. - Так что вы собираетесь делать Жак Сергей?
- Ладно, отпускайте… - ворчливо ответил Жак. - Не буду я его убивать… Сегодня… Достало меня все - увольняюсь.
Рыцари отпустили его, удивленно переглядываясь - такого развития событий и такого решения от железного адмирала они никак не ожидали. Слишком не типичное поведение для Солода, развернуться и плюнуть на проблему, вместо того, чтобы решать ее. Иван в недоумении, смотрел на Ань Тонг, и отрицательно помотал головой: «Говорить не буду, давай ты».
- Э-э. Приветствие, Жак Сергей. На кого же вы бросите всех рыцарей? Без вашего влияния… И представления интересов Либертана в Тольски?.. Нехорошо получится… – Майк обратил внимание, что доводы разума не действуют на Жака, и перевел разговор в другое русло. - Ладно, ладно, потом. Кто эти люди? И что за труп?
- Труп это Давид Черешнев, нынешний молодожен. Девка - оссейская баронесса, невеста, Герберт хотел ее … . А мужик побитый – оссейский офицер, пришел спасать свою госпожу… Кстати, Майкл, посмотри чего там с ним.
- Жак Сергей! А какое нам дело, до их гнидских разборок? – спросил Иван. - Это же ваши слова! «Чем меньше гнид, тем нам лучше». Почему вы решили вмешаться? Оно нам надо? Плюнем и отвалим себе по-тихому.
- Не такие оссейцы и гниды. Нормальные парни вроде. Вот этот…
- Оссеец плачет. - растерянно перебил Ань Тонг. - Такой побитый, а плачет…
Из-за двери послушался стук множества ботинок по полу, и в комнату ворвались более десятка офицеров в тольской форме, полностью заполнив небольшое пространство комнаты своими телами – кричат что-то невразумительное и тычут стволами пистолетов во все стороны.
- Никому не двигаться! Руки вверх! Всем оставаться на местах! Оружие на пол!
Иван замер от неожиданности: «Попались! Попались… Нет, не сдадимся!» - подумал он, но, несмотря на героические мыли, пистолет отбросил и поднял руки вверх. То же самое проделал и Майкл. До того молчавший Черешнев подскочил на радостях в кресле, и заявил приказным тоном.
- Арестовать! Начальника штаба Солода! – и расслабленно выдохнул. Офицеры лишь удивленно посмотрели на него, не спеша выполнять приказ. - Я сказал арестовать контр-адмирала Жака Сергея Солода. Я не ошибся, господа. Это приказ.
Солод уже решил, что вот и настал его последний час, когда один из пилотов неожиданно произнес.
- Привет, Майкл… Тут такое дело, девчонка прибежала…
Из-за его спины выбралась невысокая девчонка, и бросилась к Ань Тонгу, он подхватил ее на руки.
- Майкл! Майкл! Я привела рыцарей! – и крепко прижалась к пилоту. Ань Тонг мгновенно все понял и сориентировался быстрее остальных присутствующих.
- Приветствие, рыцари. Для тех, кто не знает, я комполка Ань Тонг. Ситуация такова - Солоду тольсцы надоели, и он пошел валить герцога. Собственно и все.
Ответ ему послужили удивленные возгласы рыцарей, как будто включили речь – все заговорили одновременно.
- Приветствие, комполка… Э-э, Жак Сергей, может позже?.. Следующий раз, как-нибудь… Привет, Ваня! Какими судьбами… Жак Сергей! Ну, вы сами подумайте, как мы отсюда выбираться будем?.. С трупом герцога, на руках?.. Да и валить начнут нас… Не только нас, пока все выберутся с баз флота… Может не надо?.. Давайте, следующий раз?.. Не сейчас… Мы вас просим, комфлот! Не сейчас…
Рыцари обступили Солода со всех сторон, приводя аргументы, доказывая, и убеждая, но он хоть и прослушал все замечания рыцарей, но только отрицательно качал головой.
- Во-первых, я увольняюсь. И не отговаривайте. – категорично сказал он, и все затихли прислушиваясь к его словам. - Во-вторых. Герберта, я давно хочу убить, вот уж двадцать второй год пошел. Это ж, сколько я терпеть его должен? Его смерть будет прекрасным выходным пособием. Так что…
После этих слов герцог явственно побледнел, и сжался в кресле, словно пытаясь скрыться от взглядов рыцарей. Те же лишь огорченно смотрели на контр-адмирала, но поддаваясь его желанию, согласно кивали и вздыхали.
- Как хотите, комфлот… Может, возьмем его в заложники? Пока не выведем флота… Точно-точно. А потом вы, в спокойной обстановке, ему голову отпилите… Как, Храмовников. Вот это будет экспозиция в зале совета!..
- Стоп! Подождите. Сейчас, мы все сделаем красиво. Жак Сергей, разрешите мне! – вмешался Майкл, и, получив одобрительный кивок, развернулся к герцогу. - Господин Черешнев. Вы ведь, правда хотите нанять на службу еще один либертанский флот?
Герберт, не понимая, к чему ведет офицер, неуверенно отвечал.
- Да как-то нет, нет у меня такой мысли… Сейчас на службе герцогства и так семь либертанских флотов, зачем еще один? Бюджет не потянет…
- Годлесс! Прострели непонятливому герцогу плечо! – приказал Майкл.
Не спел Иван даже поднять пистолет, как Герберт закричал во весь голос.
- Хочу! Конечно, хочу! Нанять еще один либертанский флот! Да, сколько угодно господа! Десять, двадцать!..
Майкл, переглянулся с Иваном, и улыбнулся. От этой улыбки и от вида Люси на руках Ань Тонга, в душе Ивана все перевернулось и расцвело. Наконец-то друг приходит в себя, все способствовало этому - он получил человечка, нуждающегося в заботе, и делает любимое дело, снова в гуще событий решает важные вопросы, как настоящий командир, и мнение его ценно для окружающих, все внимают его словам и одобряют действия. «Конечно, ему нужно не только заботиться о ком-то, он должен решать проблемы, должен чувствовать свою значимость. Ура! Все к лучшему, в этом лучшем из миров!».
- Так вот господин Черешнев. Продолжим. Включайте компьютер! – Майкла было не остановить, он собирался командовать герцогом и выжать из этой ситуации максимум.
Его прервал дикий крик. Оссейская девушка, до того мирно лежащая на полу, с открытыми, ничего не понимающими, глазами, внезапно ожила. Вскочила на ноги и бросилась к герцогу.
- А-а-а! …!
Александра неловко пыталась его то ли поцарапать, то ли ударить в лицо. Герберт весь сжался, прикрывшись руками, не сопротивляясь взбешенной баронессе. По знаку Майкла, рыцари оттащили визжащие и отбивающееся чудовище.
- Подонок! Вот какой ты! – она продолжала кричать. - Тебя то, сломали за секунду! Даже пальцем не тронули! Меня избивал! Урод! Тебя сломали за секунду! Подонок! Бил по животу! Ребенок!
Кое-как рыцари скрутили баронессу, и она осталась рыдать у одного из офицеров на плече. Теперь уже понимающе и одобрительно смотрели на Солода, а на герцога косились брезгливо, как на жуткий вирус под микроскопом.
- Я, собственно, всегда был о тебе плохого мнения, Черешнев. Но, избивать беременную девушку… Как Бог тебя терпит? Не понимаю. - Майкл осуждающе покачал головой.
- Втоптать в пол. – весомо и тяжело прозвучало из группы рыцарей. В Либертане это была самая страшная казнь, ее удостаивались даже не все предатели, обычно провинившиеся могли рассчитывать на пулю в затылок.
- Отставить! Успокойтесь Черешнев, никто из присутствующих никогда не расскажет о вашем преступлении, ты нужен Либертану живым. Сомневаюсь, что после такого рассказа ты сможешь выйти в космос… Впрочем, не важно. Включай компьютер. Ищи в сети форта, стандартный договор о найме либертанского флота… Быстро! Что ты там копаешься?!
- Сейчас, сейчас… Да, готов…
- Заполняйте пробелы. Командующий флотом, и сторона подписывающая договор со стороны рыцарей Жак Сергей Солод. – Майкл обернулся посмотреть на контр-адмирала. – Что скажете Жак Сергей?
- Да я все понял сразу, Майкл. Я согласен. Только вот место…
- Черешнев, не отвлекайтесь! Заполнили? Хорошо. Финансирование, дайте подумать… восемьдесят два миллиона в квартал.
- Как? Всегда было на один флот восемьдесят один шестьсот…
- Это, чтобы компенсировать Солоду, потери части жалования с переходом на более низкую должность. Лишнего нам не надо. Договор на пятнадцать лет! Без расторжения с вашей стороны. Заполнили? Хорошо… Теперь место для базы флота. Показывайте, что вы тут собираетесь плотно разрабатывать… Побогаче и получше, не в тупике, каком-нибудь.
Спустя две минуты договор был подписан. И Жак Сергей приказал рыцарям.
- Забирайте оссейца и баронессу. Принесите их на мою «эфку». Да, ребята, сообщите кто-то оставшимся оссейским офицерам, пусть уходят из форта Бор, срочно! Иван, Майкл, на чем пришли?
- На моем корвете. – ответил Годлесс.
- Ну, так посади кого-нибудь из команды за штурвал, а сам с Майком, тоже ко мне на корабль. И выходите все! У меня есть пара слов для герцога… Нет, вы не думайте. Все будет тихо и благородно.
Рыцари вышли, в помещении остались, только два человека. Жак и Герберт. Два пожилых умных человека, у которых было, что сказать друг другу наедине. Солод уселся на стул верхом, напротив герцога.
- Ну?
- Что ну? Ты сам все решил… - оба замолчали, обдумывая происшедшее.
Два врага, сведенные судьбой вместе. Они проработали бок о бок больше двадцати лет. Теперь расставались, расставались благодаря внезапной вспышке страсти Герберта. Он уже успел сотню раз пожалеть о вырвавшихся эмоциях, и уже не находил ничего возбуждающего и привлекательного в Кареевой. Да, красивая молодая женщина, но мало ли таких? Тысячи. И все с удовольствием скрасят ночи герцога. А он потерял свою правую руку, своего либертанца, эта потеря значительно важнее всяких неудовлетворенных желаний. Не так он хотел бы расстаться с Жаком, совершенно не так. Даже если мирно, если без смерти рыцаря, то не так. Потеря столь давнего друга, подобно рваной ране. Потеря столь старого врага, кровоточит отнюдь не меньше.
- Ты слышал предания о «рассвете»?
- Да, Земля поворачиваться под лучами Солнца, линия терминатора делит ее напополам, в одном полушарии по линии – сумерки, в другом – рассвет. Ночью, так называемые насекомые, замирали под воздействием холода, впадали в анабиоз, а теплокровные спали. На рассвете тепло приходило на землю и все оживало.
- Сейчас по условному времени пять утра, на Земле рассвет. Только ничто, не оживает. Рассвет за рассветом, веками повторяется. Понимаешь?
Солод задумался над загадкой, что же хочет сказать ему Герберт? Каждое утро все оживает, год за годом…
- Да. Холодная ночь кончилась. Наступил новый день – новые планы, надежды, будущее у людей. И так бесконечно, что бы ни произошло среди людей, наступает новый день, жизнь продолжается. И что жизни, до наших разборок?
- Ты правильно понял. У нас впереди еще много дней и ночей, Жак. А живем мы только потому, что есть рассвет… Будешь меня ненавидеть на расстоянии…
- Не сомневайся. Да и ты будешь помнить обо мне…
Установилась тишина. Они слишком хорошо знали друг друга, знали способ мышления и методы рассуждений. Им даже не надо было говорить вслух, они могли разговаривать взглядами. И эти взгляды многое сказали каждому…
Герберт поднялся.
- Прощай.
- И тебе того же… - начал было Жак Сергей.
Неожиданно он выхватил пистолет и выстрелил герцогу в ногу. Черешнев свалился, как подкошенный, прижимая руки к открытой ране.
- А-а! Мы же разошлись…
- Это тебе, старый хрен, чтобы за молоденькими девочками не бегал! – Жак развернулся и пошел к двери. - Врача я тебе пришлю, не беспокойся…
* * * * *
Космос, на борту корвета «Коршун»
Пространства Тольски
Вся компания собралась в кают-компании «эфки», отсутствовала только Александра Кареева, после контрастного душа, Солод отправил ее отсыпаться и восстанавливать нервы. Не каждый день в жизни молодой влюбленной девушки, случаются подобные потрясения. Тем более, что Солод не знал как переговорить с ней по очень опасному вопросу, по пути на корабль он успел переговорить с одним из врачей и тот сказал, что шансы выносить ребенка у баронессы минимальные. Он хотел отодвинуть этот разговор подальше, а еще лучше переложить его на плечи оссейских медиков.
Они собрались в кают-компании и Жак Сергей приказ всем рассказать собственные версии спасения баронессы. Послушав, все умолкли погруженные в собственные мысли, разговор продолжил значительно посвежевший Гайнанович. Щитовик Солода вколол ему, какую-то дрянь, и оссеец чувствовал себя восемнадцатилетним полным сил юношей.
- Господа! – радостно заявил он. - Для всех вас, без исключения, у меня имеется приглашение в Кареево. То, что вы сделали для Саши, барон никогда не забудет. В любое время, во время военных конфликтов, или даже в оссейском розыске, вы будете самыми уважаемыми и драгоценными гостями. Мое слово. Можете оставаться жить в Кареево хоть до конца своих дней. Ни в чем не будете знать отказа! Махнем, прямо сейчас… Я вас обустрою, со всеми удобствами.
Рыцари недоуменно переглянулись, за всех высказался Ань Тонг.
- Стив, что вы нам предлагаете? Переехать в Оссею? Навсегда? – подозрительно посмотрел на оссейца.
- Ну… Я бы не употреблял таких громких слов, как переезд в Оссею… Навсегда… Но, я так понимаю теперь у вас всех громадные неприятности с герцогом. Особенно у Жака Сергея, все-таки прострелить ногу это не шутка. И вы все нуждаетесь в надежном убежище.
Ань Тонг беспомощно посмотрел на Солода. Тому пришлось вмешаться.
- Не правильно, понимаешь ситуацию. Такие разборки, как произошли из-за оссейской девчонки, в Вольных и герцогстве Черешневых, обыкновенное дело. Ни меня, не ребят никто не будет преследовать. И никаких взаимных обид тоже не останется. Обычное дело, сегодня мы тольсцам, завтра они нам. Я думаю, вы бы еще больше удивились, узнав, что если бы не мои собственные планы, то завтра я спокойно вышел на службу, и в положенное время докладывал Герберту о состоянии дел во флотах. Такие ситуации, еще не повод для войны…
- А что же тогда повод? - потрясенно спросил Стив, в Оссеи гражданские войны начинались и по гораздо меньшим поводам, кроме того его до глубины души поразила отчужденность Солода.
Жак кивнул Эрнесту Мазееву, прослушавшем всю историю с комментариями, и теперь не терпеливо ерзавшем на сиденье – хотел вразумить бестолкового оссейца. Остальные члены экипажа корвета, тоже прослушали историю, но восприняли ее не так эмоционально, чего только не бывает, спасли баронессу и хорошо, гораздо больше волновал вопрос дальнейшей службы.
- Понимаете, господин Гайнанович. Вы в Оссеи оперируете понятиями личной чести, «гонора» если так можно сказать. - начал издали Эрнест. - В Вольных Пространствах больше оперируют понятием «общего блага», «общего дела». По сути, какое дело рыцарям и «вольным», до того, что один из тольских дворян, решил залезть на молоденькую оссейку? Захотел человек побаловаться на старости лет. Понимаете?
- Не совсем…
- Что изменится для «общего дела» рыцарей? Тольски начнет собирать с «вольных» дань? Убьют каких-то рыцарей? Отправят в смертельный поход? Ограбят шахты? Что? Ни один из «вольных», никогда не приведет добровольно к Черешневу свою дочь, или сестру. Если заставят силой, то это может плохо кончиться, подстережет герцога кто-нибудь в коридоре и кувалдочкой по голове… Потому то он сам в жизни, не позволит себе подобного поведения с местными. К тому же, Герберту в постель и так тысячи желающих из «вольных». Мало того, что баба родит от очень чистого мужика, так еще и подарки дорогие получит. В принципе «вольные» не хотят иметь ничего общего с тольсцами, а служба во флотах Тольски, всего лишь способ прокормить себя и семью, в тяжелые времена… Вроде бы сложно, а с другой стороны очень просто. Понимаете?
- Подождите, Эрнест. Как же общечеловеческие ценности? Ведь Черешнев унижал и избивал беззащитную девушку! И убил собственного брата…
- Во-первых, побои целиком на ее совести. Не обеднела бы от одной ночи. Зато завтра с утречка тихенько собралась и в вашем сопровождении убежала в Оссею. А потом, ведь Кареев сам создал такую ситуацию! Он мог бы, например вас послать узнать, что за человек этот герцог. Чего уж там, если дочь так ему дорога, сам мог сходить в Вике или Либертан. Там бы ему быстренько прочистили голову, сказали, что он с ума сошел отправлять любимую дочку в пасть Герберту. Давид еще тот дурак, сам бы мог сообразить, почему ему так легко дышится за пределами форта Бор, так нет же, покрасоваться решил. Ведь был бы умный, совершенно по-другому дело обставил.
Мазеев мог только руками развести, поражаясь глупости и наивности оссейцев. За рукав его дергал стрелок, настаивая, чтобы тот говорил на более насущные темы.
- Забудьте об этом. Спаслись и ладно… Ну не дураки, а? Майкл, ты лучше расскажи, что за место службы ты подобрал для нас с командиром.
Этот вопрос очень живо интересовал, как энергетика, так и остальных членов экипажа корвета. Потому, Ань Тонг подробно рассказал о новой базе флота.
Герсен-12, довольно небольшой по своим относительным размерам астероид, недавно был обследован группой глубокой геологической разведки герцогства. Оказалось, что астероид внутри заполнен лакунами странного природного газа, формулу которого Ань Тонг не запомнил наизусть, в количестве, как минимум десятка миллионов кубических метров. Планировалось построить на астероиде фабрику деления природного газа на обыкновенную воду, газ, состоящий из двойной молекулы кислорода и промышленно неиспользуемый отход. Подобное производство стало бы, настоящим алмазом в короне Черешневых, и хотя герцогство было в достаточной мере обеспечено схожими газами, но, как известно, запас карман не тянет, особенно такой - столь чистые природные газы встречались редко, и человечество тратило громадные усилия для очистки и обогащения природных ископаемых. Изначально на Герсен-12 планировалось базирование подразделения минимум двух полков тольского флота, попеременно участвующих в конвоировании грузовиков с газами на продажу. Теперь же благодаря Ань Тонгу, там будет располагаться база восьмого рыцарского флота на службе Тольски, под командованием контр-адмирала Солода. Правда работы предстояло много – астероид неудачно расположился на одном из кратчайших путей из форта Бор в Маилскую область, и кроме стандартной базы флота необходимо было построить и усиленные линии обороны. Благо на строительство базы флота приходился отдельный, независимый от содержания флота бюджет.
Солод, как самое заинтересованное лицо, прослушал короткий доклад внимательно, но мысли витали, где-то далеко. На заднем плане сознания он прикидывал, к каким подрядчикам стоит обратиться, для определенных работ, кого подкормить заказами на стройматериалы, а кого нет. Кого пригласить начальником штаба, и какие критерии поставить для рыцарей пожелавших наняться в новообразованный флот. Как спланировать финансы, чтобы лет через десять всем рыцарям обновить машины за счет флота, о расписании техосмотров, о стоимости питания для пилотов… Думал о многих вещах, которые постоянно крутятся в голове командующего флотским подразделением, вопреки мыслям дилетантов думающих, что головы адмиралов заняты только разработкой каких-то стратегических планов и хитроумными изнуряющими учениями для состава. Но, на переднем плане сознания ему не давала покоя одна мысль, что произошло с Ань Тонгом? Он буквально физически ощущал перед собой другого человека. Вроде бы тот же самый, но на самом деле другой, как будто на старый болт, нарезали новую резьбу и гайку надо проворачивать с усилием, вместо того, чтобы она легко скользила по резьбе.
- Майкл, расскажи-ка мне, что это за девчушка к тебе прижимается. Еще и так вовремя подмогу привела…
Вот тогда-то Ань Тонг сбиваясь и скрежеща зубами, рассказал Солоду, про захват террористами лайнера, с находившимися на борту членами его семьи. И о том, как он приказал расстрелять это судно, и о причинах подбивших его на такой поступок.
Сразу после рассказа весь экипаж корвета, сохранял некоторое время молчание, а затем поочередно все принесли Ань Тонгу свои соболезнования и выразили свое уважение мужеству. Из череды похожих друг на друга слов, выделился Гайнанович.
- Не может быть. Не может быть, не может быть… - как заведенный повторял Стивен.
- Вот видите, какая у нас здесь жизнь. А вы все про девку, которая не хотела дать Черешневу. – зло поставил оссейца на место Мазеев.
Все примолкли, ждали реакции Солода, зная его умение подойти к вопросу с неожиданной стороны, надеялись, чуть ли не на чудо, что он найдет чудесные слова, моментально уравновесившие Майкла.
- Что ты так смотришь на меня Ваня? – спросил Жак Сергей преувеличенно тихим голосом. - Ждешь, что я буду утешать Майка? Нет, не буду.
По лицу Ань Тонга пробежала судорога, а Люси осуждающе уставилась на Солода.
- Ты мужчина, Майкл. Настоящий. Что я могу сказать тебе? Ты вырос и уже не мне учить тебя. Ты поменял жизнь своих детей на сотни жизней… И я горжусь тобой. А еще больше, я горжусь Мартой, подсказавшей тебе решение. После смерти, если меня спросят, что было хорошего в моей жизни, я знаю, что ответить. Я отвечу, что рядом со мной были такие люди, как Майкл и Марта Ань Тонг. Во и все. Больше мне нечего тебе сказать…
Жак Сергей замолчал, думая о своем. О том, какие прекрасные у него воспитанники. С такими приемышами, и, правда, своих детей не надо. Он гордился ими, каждым поступком своих сыновей. И поступком Майка он действительно гордился, потому что он был человеком крепче стали и жил в мире где по-другому нельзя. Много раз сыновья удивляли его, и каждый раз ему становилось легко и радостно от того. И сейчас та же легкость и радость затопили его душу. Еще необходимо отблагодарить человека, вытащившего Майка из бесконечной пропасти.
- Люси. Ты многое сделала для Майка. И для меня. Я горжусь, что могу говорить с тобой, сидеть рядом и смотреть в глаза. Ты не мелкая соплячка, ты настоящий человек. С большой буквы. Что я могу сделать для тебя? Конечно, я не Бог, но многое могу сделать. Говори.
- Не упусти момент, дочка… Ты молодец, заслужила. Не разменивайся на мелочи. – как всегда Эрнест не смог удержатся, и не вставить словечко.
У Люси захватило дух. Такой человек похвалил ее. Он гордится тем, что она рядом с его названным сыном. И хочет наградить ее, наградить по справедливости. Проси чего хочешь, маленькая Люси. Перед тобой люди, для которых нет ничего невозможного, которые своей силой, умом и смелостью добьются чего угодно. Это про них говорят, что они зажигают звезды.
