McRousseaux
 841 EGP
     
Рейтинг канала: 9(1090)
Репутация: 210
Сообщения: 6930 Предупреждений: 1
Откуда: ) и все мы
Зарегистрирован: 31.01.2005
   |
|
"Атомные сердца" запустили волну моды на ретрофутуризм. А мне (так совпало) пришла идея пофантазировать на тему, а что было бы если СССР не распался, а более-менее мирно пережил Горбаческие времена.
Рассказ был написан аккурат к 1 мая, но мне пришлось распечатать его на бумаге, чтобы потом можно было набрать на компе уже дома. Но постольку, поскольку я ленивая жопка, набрал его только сейчас. Итак,
Мы счастливы!
(один день из жизни советского коммуниста в XXI веке)
Праздничный весенний день разбудил меня яркими лучами солнца в окно. Проснувшись и наскоро изобразив зарядку («в здоровом теле здоровый дух»), я пошёл на кухню и поставил чайник.
«Мечты сбываются!» – Проворковала газовая плита с синим значком Газпрома на обеих боковых стенках.
«…И не сбываются». – ответило ей включенное радио.
Я прошёл в комнату, включил телевизор и взял с журнального столика пачку сигарет и спички. В новостях рассказывали о том как очередной наш ограниченный контингент освобождал очередную африканскую республику от империалистического ига. «Теперь-то заживут!» – порадовался я за африканцев, разламывая сигарету пополам – в пачке оставалось четыре штуки, и их нужно было растянуть на весь день.
Вкусно позавтракав жареный «Докторской», я засыпал в заварочный чайник настоящий индийский чай из бумажного «пакетика со слоником», пару раз чихнув от попавший в нос чайной пыли, и залил его кипятком. Концерт популярной музыки к тому времени закончился, и диктор рассказывал про вчерашнее возвращение с орбиты космонавта. Он должен был провести на орбитальной станции «Салют-7» пять лет, но, спустя год, взял на себя обязательства выполнить пятилетку за три года. Поэтому ровно через три года после запуска покинул станцию на спускаемом аппарате. Мужики в курилке на заводе вчера обсуждали этот случай. Говорят, первыми после приземления его обнаружили механизаторы колхоза имени борца за свободу саксонских народов товарища Робина Гуда. По слухам, космонавт, увидев родные лица, первым делом попросил водки. Просьбу это выполнили за счёт сменного фонда бригадира механизаторов. После того как поллитра самогона слегка подправила подорванную трёхлетним пребыванием на орбите нервную систему космонавта, он, опять же по слухам, попросил бабу. Из колхоза незамедлительно была вызвана доярка, передовик производства, вроде как стали известны даже её имя и фамилия – Ящур Маргарита Владленовна. Подобное гостеприимство работников колхоза позволило нашему космонавту дотянуть до прибытия медиков. Я прислушался. Про механизаторов колхоза в новостях было, про водку и Ящур – нет.
Допив чай, я оделся и вышел на улицу. Сегодняшняя суббота была праздничной, планировалась демонстрация. Для лучшего вовлечения в демонстрацию народных масс, на центральную площадь, которая должна была стать конечной точкой шествия, обещали подвезти бочки с пивом. Поговаривали, что кроме «Жигулёвского», подвезут также «Мартовское», что вызвало вчера в курилке жаркую дискуссию, и позволяло профоргам надеяться на перевыполнение плана вовлечениия рабочего коллектива в демонстрацию.
С уличного видеоэкрана на меня смотрело улыбающееся лицо народного депутата Луппова, надпись ниже призывала за него голосовать. Лично именно я так и планировал поступить – в нашем районе города других народных депутатов не было, а товарищ он был проверенный, помнится, мы с ним и ещё парой товарищей по молодости решили посетить один деревенский клуб, из которого пришлось с боем отступать. Будущий народный депутат в тот раз показал себя человеком выдержанным, идейным, лицом в грязь не ударил и во время отступления вверенную ему часть в виде двух бутылок водки, купленных там же, в клубе, не бросил.
Небо было безоблачным и, несмотря на ранний час, стрелка термометра уже перевалило за тридцать градусов – это наши метеорологические войска постарались обеспечить хорошую погоду в праздничный день. Согласно законам сохранения, в этот самый момент на противоположной стороне земного шара должен был быть ливень и холод. Моё сердце наполнилось гордостью за метеорологические войска и радостью, что проклятым империалистам в этот славный день приходится худо. Хотя… у них же сейчас ночь? Я решил не забивать голову ерундой и с улыбкой пошёл в сторону проспекта дружбы народов.