- «Слезы Маилской»…
Жак поморщился, ему не нравилось данное дарилльцами прозвище. Слишком много было в нем правды, слишком многих он сделал сиротами и вдовами. По телу пробежали мурашки, так бывало всегда, когда он думал о дочерях и женах, тех десятков пилотов, что он сжег.
- Я пробыла, вместе с Майком не так много времени, но я успела полюбить его. Как я сейчас, понимаю, сначала, когда я набивалась к нему в жены, это была просто детская глупость. Теперь же нет. Я хочу провести с ним оставшуюся жизнь. Вот так. Это говорит тебе женщина. Настоящая женщина, а не маленькая девочка. – пылающим взором она впилась в глаза Жаку. - Повлияй на него… Вот чего я хочу…
Всегда несдержанный Мазеев зааплодировал, к нему присоединился экипаж корвета. Солод же серьезно кивнул и спросил у Ань Тонга.
- Ты понимаешь, что эта девочка сделала для тебя? Осознаешь? – в голосе начала сжиматься пружина повеления. Он сам не знал почему, но так бывало и довольно часто - люди не могли противиться его воле.
- Понимаю…
- Она тебе не противна? Не внушает отвращения?
- Нет, что ты… Просто, слишком недавно… И она еще так мала…
- Пообещай ей, что когда она подрастет, ты дашь ей шанс. И ты не будешь оглядываться в прошлое. Она стоит такой клятвы! Ну. – голос Жака набрал неимоверную мощь, вбивая в присутствующих свою правду, свое мнение, сметая все сомнения и любое неподчинение.
- Обещаю…
- Ура!!! – Люси обняла Майкла за шею и не по-детски крепко поцеловала в губы. - Ты от меня, никуда не уйдешь! – и без перерыва продолжила, снова превратившись в маленькую девочку. - Жак Сергей, а вы подарите нам на свадьбу «эфку»? Новенький корвет? Пожалуйста…
- Подарю. Вот несносная девчонка…
Жак улыбался в седые усы, а Гайнанович незаметно для остальных поднял указательный палец на руке, привлекая внимание Солода. Тот понял этот знак и лишь согласно моргнул глазами, не прекращая улыбаться.
- А теперь, несите водку. Много водки. С незапамятных времен, когда еще человек только перестал быть обезьяной, потому что Бог вложил в него душу, мужчины запивали свое горе водкой. Они теряли родных и друзей и запивали это водкой, за упокой души… Сейчас мы будем пить, и будем вспоминать твоих детей Майкл. Так делали всегда, так делали предки, так делаем мы и так продолжится до конца времен.
… В тот год произошло важное событие. С убитой людьми родины, с сокровища вселенной, с отмеченного Богом места, с единственной планеты, несущей на себе жизнь. С матери – Земли. Прибыл курьер.
Как и сотни до него, он осмотрел Землю, не покидая корабля, как и сотни до него он вколол в себя антифризы и анабиоз. И так же как сотни до него, он направил свои корабль к Андромеде. И через двадцать пять земных лет он принес новость…
… И во всех местах, где собирались люди. В доках и в столовых, в спальнях и штольнях, в судах и на площадях, слышался один и тот же разговор.
- Прибыл курьер дальней ходки.
- И?!
- Кора разломана. Все в раскаленной лаве. А небо черно…
- Боже…
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
Глава 11.
…после описанных выше событий прошло пять долгих лет…
Майкл Ань Тонг возглавил третий либертанский флот на службе Тольски. За него проголосовали все без исключения рыцари этого флота. Тем самым они еще раз нарушили все свои и тольские традиции, для рыцарей он был слишком молод, для тольсцев у него было слишком малое звание. Так и получилось, что у капитана второго ранга были в подчинении старшие офицеры.
Ходил он действительно на новеньком оссейском корвете – Кентавре, который подарили ему в складчину баронесса Кареева и Жак Солод. Одним из стрелков на корабле стала Люси Лу, тоже ставшая живой легендой – единственной женщиной во флотах человечества. Упрямства девушки было не занимать.
Люси стала полноправной женой Ань Тонга, хотя, к сожалению, так до сих пор и не могла понести, несмотря на все старания. По поводу свадьбы Майкл говаривал своим друзьям: «В одну прекрасную ночь, Люси решила, что она готова и время пришло, и… Можно сказать, был изнасилован пятнадцатилетней девчонкой…». Жизнь Ань Тонгов налаживалась, а кошмары с участием Марты и детей, отдалялись все дальше и дальше…
…У Годлесса дела тоже были в полном порядке. Подразделение рыцарей, которым он руководил, разрослось уже до пяти полков, люди верили ему безоговорочно. Еще ни одного боя он не проиграл.
Сам же он наконец-то заматерел - раздался в плечах, покрупнел. Сам этот факт принес ему немалое облегчение, в тридцать с лишним лет, как-то неудобно выглядеть вечным юношей, слишком гибким и тонким.
Изабелла родила ему уже шесть дочерей, мальчик, несмотря на желание, все не получался. А девицы приносили ему только кучу хлопот. Старшенькой Шерли было уже четырнадцать, и влиятельные люди начинали поглядывать на нее, как на приличную партию для своих сыновей. Огромную роль в этом играло состояние Ивана. Его богатство стало притчей во языцех, еще бы, столько награбить в постоянных набегах на дарилльские фабрики не удавалось ни кому. Постоянно в громадной квартире в Вике находилось минимум трое молодых людей с определенными целями, присутствие которых раздражало Ивана со страшной силой. Мало того, что ни одного из них он не хотел бы себе в зятья, так еще и их ухаживания «развращают» девочек…
…Как только Солод объявил о найме нового флота под своим командованием, как к нему выстроилась очередь из желающих. Служить под его началом хотели даже те рыцари, что по идейным обстоятельствам никогда не соглашались служить во флотах Тольски. Начальником штаба у него стал, знаменитый Пу Мань один из героев набега на Парчи. Прибегнув к каким-то немыслимым финансовым махинациям с бюджетом флота и своим жалованием, Солод смог нанять четыре тысячи восемьсот пилотов в свой флот, вместо стандартных трех тысяч двухсот. И флот стал носить не цифирное обозначение, а гордо назывался «отдельный усиленный флот». Рыцари же служившее в этом флоте называли себя «птицы Солода», намекая на название его корвета Коршун.
Все эти годы Жак Сергей посвятил выстраиванию обороны вокруг доверенного ему Герсена-12. Как флотоводец он мог гордиться выстроенными линями обороны. Форт Герсен, по мнению специалистов, был самым укрепленным местом в космосе. Причины для создания усиленной обороны Солод видел в том, что Герсен стоял на кратчайшем пути от Маилской области к центру герцогства Черешневых форту Бор.
После набега на Парчи либертанцы смогли позволить себе закончить сбор средств на покупку рижского эсминца. И теперь на орбите порта Либертан патрулировал красавец Одиссей, на котором держал свой флаг Александр Храмовников. Общее уважение к рыцарям после этой покупки подскочило на порядок, многие страны начли приглашать вооруженные формирования рыцарей к себе на службу. И там прославляли свое имя и честь порта Либертан. После прошлогоднего рижско-баронского конфликта, на многих станциях появились памятники рыцарям проливавшим кровь в боях за Ригу…
* * * * *
Форт Герсен на астероиде Герсен-12
База отдельного усиленного либертанского флота на службе Тольски.
Вольные Пространства.
В форте Герсен царила суета и суматоха. Казалось, суете не будет конца, она началась два месяца назад, а продолжалась и доныне. Только одно могло послужить поводом для такой суматохи – война, большая война…
…Два месяца назад, Верховный Владыка Дарилля разослал манифест по всем станциям и фабрикам. В послании он призвал своих соотечественников сплотится и нанести смертельный удар ненавистным иноверцам, также он ясно обозначил и цели предстоящей войны – захват всех Вольных Пространств и тольского герцогства Черешневых.
Владыка призвал всех людей проживающих в этих пространствах добровольно перейти под его милостивую руку и принять присягу Дариллю, за это он обещал сохранить всем присягнувшим все привилегии и собственность. В своей милости он дал два земных месяца представителям тольсцев и «вольных» для поездки в Даралл и принятия присяги, по истечении этого срока, он обещал лишь плазму и рабский труд воспротивившимся.
Для осуществления давней мечты Владыки собрали ужасающую группу флотов – сорок один полный дарилльский флот, двести сорок шесть тысяч кораблей. Такой армады человечество еще не знало, количество боевых кораблей поражало и заставляло дрогнуть сердца даже самых непреклонных. Рыцари и Тольски вмести могли выставить не более ста шестидесяти тысяч кораблей и в каком-то смысле могли бы потягаться с дарилльцами. К сожалению, первым среди дрогнувших и испугавшихся стал сам король Тольски, он предложил эвакуацию для всех жителей герцогства, но отказался посылать флота на помощь Черешневым. Герцог решил остаться и оборонять свои пространства. Да он не мог впрямую противостоять дарилльцам, но попить им крови мог в полной мере. На службе герцогства стояли пятнадцать тольских и восемь либертанских флотов, включая усиленный флот Солода, более семидесяти пяти тысяч кораблей, да к ним еще присоединились пять флотов рыцарей под командованием Храмовникова.
Конечно, при таком соотношении сил разговора об отражении дарилльской атаки даже не велся. Командующий объединенным флотом герцогства и рыцарей герцог Герберт Черешнев принял решение ускользать и не доводить дело, до генерального сражения изматывая противника мелкими атаками и стычками, не давая закрепиться в захваченных пространствах. Такое решение подержали и рыцари, как состоявшие, так и не состоявшие на службе Тольски. Дарилльцы прижали крепко, и настало время забыть о старых распрях.
План компании предусматривал использование всех возможных линий обороны, каждый форт и каждую укрепленную станцию флота должны были использовать максимально, взорвать все мины и использовать ресурс каждой лазерной башни, не теряя при этом личного состава. Благо, что Владыка не скрывал своих планов, первым атаке должен был подвергнуться форт Герсен, затем Парное, Либертан, Лев, Бор и под конец Вике.
Первая цель была достойной и стратегически правильно выбрана дарилльцами. По оценкам экспертов форт Герсен был самой укрепленной станцией человечества, а флота спрятавшиеся в нем могли долгие годы диктовать условия близлежащим пространствам, и потому оставлять его в тылу для дарилльцев было бы самоубийственной глупостью. По данным разведки Владыка не собирался совершить подобной глупости, и намеривался решить проблему кардинально – на штурм форта он направил десять флотов. На совместном совещании было принято решение использовать форт Герсен с максимальной эффективностью, и для его обороны в дополнение к усиленному флоту Солода направлялся третий либертанский флот на службы герцогства и еще пять тольских флотов. Таким образом, четвертая часть соединенного флота должна была противостоять в два с половиной раза превосходящим силам противника, что с учетом превосходных линий обороны практически уравнивало соотношение сил. К тому же командование не планировало взаимного уничтожения противника, несколько стычек, и затем концентрированный прорыв и отход.
…Потому-то форте Герсен и царила не проходящая суета. Недавно прибывшие пилоты третьего флота, под командованием Ань Тонга, только добавляли свою лепту в общую неразбериху, необходимо разместить, ввести в курс дел, посвятить в планы обороны, произвести слаженные тактические учения и еще миллион столь же необходимых дел. И все задачи первостепенной срочности.
Флотские разобрались бы между собой довольно быстро, но свою лепту вносили гражданские лица – население шестидесяти близлежащих астероидов было эвакуировано в форт Герсен, для дальнейшей перегрузки на грузовики и лайнеры, а затем в сопровождении конвоя отправиться на центральные астероиды Тольски.
И все эти люди, что-то лично хотели от Жака Сергея. Он уже устал от вопросов, просьб и предложений. Настоящий кошмар… и свалить проблемы людей на кого-то другого не было никакой возможности, остальные офицеры были загружены не меньше его.
- Господин комендант, меня разлучают с семьей! По присвоенным порядковым номерам нас собираются погрузить на разные суда! Требуется ваше вмешательство…
- Шеф! Ну что же это такое! Моей роте надо срочно проводить техосмотр кораблей, а новенькие, до сих пор не освободили верфей…
- Я тольский дворянин! Заслуженный пенсионер. И не позволю, чтобы меня и мою семью отправляли среди рабочих на простом грузовике. Я требую трех отдельных кают в лайнере!
- Командир! Суда гражданского каравана требуют ядерного топливо на полную заправку! Когда им идти всего нечего! Я им отказал, но они тыкают мне в лицо какими-то приказами…
- Господин, вице-адмирал. Пилотам моего полка негде спать! Все выделенные помещения заполнены беженцами! Даже в коридорах! Как мы пойдем в бой не выспавшимися?
- Что с водой, которую вы предоставили людям? Она протухла!
- Кх-кх! Мне нужно медицинское обслуживание. Отопления в помещениях для эвакуируемых отсутствует!
И так далее, и тому подобное без конца… От всех этих разговоров, у Солода кругом шла голова. Большая часть людей обращавшихся к нему, не были флотскими, но обладали такими высоким полномочиями, что он просто не мог послать их куда подальше, хотя желание сделать это приобрело форму невыносимого зуда. Он уже устал говорить, просить и доказывать. Тренированный слух, выделил среди множества голосов окружающих его людей, голос начальника штаба Пу Маня.
- Жак, грузовики с грузом ракет должны были прийти час назад. Новостей нет.
- Тихо!!! Всем молчать! …! …! – не выдержал Солод, нервы сдавали. - Пу! Ну-ка, еще раз…
- Груз ракет не прибыл по расписанию. Опоздание один час. Предлагаю выслать один полк навстречу, мало ли… Заодно в разведку сходят.
- Предполагаешь, началось? – в ответ Мань коротко кивнул. - Тогда только пару звеньев, не хочу разбрасывать силы…
После этих слов, произошла разительная перемена. Все флотские офицеры резко замолчали и, не нарушая тишины, разбежались по своим делам, оставив Солода на растерзание гражданским, зато те, осознав сказанное, начали такой галдеж и крик, что расслышать отдельные слова, стало решительно невозможно.
Кошмар продолжался…
* * * * *
Поздней ночью, на совещании, Жак Сергей принимал доклады всех служб флота. Присутствовали все высшие офицеры флота, и у каждого нашлось, что сказать. По расчетам Солода с такой скоростью они закончат разве, что часам к трем ночи, он решил, что, так как сегодня ночью выспаться не удастся все равно, то он использует это время с максимальной пользой.
Сейчас выступал начальник интендантской и технической службы. Такое объединения должностей было не случайно, по обычаям, технические работники не бывали военнослужащими - к флотам приписывались лишь лица, непосредственно участвовавшие в боевых действиях – но флотские обычаи и строгая вертикаль подчинения проникала во все гражданские службы, связанные с флотами. Таким образом, получалось, что интендант был, по сути, вторым по значимости человеком в форте, но, как гражданское лицо, получал повышенную долю словесных пинков и требований. К основным обязанностям интенданта в последнее время добавилась и комплектация всем необходимым судов колоны беженцев. Бедняга интендант разрывался между беженцами и запросами флотов.
Совещание ничего хорошего не предвещало интенданту, командиры полков, мирно посапывавшие после собственных докладов в ожидании приказов, при начале выступления интенданта, как по команде, проснулись и сверлили гражданского злым взглядом, в полной готовности разорвать на мелкие кусочки.
- …таким образом, на суда каравана погружены все необходимые запасы продовольствия и воды. Из стандартного расчета по перевозки пассажиров. Однако нам не хватает как минимум ста спасательных капсул для того чтобы начать вывозить всех людей. Так же не хватает как минимум двенадцати тысяч скафандров для комплектации судов. На сегодняшний день ежедневное пребывание сорока одной тысячи гражданских лиц обходится форту в восемьдесят три тонны очищенной воды в…
- Подожди, Борис… - перебил его Солод, - скажи, сколько мы можем продержать их еще, без потери для боеспособности двадцати четырех тысячного флота? Как, долго? Кстати, начни вот с чего. Сколько кораблей конфисковано у гражданских? И кораблей, и судов.
- Кораблей разных классов конфисковано девятьсот четыре, судов – две тысячи четыреста. Но вы даже не думайте в этом направлении! Все эти конфискованные грузовики не приспособлены для перевозки людей. На этих судах вывозить людей нельзя! Категорически запрещаю! – интендант с силой рубанул воздух. - По поводу припасов. Хватит на пятнадцать дней. Может чуть больше. Ведь тольские флота еще не подошли. Сейчас всего семь тысяч семьсот пилотов. Так, что надеюсь тольсцы задержатся подольше… Такая орава народа сожрет все наши запасы за четыре дня. – подсчитывая на калькуляторе говорил интендант. Вдруг хлопнул себя по лбу. - А воздух!! Я еще не говорил про воздух!
Интендант захлебнулся от возмущения, а сидевшей рядом с впереди Ань Тонг недовольно пробурчал себе под нос, выразив мысль волновавшую всех.
- Что-то задерживаются тольсцы… Я с людьми пришел еще вчера, а их все нет. Кажется мне…
- Не каркай! – резко перебил Мань. - Чтоб тебе, пусто было! Я даже в мыслях подумать об этом не хочу. Тьфу-тьфу…
Солоду пришлось вмешаться, он, как и Мань, не хотел допустить даже искорки сомнения в приходе тольских флотов. Сомнение бы мгновенно начало разъедать мужество рыцарей. Хотя на сердце было тяжело, слишком часто в прошлом тольсцы бросали либертанцев в битвах, и нехорошее предчувствие мучило его уже часов двадцать.
- Забудьте. Я думаю что, тольсцам не повезло. Они придут последние, значит, получат последние крошки со складов. Ха-ха! Рыцарям больше достанется!
Рассмеялся он, но бдительный Мань прочитал в его интонациях неподдельную тревогу.
- Продолжим! С Борисом все понятно, оставьте его в покое, он и так зашивается… Теперь начальник штаба каждого полка докладывает о техническом состоянии кораблей… – Солод тяжко вздохнул, по его плану, сегодня ночью рыцари должны были проводить тренировку на слетанность двух флотов. – Не будем расслабляться, сегодняшний тренаж, я не отменял!
Из рядов рыцарей раздались приглушенные стоны - командиры были недовольны. Рыцари и так были лучшими пилотами вселенной, и общий строй держали лучше всех флотов. Но Солод требовал тренировку, и смысл в этом был, только слишком уж все устали и задергались.
- Вы меня удивляете рыцари. Это относиться к флоту Ань Тонга. Когда вы стыковались к станции, вы что не видели, этот бардак из обломков вокруг? Пять лет мы их расставляли! Таскали на грузовиках штучка за штучкой. В этих скопления существуют только коридоры. Как вы собираетесь строем маневрировать в них? А? Так, что без нескольких десятков тренировок никак! Никаких разговоров… Доклады!
Совещание прервал вестовой, вошедший в помещение.
- Прибыло два полка тольского флота, командир просится к вам…
«Слава Богу!» - Жак с облегчением вздохнул, тольсцы не кинули их в очередной раз. Флота начинают прибывать в форт Герсен, прибывает еще шестнадцать тысяч пилотов, суеты станет намного больше. Но такую суету Солод был согласен терпеть хоть всю жизнь. Ура!
- Зови.
Вошел офицер, со знаками различия капитана первого ранга. Так торопился, что даже не переоделся в форму, пришел прямо в поддевке скафандра.
- Господин вице-адмирал…
- Без чинов. Когда подходят остальные?
Офицер замолк, удивленно рассматривая рыцарей. Явно чего-то не понимал.
- Извините, какие остальные?..
Теперь же рыцари недоуменно рассматривали его. В головах крутилось «Что там творится в штабе? Два полка заблудилось…»
- Ваш приказ. – резко потребовал Жак Сергей.
- Сопровождать караван эвакуируемых гражданских лиц. Когда они будут погружены на суда?
Разочарование и злость сжали виски Жака, злоба сжала челюсти до зубного скрежета. Тольсцы пришли всего лишь за беженцами. Разница между прибытием флота Ань Тонга и настоящим моментом составляла уже тридцать часов. Тольские флота задерживались на двадцать восемь часов. Попахивало предательством, даже не попахивало - воняло жутко!
- Беженцы будут погружены часов через двенадцать… - прохрипел Солод. – Борис! Джордж! Разберитесь с ним… Майкл, Пу, пройдемте за мной в коридор… Есть разговор.
Три высших офицера рыцарей вышли в коридор. Жак Сергей притянул их головы к себе, боялся, чтобы разговор не стал достоянием гласности. Не мог допустить распространения паники, а если кто-нибудь, даже ненароком, услышит их разговор, паника возникнет непременно.
- Пу. Майк. Вы думаете, то же, что и я? – прошептал Солод.
- Да. Тольсцы решили кинуть нас. В очередной раз. – прошептал в ответ Ань Тонг.
- Не представляю, как они это организовали… - добавил Мань. - На всех совещаниях сидят командиры рыцарей. Если они узнают об этом, то не пойдут в бой вместе с герцогом. Тут какая-то хитрая подстава, была придумана такая причина, чтобы все поверили. Допускаю, что Храмовников может купится, но хитрюга Иванов? Не представляю…
- Тем не менее, ты все же думаешь, что нас бросили? – переспросил Солод.
- Да. И главный аргумент для меня, как раз не задержка флотов… До сих пор нет грузовиков с ракетами. Если нас твердо решили отдать на растерзание дарилльцам, то зачем нам присылать ракеты? Тратить ресурсы? Мы и без ракет погибнем геройской смертью.
Подозрения были высказаны вслух, произнесены вещи, а которых и подумать боялись. Что делать? Послать курьера с известием к рыцарям можно, но бесполезно. Как правильно заметил Мань, Черешнев выдумал такой безошибочный вариант, что рыцари не бросят его. И не потребуют добавочных сил для защиты форта Герсен, дробить оставшиеся силы накануне войны никто не захочет. Тольсцы опять переиграли рыцарей в подковерных интригах, и они опять подставляют рыцарей под дарилльский комбайн. Первым зашептал Майкл.
- Надо уходить Жак Сергей. Семь тысяч семьсот кораблей, против нас, по данным разведки, как минимум десять дарилльских флотов. Шестьдесят тысяч машин. – Ань Тонг покачал головой. – Пу, ты не прав, погибнуть геройски не получится. Перещелкают, как мишени на учениях…
- А куда людей? Больше сорока тысяч гражданских? Бросать, что ли? – яростно возразил Мань.
- Нет. Будем уходить одновременно с ними…
Солода терзали сомнения. Зачем же тогда был разработан план обороны форта? Они решили использовать совершенные укрепления форта для уничтожения как можно большего числа противника и отходить. Не понятно. Не эффективно. Герберт должен был понимать, что при таком явном превосходстве сил противника Солод отступит, а не останется умирать. И совершенные линии обороны будут потеряны без пользы.
-Что-то здесь не так… Пу, организуй курьеров к нашим, пусть все узнают. И надо организовать липового курьера от тольсцев, чтобы ободрить людей… Сделаешь?
- Все понял, сделаю. – Мань выпрямился и недовольно заворчал на подошедшего вестового. – Чего тут топчешься? Что надо?
- Прибыл курьер тольского флота. Группа флотов идущая к нам на соединение ведет бой. Отходят к форту Герсен. Приблизительное время прибытия через одиннадцать часов. Пилот доложил и собирается обратно. Ждет ваших указаний.
- С кем они сцепились?
Подозрение Ань Тонга еще более усилилось. Как вовремя прибыл этот курьер! Как раз тогда, когда они потеряли надежду. И Солод даже предложил организовать липового курьера. Такое впечатление, что кто-то читал их мысли и действовал на два хода вперед.
- Не знаю… - растерялся вестовой, потом добавил обрадовано. - Сам курьер вышел из боя! Можно посмотреть по записям компьютера! Я сейчас сбегаю к его машине, заберу запись?
Солод разрешающе махнул рукой. Рыцарь умчался по коридору.
- Курьера не выпускать из форта! – крикнул вдогонку Жак Сергей. – Однако… Посмотрим, запись, для начала…
Спустя пятнадцать минут, втроем рассматривали голокуб с записью бою. Получалось довольно странно. Пять тольских флотов шли в направлении форта Герсен, в походном строю «двойная линия». Когда, до форта оставалось не более тринадцати часов хода, прикрывшись фоном радиоактивного планетоида, внезапно появились порядка тридцати тысяч дарилльские кораблей. Командующий тольсцами, контр-адмирал Григорио, решил не ввязываться в битву, а очень грамотно организовал отступление, в направлении форта Герсен. Правда, для этого, ему пришлось оставить на растерзание дарилльцам два своих полка, но этим ходом он выиграл время. Между догоняющими и убегающими образовалось расстояние в двенадцать минут хода… С точки зрения командиров, все было сделано грамотно и правильно.
Удивляло другое. Откуда взялся это тридцати тысячный дарилльский соединение? Нежели разведка пропустила? Верилось с трудом. Проговорили минут пять, но, так и не придя к единому мнению, рыцари разошлись…
Времени до подхода тольсцев оставалось всего лишь одиннадцать часов и на спине они притащат дарилльцев, так что Жак Сергей отменил учения и приказал всем пилотам отдыхать. А всем гражданским наоборот ускорить погрузку на суда, хотел, чтобы они покинули форт максимум часов через восемь.
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 11, продолжение)
* * * * *
Поспать Солоду не дали, спустя четыре часа, его разбудил знакомый голос.
- Проснись, Жак Серей. Я принес плохие вести… - сказал Иван Годлесс.
«Иван? Откуда?». Просыпаться не хотелось, в пятьдесят шесть лет или спишь крепко и не хочешь просыпаться или не спится вообще. В любом случае каждую минуту отдыха ценишь на вес золота. Солод с кряхтением приподнялся и уселся на кровати.
- Ну… Рассказывай. - ворчливо заявил он. «Еще хотя бы пару часиков сна…».
- Первая и самая главная новость. Дарилльцы взялись, словно из ниоткуда, через полчаса они полностью блокируют форт. Со мной тысяча шестьсот машин, пять полных полков. Все корабли прошли техосмотры и ремонты. Не хватает боекомплекта ракет. – Иван старался сконцентрировать внимание на самом важном.
Солод размышлял. Итак, они заперты и выхода нет. Помощь сквозь блокаду не прорвется, Григорио зажмут в тиски, догоняющие и блокировавшие форт. Это катастрофа. Приблизительно через семь часов объединенный силы тольсцев и рыцарей потеряют шестнадцать тысяч кораблей идущих на подмогу в форт. Этого допустить нельзя ни в коем случае. Остается только идти на прорыв, объединяться и принимать бой с догоняющими.
- Позови вестового Ваня, пойдем на прорыв к Григорио. – «Еще бы пару часов сна. …! Куда же девать гражданских? Вот вам, пожалуйста, и сорок тысяч трупов…».
- Это вторая плохая новость. До прихода к вам, я успел переговорить с Майклом и Манем. Наше общее мнение. Тольсцы нас намеренно кинули. И знают, что мы будем умирать, а не спасаться бегством.
Иван рассмотрел в полумраке квартиры, удивленное выражение лица вице-адмирала.
- Объясняй.
- Я со своим подразделением шел в глубокую разведку к дарилльцем. По плану был возможен небольшой бой. Пощипать немного… Когда я уходил от основных сил, флота подчиненные Григорио оставались на месте. По времени получается, что он должен был и стоять на рейде и драться одновременно. Все это было подозрительно, и мы обратились к курьеру. Якобы курьеру от Григорио, который привез компьютерную подделку. Он во всем сознался, оказался порученцем герцога для разных делишек. Мань сначала расколол его, а затем расстрелял. Вот такие дела… Герберт повязал нас гражданскими, знает, что мы их не бросим без боя.
Внешне, Жак довольно спокойно принял это известие, и также спокойно пошел одеваться в форму. Но внутри у него все бушевало. Слишком незначительны были силы рыцарей в форте Герсен, чтобы стоило затевать такое предательство. Если о нем узнают между то мира между тольсцами и рыцарями никогда не будет. Черешнев сделал ставку на то, что никого не останется в живых после атаки дарилльцев и просто решил воспользоваться возможностью отмстить ему лично. «Злобный гад! Скольких дарилльцев можно было положить у форта… Нет же, неймется ему! Ничего, я еще с тобой поборюсь Герберт, даже будучи мертвым, я отомщу за это предательство. Я придумаю, обязательно придумаю, как донести эту весть рыцарям…».
- Сколько машин противника?
- Порядка девяноста тысяч. Больше, чем вы предполагали. Думаю, неправильно сработала разведка и наоборот правильно контрразведка герцогства. Дарилльцы думают, что в форте гораздо больший гарнизон…
- Как ты оказался здесь?
- Во время разведки, заметил караван грузовиков. Они тащили ракеты в форт Бор. А позже засек ваш караван, возвращающийся с завода пустым. Я поговорил с ними и узнал, что завод не получил накладную для отгрузки ракет вам. Да и все ракеты забрали для форта Бор…
На этом месте на лице Годлесса пробилась настоящая молодая улыбка. За эту улыбку его ценил Солод, ему нравилась в нем, эта настоящая бесшабашность и бесстрашие юности. Сквозь черты уже взрослого и достаточно жестокого комполка, пробивался юнец, который хотел только ввязаться в драку, и всегда говорил, чтобы ему дали побольше пушек и никаких щитов.
- Вот я и решил, что надо помочь Жаку Сергею и Майклу. Догнали мы первый караван и развернули к вам. А то из-за бюрократии остались вы без ракет. Повели мы их под прицелом… - Годлесс ухмылялся во все лицо, - недолго они сопротивлялись. Пошли, как миленькие. Вот вам хорошая новость! Правда?! Пятьсот тысяч ракет с маленьким хвостиком. Правда, хорошая новость, Жак Сергей?
Новость была и правда хорошая, в условиях космических войн на один корабль противника в среднем тратилось порядка десяти ракет, во время огневого контакта. Такой запас ракет Солоду и не снился. По плану он должен был получить в десять раз меньше. С таким же запасом ракет, они успеют хорошенько попортить кровь дарилльцам перед смертью.
- Где Белла с детьми, Иван? – Солод всегда проявлял заботливость о семьях воспитанников, и не бывало еще такого, чтобы он забыл о них. Пусть мир катиться ко всем чертям, а семья остается самым святым для человека.
- Оправил в Кареево к Гайнановичу, подальше от войны. – вопрос сбил его с толка, но Иван уже привык, к такому стилю общения Солода. - У меня встречный вопрос того же плана. Жак Сергей, как вы допустили, что Люси все еще стрелок у Майка?
«Умнеет чертенок» - с нежностью подумал Солод. Научился предугадывать направление мыслей Жака. Перескакивает сразу, через несколько ступенек в разговоре. Задает неудобные вопросы, ставя тем самым человека в неприятное положение. Достойная смена подрастает.
- То-то, ты ее отговорил от роли невесты у Майкла. – продолжил разговор в том же духе Солод. - Пойдем в командный пункт посмотрим. Мань уже на месте?
Иван только согласно кивнул. С того момента, как он пришел в форт и общими усилиями командиры сложили два плюс два, все высшие офицеры собрались в командном пункте и разрабатывали планы, как бы подороже продать свои жизни.
- Ну, что ж, Ванюша. Пойдем, устроим и дарилльцам, и предателям маленький сюрприз.
В громадном помещении командного пункта царила тишина и порядок. Присутствовали двадцать восемь командиров полков, до полного комплекта не хватало только Солода и Годлесса, и не менее десятка порученцев. И все эти люди вместе производили шума не больше парочки работающих компьютеров. При этом они постоянно разговаривали, показывали друг другу что-то на мониторах, и даже умудрялись переругиваться. Соблюдение максимальной тишины было одним из проявлений знаменитой дисциплины рыцарей во время боевых действий. Даже когда вошел командующий, никто его не поприветствовал, никто не оторвался от своих дел, никто не перестал отдавать указания в микрофон. Зашел командир? Ну и что. Надо будет, спросит, или отдаст приказ. А пока у нас свои дела.
- Приветствие рыцарям. Конусы обороны поделили? – тихо спросил у ближайшего пилота Солод.
- Все поделено, с учетом полков Годлесса. Не учтены только два полка тольсцев, прибывших для сопровождения беженцев. Оставили вопрос об их участии, на ваше рассмотрение. – также тихо отвечали ему.
- Вестовой. Пригласи командира подразделения тольсцев, пожалуйста. – попросил Жак, а сам уселся за центральную консоль.
Громадный стационарный голокуб светился перед ним. Картинка была видна со всей ясностью - кольца блокады уже почти сжаты, пара последних, не перекрытых слитным огнем, как минимум двух флотов дыр закроется спустя пять минут. Дарилльцы стопорили корабли за пределами действия лазерных пушек, полей астероидных обломков, и минных полей. Жак надеялся, что дарилльская разведка так и не узнала точного местоположения последних. Главным же для него был тот факт, что они застопорили ход, не пошли на штурм сразу, следовательно, предстоят переговоры. Дарилльцы будут требовать сдачи гарнизона, попытаются решить вопрос малой кровью.
Значит, пока время есть. К нему подошел тольский офицер в форме капитана первого ранга, тот самый который должен был конвоировать беженцев. Рявкнул.
- Господин вице-адмирал! По вашему…
- Тише, тише… - Солод пальцем указал на недовольно обернувшихся рыцарей. - Не видишь, люди работают. Говори тихо, тут так принято. Как зовут?
- Джакомо Петушков.
Перед мысленным взором Солода прокрутилась картинка пятнадцатилетней давности. Да, слабо ты подрос в чинах братишка Беллы… Тогда этот человек оставил очень плохое впечатление в душе Солода. И своей глупостью и кичливостью, и тем, что именно он, самый старший брат ударил сестру. Жизнь иногда преподносит нам удивительные встречи. Встречи с людьми, которых уже вычеркнул из своей жизни, и вспоминать которых не хочется. Солод ехидно решил проверить Петушкова.
- С момента нашего последнего разговора прошло больше пятнадцати лет. Скажи мне вот что, поумнел ли ты? – задал он провокационный вопрос. На такой вопрос не ответишь однозначно, в любом варианте выставляешь себя дураком.
- Хотелось бы надеяться… - прошептал Джакомо.
Ответ, и тон которым он его произнес, понравились Жаку. Чем старше становишься, тем больше костенеешь в своих предубеждениях и ошибках. Петушкову было на вид лет под сорок пять, Солод знал по себе в таком возрасте уже очень тяжело переделывать себя, вот он, например, услышал имя человека, и даже не подумал, что за такое время тот мог сильно измениться.
- Ты знаешь, что тольсцы бросили нас на растерзание дарилльцам? Умышленно. И тебя тоже?
- Знаю. Я сейчас не в фаворе при дворе. Со мной решили свести счеты, и кто-то намекнул вашему герцогу. Про вас я тоже понимаю. Вас повязали беженцами, и теперь вы намеренны, умереть все до одного.
- Согласен ли ты умирать вместе с нами? Как мы? Полностью осознанно? Без всяческой надежды. Заодно ответь и за своих людей.
- Я готов. Хотя я и родился в Вольных, но я тольский дворянин. Мне горько от того, что мои вожди предали нас. Что такое для меня Тольски? Люди. Олицетворение которых высшее дворянство. Наши вожди. С этого момента у меня нет родины. Почему просто не убить меня, причем тут еще и остальные пилоты? – Джакомо горько сглотнул. - Я готов. За людей я не отвечу.
- Через пятнадцать минут, чтобы был здесь. С ответом. Не согласных умирать за свою родину предателей, мы выдадим дарилльцам.
Петушков вышел, а Жак решил пройтись по командному центру по подглядывать в мониторы рыцарей, посмотреть чего они навыдумывали. В основном рыцари разбились парами или тройками, и устраивали дискуссии вокруг возникающих планов. Действительно наработали много идей, все в совокупности позволило им выдержать сколько угодно длительный штурм противника, будь обороняющих кораблей хотя бы в два раза больше…
И Солоду практически ничего не понравилось. Все эти планы учитывали варианты отхода и перегруппировок. Общее настроение было таково. Ценой невероятных усилии, но все таки победить в предстоящей битве. Это было невозможно, как практически, так и теоретически. На каждую машину рыцарей дарилльцы могли выставить девять своих. Конечно, наличие минных полей и оборонительных лазерных башен, раскиданных по орбите, несколько изменяло это соотношение. Но даже при соотношении один к пяти, победить было невозможно. Поэтому Солод решил обратиться к присутствующим.
- Господа! – заявил он громко, чтобы все обратили на него внимание. – Мое понимание происходящего таково. Никаких планов с отходами и перегруппировками. Всегда только самоубийственные атаки. Никаких возвращений в форт. Возврат только в случае бегства врага. – Солод помолчал, пытаясь сформулировать мысль. - Если дарилльский пилот развернул от нас корабль, то он уже не боец. Он сломался. Он только лишняя цифра в расчетах командиров. Если его еще раз пошлют в бой, он сбежит и из него. Поэтому валить их или до своей смерти или до того как побегут. Все понимают, что мы тут дружно умрем. Поэтому вопрос только о численности урона. К счастью мы можем не только убивать их, но и напугать их. Сделаем же так, чтобы рыцарям встретивших их позже, было легче. Вопросы? Нет? Работайте.
Солод опять уселся за центральную консоль и подсоединился к обще станционной трансляции. Решил сделать заявление для граждански лиц. Прокашлялся и знаменитый скрипучий голос полился по станции.
- Внимание!!! Объявление для гражданских лиц находящихся на территории форта Герсен! Тольское командование предало вас господа. Помощь не придет. А конвой для вашего каравана прибыл слишком поздно для того чтобы сопровождать вас. Это было сделано намеренно. Тольское командование не предоставило вам выбора. Я же предоставляю вам выбор. Вы должны, в течение получаса разделится на две группы. В первую входят все пожелавшие сражаться и умереть. За ваше достоинство и родину. Во вторую группу входят все те, кто решил сохранить свою бесценную жизнь, и сдаться в плен дарилльцам. Ровно через час, по одному представителю от каждой группы докладывают мне о количественном составе своих групп. Только по одному представителю. Те же, кто решит сдаться, немедленно направляются на посадку в грузовики. Это все!
После того, как закончил речь, он подозвал к себе Ань Тонга.
- Майкл, у меня есть сверхсекретное задание для твоих людей. Мне нужно, чтобы они заминировали все грузовики, в которые могут залезть гражданские. Повторяю все возможные. Достаточно сильной по мощи и массе взрывчаткой, могут даже нашпиговать грузовики ракетами. Сфера взрыва, как минимум в двадцать раз должна превышать габариты грузовиков. И установить радио-детонаторы на единую частоту. Так, чтобы они могли сработать одновременно. Понял? Молодец, выполняй.
О преследуемых целях Жак не рассказал, решил не раскрывать никому свой план.
Через десять минут, к Солоду подошел Петушков, и доложил, что двадцать из его пилотов выражают желание сдаться дарилльцам. Но не успел он закончить, как на связь вышел командующий дарилльской группой флотов.
- Приветствую. «Слезы Маилской» и других рыцарей. – послышался поразительно молодой голос. Солод не ожидал, что такое крупное соединение флотов доверят настолько молодому человеку. Впрочем, бывают и исключения. При все еще молодом голосе, уже полностью седая голова.
- Приветствие. Представьтесь.
- Я полный адмирал дарилльского флота Кори Рафат.
…Прозвучавший ответ стал приятной неожиданностью для всех присутствующих. Этот человек был одним из множества сыновей верховного владыки Дарилля. Приятной потому, что рыцари прекрасно знали - еще ни один из сыновей владыки, несмотря на звания и должности, не участвовал в тяжелых космических сражениях, в отличие от папаши. Грозный отец просто не допускал своих сыновей в по-настоящему горячие места. Разве что вот в такую карательную экспедицию, имея почти десятикратное превосходство. Владыка никогда не позволял себе рисковать сыновьями. Зато, по мнению рыцарей, спеси и чванства молодого Рафата хватит, чтобы угробить половину флота, но при этом не прислушаться к умным советам своих адмиралов.
Рыцари уважали опыт и умение адмиралов из центра Дарилля – им приходилось водить под своим началом действительно крупные флота, ведь они вели трехсотлетнюю непрекращающуюся войну с «дикими». И звания были вполне заслужены многими из них, вице-адмиралы действительно управляли группами флотов, в отличии например от Солода имеющего тольское звания вице-адмирала – командующего группой флотов, но в действительности не водившего в бой подразделения крупнее двух-трех полков. Даже Храмовников хоть и командовал группой из пяти флотов в сражении при Парчи, не мог вынести драгоценного опыта из одного единственного сражения. Такова была специфика Вольных Пространств, крупные битвы здесь происходили крайне редко раз в десять – пятнадцать лет. Основная масса пилотов гибла не в таких боях, а в более мелких, но частых стычках.
Правда в опыте дарилльцев были и свои отрицательные стороны. «Дикие» редко когда могли противопоставить дарилльцам крупные группировки и слаженный строй, боевые действия в основном напоминали карательные экспедиции. Вдобавок адмиралы находились в атмосфере постоянного давления со стороны духовной власти. Противится иерархам дарилльской церкви, Владыкам, было просто опасно для жизни. А даже самые талантливые люди, находясь под таким гнетом, редко выдают что-нибудь оригинальное или тем более гениальное. В глубине души, Солод с огромным уважением отнесся к поступку Анджея Сано - сохранить тысячи жизней и пилотов и гражданских лиц, пойти наперекор церкви, наверняка зная о последствиях, требовало большого мужества. Кроме того, ему понравились подготовка к сражению проведенная Сано и организация флотов, он все сделал безупречно. К счастью для рыцарей, адмирала предали Джамиль Смит и своенравные офицеры. Жак Сергей даже проследил за дальнейшей судьбой Сано, отступление тому не простили, и он был с позором уволен из флота. Узнав об этом, Жак даже специально встречался с ведущими командирами рыцарей, предлагал пригласить Сано переехать жить в порт Либертан - адмиралу и его талантам всегда бы нашлось место среди рыцарей. Рыцари согласились с Солодом, послали курьера, но ответа так и не получили.
Отсутствие ныне столь опасного, неподдающегося духовникам, человека, среди командования дарилльцев, чрезвычайно радовало рыцарей. В грядущей войне они собирались на полную катушку использовать эту зависимость флота от церкви. А Кори Рафат стал для защитников форта Герсен настоящим подарком судьбы. По ее милости дарилльцы заплатят гораздо большую цену за жизни рыцарей…
- Ну, так чего ты хочешь дариллец? Добровольной сдачи?
- Да. Вы все будете прекрасными рабами на шахтах Дарилля. Бремя тяжкое… Зато вы сохраните свои презренные жизни. В свою очередь экономике Дарилля, никогда не помешают рабы.
- Хорошо. Ты получишь своих рабов. В форте, некоторые проявили желание сдаться. Они уже грузятся на суда. Приблизительно через три часа они выйдут к тебе навстречу. Это не ловушка. Когда они выйдут, можешь просканировать грузовики, они будут полны людей…
- Но, я не хочу всего лишь часть людей… Я хочу всех! Или всех убью.
- Как хочешь. Тогда живого товара тебе не достанется.
- Ладно, Солод. Я жду выхода грузовиков, но не более трех часов…
Спустя три часа из форта Герсен вышло четыреста грузовиков, на них разместилось более десять тысяч гражданских пожелавших добровольно сдаться.
Солод наблюдал за отходом, находясь возле центральной консоли в командном центре. Рядом стоял единственный человек, и больше в помещении никого не было. Все остальные рыцари, от простого пилота до командующего флотом находились в рубках своих машин. Сейчас им предстояло воплотить в жизнь сумасшедший план, который был придуман не более часа тому назад в этом самом помещении.
Человек же стоявший рядом с Жаком Сергеем, был представителем той части гражданских лиц, решивших остаться и умереть в форте. Он был простой рабочий с рудной шахты, комбайнер по имени Костя, и даже застеснялся назвать собственную фамилию. По мнению Жака, человек он был совершенно незаурядных способностей, за час выбиться в лидеры тридцатитысячной человеческой толпы могла только выдающаяся личность.
Командующий попросил его задержаться, и он тихо просидел в помещении два часа, вслушиваясь в негромкие разговоры рыцарей, и только когда все ушли, Солод обратил на него внимание.
- Константин. Вы лично, остались здесь, и решили умереть. Посмотрите на отходящие суда, пожалуйста… - Жак Сергей указал на один из экранов видео-наблюдения с наиболее удачным ракурсом. - У вас в душе не появляется желание присоединится к ним?
- Нет, не появляется, господин Солод.
- Почему так? Поделитесь со мной, поподробнее, пожалуйста.
- Дарилльское рабство хуже смерти. Предпочитаю умереть. И потом, как же так? Они нас бросили. Поступили, как… - Константину было неудобно в обществе известного и богатого человека, и он запинался, подбирая «культурные» слова. - Люди решившие сдаться, просто предатели. Я бы их убил за это…
- Рад. Я на самом деле очень рад, что вы разделяете мою точку зрения. Именно такой человек, мне и нужен. Но не будем опережать события. Сейчас, я попрошу вас, ненадолго задержатся. А затем пройти к оставшимся, и найти среди них пилотов. Не боевых пилотов, просто пилотов, хотя бы грузовиков. Хоть детей, хоть калек, хоть раз державших штурвал в руках. Вот точная цифра свободных кораблей в нашем распоряжении. В большинстве своем они конфискованы у этих самых людей… - Жак кивнул, на изображение отходящих грузовиков. - Мне нужны пилоты на эти корабли. Я понимаю, что вы не найдете девятьсот пилотов. Но, если вы найдете даже пятьдесят, я буду очень благодарен.
Командующий умолк, что-то выглядывая то в голокубе, то в различных проекциях изображения камер.
- Соблюдайте, пожалуйста, тишину Константин. До нашего представления осталось двадцать секунд.
Солод крепко сжал в руке маленький брелок, с одной кнопочкой. По нажатию этой кнопочки, передавался сигнал на транзитную станцию, а свою очередь станция разносила в окружающий космос необходимый сигнал.
Время пришло, и Солод нажал на кнопку. Сигнал умчался в космос… И сигналу ответили громадные пламенные цветки.