Там меня уже ждала колонна нашего конструкторского бюро. Впереди, как всегда, стояли лаборанты Михалыч и Петрович. Они были самыми здоровыми и несли плакат. В этот раз наш профорг Ксенофонт Иванов превзошёл сам себя, надпись на плакате была восхитительна в своей лаконичности. Плакат гласил «Мы счастливы!». Лица у Михалыча и Петровича были хмурые – они вчера сильно перебрали на торжествах, посвящённых проводам на пенсию инженера Нерадько. Инженер Нерадько на пенсию не хотел и даже приковал себя к заводской ограде, так что пришлось вызывать наряд милиции, но этот прискорбный инцидент не смог помешать успешному проведению мероприятия.
- Да где же Сухобородов, мать его? – Иванов, как главный по колонне, излучал нервозность. – Он же должен флажки на всю колонну принести.
Слава Сухобородов был одним из наших молодых специалистов. Человек весёлый и компанейский, он был, кроме всего прочего, любителям поспать, особенно по утрам, в выходные обычно вставал не раньше двенадцати часов и уже несколько раз просыпал на работу. Несмотря на то, что было самое начало мая, его уже два раза в этом году лишили тринадцатой, после чего его опоздания только участились. Усугублял это тот факт, что вчера он попал под влияние главного бухгалтера, товарища Семенович Марины Юрьевны. Марина Юрьевна была женщина видной, и, будучи в состоянии подпития, крайне любвеобильный. Её печень, по общему мнению коллектива и моим личным наблюдениям, способна была без вреда для здоровья перерабатывать даже раствор мышьяка в ртути, поэтому во время застолий вести себя с ней нужно было крайне осторожно. Я вспомнил как она вчера подливала Сухобородову регулярно добываемый ею где-то для таких случаев коньяк «Московский» и понял что сегодня наша колонна останется без флажков.
Сухобородов появился минут через десять, всклокоченный, растрёпанный… и без флажков. Взгляд его напоминал взгляд дворняги, которая сбежала из секретной медицинской лаборатории империалистов, где над ней ставили эксперименты разной степени человечности. Марина Юрьевна же в сегодняшний демонстрации участия не принимала – накануне она предоставила Иванову полученную у врача в поликлинике справку о том, что у неё сегодня мигрень. Пока профорг распекал Сухобородова, ко мне подошли Мишурики – наши старшие научные сотрудники Миша и Шура. Втроём мы начали прикидывать наш досуг после того, как шествие закончится на площади. Сэкономленных мною за неделю денег как раз хватало на треть бутылки «Столичной» ёмкостью 0,7 литра и сырок «Дружба». Хотелось, правда отведать и кружку «Мартовского», если его всё-таки подвезут, но тут уж, как решит коллектив. Мишурики тут же заверили меня что хватит и на «Мартовское», и даже не на одну, поскольку у Шуры во внутреннем кармане пиджака была фляжка со спиртом, полученным им для протирки осей и полей, а у Миши – завёрнутая в газету горбуша холодного копчения, однако не у того, ни у другого денег категорически не было. На мой вопрос о происхождении столь дефицитного продукта как красная рыба, Миша пояснил, что рыба досталась ему от Емельяна Добрынина, дипломника, который проходил практику у нас в конструкторском бюро. Емельян был родом из глухой сибирской деревни и мечтал изобрести вечный двигатель. Однако в период прохождения практики его, не без труда, удалось убедить в том, что вечный двигатель - это работа всей жизни, а практика длится всего полгода, и по её окончании придётся защищать какой-никакой диплом. Сошлись на проектировке механизма для подъёма и перемещения крупногабаритных грузов. Так вот, Добрынин попросил Мишу написать ему отзыв на диплом, на что тот попросил его подойти к нему с дипломом и рыбой. Миша под рыбой подразумевал рыбу отзыва, а Емельян, как выяснилось, горбушу холодного копчения. В результате этого недоразумения Добрынин получил положительный отзыв на диплом, а мы преотличнейшую закуску.
Наконец, наша колонна двинулась. Пока она медленно, рывками перемещалась к площади, я с Мишуриками обсуждал животрепещущий вопрос – разбавлять или нет спирт. По итогу постановили не разбавлять – в наших кустарных условиях трудно было точно соблюсти пропорции, да и ёмкость для смешивания нужно было искать. Но в этом случае необходимо было приобрести по бутылке айвового сока на брата – для запивона, благо в универмаге на площади он был в достатке.