…Четыреста грузовиков взорвались одновременно.
Все грузовики, имеющие возможность поддерживать атмосферу не только в кабинах. Те самые грузовики, на которых вышло более десяти тысяч сдавшихся людей. Грузовики, со специально, по приказу Солода установленными минами. Грузовики в каждый из которых посадили не более двадцати пяти человек, хотя при желании людей можно было утрамбовать всего лишь и в десяток судов. Все эти грузовики взорвались одновременно.
Взрыв был громаден и прекрасен - он осветил весь космос. Космос столь редко наблюдающий похожие реакции. Люди же могли видеть подобное лишь в условиях атмосферы Земли, слишком объемным и большим получился взрыв. Обычно люди могли наблюдать взрыв кислородно-азотной смеси находящейся в корабле, или же небольшой ядерный взрыв, перегретой материи, действительно небольшой в гигантских пространствах космоса - ядерной реакции не хватает подручного материала. Этот же взрыв был великолепен. Громаден и красив. Взрыв нагрел и разогнал всю космическую пыль в округе и понес вместе с обломками грузовиков во все стороны…
Грузовики успели войти в специально предоставленный коридор в дарилльском строю, и со всех сторон были дарилльские корабли. Осколки, пыль, разогретые газы делали свое дело. И дарилльцы начала загораться маленьким звездочками на фоне черноты…
Солод не отрывал взгляда от счетчика потерь врага. Черт! Мало. Слишком мало, он рассчитывал на больший результат.
- Рыцари! Вперед! – проскрипел он в командную волну.
Он не нажимал никаких клавиш, но ворота открылись одновременно, как по волшебству, и из доков форта Герсен, дружным строем начали выплывать флота рыцарей.
Жак обернулся к Константину.
- Две тысячи триста шестьдесят шесть кораблей противников! Как ты считаешь, Костя, можно извлечь из десяти тысяч предателей хоть какую-то пользу?
- Только что, вы доказали, что и это возможно. – Константин склонил голову в знаке почтения.
- Кончай подбирать красивые слова. Я понимаю все.
- Угу.
- Иди, Костя, собери мне пилотов. Расскажи о том, что видел здесь… Тех, кто считает, что я поступил слишком жестко, можешь расстреливать на месте.
Солод протянул ему руку, и Константин пожал ее без колебаний.
* * * * *
Либертанский флот, почти десять тысяч кораблей наступали четырьмя волнами. По замыслу командиров каждая волна должна была нанести ракетный удар, и вернутся в форт для новой загрузки ракетами. Наиболее тяжелый удар принимала на себя последняя волна, она должна была сдерживать дарилльцев, до тех пор, пока не подойдут вновь загруженные ракетами корабли рыцарей.
Исходя из этого плана, всех пилотов поделили на четыре группы. В последнюю, вошли самые искусные пилоты, на их плечи ложилась наиболее ответственная задача – сдержать противника и не дать ему выстроить правильный строй. Естественно, что командование над ними принял Иван Годлесс.
Он находился в полной готовности за штурвалом своего корвета, когда по командной волне пришел приказ Солода.
- Рыцари! Вперед!
По этой команде ворота дока раскрылись, и машины начали покидать ангар. Ушла первая волна, вторая… Сейчас настанет и его очередь. Иван начал отдавать предварительные команды на волне собственного подразделения, необходимости в приказах не было, все были проинструктированы и каждый знал свой маневр, но в бою отданный приказ успокаивает, подсказывает пилотам, что все идет по плану, что командир рядом, и продолжает контролировать ситуацию. Чистая психология, но со времен основания Либертана рыцари всегда учитывали ее во всех своих действиях.
- Стартуем. По выходу, построение Х.
Вышли из ангара, и перестроились столь дружно и слитно, что не у кого бы не закралось сомнения – пилоты давно слетались, в общем строю и знают свое ежесекундное действие. Просто смех, учитывая, что пилоты подразделения Годлесса были выдернуты из разных полков и рот, большая часть даже незнакома и не слышала друг о друге.
Сквозь лобовое Ивану стали хорошо заметны вспышки взрывов - рыцари, стартовавшие первыми, хорошо делали свое дело. До огневого контакта оставалось не более тридцати секунд.
- Приготовить ракеты. – палец послушно снимает предохранительную крышечку с кнопки пуска ракет. – Повторяю инструкции. Каждая ракета новая цель, независимо от поражения. В огневой контакт вступать только после старта всех ракет.
В голове Годлесса заработал невидимый таймер, отсчитывая секунды до сближения с противником на дистанцию поражения ракетами. Пятнадцать, четырнадцать… Вот настал и их черед, группа Маня уже плавно расходится крыльями, уступая место в драке Годлессу. Проделанная предыдущими рыцарями работа впечатляла. В среднем две «цешки» несут на борту десять ракет и по статистике, как минимум одна из них достигает цели. Но ведь статистика учитывала длительные, затяжные бои, в которых пилот бережет каждую ракету, и использует только в экстренных случаях, то ли отогнать севшего на хвост противника, то ли добить ускользающую цель. Никогда еще такая туча ракет сознательно не выпускалась по строю противника, и статистика начала расти… Иван не видел общих показателей противника, Солод приказал отключить все возможные счетчики, чтобы численное вражеское превосходство не действовало на подсознание пилотов, но даже оптически было заметно – пять дарилльских подразделений, скорее всего флотов, смешались и полностью потеряли даже какое-то подобие строя.
- Два. Один. Пуск. Переключить цель. Один. Пуск…
Ракеты пошли несколькими плотными скоплениями, первое скопление самое большое, «ашки» несли на борту всего лишь одну ракету. Последняя волна совсем несерьезная, десяток корветов продолжал вести огонь ракетами.
- «Карусель», господа! С Богом! – приказал Иван, некстати проскочила шальная мысль: « Сколько раз в жизни, я отдавал приказ о «карусели»… Не сосчитать. Так, почему же, у меня каждый раз мурашки по коже?! Черт побери…».
Строй рыцарей разбился, и понеслось… Начался индивидуальный пилотаж, в котором рыцари были непревзойденные мастера. К тому же их подогревала мысль о том, что это их последний бой. Самый последний бой, обыкновенно вступая в бой, пилот надеется выжить, сейчас же надежды не было практически никакой. Солод высказался ясно - возврат в форт исключительно в случае отступления противника. А это было невозможно.
Для себя Иван выбрал целью единственный уцелевший корвет, в ближайшем вражеском подразделении, попавшем под ракетную атаку. Он справедливо решил, что на борту этой «шестерки», находится командир, и устремился прямо к нему, не обращая внимания на остальные корабли. И еще одна мысль подзуживала его, именно на эту цель. Еще никогда в жизни ему не приходилось вести дуэль двух «эфок», заманчиво поучаствовать. «Посмотрим, чего стоит дарилльский командир, как пилот…»
До цели необходимо было еще добраться. Он ввел корабль в постоянный «штопор» в избранном направлении, умудряясь при этом выделывать разнообразные «горки» и подставлять слабые «ашки» противника под огонь собственных турелей. Сам же он не успевал вести огонь из курсовой пушки, настолько яростно маневрировал, что взять кого-то в прицел пушки не было возможности. Глаза успевали отслеживать десятки показателей, считывать сведения со всех обзорных экранов. Пропускать заряды плазмы под фюзеляжем… Но сделать единственный выстрел его уже не хватало. Он и так совершал практически невозможное - проводил корвет сквозь слитный и разрозненный огонь врага, бросившимся на него кучей и при этом не получая ни одного попадания.
Вот и вражеский корвет, Годлесс взял его в прицел. Слабая дрожь затрясла весь корабль - заработала курсовая фотонка. Он начал охоту за целью, еле успел приказать своим стрелкам.
- «Эфку» не трогать! Отгоняйте мелочь, чтобы не мешала! – и погрузился в пилотирование.
Погрузился в себя полностью, до отказа. Каждый раз, когда он концентрировался на цели, все остальное пропадало для его восприятия, он не слышал ни разговоров в эфире, не видел телеметрии, ничего, где-то далеко мозг отслеживал, все показатели и на все реагировал. Но, перед глазами вырастала «труба», и в дальнем конце этой «трубы» - противник. За пределами этой «трубы» все сливалось в какое-то разноцветное непонятное пятно.
«Не уйдешь. Слишком просто. Поворот на девяносто градусов, пропустим плазму из задней турели… Огонь. Пожарили немного. Сместимся немного влево, поворот против часовой.» - мысль работала быстрее любого компьютера. Он даже не осознавал, что делает, не вдумывался. Прирожденные инстинкты пилота руководили его руками. Казалось руки на штурвале живут своей, отдельной жизнью. Их постоянно пробивает мелкая дрожь, на мельчайшие проявления которой послушно реагирует корабль….
…Со стороны, это выглядело потрясающе. К хвосту дарилльского корабля, идущего на второй боевой скорости, прицепилась такая же «эфка», та же самая дарилльская рама. Прицепилась и не отпускает, как два брата-близнеца играющих в салочки. Убегающий пытается стряхнуть со своего хвоста надоедливый корабль, но ничего не получается, безрезультатно. Он выполняет все придуманные человечеством фигуры пилотажа – а тот вцепился и не отпускает. Убегающий пытается скрыться в гуще дружеских кораблей – нет результата. Догоняющий при всем диком маневрировании успевает пропускать мимо себя разряды «тяжелой» плазмы, вылетающие из задней турели. И сам ведет огонь, и попадает, не дает ни одного промаха. Вот уже пятнадцать фотонных разрядов попали в корму, двадцать… А дариллец все никак не может стряхнуть надоедливого близнеца и получает все новые и новые разряды в корму. Силовые щиты не успевают перезаряжаться и горят непрерывным голубым огнем… Вот и они погасли. Теперь уже беззащитный кусок металла получает первый, второй, третий разряд… Металл не успевает даже нагреваться, он просто исчезает в коротких вспышках, еще один разряд попадает в атомный двигатель – вспыхивает яркая белая вспышка, и от корвета остается лишь металлическая пыль и куча осколков…
- Тьфу! Ну что, за олух мне попался! – прохрипел Годлесс, сквозь зубы. Он не успел насладиться радостью боя двух корветов. Всего-то двадцать секунд! Разве можно получить удовольствие от столь короткого боя? Впрочем, кроме него, очень немногие могли понять и разделить его чувства.
«Продолжим, не расслабляйся!» - приказал себе, и закрутил «бочку» вокруг одного дарилльского истребителя. Есть. Еще один. Есть. «Черт! Нас начинают поджаривать…». Целое звено «цешек», уселось к нему на хвост. Не позволительно долго в условиях такого боя - целую минуту, он разбирался с ними, попались какие-то дарилльские мастера. «Все равно, не ровня мне! Ха-ха-ха!» - он ворвался к ним в строй, как матерый патрульный в стайку малолетних хулиганов. Он бил их из курсовой пушки, он подставлял их под удары турелей, и вертелся, проскальзывая сквозь встречный огонь - судьба двенадцати истребителей была предрешена.
Подразделение Годлесса вело огневой контакт уже четвертую минуту…
Шура Шевченко проработал техником при особом усиленном флоте Солода четыре года. Человек он был молодой, быстро обучающийся и за это время стал непревзойденным мастером в обслуживании кораблей, равных ему на территории форта Герсен не было. Он был специалист настолько высокого класса, что когда ему сказали приказ командования, он даже на мгновение оскорбился. Можно сказать ведущему хирургу клиники поручили дезинфицировать скальпели и протирать полы.
Задание для всех техников было чрезвычайно простым и в то же время, таким же чрезвычайно важным - максимально ускорить процесс загрузки кораблей ракетами.
Обычно этот процесс происходил так: корабль стыковался днищем к специальной конструкции в доке. Затем из специальной конструкции выдвигались лапы и намертво зажимали днище корабля. Затем автоматически подавалась вертикальная лента-лифт, поднимающая ракеты в отсек корабля. А механизм внутри корабля захватывал ракету и подавал в установленные места. Этот процесс был полностью автоматизирован и в среднем, с учетом всех предварительных действий, длился около четырех секунд для загрузки каждой ракеты.
Командование поставило перед техниками задачу ускорить процесс до одной секунды на ракету. Такая скорость была возможно только в единственном случае – грубом физическом труде, если между днищем корабля и стеной дока будут находиться несколько человек, которые не дожидаясь выдвижения фиксирующих лап, будут подхватывать пятидесятикилограммовую ракету, и руками подавать ее к механизму зарядки корабля, при специально включенной для такой работы «тяжести» в помещении. Просто унизительная работа для такого высоклассного специалиста, как Шевченко, будь ситуация не такой катастрофической, он бы устроил начальству настоящий скандал с истериками и угрозами, но перед лицом смерти даже не пикнул. Хорошим стимулом послужило еще и то, что узнав о задании, гражданские с соседних астероидов выстроились в громадную очередь выражая желание помочь.
Шура не допустил в свою рабочую бригаду никого из гражданских, и сознательно оккупировал одну из точек загрузки. Потянулись тяжелые минуты ожидания, напряжение росло, и как не пытался Шура никакие анекдоты и похабные истории, не могли вырвать его из состояния некой заторможенности. Как только представлял себе многотонный кусок железа, зависший над головой – сразу становилось плохо, и конечности трусила мелкая дрожь. Состояние техников его бригады было не лучше, как не храбрились, но страх выдавали неестественно блестящие глаза и постоянное облизывание пересыхающих губ. Надежда была только на мастерство рыцарей – лучших пилотов человечества.
Раздался вой предупреждающей сирены, возле ворот дока засветили красные маячки – вся бригада Шевченко, словно по команде подпрыгнула на месте и обреченно замерла в неестественных позах. Первый из вошедших в док кораблей шел прямо на них, казалось, громада двадцати пятиметрового истребителя решила раздавить техников, корабль замедлял ход… еще чуть-чуть и их расплющит. Они понемногу пригибались к полу желая убежать из столь страшного и опасного места. «Цешка» замерла на высоте ровно в два метра, а люк подачи был отцентрирован точно напротив лифта подачи. Пилоты не подвели.
- Чего встали?! Побыстрее! – Шевченко пришел в себя первым и заорал на своих, с точно таким же интонациями, с которыми он кричал им, по пояс погрузившись в электронные панели кораблей: «Сколько можно рожать? Где мой тестер?!».
Повинуясь знакомому до боли крику - зашевелились, восемь рук подхватили ракету и всунули в приемное отверстие истребителя. Ракету подхватили держатели, и она уплыла глубоко во внутренности корабля. Еще одну. Работа пошла. Ракета за ракетой. Вот уже и вся пять ракет загружены в «цешку» и их снова заставил пригнуться животный страх - корабль включил боковые двигатели и отходил в сторону, одновременно набирая высоту…
Техники даже не успели толком выдохнуть, как маленький шестиметровый разведчик юркнул к ним, услужливо подставив брюхо. Ракета рванулась внутрь с такой скоростью, как будто люди и не поднимали шестидесяти килограммовую болванку.
Начался конвейер, корабль за кораблем, любого типа, производства заводов всех стран, все возможные модели и конфигурации производимые людьми - рыцари пилотировали все, что попадало в руки. Одна и та же монотонная работа заставила исчезнуть страх, и Шура уже не боялся приближающихся туш кораблей. Они стали привычны, а он даже в пал в азарт и недовольно бил кулаком по железному боку, если корабль опускался слишком низко, не позволяя выпрямится в полный рост.
- Куда прешь, скотина! – ругал неосторожного пилота, и кричал своим. – Быстрее! Быстрее!
Бригада пыталась выдерживать максимальный темп. Пот катил с них градом, физически вымотались за первые же пять минут, и у Шевченко один раз даже соскользнула рука с округлого бока ракеты, к счастью товарищи поддержали. Слишком быстрый темп убивал их, заставлял выкладываться полностью - одна секунда поднять и вставить в приемник ракету, еще и еще. Пять секунд перерыв, пока подходит следующий корабль. Поднять и вставить в приемник ракету… Снова и снова, казалась бесконечная спешка никогда не закончиться…
Они замерли с ракетой на руках, но к ним не подошел ни один корабль, ни один пилот не решил загружаться на их площадке. Что такое? Шура огляделся, в громадном доке не ни одного корабля - все пилоты ушли в бой. Умирать за тех, кто оставался здесь. Над воротами дока замер громадный таймер, обычно показывавший пилоту остаток разрешенного времени для выхода из дока, кто-то услужливо включил его, когда в док зашел первый корабль рыцарей, а сейчас отключил. Красные цифры показывали четырнадцать двадцать пять - техники выполнили приказ. Сто восемь загрузочных площадок загрузили почти семь тысяч кораблей за рекордное время. Шевченко посмотрел на свои руки, все еще удерживающие ракету – их била крупная дрожь. Одновременный рев вырвался из глоток сотен людей, крик то ли радости, то ли злобы.
- А-а-а!
В наушниках требовательно звучал знакомый голос.
- Командная волна! Ваня! Черт тебя возьми! Слушай волну! – Иван с трудом узнал своего энергетика.
Он никак не мог включить иное восприятие реальности. Воспаленный мозг отказывался воспринимать, что-либо кроме пилотирования корабля, полностью слился с корветом и не хотел воспринимать себя, как человека. «У меня есть фотонная пушка, тройка прекрасных движков, слабенький, но такой родной силовой щит, есть еще и мелкие детишки – турели, и зовут меня – Дракон. А что такое «Ваня»?.. Кто такой «Ваня»?..» - сознание с трудом возвращалось в тело, выплескивая горячие капельки пота по всему телу.
Первый взгляд он бросил на таймер – двадцать одна минута огневого контакта! Так долго, он еще не дрался никогда в жизни. Наушники разрывал скрипучий голос Солода, энергетик включил максимальную громкость.
- Выходите из боя. Возвращайтесь в форт. Выходите из боя. Возвращайтесь в форт…
Годлесс осмотрел показания дальних экранов, на всех одно и то же - дарилльцы бегут. Остатки группы флотов, два раза попавшие под массированные ракетные атаки бегут. На встречу уже двигаются оставшиеся флота противника, всей своей массой они движутся в направлении рыцарей, до контакта остается не более минуты. Задание выполнено враг побежал, это именно то, чего добивался Солод, и пора возвращаться на базу. Иван развернул корабль.
К большому счастью или, наоборот, к сожалению, он не видел общей статистики боя. Если бы он знал статистику, то кричал от восторга и плакал от ужаса. Первым ракетным ударом рыцари нанесли громадный урон врагу, вторым они довершили разгром. Группа из тридцати тысяч дарилльских кораблей, целых пять флотов, была практически уничтожена, бегством спасалось не более двух тысяч кораблей. Колоссальная победа, разгром… Но из почти трехтысячного подразделения поведенного Годлессом в бой и связавшего дарилльцев в перерыве между двумя ударами, в форт Герсен возвращалось не более двадцати машин…
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
* * * * *
Все выжившие в бою командиры рыцарей собрались в командном центре форта Герсен. Настроение было приподнятое и торжественное, подобного сражения космос еще не знал. Разгром, полнейший разгром врага.
- Это сражение навеки войдет в историю! – Пу Мань был воодушевлен невиданным успехом. - Потери почти один к десяти. Победа! Настоящая победа!
У Жака Сергея, настроение было не столь радужное, и он решил немного охладить либертанцев.
- Этой победе мы обязаны двум вещам. – заметил он сухо, - во-первых, тому, что Годлесс самым наглым образом угнал, можно сказать украл, запас ракет предназначавшихся для всех флотов, а не только для нас. Во-вторых, тому, что драка произошла в непосредственной близи форта, и мы успели перезагрузить корабли ракетами. Ну и кончено фактор неожиданности, сначала дарилльцы не ожидали такой атаки и подставились, а затем, когда уже ожидали и готовы были выстроить глухую противоракетную оборону, бой подразделения Ивана создал общую толкучку и они ничего не успели при всем желании. Собственно вот и все. – Солод равнодушно пожал плечами. - Я бы сказал так. Бог на нашей стороне, и кто-то там наверху нам здорово помогает.
Зайнутдинов, начальник штаба Ань Тонга, поддержал Маня. Он был настоящий стратег и ему пророчили великолепное будущее, в голове вырастали планы сражений.
- Я думаю, что все командиры сделают выводы из этого боя. Он войдет во все учебники и как минимум этот год, а то и два во всех штабах флотов, будут обсуждать сражение и делать выводы. В далекой перспективе, мнится мне, появятся корабли, узконаправленного назначения, несущие на борту исключительно ракетное вооружение. Выпустил ракету и убежал. Выпустил ракету и убежал. А еще, появятся корабли, функцией которых, будет исключительно перезарядка «ракетоносцев». Вот вам, пожалуйста, уже и название родилось. – Босо мечтательно прикрыл глаза от раскрывающихся перспектив.
В разговор решил вмешаться раздраженный Ань Тонг. Он был недоволен всем происходящим, его и возглавляемый им флот не пустили связывать силы дарилльцев, не позволили погибнуть. И его мучила совесть за погибших рыцарей. Всем сердцем он хотел оказаться на их месте… А ему не доверили. Потери же его подразделения были не существенны, не более пятидесяти машин. Уязвленная гордость давила на психику. Мало того, что не доверили, так еще и забрали самых лучших пилотов в подчинение Ивану, и этого «мелкого», назначили командовать смертниками. Значит, признали лучшим пилотом и командиром, чем он сам. И если с первым он уже давно смирился, то со вторым был категорически не согласен. К уязвленной гордости, примешивалась еще и радость за Ивана. Вернулся-таки «мелочь пузатая»! Выжил в бойне, молодец. Сложнейший коктейль чувств наполнял душу.
- Рано делать выводы, Босо. Всего лишь одно сражение, в котором показатели поражения ракетами приблизились к трем на одну цель. А вы уже весь в мечтах. – раздраженные нотки явственно выплескивались наружу.
- Не заводись, Майк. - осадил пилот Солод, он читал в душе Ань Тонга, яснее чем с экрана монитора. – Хотел бы я отправить со «смертниками» лучшего командира, сам бы пошел… Ты еще успеешь умереть с честью. Все успеем…
Последние слова прозвучали отрезвляюще для присутствующих. В командном центре воцарилась тишина, горячие головы остывали и приходили мысли, о том, что положение на самом деле безнадежное. Проведенный бой прославит их в веках, но о победе не могло быть и речи. Особенно горько было осознавать - вместе с ними погибнут более тридцати тысяч невинных и беззащитных гражданских. Теперь-то уж точно беженцы заперты в одной с ними общей могиле, и даже надежды на рабство у людей не осталось практически никакой. Первым высказался Солод.
- Как мы видим, дарилльцы сейчас предпринимают тактически правильные действия. Потихонечку расчищают поля обломков, в желании заполучить оперативное пространство для крупных сил в непосредственной близости к форту. По расчетам, при той же скорости продвижения в этом конусе, то до первых лазерных башен дойдут часа за два. Потом снесут башни, на это уйдет не более десяти минут. Потери у них будут громадные, автоматика башен успеет снести минимум по десять малых судов. Но башен в нашем распоряжении лишь сто! В направлении конуса расчистки всего на всего двадцать. Дело плохо. Ваши предложения командиры? У меня есть одна наметка, но хочу послушать вас сперва.
- Что там с нашими минированными пространствами? Не пришло еще время их замкнуть?
- Забудьте про мины. Считайте, что их уже нет. В этом деле нам помогут цивильные, через час. Думайте! Думайте…
На борту штабного корвета группы флотов Дарилля творилось нечто странное. Кори Рафат в бешенстве разносил все, что попадалось под горячую руку. Прежде всего, досталось помощнику – адъютанту, с синяком под глазом он заперся в туалете, и несчастным компьютерным мониторам, десяток их безнадежно погас, поблескивая треснувшим стеклом – хотя и компьютеры и адъютант менее всего были виноваты в происшедшем.
Причина бешенства была кристально ясна – он, как командир подразделения, почти полностью потерял пять флотов и был ответственен за это. Неимоверная цифра, погибло больше двадцати восьми тысяч пилотов – разгром, полное поражение. Но, не жизни пилотов волновали Кори, не потеря тридцати процентов состава. Его до колик пугал будущий гнев всемогущего отца. Когда он получил от отца четкие инструкции атаковать своим подразделением форт Герсен, то Владыка также четко очертил максимальные возможные потери - они не должны были превысить сорока тысяч кораблей. Разведка доложила Владыке, что форт будут защищать два либертанских и пять тольских флотов. С учетом прорыва идеальных линий обороны и возможных хитрых ходов рыцарей, сорок тысяч были вполне приемлемыми потерями.
Потери приближались к максимально допустим, а результата он не достиг. До сих пор еще ни один корабль не произвел ни одного выстрела непосредственно по форту. Потери Солода минимальны, и он даже не пускал в бой свой шестнадцати тысячный тольский резерв, выпускал только рыцарей. Если же «Слезы Маилской» выпустит в бой тольсцев, то представлялась совсем страшная картина, возможная битва могла окончиться полным провалом.
Немного успокоившись, он по совету своих адмиралов, пустил флот на расчистку обломков затрудняющих пилотирование в непосредственной близости от астероида. Мысль была дельная, для того, чтобы использовать преимущество слитного огня больших групп кораблей необходимо открытое оперативное пространство. Работа предстояла долгая, как минимум на два часа, и Кори решил использовать это время для разговора со своим воспитателем и наставником, контр-адмиралом Джузеппе Беллачи.
Контр-адмирал, когда-то давным-давно был рядовым офицером во флотах Риги. После какой-то мелкой стычки, более тридцати лет назад, он был захвачен в плен и продан в рабство. Однако сумел вырваться из рабства и даже сделать карьеру в Дарилле. На пятый день рождения, одного из своих старших сыновей, отец приставил успешного офицера к Кори, приказав воспитать и выучить будущего начальника генштаба Дарилля. Владыка был человеком дальновидным и с момента рождения ребенка готовил его к назначенной роли, и если сказал, что Кори будет начальником генштаба, то так тому и бывать, и молодой человек мог забыть о финансовой или духовной областях деятельности – у Владыки было много сыновей. Так и получилось, что для молодого Рафата не было более доверенного и опытного советчика, чем Беллачи.
- …, дядя Джуз! Что же делать? Мне грозит изгнание из Даралла. Такого разгрома Дарилль не терпел никогда! Что там изгнание. Отец может подослать ко мне убийцу! Вы же знаете его, он одновременно и меня накажет и сделает воспитательный пример для братишек!
- Спокойнее, спокойнее… Успокойся Кори. Сражение еще далеко не закончено. Сказать по правде, я предвижу, что наши потери будут огромными. После взятия этого форта, дай Бог, чтобы уцелела хотя бы пятая часть наших флотов…
- Чтоб тебя черти взяли, Джуз! Тогда, мне точно не избежать смерти! Ты этого хочешь, да?!
- Повторяю еще раз. Успокойся. Я буду повторять это слово, до тех пор, пока ты на самом деле не успокоишься. Хорошо?
- Пытаюсь.
- Вражеские флота, это всего лишь записи в компьютере. Эти записи всегда может изменить умненький программист. И там, где ранее была запись об атаке девяти тысяч кораблей противника, появится запись с более необходимой цифрой. Например, девять тысяч превратятся в девятнадцать…
- А, свидетели?! Ведь, на все штабных машинах, адмиралы могли наблюдать общие цифры! Они то и расскажут правду!
- Бедняги адмиралы, которым вы не доверяете, погибнут в предстоящем бою. Вот и все. Те же, кто выживет, будут иметь с вами доверительную беседу по этому поводу. И вы убедите их, заткнуть рты, под страхом смерти.
- Я понял, понял… – Рафат задумался, наставник говорил разумные вещи. – Итак, того, кто не погибнет в битве, мы заставим замолчать. Секундочку.
Кори снова принялся бегать по рубке корвета. Ранее, он никогда не задумывался о войне, как о способе устранения конкурентов и просто неприятных личностей. А ведь война, как правильно говорят, все спишет. Не только деньги и материалы, но и не нужных людей. Как изящно и просто!
- Джуз! Скажи мне, вот какую вещь… По обычаям командующий флотом не участвует в сражении. Как воспримут офицеры, если я прикажу адмиралам лично вести в бои свой флот? Так сказать, воодушевить пилотов личным примером?
В наушниках послышался одобрительный смешок Беллачи.
- Вот, видишь, ты сам все понял. Отлично. Если будешь двигаться в том же направлении, то быть тебе Верховным Владыкой, как пить дать…
- Папенька, не одобряет тольские методы. Брат убивает брата и похожие вещи… Вы ведь помните, что только по одному подозрению он казнил, трех своих сыновей, а ведь просто два братика решили дать третьему по морде, за то, что тот забрал себе красивую баронку. Взял просто и казнил, во избежание дальнейших междоусобиц.
- Ох, Кори! Твои бестолковые братья были слишком откровенны и глупы. Конечно же, такими методами в Даралле, невозможно ничего добиться. Надо быть тоньше и гораздо умнее, искуснее… Стоп! Внимание! Смотри на голокуб!
В голокубе появились новые метки. Восемьсот тридцать либертанских кораблей покинули доки форта Герсен, двигаясь в направлении наиболее слабой блокады.
- К чему бы это Джуз? – недоуменно спросил Рафат. - Можно предположить, что снова ловушка? Как с беженцами? Хотят взорвать корабли?..
- Не думаю. Не думаю, тогда Солод решил избавиться от предателей и трусов с пользой для себя. И беженцы уходили на судах, грузовиках. Это же боевые корабли. Какая может быть причина для разбиения на части и так не многих, оставшихся сил?
- Неужели, они надеются вырваться из сферы блокады?
- Скорее всего – да. Я думаю, что все эти корабли – смертники, лишь прикрытие для одной «ашки», курьера направляющегося за помощью.
Кори размышлял, действительно, шанс прорыва сквозь слитный огонь одинокого разведчика очень велик, если же прорываться будут несколько, то, как минимум один пройдет. Допустить подобное нельзя. Дарилльский генштаб рассчитал, что помощь к форту Герсен не подойдет. Если же Герберт Черешнев узнает, что защитники форта уничтожили пять дарилльских флотов, целую треть от сил Кори, то может прийти всеми силами на добивание. И тогда, он не представлял себе, как выйдет живым из боя. Он будет атакован со всех сторон, и из форта и из космоса. Требовалось срочно принимать решение.
Рафат вышел на командную волну.
- Контр-адмирал Рустам. Ваш флот в полном составе атакует группу вышедших кораблей противника. Ваша задача - не пропустить ни одного корабля противника. Контр-адмирал Месхедов, вы остаетесь на собственной позиции, и если флот Рустама пропустит, хоть одну «ашку», бросить все силы на ее уничтожение. Выполнять!
После отдачи распоряжений Кори ощутил глубокое удовлетворение. Во-первых, он отдал правильные приказы, во-вторых, даже самому понравился тон, которым говорил. Надо запомнит и в дальнейшем отдавать приказы, только так, твердо и решительно, и с полным сознанием собственного более глубокого понимания происходящего. Настроение потихоньку выравнивалось. Он вспомнил, о недавнем разговоре с Беллачи и в голову пришла неожиданная мысль.
- Контр-адмирал Рустам! Вы лично возглавите атаку. Я хочу, чтобы столь заслуженный офицер, личным примером воодушевлял пилотов.
Эфир донес изменившийся голос Рустама.
- Но, господин… Это не принято…
- Рустам! Вы же ветеран, войн с «дикими»! Мне кажется, что вы… опасаетесь?! Нет, не может быть. Никогда не поверю. Вперед!
Рафат гордился собой, он таки отправил в атаку старого контр-адмирала. Скорее всего, в этой стычке лично адмиралу ничего не грозит, шесть тысяч кораблей против восьмисот, потери дарилльцев будут минимальными. Да, и не хотел он смерти Рустама, старик был предан ему и душой и телом, зато он сумел положить начало новой традиции, и никто не удивится, когда он следующий раз отдаст такой же приказ.
Теперь успокоенный и довольный собой Кори собрался насладиться картиной уничтожения рыцарского подразделения, и поговорить с воспитателем. Он переключился на закрытый канал Беллачи.
- Нормально, дядя Джуз?
- Все правильно сделал. Ха… – послышался сдавленный смешок. – Главное - очень дальновидно. Посмотри на картинку. Все происходит, как я и предполагал. Они точно идут на прорыв, через тридцать секунд флот Рустама вступит в контакт с ними, а они даже не изменили порядок движения, не выстроили строй…
И, правда, на экранах и в пространстве голокуба хорошо было видно, что рыцари даже не удерживали правильный строй. Шли какой-то непонятной толпой и никак не реагировали на приближение дарилльского флота. В центре этой кучи, находилось большая группа разведчиков. Становилось ясно, что остальные корабли, всего-навсего прикрытие для этой группы. Кори добродушно произнес в эфир.
- Интересно. Какие из разведчиков, действительно намеренны прорваться?..
- Для нас нет никакой разницы. Все равно флот Рустама никого не пропустит, и даже учитывая величайший уровень пилотирования либертанцев… Безнадежно. - Джузеппе совершенно не интересовал этот вопрос, по его мнению, все эти движения были истерической попыткой позвать помощь. – Гораздо больше меня поражает безрассудство рыцарей. Смело идут на смерть и хоть бы хны.
- Так было всегда. Ты не местный по рождению и можешь не знать этого, рижанин. Либертанцы никогда не сдаются, в отличие от остальных. Никогда. – Рафат рассмеялся, по этому поводу, ему вспомнился один случай. - Мой дед, очень долго интересовался этим вопросом, собрал целую комиссию, для исследования психики либертанцев. Комиссия пришла к выводу, что они все психически ненормальные люди. Массовый психоз. Ха-ха… Началось! Да, это просто избиение! Прекрасно, прекрасно. Ха-ха-ха…
Рыцари не оказывали флоту Рустама никакого сопротивления, не произвели ни одного выстрела, ни свернули с курса. Дарилльцы жгли их сотнями в секунду. В ответ те даже не пошевелились, просто умирали, продолжая движение. В течении пятнадцати секунд, все было закончено. Не выжил абсолютно никто, прорыв не удался.
- Эта маленькая победа утешает меня. Хотя и не намного. – настроение окончательно исправилось, и Кори превратился в самого себя, молодого веселого человека.
- Кори! Кори! Это ловушка! – прокричал в ответ Беллачи. - Отдай приказ Рустаму отступать! Срочно! Ни одна из «ашек» не пошла на прорыв…
Рафат не успел отдать приказ. Не успел даже осознать, что говорил его постаревший наставник и воспитатель. Он только собрался возразить Джузеппе, как стало совсем не до того…
В туннеле, среди обломков по которому, шли корабли рыцарей, и в который вошел флот Рустама, сработали заранее установленные мины. Казалось каждый, даже самый мелкий обломок взорвался, разлетевшись на еще более мелкие обломки. И они понесли смерть дарилльцам… И еще огненные валы, перегретых газов и каменной пыли, и мелких обломков кораблей… В течении трех секунд шесть тысяч кораблей, только что праздновавших победу перестали существовать.
- Они заманили нас в замкнутое минное пространство! – заорал Рафат, волосы дыбом встали на голове.
Джузеппе не успел ответить. Спустя секунду взорвались и остальные минные пространства установленные вокруг форта. Казалось, огненная сфера охватила астероид. Второй взрыв добавил хаоса во флота дарилльцев. К счастью для дарилльцев, подрыв этих мин не нанес какого-то особо заметного урона флоту. Были повреждены не более тысячи кораблей, из числа особенно глубоко увязших в полях обломков, и занимающихся расчисткой…
- Проклятый Солод! Гореть тебе в аду вечно! Твою…! …!
Кори мог только ругаться, но не ненависть говорило его устами, а страх. Страх проник во все уголки тела, рассыпавшись мурашками и выступив холодным липким потом. Теперь, то уж, отец точно убьет его. Он не сможет заслужить прощения Владыки никакими методами. Ему не пережить возвращения в Даралл…
Словно издеваясь над молодым человеком, в наушниках раздался голос Беллачи.
- Есть и хороший момент. Мы опасались минных пространств. Теперь же мин не осталось… - философски заметил он.
- Да, чтоб тебя! Я могу застрелиться прямо сейчас! С тем же результатом! Отец убьет меня… Мама… Мама… – страх вырвался наружу.
- Молчать! – в голосе Джузеппе проснулись железные нотки. Именно с такими интонациями, пятнадцать лет назад, он порол одного из сыновей Владыки. – Мама не поможет! Поможет только победа и смерть всех высших командиров. Только так… Кстати, ведь Рустам ослушался твоего предостережения и самолично атаковал рыцарей! Ты понимаешь меня?!
- Да…
В командном центре форта Герсен, стояла напряженная тишина. Все нервничали, но пытались не подавать вида, и у каждого напряжение выражалось по-своему. Кто-то потирал вспотевшие руки, кто-то покусывал длинный ус, кто-то не мог усидеть на одном месте. На общем фоне, казалось, один только Жак Сергей оставался полностью спокойным - ничто не могло пробить броню этого человека.
Взгляды были прикованы к группе из восьмисот кораблей, идущих на верную смерть, в пространство замкнутого минного пространства. Солод переключил что-то, и на экранах мины обозначились целой россыпью синих точек, до этого момента, только он и Пу Мань знали полную картину минных пространств, теперь же она была видна всем.
За штурвалами всех этих кораблей находились гражданские пилоты. Они управляли теми самыми конфискованные у более обеспеченных беженцев кораблями. Когда Константину объяснял, найденным среди беженцев, пилотам задачу, те приняли свою судьбу с мрачной решимостью - никто не отказался и не струсил, никто не подвел ожидания. Беженцы давно приняли для себя решение умереть за родные пространства в битве с дарилльцами, а им предоставили возможность не просто бессмысленно умереть, но и унести с собой на тот свет множество вражеских жизней. Предложили по-настоящему достойную смерть.
И теперь рыцарям приходилось молча наблюдать, как люди, которых они были призваны защищать, сами сражались и умирали без всякой помощи с их стороны. У некоторых командиров слезы набегали на глаза. Им было жаль людей и кроме того, сам поступок отнимал у рыцарей смысл всей жизни, зачем тогда существует порт Либертан, если гражданские сами защищают себя? Неправильность момента добавляла смятения. Никогда в истории не было такого случая, чтобы рыцари прикрывались мирными жителями, прятались за их спиной, и вот момент наступил…
Константин стоял рядом с Солодом, и не мог отвести взгляда от руки, крепко удерживающей ряд переключателей - одно движение этой руки и мины получат радиосигнал, узкий коридор среди мелких обломков наполниться раскаленными газами и дарилльцы погибнут. Внезапно в нем возникло странное душевное движение.
- Господин вице-адмирал, Жак Сергей Солод… - Костя не знал, как правильно обращаться к флотским, потому немного стушевался. - Э-э-э. В общем, разрешите, я подорву мины… Я так понимаю, что надо просто одновременно переключить шесть этих рычажков. Можно?.. – и с надеждой посмотрел на командующего.
Жак Сергей вглядывался в глаза шахтера. Он прекрасно понимал, что творится у того в душе, как и двадцать лет назад, так и сейчас, он тоже не мог поручить кому-либо послать пилотов на смерть. Такие приказы он должен был отдавать лично, самостоятельно. Не перекладывая ответственность на кого-либо.
- Что Костя, чувствуешь ответственность за людей, найденных тобой? Не можешь доверить их смерть чужим рукам?
- Да… Так и есть. – Константин удивился, как точно Солод облек в слова его чувства. Это поражало, но задумываться было некогда.
- Хорошо. Пусть будет так. Запомни! Все рычажки одновременно. И только по моей команде.
Константин судорожно схватился за металлические рычажки, все еще сохранившие тепло рук «железного» адмирала. Собственные пальцы были удивительно холодными. Очень странное ощущение - вот так держать в руке чью-то смерть. Смерть сотен и тысяч живых существ. А ведь пилоты сознательно идут в бой с намерением убить… «Ощущаешь себя Богом?» - спросил сам себя Константин. - «Нет, нисколько. Тяжела работа убийцы. Тяжела… Какого убийцы? Разве ты убийца? Это они убийцы! Это они пришли в твой дом, и хотят убить тебя. Ты защитник. Ты защищаешь себя и свой дом».
Глаза неотрывно следили за экраном, избиение гражданских пилотов началось, точки на экране гасли так быстро, что он не успевал переводить взгляд. Словно не снаружи, а в середине головы, прозвучал голос Солода.
- Рано. Рано. Не нервничай. Рано…
Он видел, что еще две секунды и от кораблей ничего не останется и перевел взгляд на экран с видео-информацией, в отличии от схематического изображения, трудно было что-то разобрать на картинке.
- Рано. Рано…
- Но, уже никого не осталось в живых… - взвыл Константин.
- Пусть, почувствуют вкус легкой победы, тем большим будет шок… И страх, который мы им внушим. Три… Два… Один. Включай!
Шахтер легко переключил рычажки, рука не ощутила даже слабого сопротивления. На экране он увидел молчаливый, громадный взрыв. Он длился всего пару секунд. Пламя и раскаленные газы, закрыли весь экран, а потом также внезапно, как появились, пропали. Внутри туннеля из обломков стояла какая-то непонятная каша. «Так быстро? Вот так просто? Раз и нету…» - Костя замер в недоумении.
- А теперь, мы напугаем их еще больше… - произнес Солод, и начал переключать оставшиеся рычажки на панели минных полей.
По всем экраном пошли всполохи взрывов - дарилльские корабли зажигали маленькие искорки посреди темного космоса.
- Общие потери противника, семь тысяч восемнадцать кораблей. - сообщил Мань не дожидаясь вопросов.
- Черт!.. Маловато будет… - понеслись голоса рыцарей. – Ну, не так и мало… Не совсем повезло… Хотелось бы больше…
- Господа! По машинам! – резко оборвал все разговоры Солод. Рыцари начали покидать помещение, скоро в командном центре остались только Жак Сергей с Константином. Пилот переодевался в поддевку скафандра и давал последние указания.
- Костя! Внимание на меня! Рефлексии по поводу погибших потом. – Жак Сергей с трудом затягивал ремни чужой поддевки, в суете где-то задевал свою, а эта была меньшего размера. – Твоя задача. Видишь вот этот показатель?
- Да, вижу.
- Как только, цифра начнет уменьшаться и станет равной три тысячи пятьсот, ты говоришь в этот микрофон. «Тревога!». Ничего больше здесь не трогай и не переключай. Это всего лишь дальность до противника. Когда они подойдут на это расстояние, мы начнем взлет. Понял?
- Понял.
- Скажешь «Тревога!» и сразу бегом отсюда. В первом доке, у техников, мы оставляем все свое личное ручное оружие. Техники тебя будут ждать, я их уже предупредил. Организуешь раздачу оружия. – Жак Сергей немного помолчал. - Всего стволов меньше десяти тысяч, так что вооружить ты сможешь только каждого третьего… Надеюсь, оружие вам пригодится.
Константин был шокирован, теперь судьба беженцев находилась в их собственных руках. Рыцари уходили, бросая их на произвол судьбы, больше никого не оставалась, чтобы защитить их.
- Вы пойдете на прорыв? – обреченно спросил он. На душе стало горько-горько. - Я все понимаю, война… Каждый пилот на счету…
Солод подошел и крепко взял его за плечи, посмотрел прямо в глаза.
- Нет, сынок. Мы вас не бросаем. Мы идем в бой. Просто я думаю, что стыковаться после боя будет некому… - Жак тряхнул Костю за плечи. - Ты остаешься за командира. То, что не доделаем мы, придется делать вам.
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 11, продолжение)
* * * * *
Беллачи удалось каким-то образом раззадорить, и вернуть Рафата в обычное деловое состояние. Хотя задача была отнюдь не легкой - Кори постоянно впадал в панику, и Джузеппе потратил драгоценный час, успокаивая своего воспитанника.
- Да, да… Ты прав, дядя Джуз. Еще ничего не потеряно, конечно, наши потери велики, но битва не проиграна. Далеко не проиграна, а победа смоет все мои огрехи.
- Кори, через десять минут флот расчистит обломки до расстояния поражения лазерными башнями. Не отвлекайся, командуй.
Рафат внимательно всматривался в голокуб. Ему был необходим толковый совет, раз обжегшись, не хотел лишний раз рисковать, потому вызвал всех адмиралов в режиме конференции. Вопрос, который задал, был достаточно сложным и непредсказуемым.
- Господа, ваше мнение, какие силы надо направить на подавление лазерных башен? Что подсказывает вам опыт, будут ли они защищать эти башни или предпочтут битву в более пространном месте?
Наступило неловкое молчание. Согласно этикету советовать представителям семьи Верховного Владыки можно было исключительно в случае непосредственного обращения. Кори достаточно быстро вспомнил об этом затруднении.
- Извините, уважаемые адмиралы. Забылся. – Рафат решил немного польстить командирам. - Месхедов ваше мнение?
- С точки зрения обычной тактики, я бы предположил, что они не будут защищать лазерные пушки. Пространство среди обломков достаточно узко. Возможно, предположить, что рыцари решились бы принять там бой… Но не стоит забывать о пяти флотах Тольки, до сих пор они стояли в резерве и еще не принимали участия в бою. Потому следующая стычка обязательно будет с их участием. Как известно тольсцы, не такие отличные пилоты, как рыцари, и не будут устраивать драку в неудобном месте. Они предпочтут строевой, стратегически правильный бой.
- Благодарю вас. Рамени, ваше мнение.
- Согласен с выводами адмирала Месхедова. Тезисы мои немного отличны. Двадцать лазерных башен слишком не большая цель и такая же небольшая потеря. Скорее всего, Солод не будут устраивать главную битву за эти несчастные пушки. Вот, когда мы выйдем в непосредственное пространство форта, тогда следует быть максимально осторожным. Следует ожидать хитрости, как раз в стиле этих либертанских подонков…
Далее высказывались и остальные адмиралы, предлагая различные варианты, тем не менее выводы сводилась, к уже сказанному. Поблагодарив адмиралов, Рафат отключил конференцию, оставшись на связи только с Беллачи.
- Ну, а твое мнение, старый друг?