На площади состоялся митинг, в рамках которого главные партийные функционеры нашего города рассказали нам об очередных коварных планах мировой за кулисы и о том, что наш народ и всё прогрессивное человечество несмотря и вопреки будет впредь до полного искоренения и окончательной победы. Мы с Мишуриками тем временем потихоньку пробирались к определённому месту площади – Шура через знакомого начальника автоколонны узнал маршрут подвоза и схему расстановки пивных бочек.
Наконец, с трибуны закончили клеймить, а с одной из боковых улиц прибыли долгожданные бочки. Благодаря Шуриному знакомому мы оказались практически в самом начале очереди к одной из бочек «Мартовского». Из конца нашей очереди стали доноситься малодушные выкрики, чтобы выдавали не больше одной кружки в руки, на что Петрович, стоявший с Михалычем сразу за нами (они сообразили, что маршрут нашего движения во время митинга был отнюдь не случайным и решили держать нос по ветру) громогласно ответил, что по одной-то оно может и по одной, но благодаря матушке-природе у каждого советского гражданина отродясь этих рук две, и лично он планирует в каждую из них взять по кружке, так что в итоге и получится – по одной кружке в руку.
Пиво наливалось в новомодные поллитровые бумажные стаканчики. Шура посетовал, что из стеклянных кружек, как раньше пить его было бы вроде как приятнее, на что Миша ему ответил, что стекло – тара возвратная, и пить пиво пришлось бы не отходя от бочки и залпом, иначе мы рисковали бы подвергнуться избиению со стороны ожидающих. Михалыч заметил, что, по слухам, загнивающие капиталисты вместо бумажных стаканчиков для этих целей используют пластиковые. Мы дружно удивились – как можно пластиковые, пластик же воняет, да и с химической точки зрения небезопасен. В итоге пришли к заключению что капиталисты – все сплошь идиоты, и мы их точно победим.
Наши метеовойска тем временем разошлись не на шутку, температура, судя по градуснику у дверей универмага, вплотную подошла к сорока, я боялся представить, что творилось на противоположной стороне Земли. По этому случаю первый стакан пива был выпит очень быстро, после чего было принято решение переместиться в тенистый дворик позади здания администрации.
- По науке, второй стакан нужно бы оставить на после спирта. – Предложил Миша, разворачивая газету с горбушей.
- По такой жаре выдохнется. – Шура тем временем достал из кармана брюк изготовленные для него на заводе в ночную смену стопки из нержавейки.
- Не успеет. Мартовское же, не жигулёвское. Да и спирту у нас не так чтобы до вечера. – Я тем временем открыл об спинку скамейки, на которой мы расположились все три бутылки сока.
- Ну, вздрогнем. – Шура уже разлил спирт по стопкам.
И мы вздрогнули. И запили соком. И крякнули.
- Десять баллов за синхронность, десять баллов за артистизм, а вот техническое исполнение только на восьмёрочку, молодые люди. – Оказывается, всё это время за нами с балкона второго этажа наблюдал сухонький дедушка. На коленях у дедушки лежала «Комсомолка», на табуретке перед ним стояла изрядно початая бутылка портвейна и гранёный стакан, глаза у дедушки были уже изрядно весёлыми. – Спиритус нужно забивать из кружки либо стакана, а не из бутылки, иначе есть риск прохватить воздух, да и процесс задерживается, горло обжигается больше.
- Отец, так может тебе начислить полтяшок, покажешь класс?
- Спасибо, молодые люди, но нет. Каждому возрасту-свой напиток. –Дедушка налил из бутылки полстакана портвейна. – Хотя лет десять-пятнадцать назад я с Борисом Федоровичем крепкое знакомство водил.
- А кто такой этот Борис Федорович? – Удивился я.
- Основой клея БФ, или в простонародии, Бориса Федоровича, молодые люди, является высококачественный спирт. И извлечь этот спирт из него – наша прямая задача. А делается это либо низкотемпературным разделением, либо высокоскоростным сепарированием.
- Серьезный подход к делу.
- Еще бы. Кандидат химических наук, как-никак. – Дедушка отпил из стакана, встряхнул газету и углубился в чтение.
Мы же вздрогнули еще раз, после чего Миша выдал нам по щедрому куску горбуши. Пока закусывали, зашел разговор о современной эстраде.