- Трудно сказать. Мниться мне, что все-таки бой произойдет возле лазерных башен. Единственное что меня смущает, и сбивает с толку, это как правильно заметил Месхедов – тольсцы… Вот чувствую спинным мозгом, что основная драка будет возле пушек… Хоть ты лопни. Ну, не могут рыцари, в таком положении, просто так, оставить нам на растерзание такую огневую мощь. По идее, они должны беречь, каждую крупицу…
В эфире хорошо слышалось, как Джузеппе засопел, молодой Рафат его не перебивал, зная по опыту, что сопение означает усердную работу мысли.
- Кори! Я бы рекомендовал расчищать, еще один проход для наших флотов…
Рафат в задумчивости ходил по рубке. Мысль Беллачи была ясна, если в одном месте прорыв упрется в глухую оборону, тогда пойдем через другой проход. Задумка хорошая, но не учитывающая психологические моменты. Пилоты, которые будут крошить обломки второй раз подряд, после окончания войны разнесут весть о его трусости по всему Дариллю. И тогда общество Даралла отторгнет его, и даже гнусные рабыни будут показывать на него пальцем и хихикать. Это невозможно!
- Засмеют, дядя Джуз…
- Тебе решать.
Нет. Допустить такую ситуацию он не мог, ни при каких обстоятельствах. Потому вызвал командную волну.
- Флот Набуро штурмует лазерные башни. Задача – уничтожить башни. В бой с противником не вступать, до дальнейшего распоряжения. Флот Хамени прикрывает.
Приковав все внимание к обзорным экранам и голокубу, Рафат начал обкусывать ногти. Сохранилась у него такая вредная привычка с детства – грызть ногти, в моменты нерешительности и сомнения…
Беллачи оказался прав, как только флот Набуро приблизился к башням на расстояние трех с половиной единиц, как ворота доков форта раскрылись и оттуда начали выходить машины либертанцев.
- Задача прежняя – уничтожение пушек. – напомнил Кори. - В огневой контакт с противником не вступать.
Лазеры начали сносить неуклюжих пилотов. «Б…! Как так можно, не увернуться от столь медленного луча?..», его размышления прервал Беллачи.
- Кори! Смотри. Доки закрываются. Для защиты башен, Солод послал всего, чуть больше шести тысяч кораблей. Причем все рыцари, тольсцев нет.
«Правда! Черт побери, правда!» - это очень важный момент. Случай, возможно единственный, когда появилась возможность полностью уничтожить хитрых и умелых рыцарей. По данным статистики получалось, что в бой шли все рыцари, без остатка, в форте оставались только тольские флота.
- Набуро. Приказываю атаковать противника. Хамени, Бинна тоже в атаку. Вперед адмиралы. Редкая возможность уничтожить либертанцев. Раздавить эту гнусь!
Рафат решил бросить в бой сразу три флота. Получить трехкратное превосходство в кораблях и стереть этих проклятых рыцарей. Стереть точно так же, как стирают ненужный файл с компьютера.
- Кори! Посмотри внимательно, корветы либертанцев не пошли в бой. Они расходятся в разных направлениях…
Лазерная башня - это всего лишь допотопное, еще с Земли вывезенное устройство. Оно представляет собой всего-навсего громадный, двухсот метровый, ускоритель частиц, к которому в современных условиях люди приделали два ядерных движка. Один двигатель работает на производство передаваемой энергии, второй же на маломощные маневровые движки, позволяющие многотонной махине поддерживать необходимое положение на орбите и медленно поворачивать ствол в необходимом направлении.
Современные лазерные пушки были полностью автоматизированы. Связка небольших, дублирующих друг друга компьютеров управляла всем движением. Достаточно было только запрограммировать компьютер на распознавание целей «свой-чужой» и башня начинала обстреливать все незнакомые цели. Мощность лазера позволяла передавать луч на непрерывное расстояние в три единицы, и вплоть до сегодняшнего дня человечество не сумело изобрести более мощного и дальнобойного оружия. Лучшие ученые бились над вопросами бросков раскаленной плазмы или ускоренных фотонных частиц, но так и не изобрели ничего более разрушительного. Только строенные «старшие» фотонные пушки достигали передачи такой же разрушительной энергии, но далеко не на тоже расстояние.
Была в лазерных башнях одна особенность, сводившая на нет всю ее разрушительную мощь - башни были не поворотливы. Очень неповоротливы. По размерам, они превосходили все малые суда человечества, а быстро повернуть и направить в нужную точку ствол такой длины, даже самые современные двигатели не позволяли. Опытные пилоты с веселой усмешкой огибали красный луч лазера и так же весело расстреливали поворотные движки башни. После чего, весь лазерный луч застывал на одном месте, представляя собой смертоносную нить, обойти которую мог даже начинающий пилот. И светилась эта красная нить всего лишь час, пока хватало ядерного топлива, затем башня превращалась в никому не нужный кусок металла.
Зато, когда они действовали в группе это было страшное оружие. Тем более если таких башен двадцать, и все они бьют в одном направлении, тем самым образуя, почти непроходимую для кораблей сеть. К тому же при форте Герсен дарилльцы пробили не такой уж большой проход и при такой скученности кораблей…. Одинокий корабль под управлением грамотного пилота легко бы проскочил сквозь сеть лучей лазеров. Но тысячи кораблей одновременно? Никогда.
Рыцари собрались защищать эти башни до последнего корабля, и человека. Не подпускать к ним дарилльцев и позволить лазерам собрать большое количество смертей на дальних подступах.
В наушниках Ань Тонга раздался голос командира: «Стартуем». И все двадцать две «эфки» рыцарей ровным строем вышли сквозь ворота дока.
…У всех корветов было особое задание. Пока остальные рыцари защищают двадцать башен, в расчищенном дарилльцами проходе, корветы должны были зацепить магнитными захватами соседние башни и перетащить их к месту боя. Усилить оборону в этом месте. И только после того, как пилоты корветов выполнят эту задачу вступить в бой.
Для боевых пилотов выполнить такое задание было практически не возможно. Обычно работу по перетаскиванию башен выполняли пилоты грузовиков. Подобная работа по буксировке крупных металлических объектов требовала не столько мастерства, сколько многолетнего опыта подобных операций. Выполнить эту работу кроме пилотов корветов больше никто не мог, только двигатели «эфок» разгоняющие здоровенный корабль могли буксировать за собой башни с какой-нибудь значимой скоростью. Сложно, очень сложно, но все-таки возможно.
Основная опасность состояла в другом – корвет должен был идти с выключенными щитами и войти в пространство боя полностью беззащитным и практически не маневрируя, подойти поближе к противнику. Задача была поставлена из разряда невыполнимых…
Майкл вел корабль к намеченной башне и так как экипажу не было, чем собственно заняться, то они надоедали ему всяческими советами. Он, конечно, мог осадить их, приказать им замолчать и соблюдать тишину, но душевных сил не хватало сделать такое с людьми, идущими в последний бой. А заставить молчать «драгоценного стрелка» - Люси Лу, он не мог и в более спокойные времена. По внутрикорабельной связи постоянно шли советы.
- Майкл, заходи к торцу, потащим кормой…
- Как к торцу? Невесомость вокруг! Совместить столь малые размеры невозможно! Майкл прямо к центру потащим боком…
- Так ширина ствола всего десять метров!..
Ань Тонг уже устал от советов, и маневрировал в непосредственной близости от пушки - не мог пристроить корму ни так, ни эдак, а тут еще советчики… Лицо под шлемом покрылась мелкими бисеринками пота.
- Советчики х…! Лучше скажите, как у наших дела?
В наушниках зазвучал молодой и задорный голос Люси.
- Милый! Не отвлекайся! У наших там жарко… Очень жарко. Держатся на удивление крепко. Потери, максимум две машины в секунду…
«Хорошо держатся! Гораздо лучше, чем можно было ожидать…» - промелькнула мысль в голове Ань Тонга.
- Внимание всем! Отключаю силовое поле…
Кое-как выровнял корабль и боковым движением заходил на лазерную башню. «Е-мое! Как это в земном транспорте был задний ход? Сейчас бы задом сдать. Придумали же предки… Не то, что мы, идиоты!..»
Скорость, которую давали боковые движки, была не больше двух сотых в секунду, вроде бы малая скорость, но столкновение с башней сотрясло весь корвет, свое добавил и не обсчитываемый компьютером закон притяжения масс. От столкновения в космосе два объекта начали расходиться.
- Энергетик! Захваты! – прокричал он.
Магнитные захваты сработали, и пилот сразу почувствовал, что корабль становится не управляемым, с трудом выровнял направление движения.
- Доложить о повреждениях!
- Повреждения поверхностные. На ходовые и боевые качества не влияют.
И сразу после доклада, понеслись ехидные голоса экипажа.
- Кто тут советовал то к боку, то к центру, то ровно кормой?.. У рыцарей все никак у людей… Вот и потащим эту дуру, наискосок и наперекосяк… Ну а что ты хотел? Чтобы мы ее ровно по оси Кентавра зацепили?.. Да уж, простые решения не для нас… У нас свой стиль! Прославленный в веках… Ага, сунь пальчик в попу под особым углом!.. Фу, мальчики!.. Извини Люси, нервы шалят…
- Разговорчики! Идем в бой. Да еще и без щитов…
Майкл подал полную тягу, еле-еле набирая скорость, мощности движков не хватало, чтобы тянуть еще и башню. На пике мощности скорость была не более одной десятой в секунду. Значит, к месту боя еще идти почти три минуты. Много ли рыцарей останутся в живых к тому моменту? Ведь еще и затормозить потяжелевшую машину… Майкл осмотрел обзорные экраны. Почти все корветы справились с задачей и уже буксировали башни. Один все еще пытался заходить с разных сторон, а еще один при контакте снес себе одно выхлопное сопло и возвращался в бой на одном движке. «Должны успеть! Еще повоюем…»
Не успел Кентавр Ань Тонга подойти к месту боя, как к нему подошло не меньше пятидесяти кораблей рыцарей, и завертело «карусель» на дальних подступах, не давая подойти ни одной вражеской машине на дистанцию выстрела. «Очень, кстати. Мы-то совсем беззащитные…»
В пространстве боя успел воцариться настоящий хаос, еще на дальних подступах на пределе дальнобойности лазеров, выросли целые груды из обломков дарилльских машин. Рыцари даже не пытались вести там бой - слишком затрудненное пилотирование. Вели бой только непосредственно вблизи башен. Шесть тысяч рыцарских машин создали вокруг двадцати башен густой супчик. Корабли, обломки, разряды плазмы, нити лазеров… все смешалась в плотное месиво. Пилотировать внутри мог далеко не каждый, а вести бой, только лучшие из лучших.
«Слава Богу, что башни не дают дарилльцам подойти строем… Он бы снесли здесь все, не разбирая своих и чужих» - Ань Тонг подвел корабль к приглянувшемуся местечку, как раз посередине между двумя башнями. – «Очень хорошо, усилим позицию…»
- Энергетик! Захваты! Сигнал башне на включение!– башня отцепилась от застывшего корабля, немного дрейфуя в космосе.
Майкл включил щиты, теперь они были под защитой собственных силовых полей и могли принять непосредственное участие в бою. Но Ань Тонг не спешил, он волновался за сохранность башни - «Вдруг при буксировке, что-нибудь нарушили, и она не будет работать?». Вот из ствола башни потянулась длинная красная линия, и она начала разворот.
- Ура, башня в деле. Работаем, господа… Мы пришли сюда умереть, умрем с честью. - тихонько сказал он по внутрикорабельной трансляции. «Бедная ты моя, девочка…».
И понеслось…
* * * * *
Он уже сгрыз все ногти на правой руке до крови и принялся за левую.
- Дядя Джуз! Но это же невозможно! Они притянули на буксире еще двадцать одну башню! Что же делать? Выводить сейчас флота из боя невозможно башни и рыцари расстреляют их в спину.
Беллачи не отвечал, он также был поражен военным искусством либертанцев. Минута тянулась за минутой, а дарилльцы никак не могли сломать рыцарей. Те навязали свой стиль боя – ненавистную «карусель». Да и среди такого количества обломков, строем воевать было невозможно. И еще сорок одна башня делали свое дело. Потери были колоссальными, но как правильно говорил Рафат, выводить войска из битвы, было невозможно.
Только, какая-то странность, какая-то деталь которую он упустил, не давала ему покоя.
- Кори. Мы что-то пропустили, чего-то не поняли. Есть какая-то неправильность в этом бою…
- Да тут полно г…! Они убивают нас медленно, но верно. Такой затяжной бой в строю невозможен! У них гибнет всего две машины в секунду, у нас девять! Они неотвратимо убивают нас… - Рафат вышел на командную волну. – Месхедов! В атаку! Прошу вас переломите бой! Я сойду с ума! Сожгите их! Так чтобы даже пыли не осталось.
И опять приник всеми чувствами к экранам.
- Дядя Джуз! Ну что же это делается! Уже двадцать девятая минута огневого контакта и никак… Я знаю, это я прогневил Бога… Он наказал меня… - Рафат начал царапать лицо обгрызенными ногтями, - Покарай меня!
- Прекратить истерику! Они потеряли уже более половины состава! – нарочито грубо заорал Беллачи.
Но и он ощущал священный трепет. Такого просто не могло быть. Даже в «карусели», даже под сорока лазерными пушками размен не может быть один к пяти. Теоретически он допускал максимальные один к трем. Но не больше…
Где же неправильность? Где ошибка? «Они потеряли более половины состава» слилось в мозгу с показаниями времени огневого контакта, шла тридцать вторая минута. Он понял! Слишком поздно… Нет, не поздно!
- Кори! Я понял! В форте нет тольсцев! Они не пришли, они кинули рыцарей в очередной раз! Ты понимаешь?
- Не понял, дядя Джуз…
- Солод никогда не пошел бы даже на такой размен, имея шестнадцати тысячный резерв! Никогда. Зачем ему гробить в этом аду лучших пилотов вселенной? Он бы мог туда запустить тольсцев. Почему такое соотношение потерь? Им некуда отступать, и в худших традициях порта Либертан они впали в боевое безумие. Они нашли и усилили самое лучшее место, они поставили нас в рамки своего любимого стиля боя. Среди меток есть баронский корвет – это машина Солода, он лично пошел в бой. И они пришли умирать. Сколько их осталось? Больше в форте нет ни одной машины, его можно брать голыми руками!
- Я понял! Понял! – Рафат включил командную волну. - Всем флотам в наступление! Это последние силы противника.
И снова припал глазами к голокубу, вот сейчас наконец-то они додавят этих подонков! И спокойно войдут в форт. На экранах отражалось нечто странное - ни один дарилльский корабль не двинулся с места, пилоты не выполнили его приказ.
- Аслан! Чжоу! Адмиралы! Почему флота не идут в наступление?! – потребовал он. В голове разгоралась знаменитая фамильная ярость Рафатов. Этой ярости не мог противостоять никто. – Улла! Тебе вырвут язык и выколют глаза! В атаку! Чжоу, разорви тебя на клочки! С именем Бога! Вперед! – в ответ тишина.
Никто не отвечал ему и ни один корабль даже не сдвинулся с места. Пассивное сопротивление еще больше взъярило Кори, с языка срывались страшные проклятия и ругательства, он грозил адмиралам всевозможными карами, но корабли не двинулись. Адмиралы саботировали его приказ, они становились военными преступниками, знали о возможных последствиях, знали, что им не пережить возвращения в Даралл, и продолжали. С проклятиями, Рафат переключился на общефлотскую волну, обращаясь непосредственно к пилотам.
- …Воины Вечного Дарилля! Слава Владыкам! С именем Бога! Покажем либертанцам, кто настоящий воин! В атаку! Бог с нами! Во славу Бога! В атаку!..
Он продолжал кричать минуты три, не переставая, пока ни раздался первый одинокий голос.
- Мы не пойдем в это проклятое Богом место…
- Трусы! С именем Бога! Отродья Дьявола! Дети рабынь! Во славу Бога! В атаку! Бог с нами!
- Сам иди и сразись… Не грози нам… Бог проклял это место… Мы пойдем в бой через другой проход, но не здесь… Мы не предатели.
Он все еще ругался, грозил пилотам, призывал Бога, но все бесцельно – не только адмиралы, но и весь флот не выполнил его приказ. Ему предстояло пережить самое большое потрясение в собственной жизни.
- Сам ты отродье дьявола… Чего он тут разорался… Не пойдем… Он всего лишь на корвете… Сожжем!.. Сожжем!.. Пусть сам идет в бой!.. Хорош других посылать…
Эфир принес необычайно глубокий мужской голос, говоривший тихо, но очень ясно, и звук этого голоса проникал в самые глубины человеческой души. Все разговоры прекратились, как по команде, пилоты слушали этот голос, по непонятной причине Кори тоже умолк, перестав посылать проклятия собственным пилотам.
- Ты слышишь глас пилотов, сын владыки? Они не пойдут в бой, сквозь это проход. Не оскорбляй их мужественность. Проверь сначала себя. Поведешь ли ты их в бой, лично, сын владыки?..
Рафат молчал. Горло сковало невидимыми путами так туго, что даже вздохнуть было тяжело.
- Почему ты молчишь? Почему не отвечаешь?.. Осмотрись вокруг. Тысячи пушек смотрят на тебя… Одно мое слово и ты умрешь… Ты боишься?.. Пилоты. На счет ноль, открыть огонь по кораблю Кори Рафата. …Три, два, один…
При счете один Кори обмочился. Как последний юнец, зубы клацали от страха и ужаса. И только неизвестный глубокий голос затихал на общей волне.
- Струсил?.. Так не обвиняй… в… трусости… других…
…Бой разрастался, все дальше отводя корабли рыцарей от лазеров. Рядом с башнями было уже не протолкнуться, от обломков кораблей - и рыцари, сами не замечая того, все дальше отходили от них в поисках пространства для боя
Они вели бой в своем излюбленном стиле, не в строю, а в общей свалке, когда только реакция и личное мастерство пилота решают все. Они творили настоящие чудеса - ныряли под враждебные и дружественные разряды, вертели все фигуры пилотажа, пропускали мимо ракеты, сбивали свои цели и пользовались возможностью прижечь чужую цель. В боевом раже шли на таран, сулящий в космосе обязательную смерть обоих, прикрывали бортом соседа, и не ждали благодарности. И даже выброшенные автоматикой спасательных капсул в космос не мечтали о возвращении, а включали маломощные движки и направляли капсулы в проходы между обломками, затрудняя пилотирование, и сбивая врагов с курса.
Они были лучшими пилотами человечества, лучшими бойцами и храбрецами, и подтверждали это еще раз. Еще один раз они создавали легенду, создавали сказку, которую, с горящими глазами, будут слушать мальчики на всех человеческих станциях. И когда придет время легенда, направит повзрослевших мальчиков в порт Либертан.
Огневой контакт продолжался для пилотов пятьдесят первую минуту и нервы сгорали в невыносимом напряжении -нейроны не успевали носиться в мозгу и передавать приказы мышцам рук. Организм старел на годы за каждую минуту проведенную в этом аду. И если бы, можно было рассмотреть лица пилотов под стеклами шлемов, то зрелище ужаснуло невольного свидетеля - волосы теряли цвет на глазах, кожа шла морщинами, глаза блекли и щеки впадали, а в горле не оставалось, ни единой молекулы жидкости и произнести хоть слово было невозможно…
И вот, когда в головах пилотов начались необратимые изменения, когда уже не стало возможность отыграть все назад, когда люди начали превращаться в инвалидов - тогда целей не осталось. Ни один дариллец не решился штурмовать башни, ни один не направил свой корабль в атаку. Громадной темной кучей вдалеке замерли дарилльские флота, и ни один корабль не сдвинулся с места в направлении рыцарей.
Пилотов не осознали этого, их невозможно было остановить - они рванулись навстречу дарилльцам.
- Кх. Кх. Вы… Кх. Выходим из боя… - прозвучал в наушниках каркающий голос Солода. - Выходим из боя! Стоять! Выходим из боя!
Только приказ, отданный этим голосом смог остановить рыцарей. Ань Тонг не понимая творящегося, потянул рычаги хода на себя – застопорил ход. И потянулся пересохшими губами к трубке с водой, попытался захватить кончик, получилось не с первого раза, губы не слушались, и все тело трясло мелкой дрожью. Но все таки сделал спасительный глоток.
- Энергетик! Атмосферу! «Тяжесть»! – и не дожидаясь выполнения приказа, начал стягивать трясущимися руками шлем, вставая из пилотского кресла.
Не успел отбросить шлем, как сразу упал на колени и начал рвать какой-то зеленоватой желчью – желудок не принимал даже капли жидкости. Из-за спины подскочил энергетик с термосом в руках и стал насильно вливать в него воду.
Ань Тонга продолжало рвать. Только спустя полминуты, он пришел в себя и увидел, как к нему шатаясь приближается Люси - у стрелков, работа тоже не сахар. «…И это на «эфке»! Что же творится с пилотами на малых судах?». Люси крепко поцеловала его в губы. Странный вышел поцелуй, совершенно неизвестный и какой-то чужой. Незнакомые губы прикоснулись к нему - сухие, жесткие, и болезненно горячие. На заострившемся и похудевшем лице сверкали горящие сумасшедшим огнем глаза. Взгляд любимых глаз разрывал его на кусочки.
- Рули, милый. Мы еще повоюем. Последний бой впереди…
* * * * *
Шура Шевченко прятался в закоулке неподалеку от первого дока, нервно сжимая в потной руке единственный доставшийся группе пистолет. Вместе с ним в закоулке пряталось еще четыре человека, и только у одного Шуры был пистолет, столь приятному обстоятельству он был обязан тому, что сам лично раздавал оружие рыцарей всем желающим, и оставил себе наиболее большой из всевозможных пистолетов. Остальные в его группе были вооружены, чем попало, один обрезком трубы, один столовым ножом, а женщина, как-то прибившаяся к ним, вообще сжимала пластиковую ножку стула - смех сквозь слезы, повредить пилотский скафандр подручными предметами нереально. Благо, злости и ненависти хватило с запасом, с таким запасом, что разорвали бы скафандры голыми руками. Всеобщая молитва устремлялась к небесам: «Боженька! Пусть они только высадятся! Пусть они только высадятся…»
С того момента, как последний корабль рыцарей покинул доки прошло больше пятидесяти минут. Последние защитники форта с каждой минутой нервничали все больше – дарилльцы должны были высадиться уже более получаса назад, а их все нет и нет. «Быстрее, Боженька, я так устал ждать…» - молился вмести со всеми Шевченко, мысли о том, что дарилльцы не сядут, а просто расстреляют форт из космоса, он не допускал – «Не может быть, чтоб нам так не повезло. Не может быть, чтобы Боженька нас бросил, и не позволил нам убить, хотя бы одного дарилльца!».
Беспокойные мысли прервал раздавшийся из динамиков и уже хорошо знакомый всем голос Константина. Он нарушил последний приказ Солода, и просидел все это время в командном центре, наблюдая за картиной боя. Каким-то образом разобрался в сотне кнопочек и переключателей, и научился включать общую трансляцию. Во время первых минут боя его голос довольно подробно рассказывал обо всех перипетиях. Он замолчал более сорока минут назад и с тех пор не произнес ни слова, Шура сделал вывод, что рыцарей просто добивают, и шахтер не хочет расстраивать этим сообщением оставшихся.