- Кстати, Иванов сказал, что скоро будут билеты распространять на концерт в ДК. К нам какой-то болгарин приезжает. Как его? Куроков… Киркоев…
- Киркоров, поправил я Шуру, видел его по телевизору. Мне не понравилось. Весь какой-то размалёванный, одежда, непонятно, мужская или женская. Хотя поёт на русском неплохо.
- Дай бог, не последнюю! Произнёс Шура и мы вздрогнули по последней.
После этого Миша разделил остатки рыбы, и мы вооружились стаканами с пивом. Откуда-то из соседнего двора появились Михалыч с Петровичем. Вид у них был лихой и дерзкий. Видимо, после вчерашнего здоровье было основательно подправлено. Они сходу начали нас агитировать за поход в баню, куда и были посланы. Мы же, тем временем, допили пиво, доели рыбу, и я, сердечно попрощавшись с Мишуриками, направился домой.
Идти пришлось по газону, на тротуарах плавился асфальт. «Во дают метеовойска», подумал я, и на секунду мне даже стало жаль капиталистов.
Во дворе у подъезда сосед снизу ковырялся под капотом своих, в очередной раз сломавшихся жигулей тридцать третьей модели. Его брат-близнец подавал ключи и выговаривал ему:
- Я тебе говорил, бери с атмосферником, нет, взял турбовый мотор, вот теперь мучаешься и меня дёргаешь постоянно.
- У атмосферника расход больше. – Вяло отбивался сосед.
- Зато в него семьдесят шестой лить можно, а твой турбовый девяносто третий просит. А его сейчас, говорят, по пятнадцати литров на машину на заправках давать будут, не больше.
- Говорят, на АЗЛК летом дизельные «москвичи» начнут выпускать. – Вставил я свои пять копеек.
- Брешешь! – В один голос произнесли близнецы, повернувшись ко мне.
- В новом «За рулём» писали, могу показать.
- Вот это да…
- Это ж какая экономия.
- Расход небольшой.
- И дизтопливо дешёвое.
- И не в дефиците.
Я вошёл в подъезд, оставив близнецов обсуждать эту сногсшибательную новость. Моя очередь на автомобиль должна была подойти года через полтора, и я в очередной раз задумался, а оно мне надо?
Дома я забросил в стиральную машину промокшую насквозь рубашку и включил телевизор. По первому каналу показывали мультфильмы, по второму – детектив. Детектив этот я видел уже раза четыре, поэтому переключил обратно на мультфильмы, вскоре после них должна была состояться трансляция со стадиона «Лужники», где московский «Спартак» принимал «ЦСКА». Под руководством Романцева «Спартак» громил своих оппонентов из Премьер-лиги, поэтому матч обещал быть зрелищным. Старичку было уже под восемьдесят, но бразды правления своим любимым московским клубом он не бросал.
Я по-быстрому принял душ и прошёл на кухню. Достал из холодильника кастрюлю с варёной картошкой и банку бычков в томатном соусе и принёс всё это в комнату. Из телевизора уже звучали знакомые с детства позывные перед началом футбольного матча. Ничего «этакого» у меня не было, даже жалкой бутылки «жигулёвского», а смотреть такой матч просто так было бы кощунством. Я направился в кладовку, там уже который день радостно протягивала мне «руку дружбы» бутыль бормотухи на забродившем клубничном варенье. Нацедив стакан, я подумал и нацедил ещё один (таймов-то два). Когда я вернулся в комнату, судья уже давал свисток к началу матча. Изображение на экране немного плыло, я взял пульт дистанционного управления и с его помощью настроил гетеродин (всем рекомендую брать телевизоры именно с дистанционным пультом, очень удобно, можно подкрутить гетеродин, не вставая с дивана).
Матч закончился со счётом 12:1 в пользу «Спартака», и я довольный, сытый и пьяный готовился отойти ко сну. Несмотря на выходной завтра, сегодня следовало лечь пораньше, в универмаге знакомая продавщица шепнула мне, что завтра должны были завезти туалетную бумагу, поэтому нужно было занять очередь заранее, до открытия магазина, чтобы хватило. С этой мыслью я заснул праведным сном счастливого советского человека.
_________________
МакРуссо, он же Мак, он же Руссо.
Пират, контрабандист. Отличается пристрастием к рому.
Характер скверный.
Не женат.
Последний раз редактировалось: McRousseaux (15:59 12-06-2023), всего редактировалось 1 раз |
ЗачОт! И смешно и страшно.... но не будем о политике..... 