- Дарилльцы перестали атаковать! Рыцари идут на посадку! Ура! Техники, вы же соображаете, дайте в доки атмосферу и «тяжесть»… Может, помощь нужна… - Константин даже не понимал, насколько он прав.
Шевченко выскочил из закоулка и помчался по коридору в сторону дока изо всех сил. «Я то, уж точно знаю, где находится пульт управления «тяжестью» и как им пользоваться. Я высококлассный специалист, все свободное время проводящий за учебниками! Это вам, не какой-нибудь «салажонок», умеющей только замерять напряжение в сети. Ха! При желании, я могу даже собрать установку «тяжести» собственными руками! Не отвлекайся. Быстрее, еще быстрее…».
Константин забыл отключить микрофон, и из общей трансляции слышались какие-то неразборчивые голоса и звуки.
- Кх, кх, - общая трансляция закашляла вместе с шахтером. – Ну… Я не совсем разобрался во всех этих циферках. Тут показателей сотни, но вроде бы… Для всех желающих. В общем, насколько я понимаю, рыцарей возвращается пятьсот сорок три… Это получается, получается… Да, дайте калькулятор кто-нибудь. Получается… Получается, пять тысяч шестьсот двадцать восемь погибло… Вот. Ого…
Когда Шура услышал эти цифры, что-то хлюпнуло и оборвалось у него внутри. Ноги подкосились, и он рухнул на колени. Практически весь флот погиб. Ужасно. «Гад! Ты вообще не ждал, что кто-то вернется! Радуйся, что еще есть, кому умирать за тебя, идиот!..» - но ноги отказывались слушаться, несмотря на ругань в свою сторону.
Из трансляции раздался незнакомый женский голос.
- Костя, да скажи, сколько дарилльцев сожгли!
- Да не знаю… Какая-то неимоверная цифра получается… Ладно, ладно, не орите на меня!.. Я не уверен. Что-то вроде… Двадцать три восемьсот… Да, отстаньте вы от меня!
Первобытный вопль вырвался у Шевченко, и он единым движением подскочил на ноги, бросился к пульту. «А-а-а! Не зря! Не зря…»
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 11, продолжение)
В первом доке творилось что-то невероятное, все, абсолютно все гражданские прибежали встречать остатки рыцарского флота. Помещение полностью заполнилось людьми, не оставив кораблям места для посадки.
- Выходите, выходите! Куда им садиться?! На ваши головы! Идиоты! Вон отсюда! – надрывались в крике техники.
Крики никто не слышал, слишком в приподнятом настроении находились люди. Не напрасно они умрут здесь, пускай даже форт сожгут из космоса и превратят в раскаленный кусок камня вперемешку с металлом и человеческим белком , пускай не подпустят беженцев к дарилльской крови, пускай. Дарилльцы заплатили за это полную цену, и эта мысль согревала тысячи сердец.
Толпа отпрянула к выходам только когда засветились красные маячки и распахнулись ворота шлюза, в док входила первая «цешка». Двадцати пятиметровая громадина, величаво вплывая внутрь, напугала людей, и они побежали. К счастью, в назначение первого дока входил и крупный ремонт кораблей – док был оборудован громадными техническими створками и люди смогли покинуть помещение, никого не покалечив.
За первым истребителем потянулась показавшаяся бесконечной череда кораблей. Пилоты заметили, что их встречают и садили корабли прямо на днище, под радостные вопли людей. Иногда крики радости сменялись разочарованным «Ух!» - у некоторых пилотов заканчивались силы, и они не могли гладко посадить корабли в условиях «тяжести», многотонные машины со страшным хрустом и треском падали с небольшой высоты.
По общей трансляции зазвучал голос Константина.
- Все! Сели все! Доставайте пилотов.
Люди вбежали несколькими громадными ручьями в помещение и быстро заполнили все пространство между кораблями. Пытались голыми руками открыть входные створки кораблей.
- Внимание! Внимание! Я все вижу! – надрывались динамики. – Все внимание на большой корабль. Таких всего три. Он стоит справа. С двумя такими здоровенными крыльями! – Костя увидел, как люди машут руками в камеры, мол, нашли, вот он. – Достаньте пилота из этого корабля. Быстрее. Доставайте пилота оттуда. Это Солод! Пусть он отдаст распоряжения! Достаньте командира! Он скажет, что нам делать!
Не успели створки входного люка корвета открыться, как внутрь бросились люди. Буквально две секунд, они пробыли внутри корабля и уже выносили Жака Сергея на руках.
- Это он?.. Он?.. Сидел в пилотском кресле… Непохож вроде…
Адмирал был уже пожилой человек, и долгий огневой контакт подействовал на внешний вид очень сильно. Внес разительные перемены. Если до того, видеть только фотографии, то и не узнать. Над пилотом нависали лица.
- Солод? Ты Солод? Вице-адмирал?
- Я…
- Что нам делать? Какие приказы? Указания? Что нам делать?
Жака Сергея передавали по рукам, вытаскивая поближе к выходу. Сотни рук тянулись к нему, все хотели прикоснуться к своему командиру. Именно его воля и бесстрашие защищало этих людей, именно он их не бросил, остался до конца, не увел рыцарей, оставив людей на растерзание, именно его волей были уничтожены все слабые духом и предателем. Он стал настоящим героем и знаменем для этих людей.
- Всех рыцарей в душ и спать… Что дарилльцы?
Из уст в уста передавали люди его слова, слово за словом передавалось по цепочке, становясь все громче, громче, пока хором не начали повторять
- И! Спать! Что! Дарилльцы!
Слаженный рев многотысячной толпы эхом разносился по помещению. Динамики донесли ответ Константина.
- Расчищают новый проход.
- Будите через три часа… - Солод замолчал, собирая все мысли в кулак. Напряжение боя оставило его вместе с удачной стыковкой, и сознание уплывало в темную даль. – Я все придумал. Проломите стены. Пробейте проход из первого дока в третий. Сквозь астероид. Так, чтобы прошел корабль. Мой.
Он провалился в сон без сновидений. Люди, стоящие над ним, повторяли его приказ: «Проломите. Стены… Сквозь. Астероид…»
Спустя три часа три выживших командира рыцарей собрались в командном центре форта Герсен. Когда вошел Годлесс, Жак Сергей вздохнул с облегчением, Костя сообщил ему, какие корветы вернулись, и он знал, что Иван выжил, и все равно пока не увидел собственными глазами – переживал.
- Да, сынки… Если кто и мог выжить в этом бойне, то только вы.
- Недаром, Жак Сергей учил вас столько лет. – вставил Мазеев пришедший вместе с командиром.
Иван с Майклом переглянулись и согласно кивнули.
- Старались, мать его так… - высказался Годлесс. – Сейчас бы водочки.
- Отдыхать будем после смерти. Пока не расслабляйся, для нас все еще только начинается. У меня возникла одна идея… Нехорошая идея, потому что, выполнять большую часть придется цивильным.
Солод вопросительно взглянул на шахтера.
- Мы готовы. Готовы умереть. Даже маленькие дети все понимают…
Жак Сергей молчал, собираясь с мыслями, и переживая внутреннюю борьбу. Он опять собирался подставить под огонь невинных, и сама мысль об этом была ему неприятна. Он презирал себя.
- План таков. Через час дарилльцы расчистят новый проход. У врага есть чуть больше пяти свежих флотов. Больше тридцати тысяч машин. Какой-либо значительный урон мы им нанести не сможем. Я же хочу убить как можно больше! Как можно больше. – Солод дождался общего согласного кивка, и пробормотал себе в усы. - Хотя еще больше, я хочу убить Черешнева. Почему я не убил его тогда?.. Не знаю.
- Потому что, вы не хладнокровный убийца, Жак Сергей. Вы убиваете только в бою. – ответил Ань Тонг.
- Ух, ты! А как было дело? – перед Костей открылся кусочек жизни высшего общества.
- Было дело… Командир, не отвлекайтесь, рассказывайте план.
- Мы имеем единственный резерв. Это беженцы, гражданские. Черт побери… Они здесь на астероиде. Значит и враг должен прийти сюда. Мы его заманим в коридоры форта Бор, и здесь вы начнете убивать дарилльцев, Константин. – Жак внимательно посмотрел на шахтера. - Все корабли рыцарей по пробитому вами проходу уйдут в третий док. Вы обвалите проход и все подходы к доку. И громогласно объявите о сдаче по общей волне.
- Они поверят? Не расстреляют из космоса? – глаза Константина разгорались.
- В качестве доказательства, вы передадите видео-картинку с нашими телами. Я научу.
- Как с вашими телами? Не понимаю… Мы что, убьем вас, чтобы заманить врага?
- Нет, это будет фикция. Монтаж. Мы сделаем этот ролик за пятнадцать минут. Посмотрите на расшифровки телеметрии. – Солод махнул рукой на какой-то из экранов. - В составе дарилльского флота есть сорок грузовиков. Смело можно предположить, что они надеются на добычу и захотят взять вас в плен. Тридцать тысяч рабов это громадные деньги. На рыках Даралла порядка ста миллионов. Хороший куш, думаю, они купятся.
- Вы хотите, заставить их высадится в форт? Чтобы началась резня?
- Да. Я хочу заставить высадиться, как можно больше. Когда они прекратят посадку, вы подорвете доки. Взрыв сам по себе похоронит в руинах множество кораблей и пилотов. – Жак поднял глаза к верху. - Дай Боже, чтоб побольше! Мы будем на кораблях в третьем доке, как только вы взорвете доки, мы стартуем и пойдем убивать оставшихся на орбите. В надежде убить хотя бы равное нам число…
- Но, чем же мы будем взрывать? Такие объемные помещения…
- На складах осталось почти триста тысяч ракет. Беретесь, Константин?
- Черт побери! Конечно, берусь! Я слышал рассказы о том, что на Земле охотились за дикими зверями. Один на один, представляете? Один против тигра. А то был дикий зверь, весом под пять тонн! Предки не боялись и дрались всего лишь с ножом в руке… Так вот, после взрыва доков мы устроим настоящую охоту. На диких зверей. Ура!
* * * * *
«Проклятый голос! Что это за человек? Что за демон?..» - Рафата била крупная дрожь, испуг все никак не проходил. С момента того самого разговора прошло более трех часов, а страх все не покидал тело. Заставляя мысли разбегаться и перепрыгивать с одного на другое, и не позволяя сосредоточится.
За это время, дарилльские флота успели расчистить от обломков новый проход, и замерли в ожидании приказа командующего. Можно было начинать обстрел форта, но Кори было не до того.
- …Кто же это? Джуз, я не понимаю. Какой-то, никому неизвестный пилот приказывает флотам и те готовы сжечь меня. Убить сына Верховного Владыки. Кто этот человек? Он заставил меня испугаться! И даже… - на этом месте Рафат резко закрыл рот рукой, не хватало еще рассказывать о своем позоре.
- Я не знаю, господин, и никто из командиров, не знает. Верно, говорю. Этот голос слышали все пилоты. Говорят, что не только сегодня, но и ранее. Во всех крупных битвах, на общефлотской волне звучал этот голос. И даже… Простите, я просто пересказываю, один из пилотов говорит, что подобный голос слышал его дед при Козьей Голове. – Беллачи немного замялся, понимал, что говорит нереальные вещи. - Мистика какая-то. С таким же успехом можно поверить во все, что угодно. Даже в духов оберегающих пилотов…
Рафат только раздраженно отмахнулся рукой. Он, как и любой человек связанный с флотом, слышал эти несусветные рассказы пилотов, о возникающем во время битвы голосе. К сожалению, эти голоса никогда ни на что не влияли, не решали исхода битвы, не помогали даже советом. Собственно полная бессмыслица. Исключительно один раз в жизни, ему захотелось поверить в существование этих голосов. То ли одиннадцать, то ли двенадцать лет назад, еще совсем мальчишкой, Беллачи повел его посмотреть на Эдварда Марию Торсо. Либертанского вожака, добровольно сдавшегося в плен. До пленения это был кошмарный человек, одно лишь его имя наводило ужас на пилотов Маилской области. Они даже дали ему прозвище «Пес», в честь легендарного злобного животного с Земли. Во время встречи, старик не произвел на молодого Кори никакого впечатления, просто очень старый и очень больной человек. Его даже не хотелось пожалеть, он вызывал лишь отвращение своим старческим слабоумием. Когда же посетители уходили, старик до этого лишь мямливший, что-то невразумительное, заявил абсолютно ясным и молодым голосом: «Рафат, проклятое семя. Берегись рыцарей. Настанет день, и в наушниках ты услышишь голос Белла Донны. И ты умрешь, умрешь в муках, я обещаю…». Он бросился расспрашивать, но старик опять впал в маразм, и шепелявил что-то несусветное. Тот случай был самым ярким впечатлением Кори о духах оберегающих пилотов.
К Кори подошел помощник, молодой офицер, даже не догадывающийся, что этого похода ему не пережить. Рафат просто не мог оставить в живых ни одного свидетеля своего позора.
- На общей волне вас вызывает форт Герсен.
Вот так новость, хорошая новость. Наверняка Солод хочет предложить переговоры. Рафат тут же решил, что откажет, чего бы тот не попросил. Хитрая бестия, решил начать переговоры, когда флота приготовились обстреливать форт. Ню-ню.
- Включи конференцсвязь со всеми адмиралами. – спустя мгновение на экранах появились лица командующих флотами.
Кори сообщил о вызове с форта и попросил адмиралов быть максимально внимательными, ко всяким мелочам и приготовился к разговору. Каково же было его удивление когда, он получил видеосигнал с форта, и на экране возникло совершенно незнакомое лицо. По памяти он не мог назвать этого командира рыцарей.
- Э-э. Здрасьте. Меня зовут Константин.
Произнесло лицо, обыкновенное лицо рядового рабочего с шахты. Туповатое, но с какой-то затаенной хитринкой, по твердому убеждению Кори, эти рабы из «вольных» всегда готовы украсть все, что плохо лежит.
- Чего тебе надо, раб?! – дариллец решил сразу поставить на место переговорщика.
- Господин. Мы тут решили сдаться… Вот… Нас более тридцати тысяч и мы не хотим умирать…
В ответ Рафат только рассмеялся, Солод хочет словить его в элементарную ловушку. Недаром говорят, что наглость второе счастье. С ним этот фокус не пройдет!
- Не смеши меня! Я тебе не верю.
- Мы убили всех пилотов. Мы открываем все доки, можете садиться…
Раб махнул рукой и действительно в форте одновременно открылись ворота всех доков. Без всяких приказов, дарилльские адмиралы зашевелились, отдавая распоряжения и готовясь к возможной неожиданной атаке.
- Покажи мне тела мертвых пилотов. – все еще не доверяя произнес Рафат.
- Сейчас секундочку, я еще не совсем справляюсь с этой техникой…
Через пару секунд, показалась картинка. Громадное помещение завалено трупами в пилотских поддевках, все в крови и каких-то желтоватых брызгах… Словно прочитав подозрительные мысли Рафата, незнакомый человек подошел к одному из трупов и перевернул его, показывая камере лицо - это был Жак Сергей Солод. Абсолютно мертвый и недвижимый, с громадной рваной раной в груди. Человек даже пару раз пнул его ногой по ребрам, тот не пошевельнулся в ответ… Звук вместе с видеосигналом не поступал, но дарилльцы по напряженному лицу человека увидели - он прислушивается к чему-то. Потом человек посмотрел на камеру, и равнодушно пожав плечами, достал из-за пояса пистолет и несколько раз выстрелил в бездыханный труп Солода.
По конференцсвязи пронесся удивленный шепоток адмиралов. Шепоток напомнил Кори, что не мешало бы посоветоваться с ними.
- Оставайся на связи, раб! Скоро я свяжусь с тобой и дам ответ. – Кори отключился от общей волны. – Адмиралы, ваше мнение?
Несколько минут, продолжалось горячее обсуждение вопроса и мнение разделились. В принципе подобное видео специалисты могли состряпать за полчаса. Итог обсуждению подвел Беллачи.
- Господин. Наше мнение таково. Боги к нам благосклонны, рабы сделали за нас всю грязную работу. Теперь можно высаживаться и грузить рабов. Но, следует проявить и здоровую осторожность. У этого подонка, я имею в виду Солода, хватит упрямства убить самого себя, лишь бы заманить нас в ловушку. Мы все прекрасно помним, что остатки либертанского флота садились в один док. Разумно будет провести ракетную атаку, сквозь раскрытые шлюзовые ворота, общим числом с полтысячи ракет. Тем самым мы в любом случае уничтожим корабли. И затем спокойно стыковаться. Думаю, все адмиралы поддержат меня. Кстати один из малых доков не открыл ворота. Может быть опасность там, но как я уже говорил, тольсцы не пришли, а в столь малом доке поместятся не более тысячи машин.
«Да только так. Чрезвычайная осторожность и еще раз осторожность. Постепенно, шаг за шагом и мы получим этот форт» – размышлял Кори. Как многому предстоит ему научится у своих адмиралов и какая жалость, что никто из них не переживет этот поход! Наверняка и Беллачи тоже. Всему чему мог, он уже научил и Кори нуждается в более талантливых учителях. Тем более именно Беллачи допустил ошибку, предполагая прорыв, оказавшийся ловушкой. Прощай, дядя Джуз.
- Чжоу, атакуйте ракетами док, в который садились корабли либертанцев. - Адмирал согласно кивнул, и отдал какие-то распоряжения.
Сотнями мелких искорок, вылетели ракеты из кораблей и понеслись в беззащитно открытые ворота дока. Неслышимые взрывы разнесли и ворота и все, что было внутри. Весь астероид вздрогнул от этого взрыва, украсившего его новой диковинкой. На месте дока осталась лишь неглубокая воронка, продолжавшая отсвечивать раскаленным металлом.
- Эй, раб! Как там тебя. Еще не передумали сдаваться? – в голосе Кори зазвучало торжество, наконец-то он избавился от этой либертанской язвы, разъедающей его душу.
- Э-э, господин, зачем вы нас убиваете?.. В смысле нет. Нет, господин, как можно? Не передумали…
- Почему не открыты ворота третьего дока?!
- Они были повреждены во время боя, и мы не знаем, как их починить. Знали техники. Но они защищали пилотов, и нам пришлось их тоже… Убить. В третьем доке никого нет, я могу вам передать сигнал камер из третьего дока…
Пошла картинка, это действительно был третий док, на стенах и воротах была нарисована белой краской громадная цифра «три», и там никого не было. Вообще. Даже ни одного человека. Только красное, тусклое аварийное освещение.
«Вот и все! Это победа!» - подумал Рафат, какое странное чувство охватило его. Совершенно не так он представлял себе все. А все закончилось очень хорошо, потери всего лишь в полтора раза превысили допустимые, и после серии объяснений с отцом, он выставит ситуацию в выгодном для себя свете. Конечно, хитрые либертанцы, сумели воспользоваться ситуацией, и это послужит хорошим уроком для будущего начальника генштаба. А о том, что рыцарей было не намного меньше десяти тысяч, сказать будет некому. Все к лучшему.
Адмиралы поздравляли самих себя и его с чудесной победой. Настоящий триумф. Они победили, пусть и ценой неимоверных потерь, но победили.
- Господа адмиралы, поздравляю вас с победой. Благодарю за службу. Аслан! Чжоу! Улла! Беллачи! Вы стыкуете свои флота к форту. За погрузку рабов отвечает Улла. Имущества – Беллачи. Я со своим личным флотом остаюсь на орбите станции. Еще раз всем спасибо!..
Пятьсот сорок три рыцарских корабля зависли в третьем доке. После того, как обвалили сквозной проход и все коридоры, ведущие к доку, рыцари оказались полностью отрезанными от станции. Оставался единственный выход - только в ворота и в космос. В битву с многократно превосходящим противником. В самую смерть.
Несмотря на предстоящее, на душе у рыцарей было легко и радостно, четыре часа назад, они пошли в бой, с желанием умереть, но по желанию Боженьки, жизнь продлилась, и он предоставил им возможность сжечь еще нескольких ненавистных дарилльцев. Все хорошо, все к лучшему, чего еще они могли пожелать?
Солод разглядел, как ощутимо затряслись стены дока… Бросил взгляд на экран – нет, дарилльцы еще не начали высаживаться. Значит не зря, он приказал пробить сквозной проход. Рафат решил предохраниться, и разнес ракетами первый док сквозь открытые ворота. Жак Сергей довольно ухмыльнулся, ему было приятно, что он сумел в очередной раз надуть врага. Старая гвардия все еще в строю, и никто не смог просчитать его ходов. Ну… Где же вы? Прошло целых три минуты после ракетной атаки, а дарилльцы все не сдвинулись с места, не пошли на посадку…
Наконец-то.
- Движки, на прогрев. – приказал он рыцарям и выхлопные сопла одновременно засветились «холостым» огнем.
Теперь самое важное - ждать. Ждать пока, дарилльцы сядут, и Константин примет решение подрывать доки. На экране пошли на посадку четыре из пяти вражеских флотов. «Как удачно!.. Отсюда уйдет не больше половины. Хорошая будет у нас смерть! Прославленная в веках…» - в глубине души Жак не рассчитывал, что цивильные смогут перебить всех приземлившихся дарилльцев, хотя и сознательно внушил подобную уверенность Константину. А Костя в свою очередь сумел передать уверенность в собственных силах остальным. К несчастью это невозможно - победить двадцать четыре тысячи вооруженных автоматическим оружием и одетых в скафандры пилотов, гражданские не могли, не при каких обстоятельствах.
В разговоре с шахтером Солод не упоминал об этом, слишком велика была его ненависть к дарилльцам. Хотел только чтобы, они убили как можно больше, хотя бы пять тысяч пилотов, а рыцари в свою очередь убьют как можно больше. Либертанцы и так сделали сегодня невероятное. Для гражданских он поставил же воистину задачу достойную богов.
«Сегодня, черный день для дарилльцев, такого разгрома, они еще не знали. Мы сильно помогли братьям, им будет легче…» - все метки стыкующихся кораблей исчезли, а значит они внутри каменных стен форта, экранирующих радары. Мысли быстро переключились в другом направлении: «Чего же ждет Костя? Быстрее, Костя! Пока еще пилоты последнего флота не повылазили из машин!..», и словно в ответ ощутимо закачались стены. «Дело сделано. Ну что, на старт?» - спросил он сам себя.
Внезапно произошло Чудо. Один раз в жизни ему уже приходилось бывать свидетелем подобного Чуда. Давным-давно, двадцать пять лет назад… Так давно это было, и столько всего произошло с тех пор, что он уже почти забыл. Почти… Всеми чувствами он ощутил, постороннее присутствие. Женщины.
Она подошла к нему и положила теплую руку к нему на плечо. Как будто не было никакого скафандра! Он ощутил, как к уху прикоснулись мягкие женские губы и прошептали…
- Подожди… Один час… - и в ноздри ударил чудесный аромат.
Все пропало. Пропало ощущение присутствия. И только давно забытый, чудесный и волнующий запах продолжал витать вокруг…
Он зажмурил глаза от удовольствия, пытаясь сохранить подольше это бесподобное ощущение. И чувствовал себя молодым и счастливым: «…Донна... Приходи ко мне чаще…»
Его отвлек голос Мазеева в наушниках.
- Эй, командир. Вы там не заснули? Ждем команду.
- Нет, Эрнест, не заснул. Стартуем, через пятьдесят девять минут - ответил Жак с необыкновенной теплотой в голосе. Он был счастлив, и почему-то твердо знал - сегодня он не умрет.
* * * * *
Выбиваясь из последних сил, они бежали по коридорам форта Герсен. Спасались бегством. Как ни хотели того Костя и Шевченко, охоты на диких зверей не получилось. Скорее получилось совсем наоборот. Как только были взорваны приемные доки, похоронив внутри себя все дарилльские корабли, враг начал отстреливать беженцев сотнями.
Дарилльцы имели опыт зачисток астероидов, и планомерно наступали, беженцы же опыта обороны не имели и в течении первых десяти минут, коридоры форта украсились тысячами трупов. Правда, теперь их нельзя было назвать невинными, они честно пытались убивать противника, но получалось это крайне плохо. За каждого дарилльца они отдавали двадцать своих жизней. Может быть даже больше, но Константин не знал статистики боя.
Знал только одно, он два раза собирал довольно внушительные группы для оказания сопротивления, и все два раза только он один оставался в живых и убегал по коридорам под свистом пуль. Во время последней попытки, он убежал вместе с прибившимся техником, молодым чернявым парнем, понравившимся ему. Тот представился, как «Шура Шевченко, техник по обслуживанию кораблей, высочайшей квалификации, прошу любить и жаловать». Теперь они убегали вместе, под неотстающий стук магнитных подковок пилотских ботинок.
В боку кололо, дыхания не хватало, и сил не осталось – проклятый возраст давал о себе знать, и за очередным поворотом Костя рухнул на пол, глубоко разевая рот.
- Бегом! Бегом! Без остановок! – закричал на него Шевченко, хватая за рукав.
Костя мог только с завистью посмотреть на молодого парня, долгий быстрый бег никак не сказался на нем. Дыхание сбилось еле-еле – грудь вздымалась все также ровно и спокойно.
- Не могу… Устал… Убегай сам…
- Ты совсем обалдел! Дай мне пистолет! – Шура протянул руку.
«Ну и правильно. На … , мне пистолет? Все равно дальше бежать не смогу. Пусть сам уходит…» - отрешенно подумал Костя, прощаясь с жизнью. И с чистой совестью протянул свой пистолет, в обойме оставалось всего пяти патронов.
Шевченко, не оправдал его ожидания. Вместо того, чтобы убегать, спасаться бегством, он улегся на пол и, вытянув руки с оружием, не отрываясь, целился в проем. Вот-вот из-за поворота покажутся дарилльцы. Шаги приближались.
- Сейчас мы их всех поубиваем. – спокойно заметил техник.
Из-за угла выскочил человек в дарилльском летном скафандре с автоматом наперевес и мгновенно дал очередь вдоль коридора. Шуре просто повезло, реакции не хватило выстрелить первым, зато очередь прошла гораздо выше головы. Дариллец никак не ожидал, что он будет лежать на полу.
И Шевченко начал стрелять в ответ. Первая же пуля попала дарилльцу в грудь, и он умер, а Шура все не мог остановиться, и нажимал скобу до тех пор, пока автоматически не выпала опустевшая обойма. Техник был перепуган, все-таки, он никогда не воевал и не представлял себе, как это стрелять в живого человека.
- Ч-черт побери… - зубы стучали.
- Идиот, подхвати автомат! – закричал на него Константин.
Его прервал шквал выстрелов из-за стены, дарилльцы вели истеричный огонь по видимой из-за угла части стены. Каменная крошка завизжала рикошетом по коридору.
- Автомат! Автомат!
Шура прекрасно видел автомат, мертвый пилот все еще удерживал его за рукоять, не выпуская из руки. Расстояние всего лишь два метра, но под таким огнем добраться было невозможно – его пугали выстрелы, он весь сжался в комочек, под казавшимся бесконечным звуком выстрелов. Умом он понимал, что попасть в него из-за угла невозможно, но инстинкты твердили только одно: «Мама! Боженька, пронеси! Мама! Боженька пронеси!». Дарилльцы вели непрерывный огонь не больше двадцати секунд, ему же показалось, что прошла вечность. Внезапно выстрелы прекратились, и он расслышал металлические звуки – пилоты перезаряжали оружие.
«Автомат!» - пронеслось в мозгу, и он рванулся к нему в одном слитном прыжке с земли, вытянув руки и… Приземлился удачно, сразу же схватив оружие. И вот, когда уже отталкивался ногой, пытаясь скорее скрыться, кто-то начал стрелять -одна шальная пуля прошила ему ступню.
- А-а-а-а! – он по инерции упал за стену, скрываясь от взглядов дарилльцев. - А-а-а-а!
Боль была невыносимой. К раненному подскочил Константин и рывком оттянул его, подальше от поворота.
- Жив? – спросил Костя, отбирая автомат
- Не знаю, мать … …! А! Ё! Больно-то как… - в глазах Шуры стояла невыносимая боль.
- Не ори! Жив, и то хорошо! Отползай подальше…
Приказал шахтер, а сам занял ту же самую позицию, что и Шевченко раньше - лежа на полу, прижавшись к ближней стенке. Дарилльцы огонь не вели, и это страшно нервировало Константина. Ему ведь так понравилась идея Шуры, вести огонь, лежа на полу, а никто не выходил - не торопился быть убитым. «Скорее всего, готовят какую-то гадость…» - успел подумать он. И точно, как раз на уровне его лица в сантиметрах тридцати от пола показался ствол автомата. Костя опешил, получается, кто-то точно так же лежит за стеной, всего-навсего в полуметре и ждет пока они сунуться под выстрел… Нет, не лежит, не ждет! Ползет. Ствол выдвинулся еще чуть-чуть вперед.
И шахтер сделал то, чего сам от себя никак не ожидал. Левой рукой бросил цевье своего автомата… И схватился за этот выдвигающийся из-за стены ствол и дернул. Дариллец явно не ожидал подобного, и без всяческого сопротивления выпустил из рук оружие. Константин с такой силой дернул за автомат, что тот полетел далеко ему за спину. И упал крайне неудачно - зацепил раненую ногу Шевченко. По коридору опять понеслись его проклятия.
Костя подскочил на ноги, и начал отступать вдоль стены удерживая проход на прицеле, пока не уперся в лежащего техника.
- Вставай. Как хочешь. Можешь хоть ползти! Мы уходим… - не оборачиваясь, произнес он, как можно тише.
В ответ послышался прерывистый голос Шевченко, перемежающийся матами.
- Не могу. … Нога насквозь… Я не встану на нее…! - глаза наливались слезами бессилия.
Костя сделал шаг назад переступая техника, и уселся на корточки рядом, не спуская взгляда с прохода.
- Ну же, Шура! Ты же мужчина! – он дал короткую очередь в направлении поворота. Не давать спуска, дарилльцам, пусть не расслабляются.
Поток ругательств Шевченко начал прекращаться. Все лицо было в поту, зубы выстукивали лихорадочный ритм.
- Костя… Я знаю, что надо делать… Надо поставить реакторы на разгон… Взлетит весь астероид. Вдребезги…
Шахтер растерялся, он даже не подумал об этом, а ведь это был самый лучший, самый верный вариант. Общая могила и для беженцев и для дарилльцев. Хороший вариант. «Почему же Солод, об этом не подумал? Ведь именно так, рыцари взорвали Парчи. Почему? Старый идиот! Пожалел нас. Хотел оставить нам хоть какой-то выбор, даже рабство - не смерть. Зачем? Жалостливый старый … , …!»
- Я не техник, я всего лишь простой шахтер. Комбайнер… Я не смогу этого сделать, просто не умею, не знаю! А вот ты можешь! Так, что поднимайся! – он добавил еще одну короткую очередь.
- Сможешь. Ты сможешь. Я не встану… Я научу тебя… в реакторной, ищи шкалы, должна быть надпись – «Глубины погружения сердечников», под ними рукоятки, ты должен перевести их в максимальное положение, через восемь минут все пойдет в разнос… Невозможно остановить. Беги! Беги…
- Ать, черт! Ладно, держи автомат. Будешь сдерживать. Пока есть патроны… - внезапная мысль пришла ему в голову. -Скажи мне техник, ты что специально вел нас к реактору? Сразу придумал?
- Да! Ой, мамочки, как больно… Беги же! Беги!..
Константин крепко сжал руку Шевченко, и посмотрел в глаза раненному.
- У меня просьба. Займи мне хорошее местечко у Бога. Скоро увидимся. Хочу с тобой поговорить по душам. В спокойной обстановке.
И побежал по коридору, быстро как мальчишка, будто сбросив груз, всех сорока прожитых лет. Шура улыбнулся дрожащими губами.
- Не вопрос… - из глаз брызнули слезы.
Это боль доконала его, боль и осознание своей близкой смерти. Ах, как хотелось бы еще пожить! Еще совсем не пожил. Еще не доучился, не допил с друзьями, не долюбил девочек, не растил сыновей, не плакал по отцу и матери… Как много он еще не успел! Как много. Только сейчас, он полностью понял весь ужас предстоящей смерти. Даже, когда бежал по коридорам форта в надежде достичь реакторной, он не осознавал близость собственной смерти, а сейчас осознал. Понял. Вник.
- Будь мужчиной, будь мужчиной… - твердил он сам себе.
Он перевернулся на живот, в каждой руке по автомату, упер рожками в пол и заорал, надрываясь, всаживая в свой крик всю свою боль и ненависть.
- Ну! …! Идите ко мне! Я один! Идите ко мне!..
Они подошли к нему, когда он был еще жив. Его выстрелы не зацепили никого, даже не царапнули. Держать в каждой руке по тяжелому автомату и вести прицельный огонь, дрожащими от боли руками невозможно. Он не попал ни в кого. И они спокойно подошли к нему, зная, что обоймы опустели. Из всех повреждений, лишь у одного треснуло стекло шлема – случайный рикошет каменной крошки.
Пинками его перевернули на спину, под бесконечную ругань и проклятия.
- Ты был один? Нет? Кто еще? Где? Куда ушли остальные?
- На …! …!!!
В тот же момент его ударили прикладом по лицу… И он умер. Осколок лицевой кости вошел в мозг. Дарилльцы не поняли этого, не обратили внимания. Один из них поднял пистолет и выстрелил Шуре в голову.
|
|
|
|
Ev. Ponomarchuk
296 EGP
Рейтинг канала: 4(65)
Репутация: 64
Сообщения: 257
Зарегистрирован: 06.07.2006
|
|
(глава 11, окончание)
* * * * *
Когда защитники форта подорвали доки, нервы Рафата не выдержали. Это была катастрофа. Конец. Он начал биться головой о стены рубки. «Все потеряно! Пилоты заперты внутри! Корабли взорваны и разрушены, нужно подгонять специальные грузовики, бурить скважины, вызволять пилотов! Отец не простит мне этого, потерю такого количества кораблей, да еще и не в бою, он мне не простит! Никогда! Никогда! Никогда…» - он продолжал биться головой о стены.
Боль и заливающая глаза кровь его немного отрезвили. «Чтобы сказал, дядя Джуз? Чтобы он сказал? Дядя Джуз, тебя зарежут грязные рабы в коридорах форта. Он бы мне сказал – успокойся! Думай головой! Ты жив, значит не все потеряно!».
В момент полной растерянности некстати подошел помощник.
- Какие будут указания командир?
- Еще один урод! Не действуй мне на нервы! – Кори выхватил пистолет и начал стрелять в грудь помощника.
Грудь разворотило выстрелами, ни в чем не повинный человек мгновенно умер. «Отец меня не простит никогда!» - Рафат с удивлением разглядывал пистолет в своей руке. Что же делать? Мысли метались, никак не собираясь вместе. Он тяжело упал на сиденье, все еще продолжая сжимать в руке пистолет.
Так он и просидел целый час, разглядывая пистолет и вздрагивая от страшных картин, всплывающих в мозгу. Ясно видел все ужасные наказания, которым подвергнет его отец. Владыка не позволит ему просто умереть, из его смерти он сделает поучительное представление для остальных детей. Смерть его будет мучительна и очень, очень длительна. Все родственники соберутся посмотреть на его казнь, никто не откажется, всем будет крайне интересно. Кори слышал голос своего отца: «Посмотрите дети. До чего дошел ваш брат. Ая-яй! Как нехорошо… Какое наказание вы предлагаете для него? Почему же вы молчите? Берите в руки дубинки, и для начала избейте его, до потери сознания…». Сестры будут просто прикасаться к нему резиной дубинок. Но младшие братья не упустят своего, совсем не упустят… Кори уже сейчас вздрагивал от будущих ударов. И когда он будет еле жив, от побоев, настоящий полутруп, отец пригласит своего личного врача, ему вколют какую-то гадость для остроты ощущений, и приглашенные профессионалы начнут его калечить… Ужас.
Страшные мысли прервал голос, пришедший на командной волне.
- Командир! Почему вы молчите? Из третьего дока выходит флот рыцарей! – Кори с трудом узнал голос начальника штаба его личного флота.
«Где?! Где?!» - судорожно заметался взгляд в пространстве голокуба. Из третьего, ранее закрытого, дока ровными рядами выходили корабли с маркировкой порта Либертан. «Все…». Он забыл все. Забыл, что кораблей рыцарей всего лишь чуть более пятисот, а в его флоте шесть тысяч. Забыл о том, что своим людям надо раздать приказы. Забыл даже жажду жизни.
Помнил только о пистолете в собственной руке… А затем поднял пистолет к виску и нажал спусковую скобу. Пуля легко пробила височную кость, но пистолет был направлен под неправильным углом, да еще и кость… Пуля вышла из глазницы, практически не разрушив мозг. Рафат рухнул на пол.
Но даже через шок и боль, оглушенный и ослепший, ничего не понимая и не осознавая, он услышал. Услышал задорный женский смех.
- Ха-ха-ха! Щенок… Ха-ха-ха! - умирать предстояло еще очень долго.
* * * * *
Майкл вывел свой корвет из дока по команде Солода, он был абсолютно, как-то не нормально, спокоен. Даже не хотел умереть – знал, что умрет. И оставался спокоен. Ничто не могло нарушить его душевное равновесие.
Только где-то сзади, далеко-далеко, зудела мысль: «Почему, Жак Сергей, продержал нас в доке лишний час?». Зная Солода, можно было предположить какую-то каверзу, какую-то особую хитрость, придуманную в последний момент. Очень хорошо, все к лучшему.
- Построение - прямая дельта. Прорываемся к нашим лазерным башенкам. Сквозь дарилльский флот. Основной бой принимаем у башен. Никаких строев. «Карусель». Это последнее сообщение. – отдал приказ Жак Сергей и Ань Тонг почувствовал по голосу, что командир уже вошел в отрешенное состояние. Знаменитый скрипучий голос выдавал его.
Майкл обратился к экипажу.
- Энергетик, отключай «тяжесть». Стрелки! Не ловить мои цели. Выбирайте свои. – и набрал первую боевую скорость.
В течении десяти секунд рыцари выстроили дельту. И шли напролом – прямо на вражеский флот. До огневого контакта оставались считанные секунды…
…Произошло непредвиденное форт Герсен расцвел громадным огненным цветком, разбрасывая в разные стороны осколки. По рыцарской волне побежали вздохи удивления. Эвакуируемые решили проблему дарилльцев раз и навсегда. Пожертвовали собой, отдали тысячи невинных жизней, но решили.
«Храбрецы! «Вольных» никто не остановит! А что же ты думал Владыка, что они добровольно пойдут в рабство?» - Ань Тонга разбирал сумасшедший хохот. – «Теперь умирать будет гораздо веселее! Ха-ха-ха!»
При виде картины взорвавшегося астероида больше половины дарилльцев бросилась врассыпную, нарушив идеальный строй, пройти сквозь который было практически невозможно. Половина флота разбежалась, а оставшиеся, растерянно встретили рыцарей какими-то редкими и неуверенными выстрелами.
Они прошли, прошли сквозь дарилльцев практически без потерь и устремились к своему любимому месту, к спасительным лазерным башням. Развернули корабли и приняли бой…
… Майклу на хвост село целое звено, и как он не старался, стряхнуть их было невозможно, вражеские пилоты были отличными мастерами, настоящие специалисты в пилотировании. Его стрелки работали, как сумасшедшие, поджаривая проходящие машины, но ему никак не удавалось подставить под выстрелы турелей надоедливые «бешки». Он растерялся, будь он на «цешке», они бы не представляли бы ему никакой конкуренции, сейчас же у него сложилось впечатление, что это звено специально тренировалось загонять именно такой тип корветов, как его. Спасительная мысль пришла ему в голову, он вспомнил про лазерные башни. И повел корвет, не маневрируя, прямо на нить лазера, практически под смерть. Лазерный луч задел корабль, индикаторы коротко вспыхнули ярко красным, предупреждая о падении щитов… Но не до конца, он успел вытащить корабль из нити, поля были на пределе, он даже не глядя на индикатор знал это. Преследующие его «бешки» налетели на луч и начали взрываться один за другим. Щиты перехватчиков были десять раз слабее. Ань Тонг захохотал.
- Придурки!
Он вновь вступил в бой, и теперь уже ничто не сдерживало его, за кормой не было опасности. «Веселая карусель! Веселая карусель!» - почему-то билось у него в голове, и он не мог остановиться. Даже в прошлом бою он не дошел да такой степени слияния с кораблем. Кто-то отрешенный в его голове со всей ясностью понимал, что сходит с ума. Сумасшествие рождало очередную легенду. «Веселая карусель! Веселая карусель!..»
Майкл не видел, что рыцари вместе с пушками делают свое дело. Сначала дарилльцев было две тысячи, рыцарей, почти пятьсот, спустя пять минут дарилльцев стало двести, а рыцарей всего лишь пятьдесят… А еще через пять минут все резервы топлива лазерных башен окончились, рыцарям стало нечем прикрываться… И всего два корвета рыцарей сражались против двадцати истребителей.
Ань Тонг чувствовал, что он не успевает. В него стреляли со всех сторон, и он уже никак не мог выйти из под этого огня. Каким-то чудом, он зацепил еще один истребитель, и еще один. И начал терять машину. Секунд пять, как турели замолчали, а это значит, что энергетик отключил от них энергию, отдавая ее щитовику. Вот перестали работать курсовые пушки и погасли все компьютеры - щитовик забрал себе все до последней капли. Все индикаторы силовых полей показывали нули, кроме одного, но и на нем цифра падала с неимоверной скоростью. 25%...5%...0%...
Сзади его обняли руки, он резко обернулся – это Люси подплыла к нему, бросив свой пульт. Каким-то гибким, невозможным в невесомости движением она оттолкнулась, облетела кресло и обняла его.
Корабль даже не вздрагивал – подпрыгивал, плазма разрушала железо. Переборки начали гнуться и… Их обнял плексиглас спасательной капсулы, пиропатроны сработали, и реактивная тяга выкинула из взрывающегося корабля…
…Им повезло - капсулу не зацепил взрыв корабля, не задела случайная плазма, не решил добить дарилльский пилот, не отнесло к вращающемуся острыми гранями обломку, в них не вонзился клочок раскаленного газа.
И они смогли увидеть, как взорвался корабль Ань Тонга и как погибли спасательные капсулы остального экипажа… И как корвет Жака Сергея носится среди оставшихся десяти «цешек». Майкл заорал что-то подбадривающее. Он знал, что Коршун Солода сделан по специальному заказу – корабль был очень медлителен, но при этом имел колоссальные, огромные щиты. Всем сердцем он надеялся, что Жак Сергей успеет погубить хотя бы половину.
Люси прижала стекло своего шлема к его, в капсуле облившей общую фигуру было так тесно, что не возможно было пошевелить даже пальцем. Она кричала с полной уверенностью.
- Он убьет их! Убьет!
Ань Тонг слышал жену, но не отвечал. Весь превратился в глаза. А посмотреть было на что… Солод давал всем желающим бесплатный урок ведения космического боя. Майкл знал, что как пилот Жак хуже его, а тем более Ивана, нет у него их врожденной реакции и координации действий, нет высокой степени пространственного мышления. Да он был хорош, но далеко не самым лучшим, далеко. И даже самый лучший пилот не вышел бы из подобного сражения живым, даже на эксклюзивном корвете. У него был только один плюс, такой большой, жирный плюс - опыт бесчисленных битв. По огневым контактам Жак Сергей превосходил всех живых и умерших пилотов, за жизнь он дрался полных восемь часов, а следующим из живых был Айзек Мурса со своими пять с половиной часами. Исполинский опыт давал себя знать – ни одного лишнего движения, ни поворота, ни сдвига, корабль идет плавно и ровно. Ни одного лишнего выстрела, Жак вел огонь, учитывая такую мелочь, как время подлета плазмы к врагу и если он стрелял, то попадал. Он просто предугадывал действия противника. Майкл был захвачен этим искусством и не мог отвести глаз.
Дарилльцев стало восемь… семь… шесть… пять… четыре. И они побежали. Не выдержали нервы – рассыпались во всех направлениях. Майкл заорал.
- А-А-А-А-А! – и откинулся, закрыв глаза, сил не оставалось.
Спустя три минуты по волне спасательных капсул пришел сигнал.
- Эй, рыцари! Есть кто живой? – знаменитый голос было невозможно перепутать.
- Есть!.. Я!.. Слава командиру!.. Слава!.. Будь благословен!.. – волна заполнилась криками радости.
- Тихо рыцари. Говорить буду я. Всем оставаться на местах. Сейчас буду вас ловить магнитными защелками. Сколько же вас? Называйте фамилии. Только не вздумайте маневрировать!
- Джу! Романов! Стивенсон! Глок!
Майкл внимательно слушал - в спасательных капсулах было человек сорок. Перекличка прекратилась, а он все никак не мог назваться, от радости спазм сдавил горло. Приходилось заново привыкать к мысли о том, что ничего не закончилось. Что жизнь продолжается
Тишину волны прервал знакомый с детства голос.
- Годлесс, мать …! Угробил я свой корабль Жак Сергей… Прости дурака, обосрался… - Иван полностью остался верен себе и собственному стилю. Не мог себе простить, что не он оказался победившим, не он.
- Майкл и Люси Ань Тонг.
Сообщил в эфир Майкл, и совершенно неожиданно услышал вскрик Солода.
- Слава тебе Господи! Спасибо тебе и ангелам твоим! Все в руке твоей… – раздались всхлипывания, «железный» вице-адмирал расплакался, как юная девушка. Эфир заполнился его рыданиями.
Через несколько минут адмирал немного успокоился.
- Корвет пойдет обвешанный капсулами, просто, как Годлесс цацками. Так что терпите рыцари. Выходить из капсул будете аж на первой целой станции.
Когда корвет Солода прицепил к себе магнитами, капсулу с Ань Тонгами, те успели успокоиться и вместе радовались, все еще предстоящей жизни. Люси орала сомкнув стекла шлемов.
- Майк! Ты знаешь, чего я хочу?!
- Нет! Не знаю!
- Я. Хочу. Заняться. Любовью.
В ответ он мог только счастливо рассмеяться.
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Канал творчества: ««Рыцари порта Либертан».» |
|
|
|
